Человечество вступило в эпоху фундаментальных демографических сдвигов, масштабы и глубина которых не имеют аналогов в истории. Если 20 век ознаменовался взрывным ростом населения планеты, то 21 век проходит под знаком его замедления, старения и глубокой перестройки возрастной структуры.
Ключевыми драйверами этих процессов выступают два взаимосвязанных глобальных тренда: устойчивое снижение рождаемости во всё большем числе стран ниже уровня простого воспроизводства и неуклонный рост продолжительности жизни благодаря успехам медицины, улучшению санитарных условий и качества питания.
Эти тенденции, зародившиеся в развитых странах, сегодня охватывают практически все регионы мира, хотя и с разной скоростью и интенсивностью, формируя новую демографическую реальность со сложным комплексом экономических, социальных и политических вызовов.
Понимание природы и последствий этих трансформаций критически важно для разработки адекватных стратегий развития на национальном и глобальном уровнях. Игнорирование демографических факторов или попытки действовать на основе устаревших представлений о непрерывном росте населения чреваты серьёзными просчётами в экономической политике, планировании инфраструктуры, развитии систем социального обеспечения и здравоохранения.
Опираясь на последние данные международных организаций, статистических служб и результаты научных исследований (с особым вниманием к данным за 2022–2025 гг.), рассмотрим ключевые вызовы, связанные со старением населения и изменением его структуры, а также обсудим стратегии, которые могут помочь успешно ориентироваться в этом сложном и динамичном демографическом вопросе.
Одним из наиболее значимых демографических феноменов современности является глобальное снижение рождаемости. Суммарный коэффициент рождаемости (СКР) — среднее число детей, которое гипотетически родила бы одна женщина на протяжении всего репродуктивного периода при сохранении существующих уровней рождаемости в каждом возрасте — неуклонно снижается в большинстве стран мира.
Если в 1990 году самым высоким коэффициентом рождаемости обладал Нигер с СКР — 7,8, то в 2021 году в мире уже нет страны, в которой показатель СКР выше 7.
Доход на душу населения в Нигере вырос с 1100 долларов в год до 1200 долларов (в пересчете на цены 2021 года), то есть вырос на 9,09%, в это же время СРК упал с 7,8 до 6,8, то есть на 12,82%:
Больше всех в СКР потеряла Саудовская Аравия, где коэффициент упал с 5,7 до 2,4, или на 57,9%, при этом упал и годовой доход на душу населения в пересчете на цены 2021 года — с 46000 долларов в год до 45000 долларов:
В 1950 году мировой СКР составлял около 5 детей на женщину. К 1990 году он снизился до 3,2. По последним оценкам ООН, в 2023 году глобальный СКР составил примерно 2,3 ребенка на женщину, что лишь ненамного превышает уровень простого воспроизводства населения (около 2,1 ребенка на женщину в условиях низкой смертности). Однако этот глобальный показатель маскирует огромные региональные различия и, что более важно, скрывает тот факт, что уже две трети населения мира проживает в странах или регионах, где рождаемость находится ниже уровня воспроизводства. К этой группе относятся практически вся Европа, Северная Америка, Восточная и Юго-Восточная Азия, а также многие страны Латинской Америки и Карибского бассейна. ООН прогнозирует дальнейшее снижение глобального СКР до 2,1 к 2050 году и до 1,8 к 2100 году.
- Это означает, что при отсутствии значительной иммиграции численность населения в большинстве стран мира начнёт сокращаться во второй половине 21 века.
Например, некогда самая населенная страна — Китай всего через 25 лет потеряет 11,64% населения от пика 2021 года, более 166 миллионов человек, что больше, чем население России:
Доступность современных методов планирования семьи даёт людям больший контроль над репродуктивным выбором. Но есть и отрицательные факторы. В городах стоимость воспитания детей намного выше, а экономическая необходимость в большом количестве детей (как рабочей силы или опоры в старости) намного ниже, чем в сельской местности. Высокая стоимость жилья, образования, ухода за детьми, а также экономическая нестабильность могут откладывать или ограничивать рождение детей.
Пандемия, например, привела к временному дополнительному снижению рождаемости в ряде стран из-за экономической неопределенности и опасений за здоровье.
Распространение индивидуалистических ценностей, акцент на самореализации и карьере, изменение взглядов на брак и семью также вносят свой вклад.
Параллельно со снижением рождаемости происходит другой фундаментальный процесс — увеличение продолжительности жизни. Глобальная ожидаемая продолжительность жизни при рождении выросла с 46,5 года в 1950 году до 72,9 года в 2023 году. Хотя пандемия вызвала временное снижение этого показателя в 2020–2022 гг. (примерно на 1,8 года глобально), ожидается, что долгосрочная тенденция на её рост продолжится, и к 2050 году она достигнет 77,2 года.
Сочетание низкой рождаемости и высокой продолжительности жизни неизбежно ведёт к глобальному старению населения — увеличению доли пожилых людей (обычно определяются как люди в возрасте 65 лет и старше) и повышению медианного возраста населения (возраст, который делит население на две равные по численности половины — молодую и старую).
В 2024 году средний возраст населения мира составлял 30,62 года, в России — 39,87 года, в Китае — 39,58. При этом к 2050 году средний возраст в России будет 41,67 года, в Китае — 52,14 года, в США будет 41,86 года. В Германии и Франции уже сегодня средний возраст — 45,28 и 42,27 года соответственно.
Доля населения мира в возрасте 65 лет и старше достигла примерно 10,5% в 2024 году, по сравнению с 5% в 1950 году и 9% в 2019 году. Число людей в возрасте 65+ (около 810 миллионов в 2024 году) впервые в истории превысило число детей в возрасте до 5 лет ещё в 2018 году. Медианный возраст населения мира поднялся с 24 лет в 1950 году до примерно 31 года в 2025 году.
К 2050 году доля людей в возрасте 65+ в мире достигнет 16,5% (почти 1,6 миллиарда человек), а к 2100 году — почти 25%. Медианный возраст к 2050 году приблизится к 37 годам.
- Скорость старения также нарастает: если для увеличения доли пожилого населения с 7% до 14% Франции потребовалось 115 лет, то Бразилии и Китаю на это понадобится около 20-25 лет.
За последние пять лет глобальные демографические тенденции не только продолжились, но и испытали влияние значительных событий, в первую очередь пандемии. Пандемия оказала краткосрочное, но заметное воздействие. Во-первых, она привела к значительному росту избыточной смертности, особенно среди пожилого населения, что временно замедлило темпы роста продолжительности жизни. Во-вторых, экономическая неопределённость и карантин вызвали временное падение рождаемости в ряде развитых стран в 2020–2021 гг.
Именно в последние годы пришло более глубокое осознание скорости и неизбежности старения населения не только в развитых, но и во многих развивающихся странах. Дискуссии о реформировании пенсионных систем, адаптации рынков труда и систем здравоохранения к потребностям стареющего общества стали центральными во многих странах.
- Например, дебаты о повышении пенсионного возраста во Франции в 2023 году, мягко говоря, ярко иллюстрируют политическую сложность подобной проблемы.
К тому же, стало ещё более очевидным расхождение демографических траекторий между регионами. Если Европа и Восточная Азия сталкиваются с перспективой быстрой депопуляции и экстремального старения (в Южной Корее СКР упал до рекордно низких 0,72 в 2023 г.), то страны Африки южнее Сахары продолжают демонстрировать высокие темпы роста населения, хотя и там рождаемость постепенно снижается. Это усиливает потенциал для миграционных потоков и меняет глобальный демографический баланс.
- Хотя глобальные тенденции снижения рождаемости и старения населения универсальны, их проявления, скорость и последствия значительно варьируются по регионам мира, создавая сложную демографическую мозаику.
Европа находится на переднем крае демографического старения и во многих странах уже вступила в фазу депопуляции (сокращения численности населения).
Практически во всех европейских странах СКР устойчиво находится ниже уровня 2,1. В ряде стран Южной и Восточной Европы он опускается до 1,2–1,4 (например, Италия, Испания, Мальта). Средний показатель по ЕС в 2022 году составил около 1,46. Ожидаемая продолжительность жизни в большинстве стран Западной Европы превышает 80 лет. Доля населения в возрасте 65+ в ЕС достигла 21,3% в 2023 году, а к 2050 году прогнозируется её рост до 32%.
- В таких странах, как Италия и Германия, эта доля уже превышает 23–24%.
Во многих странах, особенно в Восточной и Южной Европе, число смертей превышает число рождений, что ведёт к естественной убыли населения.
Иммиграция является ключевым фактором, который замедляет или компенсирует сокращение населения во многих странах Западной и Северной Европы (Германия, Швеция, Великобритания). В странах Восточной Европы, напротив, часто наблюдается эмиграция трудоспособного населения, усугубляющая демографические проблемы.
Италия является одним из ярких примеров страны с крайне низкой рождаемостью (СКР около 1,24 в 2023 г.) и одним из самых старых населений в мире (медианный возраст около 48 лет, доля 65+ около 24%). Страна сталкивается с естественной убылью населения, которую лишь частично компенсирует иммиграция. Последствия включают давление на пенсионную систему, нехватку рабочей силы в определенных секторах и проблемы с поддержанием инфраструктуры в обезлюдевших регионах.
Правительство пытается стимулировать рождаемость финансовыми мерами и улучшением доступа к детским садам, но пока эти усилия не привели к перелому тенденции.
Страны Восточной Азии (Япония, Южная Корея, Китай, Тайвань) демонстрируют одни из самых низких показателей рождаемости в мире и беспрецедентно быстрые темпы старения населения.
Южная Корея установила очередной антирекорд — СКР упал до 0,72 в 2023 году, что является самым низким показателем в мире. В Японии СКР составляет около 1,21, в Китае — около 1,02 (после краткого всплеска после отмены политики одного ребёнка).
Япония имеет самую высокую долю пожилого населения в мире — около 30% жителей страны старше 65 лет. Медианный возраст в Японии приближается к 50 годам, в Южной Корее — уже более 45 годам. Население Японии сокращается уже более десяти лет. Население Китая начало сокращаться в 2022–2023 годах, впервые за шесть десятилетий, что стало важной вехой. Население Южной Кореи также начало убывать. Эти страны сталкиваются с острой нехваткой рабочей силы, ростом нагрузки на системы здравоохранения и социального обеспечения, а также потенциальным снижением инновационной активности и экономического динамизма.
Экономический динамизм — это скорость и направление изменений в экономике. Сюда входят такие показатели, как скорость создания новых предприятий, частота смены работников на рынке труда и географическая мобильность рабочей силы (показатель относительной лёгкости, с которой работники могут перемещаться в пределах страны или региона, чтобы найти работу, требующую их навыков).
- Проблема «состариться до того, как разбогатеть» особенно актуальна для Китая.
Правительства этих стран активно ищут пути решения проблемы. Япония и Южная Корея внедряют пронаталистские политики (субсидии на детей, отпуска по уходу за ребенком), инвестируют в роботизацию и технологии для пожилых, а также начинают осторожно обсуждать смягчение иммиграционной политики, что является очень сложным вопросом в культурно гомогенных обществах.
Например, Китай отменил политику одного ребёнка и ввёл политику трёх детей, а также предпринимает шаги по повышению пенсионного возраста и развитию так называемой «серебряной экономики» (товары и услуги для пожилых), но эффективность всех принятых мер пока не дало положительных результатов.
США и Канада также переживают старение населения и снижение рождаемости (СКР в США около 1,62, в Канаде — около 1,33), но их демографическая ситуация отличается от Европы и Восточной Азии благодаря более высокому уровню иммиграции. Доля населения 65+ растёт (около 19% в США, 20% в Канаде в 2025 г.), но медленнее, чем в Европе или Японии.
Иммиграция является основным драйвером роста населения и замедляет процесс старения, обеспечивая приток людей молодого трудоспособного возраста.
Канада проводит целенаправленную политику привлечения квалифицированных мигрантов. В США иммиграция является более поляризованным политическим вопросом, но её демографическое значение неоспоримо.
- Иммиграция также значительно увеличивает этническое и культурное разнообразие населения этих стран.
Несмотря на смягчающую роль миграции, США и Канада сталкиваются с проблемами финансирования систем социального обеспечения (Social Security, Medicare в США; Canada Pension Plan), региональными диспропорциями в старении (например, старение сельских районов и «ржавого пояса» в США) и необходимостью адаптации рынка труда и инфраструктуры.
Империя наносит ответный удар: зачем Трамп объявил торговую войну всему миру?
Многие страны Латинской Америки и Карибского бассейна переживают демографический переход гораздо быстрее, чем в своё время Европа или Северная Америка. Рождаемость резко снизилась за последние десятилетия, а старение населения набирает обороты. СКР во многих странах региона (Бразилия, Чили, Коста-Рика, Уругвай, Куба) уже ниже уровня воспроизводства.
В среднем по региону СКР составляет около 1,85. Хотя доля пожилого населения пока ниже, чем в развитых странах (около 9–10% в среднем), она растёт очень быстро.
Некоторые страны ещё находятся в стадии «демографического дивиденда» (когда доля трудоспособного населения в стране превышает долю иждивенцев (детей, стариков и т. д.), но это окно быстро закрывается.
Высокая доля неформальной занятости создаёт проблемы для формирования адекватных пенсионных систем и социальной защиты для стареющего населения. Некоторые страны региона (например, Венесуэла, страны Центральной Америки) сталкиваются с массовой эмиграцией, что влияет на их демографическую структуру.
Например бразилия испытала одно из самых быстрых падений рождаемости в мире (СКР упал с 6 в 1960-х до примерно 1,6 сейчас:
Азиатский регион, включающий Индию, Пакистан, Бангладеш, представляет собой смешанную картину. Индия недавно обогнала Китай по численности населения и всё ещё пользуется демографическим дивидендом, но рождаемость и здесь снижается. В Индии СКР упал ниже до уровня воспроизводства (2,1) до 1,9622.
В Бангладеш СКР около 2,11. В Пакистане он выше (около 3,49), но также имеет тенденцию к снижению. Население региона всё ещё относительно молодое (медианный возраст в Индии около 28,44 года), но доля пожилых людей начинает расти.
Индия имеет потенциал для ускоренного экономического роста за счёт большой доли молодого трудоспособного населения. Однако реализация этого потенциала зависит от создания достаточного количества качественных рабочих мест и инвестиций в образование и здравоохранение. В некоторых частях региона сохраняется проблема гендерного дисбаланса при рождении из-за предпочтения сыновей.
В любом случае быстрая урбанизация создает как возможности, так и проблемы (давление на инфраструктуру, экология).
Основной вызов для Индии и соседних стран — эффективно использовать окно демографического дивиденда, пока оно не закрылось, и подготовиться к неизбежному старению населения в будущем, развивая системы социальной поддержки.
Африка южнее Сахары остаётся регионом с самыми высокими показателями рождаемости и темпами роста населения в мире. Средний СКР в регионе составляет около 4,3 ребёнка на женщину, но есть значительные различия между странами (от 2,5-3 в Южной Африке до 6 в Нигере, Чаде).
К началу 2025 года, самый высокий СРК опустился ниже 6:
Важно отметить, что рождаемость снижается практически повсеместно, хотя и медленнее, чем в других регионах. Медианный возраст составляет около 18-19 лет. Это самый молодой регион планеты.
- В Центральной африканской республике средний возраст всего 14,38 года.
Ожидается, что население региона удвоится к 2050 году, и на Африку будет приходиться более половины прироста населения мира в ближайшие десятилетия. Несмотря на прогресс, ожидаемая продолжительность жизни остаётся самой низкой в мире (около 62 лет в среднем), хотя и растёт.
Регион обладает огромным потенциалом демографического дивиденда, но его реализация требует масштабных инвестиций в образование, здравоохранение, создание рабочих мест и инфраструктуру. Быстрый рост населения создаёт огромное давление на ресурсы, окружающую среду и системы управления.
Глубокие изменения в численности, структуре и распределении населения порождают широкий спектр взаимосвязанных последствий, затрагивающих практически все сферы жизни общества: экономику, социальную сферу, политику и окружающую среду. Демографические сдвиги оказывают фундаментальное влияние на экономический рост, рынки труда, государственные финансы и модели потребления.
Потому изменения в демографии разных стран, как и человечества в целом, будет всё больше влиять на мировую экономику. И это еще одна причина, почему прежняя экономическая модель уже не будет работать и никто не вернется к экономике 2017–2019 годов. Всё забудьте, мы все постарели!
В странах с низкой рождаемостью и стареющим населением (Европа, Восточная Азия) происходит быстрое сокращение численности населения трудоспособного возраста. Это уже приводит к дефициту рабочей силы, особенно в определённых секторах (здравоохранение, уход за пожилыми, некоторые производственные и строительные специальности), замедлению экономического роста и снижению конкурентоспособности.
- По оценкам Международной организации труда, уже к 2030 году дефицит квалифицированных кадров станет серьезным тормозом для многих экономик.
С другой стороны, опытные работники обладают ценными знаниями и навыками.
Всё больше растёт спрос на работников в секторах, ориентированных на обслуживание пожилого населения (здравоохранение, социальные услуги, досуг для пожилых), в то время как спрос в секторах, связанных с детьми и молодёжью (образование, производство детских товаров), либо не растёт, либо вовсе начал сокращаться.
Да, кто-то из подписчиков уже начал догадываться, и всё верно, это одна из причин приверженности европейских ценностей в их так называемой гендерной политике и всякого там бодипозитива, но такое чтиво не для всех:
Дочь Зевса — среди нас
В развитых странах иммиграция часто рассматривается как способ компенсации нехватки рабочей силы. Однако она требует эффективных политик интеграции и может вызывать социальную напряжённость.
- В странах с молодым населением (Африка, Южная Азия) основной вызов — создание достаточного количества рабочих мест для быстро растущей молодежи, которая в большей своей массе стремится покинуть свои страны, эмигрировав в ту же Европу или Америку.
Сокращение рабочей силы и снижение темпов роста производительности из-за старения, даже с учетом быстрорастущей роботизации, могут привести (или уже приводят) к замедлению потенциального ВВП в стареющих экономиках.
Модель экономического роста Солоу и другие неоклассические модели роста показывают, что при прочих равных условиях снижение темпов роста рабочей силы ведёт к снижению темпов роста выпуска.
Старение населения смещает потребительский спрос в сторону товаров и услуг для пожилых (здравоохранение, фармацевтика, услуги по уходу, адаптированное жильё, туризм для пенсионеров). Это создаёт новые рыночные ниши («серебряная экономика»), но также требует глобальной перестройки производственных мощностей и моделей бизнеса.
Традиционная теория жизненного цикла показывает, что люди в большей своей массе сберегают в трудоспособном возрасте и тратят сбережения на пенсии. Тогда старение населения, таким образом, приведет к снижению нормы сбережений в экономике, что потенциально ограничивает инвестиции, что в теории ударит по общему благосостоянию населения.
Увеличение числа пенсионеров и сокращение числа плательщиков взносов создают огромную нагрузку на государственные распределительные пенсионные системы. Это ведёт к росту дефицита пенсионных фондов и необходимости реформ: повышения пенсионного возраста, увеличения взносов, сокращения размера пенсий или комбинации этих мер. Эти реформы часто являются политически крайне сложными.
Как исправить пенсионную систему России? У меня получился положительный результат
Потребление медицинских услуг и услуг долговременного ухода резко возрастает с возрастом. Старение населения ведёт к значительному увеличению государственных расходов на здравоохранение, что требует поиска путей повышения эффективности систем здравоохранения и развития инфраструктуры ухода за пожилыми. По оценкам Организации экономического сотрудничества и развития, расходы на здравоохранение и долговременный уход вырастут на несколько процентных пунктов ВВП в ближайшие 2-3 года во всех развитых странах.
Сокращение доли трудоспособного населения может сужать базу для подоходного налога и социальных взносов, в то время как расходы растут. Это может потребовать пересмотра налоговой системы, например, сдвига в сторону налогов на потребление или богатство.
Демографические изменения трансформируют социальную структуру, семейные отношения, системы социальной поддержки и порождают новые социальные вызовы. Снижение рождаемости ведёт к преобладанию малодетных (1 ребенок) и бездетных семей. Уменьшается число братьев, сестер, дядей, тетей и двоюродных родственников.
Увеличение продолжительности жизни, особенно для женщин, в сочетании с бездетностью или малодетностью, а также миграцией детей, приводит к росту числа пожилых людей, проживающих в одиночестве. Это повышает риск социальной изоляции, одиночества и требует развития систем социальной поддержки и ухода на дому.
Увеличивается число людей среднего возраста (чаще женщин), которые чаще, чем мужчины, одновременно несут ответственность за воспитание своих детей и уход за престарелыми родителями. Это создает значительную физическую, эмоциональную и финансовую нагрузку.
В некоторых культурах старение может привести к возрождению или укреплению многопоколенных домохозяйств как механизма взаимопомощи, хотя урбанизация и изменение стилей жизни часто работают в противоположном направлении.
Растущие расходы на пенсии и здравоохранение для пожилых за счёт налогов работающего населения могут потенциально создавать напряжённость между поколениями, особенно если экономический рост замедляется и возможности для молодёжи ограничены.
- Потому дискуссии о «справедливости между поколениями» становятся всё более актуальными.
Увеличение продолжительности здоровой жизни позволяет пожилым людям дольше оставаться активными, участвовать в общественной жизни, волонтёрстве, передавать опыт.
Однако эйджизм (дискриминация по возрасту) остается серьезной проблемой, мешающей полной реализации потенциала пожилых людей в любой стране мира.
Старение населения сопровождается ростом распространённости хронических неинфекционных заболеваний (сердечно-сосудистые, онкологические, диабет, деменция), которые требуют длительного и дорогостоящего лечения и ухода.
Резко возрастает потребность в формальных (институциональных, надомных) и неформальных (семейных) системах долговременного ухода за людьми, утратившими способность к самообслуживанию. Создание доступных и качественных систем долговременного ухода — один из ключевых социальных вызовов XXI века.
- Честно говоря, тут без внедрения генной инженерии решить большинство медицинских проблем пожилых не получится.
Многие страны уже сталкиваются с дефицитом медицинских сестер, сиделок и других специалистов по уходу за пожилыми. Эта работа часто низкооплачиваемая и тяжелая, что затрудняет привлечение персонала.
В условиях старения рабочей силы и быстрых технологических изменений возрастает важность концепции непрерывного образования для поддержания квалификации и адаптивности работников всех возрастов.
В странах с низкой рождаемостью сокращается число детей школьного возраста, что может привести к закрытию школ (особенно в сельской местности), сокращению числа учителей и вплоть до необходимости реструктуризации системы образования.
Вот и получается, что демографические сдвиги влияют на внутреннюю политику, международные отношения и глобальный баланс сил. Старение населения увеличивает политический вес пожилых избирателей, чьи интересы (пенсии, здравоохранение) могут доминировать в политической повестке дня, потенциально в ущерб инвестициям в будущее (образование, инфраструктура для молодёжи).
Демографическое давление (старение и депопуляция в одних странах, избыток молодежи и нехватка рабочих мест в других) становится мощным драйвером международной миграции. Управление миграционными потоками, интеграция мигрантов и борьба с нелегальной иммиграцией становятся центральными вопросами внутренней и внешней политики многих стран, включая Россию, особенно в последнее время (сами понимаете почему).
Различные демографические траектории влияют на относительную экономическую и военную мощь государств. Рост населения и экономики в таких странах, как Индия, и в африканских странах приведёт к изменению глобального геополитического ландшафта в долгосрочной перспективе. Сокращение населения в традиционных центрах силы (Европа, Россия, Япония) может ослабить их влияние, если не будет компенсировано ростом производительности или другими факторами.
Это главная причина, почему те же США смещают свой акцент влияния на индо-тихоокеанский регион, о чем я подробно писал тут:
США уходят из Европы, выжигая её дотла.
В регионах с высоким приростом молодого населения и недостатком экономических возможностей (некоторые страны Африки и Ближнего Востока) неизбежно будет возрастать риск социальной и политической нестабильности, конфликтов и вынужденной миграции, если не будут созданы условия для инклюзивного развития.
Мир уже сегодня вошел в эпоху масштабных демографических трансформаций, где все мы, правительство, международные организации, бизнес и общество в целом, вынуждены искать пути адаптации и разрабатывать новые стратегии.
К сожалению, единого универсального решения не существует, так как оптимальные стратегии зависят от конкретной демографической ситуации, экономического уровня, культурного контекста и политических приоритетов каждой страны.
Более того, есть теория, что так называемый демографический переход лишь фикция и больше вводит в заблуждение, а не объясняет и решает проблемы демографии. Более подробно я писал тут:
Проблема численности населения России. Есть ли шанс на возрождение?
Однако всё же можно выделить несколько ключевых направлений для действий. Так многие страны с низкой рождаемостью пытаются стимулировать пары иметь больше детей с помощью различных мер:
- Финансовые стимулы. Прямые выплаты при рождении ребенка, ежемесячные пособия на детей, налоговые льготы для семей с детьми, субсидии на жилье.
Примеры: «материнский капитал» в России, пособия во Франции и Скандинавских странах, недавние программы в Южной Корее и Японии.
- Поддержка работающих родителей. Развитие сети доступных и качественных детских садов и яслей, увеличение продолжительности и гибкости оплачиваемых отпусков по уходу за ребёнком (желательно для обоих родителей), содействие гибким формам занятости (неполный рабочий день, удалённая работа).
- Эффективность пронаталистских мер является предметом дискуссий. Некоторые меры могут дать краткосрочный эффект или повлиять на возрастную планку рождений (люди рожают раньше, но не больше детей в целом). Для существенного повышения рождаемости до уровня воспроизводства обычно требуются очень масштабные, комплексные и долгосрочные усилия, направленные на изменение социальных норм и создание среды, дружественной к семье и детям.
Но стоимость таких программ будет очень высокой. В целом, пока ни одной стране с устойчиво низкой рождаемостью не удалось полностью переломить тренд только за счёт этих мер, хотя в России намечалась хорошая тенденция, пока действовал материнский капитал только на второго и последующего ребёнка, теперь тренд сломлен и для его восстановления нужны новые меры.
Технологии могут сыграть важную роль в адаптации к демографическим изменениям. Телемедицина, носимые устройства для мониторинга здоровья, системы поддержки принятия врачебных решений, генная инженерия в конце концов могут повысить доступность и эффективность медицинской помощи, особенно для пожилых и в удаленных районах.
- А также устройства и системы, помогающие пожилым людям и людям с ограниченными возможностями сохранять независимость и качество жизни (умный дом, роботы-помощники, средства мобильности).
Важно подчеркнуть, что демографические изменения — это не краткосрочный кризис, а долгосрочный тренд, требующий постоянного мониторинга, анализа и корректировки принимаемых мер. Так как, как сказано ранее, универсальных методов не существует.
В конечном счёте, способность человечества адаптироваться к изменяющейся демографической структуре станет определяющим фактором нашего выживания, стабильности и благополучия в будущем.
Процесс вымирания человечества уже запущен, и разработка своевременных и адекватных ответов является одной из наиболее насущных задач для политиков, ученых, бизнеса и гражданского общества во всем мире.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
