ОСНОВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ БЛОГА http://PROX.BLOG
https://telegra.ph/OSNOVNE-MATERIALY-BLOGA-PROXBLOG-09-25
Теория Эволюционной Конкурентной Борьбы за выживание.
Расширенная трактовка
#тэкб #экб #усв #сусв #рсусв #сэкб #эволюция #наука #грядущее #основание
I. Вселенная есть наблюдаемая объективная действительность.
II. Вселенная есть мир воспринимаемых нами данных — эманаций.
III. Человек не просто воспринимает эманации как воспринимающее существо, но активно на них [воспринимаемые данные] воздействует, как восприниматель, то есть активно воздействует на воспринимаемое — интерпретирует их определенным образом.
IV. Вселенная есть мир материальных объектов только благодаря Конвенциональной Системе Интерпретации (КСИ) свойственной всему виду Хомо Сапиенс.
V. Вселенная находится в состоянии процесса Эволюции.
VI. Эволюция есть объективный процесс во Вселенной, который мы способны воспринимать и воспринимаем.
VII. Эволюция во Вселенной есть эволюция Живой и Неживой Природы (ЖП, НжП), в том числе и в их связанности между собой.
VIII. Живая природа эволюционирует в условиях и под воздействием Неживой природы, ее феноменов и явлений.
IX. Неотъемлемой частью эволюции ЖП есть борьба за существование.
X. Борьба за существование определяемая самой Эволюцией представлена в разных своих формах: конкуренция, конфронтация — прямая борьба, кооперация.
XI. Борьба за существование определяемая самой Эволюцией определяет конкуренцию между представителями, явлениями и феноменами Живой Природы в борьбе за вещество и энергию, которая принимает форму Эволюционной Конкурентной Борьбы (ЭКБ) за выживание.
XII. ЭКБ реализуется на видовом (между видами), популяционном (между популяциями одного вида), внутрипопуляционном уровнях.
XIII. Базовой единицей ЭКБ является популяция [везде далее имеется в виду именно человеческий вид и его популяции].
XIV. Всякая популяция борется за существование и успех в ЭКБ в условиях конкретного географического ландшафта.
XV. Географический ландшафт определяет климат ареала обитания популяции.
XVI. Географические и климатические особенности ареала обитания определяют способы и методы выживания как самой популяции, так и представителей популяции на индивидуальном уровне.
XVII. Совокупность способов и методов выживания формируют стратегию выживания (СВ) конкретной популяции в конкретных геоклиматических условиях, в конкретное историческое время.
XVIII. Популяции, в которых особи их формирующие достигают репродуктивного успеха от поколения к поколению, отрабатывают и формируют Успешные Стратегии Выживания (УСВ), эволюционные.
XIX. Система сохранения, передачи и наследования конкретной популяцией УСВ есть Культура, в которой и происходит кодификация УСВ.
XX. На протяжении истории человечества, в различных регионах планеты были сформированы и отработаны успешные стратегии выживания (УСВ) в ходе естественного эволюционного процесса различными популяциями человеческого вида.
XXI. Именно этими УСВ и были обусловлены процессы формирования традиционных обществ и присущих им культурных особенностей.
XXII. Популяция вида в конкретных границах ареала обитания, с присущими ему геоклиматическими условиями, с признаками наличия Культуры есть Субъект Успешных Стратегий Выживания (УСВ).
XXIII. Человеческий вид есть вид социальный в силу существования такого ограничивающего фактора в вопросе выживания как генетическое разнообразие, что определяет требование к СУСВ по своему внутреннему широкому составу и его разнообразию.
XXIV. Существуют иные ограничивающие факторы, определяющие выживание, существование и эволюцию СУСВ, в целом.
#ТЭКБ Успешные Стратегии Выживания ТЕЗИСЫ 2017 год
I. На протяжении истории человечества, в различных регионах планеты были сформированы и отработаны успешные стратегии выживания (УСВ) в ходе естественного эволюционного процесса.
II. Именно этими УСВ и были обусловлены процессы формирования традиционных обществ и присущих им культурных особенностей и ценностей.
III. В тоже самое время, обстоятельства истории приводили к соприкосновению и столкновению различных УСВ.
IV. Данные взаимодействия различной локальности происходили во всех сферах соприкосновения, с критическим учетом различающихся факторов УСВ индивидуально присущих тем и иным традиционным обществам.
V. Критические различия в сферах экономической теории, политической, мета-физической обуславливали тот или иной исторический исход конфронтации и взаимодействий.
VI. Чаще, стратегическое превосходство в одной сфере — военное, технологическое, культурологическое, метафизическое — какой-либо УСВ приводило к поражению другой во всех иных сферах.
VII. Следствием этого было поглощение, ассимиляция одних традиционных обществ другими, с безусловным изменением культурного поля любой из сторон, с различными для них последствиями.
VIII. Развитие процессов свойственных НТР и, в особенности, в дальнейшем, развитие прикладных аспектов гуманитарных исследований к 20 веку сформировали новейшие подходы к процессам конкуренции глобального доминирования тех или иных УСВ.
IX. Последствия реализаций этих процессов, которые, в свою очередь, проецируют в будущее действия самих себя сквозь время, мы можем наблюдать и сей-час.
X. В рамках развития сферы и средств коммуникаций за последние 50 лет, особенное значение, как важнейшего фактора социализации, приобрело воздействие продукции мирового кинематографа, в особенности Голливуда.
XI. На данный момент, можно уверенно констатировать, что мир приобрел черты «Цивилизации Медиа»(ЦМ), в терминологии Переслегина С. Б., динамика разворачивания которой нарастает, что явно проявляется в степени включаемости современного человека, и общества в целом, в ту реальность, которая проистекает не из физического мира, но из «внереальности» когнитивно-информационного характера, и которая имеет интенциональные возможности влияния на мир материальный и на сознание человека самым прямым, непосредственным образом.
XII. Влияние ЦМ ярко проявляется через феномены «клипового мышления» и «неосознанности происходящего», на фоне острого экзистенциального кризиса личности, с нарастающей эволюционной динамикой, обусловленной практическими аспектами применения высоких гуманитарных технологий.
XIII. Наблюдаемая таким образом реальность ЦМ определяет происходящие процессы и их механизмы влияния на индивидуальное и общественное сознание, с изменением субъекта традиционного УСВ, находящегося под давлением доминирующего конкурента.
Данный материал является краткой сокращенной версией второй половины второй части материала об #ЭВОЛЮЦИОННАЯСМЕРТЬ, который вышел 9 месяцев назад, на момент августа 2024 года.
Данный материал направлен на защиту конституционного строя Российской Федерации, репродуктивный успех населения Российской Федерации, и государствообразующего народа — русского.
Это не пророчество, и даже не прогноз, а только один из возможных сценариев одного из прогнозов, пусть и высоковероятных, и негативных, но это следствие того, что автор около 10 лет является апологетом негативного прогноза, причем сознательно и с конкретным расчетом.
Эруди́ция (от лат. ēruditio — учёность, познания[1]) — глубокие всесторонние познания, широкая осведомлённость.
«Осмо́тр на ме́сте»[1] (пол. Wizja lokalna) — сатирико-философский научно-фантастический роман Станислава Лема, посвящённый приключениям вымышленного героя космоса Ийона Тихого.
В романе описано путешествие Ийона Тихого к далёкой планете Энции для изучения обитающей там цивилизации энциан. Название произведения связано с проверкой информации об этой планете, полученной с использованием компьютера для генерации (предсказание путём моделирования) на Земле. Лем достаточно подробно проработал историю Энции с первобытных времён по время действия романа, а также показал социальную независимость энцианского общества.
Другим направлением можно считать проблему контакта между представителями разных цивилизаций, описанную в гротескной форме, характерной для приключений И. Тихого.
Время действия
Никаких конкретных дат в книге нет, как нет и возможности их восстановить. Известно, что действие происходит после того, как Ийон Тихий осуществил почти все путешествия и издал свои «Звёздные дневники» (а, например, путешествие 21-е заняло около 1000 лет). При этом несомненные признаки фантастического далёкого будущего, в котором межзвёздные перелёты и контакты с иными цивилизациями стали обыденным делом, сочетаются с узнаваемыми бытовыми реалиями конца XX века. Более того, один из персонажей «Осмотра на месте» адвокат Финкельштейн в детстве был узником нацистского лагеря смерти.
Описание сюжета
…Далее Тихий отправляется на Энцию (не только для удовлетворения собственного любопытства, но и в качестве посла Земли) и сталкивается воочию с уникальной антропоморфной цивилизацией, разделённой на два основных государства: Курдляндию и Люзанию.
…В Люзании Тихий получает ответы на многие вопросы (почти на все) об Энции. В частности, выясняется, что на Энции существовало и третье государство, где исповедовался свой особый путь построения идеального общества. Эта страна была полностью уничтожена в результате глобальной войны, и сам факт её существования замалчивается.
Системы корабля оживали. Легкий свет постепенно заливал переходящую из гибернации рубку корабля. Играла музыка.
Юнга, самый молодой специалист экспедиции, готовился встретить капитана на мостике, приводя систему гравитации к норме.
Динамики выдавали слова неофициального гимна Корпуса Следопытов:
«Светит незнакомая звезда,
Снова мы оторваны от дома…»
Текущая действительность характеризуется уникальной ситуацией в истории человечества.
Социальная эволюция человечества приобрела характер Последней Эволюционной Войны, в которой #ДОМИНАТОР утверждает полноту своей субъектности на пространствах Земли и околоземного космического пространства, меняя не только и не столько ландшафт Эволюционной Конкурентной Борьбы, сколько её содержание, не заметное ни широким массам вовлеченных Субъектов Успешных Стратегий Выживания, ни Контуру Управления Субъектов.
Яркими особенностями текущей модальности являются:
— феномен усиления концентрация капитала;
— феномен «Государства-Корпорации»;
— разрушение тождественности социальных систем конкурентов Доминатора;
— разрушения тождественности Субъектов самим Стратегиям, их определяющих;
— влиянием Доминатора как на Эволюционный Контекст, так и на УСВ, СУСВ;
— влиянием, его попытки, Доминатора на Эволюционное Пространство в части контроля над соматической эволюцией человечества;
— прямым управлением на факторы социализации базовых единиц объектов управления в глобальном масштабе, населением акторов [стран] СУСВ;
— конструкторско-инженерный подход к формированию своего будущего;
— обострением ЭКБ в силу уникальности момента, с целью перехода к полному прямому управлению населением Земли как ОУ, на видовом уровне.
ЭКБ в текущей модальности характеризуется противостоянием с одной стороны Атлантического СУСВ, а с другой — союзом Русского СУСВ и Азиатского СУСВ, на данный момент ядром формирования которого выступает Китай.
Разрушение тождественности РСУСВ характеризуется критическим ослаблением влияния Культурного слоя УСВ на устойчивость социальной системы в части:
— метафизических ценностей, что отражено юридическим закреплением в Основном Законе;
— тождественности Человека, базовой единицы человеческой цивилизации, своему образу в Культуре РУСВ, что отражено юридически в Основном Законе;
— тождественности эволюционной эффективной норме гендерных отношений на уровне семьи, базовой единицы социальной структуры человеческой цивилизации, что закреплено в Основном Законе;
— тождественности единства и целостности территории актора РСУСВ в текущий исторический период, Российской Федерации, всему географическому пространству ареала, что отражено в положениях Основного Закона;
— тождественности многокультурного, многоконфессионального, многонационального единства и целостности Контура Управления и Объекта Управления самому Русскому Субъекту УСВ, актором которого на протяжении длительного исторического времени выступали и выступают Российская Федерация, Союз Советских Социалистических Республик, Российская Империя, Русь Рюриковичей и далее, что отражено в Основном Законе страны — Конституции.
Модальность отражает текущий Эволюционный Контекст, и угрозы, которые он несёт самому существованию Русского СУСВ, и его возможности продолжать участие в ЭКБ за вещество и энергию, что в Цикле Эволюции тождественно Эволюционному Тупику ведущему к Эволюционной Смерти.
Эволюционная линия всякого СО, его эволюционная траектория, определяется способностью СУСВ находить эволюционные ответы (ЭО) на эволюционные вызовы (ЭВ), которые выступают факторами давления со стороны эволюционного контекста (ЭК), избегая попадания в эволюционные тупики (ЭТ), крайней формой которых является эволюционная смерть (ЭС), то есть вымирание и исчезновение в эволюционном пространстве (ЭП).
ЭП, эволюционное пространство, Пространство — область, в которой СУСВ осуществляет свою эволюцию: пространство восприятия; мир материальных объектов; социальное пространство; психическое пространство личности; историческое пространство, в том числе пространство исторической памяти; метафизическое пространство; пространство Времени и т. д., и т. п.
ЭК, эволюционный контекст — это особое Пространство ЭКБ, определяемое суммой и системой параметров различных ЭП, условия которого выступают факторами давления на Субъект УСВ, формируя и определяя оказывающее на него проактивное влияние ЭВ; относится как отдельным Субъектам, так и ко всей их совокупности в Эволюционной Конкурентной Борьбе за выживание.
ЭВ, эволюционный вызов — это такое действие ЭК на СУСВ, которое оказывает прямую и непосредственную угрозу существованию и выживанию СУСВ. « Налево пойдешь…»
ЭО, эволюционный ответ — это такой результат действия СУСВ под давлением ЭВ в границах ЭК, который выводит его [СУСВ] за рамки актуального ЭК, то есть нивелирует угрозу существования, выживания в борьбе за вещество и энергию. » Ответ лежит за рамками вопроса…», влияет на изменение Успешной Стратегии Выживания.
ЭТ, эволюционный тупик — это ситуация, когда ЭО СУСВ не тождественен, ≢, ЭВ, то есть сохраняется угроза существованию и выживанию в ЭКБ внутри границ ЭК в борьбе за вещество и энергию.
ЭС, эволюционная катастрофа, эволюционная смерть — эта такой ЭТ, когда СУСВ утрачивает способность успешно участвовать в ЭКБ за вещество и энергию, то есть утрачивает основания — вещество и энергию — к существованию и выживанию, то есть стремится к вымиранию в границах текущего ЭК или на протяжении времени существования нескольких ЭК, то есть покидает пространство эволюционного процесса, то есть — Вселенную.
Эволюционная линия всякого СУСВ есть матрица возможностей (МВ), которая определяет Окно Возможностей (ОВ) СУСВ в процессе эволюционной конкурентной борьбы за вещество и энергию.
Матрица Возможностей, МВ, есть такое множество эволюционных ответов Субъекта УСВ в процессе ЭКБ, которое характеризует его генезис и определяет характер его дальнейшей эволюции.
Методологический уровень (МУ) элементов МВ определяет МУ эволюционных ответов на текущие и грядущие ЭВ, то есть определяет степень свободы СУСВ в процессе поиска ЭО на эволюционные вызовы.
Окно Возможностей (ОВ) есть такое множество ЭО, которое определяется МВ, и является её экстраполяцией в такое эволюционное пространство, эволюционный контекст которого имеет высокие возможностные характеристики для выживания и устойчивости Субъекта УСВ.
Как-то Бартини спросил М. П. Симонова: «Может ли одна отстающая система догнать ушедшую далеко вперёд другую?» Речь шла о США и СССР. Симонов признался, что в подобное не верит. Бартини же сказал: «А если бежать наперерез?!»
Подобно гравитационному манёвру космического аппарата всякий Субъект УСВ осуществляет планирование своей эволюции, если имеет возможность, что определяется МВ Субъекта, главной целью которой является сохранение устойчивости его как системы в процессе ЭКБ.
В краткосрочной, среднесрочной и долгосрочной перспективе это планирование имеет характер Эволюционного Манёвра, который отражает эволюцию Субъекта на протяжении нескольких Эволюционных Циклов, с эффективным накоплением и использованием вещества и энергии для [и при] «прохождения» Окон Возможностей.
Успешный ЭМ характеризуется в первую очередь тем, что Окна Возможностей, через которые проходит Субъект, не просто повышают его устойчивость с минимальными затратами вещества и энергии, но позволяют ему их получать и осваивать на качественно новом уровне.
Ярким примером является такой Субъект как Доминатор, который выходит за рамки текущего Эволюционного Контекста, на уровень Эволюционного Пространства, и получает возможность влиять как на актуальный Эволюционный Контекст единый для прочих Субъектов, так и на сами Субъекты, и их УСВ, и на тождественность их друг другу.
В данное историческое время Доминатор имеет возможность изменять и само Эволюционное Пространство, влияя на дальнейшую соматическую эволюцию человечества, и формируя условия, которые влияют на когнитивный его аспект как биологического вида.
Существует четыре основных сценария сменны состояний системы:
— от Устойчивости к Устойчивости;
— от Устойчивости к Неустойчивости;
— от Неустойчивости к Устойчивости;
— от Неустойчивости к Неустойчивости.
Возможно именно они эволюционно определили появление таких феноменов как надежду на лучшее будущее при изменениях, веру в лучшее при неизменности положения вещей, опасения на ухудшение ситуации при внесении новшеств и так далее…
Иными словами, возможно, так появилось то, что позже назвали либерализмом и консерватизмом, оптимизмом, пессимизмом и реализмом.
Надеждой и верой.
На уровне системы устойчивость характеризуется тождественностью.
Организм, внутренняя тождественность которого нарушена, есть неустойчивая система, для человека это значит, чаще всего — болезнь.
При этом энтропия человеческого организма находится в границах устойчивости, то не стремиться ни к 0, ни к бесконечности.
То же касается и социальной системы Субъекта УСВ.
Особый период — время, в течение которого страна в целом, ее вооруженные силы, экономика, а также ГО функционируют по планам военного времени. Охватывает угрожаемый период, военное время и период после войны до перевода страны на функционирование в условиях мирного времени.
В России со времён начала 20 века известно, что чтобы какое-либо социальное явление случилось — ему требуется социальное основание.
Будь то партия профессиональных революционеров, единственным делом которых являлась революционная смена эволюционного контекста, «наперерез», которая в сравнении с эволюционным поступательным манёвром экономит время, вещество и энергию, или будь то участники СВО и ветераны боевых действий.
И так — во всем и со всем.
Глобализация и атомизация, они не где-то там, они в наших головах, на уровне нейронных связей, ибо нельзя находится в обществе, социальном объекте, и быть свободным от него, как всем известно.
С неокортексом и второй сигнальной системой не шутят.
Угроза территориальной целостности и единству Российской Федерации имеет своё социальное основание.
Как и прочие иные угрозы.
С учетом всех прочих моментов, как указанных выше, так и известных читателю, видится высоковероятным следующее:
1) так как ситуация в социальной эволюции человечества уникальна, то Контур Управления Атлантического СУСВ будет прилагать усилия к удержанию позиций лидера эволюции, любой ценой;
2) средства и инструменты здесь подойдут любые, так как подобного второго шанса история не даёт;
3) кажущаяся немыслимой возможность применения атомного оружия, и коварство планов с этим связанных, «немыслимо» только в рамках культурного мировоззренческого уровня Русского СУСВ;
4) т. к. только для «нормального человека» по-русски этого не может быть никогда;
5) в паре Россия-Китай, если смотреть сквозь призму факторов социализации населения через кинематограф, именно РСУСВ самый уязвимый;
6)удар будет наносится именно в первую очередь по нам;
7) удар будет нанесен сразу одномоментно в нескольких сферах жизнедеятельности РСУСВ;
8) основными направлениями раз-тождествления, с формированием вектора энтропии к плюс бесконечности, и нулю, видятся:
— утрата тождественности на уровне Приказывающей части КУ и Исполняющей части КУ;
— утрата тождественности на уровне единства КУ и ОУ;
— утрата тождественности на уровне ОУ;
— утрата тождественности на уровне УСВ и СУСВ;
— утрата тождественности на уровне КУ-ОУ и СУСВ, утрата субъектности;
Сценарно это видится так:
— внутренние волнения на почве темы мигрантов, межконфессионального диалога, межнационального единства;
— «революционная ситуация», неважно насколько она реальна;
— маховик медийной составляющей;
— когнитивные удары по населению, по сценарию сюжета «Абрамсы в Химках», Операция Катарина Тэтц (https://aftershock.news/?q=node/781371);
— резкое спровоцированное ухудшение экономической стороны жизни;
— сценарий «царь не настоящий»;
— военные удары по линии ЛБС в зоне СВО;
— удары по инфраструктуре атомных объектов в стране;
— интервенция на Дальнем Востоке, Китай занимает территорию с целью стабилизации ситуации, объявляет и планирует вернуть всё обратно после возврата системы к устойчивости;
— фактор ультрарадикального религиозного и национального мятежа;
— акции центрального террора.
Для роста энтропии и утраты тождественности более чем достаточно.
Чтобы произошли социальные изменения требуется социальное основание, тождественное этим изменениям.
Такая тождественность выстраивается в соответствии с социальными закономерностями.
Известно, что для того, чтобы какое-либо явление приобрело статус «нормы» в рамках культуры требуется время одного поколения-25 лет, для того чтобы это же явление стало частью культуры требуется время трёх поколений — 75 лет.
Современные гуманитарные технологии позволяют сократить данное время в одном поколении до 10-15 лет.
Социальное основание с требуемой тождественностью формируется под воздействием социальных, экономических, политических, культурных и прочих факторов и условий.
Видится, что угрозы имеют характер высоковероятных в период:
— до конца этого года (август–ноябрь);
— в течении следующих 6 лет.
Видится что основной проблемой является ситуация утраты тождественности между УСВ и СУСВ [сценарий «4» выше].
Тождественность на этом уровне для РСУСВ хорошо отражается выражением: «Чтобы русские ни делали — всё равно выходит автомат Калашникова».
Утрата же тождественности здесь можно описать так:
Мы строим Ковчег, но получится Титаник, встреча которого с айсбергом уже заложена в его конструкцию.
Сам Русский Субъект, как и его Стратегия уже изменились настолько, что «бабушка перестала быть бабушкой, на генном уровне, но не стала быть дедушкой, хотя, быть может, и походит на него, но изменения семья если не понимает, или не видит, то чувствует».
Быть может мы вырвемся из эволюционного тупика ведущего нас к эволюционной смерти, увидим корабли на водной глади, рванём за флажки, наперерез, и тогда ….Продолжим свой путь.
Для этого должно быть социальное основание, и Теория.
Без теории — нам смерть, смерть, смерть.
До середины 20 века традиционные общества спасались за счет Культуры.
20 век привнес в пространство Северной Евразии, жизненное пространство РСУСВ, Теорию, которая была теоретическим основанием профессиональных революционеров и строителей коммунизма….
Конец 20 века принес всему человеческому миру конец капитализма, его трансформацию вслед за эволюцией субъекта, производной от которого он и является, а значит и наследует иерархически все его свойства и характеристики, тождественности и вектор эволюции.
Автору видится, что начало 21 века для России было временем, когда должна была быть осознанна необходимость Знания, в рамках научного подхода, как основание нового подхода к вопросу выживания и репродуктивного успеха популяции, эволюции субъекта УСВ, его актора — РФ, и успешного завершения всех эволюций при эволюционных манёврах.
Однако, наблюдаемая действительность прямо указывает на то, что, скорее всего, ранее чем до 2027–2028 годов ждать формирование новой системы работы с реальностью не стоит, пусть это и субъективная оценка автора, причем одна из оптимистичных.
Пример #некрофилии:
Знать о проблемах, допустить аварию и гибель людей, что было очевидным, чтобы занять наиболее выгодную позицию и получить профиты на индивидуальном и групповом уровнях.
Какой мир создает экспертное сообщество?
Какой мир создает текущая социальная система?
Какой мир создает текущая экономическая система?
Какой мир создает текущая культурная система?
Что позволяло нам выживать столетиями вплоть до текущего момента и после гибели двух форм нашей империи?
Что мы оставляем своим потомкам?
Мы ли всё это оставляем или с нашего позволения и попустительства?
#ЦИЗСВО
Если сейчас не ввести Комиссаров, во всех смыслах, то к концу года мы можем иметь ситуацию Эволюционного Тупика, что в условиях текущего Эволюционного Контекста для нас является ситуацией Эволюционной Смерти.
Существует также вероятность. что развал будет осуществляться под эгидой сохранения целостности и единства территории и населения, в том числе с упором на историческую общность.
Раз-Тождествление.
Будут проведены когнитивные удары различного характера, в том числе по объемам коррупции в сфере деятельности Исполняющей Части Контура Управления.
Массовые волнения.
Дестабилизация политической системы.
Внешнее вторжение.
Катастрофы на атомных объектах.
Возможен перехват управления на ряде территорий со стороны КНР и КНДР для сохранения существования союзника в виде России: Сибирь и Дальний Восток.
Всё это нацелено на одно: уничтожение внутренней тождественности системы Русского Субъекта Успешных Стратегий Выживания.
Люди, стоящие за разворачивающейся трагедией почти никто не понимает, что они идут в никуда, и ничего для себя, и своей генетической- эволюционной — линии они не делают с позиций репродуктивного успеха и выживания.
Прямо на их глазах произойдут события, которые покажут им очевидным образом, что они есть причина всемирной катастрофы.
Просто представьте себе, что с утра мир проснулся, а русские исчезли.
Именно к варианту такого сценария мы и стремимся на дилижансе запряженным 20кой лошадей, несущемся в пропасть.
Чем позже мы начнем отворачивать — тем сильнее будут социальные перегрузки.
Тот кто будет удерживать курс в сторону от гибели в истории называется традиционно Диктатором, в древнеримском смысле.
Ныне наблюдаются попытки установления монархии, которая таковой не будет являться и по сути в формируемых условиях её существования представляет из себя всё тот же вариант #ТитаникРоссия.
Этот материал, как и все материалы блога, по сути, есть попытка обратить внимание на существенное явление, которое определяет даже то, что именно сейчас читатель думает, и как он прожил и проживет свою жизнь, и почему происходит то, что происходит.
Эволюция.
Зиновьев А.А. ясно показал влияние социальной эволюции человечества на исторические события.
Совсем не трудно увидеть, понять, что именно нас ждёт, не потому что автор «так думает», а потому что он «так знает», в его тетради таблица умножения — эволюционная. И нам нужен новый Ликбез и Всеобуч, иначе…
На дворе эпоха уничтожения национальных государств — смотри как на пример, на Германию и Францию — и лидер эволюции — ТНК, как #ДОМИНАТОР.
«Адмира́л Нахи́мов» — художественный историко-биографический фильм о талантливом русском флотоводце середины XIX века адмирале Нахимове, снятый режиссёром В. Пудовкиным по сценарию ленинградского писателя И. Луковского в 1946 году.
Россия. 1853 год. Назревает война с Турцией. Лучшие люди страны тревожатся за судьбу своей родины, своего народа. Среди них — адмирал Нахимов. Носитель славных боевых традиций русского флота, он предлагает во имя защиты Черноморского побережья от турецкого вторжения нанести прямой удар русской эскадры по Босфору. Но ограниченный, высокомерный царедворец Меншиков отвергает план Нахимова. Турция объявляет войну России. С небольшой эскадрой Нахимов врывается в Синопскую бухту, дерзко навязывает бой огромной турецкой эскадре и, разбив её, берёт в плен группу турецких адмиралов во главе с Осман-пашой. Блистательная победа русских в Синопском бою приводит в ярость врагов России. Образовывается мощная антирусская коалиция во главе с английскими консерваторами и французским императором Наполеоном III. Соединённая англо-франко-турецкая эскадра, в составе которой находится много кораблей с паровыми двигателями, подходит к берегам Крыма и блокирует Севастополь. Русские моряки, свершая акт величайшего жертвенного героизма, своими руками затопляют наш парусный флот, преграждая доступ в Севастопольскую бухту вражеским кораблям. Начинаются дни героической обороны Севастополя. Душой обороны становится адмирал Нахимов. Он появляется в самых опасных местах боёв, его негромкий уверенный голос вселяет бодрость и мужество в сердца защитников. Участвуя в отражении вражеской атаки, Нахимов гибнет на Малаховом кургане. Над его телом севастопольцы клянутся в верности и преданности родине.
— Советские художественные фильмы. Аннотированный каталог, Т. 2 1961.
В 1928 году в Севастополе был снесён величественный памятник Нахимову работы А. А. Бильдерлинга и И. Н. Шредера, установленный у Графской пристани в 1898 году. Но к рубежу 30-х — 40-х годов имя царского адмирала вновь стало набирать популярность благодаря романам «Севастопольская страда» С. Сергеева-Ценского, «Адмирал Нахимов» А. Зонина. Пьеса И. Луковского о Нахимове была поставлена сразу в трёх драмтеатрах, в том числе А. Таировым в Камерном театре. Консультировавший актёров автор исторического очерка об адмирале Е. Тарле уже в годы ВОВ издал двухтомную монографию «Крымская война». Имя Нахимова получали открывавшиеся военно-морские училища для подростков. Окончательным шагом официального признания заслуг Нахимова стал указ Президиума Верховного Совета СССР от 3 марта 1944 года об учреждении Орден Нахимова (1-й и 2-й степени) и медали.
Автором сценария выступил Луковский (вместо отказавшегося Паустовского). К работе над постановкой Пудовкин с Васильевым и Головнёй приступили ещё в эвакуации, все натурные и комбинированные съёмки эскадренных боёв планировались на базе Черноморской кинофабрики в Одессе:
Работа над фильмом предстоит трудная. Особая ее сложность — в съёмках, связанных с парусным флотом и старым Севастополем. Мы надеемся преодолеть эти трудности с помощью блестящего мастера макетных съёмок режиссёра А. Птушко. Картина должна быть закончена в 1944 году.
— Всеволод Пудовкин, Собрание сочинений в 3-х томах. Том 2.
Специально для макетных съёмок на берегу Чёрного моря был сооружён бассейн с открытым горизонтом поверхностью в 1200 кв. метров.
Долгие поиски исполнителя заглавной роли привели к выбору театрального актёра Алексея Дикого:
Алексея Дикого характеризует твердость воли и действенность мысли. Дикий много работал режиссёром и привык действовать в соответствии со своей мыслью. В нем есть внутренняя прочность, он органически убедителен в своем поведении.
— Всеволод Пудовкин, Собрание сочинений в 3-х томах. Том 2.
К съёмкам приступили в 1945 году, они проходили в Севастополе, Одессе и в павильонах «Мосфильма».
В январе 1946 года готовую версию картины посмотрели и обсудили на художественном совете студии под председательством режиссёра М. Калатозова. Но вскоре «Адмирал Нахимов» подвергся резкой идеологической критике с самого верху, а сам Пудовкин был обвинён в излишнем акцентировании любовной темы:
…имеются элементы недобросовестного подхода постановщиков к изучению того предмета, который они хотели показать. На всяких мелочах отыгрываются, два-три бумажных корабля показали, остальное — танцы, всякие свидания, всякие эпизоды, чтобы занять зрителя. Это, собственно, не фильм о Нахимове, а фильм о чём угодно, с некоторыми эпизодами о Нахимове. Мы вернули фильм обратно и сказали Пудовкину, что он не изучил этого дела, не знает даже истории, не знает, что русские были в Синопе. Дело изображается так, будто русские там не были. Русские взяли в плен целую кучу турецких генералов, а в фильме это не передано. Почему? Неизвестно. Может быть потому, что это требует большого труда, куда легче показать танцы.
— Иосиф Сталин на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б) 9 августа 1946.
По высказанным критическим замечаниям Министерство кинематографии СССР составило целый список дополнений и изменений, после чего состоялось новое заседание худсовета «Мосфильма» под председательством министра кинематографии И. Большакова. В нём приняли участие режиссёры В. Пудовкин, М. Ромм, И. Пырьев, Г. Александров, артисты В. Ванин, А. Дикий, писатели Л. Леонов и Н. Тихонов. По итогам было принято решение о продолжении съёмок.
Всего за четыре месяца съёмочной группой была спешно осуществлена доработка фильма в части показа военно-исторических событий:
…была введена отсутствовавшая в первом варианте фильма историческая сцена пленения Нахимовым в Синопском бою командующего турецкой эскадрой адмирала Османа-паши вместе с его штабом и находившимися на борту его корабля в качестве инструкторов английскими офицерами. При этом приводятся слова Нахимова, обращенные к турецкому адмиралу, о том, что Турции всегда надлежало бы находиться в мире с Россией и что она сама виновата в своем поражении, начав с Россией рискованную войну.
Особенно стремились мы показать военный талант и полководческое искусство Нахимова как на море, так и в боях на суше. В сцены Синопского боя мы ввели эпизоды, показывающие смелое решение флотоводца атаковать двухколонным строем своей эскадры сильнейший турецкий флот, прикрытый огнём береговых батарей.
— Всеволод Пудовкин, Собрание сочинений в 3-х томах. Том 2.
Почти все сцены Синопского сражения были сняты заново, в две группы.
Для натурных съёмок командующим Черноморского флота адмиралом Октябрьским были выделены баржа, на каркасе которой был выстроен старинный деревянный корабль и большой трёхмачтовый парусно-моторный бриг. Видоизменяемый при помощи плотников и бутафоров, бриг представлял то флагманское судно севастопольской кампании «Императрица Мария», то «Великого князя Константина», то турецкий «Кагул».
Для съёмок в бассейне мастерскими «Мосфильма» были изготовлены несколько десятков макетов судов, размером от 30 сантиметров до 6,5 метров — для создания искусственной перспективы и получения разнообразных композиций. Масштаб задач требовал особую изобретательность группы комбинированных съёмок. Так, для получения иллюзии потопления под модель тонущего корабля подводился резиновый шланг, через который в нужный момент под давлением подавался воздух.
Доснимать пришлось и эпизоды штурма Малахова кургана.
Решающий просмотр с обсуждением новой редакции фильма состоялся в Министерстве кинематографии СССР в октябре 1946 года. Были приглашены режиссёры С. Герасимов, М. Ромм, М. Калатозов, И. Пырьев, артисты Б. Чирков, Н. Охлопков, писатель Л. Соболев и другие. Несмотря на некоторые нарекания рецензентов фильм был рекомендован к выходу в прокат.
Дорогой Читатель, ты прочитаешь мой текст уже сейчас и сегодня, а я его вынашивал больше 9 месяцев, больше 10 лет, вкладывая ресурсы, время, силы, вещество и энергию.
Как и во все материалы блога, которые выступают матрицей возможностей для данного как реализованная возможность, именно поэтому я и говорю о годах, хотя сам материал и оформлялся на протяжении двух месяцев и работа еще не завершена.
Ты же помнишь, чем заканчиваются слова про то, что "Родину любить - это не берёзки целовать"?
Поэтому, будь любезен, поддержи автора, так или иначе:
Можно подписаться на страницу блога на SPONSR: https://sponsr.ru/prox
Или просто поддержать рублем:
https://yoomoney.ru/to/41001829316522
Если же, вдруг, тебе этого обращения недостаточно, то обращаю Твоё внимание на то, что за тобой должок, пусть и перед самим собой Грядущим, так как материалы блога имеют Обременение, обязательное к ознакомлению.
ОБРЕМЕНЕНИЕ: https://sponsr.ru/prox/36922/
Выражаю благодарность, и - Приятного чтения!
График Закона нормального распределения явно и очевидно – «оче видно» – показывает почему именно большинство ошибается, и в каком по отношению к нему находится меньшинство, но всё определяется контекстом, Перельман не даст соврать.
Порой, и очень часто, существует верование, даже не убеждение, что кто-то откуда-то из прекрасных небесных хлябей властной вертикали постоянно что-то где-то читает.
Нет.
Однако, в ситуации, когда в будущем даже спорить не буду о том, кто такие были эти ваши русские, то ли ингуши, то ли ненцы, то ли вепсы, а то ли варяги, нужно что-то, да, делать, хотя бы для успокоения совести и усиления моральных оснований с позиции – «я сделал даже больше, чем всё от меня зависящее».
Именно для всех этих целей и только лишь их и написан этот текст, с которым автор, конечно же, опять опоздал, но тут простительно – он в одиночестве и никакое АП, ГРУ и прочие обремененные ответственностью люди, в том числе из Министерства Счастья, его не читают, но автор знает за Закон, о чём сразу, в начале, и предупредил.
«Когда Будущее уже наступило в Настоящем, а мы все этого не заметили, не знаем, не видим, то это значит только одно – мы остались в Прошлом. Все.»
Те, кто не поняли прошлого,
Те, кто не поняли прошлого человечества в целом,
Те, кто не поняли своего прошлого в частности,
Те будут осуждены его воспроизвести
Азимов. Основание. Психоистория. Сэлдон. Империя.
«Прокурор, оправившись от шока, произнес:
— Вы противоречите самому себе. Только что вы заявили, что не можете предотвратить разрушение Трантора, а, следовательно, и упадок — так называемый упадок — Империи.
— Я и не говорю сейчас, что мы сможем предотвратить этот упадок. Но, пока еще не поздно, уменьшить период, который за этим последует, представляется возможным, джентльмены. Уменьшить период анархии до одной тысячи лет, если, конечно, моей группе позволено будет действовать прямо сейчас. Мы находимся на очень тонком отрезке исторического пути. Вся огромная нахлынувшая на нас масса событий может быть чуть-чуть отклонена от этого пути… но только чуть-чуть… Несмотря на всю мизерность такого отклонения, его может быть вполне достаточно, чтобы избавить человечество от 29 тысяч лет нищеты и страданий.»
Харкур:
Нельзя недооценивать изобретательность человека, если дело касается уничтожения себе подобных.
Кеймири Лорду Затару, сыну Винира и Касивы, от Старейшин Центра
- Сила браксана зиждется не на забавах.
«В завоеваниях рожденные», Friedman Celia S.
Глухой не может слышать — задумайтесь над этим.
А потом о глухоте всеобщей, которой не избежать ни единому.
Каких чувств не хватает нам, какого зрения, какого слуха недостает, чтобы ощутить иной мир вокруг нас? Что же окружает нас, чего…»
Фрэнк Герберт
ДЮНА
«- Что и чего вам неясного в слове «Война"?»
- Вы так думаете?
- Я. Так. Знаю.
У всякого действия есть результат, итог и последствия.
Равно как у всякого Без-Действия.
Никто не хочет умереть раньше отпущенного срока, либо вероятного времени дожития.
Никто не хочет жить «во времена перемен», в период социальных изменений с неясным исходом, когда вероятность прекращения рода весьма и весьма велика, да и просто – возможно.
Никто не желает ни войны, ни голода, ни мора.
Никому в здравом уме не придёт убивать ближнего своего, портить ему жить, прилагать усилия, чтобы извести его с лица Земли.
Никто в здравом уме и светлой памяти не собирается бездействовать в случаях, которые могут привести к подобному отношению со стороны, и уж тем более в отношении самих себя, родных и близких, своего народа, цивилизации…
Однако, мы не выучили уроки и не поняли Прошлого и тем самым обрекли себя на осуждение к вымиранию.
Мы осудили себя сами. Своим Без - Действием.
Данный материал, мысли о нём, был навеян презентацией Теории Эволюционной Конкурентной Борьбы, и автор публикует его без какой-либо надежды и веры в то, что это что-то изменит в жизни Родины, так как добрые люди бездействуют, а значит Зло продолжает побеждать.
Однако, кровь не водица, и «правильные в детстве я книги читал», что и определяет мой выбор продолжать.
Материал построен на уже опубликованных материалах по Теории Эволюционной Конкурентной Борьбы (ТЭКБ), и тезисах Успешных Стратегий Выживания от 2017 года, на которых и продолжается актуализация, формализация и институционализация ТЭКБ, поэтому рекомендуется предварительно ознакомиться с ними перед прочтением.
https://telegra.ph/OSNOVNE-MATERIALY-BLOGA-PROXBLOG-09-25
https://dzen.ru/video/watch/6511b1749cc80e392bc9b85c
Некоторые элементы даются в отрыве от публикуемых материалов, но таково требование момента, такова «логика обстоятельств».
В предварительной версии, некоторые явления выглядят так, хотя даже для автора строк это до сих пор это далеко не финальный вариант.
Эволюция Субъекта происходит в конкретных Пространствах, в которых он себя проявляет с базовых уровней – человек, семья, социальные группы, популяция, человечество.
Эволюция Субъекта всегда увязана с Энтропией, Тождественностью, Устойчивостью системы и атрибутивными признаками биофилии, философский термин противоположный понятию «некрофилии».
Эволюция субъекта всегда происходит в историческом контексте или Контексте вообще.
ЭП, эволюционное пространство, Пространство – область, в которой СУСВ осуществляет свою эволюцию: пространство восприятия; мир материальных объектов; социальное пространство; психическое пространство личности; историческое пространство, в том числе пространство исторической памяти; метафизическое пространство; пространство Времени и т.д., и т.п.
ЭК, эволюционный контекст – это особое Пространство ЭКБ, определяемое суммой и системой параметров различных ЭП, условия которого выступают факторами давления на Субъект УСВ, формируя и определяя оказывающее на него проактивное влияние ЭВ; относится как отдельным Субъектам, так и ко всей их совокупности в Эволюционной Конкурентной Борьбе за выживание.
ЭВ, эволюционный вызов – это такое действие ЭК на СУСВ, которое оказывает прямую и непосредственную угрозу существованию и выживанию СУСВ. « Налево пойдешь…»
ЭО, эволюционный ответ – это такой результат действия СУСВ под давлением ЭВ в границах ЭК, который выводит его [СУСВ] за рамки актуального ЭК, то есть нивелирует угрозу существования, выживания в борьбе за вещество и энергию. « Ответ лежит за рамками вопроса…» , влияет на изменение Успешной Стратегии Выживания.
ЭТ, эволюционный тупик – это ситуация, когда ЭО СУСВ не тождественен, ≢, ЭВ, то есть сохраняется угроза существованию и выживанию в ЭКБ внутри границ ЭК в борьбе за вещество и энергию.
ЭС, эволюционная катастрофа, эволюционная смерть – эта такой ЭТ, когда СУСВ утрачивает способность успешно участвовать в ЭКБ за вещество и энергию, то есть утрачивает основания – вещество и энергию – к существованию и выживанию, то есть стремится к вымиранию в границах текущего ЭК или на протяжении времени существования нескольких ЭК, то есть покидает пространство эволюционного процесса, то есть – Вселенную.
Отдельно стоит отметить, что ЭО также определяется Матрицей Возможностей, которая есть сумма потенций, которые есть результат Действия и Без-Действия СУСВ во времени до момента столкновения с актуальным ЭВ.
МВ и ЭО определяют Окно Возможностей, в которое «целится» СУСВ, при чем попасть нужно в цель на краткосрочной, среднесрочной и долгосрочной дистанциях одной стрелой, одним выстрелом.
Социализация, как один из элементов управления, как раз и позволяет это успешно осуществлять на уровне отдельных индивидов на/в Едином Пространстве всей страны, в масштабе Пространства всего населения, в едином культурном Пространстве.
Черновик.Азбука.39.Окно Возможностей: https://aftershock.news/?q=node/601216
Субъект не существует сам по себе, он не вещь в себе.
Субъект есть Субъект Успешных Стратегий Выживания (СУСВ), эволюционных.
Субъект тождественен (≡) УСВ.
Субъект есть Единство Контура Управления и Объекта Управления.
Субъект (≡) Единству КУ и ОУ. Единству.
Контур Управления СУСВ состоит из Управляющей части, вырабатывающей приказания, приказывающая часть, (УКУ), «Управляющие», и Управления, управляющая часть, Контролирующая выполнение (ККУ), «Контролирующие», управление процессом исполнения приказаний.
Именно так выглядит тождественность отношений элементов Субъекта УСВ в его структуре, когда сам СУСВ характеризуется как устойчивая система [∾=1], а уровень энтропии находится в границах устойчивости, H⊂[H(у)].
И хотя выражение неполное, его достаточно для описания нам необходимого.
Рассмотрим 4 базовые связи - отношения тождественности между элементами СУСВ различного методологического уровня.
Итак:
Первый вариант в «здоровой» ситуации, это то, что Фурсов А.И. назвал княже-боярский властный комбайн, который и определил лидерство московского княжества среди прочих в былые времена.
В ситуации, когда тождественность нарушена, а значит отсутствует, ≢, это в истории проявлялось по-разному: ПЕРЕВОРОТ, МЯТЕЖ, ЗАГОВОР.
К примеру, заговоры против Николая Второго внутри царской фамилии, армии и флота, дворян, купцов и промышленников, Церкви и староверов, и прочая, прочая, прочая.
Нам исторически ближе всего пример «майских указов Президента» или ситуация, когда ВВП уличает Мантурова в прямом эфире, что нет подписанных контрактов, что подтверждает представитель ОНФ по прямой видеосвязи.
≢ - это отношения внутри элитарных разборок, внутри элитарная конкурентная борьба за власть, игра в «Царя горы».
Это состояние, которое нам известно, и даже свежо в народной и исторической памяти.
«Революция»: «верхи не могут, низы не хотят» и наоборот; это борьба за социальное Будущее, которое у всех разное, в разные времена, в разные исторические эпохи, в различных геоклиматических условиях…
"Революции рождаются не столько из победного крика восходящих классов, как это считал Маркс, сколько из предсмертного рева тех слоев, над которыми вот-вот сомкнется волна прогресса" (Баррингтон Мур, "Социальное происхождение демократии и диктатуры", 1966).
В некотором роде это ситуация, когда Субъект перестает быть тождественен сам себе, СУСВ ≢ СУСВ, но не совсем именно та ситуация.
Это ситуация, либо условие, когда КУ, Управляющие КУ и Контролирующие КУ, и Объект Управление в своём Единстве не тождественны Субъекту УСВ, и является признаком утраты СУБЪЕКТНОСТИ, и носит характер «Смуты».
Субъектность на уровне УКУ – «Государство – это Я», Людовик XIV.
Субъектность на уровне ККУ – «Свита правит короля», «Партия – наш рулевой».
Тут же можно вспомнить:
«Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами»».
Пример передачи субъектности на уровень УКУ, и если не с уровня ККУ, то с уровня ОУ точно.
Субъектность на уровне ОУ – Новгородское вече; патриции Рима как его народ, в отличии от плебеев; демос Древней Греции. Возможны варианты.
А вот эта ситуация не так очевидна, и не сразу видны те подводные камни, которые интересуют нас, поэтому продолжим сразу и отдельным образом ниже по тексту, в Части II.
А.
И.И.Смирнов Тропы истории. Криптоаналитика глубинной власти.
Работа разведчика, криптоаналитика или расследователя в конечном счете сводится к построению на основе заслуживающей доверие информации модели того или иного процесса, ситуации, события. Любая же модель – не есть что-то, существующее в природе само по себе. Модель, и в этом необходимо признаться честно, это всегда плод воображения в отношении тех или иных объектов, фактов и сведений. Ответственный криптоаналитик отличается от популярного публициста тем, что честно, открыто и ответственно признается, что оперирует моделью, а не описывает непосредственно тот или иной процесс, имевший место в прошлом. Прошлое всегда остается лишь в памяти, а поэтому имеет прямое отношение к миру психическому, а не физическому, к идеальному, а не материальному.
Воображаемый характер криптоаналитики не означает, что она построена на фантазиях относительно сферических коней в вакууме. Отнюдь нет. Первая задача криптоаналитика – это разделить информацию на объекты, факты, сведения и суждения, постараться, по возможности, избавиться от последних. Что касается первых, то зачастую для читателя полезно указать при помощи ссылок на наименование источника информации. Однако нужно честно признаться читателю, что изобилие сносок совсем не свидетельствует об уровне, добросовестности и квалификации автора. Зачастую, это – обманки. Читатели в массе рассматривают ссылки как подтверждение истинности. Однако это совсем не так. Ссылка может быть указателем на важное обстоятельство, а может быть средством манипулирования читателем.
Поскольку криптоаналитика носит принципиально модельный характер, она в обязательном порядке базируется на одной из трех фундаментальных человеческих способностей – воображении (другие два – это память и способность осуществлять выбор). Чем глубже слои истории, чем тщательнее укрыты события и ситуации, тем большую роль в работе играет мощное, но обязательное ответственное воображение, оперирующее с прошедшими тщательную проверку знаниями в различных их формах. Каждый серьезный автор криптоаналитических текстов должен заранее предупредить читателя об изложенных выше обстоятельствах, а в остальном, желательно, не стрелять в пианистов, они играют, как умеют.
Б.
Гневно подняв палку, Селдон воскликнул:
– Да ты посмотри только!
Ванда посмотрела вверх. Купол, как всегда по вечерам, светился, создавая иллюзию наступающих сумерек. С наступлением ночи огни на куполе гасли совсем.
Но там, куда указывал Селдон, по всей внутренней поверхности купола тянулась темная полоса. Целая секция ламп, следовательно, не горела.
Селдон сердито проговорил:
– Когда я впервые попал на Трантор, о таком никто и помыслить не мог!
За освещением все время следили. Город работал, а теперь все разваливается из-за таких вот мелочей, а что меня больше всего возмущает, так это то, что никому нет никакого дела до неисправностей. Почему никто не отправляет жалоб во дворец? Почему нет демонстраций протеста? Такое ощущение, будто население Трантора сидит и ждет, когда город рассыплется на куски, и злится на меня за то, что я именно это самое предсказал.
Айзек Азимов «На пути к Основанию», часть 4, глава 17.
В.
Те, кто не поняли прошлого,
Те, кто не поняли прошлого человечества в целом,
Те, кто не поняли своего прошлого в частности,
Те будут осуждены его воспроизвести.
Г.
Нам нельзя больше оставаться в расслаблении и спячке, в добродушном неведении опасности.
Алексий II
Д.
Выдающийся китайский стратег Сунь- цзы в трактате «Искусство войны» сформулировал основные принципы ведения войны следующим образом: «Лучшее из лучшего покорить чужую армию, не сражаясь» [1, с. 20] и «Война – путь обмана» [1, с. 17]. В основе своей стратегии он рассматривал знание о противнике на кит. « 知己知彼 », что означает – «познай себя, познай другого». Целиком данный отрывок в переводе академика Н.И. Конрада выглядит следующим образом:
«Если знаешь его и знаешь себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет;
если знаешь себя, а его не знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение;
если не знаешь ни себя, ни его, каждый раз, когда будешь сражаться, будешь терпеть поражение» [1, с. 22].
Сколько уже продолжается одно и тоже, оно и понятно: средства медиа, шоу – шоу! Show!!! – на телевидении и "в этих ваших интернетах" дают, в лучшем, случае только представление отдельных личностей в рамках своего опыта и профессионального образования о феноменах текущего исторического момента на низком методологическом уровне, низшем из них – фактологическом-информационном.
А вся методология упирается только в уровень самих потребителей информации и их уровнем опыта и образования, ибо они задают через получаемую прибыль производителем инфопродукта его качество и соответствующий методологический уровень подхода к оценке и анализу.
То есть зритель, конечно, сам не заказывал рыбку, но ему приготовили конкретную, какую желал шеф повар с командой, рыбку и скормили определенным образом.
В каждом ресторане рыбка своя, но везде однотипная, так как зритель хоть и любит разные соусы, но, по мнению менеджмента медиапродакшена, и не без веских и объективных оснований, зритель может переварить только легкоперевариваемую пищу, низкого методологического уровня понимания.
Да, и само экспертное и аналитическое сообщество попало в ловушку, которую у нее пока сил, средств и креатива не хватает не то чтобы преодолеть, но просто даже осознать.
Эксперт, как и зритель пойман в ловушку когнитивной сферы, ибо никто не способен просматривать бесконечные двухчасовые (2х) ролики более 100 значимых для населения экспертов.
"Что знает рыба о воде, в которой она плавает?"
Просматривать постоянно, каждый день, на протяжении не то чтобы недель, но просто нескольких дней, не говоря уже о годах ВСЁ - невозможно.
В итоге зритель продолжает не понимать ничего, чтобы можно было эффективно действовать самостоятельно, но это положение еще и усугубляется, что естественно нас не приведет ни к какой Победе.
В строгом эволюционном смысле.
Автор устал от бесконечной волны удивлений и возгласов в отношении происходящего. Так как автор немного пострадал от технических дисциплин и математики, то автор предлагает взглянуть на происходящее с позиции политической, так сказать, географии и критериев устойчивости системы.
Точнее просто использовать модель «Множества возможных состояний системы», которых всего два – «Устойчивое состояние» и «Неустойчивое состояние».
Кончено же!!! Кончено же с поправкой на реальность. Конечно же!
Простите, это я тем, кто состарился, но так и не осознал, что не только они способны что-то понимать и не упускать важного и значимого.
По крайней мере – постоянно и всегда.
Но боюсь, и эти два абзаца не помогут от удивительных комментариев.
Так вот.
Многие, если не все слышали про «Хартленд», «Римленд» и «Великий Туран».
Всё это Проекты, но не наши проекты, а так как мы все русские, вне зависимости от этнического происхождения и культуры, [ достаточно посмотреть перевод названия нашего государства на русский с английского, если помнить, что «Russian» - это «Русский»] то и проекты эти мы можем назвать – не русскими, то есть не такими как русские проекты.
А теперь чуток про эволюцию.
Итак, человечество как система постоянно преодолевало энтропию.
Первый раз человечество как вид это сделало когда пришлось воспринимаемые данные, которые и есть Вселенная, в виду особенностей нашего вида и видать высокой энтропии входящих данных, переводить в более удобоваримый вид.
[Так видимо менее энергозатратно; и здесь же ответ на проблематику ИИ]
Так мы получили мир материальный объектов, ну, и предметов всяких: камешки, землица, палочка опять же.
Потом оказалось, что этого недостаточно и энтропия словно вода проявляется там, где камень не лежит, да и вообще сопротивления нет, не на что опереться, то есть окружающая действительность как система слаба, уязвима – неустойчива, если коротко.
Но как найти и где эту самую устойчивость? Какие критерии?
Тем более, когда нет Языка, который бы адекватно отражал действительность окружающего пространства и времени.
Прямая задача выживания требует от нас как представителей Живой природы в условиях Неживой природы соответствовать окружению и моменту.
Тождественность.
Тождественность и её мера определяют устойчивость систем, даже на уровне отдельного человека, в вопросе выживания.
В Контексте #ЭКБ, эволюционная конкурентная борьба за выживание, это актуально пока существует сама вселенная и человеческий вид в её границах.
То есть – ВСЕГДА.
А что еще, спросите вы? И будете правы.
Так как мы с вами простые русские люди, не отягощенные высокими материями и у нас с вами нет столько времени чтобы всё знать и уметь, понимать, объяснять и далее, ведь просто нужно ещё и жизнь прожить счастливую и долгую, то построюсь показать «на пальцах», в том числе и с картинками.
Понятно, что в плавках и ластах в тундре зимой долго не протянешь, даже если ты "морж".
Понятно, что в джунглях в шубе не протянешь.
Понятно, что одно не тождественно другому.
Система в борьбе за выживание не тождественна Контексту Времени (физическому, историческому), Пространству, Целям и Задачам, как всегда – всему объективному.
Понятно, что хочешь мира-готовься к войне, но это если мы не отрицаем всего опыта человечества.
Понятно, что когда идёт война нельзя быть в благодушном неведении об итогах войны.
Особенно если идёт Последняя Эволюционная Война [смотри материалы блога].
Простому человеку трудно сидеть и выискивать все возможные угрозы, хотя бы потому, что дел полным-полно, по самую макушку и ещё чуток.
Но зато если идти от обратного, то вполне можно предсказать, что же и где нас может ожидать.
Только запомним, что если Энтропия колеблется в каких-то пределах и границах, то это нормально.
Если энтропия куда-то стремиться – это плохо.
Энтропия мертвого организма равна нулю, энтропия умирающего организма – стремится к [плюс] бесконечности, а мы уже знаем, что происходит с белковыми структурами, когда температура достигает 40 градусов по Цельсию.
Когда орган или система перестают быть тождественны здоровому организму, то они «заболевают» - выходят за границы устойчивости, и организм, как иерархически вышестоящая система, заболевает, тоже становится неустойчивой системой, которая стремиться к устойчивости и равновесию, то есть выздоровлению.
Это вкратце.
Представление об устойчивости системы, я надеюсь, вы сформируете у себя сами, либо по картинкам в материале напомните себе то, что, возможно, знали раньше.
Если просто:
- Модель «Сизиф», Неустойчивая система: выпуклой поверхности лежит шарик, который в реальных условиях будет постоянно скатываться, и нужно постоянно прикладывать внешнюю силу – власть, ресурсы информацию, вещество и энергию – что бы он постоянно находился наверху и не скатывался вниз;
- Модель «Атлант», Устойчивая система, «пока Атланты небо держат на каменных руках», нужно постоянно прикладывать усилия к тому, чтобы вывести шарик из устойчивого состояния, который постоянно возвращается в устойчивое положение.
Так как «генезис системы определяет её функционирование», то всё что определяет функционирование системы, равно как и элементы её генезиса, и текущего состояния не просто могут, но влияют на её устойчивость.
Точками уязвимости, давления, приложения сил, прямо как у Архимеда, могут выступать, на примере России:
- территория;
- многонациональность населения;
- славянский этнос как базовый этнос государствообразующего народа;
- русский народ;
- его культура;
- его самосознание;
- все другие народы, этносы и народности;
- многоконфессиональность;
- особенности различных представителей базовых типов мировоззрений;
- особенности истории генезиса единого государства;
- наличие стратегически важных ресурсов – воды, «воздуха», семенной фонд;
- миграция трудовых ресурсов из ближнего зарубежья;
- отсутствие достаточных внутренних трудовых ресурсов;
- конкуренция между внутренними трудовыми ресурсами и прибывающими из-за рубежа;
И так далее.
В долгом эволюционном пути различные популяции вида хомо сапиенс прошли долгий путь.
В борьбе за существование, в борьбе за преодоление энтропии: внешней среды; внутренней социальной среды; энтропии психических процессов представителей сообщества; энтропии коммуникаций; индивидуальных особенностей; человечество прошло долгий путь результатом чего стали государства и страны, право и законы, общественные институты и департаменты международных отношений.
Так как
то помимо всего прочего всякое человеческое сообщество стремилось к равновесному состоянию со знаком «плюс» как внутри территории своего обитания, так и за его пределами, в том смысле что реализовывало тем или иным способом то, что мы сегодня называем внешней политикой.
Внешняя и внутренняя политика стали своеобразным эволюционным ответом на вызовы факторов нестабильности внешней среды обитания и внутри социальной структуры человеческого сообщества.
Как бы сейчас ни складывалась ситуация в мире, можно сказать уверено и однозначно, что для того, кто является Доминатором [ термин из теории графов, есть в Википедии ] в Последней Эволюционной Войне, а это, в терминологии Зиновьева А.А., Глобальный Человейник Западнистского типа, для него важным будет посеять Хаос во всем остальном мире, во внутренней и внешней политике всякого субъекта ЭКБ.
Такие планы разрабатывались давно, давно разрабатывались и способы увеличения энтропии в явлениях, феноменах, процессах, структурах человеческих сообществ.
[Ищи материалы по теме "Факелы Свободы" Э.Бернейса, 1925 год. !00 лет назад!!!]
В материале просто представлены самые известные их них: Хартленд, Римленд, Великий Туран.
Есть ещё проекты Великого Израиля, Великого Курдистана, Великой Польши, Великого Острова Британия, и что-то есть ещё, я уверен.
А! Как же я забыл! План Великой Армении существует тоже.
Отмечу сразу: я русский человек, а потому не могу испытывать неприязни к людям по какому-либо признаку, будь то этнический, национальный, религиозный, культурный и какой-либо еще.
Так вот.
Смотрим и расставляем значок множества возможных состояний системы везде где видим нашу слабость и уязвимость в отношении перехода из устойчивого равновесного состояния с приемлемым уровнем энтропии, а значит и максимальной тождественности «всего всему», в состояние неустойчивого состояние, с утратой контроля управления и угрозой полного разотождествления субъекта ЭКБ, то есть окончательной утратой Россией тождественности Контексту ЭКБ, то есть угрозой окончательной гибели России во всех смыслах и аспектах, в том числе метафизическом и культурном.
И вот мы видим снаружи, по географическому принципу, прописаны Знаки и тут, и там, и на Северо-Западе, в том числе из-за любителей Ингерманландии; вот вам Юга; вот уже что-то на Кавказе; вот и в волжском регионе вспоминают булгар; вот нам Средняя Азия, где не всё так просто и однозначно; вот Дальний Восток с вымершими самураями; Петропавловск; через Северный Полюс Канада и Американские Штаты; а вот и Польша все хочет исторический спор славян между собой переиграть в который уже раз…
А вот само существование Русских с их глобальным присутствием в технологиях, спорте, медицине, науке, образовании, литературе, этническом представлении, генетически определяемой красоте [да-да, и это тоже], с глобальной актуальной повесткой успешных эволюционных проектах…
Наверное, поэтому в 90х русский народ разделили, отделили части таможнями, границами, языками, «историей новейшего времени», политическим устройством. И так далее…
За болванку «демократии» мы «вы-брали» «сохранить СССР КАК СНГ» и что-то там про человеческое достоинство….
Современная сегрегация, сепарация и стратификация России проходят границами по душам, умам, пониманию, знанию, тождественности, чувствам и эмоциям каждого человека вне зависимости от культурного, национального, этнического, имущественного, образовательного, делового и хозяйственного уровней или их качества.
Пока мы не захотим все делать сами, уметь самостоятельно.
Быть, а не казаться.
Жить свою жизнь Человеком, а не симулировать Человека.
До тех пор наша с вами единая система под названием Россия будет пребывать в неравновесном неустойчивом состоянии, и тогда останется рассчитывать на эволюционные рефлексы и опыт человечества в целом.
В конце концов, когда вас пытаются бросить через бедро, прогибом или как-то еще в стиле дзюдо, то у нас, конечно, есть и своё самбо, да, и просто пиШтолеты всякие, ядрЁные батоны...
Главное, чтобы был тот кто готов и может бросить.
Или должен быть тот, кто не будет симулировать и нажмет Кнопку, когда Надо, то есть необходимо.
И каждый из нас должен стремиться соответствовать этому образу.
Быть ему тождественным.
Чтобы не было Войны.
1. Мы уйдём – язык всё скажет!
Тысячи лет рассказывают мифы о древних библиотеках, где были собраны труды выдающихся учёных прошлых эпох. Существуют легенды об уцелевших в пожаре папирусах Александрии, о тайном месте, в котором спрятаны книги из библиотеки Ивана Грозного.
Якобы с пожарами, наводнениями или во время войн человечество утратило огромное число письменных источников. Одни легенды порождают другие… Проще сослаться на время. Любое самое надёжное хранилище не защитит бесценные рукописи и книги от насекомых и обыкновенной серой плесени.
Очевидно всё, что мы пытаемся сохранить на папирусе, пергаменте, деревянных дощечках и тем более на бумаге, имеет недолгий срок хранения. «Время никого не щадит и не делает исключений – оно медленно убивает».
Кадр из м/ф "Алиса в Стране Сердец"
Почему мы вообще что-то ищем? Почему в наших современных книгах нет того, что содержали древние многочисленные рукописи? Что за странная у человечества традиция – сложить всё в одном месте и не сохранять в копиях труды великих учёных и мыслителей? Дорого? Книг в обычных домах не держали?
Что-то здесь не так.
Для надёжного сохранения информации её необходимо разместить в разных местах и желательно на разных носителях. Для этого нужно построить здания и другие сооружения, и всё это содержать, а книжные фонды – периодически обновлять. Всё это стоит средств, значительных средств!
Наши предки создавали и хранили рукописные книги в многочисленных монастырях, а уже в более позднее время – в библиотеках… Монастырей было много, «у каждого – свой устав», в каждом велись свои летописи, а значит, существовало различное мнение о происходящих событиях в стране.
К чему мы ведём свою витиеватую, как всегда, мысль?
Хранение информации в библиотеке отличается от монастырского… Нам необходимо осознать, что главная причина, почему человечество утратило многие знания, – не бедствия и катаклизмы, не отсутствие надёжных хранилищ или носителей, а нежелание сохранять неудобную информацию.
Большое влияние на способ сохранения знаний оказало появление книгопечатания. Массовое издание книг дало возможность сконцентрировать управление средствами предоставления информации в одних руках, что невозможно было сделать, пока всё находилось при монастырях.
Кто выделяет на эти цели средства, тот и определяет, что из книжного фонда библиотеки сохранить, сколько необходимо сделать копий, а значит, имеет возможность обновлять и распространять только НУЖНУЮ ему информацию. А прочее, в лучшем случае, разместит подальше, в особом хранилище.
«Кто владеет информацией, тот владеет миром». Тот, кто ДАЁТ информацию, тот УПРАВЛЯЕТ теми, кто владеет миром.
В наших библиотеках в основном осталось то, что считали нужным сохранить, исходя из личных интересов определённых кругов – в нужной редакции и в нужном переводе. Большая часть информации, которой мы сегодня располагаем, – по сути, предвзятые односторонние сведения о нашем прошлом.
И эта сторона – НЕ НАША.
Теперь «легче, когда знаешь, что ждёшь». Отсюда и особое отношение к древним рукописям: мы всё надеемся встретить в них неискажённое, оригинальное авторское мнение.
Запомним первое. В большей части сохранившихся источников не пишут совсем или пишут очень мало о том, о чём не нужно вспоминать.
В тех случаях, когда что-то нельзя убрать из единой коллективной человеческой памяти, старались это что-то заменить чем-то похожим. Об этом мы рассказывали в первой части, когда «на пустом месте» описали «страну света, не известную древним» и дали о ней общее представление.
Второе правило. Необязательно в определённых целях переписывать историю. Подача информации в нужном ракурсе может в корне изменить восприятие действительности.
Сидя на дубе, насвистывал соловушка оперу Джузеппе Верди на либретто Франческо Мария Пьяве по мотивам романа «Дама с камелиями» Александра Дюма. Мимо проезжал мужик, уставший, не в очень хорошем настроении, равнодушный к оперному искусству. Совсем не понравился ему соловей голосистый. Всю дорогу продержал в мешке его Илья. А ранним утром в стольном граде Киеве увидел соловей восход солнца и засвистел свою последнюю песню.
Мы ничего не сказали хорошего о соловье-разбойнике и ничего не сказали плохого о русском богатыре. Если бы не известная сказка, нашим детям давным-давно показывали бы мультфильмы о том, как некреативный, не любящий оперу мужик из дремучего Мурома лишил талантливого соловья свободы «свистеть».
Вспомним, о чём писал «слепой» Геродот.
Его «История» – это долгий рассказ о «главных» событиях в Средиземноморье и «короткая» история о «неизвестных» и «диких» скифах, которые благодаря хитрости смогли выиграть одну кампанию у великого Дария. Скифов «не интересовала» геополитика?
Третье. Если Вы не можете удалить основную информацию, значит, её нужно разбавить ненужной.
В русском языке есть точное выражение для этого действия – «создать шум»: ША на УМ. Кратко и понятно. Когда нам много рассказывают о чём-то незначительном, мы перестаём слушать и пропускаем главное.
Перечисляйте многочисленные племена, народы, события, истории местных «царьков» и НИКОГДА не указывайте, что всё это имеет отношение к одному единому. «Всё вокруг и около», но не слова о главном. Так написана история Римской империи: великий Рим и «шум» из окружающих его многочисленных варварских племён и народов.
Нам достались «прекрасные» письменные источники, да почти ВСЕ не наши.
Что делать?
Разбираться далее с самым надёжным для нас первоисточником – с великим могучим русским языком. Честь и хвала нашим предкам, что оставили нам огромное наследие: к нему, родному, и обратимся за цитатами, ссылками и объяснениями.
Наше представление об окружающем мире зависит от тех образов, что формируются в нашей памяти: это основа нашего мышления. А если мы где-то не были и о чём-то слышим впервые, а книги, причину объяснили, читать перестали? «Картинок» нет – «не о чём с нами и разговаривать, раз в голове не хватает».
Наш язык устраняет с помощью слова отсутствие определённого у нас опыта, знаний и практики, давая на основе пространственно-аналитического мышления представление о сказанном. Остаётся только уточнить, как это действительно выглядит: «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
Но всё намного проще, если ЗНАТЬ, что мы должны ИМЕННО увидеть или себе представить. Это поражает воображение.
Всё, что мы должны знать о нашем прошлом, настоящем и будущем, сказано словом. РосСия: рЦЫ в границы соединить всё соединить исходить к многим началам. Мы русские, и мы ими останемся, пока говорим и думаем по-русски. Пора домой, в наш мир.
Данный материал есть копия-архивная- статьи блога на ресурсе http://Aftershock.news от 8/Авг/19 г.
КГ-это тип государства, который формируется не только у нас, но и на Западе. Это некая корпорация, которая становиться ядром государства и это государство оно использует в своих интересах. Причем эта суперкорпорация и она же –полугосударство, у нее преимущество перед остальными государствами что она мегакорпорация, а преимущество перед корпорациями, что она может задействовать свой государственный потенциал. В этом направлении движется практически весь мир. Это совершенно новый феномен.
В этой красной книге представлена моя статья «Государство, оно же корпорация», опубликованная ранее в журнале «Эксперт. Украина». Статья в украинском «Эксперте» — это, во-первых, сокращённый вариант исходного материала; во-вторых, без согласования со мной журнал изменил название статьи. У меня было «Корпорация-государство» по аналогии с «нацией-государством», т.е. это термин. «Государство, оно же корпорация» — это уже не термин, да и акцент смещён с государства на корпорацию. Журналисты прочли мою номиналистическую статью под реалистическим углом зрения.
(Эксперт Украина,2006г.)
Конфликты новой эпохи еще некоторое время будут продолжаться в старой форме и под старыми знаменами. И только когда последние обветшают, а новые агенты окончательно встанут на ноги, наступит новый мир корпораций-государств и встанет задача избавления от государства вообще.
(выделение текста -автора блога)
Национальное государство ржавеет. Об этом уже и не спорят. Спорят о том, что придет на смену нации-государству. Одни полагают — мировое правительство, другие — цивилизации, третьи — регион-государства. Нация-государство действительно уходит, но государство еще достаточно сильно и не позволяет никому занять его место. Оно остается, но теряет свою национальную форму. На смену нации-государству грядет корпорация-государство. Речь идет не о превращении корпорации в государство и не о корпоративном государстве вроде Италии 1920–1930 годов или Германии 1933–1945-х. Речь о принципиально новом и, вероятно, чудовищном феномене, который может показаться современникам не менее страшным, чем «новые монархии» XV века жителям позднесредневекового социума. Корпорация-государство — это не завтрашний день, а уже сегодняшний. Оно уже здесь, мы просто не видим его за треснувшим панцирем нации-государства, который оно использует.
Победа времени над пространством
Глобализация, как известно, это такой процесс производства и обмена, в котором, благодаря господству информационных факторов над вещественными, капитал, превращающийся в электронный сигнал, оказывается свободным от всех ограничений локального и государственного уровня: пространственных, материальных, социальных. Это, согласно Зигмунду Бауману, победа времени над пространством, то есть тех, кто контролирует время (капитал), над теми, кто контролирует пространство (государство). С формированием глобальных денежных рынков возможности государства контролировать финансово-экономические потоки резко ослабли. Уже на заре глобализации, в середине 1990 годов, объем чисто спекулятивных межвалютных финансовых трансакций достиг триллиона трехсот миллиардов долларов в день. Это в пять раз больше, чем объем мировых торговых обменов и всего лишь чуть меньше, чем суммарные резервы всех национальных банков мира на тот момент (один триллион пятьсот миллиардов). Ни одно государство мира, за исключением США (благодаря тому, что, во-первых, имеют мощные военно-политические мускулы; во-вторых, они — место прописки крупнейших транснациональных корпораций (ТНК), так сказать, Глобамерика) не продержится и нескольких дней против глобального спекулятивного давления. Уже в 1994 году (всего через одиннадцать лет после того, как появился термин «глобализация») мексиканский финансовый кризис ясно показал всю слабость государства перед лицом глобального рынка («семерке», Всемирному банку и МВФ удалось наскрести для Мексики всего лишь пятьдесят миллиардов долларов).
Глобализация поменяла ударные и безударные уровни предыдущей эпохи: государственный и локальный уровни отошли на второй план, а глобальный и региональный вышли на первый. Макрорегионализация современного мира имеет два аспекта. Во-первых, это формирование наднациональных экономических и политических структур типа Евросоюза или Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА). Во-вторых, что намного важнее, появление уже в начале 1990 годов феномена, который известный японский менеджер и публицист, автор нескольких экономических бестселлеров Кенити Омаэ в книге с показательным названием «Конец нации-государства: подъем региональных экономик» (1995 год) назвал «регион-государством» (РГ) (или «регион-экономикой» (РЭ), — явный полемический вызов «мир-экономике» Фернана Броделя и Иммануила Валлерстайна.
По мнению Омаэ, именно РЭ, а не приходящее в упадок национальное государство является естественной деловой единицей глобальной информационной экономики. Причем независимо от того, находится ли РЭ внутри границ того или иного государства, где он существует как экономически автономное образование (Силиконовая долина в США, агломерация Сан-Паулу в Бразилии, Сютокэн и Кансай в Японии, Северная Италия, Баден-Вюртемберг и т.д.) или расположен по разные стороны границы или даже границ (Русийон — Лангедок — Каталония; Пенанг — Медан — Пхукет; Сингапур — Джохор — острова Риау). РЭ решает региональные проблемы путем использования глобальных ресурсов; в большей степени связан с другими РЭ, чем со своей страной. Функционирование регион-государства определяется сугубо экономическими, а не политическими или тем более социальными императивами. РГ — это единица спроса и потребления, и не более того. А потому численность его населения не должна быть более двадцати миллионов (иначе не будет обеспечено единство граждан как потребителей, все должны быть относительно богатыми), но не менее пяти миллионов (чтобы обеспечить экономию за счет услуг, особенно тех, которые важны для эффективного участия в глобальной экономике). Таким образом, глобальная экономика представляет собой не единую ткань, а сеть из ста-двухсот точек-узлов, связанных прежде всего между собой. Она как бы парит над остальным миром с его нациями-государствами, до которых ей нет дела.
То, что Омаэ назвал «регион-государством», Филипп Бобит назвал «рынком-государством» (market-state), идущим на смену нации-государству. Если императивы последнего носили политико-экономический характер, а в 1945-1975 годах еще и социальный, то императивы и смысл жизни region-state или market-state являются, прежде всего, экономическими, а уж затем политическими и в еще меньшей степени социальными. По сути, и то, и другое представляют собой десоциализацию, денационализацию, а в известном смысле и детерриториализацию государства. И если регион-государство еще сохраняет черты территориального государства, а вместе с ними в определенной степени характеристики социального и — в большей степени — политического государства, то «рынок-государство» эти характеристики, по сути, утрачивает. «Регион-государство», таким образом, — это переходная форма к структуре, действительно адекватной Pax Globalica — «рынку-государству». Однако последнее есть суть этого процесса, и поэтому правильнее говорить о рыночной государственности. Конкретную историческую форму, адекватную глобальному рынку и рыночной государственности, я называю «корпорацией-государством» (corporation-state).
Корпорация-государство — такое устройство, цели, функционирование которого носят прежде всего экономический характер, то есть направлены на снижение издержек. Следовательно, они требуют минимизации политических и социальных издержек по содержанию территории прописки — от сведения к минимуму социальных обязательств, характерных для государства, до избавления от экономически лишнего, нерентабельного с экономической (корпоративно-государственной) точки зрения населения (от отсечения от «общественного пирога» до фактического исключения из реальной жизни).
Как только главным для государства провозглашается экономическая конкурентоспособность в глобальном масштабе, о социальной и национальной составляющих государства можно забыть — государство начинает вести себя как корпорация, в которой все определяется экономической эффективностью: «выживает сильнейший» и «ничего личного».
Нация-государство, конечно же, неадекватна миру неолиберальной глобализации. Она не только иррациональна с его точки зрения, но и слабоконкурентна, поскольку нагружена социальными обязательствами по отношению к массе населения. В индустриальную эпоху выполнение таких функций — не благотворительность, а императив. Во-первых, индустриальное производство требует наличия массового рабочего и среднего класса. Во-вторых, индустриальная эпоха — это эпоха системных мировых войн, в которых сражаются военно-промышленные комплексы, то есть нации в целом, отсюда необходимость социально-политических мер для обеспечения единства нации. В-третьих, наличие в индустриальную эпоху системного антикапитализма (СССР), логически вытекающего из природы капитализма, противостояние двух миров заставило буржуазное государство принять такой облик, который вообще не характерен его природе, противоречит ей — welfare nation state, то есть стать государством всеобщего собеса.
Дальнейшее развитие state — как nation и как welfare — должно было привести к столь радикальному перераспределению доходов и власти, что господствующие группы просто превращались в верхнюю часть среднего класса. Страх перед таким будущим и ответ на вопрос «что делать?» нашли отражение в знаменитом докладе «Кризис демократии», написанном Збигневом Бжезинским, Мишелем Крозье и Дзедзи Ватануки по заказу Трехсторонней комиссии.
Глобальная информационная постиндустриальная экономика в силу своей наукоемкости и возможности перемещения индустриального производства на Юг не требует массовых среднего и рабочего классов. Эпоха системных мировых войн за гегемонию закончилась, у капсистемы есть гегемон — США (с 1980 годов — Глобамерика). СССР прекратил свое существование. Не надо никого подкармливать и мирить. Дальновидные исследователи (например, Дедни и Айкенбери) сразу же после окончания «холодной войны» предсказали ослабление и демонтаж warfare welfare state. Однако им, по-видимому, и в голову не могло прийти, что вместе с формой будет демонтироваться-разрушаться и содержание — nation-state, поскольку nation перестает быть как формой организации производства, так и формой политической организации для мировой борьбы за гегемонию. А потому место nation-state, вместе с которым уходят политика и гражданское общество (adieu, политология и социология), занимает corporation-state. Причем быстрее этот процесс идет не в ядре, а на полупериферии и периферии капсистемы. «Язычник, страдающий от язв христианства» — так называл Карл Маркс ситуации подобного рода.
Итак, корпорация-государство — это такой административно-экономический комплекс, который, будучи хотя бы формально госаппаратом, играет самостоятельную и определяющую роль в данной стране; который в то же время ставит политико-экономические национальные интересы этой страны в зависимость от экономических аппаратно-ведомственных (корпоративных) или, по крайней мере, рассматривает первые сквозь призму вторых; который приватизировал в своих интересах характерные для государства как для института властные функции (приватизация власти-насилия) и в то же время отказался от выполнения большей части характерных для государства социальных обязательств и функций (или резко сократил их). Внутренний принцип организации корпорации-государства — клан. Именно клан, а не физический индивид, как в нации-государстве, есть базовая социальная единица корпорации-государства: индивиды «здесь не ходят».
Нация-государство не сразу превращается в корпорацию-государство. Сначала оно трансформируется в государство-корпорацию, так сказать, денационализируется, приватизируется. В корпорации-государстве от государственности остаются минимальный контроль над границами и территорией и репрессивная мощь, которая резко возрастает в силу необходимости проведения курса на денационализацию и десоциализацию, способных вызвать протест и массовые волнения. Как заметил один из лидеров мексиканских крестьян в Чьяпасе, «в кабаре глобализации» государство начинает заниматься стриптизом, и в конце представления на нем остается только то, что является крайней необходимостью, — репрессивная мощь. Национальные правительства перестают быть и национальными, и правительствами, превращаясь во внешние административные органы корпораций.
Разумеется, последнее — удел слабых государств Юга (бывшего «третьего мира»). Более сильные государства того же Юга сами превращаются в государства-корпорации (корпорации-государства): если страна небольшая, то речь идет об одной корпорации, если побольше — о нескольких (например, в Колумбии «государством» являются два наркокартеля (Калийский и Медельинский) и отчасти Революционных вооруженных силах Колумбии (FARС). Процессы корпоратизации государства идут также в таких странах, как Россия, Индия, Индонезия, Китай, Бразилия. В этих крупных государствах ввиду их размеров, численности, мощной и высокоразвитой культуры, исторических традиций и претензий на статус если не великой, то региональной державы, процесс корпоратизации государства будет особенно острым, противоречивым, конфликтным и чреватым серьезнейшими социальными потрясениями. Корпоратизация государства происходит и на Севере. Так, США — это не только и не столько государство, сколько Глобамерика: матрица американских ТНК, с которой так или иначе связаны все формирующиеся в мире корпорации-государства.
Террористические организации после окончания «холодной войны» тоже стали превращаться в политико-экономические корпорации нового типа, в корпорации-квазигосударства. Идет тотальная корпоратизация мира, что внешне весьма напоминает финальные века Римской империи и XIV-XV века в Западной Европе. XXI век будет веком различных корпораций («-государств») — различных по происхождению, форме, силе, но одинаковых по сути. И это станет серьезнейшим испытанием для такого христианского завоевания человечества, как личность, которой не на кого и не на что будет рассчитывать, как на саму себя, и нужно будет превращаться в корпорацию в одном лице.
У асоциализации (десоциализации) корпорации-государства есть и иной аспект. Поскольку современная глобальная экономика, по крайней мере, в главных ее сферах (торговля оружием, нефтью, драгметаллами и золотом, наркотрафик, проституция и порнобизнес) является глобальной криминальной экономикой, нормальное функционирование которой построено на нарушении государственных и международных законов, корпорация-государство есть, по сути, корпоративно-криминальное (криминально-корпоративное) государство. Вплоть до того, что в определенных зонах мира криминальные характеристики начинают доминировать. «Государство-бандит» — так называет государство в ряде африканских стран М. Шацберг в замечательной работе «Диалектика угнетения в Заире». Корпоратизация и криминализация (нации) государства — две стороны одной медали, два взаимоусиливающих и взаимоспонсирующих процесса.
Именно корпоративность (негосударственность, а то и антигосударственность) делает корпорацию-государство почти идеальной структурой и формой глобальной криминальной экономики, а точнее, просто глобальной экономики. В последней — грань между криминальной и правовой зонами принципиально стерта: «прибыль превыше всего». Криминальные средства и структуры, криминальные революции (вроде советско-российской 1988–1998 годов) — очень сильные и эффективные средства корпоратизации государства (не говоря уже о первоначальном накоплении капитала) там, где легальных экономических средств и механизмов для этого не хватает или просто нет. Нужно только слегка помочь. Помимо прочего, разгромить в виде цепи реорганизаций правоохранительные органы, превратив их в силовые (криминально-силовые). Впрочем, силовая — это уже не правовая структура, а персонификатор силового предпринимательства.
Корпорация-государство находится не только по ту сторону добра и зла, но и по ту сторону закона и преступления. Это принципиально новый (постбуржуазный и постцивилизационный одновременно) феномен не только с точки зрения государственности, но и с точки зрения экономики, права и морали. В корпорацию-государство отбирается и определенный социальный, антропологический тип, определенный человеческий материал.
На корпоратизацию-криминализацию государства тоже надвигается встречный процесс — политизация-этатизация — криминала. Криминальные картели трансформируются в корпорации-государства (контролирующие определенную территорию или хотя бы зоны трафика), и это еще больше ослабляет нацию-государство. А с точки зрения современной глобальной экономики, где криминал-корпорации — такие же экономические агенты, как нации-государства и ТНК, между криминальным и некриминальным (то есть просто корпорациями, корпорациями-государствами, нациями-государствами, регион-экономиками и так далее) разницы нет. Все это лишь точки, узлы в Мировой глобальной сети, исключающей восемьдесят процентов населения планеты из своих процессов и надстраивающейся над ними в качестве некоего сверхобщества.
Процесс ржавления или таяния государства (уже появились такие термины) идет все быстрее, особенно там, где государство сильнее общества, где общество как таковое (то есть гражданское общество) слабо или его практически никогда не было. Это так, например, вне североатлантического ядра капсистемы. И если в азиатских обществах на пути десоциализации государства оказываются местные коллективистские традиции и корпорации, то в странах Латинской Америки, неисламской Африки и особенно бывших коммунистических странах таких сдержек нет.
Все сказанное, однако, не означает, что государство уже почти исчезло. Процесс маркетизации/корпоратизации государства еще не завершился, здесь возможны и попятные движения. Во-первых, у нации-государства, особенно в ядре, еще много сил, чтобы сопротивляться. Особенно если у него, как во Франции и Германии, мощная социальная традиция, уходящая корнями не только в раннее новое время, но и в Средневековье (средневековая корпоративность была принципиально иной, чем позднекапиталистическая, — социальной, а не экономической, и, чтобы не путать их, правильнее даже говорить о корпорационности). И чем мощнее эти корни, тем медленнее идет процесс отмирания nation-state и превращения его в corporation-state через state-corporation.
Во-вторых, nation-state являются той скорлупой и тем ресурсом, которые используют в борьбе друг с другом существующие внутри них корпорации-государства. И именно на население национальных государств они перекладывают свои проблемы — от выплаты своих долгов до ведения войн от имени нации-государства.
В-третьих, сохранение фасада нации-государства позволяет скрывать хищническую суть корпоративно-криминального государства, представлять корпоративно-криминальные конфликты и интересы как национально-государственные: «Где умный человек прячет камешек? Среди камешков на морском берегу». Тем более что корпорация-государство, формально располагаясь на той же территории, что и нация-государство, как совокупность составляющих его структур выступает в большей степени как сумма, чем как целое, и потому по своему потенциалу будет всегда слабее нации-государства. Остаточную, слабеющую мощь целостности, мощь синергетического действия корпорация-государство подобно осе-наезднику (читай «Жизнь насекомых» Жана Анри Фабра) может черпать только у нации-государства, у его населения или, на худой конец, из его символики, отражающей его прошлое и его победы.
Конфликты новой эпохи в течение определенного времени будут продолжаться в старой форме и под старыми знаменами, и только когда последние обветшают, а новые агенты окончательно встанут на ноги, наступит brave new world корпораций-государств и встанет задача избавления от государства вообще. Именно в этом направлении, противоположном тому, в котором развивались структуры власти в Западной Европе с «длинного XVI века» (1453–1648 годы), развивается сейчас государство, миновавшее свой пик — форму и фазу нации-государства.
У корпорации-государства есть немало признаков, которые сближают его с раннекапиталистическими (как государством, так и структурами типа английской Ост-Индской компании) и докапиталистическими властными структурами. Путь к нему — это «назад в будущее» или «вперед, в прошлое». Скорее всего, корпорация-государство пробежит свой путь от нации-государства к негосударственным (привет Марксу с его тезисом об отмирании государства в посткапиталистическом обществе) формам власти быстрее, чем княжеское государство XV–XVI веков превратилось в нацию-государство. Разумеется, если ничто не повернет вспять или не деформирует этот «прогресс». Ведь мы говорим о системах и эволюции, но есть еще субъект и революция, есть борьба, которая, как верно заметил Гераклит, «отец всего». Кто или что может унять широко шагающего «молодца» корпорацию-государство?
Когда-то Баррингтон Мур заметил, что революции, вопреки Марксу, чаще возникают не из победного клича восходящих классов, но из предсмертного рева тех слоев, над которыми вот-вот сомкнутся волны прогресса. Старые средние и рабочие классы превращаются в локалов — тех, кто в отличие от глобалов, покидают свое местожительство либо в качестве беженцев, либо в качестве мигрантов, законных или незаконных. Это один из резервуаров сопротивления, есть и другие.
В любом случае корпорация-государство с ее денационализацией и десоциализацией не может не порождать нечто вроде социал-национализма в качестве своего социального антитезиса. В этом антитезисе стираются характерные для эпохи Модерна (1789–1991) противоречия между «левыми» и «правыми»; он способен объединить в рамках «реакционного прогрессизма» всех, кому не улыбается стать сырьем для корпораций-государств и их мира с Глобамерикой в качестве матрицы. Неолиберализму могут быть противопоставлены консерватизм и марксизм; социопатологии «героев» корпорации государства — солидарность; паракриминальному коллективизму и клановости — индивидуализм. Гарантирован ли успех? Вовсе нет. Но это не значит, что надо радостно принимать прогресс, который тебе впихивают. «Это не мой прогресс», — говорит Кандид, главный герой «Улитки на склоне» Стругацких, — «на мне он споткнется». И, сжав скальпель, уходит в Лес. Впрочем, я уже не говорю о том, что весь ход истории ближайших тридцати-сорока лет может быть изменен вмешательством сил и стихий, куда более могущественных, чем корпорации-государства. Но это другая тема.
Фурсов Корпорация Государство
Данный материал, про Корпорацию-Государство или Государство-Корпорацию, является «поддерживающим» материалов для другой статьи, которая находится в работе(https://aftershock.news/?q=node/736871) , однако, некоторые моменты, полагаю необходимо прокомментировать уже здесь, даже если и получиться повториться в будущем.
Основное понимание происходящего, касающегося вопроса про КГ, опять же взято у Фурсова А.И., в моей интерпретации и понимании им сказанного.
Итак, во второй половине20 века, а именно в 70х годах, США как Государство проиграло битву за «независимость» и превратилось в Государство КорпорациЙ, что нашло также отражение в изменениях во многих сферах жизни американского общества, к примеру, Дмитрий Пучков как-то привел слова Тарантино об американском кинематографе 70х, когда, по его мнению, что-то необратимо с ним случилось, произошел перелом, что, в свою очередь, изменило все остальное, и это касалось даже индустрии фильмов для взрослых, здесь-как пример и на примере в крайней гиперболизированной форме социальных явлений.
По словам же Зиновьева А.А. на Западе сформировалось как раз Сверхобщество, если смотреть с точки зрения социологии.
Немаловажным является следующий момент, требующий, безусловно, отдельной публикации для своего разъяснения, но обойдемся малым.
«Средний класс» с точки зрения социологий, политологий и психологий с позиции академической науки, в том числе в условиях различных обществ, американском и английском, это не то же самое что понимает для себя, как бы то ни было, простой гражданин РФ. И уж тем более это не то, чем являлся средний класс 20 века в условиях конкуренции двух социальных систем.
По мнению автора данных строк, успехи СССР в период индустриализации, ВОВ, в начале космической эры, которую заложили именно мы, как бы это ни звучало для кого-то странно, именно формулировка, определили объективную популярность социалистической системы общественных отношений, в том числе и в странах ядра капсистемы, что требовало ответа.
Таким ответом и стал тот самый пресловутый «средний класс», о котором столько говорят к месту и не очень.
«Средний класс» в том виде, который нам предлагает современный мифодизайн, как один из инструментов формирования общественного мнения, как продолжение эволюции PRа в «инженерию сознания» (https://aftershock.news/?q=node/777965), по сути природы капитализма, не мог существовать внутри капиталистической системы, не мог там даже появиться (тут приходят на ум условия жизни рабочего, описанные в книге Форда «Моя жизнь, мои достижения»).
И только события начала, середины 20 века определили его появление, что потребовало формирование новых условий, искусственных по своей природе, социоинженерных по своей сути.
Именно эти условия определили формирование философии, политики, культуры, рынка сферы обслуживания и сервиса, и, что естественно, научного обоснования всей совокупности феноменов такого положения дел.
Только с развалом социалистической системы, а в конце – СССР, необходимость в поддержании условий существования «среднего класса» совершенно отпала, и Сверхобщество вернулось на естественную эволюционную линию в своей экономической проекции, что тоже потребовало, для снижения уровня энтропии в феноменах социальных процессов , «поиска, формирования и представление на суд общественности» философии, политики, культуры и научного обоснования изменившегося и изменяющегося положения дел.
Именно поэтому, по мнению автора данных строк, появилось столько «объяснений» естественности логичного появления прекариата как класса, по сути – «неокочевники» Аттали, и исчезновения «государства социального благоденствия и благополучия».
В этом плане то, что мы наблюдаем в США и традиционно прежде стабильных странах Северной Европы, в том числе и по вопросам пенсионной реформы, является проявлением естественного переформатирования мира под «властью» Сверхобщества как части рукотворного воздействия.
Теперь что касается КГ и России как корпорации.
Если США есть Государство Корпораций, автор не берет сейчас в учет ни Deep State, ни различные части Управляющего Контура Субъекта Успешных Стратегий Выживания(эволюционных) – США, ни отношения между частями УК западного Сверхобщества (Ангосаксы, Американские Протестанты, Католики Европы – все названия условны), то Россия в этом плане, по мнению автора и исходя из положений материала, находится в ином положении.
С одной стороны - это Государство как Корпорация. Огромная корпорация. Все эти ОАК, ОСК, Росатом, Ростех, Роскосмос, Роснефть и прочая, прочая, прочая – есть не что иное, как подразделения единой Корпорации – государство Россия. (тут даже можно понять слова ВВП об отсутствии в стране олигархов, и откуда берутся поступления в засекреченных источниках пополнения бюджета страны, и почему многие представители верхних эшелонов власти раньше были на службе в органах разведки и контразведки).
С другой стороны, в силу сложившихся объективных причин, которые формировались и разворачивались десятилетиями( первая ссылка в комментариях автора –«Равное Время»), мы имеем в своем УК те элементы, традиционно в новейшее время называемые «пятой колонной», имеющей дифференцированную политическую окраску, в том числе «под своих», которые определяют течение ряда – множества - процессов в направлении развития России как «Корпорация «Россия».
Сравним Россия как Корпорация и «Корпорация «Россия».
Эта та самая «Корпорация «Россия», которая по мнению «либералов» должна оказывать услуги населению.
«Страна-2030 — это страна, где комфортно. Это страна, в которой никто не заплатит ни одной копейки налога, не получив от государства услугу соответствующего количества и качества за свои заслуги. Наконец, как мне кажется, это страна, в которой никого не будет интересовать вопрос, сколько сегодня стоит нефть и какой сегодня курс доллара к рублю», — заявил Улюкаев, выступая на Гайдаровском форуме (цитата по «РИА Новости»).
Подробнее на РБК:
https://www.rbc.ru/politics/13/01/2016/569620499a79470fe6bca1b0
И если нормальная цифровизация страны – это повышение эффективности экономики и улучшение жизни граждан, то цифровизация страны по «либеральному» - это средство социального контроля, фашизация и «о,новый дивный мир», что уже сейчас прослеживается в феноменах различных процессов, тенденции которых на социальном уровне очевидны: сепарация, сегрегация, стратификация населения, конечной, одной из, точкой которых должно стать и расчленение России на отдельные куски.
Поясню: проследите с точки зрения социальных изменений ситуации в Екатеринбурге, Якутске, Красноярске, сравните с тем как все было в Екатеринбурге в 90е , 00е и 10е года, перенесите это все на указанные два иных города. Добавьте сюда формирование «Сити» в ряде иных городов: Волгоград-Сити, Грозный-Сити, Екатеринбург-Сити, Иркутск-Сити, Москва-Сити, ну, и Санкт-Петербург не забудем и историю с башней Газпрома, конечно.
В таком случае книга Кеничи Омае «Конец национального государства подъем региональных экономик» перестает быть сколько-нибудь фантастической или умозрительной, особенно если переносить на географическую карту страны те или иные новости и планы., в том числе развития коммуникаций от мобильного интернета, скоростного железнодорожного транспорта до повышения эффективности 14 макрорегионов по- Кудрински.
Тут кто-то может вспомнить позицию Путина в отношении пенсионной реформы, так вот озвучу кое-что, что не было озвучено широко: почему человек, слову которого доверяют многие, многие и многие из партнеров и «партнеров», до последнего высказывал отрицательную позицию в отношении реформы? Это тот самый человек, который является выходцем из той прослойки общества, которая занимается системной безопасностью страны на протяжении многих и многих, как минимум в новейшей истории, десятилетий – разведки? Почему-то у нас не вызывает никаких сомнений позиция профессионалов в узкой сфере – ювелиров, программистов, успешных бизнесменов, а вот тут почему – то, мы сомневаемся в тех кто успешно, среди всех успешных спецслужб мира, занимается одной из самых творческих, я б даже сказал креативных, видов человеческой деятельности – сбор, обработка, использование информации со всего мира, в том числе внутри страны?
Отмечу для особо рьяных – я тут не как чей-то сторонник, я вообще ко многому скептически отношусь, и моя позиция в целом, и предумышленно, состоит в том, что события начала 20 века, его конца , когда дважды русские утрачивали свою Империю, имеют крайне высокий уровень вероятности повторения. Поэтому, я исхожу из позиции: не надеяться ни на кого, но, да, сейчас не об этом.
С позиции Зиновьева А.А. сейчас идёт последняя эволюционная война (https://aftershock.news/?q=node/612691) , которая в том числе разворачивается в поле вопроса эволюции капсистемы, затрагивающей нас как её периферию, с определенной точки зрения, что пересекается и с Теорией Стаи Меняйлова А.А.
И если , в новейшее время, Союз сначала разрушили как панславянский союз, если брать Соцлагерь в Восточной Европе, отработали подходы к стране на Югославии и Косово в Сербии, потом начали отрывать Украину, Русское Косово в историческом, ментальном, метафизическом плане, то теперь, в частности, перешли на структуру самого Государства Российского.
На уровне системы государственного управления и её структуры, - реализацией персонификаторами из числа УК, с теми или иными мировоззренческими установками, присущих им интенций, вспомним "майские указы Президента" и сравним со статьей материала от 2006 года - а также тех изменений, что произошли в нашем обществе за последние несколько десятков лет, вопрос КГ является одним из важнейших, определяющих не просто условия, в которых будут жить наши внуки, но, в первую очередь, указывающих на саму возможность, при прочих равных условиях, реализации ими своего бытия с тем уровнем человеческого достоинства, которую можно обозначить просто одним словом – Человек.
Такая страшилка есть на Западе, просматривается даже в телесериалах что корпорации захватили власть.
А это не страшилка. Кстати, спасибо за комментарий! Надо добавить в комментарий под статьей.
Вот раньше собирали данные по семье. Доолго порой собирали. А теперь, то есть чуть в буущем, не надо ничего долго будет собирать. достаточно проработать на "глубоком машинном обучении" как любит это Греф материалы BigData по вашей персоне, близких, друзей и родственников и сразу понятно насколько вы для корпорации благонадежный, умелый, генетически одаренный,это к вопросу о генных исследованиях и прочем.
И ещё,давайте просто посмотрим у кого на протяжении целых столетий сконцентрированы почти все ресурсы?
Чуточку Конспирологии нам в ленту. Это можно сказать к вопросу о Демократии и где она есть или осталось, уж как посмотреть.
В ответ на дискуссию в комментариях оставлю тут это.
Материал от 2016 года, но главное обратить внимание на Намерения,Инструменты и Возможности, а значит, по итогу, и Последствия.
Перечислим основные особенности СТУ.
Во-первых, СТУ предусматривает, что правила игры на рынках услуг с момента введения в действие соглашения будут определяться не национальными государствами, а некими наднациональными институтами. Государства теряют право принимать какие-либо законы и нормативные акты, ухудшающие условия ведения бизнеса на рынках услуг.
Во-вторых, предусмотренное СТУ регулирование затрагивает не только рынок коммерческих услуг (транспорт, туризм, гостиничный бизнес, связь, бытовое обслуживание и т.п.), но и важнейшие функции государства. В терминах СТУ это «услуги государства».
В-третьих, СТУ предусматривает, что государство постепенно должно отказываться от предоставления услуг населению, передавая этот вид деятельности частному бизнесу.
Здесь позволю себе отступление. Если приучить народ к понятию «услуги государства» (первый шаг), то дальше можно сделать следующий шаг: внушить людям, что эти «услуги» должны быть платными. Тогда третьим шагом станет внушение людям представления о том, что «услуги» не обязательно должны предоставляться государством, дешевле и качественнее это сделает частный бизнес. И тогда частный бизнес «эффективно» займётся оказанием населению жилищно-коммунальных, медицинских, образовательных и прочих услуг. Как это выглядит на деле, все знают.
В-четвертых, СТУ требует полностью открыть национальный рынок «услуг», куда придут ТНК и ТНБ. В итоге государство как сфера «общих общественных интересов» должно будет отмереть.
Эксперты, изучавшие рабочие документы переговоров по СТУ («утечки» происходят, несмотря на все меры предосторожности со стороны организаторов переговоров), сообщают следующие подробности.
В первую очередь СТУ уничтожает социальные функции государства (образование, здравоохранение, коммунальные услуги), которые перейдут к наднациональным структурам. Далее будет ликвидировано государственное регулирование финансового сектора экономики. Прежде всего, это страхование и банки. Их также должны регулировать наднациональные органы. СТУ предусматривает дальнейшую либерализацию финансовых рынков (несмотря на то, что финансовый кризис 2007-2009 гг. показал: это делать нельзя). Важнейшая часть грядущей финансовой реформы (и глобального управления в целом) - это перевод денежного обращения полностью в безналичную форму. Так легче управлять процессом «потребления услуг» гражданами. Неугодных граждан будет очень просто отключить от системы «услуг».
( мой комментарий- в ряде крупных город, вроде Москвы и Санкт-Петербурга,там проездом бываю чаще, можно встретить интересный момент в части оплаты за метрополитен: по карте оплаты метрополитена,за безналичный счет, дешевле ездить процентов на 20, черем приобретая жетон или разовый талон на проезд. Таким образом создавая социальное давление экономическими способами мы приучаем население к безналу как таковому. Сюда пишем:Карту жителя Санкт0Петербурга, карты торговых сетей где требуется ваша идентификация,это при полном отсутствии понимания у населения в вопросах Приватности\Privacy и прочая,прочая, прочая)
1.
Он настанет, он настанет — мир великой чистоты.
И людей совсем не станет, будут только лишь скоты…
Джордж Оруэлл. Скотный двор
В 2016 году стратегическим направлением внешней политики США станет завершение переговоров по соглашению о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве (ТАТИП). Как сообщают СМИ, соглашение предусматривает создание зоны свободной торговли с участием США и стран Европейского союза. На указанные государства приходится 60% мирового ВВП и 33% мировой торговли.
Кроме того, стоит задача ввести в действие (ратифицировать) соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП), которое в октябре 2015 года подписали в Атланте (США) 12 государств. На страны ТТП, по оценкам, приходится 40% мировой торговли.
В обоих соглашениях участвуют США, доля которых в мировой торговле оценивается примерно в 10%. Таким образом, в случае вступления в силу обоих соглашений два трансокеанских партнерства будут контролировать 73% мировой торговли. Точнее говоря, контролировать торговлю будут Соединенные Штаты.
Казалось бы, для обеспечения свободной торговли был уже создан институт под названием Всемирная торговая организация (ВТО). В ВТО на сегодняшний день состоит 162 государства. С самого начала данная организация (до 1995 года она называлась Генеральным соглашением по тарифам и торговле – ГАТТ) была сконструирована таким образом, что решающий голос по ключевым вопросам оставался за странами Запада. США, Западная Европа, Япония, Канада, Австралия проводили либерализацию мировой торговли в интересах своих транснациональных корпораций (ТНК). Однако в последние годы делать это становится все труднее. Переговоры ведутся с 2001 года, развивающиеся страны пытаются облегчить доступ своих товаров (в первую очередь, сельскохозяйственных) на рынки западных государств, но за полтора десятилетия прогресса в переговорах достичь не удалось. Вашингтону и его союзникам все сложнее продвигать интересы своего бизнеса на мировых рынках товаров и услуг. Появление России среди членов ВТО в 2012 году еще больше осложнило проблемы Запада ввиду возможного создания блока стран БРИКС внутри этой международной организации.
Именно с 2012 года Вашингтон и начал создавать альтернативные ВТО площадки в виде двух трансокеанских партнерств, имея в виду, что Америка будет определять на этих площадках правила игры, а ВТО незаметно превратится в оболочку без содержания. Произведя такой маневр, Вашингтон рассчитывает: 1) восстановить свой контроль над мировой торговлей; 2) экономически ослабить Россию, Китай и другие страны БРИКС, оставив их в торговой изоляции.
Обычно говорят, что два партнерства, продвигаемые Соединенным Штатами, позволят им установить над мировой торговлей эффективный контроль. Не совсем так. Тут требуется три уточнения.
Первое. Инициатором обоих проектов действительно выступают США как государство, но данное государство действует в интересах транснациональных корпораций (ТНК) и транснациональных банков (ТНБ), которые в конечном счете и будут контролировать мировую торговлю. А государство США отомрёт или, как ВТО, превратится в оболочку без содержания.
Второе. Под контроль ТНК и ТНБ будет поставлена не только торговля, но также экономика, социальная жизнь и политика всех стран, втянутых в упомянутые партнерства. Государства, вовлечённые в ТАТИП и ТТП, утратят большинство своих суверенных прерогатив.
Третье. Помимо двух трансокеанских партнерств, замысел включает в себя еще и третий элемент, о котором упоминают крайне редко. Это Trade In Services Agreement (TISA), Соглашение о торговле услугами (СТУ).
Предполагается, что все страны, которые подпишут соглашения ТАТИП и ТТП, присоединятся к СТУ. Если ТАТИП и ТТП представить в виде своеобразных троянских коней, то Соглашение о торговле услугами выглядит как оружие окончательной победы. Под «окончательной победой» имеется в виду полная ликвидация суверенных государств.
Еще полтора года назад никто не слышал об СТУ. Информация о готовящемся соглашении появилась летом 2014 года на сайте Wikileaks. Из этой информации следовало, что подготовка СТУ началась с 2012 года, инициаторами соглашения выступили США и Австралия. Постепенно круг участников переговоров расширился. На момент утечки информации в переговоры были втянуты уже 50 государств (включая 28 членов ЕС). Их суммарная доля в мировой торговле услугами приближается к 70%.
Подготовка СТУ имеет три ключевые особенности.
Во-первых, переговоры по СТУ ведутся за пределами ВТО. В рамках ВТО, как известно, действует Генеральное соглашение по торговле услугами – ГАТС (General Agreement on Trade in Services - GATS). Учитывая, что в сфере международной торговли услугами остается масса нерешенных проблем, было бы логично решать их путем доработки ГАТС. Однако США и их союзники решили, что им тесно в рамках ВТО, они организовали параллельную переговорную площадку. Фактически это разваливает организацию, имеющую историю почти в 70 лет (ГАТТ возникло в 1947 году).
Во-вторых, к обсуждению проекта СТУ упорно не приглашают Россию, Китай, Индию, Бразилию, ЮАР. Их даже официально не уведомили о существовании такого проекта. Фактически это политика их изоляции. То есть СТУ нацелено не на сотрудничество, а на противостояние. Недаром Барак Обама говорит, что Америка не может позволить таким странам, как Китай, писать правила глобальной экономики. Мол, эти правила должны писать США.
В-третьих, СТУ до лета 2014 года разрабатывалось в условиях секретности. Более того: если соглашение будет подписано, то его содержание останется секретным ещё в течение пяти лет. Если подписание не состоится, то всё равно в течение пяти лет на материалах переговоров будет оставаться гриф «секретно». Игры в демократию окончены.
От ЕС переговоры по СТУ вела Европейская комиссия (ЕК) без согласования со странами-членами ЕС и Европарламентом. До середины 2014 года Европейский парламент был вообще не в курсе переговоров по СТУ, однако летом 2014 года Комитет по международной торговле (INTA) начал интересоваться переговорным процессом ввиду серьезных озабоченностей, возникших после публикации Wikileaks. Депутат Европарламента Вивиан Рединг была назначена докладчиком по СТУ. На пресс-конференции 13 января 2015 года она жаловалась на полное отсутствие прозрачности переговорного процесса и отметила, что прозрачность является ключевым условием и что необходимо обеспечить участие в этом процессе Европарламента, социальных партнеров и неправительственных организаций. Тем не менее в марте 2015 года под давлением общественности государства-члены ЕС официально делегировали ЕК полномочия на ведение переговоров по СТУ.
Переговоры ведутся в Женеве. Формально они начались в марте 2013 года. Прошло уже 15 раундов переговоров, последний состоялся в декабре 2015 года, следующий, 16 раунд намечен на февраль 2016 года. Сопредседателями этих встреч поочередно выступают США, ЕС, Австралия. Теперь после каждого раунда переговоров стали публиковаться меморандумы и пресс-релизы, но это пустые бумажки, в которых нет содержания.
Перечислим основные особенности СТУ.
Во-первых, СТУ предусматривает, что правила игры на рынках услуг с момента введения в действие соглашения будут определяться не национальными государствами, а некими наднациональными институтами. Государства теряют право принимать какие-либо законы и нормативные акты, ухудшающие условия ведения бизнеса на рынках услуг.
Во-вторых, предусмотренное СТУ регулирование затрагивает не только рынок коммерческих услуг (транспорт, туризм, гостиничный бизнес, связь, бытовое обслуживание и т.п.), но и важнейшие функции государства. В терминах СТУ это «услуги государства».
В-третьих, СТУ предусматривает, что государство постепенно должно отказываться от предоставления услуг населению, передавая этот вид деятельности частному бизнесу.
Здесь позволю себе отступление. Если приучить народ к понятию «услуги государства» (первый шаг), то дальше можно сделать следующий шаг: внушить людям, что эти «услуги» должны быть платными. Тогда третьим шагом станет внушение людям представления о том, что «услуги» не обязательно должны предоставляться государством, дешевле и качественнее это сделает частный бизнес. И тогда частный бизнес «эффективно» займётся оказанием населению жилищно-коммунальных, медицинских, образовательных и прочих услуг. Как это выглядит на деле, все знают.
В-четвертых, СТУ требует полностью открыть национальный рынок «услуг», куда придут ТНК и ТНБ. В итоге государство как сфера «общих общественных интересов» должно будет отмереть.
Эксперты, изучавшие рабочие документы переговоров по СТУ («утечки» происходят, несмотря на все меры предосторожности со стороны организаторов переговоров), сообщают следующие подробности.
В первую очередь СТУ уничтожает социальные функции государства (образование, здравоохранение, коммунальные услуги), которые перейдут к наднациональным структурам. Далее будет ликвидировано государственное регулирование финансового сектора экономики. Прежде всего, это страхование и банки. Их также должны регулировать наднациональные органы. СТУ предусматривает дальнейшую либерализацию финансовых рынков (несмотря на то, что финансовый кризис 2007-2009 гг. показал: это делать нельзя). Важнейшая часть грядущей финансовой реформы (и глобального управления в целом) - это перевод денежного обращения полностью в безналичную форму. Так легче управлять процессом «потребления услуг» гражданами. Неугодных граждан будет очень просто отключить от системы «услуг».
Наконец, особое внимание уделено сфере информационных услуг (СМИ, Интернет, библиотеки). СТУ предусматривает установление жесткого контроля над населением с помощью информационно-коммуникационных технологий, которые позволят отслеживать соответствие граждан стандартам, установленным наднациональными институтами (мировым правительством).
TISA представляет собой проект приватизации государства в части социальных, финансовых и информационных услуг. Выгадают от этого проекта не миллионы и миллиарды людей, а семьи мировой олигархии, выстраивающие планетарный концлагерь под названием «глобальное управление».
Знакомство с документами показывает, что речь идет о плане окончательного захвата власти в мире финансовой олигархией, хозяевами денег. Тут уже нет места пустопорожней демагогии по поводу «демократии», «прав человека», «социальной ответственности бизнеса». Тут все жёстко, конкретно, серьёзно, с пошаговым движением в заданном направлении. Это проект окончательного перехода к новому мировому порядку - примерно такому, как его описал Джордж Оруэлл в романах «1984» и «Скотный двор». Хозяева денег спешат. Подписание Соглашения о торговле услугами запланировано на 2020 год, но существует вероятность того, что процесс будет форсирован.
2.
Андрей Фурсов. Корпорация-государство. Доклад на заседании клуба «Красная площадь»
Уважаемые коллеги! ХХ век принёс много изменений. Возникло много нового, но многое оказалось унесено ветром истории. Исчезли целые империи, целые классы сошли или сходят с исторической арены: крестьянство в первой половине ХХ в., рабочий класс — во второй, средний класс в конце ХХ в. Испытывают серьёзнейшие проблемы институты, без которых трудно представить современный мир, и прежде всего — нация-государство ( nation- state; у нас нередко этот термин переводят не совсем удачно как «национальное государство»).
В два последние десятилетия по мере развития процесса, именуемого глобализацией, на Западе заговорили о «ржавении» (фон Райт), «растаивании» ( fading away of), «увядании-усыхании» ( withering away) или даже исчезновении нации-государства. По сути, этот вопрос даже не дискутируется. Дискуссии ведутся по другому поводу: что сменит нацию-государство? Одни (С. Хантингтон) считают, что это будет цивилизация, другие — мировое правительство, официальное или закулисное, третьи (М. Харт и А. Негри) — некая империя без центра, четвёртые (К. Омаэ, автор бестселлеров «Мир без границ» и «Упадок нации-государства и подъём регион-экономик») — регион-экономики.
Корректно ставить вопрос и рассуждать о том, что происходит с нацией-государством можно лишь в контексте долгосрочного развития капиталистической системы, т.е. на основе принципов историзма и системности, что автоматически означает теоретический подход. В последние десятилетия с крушением советского коммунизма и, естественно, официального марксизма ушёл или резко ослаб вкус к теоретическому знанию, которое объективно требует и особой подготовки, и значительно большей эрудиции, чем эмпирические исследования, и намного большего интеллектуального напряжения. Сегодня популярны незатейливые (если не сказать, убогие) эмпирические case studies, так называемый «многофакторный анализ» и т.п., где главный акцент делается на работу с «материалом», с «научными фактами» — будто научный факт это дискретный кусок реальности, а не тип знания, который обретает научный статус только в рамках научной теории. Как говорит замечательный американский биолог Стивен Дж. Гулд, “Science is not about facts, it is about interpretations and generalizations”. На мой взгляд, это единственно верный подход, в основе которого лежит номинализм — именно из последнего выросла новоевропейская гносеология, именно в его русле работали столь разные люди как Оккам, Декарт, Маркс, Макс Вебер и др. Главное условие научности — определение терминов и понятий: “ Il faut dé finir le sens des mots” любил говорить Декарт. Поэтому анализ проблемы исторических судеб государства я начну с определения термина «государство».
У нас слово (термин) «государство» обозначает практически любую послепервобытную организацию власти — от Древнего Египта до Британской империи и от шумеров и ацтеков до США и СССР. В западных языках послепервобытная властная организация фиксируется с помощью двух терминов, что возполяет более адекватно отражать реальность. Эти термины — « patrimony » и « state » ( lo stato, l’état, der staat).
Патримония — это форма власти, характерная для докапиталистических обществ с антагонистическими группами, отчуждением продукта (эксплуатация) и отчуждением воли (угнетение). Кроме того, патримония не была жёстко связана с территориальностью, эта форма власти зависела от отношений лояльности, а потому после смерти верховного правителя нередко менялись границы.
State — это то, что возникает исключительно в Европе в 1450-е — 1650-е гг. («между Макиавелли и Гоббсом» — первый запустил термин «государство»/ « lo stato» в его современном значении, второй концептуализировал его в «Левиафане»). Далее в своём выступлении, когда я буду употреблять термин «государство» речь идёт только о « state» в его различных вариациях.
Если говорить об определении государства, то можно выделить два подхода, которые нередко противопоставляют друг другу. Это веберовский подход, где акцентируется формально-рациональная сторона государственности, и марксистский подход, согласно которому государство — это, прежде всего, сфера насилия, обособившаяся из системы производства и его отношений. На самом деле противоречие между двумя подходами носит главным образом внешний характер: веберовское определение вытекает из марксова, фиксирует один из его аспектов. Формально-рационализированный («абстрактный», «идеальный») характер может иметь только такая властная структура, которая обособилась, выделилась (причём, максимально) из отношений по поводу распределения факторов и продуктов производства, т.е. из материальной сферы, отсюда — формально-рациональный, абстрактный характер.
Возникнув в «длинном XVI веке» (1453-1648 гг.), государство проделало определённую, хотя и довольно быструю эволюцию, сменив несколько форм: княжеское государство, королевское государство, территориальное государство, государство-нация. Этот процесс хорошо прослежен в работе Ф. Бобита «Щит Ахилла».
В середине XIX в. оформляется нация-государство, чему способствовали три фактора: логика развития государства как особого института самого по себе и в его взаимодействии с обществом; потребности индустриального производства в условиях западноевропейского социума; борьба низов и стремление правящего слоя каким-то образом интегрировать их в систему. Все три фактора были тесно связаны между собой, образуя нечто вроде «кольцевой причинности».
Логика эволюции государства от княжеского (классика — Людовик XI) до нации-государства как института самого по себе и в его отношениях с «обществом» заключалась в том, что каждая новая форма государства включала в себя всё большую часть населения в качестве граждан, имеющих не только обязанности, но и права. Нация-государство включило в себя всё население, находящееся на территории его юрисдикции, т.е. проживающее на территории страны. В этом плане эволюция государства от княжеского до «национального» — это восходящая или, если угодно, прогрессивная эволюция.
Максимальной включённости населения в государство, распространения его на всё население требовала и логика развития индустриального производства. В первой половине XIX в. в Великобритании — наиболее развитом государстве, к тому же быстро индустриализирующемся, возникла крайне опасная социальная ситуация, которую Б. Дизраэли в одном из своих романов охарактеризовал как «две нации». Речь идёт о крайней поляризации общества, где разрыв между богатыми и бедными достигает уровня разрыва между двумя различными нациями, что, как максимум, чревато социальным взрывом и гражданской войной, как минимум ослабляет позиции государства на мировой экономической и политической аренах.
Наконец, last but not least, сама борьба низов, «опасных классов» в «эпоху революций» (Э.Хобсбоум) 1789-1848 гг. заставила верхи идти на попятную и сделала для них жизненно важным решение задачи превращения «опасных классов» в «трудящиеся классы». Нация-государство стало средством решения этой задачи: пролетариату, вопреки тому, что считал и писал Маркс, есть что терять — родину, отлитую в нацию-государство. Это «опасным классам» конца XVIII — первой половины XIX в., которые Маркс спутал с пролетариатом, было нечего терять, кроме своих цепей, поскольку они утратили одну коллективную идентичность и не приобрели иной. Нация-государство и стало новой формой коллективной идентичности для индивидов-социальных атомов. Базовым «кирпичиком» нации-государства является именно индивид — в отличие от патримонии, базовыми единицами которой были различные формы общины ( Gemeinwesen).
Если нация-государство — это высшая форма государственности state( ness), то welfare state («государство всеобщего изобилия»; более точным мне представляется перевод А.С.Донде, он же А.С.Кустарёв: «государство всеобщего собеса») — это высшая и наиболее демократичная форма нации-государства. Период с 1945 по 1975 гг., который французы называют “ les trentes glorieuses” и который совпал с повышательной волной кондратьевского цикла («А-Кондратьев»), т.е. беспрецедентным экономическим ростом, был и временем триумфа welfare state. Триумф последнего был и триумфом среднего класса. В начале 1970-х годов благодаря перераспределительному механизму, обеспечивавшему буржуазный образ жизни тем слоям, которые не имели буржуазных источников дохода, средние классы настолько окрепли экономически, что реально — с помощью таких институтов как гражданское общество, политика, формальная демократия — оказались способны бросить вызов правящему слою ядра капсистемы.
Об этом свидетельствует и нервная реакция интеллектуальной обслуги «железной пяты». В 1975 г. по заданию «Трёхсторонней комиссии» три западных «мудреца» — С.Хантингтона, М.Крозье и Дз.Ватануки — подготовили доклад «Кризис демократии». Поразительно, но эта работа до сих пор не переведена на русский язык (я имею в виду открытый доступ), а ведь она очень важна. По сути, там расписана программа если не ликвидации демократических институтов, то такую их трансформацию, которая сделает их относительно безопасными для истеблишмента и вырвет их в качестве политического оружия из рук среднего класса.
В частности, рекомендованы меры, направленные на усиление политической апатии средних классов и т.д. Да и welfare state как высшая форма нации-государства нуждалось в «корректировке». Иными словами, в 1970-е годы как своеобразная матрица средних классов нация-государство в форме welfare state создала серьёзную проблему для хозяев ядра капсистемы, т.е. у него возникли политические проблемы (что, кстати, сразу же нашло отражение в кино — например, американском и французском).
В 1980-е годы к этим проблемам добавились экономические, которые ещё более усилились в последнее десятилетие ХХ в. Глобальному рынку капиталов адекватны, с одной стороны, наднациональные (структуры типа Евросоюза или НАФТА), которые намного крупнее государства, и они выигрывают за счёт масштаба и размера, с другой — региональные блоки, которые меньше государства, и они выигрывают за счёт динамики. Известный японский бизнесмен и исследователь К.Омаэ («мистер Стратегия») назвал такие блоки регион-экономиками — по аналогии с броделевско-валлерстайновской мир-экономикой, которой они, по его мнению, идут на смену.
Что такое регион-экономика? Он определяется сугубо экономическими, а не политическими и уж тем более не социальными факторами и императивами. Регион-экономика — это единица спроса и потребления с численностью населения не более 20 млн. (иначе трудно будет обеспечить единство граждан как потребителей высокого уровня — эдаких «богатых Буратино») и не менее 5 млн. (чтобы обеспечить привлекательный рынок для потребительских товаров, с одной стороны, и экономию за счёт услуг, с другой). Размер и масштаб здесь таковы, чтобы регион-экономика наилучшим образом выполнил роль естественной деловой единицы глобальной экономики. Он развёрнут в сторону именно последней, а не своего нации-государства и связан в глобальной экономике опять же с аналогичными единицами, а не своим государством или иными государствами.
Последние, по крайней мере, огромная их часть, верно указывает Омаэ, —артефакт прошлого, всего лишь картографическая реальность (или иллюзия). Классические регион-экономики — это Северная Италия, район Баден-Вюртемберг на верхнем Рейне, Силиконовая долина, «треугольник роста» Сингапур — Джохор — о-ва Риау, Токийский район, район Кансай (Осака — Кобе — Киото), Сан-Паулу в Бразилии и др. Главная причина эффективности регион-экономик — умение решать региональные проблемы с привлечением ресурсов глобальной экономики и, разумеется, то, что их социальные и политические характеристики жёстко подогнаны под экономические требования финансовой системы глобализации — никакой социальной или политической «лирики», homo economicus на марше. Хочу подчеркнуть: выделение регион-экономик из «тела» наций-государств стало возможно только благодаря глобализации. Она поменяла местами «ударный» и «безударный» уровни мировой системы — на первый план вышли глобальный и региональный уровни, а национально-государственный отошёл на второй план. В свою очередь эта перемена мест обусловлена изменением соотношения материальных и нематериальных факторов в современном производстве и соответствует ему.
Глобализация — это такой процесс производства и обмена, в котором, благодаря господству информационных (т.е. «нематериальных») факторов над вещественными («материальными») капитал, превращающийся в электронный сигнал, оказывается свободен практически от всех ограничений локального и государственного уровня — пространственных, материальных, социальных. Это, согласно З.Бауману, победа времени над пространством и, естественно, тех, кто контролирует время (капитал) над теми, кто контролирует пространство (государство). Глобализация — это прежде всего глобализация капиталов, естественно в финансовой форме; это создание глобального рынка финансовых капиталов, свободного от контроля со стороны государства. Как заметил тот же З.Бауман, «всё, что движется со скоростью, приближающейся к скорости электронного сигнала, практически свободно от ограничений, связанных с территорией, откуда он послан, в которую он послан или через которую он проходит».
С формированием глобальных денежных рынков возможности государства контролировать финансово-экономические потоки резко ослабли. Уже на заре глобализации, к середине 1990-х годов объём чисто спекулятивных межвалютных финансовых трансакций достиг 1 трлн. 300 млрд. в день. Это в 5 раз больше, чем объём мировых торговых обменов и всего лишь чуть меньше, чем суммарные резервы всех национальных банков мира на тот момент (1 трлн. 500 млрд.). Ни одно государство мира, за исключением США (причём, во-первых, благодаря военно-политическим мускулам; во-вторых, ввиду того, что они — место прописки крупнейших ТНК, так сказать, Глобамерика) не продержится и нескольких дней против глобального спекулятивного давления. Уже в 1994 г. (всего через 11 лет после того, как появился термин «глобализация» и через 7 лет, после того, как появилась первая монография по глобализации) мексиканский финансовый кризис со «стеклянной ясностью» показал всю слабость государства перед лицом глобального рынка («семёрке», Всемирному банку и МВФ удалось наскрести для Мексики всего лишь 50 млрд. долларов).
Нация-государство перестаёт быть формой, адекватной глобализирующемуся миру, формой интеграции индустриальных комплексов в мировую систему как международную (интернациональную). Здесь две стороны дела. Во-первых, само индустриальное производство начинает утрачивать доминирующее положение, отступает на второй план (и переводится на Юг) под натиском наукоёмкого производства и информационно-финансового сектора. Во-вторых, мировая система перестаёт быть международной системой государств — помимо государства на мировой арене появились новые мощные игроки, его конкуренты, а возможно и могильщики. Это структуры типа Евросоюза, транснациональные корпорации, криминальные синдикаты и т.п. Отступление государства отражается и на анализе мировой экономики. Например, как подчёркивает уже упоминавшийся К.Омаэ, дискуссии о дефиците или активе в торговле США с Японией становятся всё более бессмысленными, т.к. потоки товаров, измеряемые официальной торговой статистикой, представляют лишь незначительную и постоянно уменьшающуюся долю экономических связей между двумя странами. Они не фиксируют доходов, получаемых от услуг, лицензий, интеллектуальной собственности, от товаров, произведённых фирмами США в третьих странах продаваемых в Японию и т.д. Чипы, произведённые американской фирмой в Малайзии и проданные в Японии, не попадают в американскую экспортную статистику. Можно привести и другие примеры подобного рода.
Всё сказанное, однако, не значит, что нация-государство отомрёт завтра, но то, что оно трансформируется в нечто иное, в иной тип государства — это очевидно. Ф.Бобит назвал новый тип «рынком-государством», имея в виду структуру, которая определяется исключительно экономической целесообразностью; так сказать глобальному рынку — рынок-государство. Ясно, что рынок-государство Бобита соответствует регион-экономике. Однако регион-экономика — это характеристика скорее пространственного и экономического порядка. Термин рынок-государство не вполне удовлетворяет тем, что не фиксирует ту конкретную форму, в которую «отливается» рынок в качестве определения государства. Мне наиболее адекватным представляется термин корпорация-государство (далее — КГ), т.е. такое государство, в котором на смену определению «нация» приходит определение «корпорация».
КГ есть такая форма административного устройства, которая, совпадая в пространстве с границами нации-государства, развёрнута к глобальной экономике и цели функционирования которой носят рыночно-экономический характер, т.е. предполагают сведение к минимуму социальных, политических и культуральных издержек по «содержанию» территории «прописки» и её населения. Формы этого сведения разнообразны — от постепенной (по принципу варки лягушки живьём) минимизации социальных обязательств (корпорации-) государства, которое может внешне провозгласить себя социальным, до избавления от экономически лишнего, нерентабельного населения путём шоковых реформ. Общий принцип — отсечение от общественного пирога огромных слоёв населения, такой процесс производства и обмена, в котором, благодаря господству информационных (териториальных факторов в современном производстве)
В этом плане понятно, что рейганомика и тэтчеризм объективно вели к формированию корпорации-государства, а у нас — объективно — аналогичную функцию выполняли горбачёвщина и в намного большей степени ельцинщина.
Ни в коем случае нельзя путать корпорацию-государство с корпоративным государством (например, Италия Муссолини или III Райх) и смешивать два эти термина. Корпоративное государство есть форма нации-государства, это предвосхищение welfare state, а во многом даже более последовательное воплощение его принципов. Корпорации-государства — это иной, по сравнению с нацией-государством тип, который приходит или пытается прийти ему на смену. Если корпоративное государство — это социальное государство, то корпорация-государство — это рыночно-экономическое государство, несоциальное, а в крайнем, «идеальном» случае — асоциальное, в значительном количестве привлекающее и рекрутирующее социопатов.
Ещё раз подчеркну соответствие welfare state как формы нации-государства индустриальной эпохе и его несоответствие постиндустриальной эпохе. Во-первых, индустриальное производство требует массового рабочего и среднего классов — в качестве как производителей, так и потребителей, обеспечивающих эффективный спрос. В системе наукоёмкого производства эти массовые слои не нужны (в начале 1990-х годов на фирме “ Microsoft” с её 49 филиалами работало 16400 человек); к тому же в эпоху глобализации индустриальное производство выводится на периферию, отсюда всякие «экономические чудеса» вроде корейского.
Во-вторых, первая половина ХХ в. в истории индустриальной эпохи — время системных мировых войн за гегемонию, порождающее «военное государство всеобщего собеса» ( warfare welfare state), т.е. нуждающееся в поддержке своих рабочего и среднего классов в борьбе против буржуазии, рабочего и среднего класса других государств.
В-третьих, ещё большей потребность в такого рода поддержке стала во второй половине ХХ в. в период «холодной войны», т.е. противостояния капитализма системному антикапитализму, т.е. СССР, социалистическому лагерю. Здесь хозяевам ядра капсистемы приходилось откупаться от среднего и части рабочего класса, чтобы они не впали в социалистический или, того хуже, в коммунистический соблазн. Однако стратегия «социального эппизмента» («social appeasement») привела к такому политическому усилению среднего и рабочего классов, что они с их левыми партиями и профсоюзами стали представлять угрозу для истеблишмента. Рейганомика и тэтчеризм стали наступательной реакцией на эту угрозу, а крушение СССР устранило причину замирения. Американские исследователи Д.Дедни и Дж.Айкенбери ещё в начале 1990-х годов писали, что окончание «холодной войны» с неизбежностью приведёт к демонтажу welfare state; им, однако, по-видимому, и в голову прийти не могло, что вместе с формой будет демонтироваться и содержание — нации-государства, на месте (а точнее, во чреве) которого будет формироваться новый тип государства КГ.
От всех других форм государства КГ отличается не включающим, а де-факто исключающим характером. Это — нисходящая линия в развитии государства, конечным пунктом которой станет его отмирание и возникновение на его месте скорее всего структур неопатримониального, неообщинного типа. Иными словами, КГ — это, образно выражаясь, воля государства к смерти, форма отмирания государства, но отмирания в интересах определённых групп — хозяев позднекапиталистической системы и формирующейся послекапиталистической. Более того, это орудие формирования последней — как когда-то княжеское государство («новые монархии» во Франции и Англии второй половины XV в. как ранние формы макиавеллиевского “ lo stato” были орудиями формирования военно-административных машин антифеодального Старого Порядка и — «телеологически» — капитализма).
КГ как административно-экономический комплекс, формально являющийся государством (как госаппарат и в меньшей степени как институт), превращает национальные политико-экономические интересы в функцию интересов представителей различных экономических групп, выступающих в качестве представителей государства. Этот комплекс приватизировал в своих (развёрнутых в сторону глобальной экономики) интересах характерные для нации-государства властные функции (денационализация государства). Приватизация имущества, т.е. превращение его в собственность и недопущение к этому процессу «остального» населения (десоциализация государства) — следующие шаги. К тому же политико-экономические цели КГ как единицы и агента глобального (наднационального) рынка финансов требуют космополитизма, ослабления или даже устранения национальной идентичности. Чем многочисленнее та или иная нация, чем крупнее страна, чем длительнее и сильнее в национальном плане выражена её история, чем мощнее её культура и традиция, тем прочнее преграды на пути развития КГ, тем сложнее превратить нацию-государство в КГ, тем больше предпринимаемые в этом направлении усилия.
В идеальном и конечном виде КГ есть десоциализированная (до асоциальности и криминала), денационализированная либерально-космополитическая структура рыночно-репрессивного типа. Очень хорошо заметил по этому поводу один из лидеров восставших крестьян в Чьяпасе (Мексика): «В кабаре глобализации государство начинает заниматься стриптизом, и в итоге в конце представления на нём остаётся только то, что является крайней необходимостью (для хозяев глобальной экономики. — А.Ф.) — репрессивная мощь». Таким образом, у новой глобальной «железной пяты» нет потребности непосредственно править миром. От их имени эта административная задача возложена на плечи национальных правительств. При этом последние, конечно же, в значительной степени перестают быть национальными, превращаясь во внешнеадминистративные органы ТНК. Поскольку денационализация и десоциализация, особенно скоростные, часто требуют нарушения закона, выхода во внеправовую зону, формирование КГ во многом носит внелегальный, а то и просто криминальный характер. В одних случаях это выражено менее отчётливо, в других — более, а есть просто вопиющие случаи, когда криминальные характеристики «государства» начинают доминировать, как это происходит, например, в Либерии, Сьерра-Леоне, Заире и др.
В замечательной работе «Диалектика угнетения в Заире» (1988) М.Щацберг, который провёл в Заире несколько лет, охарактеризовал заирское «государство» как «государство-бандит». Частая практика: военные, жандармы или полицейские (каждая из этих групп — монополия отдельного союза племён) окружают ту или иную деревню или городок и начинают грабить; грабёж как форма эксплуатации-экспроприации. Собственно, «государство Заир» существует только на карте. В реальности эту территорию контролирую несколько союзов племён (по сути — КГ на племенной основе).
Разумеется, заирский случай и случай, о котором говорил повстанец из Чьяпаса, — крайние, это ситуация слабых и небольших государств Африки и Латинской Америки, где государство почти полностью превращается в низший тип КГ — репрессивный или просто криминальный, или, если угодно, внелегальный. Однако как тенденция, как «частичная» реальность, это удел не только Юга, но и ряда стран Севера. Так, в 1993 г. премьер-министр Франции Э. Баладюр заявил, что 25% французов живут «в зоне неправа» ( dans la zone du non- droit), особенно на юге страны. А ведь есть ещё юг Италии, Каталогия в Испании.
Более крупные государства могут превращаться сразу в несколько КГ. Например, на карте читаем: «Колумбия». В реальности на территории этой страны — четыре КГ: три внелегальных (Медельинский наркокартель, Калийский, партизаны FARC) и одно, пожалуй, самое слабое, легальное — «государство Колумбия».
Чем крупнее государство, чем многочисленнее население, тем вероятнее формирование КГ как кластера нескольких структур подобного типа. Например, Китай — внешне весьма монолитная страна. Но даже внутри этого монолита, по мнению некоторых аналитиков, есть относительно автономные сегменты, способные превратиться в квази-КГ или просто КГ. Специалисты говорят о китайской армии, которая контролирует аэродромы, производство. Разумеется, не она главная КГ в кластере, но речь идёт именно о кластере, а не о монолите.
Да что КНР, США — вот интересный пример. США после 1975 г. — это государство? С одной стороны — да. С другой — прежде всего кластер ТНК. В 1975 г. (Вьетнам, Хельсинки) государство США потерпело поражение в «холодной войне» от СССР. Это нашло отражение (что отметили немногие, но наиболее внимательные наблюдатели вроде Раймона Арона) в том, что правящий в Америке 200 лет правящий класс выходцев с восточного побережья уступил место людям с запада и юга, тесно связанным с ТНК. В результате США превратились в нечто вроде Глобамерики. Внутреннее противоречие США как нации-государства и КГ (кластера ТНК) — это весьма серьёзное явление. Однако, естественно, в США слишком много препятствий, которые тормозят формирование КГ.
В разных странах этот процесс идёт с разной скоростью. Как это ни парадоксально на первый взгляд, именно на периферии и полупериферии капсистемы, а не в ядре, он развивается наиболее быстро. Это ситуация, которую Маркс мог бы охарактеризовать как «язычник, страдающий от язв христианства». Там, где на пути КГ есть либо пусть приходящие в упадок, но существующие в принципе институты гражданского общества и публичной политики, либо, как в ряде азиатских обществ, сохранившиеся традиционные институты и религиозные (ислам, индуизм, буддизм) или морально-этические (конфуцианство) традиции, процесс его формирования идёт медленнее. Там, где ничего этого нет или есть, но очень слабо — ряд стран Латинской Америки, Африки, некоторые экс-социалистические страны, — этот процесс развивается намного быстрее.
Формирование КГ идёт не только сверху, но и снизу — политизация и этатизация крупных корпораций. На примере корпорации Леваева как корпорации нового — политического, или, как минимум, политизированного типа, это хорошо показал Сергей Горяинов в работе «Алмазы Аллаха». Именно такого типа корпорации, подчёркивает С.Горяинов, идеально вписываются в глобалистскую модель мироустройства; их даже можно считать своеобразным эталоном структур, на которых будет держаться новый мировой порядок (разумеется, если ему удастся встать на ноги, если этого широко шагающего «молодца» не уймут).
Ещё один претендент (или кандидат) в КГ — террористические организации, которые после окончания «холодной войны» стали превращаться в политико-экономические корпорации.
Вполне способны превратиться в КГ (или квази-КГ на криминальной основе) так называемые «серые зоны», т.е. территории, не контролируемые правительствами наций-государств. Как правило, это территории на стыке границ («золотой квадрат», «золотой полумесяц») двух, а то и трёх государств, либо просто зоны «провалившихся государств» ( failed states) или безгосударственные ( stateless), например, Афганистан или Сомали. «Серые зоны» напрямую связаны с глобальной криминальной экономикой. И здесь мы подходим к очень важному аспекту формирования КГ как особого типа — криминальному, но только уже не на страновом, а на глобальном уровне, и это вносит дополнительные штрихи в картину а-социализации (десоциализации) КГ.
Суть в следующем. Глобальная экономика базируется на пяти «китах»: торговле нефтью; торговля оружием; наркотрафик; торговля золотом и драгметаллами; проституция и порнобизнес. Некоторые из этих отраслей носят полностью криминальный характер, некоторые — частично. Нация-государство, которое по определению должно бороться с криминалом в общегосударственных, общенациональных интересах, и в этом плане оказывается неадекватным глобальной экономике с её огромным глобальным криминальным сегментом. А вот КГ почти идеально снимает противоречие между криминальным и некриминальным сегментами, поскольку с его точки зрения, как и с точки зрения корпорационной глобальной экономики, главное — это прибыль, экономическая рентабельность, а не государственность или мораль. Понятие «криминальный» в мире КГ, по сути, растворяется в экономической лексике «либерального» толка, а борьба с криминалом становится элементом конкурентной борьбы КГ различного типа друг с другом.
Таким образом, формирование КГ в мире идёт двояким образом. Сверху вниз (это — магистральный путь) — государство становится корпорацией особого рода (политической, а государство при этом в значительной степени денационализируется и десоциализируется). И снизу вверх — корпорации (как легальные, так и внелегальные) приобретают политические и даже квазигосударственные функции и вступают в борьбу с нациями-государствами.
Весьма показательный пример — разница между Большой Игрой-1 и Большой Игрой-2. Большая Игра (Great Game) — термин, введённый английским разведчиком капитаном Конолли и активно использованный Киплингом для обозначения борьбы Великобритании и России за Центральную Азию во второй половине XIX — начале ХХ в. В Большой Игре-1 (1856-1907 гг.) борьба в регионе шла между двумя империями, двумя легальными структурами. В Большой Игре-2, развернувшейся после распада СССР, участвовали/участвуют, во-первых, уже несколько государств, несколько негосударственных структур (Талибан, Северный Альянс и т.п.), криминальные сообщества, спецслужбы, выступающие в качестве автономных игроков, оседлавших свой «отрезок» наркотрафика или торговли оружием. Эта разнокачественная, политико-экономически разнородная среда — питательный бульон для формирования КГ.
Каковы перспективы развития КГ? Трудно прогнозировать, оказавшись в точке бифуркации. Думаю, что в ближайшие 25 лет процесс формирования КГ будет продолжаться, несмотря на торможение и противодействие — хотя в различных районах мира, как уже говорилось, процесс этот будет развиваться с разной скоростью.
Развитие КГ, безусловно, тормозится тем, что КГ до сих пор нуждается в нации-государстве как в некой скорлупе и естественной среде питания, ведь КГ практически ничего не создаёт, а проедает созданное ранее. В этом плане она весьма похожа на осу-наездника (читай «Жизнь насекомых» Фабра), которая откладывает яйца под хитиновый покров того или иного насекомого, плотью которого личинки питаются до превращения в осу.
Не меньший фактор торможения — сопротивление со стороны тех сил, кому не улыбается стать жильём и кормом осы-наездника. Как знать, быть может то, что происходит в Латинской Америке (Бразилия, Боливия) — это начало формирования сил, способных серьёзно изменить вектор развития КГ. И ещё одно: перед лицом использующего либеральную риторику КГ ослабляются, если не исчезают многие идеологические противоречия между левыми и правыми, между левыми и консервативными силами (а также настоящими либералами, а не нацепившими их маску неоконами). Я называю это реакционным прогрессизмом.
С точки зрения эволюции капсистемы, КГ, с одной стороны, напоминает некоторые структуры раннекапиталистической эпохи (в частности, английскую Ост-Индскую компанию), с другой — эпохи XV-XVI вв. («княжеское государство»). В любом случае — это социальный хищник, по отношению к которому у каждого человека остаётся моральный выбор. Я не большой любитель Стругацких, по крайней мере, образца после 1962 г., когда закончился период «Полдня XXII века» и началось нечто иное. Тем не менее, одну вещь из этого периода я очень ценю. Это «Улитка на склоне», написанная по мотивам «Страны водяных» Акутагавы. Главный герой повести Кандид, оказавшийся в некоем Лесу, начинает понимать, что происходит. Он понимает, что население Леса обречено на уничтожение сильными мира сего в их интересах и что «самое страшное… историческая правда.. не на их (обречённых) стороне, они — реликты, осуждённые на гибель объективными законами, и помогать им — значит идти против прогресса, задерживать прогресс на каком-то крошечном участке фронта». Кандид, однако, плюёт на этот прогресс, сжимает в руке скальпель и со словами, если это и прогресс, то на мне он и споткнётся, идёт к окраине леса. Цель ясна — сопротивление такому прогрессу системы, противопоставление ему субъектной воли, морального выбора. КГ, бесспорно, выступает как прогресс капитала, который, однако, как это часто бывает с социальным прогрессом, осуществляется за счёт и в ущерб большинству, т.е. выступает как зло, которое следует не только анализировать, но и по отношению к которому надо делать моральный выбор.
У меня всё. Спасибо. Я готов ответить на вопросы.
А.Парамонов. Спасибо, Андрей Ильич. Пожалуйста, вопросы к докладчику?
А.Фурсов. Коллеги, еще одна ремарка. В этой красной книге представлена моя статья «Государство, оно же корпорация», опубликованная ранее в журнале «Эксперт. Украина». Статья в украинском «Эксперте» — это, во-первых, сокращённый вариант исходного материала; во-вторых, без согласования со мной журнал изменил название статьи. У меня было «Корпорация-государство» по аналогии с «нацией-государством», т.е. это термин. «Государство, оно же корпорация» — это уже не термин, да и акцент смещён с государства на корпорацию. Журналисты прочли мою номиналистическую статью под реалистическим углом зрения.
А.Чумичев. Андрей Ильич,Вы представили положение дел в довольно широкой перспективе. А если вернуться к теме русской истории, не могли бы Вы на фоне этого обзора осветить Вашу точку зрения на специфику нынешнего состояния государства в России? Каково нынешнее российское государство? Как вы видите его, исходя из вашего рассказа?
А.Фурсов. Это, безусловно, формирующееся КГ. Я бы назвал это, по аналогии с Ост-индской компанией, Вест-российской компанией. Нынешнее государство Россия — это нечто вроде Вест-российской компании. Россия, обращённая на Запад и сведённая до состояния компании или кластера компаний. Это КГ, которое в 1990-е годы отсекло значительную часть населения от общественного пирога и которое решает, прежде всего, экономические задачи. Когда заявляется, что для государства главное быть экономически конкурентоспособным, то это уже не совсем государство, а КГ. Если говорить о политико-экономической конкурентоспособности государства на мировой арене, то она обусловлена не столько экономической эффективностью, сколько социальной (степень поляризации в обществе, индекс Джинни, социальная справедливость). Быть конкурентоспособным экономически — это задача фирмы. Или государства, которое превращается в фирму-государство, главная задача которого отсечь всё экономически неэффективное, не создающее рыночный продукт. Отсюда наши реформы здравоохранения, образования, направленные на резкое уменьшение, если не уничтожение социальных функций государства, и это при том, что по Конституции РФ — социальное государство.
Естественно, у большой части молодёжи это вызывает чувства неуверенности, дезориентированности, страха перед жизнью — я вижу это, преподавая в МГУ и РГГУ, и это составляет резкий контраст по сравнению с началом 1970-х годов, когда я оканчивал МГУ. Я не большой любитель советского строя, никогда не состоял в КПСС, публично отказался от вступления в неё. Тем не менее, в молодости у меня была полная уверенность в завтрашнем дне: я знал, что закончу институт, пойду в аспирантуру, буду заниматься любимым делом — наукой и таким образом, помимо прочего, обеспечу семью. Сейчас у выпускников ВУЗов такого ощущения нет. К тому же, они прекрасно понимают, что нарастает деградация системы образования, что им трудно будет найти работу по специальности, несмотря на диплом о высшем образовании. Вот это и есть одна из форм отсечения от общественного пирога.
Кстати, аналогичные процессы — отсечения от общественного пирога с помощью сферы образования — идут и на Западе. Достаточно вспомнить сравнительно недавние события во Франции, где молодёжь, протестуя против нового закона о найме выпускников ВУЗов, взялась за любимое оружие пролетариата — булыжник.
Реплика. Как бы Вы определили мотивацию государства-корпорации? Какие интересы движут идеи?
А.Фурсов. Иммануил Валлерстайн, правда, по другому поводу однажды заметил: « Values are very elastic when it does on power and profit». «Ценности становятся весьма эластичными, когда речь заходит о власти и прибыли». Власть и прибыль — вот мотивы этого государства. Прибыль и власть. Причем, я полагаю, что не только в данной КГ (ещё раз подчёркиваю: я говорю не о государстве-корпорации, не о корпоративном государстве, а именно о КГ), но и в других КГ, где люди понимают, что на всех не хватит. Значит, нужно, чтобы ограниченные блага распределялись среди своих, а остальные идут гулять.
Эти процессы идут во всём мире и воспроизводятся в том числе внутри «золотого миллиарда». Посмотрим на социальную структуру США. Здесь 0,4% населения владеют от 30 до 50% активов и акций. За ними следуют 4% очень высокооплачиваемых людей, главным образом, менеджеров. Еще 16% зарабатывают несколько меньше. Вместе это — 16 + 4 + 0,4 = 20,4% — группа, доходы которой растут. Далее следует 51% просто наемной рабочей силы. У них с 70-х годов доходы падают. Ну и, наконец, 30% бедных и абсолютно бедных. Таким образом, даже в богатой части мира — так уж строена система позднего капитализма — социальные перспективы, как и в мире в целом, есть только у 20% населения. Это победители, а победитель получает всё. Вопрос в том, что делать с оставшимися 80%? В разных странах судьба этого слоя складывается по-разному — в зависимости от уровня жизни данного общества. Тем не менее, общая мировая тенденция налицо — десоциализация огромной массы населения, выталкивание их из общества. Объективно это и есть одна из задач КГ.
Д.Драгунский. Мне кажется, у нас есть некоторое смешение понятий. Когда мы говорим «государство», что мы имеем в виду? Когда мы говорим national state, мы имеем в виду, грубо говоря, страну. Когда мы говорим государство…
А.Фурсов. Нет, мы не имеем в виду страну. Мы имеем в виду институт. Конкретно же мы имеем в виду такое государство, которое включает всех граждан как индивидов.
Д.Драгунский. Тем не менее, оно распространилось до уровня страны.
А.Фурсов. Я сразу возражу. Дело в том, что у state несколько форм. Территориальное государство — это Людовик XIV. Государство-нация, нация-государство, княжеское государство — это все разные формы. Но эволюция государства, по крайней мере, по нацию-государство включительно, заключается в том, что каждая новая форма охватывает в качестве граждан всё бóльшую часть населения. Нация-государство охватывает всех людей, живущих в рамках данной юрисдикции, причём как индивидов. Нация-государство состоит не из общин, базовая единица её организация-индивид, т.е. нация — это этническая группа, состоящая из индивидов как базовых социальных единиц, а например, не из каст, кланов или иных форм Gemeinwesen. Из последних состоят патримонии.
Д.Драгунский. Отлично. Я в данном случае ввожу лингвистическую переменную «государство». Когда мы говорим «государство», мы не можем сразу задавать фазу logic с первого слова. Мы должны ее немного уплотнить. Потому что я не понимаю: мы говорим о государственном аппарате или мы говорим о чем-то большем?
А.Фурсов. Мы говорим об институте.
Д.Драгунский. Об институте? С точки зрения институционализма, институт — это норма плюс санкция. Или мы говорим об институции? О чем именно мы говорим? О некотором учреждении, которое имеет людей, репрессивный аппарат, привратника..
А.Фурсов. О комплексе учреждений.
Д.Драгунский. Комплекс учреждений. Ведь институт, с точки зрения классического институционализма, — это не есть физическая реальность. Это есть норма. Мы говорим о государстве как физической реальности?
А.Фурсов. Институт — это организационная форма комплекса функций и ролей в единстве с их «материальными» персонификаторами. Речь идёт о единстве функции и субстанции.
Д. Драгунский. Понятно. Субстанция там есть.
А.Фурсов. Есть.
Д.Драгунский. То есть это люди, которые дорвались до пирога.
А.Фурсов. Главное в этих людях — это функция.
Д.Драгунский. Разумеется. Почему такая мешанина получается? Потому что о national state несправедливо говорить, потому что все граждане максимально включены в …
А.Фурсов. В форме national state государство и страна — это практически одно и то же, но это вовсе не так в других формах, будь то княжеское государство или КГ.
А.Драгунский. Вот, а в корпорации-государстве — это совершенно другое.
А.Фурсов. Совершенно верно. Так же, как в территориальном государстве Людовика XIV далеко не все французы были гражданами, они жили в стране Франция, но они не были базовыми единицами государства Франция.
Я.Бутаков. Не вполне понятно. Вы говорите, государство-нация — это институт, включающий в себя индивидуумов. Если индивидуумов, тогда это получается не универсальная модель. И если мы действительно говорим о формировании такой модели в XVI-XVII веках, то вообще то государство состояло не из индивидов, а из сословий, то же европейское государство…
А.Фурсов. Государство ( state) — это вообще не универсальная модель организации власти. Возникшее в XIX в. в уже индивидуализированном, главным образом, послесословном социуме, нация-государство — ещё менее универсально, если так можно выразиться. Повторю ещё раз — государство возникло в конце XV — начале XVI века. Его логика заключалась в том, что оно перемалывало все коллективные структуры. И к концу XVIII века оно их постепенно перемололо. Как только это произошло, физический индивид в Европе стал социальным индивидом. Физический индивид и социальный индивид суть разные вещи. Их несовпадение — скорее норма (в аристотелевском смысле) для большей части цивилизаций. В Индии социальным индивидом была каста, в Китае - клан, в античном мире — полис и подобные ему структуры. Возможность индивидуальной субъектности заложена в христианстве, однако социальным фактом превращение физического индивида в социального стало в Западной Европе в XVII-XIX вв. К середине XIX в. государство с помощью репрессивных структур повседневности (а кое-где — революция) и индустриализация атомизировали сословное общество Старого Порядка и реаранжировали атомы-индивиды в нацию, совпавшую с государством. Государство Наполеона III — это нация-государство индивидов, а государство Людовика XIV — это территориальное государство сословий.
Я.Бутаков. Сразу, исходя из этого, при таком методологическом подходе возникает вопрос: а в России было государство-нация?
А.Фурсов. Конечно, не было. Ни государства-нации, ни нации-государства. У нас процесс формирования нации вообще развивался очень специфически. В XVII-XIX вв. верхушки Англии, Франции и Германии сумели навязать свои ценности — ценности формирующегося буржуазного общества — остальному населению, народу, который вместе с этими господствующими группами превращался в нацию.
В России вышло иначе. В XVIII — начале XIX в. господствующая группа — 20-25% дворянства — превратилась в нацию (со своими ценностями, языками — французским и литературным русским, — бытом и т.д.), а угнетённые так и остались народом (между ними — прослойка бедных дворян, разночинцев, со второй половины XIX в. — интеллигенция) со своими ценностями и бытом. Произошёл, как писал В.О. Ключевский, раскол России на два уклада. С одной стороны — нация господ, с другой — народ угнетённых, т.е. на социальное измерение наложилось национальное. Отсюда — помимо прочего — столь жестокий характер вспыхнувшей после революции гражданской войны. Схватились не просто угнетатели и угнетённые, но две принципиально разные этнически организованные группы — народ и нация. Народ пустил кровь нации.
Я.Бутаков. Грозит ли нам перескочить к корпорации?
А.Фурсов. К КГ? Грозит, безусловно. Например, Бобит в своей книге хорошо показал, как Франция перескочила от территориального государства к нации-государству, почти миновав государство-нацию. Швеция, которая никогда не была феодальной страной, а, по сути, поздневарварской, перескочила в XVI-XVIII века, благодаря военной революции, в буржуазную современность и два века была молотом Европы и молотила всех абсолютно. В перескоках нет ничего необычного, тем более, если у них есть фундамент. У КГ в послесоветской России — прочный фундамент. Это позднесоветские министерства и ведомства, точнее, те из них, которые в силу своего рода деятельности были связанны со спецификой выхода во внешний, капиталистический мир. Им очень мешал центроверх — так я предпочитаю называть «советское государство», в крушении которого они были объективно заинтересованы. В этом их интерес, т.е. интерес части номенклатуры, объективно совпал с интересами заинтересованных групп на Западе.
Не только у нас, но и у ряда других стран есть шанс перескочить фазу нации-государства и превратиться в КГ. А некоторые перепрыгнут в КГ прямо из состояния неопатримоний. Отсутствие или слабость, или отмирание гражданского общества, с одной стороны, или мощных традиционных институтов, неразрушенных капитализмом, с другой, весьма способствует развитию КГ. Это ситуация прежде всего Латинской Америки, Африки к югу от Сахары и, к сожалению, ряда бывших социалистических, а ныне — «криминально-капиталистических» стран. В последних развитие КГ парадоксальным образом есть и процесс формализации криминально-коррупционной экономики и одновременно борьбы с ней, её ограничения. Это двойственная природа КГ многое объясняет в его внутренней политике.
Я.Бутаков. В таком случае, здесь можно говорить не столько даже о перескоке на некоторый новый этап, сколько о сваливании куда-то в бок, о деградации
А.Фурсов. Это уже эмоциональная окраска термина. Практически любой процесс можно представить и как сваливание вбок. Например, Валлерстайн определяет генезис капитализма в Европе как крупный провал. Все нормальные общества, пишет он, решали свои проблемы успешно, т.е. давили капитализм в зародыше. А Европа не смогла и породила капитализм, который ее и сожрал, т.е. оценка зависит от угла зрения.
А.Нагорный. Процессы в Китайской Народной Республике Вы трактуете тоже с точки зрения подобной динамики? Потому что пример с армией не убедителен, есть целый ряд постановлений, которые запрещают хозяйственную деятельность. Армия подвержена очень большим…
А.Фурсов. По поводу Китая, я уже говорил, что там есть ряд особенностей. Общество, по крайней мере, внешне, довольно монолитное. Однако по мере интеграции в глобальную систему там, в силу размеров и численности, одной КГ дело, скорее всего, не обойдётся. Их будет несколько. Будущее Китая зависит от того, смогут ли они договориться и сформировать кластер, и тогда можно будет довольно длительное время использовать общенациональную «скорлупу».
Б.Блехман. Из вашего рассказа следует, что на наших глазах разворачивается глобальный конфликт. Внутри населения на каждой территории или на нескольких территориях. И отражением этого, по-видимому, являются последние избирательные процессы: в Соединенных Штатах —примерно равное разделение голосов, или выборы в Италии — на днях. И так далее. Какие угрозы такому, с Вашей тоски зрения, естественному процессу развития от нации-государства в государство-корпорацию естественным образом возникнут. Простите, и то и другое — «естественно».
А.Фурсов. Зыгмонт Бауман в работе «Глобализация» выделил в современном мире две группы — «глобалы» ( globals) и «локалы» ( locals), их соотношение — 20% : 80%. Глобалы — это те, кто живёт в глобальном пространстве, освоил его и эксплуатирует. Локалы — это те, кто привязан к своей местности и может покинуть её только в качестве беженцев. Ясно, что перспективы развития есть только у глобалов. Иными словами, глобализация — это, помимо прочего, пересортировка человечества. Кто-то (меньшинство) получает билет в будущее, а кто-то — на Поле Чудес в Стране Дураков, т.е. на помойку.
Более того, в рамках 80% локалов есть огромная группа «низов ниже низа». Это так называемые slum people — трущобные люди. В 2003 г. их было 921 миллион человек, сегодня — миллиард, т.е. 16,5% мирового населения; если взять те 80%, низом которых они являются, то цифра будет ещё внушительнее.
Мир трущоб занимает огромные пространства Латинской Америки, Африки и Азии. Люди этого мира ничего не производят и почти ничего не потребляют. Средняя продолжительность жизни — 20-25 лет, как в Древнем Риме.
К 2030 г. численность трущобных людей достигнет 2 млрд. (численность мирового населения на этот год прогнозируется 8 млрд.). Экологически трущобы не выдержат такого демографического пресса, и из них начнётся исход населения, вовсе немирный. Скорее всего, это будет новое переселение народов, с которым европейцам и вообще миру белых людей будет очень трудно справиться. Как решать эту проблему? Говорят, Р.Макнамара на рубеже 1970-х — 1980-х годов сказал: для сохранения современного мира нужно либо снижение рождаемости, либо увеличение смертности. Однако мир «трущобных людей» продолжает расти, несмотря на низкую продолжительность жизни, СПИД и т.д.
Почему я об этом говорю? Дело в том, что взрыв 2030-х годов, если он произойдёт, может весьма серьёзно изменить логику развития мира КГ, а то и просто смести этот мир — к сожалению, вместе с цивилизацией или тем, что от неё останется через четверть века. При этом новое переселение народов может наложиться на борьбу между глобалами и локалами в «нетрущобной части» мира, на самом Западе.
Когда-то В.О.Ключевский, а вслед за ним С.Ф.Платонов дали схему русской смуты (она «работает» для всех русских смут). Сначала династическая фаза — борьбе верхушки за власть; вторая — социальная фаза, когда в борьбу втягиваются практически все слои общества в весьма замысловатых комбинациях; третья — национально-религионая, когда ситуация упрощается: вот мы — вот враг. Ситуация, когда с одной стороны оказывается организованный в КГ «золотой миллиард» белых (с высоким процентом пожилого населения) главным образом христиан или политкорректных безродных мультикультуралистов, эксплуататоров, а с другой — 6-7 миллиардов эксплуатируемой и (или) депривируемой бедноты с тёмным цветом кожи (с высоким процентом молодёжи), очень напоминает национально-религиозную фазу смуты — только речь идёт о глобальной смуте, к которой приближается мир и которая, по-видимому, станет ответом «слабых мира сего» позднекапиталистическому миру с его КГ.
Когда-то Б.Мур проницательно заметил, что революции часто рождаются не из победного клича восходящих классов, а из предсмертного рёва тех социальных слоёв, над которыми вот-вот сомкнутся волны прогресса. К этому надо добавить, что у того мирового сегмента, который определён в жертву позднекапиталистическому прогрессу есть союзник на самом Западе/Севере — это выходцы из Азии, Африки и Латинской Америки. По прогнозам, к 2025 г. они составят до 30% населения крупнейших городов Севера. Отсюда — всего лишь шаг до того, что Арнолд Тойнби называл «союзом внутреннего и внешнего пролетариата», только «пролетариат» надо заменить на «опасные классы». Значительная масса низов самогó ядра капсистемы возвращается в то состояние, в котором она находилась в раннекапиталистическую эпоху — вплоть до середины XIX в., на входе в системный капитализм. Вход и выход часто похожи. Иными словами, КГ как принципиально исключающий (десоциализация, денационализация) тип государственности ускоряет общий системный кризис капитализма и подталкивает его к глобальной смуте, точнее, к её национально-религиозной фазе, которую уже неудачно окрестили «столкновением цивилизаций», что скрывает реальную суть происходящих процессов.
Б.Блехман. А Вы не можете опрокинуть этот проект на Россию? Потому что на самом деле то же самое, что Вы рассказываете, с другими наименованиями, с другими фамилиями реализуется здесь.
А.Фурсов. Опрокинуть этот проект, а точнее прогноз на Россию можно только с очень серьёзными оговорками. У нас идёт процесс депопуляции. У нас не только сокращение рождаемости, как на Западе, но и рост смертности, причём в возрастных когортах от 20 до 60 лет. И в то же время миграция из Закавказья и Средней Азии. И опять различие с Западом: значительная, хотя, безусловно, меньшая часть мигрантов оказывается в Москве и других русских городах не в качестве эксплуатируемой группы, а в качестве «хозяев жизни».
К этому надо добавить большие размеры нашей страны, слабую хозяйственную связность экономического пространства, затруднённость добывания многих видов сырья, например, по сравнению с Африкой, целый ряд других трудностей. В то же время РФ даже в её нынешнем виде — это не «третий мир» и, уверен, им не станет, несмотря на внешнее сходство некоторых аспектов развития.
Б.Блехман. Целеполагание разных корпораций, вполне очевидно, различается. Соответственно с этим отличаются и инвестиционные стратегии. В Российской Федерации сейчас сформирована и реализуется корпорация, назовем ее условно, «Силовая труба». С вашей точки зрения…
А.Фурсов. Я называю это Вест-российская компания.
Б.Блехман. Ост-Индская тоже занималась…
А.Фурсов. Да. Но самое главное, что она «вест». Российская, но «вест».
Б.Блехман. Просто «оста» нет. С вашей точки зрения как может развернуться столкновение целеполаганий и инвестиционных стратегий корпорации «Труба» с западными стратегиями? И как эти целеполагания отразятся на развитии страны?
А.Фурсов. Не знаю. Очень трудно прогнозировать развитие, когда общество находится в точке бифуркации, т.е. в такой точке, где у системы — максимум выбора. Хотя, разумеется, это максимум в рамках некоего коридора возможностей, пусть и весьма широкого. Например, август 1917 г. Выбор вариантов — от диктатуры Корнилова до диктатуры большевиков. Но в коридоре «диктатуры». Керенский и так называемые «демократы» — out of game.
Ещё одна сторона дела заключается в том, что мы до сих пор проедаем советское прошлое. Одно дело — борьба в условиях, когда есть что проедать. Другое дело — когда всё или почти всё проедено, утилизовано — а мы, похоже, приближаемся к этому пункту. Здесь алгоритм и логика целеполагания и борьбы могут существенно измениться.
Б.Блехман. Или, например, кончится раньше, чем свернется та стратегия трубы. Как Сурков сказал: «Нам бы десять лет продержаться, да еще пять лет простоять».
А.Фурсов. Да, похоже.
Такие ситуации, в силу того, что Гегель называл «коварство истории», порой имеют тенденцию разворачиваться в противоположную сторону.
М.Ремизов. Мне понятна Ваша базовая логика. Я бы ее полностью с интересом безоговорочно принял, но есть один момент, который кажется мне самым сложным моментом аргументации. Вы упираетесь на то, что средние классы нынешних развитых западных стран тоже оказываются в числе серьезно пострадавших, теряющих в ходе этого процесса. И, в конечном счете, они могут быть выведены из круга солидарности экономической. Насколько Вам кажется это вероятным? Какие существуют симптомы и признаки на экономическом уровне? Либо, все-таки, условно говоря, более развитые страны сохранят в значительной мере характер команд, сплоченных в этой борьбе за разделение ресурсов, за разделение труда, и так далее? Или нынешний западный белый средний класс будет полностью выброшен из золотого миллиарда?
А.Фурсов. Одиниз очевидных симптомов — ухудшение экономического положения среднего класса. Это статистический факт. А вот как будут складываться отношения среднего класса с верхушками в различных странах, это во многом будет зависеть от страновой специфики. Пример из истории начала ХХ в. — Англия и Германия. В Англии среднему классу кое-что, и порой немало, перепадало в результате колониальной эксплуатации. Кроме того, он был довольно тесно связан с консервативными верхами, встроен в их систему (одно из частных проявлений этой связи — социальная и психологическая природа классического английского детектива). Средний класс не бросил вызов элите, разделял её ценности. Англия, при целом ряде внутренних конфликтов, осталась монолитом.
В Германии средний класс не был столь тесно связан с верхушкой; у Германии не было колоний, чтобы подкармливать средний класс, которому, к тому же, угрожала пролетаризация. Результат — национал-социалистическая революция и создание такого режима, который уничтожил около 5 тыс. представителей немецкой аристократии, т.е. основательно почистил её: в Англии подобное было невозможно.
Если вернуться от странового уровня к мировому, то я хочу напомнить доклад «Кризис демократии», о котором я говорил выше. Его рекомендация — снизить политический потенциал возможных противников истеблишмента путём определённой дедемократизации и апатизации населения — последовательно реализуется на Западе в последние тридцать лет, получив ускорение после крушения советского коммунизма и распада СССР. Если жизнь в лице «железной пяты» и её КГ прижмёт средний класс к канатам, то возможна реакция — действие равно противодействию. А вот конкретное развитие событий, выбор форм и стратегий борьбы будет зависеть от конкретных условий.
Здесь я опять приведу пример из истории. Во Франции основными формами организации трудящихся в борьбе за свои интересы были анархизм и синдикализм, в Англии — лейборизм, в Германии — социал-демократия. Почему такое разнообразие форм? Убедительный ответ на этот вопрос дал известный специалист по политической социологии П. Бирнбаум. В основе его типологии государственно-политических структур европейских стран в Новое время лежат такие факторы как степень институциализации государства и степень его дифференцированности от господствующего класса. Франция — высокоинституциализированное государство, отделённое от господствующего класса; в результате государство выступает как главный агент господства, а следовательно контрстратегиями будут анархизм (отрицание, разрушение государства) и синдикализм. Германия — высокоинституциализированное государство, тесно связанное с господствующим классом — юнкерами; в этом случае главной оргформой борьбы становится социал-демократия — курс на классовую борьбу и не на разрушение, а на захват государственной власти. Великобритания — слабоинституциализированное государство, дифференцированное от господствующего класса; отсюда — лейборизм, т.е. борьба за экономические условия, а не за политические права.
Таким образом, соотношение государства и господствующего класса, их характеристики в значительной степени будут определять конкретные параметры ситуации среднего класса, его положение и к тому же формы и скорость развития КГ. Что касается позднесоветского и послесоветского средних классов и — шире — средних классов Восточной Европы, то они практически уничтожены. В 1989 г. в Восточной Европе, включая европейскую часть СССР, за чертой бедности жило 14 млн. человек, в 1996 г. — 169 млн. Всего за 6-7 лет был сметён социалистический средний класс. В 1980-е годы Запад с помощью структурных реформ МВФ проделал то же самое со средним классом Латинской Америки — в регионе, где активно развивается КГ. Теперь главный претендент на выкашивание — средний класс ядра капсистемы.
М.Ремизов. И на периферии.
А.Фурсов. Да периферия уже и так подчищена. Здесь кого можно, уже выкосили, остались кусочки полупериферии и ядро, центр. С 1945 по 1985 г. раскрестьянили французское крестьянство, с 1970-х годов Ластиком Истории начали стирать рабочий класс — обе группы были базовыми для нации-государства. Осталась «третья голова» — средний класс, и топор уже занесён. Я бы даже сказал так: КГ и есть прежде всего «властная заточка» гипербуржуазии против среднего класса, киллер, которому этот класс заказали.
А.Нагорный. Хочу сказать, что очень интересный доклад. Но есть много дискуссионных вещей, потому что это раскладывается по секторам, а общая картина может быть все-таки несколько другая.
У меня вопрос культурологического плана. Мы находимся сейчас на пороге крупнейших изменений: экономических, финансовых. В частности, Америка висит на волоске. И это может произойти буквально в следующем месяце. Может быть, это продлится еще год, но крушение долларовой системы неизбежно. Что будет потом? Никто не знает. Может быть, это приведет к согласованию, к какому-то клубу пяти-шести центров, которые будут создавать новую систему валютно-финансовых расчетов. Может быть, это все упадет в некое региональное объединение и столкновение этих сверхкрупных регионов. Говорить, конечно, трудно.
Но совершенно ясно, что это крушение доллара, оно приведет к усилению этих процессов. В частности, что касается среднего класса в Америке. Вы знаете, пенсионные фонды, страховые — ноль, банки — ноль. И что там остается, никто не знает. Они печатают, печатают, печатают. Но это все всем остальным сильно надоело.
В МВФ китайцы выдвинули новую программу, новые требования. Как вы думаете, эти крупномасштабные изменения, которые могут привести к очень крупной цивилизационной войне, как они скажутся на вашей концепции?
А.Фурсов. На эти вопросы я могу дать только общие ответы. Крушение долларовой системы, конечно же, подорвёт средний класс. В то же время она может организовать сегменты экс-среднего класса на борьбу с «железной пятой» и рванёт революция. Часто говорят: сегодня на Западе и в России революция невозможна: налицо социальная апатия, нет революционного субъекта и т.д. Всё так. Но революция — это такая штука, которая вспыхивает мгновенно, преобразуя в момент статичную энергию в динамическую и обрушивая как прогнившие, так и прочные стены. Именно так происходили великие революции эпохи Модерна — французская 1789 г. и русская 1917г.
Используйте ссылку в приложениях для аудио-подкастов или RSS-каналов, таких как Apple Podcasts, Castbox, Overcast, Feedly и другие.
Копировать ссылку