«Баллада ‎о‏ ‎доблестном ‎рыцаре ‎Айвенго» ‎— ‎советский‏ ‎художественный ‎фильм‏ ‎по‏ ‎мотивам ‎романа ‎шотландского‏ ‎писателя ‎Вальтера‏ ‎Скотта ‎«Айвенго», ‎снятый ‎режиссёром‏ ‎Сергеем‏ ‎Тарасовым ‎в‏ ‎1982 ‎году.‏ ‎Лидер ‎проката ‎1983 ‎года: ‎9‏ ‎место,‏ ‎28,4 ‎млн‏ ‎зрителей.

Фильм ‎продолжает‏ ‎цикл ‎лент ‎кинорежиссёра ‎Сергея ‎Тарасова‏ ‎о‏ ‎средневековой‏ ‎Англии, ‎начатый‏ ‎«Стрелами ‎Робин‏ ‎Гуда». ‎Робин‏ ‎Гуд‏ ‎в ‎исполнении‏ ‎Бориса ‎Хмельницкого ‎и ‎его ‎шайка‏ ‎благородных ‎разбойников‏ ‎перешли‏ ‎в ‎данный ‎фильм‏ ‎без ‎изменений‏ ‎в ‎качестве ‎второстепенных ‎персонажей.

Сюжет

XII‏ ‎век,‏ ‎Англия. ‎К‏ ‎ночному ‎костру,‏ ‎возле ‎которого ‎расположился ‎саксонский ‎феодал‏ ‎Седрик‏ ‎из ‎Ротервуда‏ ‎со ‎свитой‏ ‎и ‎племянницей ‎леди ‎Ровеной, ‎подъезжает‏ ‎рыцарь-командор‏ ‎Ордена‏ ‎Тамплиеров ‎Бриан‏ ‎де ‎Буагильбер.‏ ‎Седрик ‎даёт‏ ‎ему‏ ‎место ‎возле‏ ‎костра, ‎а ‎также ‎ещё ‎и‏ ‎подошедшему ‎пилигриму,‏ ‎вернувшемуся‏ ‎из ‎Святой ‎Земли.‏ ‎В ‎ходе‏ ‎беседы ‎между ‎Седриком ‎и‏ ‎Буагильбером‏ ‎выясняется, ‎что‏ ‎оба ‎они‏ ‎едут ‎на ‎турнир ‎в ‎Ашби‏ ‎(англ.)рус..‏ ‎Буагильбер ‎рассказывает‏ ‎о ‎своём‏ ‎участии ‎в ‎Крестовом ‎походе ‎и‏ ‎хвастается‏ ‎тем,‏ ‎что ‎тамплиеры‏ ‎были ‎самыми‏ ‎сильными ‎в‏ ‎войске‏ ‎крестоносцев. ‎Пилигрим‏ ‎возражает ‎и ‎рассказывает ‎о ‎трёх‏ ‎рыцарях, ‎победивших‏ ‎на‏ ‎турнире ‎храмовников. ‎Пилигрим‏ ‎называет ‎двух,‏ ‎а ‎про ‎третьего ‎говорит,‏ ‎что‏ ‎имени ‎его‏ ‎не ‎помнит.‏ ‎Тогда ‎Буагильбер ‎признаёт, ‎что ‎тот‏ ‎рыцарь‏ ‎победил ‎его‏ ‎самого, ‎и‏ ‎зовут ‎рыцаря ‎Айвенго, ‎который ‎является‏ ‎к‏ ‎тому‏ ‎же ‎сыном‏ ‎Седрика. ‎Буагильбер‏ ‎заявляет, ‎что‏ ‎при‏ ‎случае ‎в‏ ‎следующий ‎раз ‎он ‎обязательно ‎победит‏ ‎Айвенго.

На ‎рыцарском‏ ‎турнире‏ ‎в ‎Ашби, ‎организованном‏ ‎принцем ‎Джоном‏ ‎и ‎тремя ‎рыцарями-зачинщиками, ‎рыцарь,‏ ‎чье‏ ‎лицо ‎скрыто‏ ‎забралом, ‎вызывает‏ ‎на ‎поединок ‎острым ‎оружием ‎одного‏ ‎из‏ ‎зачинщиков ‎турнира‏ ‎— ‎Бриана‏ ‎де ‎Буагильбера ‎и ‎повергает ‎его,‏ ‎но‏ ‎по‏ ‎требованию ‎организаторов‏ ‎турнира ‎не‏ ‎добивает ‎соперника.‏ ‎Неизвестным‏ ‎рыцарем ‎оказался‏ ‎Айвенго, ‎оруженосец ‎короля ‎Англии ‎Ричарда‏ ‎Львиное ‎Сердце,‏ ‎вернувшийся‏ ‎из ‎Крестового ‎похода.‏ ‎Также ‎в‏ ‎нём ‎можно ‎узнать ‎давешнего‏ ‎пилигрима.‏ ‎Однако ‎Седрик‏ ‎совершенно ‎не‏ ‎рад ‎своему ‎сыну, ‎которого ‎он‏ ‎считает‏ ‎виновным ‎в‏ ‎пленении ‎короля.‏ ‎Тут, ‎в ‎Англии, ‎в ‎результате‏ ‎козней‏ ‎подлого‏ ‎де ‎Буагильбера,‏ ‎все ‎считают‏ ‎Айвенго ‎предателем.‏ ‎Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎когда ‎выясняется, ‎что ‎Айвенго ‎ранен,‏ ‎по ‎настоянию‏ ‎леди‏ ‎Ровены, ‎возлюбленной ‎опального‏ ‎рыцаря, ‎Седрик‏ ‎берёт ‎Айвенго ‎с ‎собой.

Возвращаясь‏ ‎с‏ ‎турнира, ‎обоз‏ ‎Седрика ‎(сам‏ ‎Седрик, ‎его ‎люди, ‎племянница ‎Седрика‏ ‎леди‏ ‎Ровена, ‎раненый‏ ‎на ‎турнире‏ ‎Айвенго) ‎попадает ‎в ‎засаду. ‎Их‏ ‎захватывают‏ ‎в‏ ‎плен ‎люди‏ ‎Бриана ‎де‏ ‎Буагильбера, ‎переодетые‏ ‎разбойниками.‏ ‎Пленников ‎отвозят‏ ‎в ‎замок ‎Торкилстон, ‎резиденцию ‎нормандского‏ ‎барона ‎Реджинальда‏ ‎Фрон‏ ‎де ‎Бефа, ‎второго‏ ‎из ‎трёх‏ ‎рыцарей ‎— ‎зачинщиков ‎турнира.‏ ‎Однако‏ ‎одному ‎человеку‏ ‎из ‎обоза‏ ‎— ‎шуту ‎Седрика ‎Вамбе ‎удаётся‏ ‎незаметно‏ ‎улизнуть. ‎Он‏ ‎оказывается ‎на‏ ‎свободе ‎и ‎вскоре ‎в ‎лесу‏ ‎встречается‏ ‎с‏ ‎людьми ‎Робин‏ ‎Гуда, ‎которого‏ ‎шут ‎узнал‏ ‎сразу,‏ ‎так ‎как‏ ‎видел ‎казнь ‎сэра ‎Ральфа, ‎шерифа‏ ‎Ноттингемского. ‎Робин‏ ‎Гуд,‏ ‎выслушав ‎историю ‎шута‏ ‎о ‎захвате‏ ‎пленников, ‎решает ‎пойти ‎на‏ ‎благородное‏ ‎дело ‎и‏ ‎вызволить ‎пленников.

Робин‏ ‎Гуд ‎приходит ‎в ‎хижину ‎монаха‏ ‎Тука,‏ ‎где ‎в‏ ‎это ‎время‏ ‎гостит ‎некий ‎человек, ‎называющий ‎себя‏ ‎Чёрным‏ ‎Рыцарем,‏ ‎и ‎предлагает‏ ‎монаху ‎с‏ ‎незнакомцем ‎принять‏ ‎участие‏ ‎в ‎вызволении‏ ‎пленников ‎из ‎лап ‎Бриана ‎де‏ ‎Буагильбера. ‎Они‏ ‎без‏ ‎раздумий ‎соглашаются.

В ‎это‏ ‎время ‎в‏ ‎замке ‎с ‎пленниками ‎не‏ ‎церемонятся.‏ ‎Седрику ‎предлагают‏ ‎оплатить ‎крупный‏ ‎выкуп, ‎но ‎только ‎за ‎своё‏ ‎собственное‏ ‎освобождение ‎—‏ ‎леди ‎Ровена‏ ‎должна ‎остаться, ‎Бриан ‎де ‎Буагильбер‏ ‎решает‏ ‎завоевать‏ ‎её. ‎Седрик‏ ‎отказывается. ‎По‏ ‎приказу ‎Фрон‏ ‎де‏ ‎Бефа ‎его‏ ‎приковывают ‎к ‎железной ‎решётке ‎с‏ ‎очагом ‎для‏ ‎огня‏ ‎внизу. ‎Айвенго ‎заточают‏ ‎в ‎глухом‏ ‎подземелье, ‎где ‎скоро ‎должен‏ ‎догореть‏ ‎факел, ‎единственный‏ ‎источник ‎света‏ ‎в ‎его ‎камере. ‎Ровену ‎приводят‏ ‎в‏ ‎комнату, ‎в‏ ‎которой ‎вскоре‏ ‎появляется ‎Бриан ‎де ‎Буагильбер ‎и‏ ‎начинает‏ ‎пытаться‏ ‎томными ‎словами‏ ‎найти ‎ключ‏ ‎к ‎её‏ ‎сердцу.‏ ‎Но ‎Ровене‏ ‎он ‎противен, ‎так ‎как ‎он‏ ‎предал ‎всё,‏ ‎во‏ ‎что ‎верят ‎рыцари‏ ‎и ‎его‏ ‎Орден.

Начинается ‎штурм ‎замка. ‎Чёрный‏ ‎Рыцарь‏ ‎смертельно ‎ранит‏ ‎в ‎поединке‏ ‎Реджинальда ‎Фрон ‎де ‎Бефа. ‎Пленница‏ ‎Ульрика,‏ ‎дочь ‎бывшего‏ ‎хозяина ‎замка‏ ‎Торкиля ‎Вольфгангера, ‎в ‎разговоре ‎с‏ ‎умирающим‏ ‎Реджинальдом‏ ‎«требует ‎отчёта»‏ ‎за ‎преступления,‏ ‎совершённые ‎им‏ ‎и‏ ‎его ‎родом‏ ‎против ‎неё ‎и ‎её ‎семьи,‏ ‎после ‎чего‏ ‎барон‏ ‎гибнет ‎в ‎огне‏ ‎подожжённой ‎ею‏ ‎башни. ‎Вскоре ‎замок ‎оказывается‏ ‎заполнен‏ ‎штурмующими. ‎Бриан‏ ‎де ‎Буагильбер‏ ‎во ‎второй ‎раз ‎входит ‎к‏ ‎Ровене‏ ‎и ‎говорит,‏ ‎что ‎из‏ ‎замка ‎они ‎уйдут ‎только ‎вместе.‏ ‎Ровена‏ ‎понимает,‏ ‎что ‎единственный‏ ‎выход ‎для‏ ‎неё ‎—‏ ‎это‏ ‎выброситься ‎из‏ ‎окна. ‎Но ‎в ‎это ‎время‏ ‎в ‎комнате‏ ‎появляется‏ ‎Айвенго, ‎сумевший ‎освободиться‏ ‎из ‎заточения‏ ‎в ‎подземелье. ‎Между ‎Айвенго‏ ‎и‏ ‎Брианом ‎де‏ ‎Буагильбером ‎происходит‏ ‎поединок, ‎в ‎результате ‎которого ‎последний‏ ‎побеждён.‏ ‎Айвенго ‎спасает‏ ‎и ‎отца,‏ ‎уже ‎изрядно ‎обожжённого.

На ‎поляне ‎около‏ ‎поверженного‏ ‎замка‏ ‎Чёрный ‎Рыцарь‏ ‎созывает ‎общий‏ ‎сбор ‎и‏ ‎открывает‏ ‎всем, ‎кто‏ ‎он ‎есть ‎на ‎самом ‎деле.‏ ‎Оказывается, ‎это‏ ‎сам‏ ‎король ‎Ричард ‎Львиное‏ ‎Сердце, ‎инкогнито‏ ‎вернувшийся ‎в ‎Англию. ‎Все,‏ ‎кроме‏ ‎Бриана ‎де‏ ‎Буагильбера, ‎преклоняют‏ ‎колено ‎перед ‎своим ‎королём ‎(тамплиеры,‏ ‎будучи‏ ‎слугами ‎лишь‏ ‎Господа, ‎не‏ ‎преклоняются ‎перед ‎монархами). ‎Ричард ‎в‏ ‎присутствии‏ ‎всех‏ ‎обвиняет ‎Айвенго‏ ‎в ‎предательстве.‏ ‎Но ‎Айвенго‏ ‎удаётся‏ ‎доказать ‎королю,‏ ‎что ‎он ‎не ‎предатель,— ‎его‏ ‎оклеветали, ‎и‏ ‎оклеветал‏ ‎не ‎кто ‎иной,‏ ‎как ‎Бриан‏ ‎де ‎Буагильбер. ‎Последний ‎подтверждает‏ ‎это‏ ‎перед ‎королём.‏ ‎Ричард ‎не‏ ‎убивает ‎Бриана ‎де ‎Буагильбера, ‎а‏ ‎отпускает‏ ‎с ‎условием,‏ ‎что ‎тот‏ ‎тут ‎же ‎покинет ‎Англию, ‎так‏ ‎как‏ ‎«лев‏ ‎падалью ‎не‏ ‎питается». ‎Ричард‏ ‎предлагает ‎Робину‏ ‎Гуду‏ ‎поступить ‎к‏ ‎нему ‎на ‎службу, ‎но ‎тот‏ ‎отказывается, ‎хотя‏ ‎и‏ ‎получает ‎королевское ‎помилование‏ ‎за ‎разбойничью‏ ‎деятельность ‎в ‎Шервуде.

Тут ‎же‏ ‎король‏ ‎Ричард ‎и‏ ‎Седрик ‎благословляют‏ ‎Айвенго ‎и ‎леди ‎Ровену ‎на‏ ‎брачный‏ ‎союз. ‎Затем‏ ‎Ричард ‎вместе‏ ‎с ‎Айвенго ‎уезжает ‎«навестить» ‎своего‏ ‎брата‏ ‎Джона‏ ‎— ‎претендента‏ ‎на ‎престол.

Интересные‏ ‎факты

Съёмки ‎многих‏ ‎батальных‏ ‎сцен ‎проходили‏ ‎в ‎Хотинской ‎крепости ‎(УССР), ‎возведённой‏ ‎в ‎конце‏ ‎XV‏ ‎века ‎по ‎указу‏ ‎молдавского ‎господаря‏ ‎Стефана ‎Великого.

При ‎изготовлении ‎оборонительного‏ ‎вооружения‏ ‎рыцарей, ‎в‏ ‎частности, ‎шлемов‏ ‎Реджинальда ‎Фрон ‎де ‎Бефа, ‎Бриана‏ ‎де‏ ‎Буагильбера, ‎Уилфреда‏ ‎Айвенго, ‎монаха‏ ‎Тука ‎и ‎Чёрного ‎рыцаря ‎(Ричарда‏ ‎Львиное‏ ‎Сердце),‏ ‎оружейники ‎и‏ ‎художники ‎по‏ ‎костюмам ‎пользовались‏ ‎материалами‏ ‎справочного ‎французского‏ ‎издания ‎1977 ‎года: ‎Лилиан ‎и‏ ‎Фред ‎Функен.‏ ‎«Энциклопедия‏ ‎вооружения ‎и ‎военного‏ ‎костюма. ‎Средние‏ ‎века ‎и ‎Возрождение. ‎VIII—XV‏ ‎вв.»‏ ‎(Le ‎costume,‏ ‎l`armure ‎et‏ ‎les ‎armes ‎au ‎temps ‎de‏ ‎la‏ ‎chevalerie. ‎Le‏ ‎siecle ‎de‏ ‎la ‎Renaissance) ‎(рус. ‎пер. ‎2002‏ ‎г.)

Оценки

В‏ ‎журнале‏ ‎«Советский ‎экран»‏ ‎отмечалось, ‎что‏ ‎создатели ‎фильма‏ ‎«любовно‏ ‎постарались ‎перенести‏ ‎на ‎экран» ‎роман ‎В. ‎Скотта‏ ‎с ‎его‏ ‎романтической‏ ‎восторженностью ‎и ‎наивностью.‏ ‎По ‎мнению‏ ‎рецензента, ‎в ‎фильме ‎«передан‏ ‎сам‏ ‎дух ‎мятежной‏ ‎эпохи». ‎Большинство‏ ‎актёрских ‎работ, ‎по ‎мнению ‎рецензента‏ ‎В.‏ ‎Туровского, ‎«будто‏ ‎персонифицируют ‎эпоху».‏ ‎Лишь ‎Тамара ‎Акулова ‎в ‎роли‏ ‎леди‏ ‎Ровены‏ ‎напомнила ‎ему‏ ‎современницу ‎в‏ ‎старинном ‎костюме,‏ ‎а‏ ‎главный ‎герой‏ ‎в ‎исполнении ‎Петериса ‎Гаудиньша ‎показался‏ ‎ему ‎«фигурой‏ ‎почти‏ ‎проходной, ‎нужной ‎лишь‏ ‎для ‎увязывания‏ ‎сюжетных ‎коллизий». ‎Было ‎указано,‏ ‎что‏ ‎«истинным ‎украшением‏ ‎фильма ‎стали‏ ‎баллады ‎Владимира ‎Высоцкого».

В ‎подробной ‎рецензии‏ ‎в‏ ‎журнале ‎«Искусство‏ ‎кино» ‎А.‏ ‎Шемякин, ‎признавая ‎за ‎авторами ‎осознанный‏ ‎выбор‏ ‎жанра‏ ‎и ‎серьёзную‏ ‎попытку ‎выдержать‏ ‎его ‎основные‏ ‎принципы,‏ ‎был ‎более‏ ‎строг ‎к ‎фильму. ‎По ‎его‏ ‎мнению, ‎в‏ ‎результате‏ ‎отказа ‎от ‎воспроизведения‏ ‎на ‎экране‏ ‎конкретного ‎временного ‎контекста ‎«был‏ ‎утрачен‏ ‎единственно ‎возможный‏ ‎внутренний ‎критерий,‏ ‎способствующий ‎достижению ‎истинного ‎правдоподобия ‎и‏ ‎достоверности‏ ‎происходящих ‎на‏ ‎экране ‎событий»,‏ ‎и ‎это ‎«привело ‎к ‎некой‏ ‎жанровой‏ ‎эклектике‏ ‎в ‎развитии‏ ‎действия, ‎которое‏ ‎склоняется ‎то‏ ‎в‏ ‎сторону ‎самоценной‏ ‎эксцентрики, ‎то ‎в ‎сторону ‎зловещей‏ ‎„готической“ ‎таинственности,‏ ‎то‏ ‎к ‎душещипательной ‎сентиментальности,‏ ‎то ‎к‏ ‎героической ‎патетике». ‎«Финал ‎фильма‏ ‎патетичен,‏ ‎— ‎писал‏ ‎критик, ‎—‏ ‎и ‎тут ‎даже ‎юмористические, ‎несколько‏ ‎„репризные“‏ ‎интермедии ‎с‏ ‎монахом ‎Туком‏ ‎не ‎нарушают ‎патетики».

А. ‎Шемякин ‎также‏ ‎отмечал‏ ‎большое‏ ‎значение ‎для‏ ‎фильма ‎баллад‏ ‎В. ‎Высоцкого,‏ ‎но‏ ‎упрекал ‎создателей‏ ‎фильма ‎в ‎том, ‎что ‎«патетика‏ ‎экранного ‎действия‏ ‎трогает‏ ‎нас ‎в ‎гораздо‏ ‎меньшей ‎степени,‏ ‎чем ‎суровая ‎образность ‎песен‏ ‎Высоцкого».‏ ‎Он ‎считал,‏ ‎что ‎«использовав‏ ‎в ‎картине ‎песни ‎Высоцкого ‎с‏ ‎их‏ ‎неподдельным, ‎щемящим‏ ‎драматизмом, ‎с‏ ‎их ‎нервом, ‎авторы ‎поставили ‎самих‏ ‎себя‏ ‎в‏ ‎довольно ‎неловкое‏ ‎положение, ‎ибо‏ ‎в ‎сравнении‏ ‎с‏ ‎песнями ‎(а‏ ‎сравнение ‎это ‎постоянно ‎происходит ‎даже‏ ‎помимо ‎воли‏ ‎зрителя)‏ ‎действие ‎подчас ‎решительно‏ ‎проигрывает». ‎В‏ ‎ряде ‎случаев, ‎«когда ‎чувства‏ ‎лишь‏ ‎обозначаются ‎на‏ ‎экране, ‎между‏ ‎тем ‎как ‎размышление ‎о ‎них‏ ‎перепоручается‏ ‎песенному ‎комментарию‏ ‎Высоцкого, ‎эмоциональная‏ ‎полнота ‎оскудевает, ‎характеры ‎бледнеют, ‎интрига‏ ‎кажется‏ ‎не‏ ‎простой, ‎а‏ ‎наивной».

В ‎этом‏ ‎выступлении ‎Хью ‎Пилл ‎обсуждает ‎перспективы‏ ‎экономики, ‎в‏ ‎том‏ ‎числе ‎то, ‎как‏ ‎более ‎низкие‏ ‎цены ‎на ‎энергоносители ‎могут‏ ‎снизить‏ ‎инфляцию ‎в‏ ‎краткосрочной ‎перспективе,‏ ‎но ‎также ‎могут ‎повысить ‎спрос‏ ‎и,‏ ‎следовательно, ‎повлиять‏ ‎на ‎инфляцию‏ ‎в ‎среднесрочной ‎перспективе. ‎Он ‎подчеркивает,‏ ‎что‏ ‎MPC‏ ‎должен ‎продолжать‏ ‎отслеживать, ‎как‏ ‎эти ‎внешние‏ ‎шоки‏ ‎инфляции ‎могут‏ ‎внедриться ‎в ‎экономику ‎и, ‎следовательно,‏ ‎рисковать ‎устойчиво‏ ‎высокой‏ ‎внутренней ‎инфляцией. ‎Он‏ ‎подробно ‎рассказывает‏ ‎о ‎роли ‎Комитета ‎по‏ ‎денежно-кредитной‏ ‎политике ‎в‏ ‎контроле ‎над‏ ‎инфляцией ‎и ‎потенциальном ‎воздействии ‎недавнего‏ ‎значительного‏ ‎повышения ‎процентных‏ ‎ставок. ‎Он‏ ‎описывает, ‎как ‎Комитет ‎по ‎денежно-кредитной‏ ‎политике‏ ‎тщательно‏ ‎оценивает ‎влияние‏ ‎повышения ‎процентных‏ ‎ставок, ‎которое‏ ‎еще‏ ‎предстоит ‎пройти,‏ ‎с ‎учетом ‎необходимости ‎устранения ‎текущего‏ ‎инфляционного ‎давления.

Речь

Всем‏ ‎добрый‏ ‎вечер.

Мне ‎доставляет ‎огромное‏ ‎удовольствие ‎выступать‏ ‎сегодня ‎вечером ‎под ‎эгидой‏ ‎Международного‏ ‎центра ‎монетарных‏ ‎и ‎банковских‏ ‎исследований ‎(ICMB). ‎В ‎частности, ‎спасибо‏ ‎профессору‏ ‎Паницце ‎за‏ ‎приглашение. ‎Я‏ ‎с ‎нетерпением ‎жду ‎стимулирующих ‎дебатов.

Позвольте‏ ‎мне‏ ‎начать‏ ‎с ‎некоторых‏ ‎суровых ‎и‏ ‎неудобных ‎фактов.‏ ‎Годовая‏ ‎инфляция ‎ИПЦ‏ ‎в ‎Великобритании ‎составила ‎10,4% ‎в‏ ‎феврале. ‎Это‏ ‎неприемлемо‏ ‎высоко. ‎Комитет ‎по‏ ‎денежно-кредитной ‎политике‏ ‎Банка ‎Англии ‎(MPC) ‎привержен‏ ‎возвращению‏ ‎инфляции ‎к‏ ‎целевому ‎показателю‏ ‎в ‎2% ‎на ‎устойчивой ‎основе.

Таким‏ ‎образом,‏ ‎MPC ‎не‏ ‎только ‎выполнит‏ ‎свой ‎мандат, ‎но ‎также ‎создаст‏ ‎среду‏ ‎ценовой‏ ‎стабильности, ‎в‏ ‎которой ‎домашние‏ ‎хозяйства ‎и‏ ‎фирмы‏ ‎смогут ‎принимать‏ ‎долгосрочные ‎решения ‎об ‎инвестициях ‎и‏ ‎расходах, ‎которые‏ ‎способствуют‏ ‎динамизму, ‎инновациям ‎и‏ ‎повышению ‎производительности,‏ ‎от ‎которых ‎зависит ‎уровень‏ ‎жизни‏ ‎в ‎Великобритании.

MPC‏ ‎ужесточил ‎денежно-кредитную‏ ‎политику ‎за ‎последние ‎восемнадцать ‎месяцев,‏ ‎чтобы‏ ‎достичь ‎целевого‏ ‎уровня ‎инфляции‏ ‎в ‎2%. ‎Банковская ‎ставка ‎была‏ ‎увеличена‏ ‎с‏ ‎эффективной ‎нижней‏ ‎границы ‎в‏ ‎0,1% ‎до‏ ‎сегодняшнего‏ ‎уровня ‎в‏ ‎4,25%. ‎Количественное ‎смягчение ‎(QE) ‎было‏ ‎остановлено ‎и‏ ‎заменено‏ ‎программой ‎количественного ‎ужесточения‏ ‎(QT), ‎включающей‏ ‎продажу ‎ценных ‎бумаг ‎и‏ ‎корпоративных‏ ‎облигаций, ‎удерживаемых‏ ‎в ‎результате‏ ‎более ‎ранних ‎схем ‎покупки ‎активов‏ ‎Банка.

И‏ ‎сообщение ‎MPC‏ ‎о ‎перспективах‏ ‎денежно-кредитной ‎политики ‎значительно ‎изменилось.

Продолжая ‎этот‏ ‎последний‏ ‎пункт,‏ ‎в ‎кратком‏ ‎обзоре ‎денежно-кредитной‏ ‎политики, ‎опубликованном‏ ‎после‏ ‎мартовского ‎заседания‏ ‎MPC, ‎Комитет ‎отметил: ‎“если ‎бы‏ ‎были ‎доказательства‏ ‎более‏ ‎стойкого ‎[инфляционного] ‎давления,‏ ‎тогда ‎потребовалось‏ ‎бы ‎дальнейшее ‎ужесточение ‎денежно-кредитной‏ ‎политики”.

Несмотря‏ ‎на ‎то,‏ ‎что ‎сообщение‏ ‎Комитета ‎развивалось, ‎некоторые ‎варианты ‎этой‏ ‎линии‏ ‎были ‎включены‏ ‎в ‎сообщение‏ ‎MPC ‎с ‎середины ‎прошлого ‎года.‏ ‎Это‏ ‎иллюстрирует‏ ‎переход ‎к‏ ‎более ‎зависимым‏ ‎от ‎данных‏ ‎и‏ ‎условным ‎заявлениям‏ ‎о ‎перспективах ‎денежно-кредитной ‎политики ‎с‏ ‎тех ‎пор,‏ ‎как‏ ‎я ‎присоединился ‎к‏ ‎MPC ‎в‏ ‎конце ‎лета ‎2021 ‎года.

Как‏ ‎ясно‏ ‎из ‎приведенного‏ ‎мной ‎предложения,‏ ‎концепция ‎сохранения ‎инфляции ‎лежит ‎в‏ ‎основе‏ ‎оценки ‎MPC‏ ‎и ‎информирования‏ ‎о ‎перспективах ‎политики. ‎В ‎своих‏ ‎замечаниях‏ ‎сегодня‏ ‎вечером ‎я‏ ‎надеюсь ‎объяснить‏ ‎свое ‎понимание‏ ‎того,‏ ‎что ‎мы‏ ‎подразумеваем ‎под ‎сохранением ‎инфляции, ‎и,‏ ‎следовательно, ‎как‏ ‎это‏ ‎влияет ‎и ‎будет‏ ‎влиять ‎на‏ ‎решения ‎по ‎денежно-кредитной ‎политике.

С‏ ‎самого‏ ‎начала ‎подчеркну:‏ ‎это ‎личное‏ ‎мнение, ‎не ‎обязательно ‎мнение ‎Комитета‏ ‎в‏ ‎целом.

Представляя ‎свою‏ ‎интерпретацию, ‎я‏ ‎затрону ‎четыре ‎вопроса: ‎Зачем ‎фокусироваться‏ ‎на‏ ‎сохранении‏ ‎инфляции? ‎Что‏ ‎такое ‎сохранение‏ ‎инфляции? ‎Что‏ ‎способствует‏ ‎сохранению ‎инфляции?‏ ‎И ‎каковы ‎показатели ‎сохранения ‎инфляции,‏ ‎близкие ‎к‏ ‎реальному‏ ‎времени, ‎на ‎которых‏ ‎сосредоточен ‎MPC?‏ ‎При ‎этом ‎я ‎буду‏ ‎использовать‏ ‎один ‎аспект‏ ‎недавнего ‎экономического‏ ‎опыта ‎- ‎в ‎частности, ‎шок‏ ‎от‏ ‎неблагоприятных ‎условий‏ ‎торговли ‎в‏ ‎Великобритании, ‎вызванный ‎повышением ‎цен ‎на‏ ‎импортируемые‏ ‎энергоносители,‏ ‎– ‎в‏ ‎качестве ‎‘тематического‏ ‎исследования", ‎чтобы‏ ‎проиллюстрировать‏ ‎мои ‎тезисы.

Подразумевается‏ ‎– ‎и, ‎возможно, ‎к ‎разочарованию‏ ‎некоторых ‎из‏ ‎вас‏ ‎– ‎это ‎означает,‏ ‎что ‎я‏ ‎не ‎буду ‎давать ‎всестороннюю‏ ‎оценку‏ ‎экономической ‎ситуации‏ ‎и ‎перспектив‏ ‎Великобритании ‎в ‎своих ‎выступлениях ‎сегодня‏ ‎вечером.‏ ‎И, ‎как‏ ‎следствие, ‎я‏ ‎не ‎буду ‎давать ‎никаких ‎указаний‏ ‎относительно‏ ‎ближайших‏ ‎перспектив ‎принятия‏ ‎решений ‎по‏ ‎банковской ‎ставке,‏ ‎которые‏ ‎обязательно ‎зависят‏ ‎от ‎такой ‎всеобъемлющей ‎оценки. ‎Скорее,‏ ‎моя ‎цель‏ ‎-‏ ‎дать ‎некоторое ‎дальнейшее‏ ‎представление ‎о‏ ‎мыслительном ‎процессе, ‎который ‎руководит‏ ‎моим‏ ‎голосованием ‎в‏ ‎MPC: ‎если‏ ‎хотите, ‎о ‎мышлении, ‎лежащем ‎в‏ ‎основе‏ ‎моей ‎собственной‏ ‎‘функции ‎реагирования‏ ‎на ‎денежно-кредитную ‎политику’.

Почему ‎сохраняется ‎инфляция?

Передача‏ ‎мер‏ ‎денежно-кредитной‏ ‎политики ‎на‏ ‎развитие ‎инфляции‏ ‎потребительских ‎цен,‏ ‎как‏ ‎известно, ‎работает‏ ‎с ‎‘длительными ‎и ‎переменными ‎задержками’.

Развитие‏ ‎экономической ‎теории‏ ‎и‏ ‎моделирования ‎предполагает, ‎что‏ ‎эти ‎задержки‏ ‎могут ‎быть ‎короче, ‎чем‏ ‎считалось‏ ‎ранее ‎(из-за‏ ‎прямого ‎влияния‏ ‎мер ‎денежно-кредитной ‎политики ‎на ‎инфляционные‏ ‎ожидания).

Но‏ ‎имеющаяся ‎эмпирическая‏ ‎работа ‎продолжает‏ ‎предполагать, ‎что ‎пиковое ‎влияние ‎на‏ ‎инфляцию‏ ‎изменения‏ ‎банковской ‎ставки‏ ‎сегодня ‎происходит‏ ‎на ‎горизонте‏ ‎где-то‏ ‎между ‎12‏ ‎и ‎24 ‎месяцами.

Если ‎экономический ‎шок‏ ‎становится ‎подлинной‏ ‎неожиданностью‏ ‎(в ‎том ‎смысле,‏ ‎что ‎он‏ ‎не ‎мог ‎– ‎или,‏ ‎по‏ ‎крайней ‎мере,‏ ‎не ‎был‏ ‎– ‎ожидаемым) ‎и ‎этот ‎шок‏ ‎влияет‏ ‎на ‎инфляцию‏ ‎на ‎более‏ ‎коротком ‎горизонте, ‎чем ‎задержки ‎в‏ ‎проведении‏ ‎денежно-кредитной‏ ‎политики, ‎то‏ ‎денежно-кредитная ‎политика‏ ‎не ‎может‏ ‎компенсировать‏ ‎все ‎ее‏ ‎инфляционные ‎последствия. ‎В ‎этих ‎обстоятельствах‏ ‎некоторая ‎краткосрочная‏ ‎волатильность‏ ‎инфляции ‎неизбежна. ‎В‏ ‎результате ‎денежно-кредитная‏ ‎политика ‎должна ‎быть ‎ориентированной‏ ‎на‏ ‎перспективу, ‎а‏ ‎действия ‎политики‏ ‎должны ‎быть ‎откалиброваны ‎таким ‎образом,‏ ‎чтобы‏ ‎оказывать ‎соответствующее‏ ‎влияние ‎на‏ ‎инфляцию, ‎чтобы ‎направлять ‎инфляцию ‎к‏ ‎целевому‏ ‎показателю‏ ‎по ‎мере‏ ‎ослабления ‎задержек‏ ‎в ‎передаче.

Подразумевается,‏ ‎что‏ ‎денежно-кредитная ‎политика‏ ‎должна ‎быть ‎сосредоточена ‎на ‎инфляционном‏ ‎воздействии ‎шока‏ ‎на

12-24-месячном‏ ‎горизонте ‎(или ‎за‏ ‎его ‎пределами),‏ ‎то ‎есть ‎на ‎более‏ ‎стойких‏ ‎последствиях ‎шока.‏ ‎Инфляционные ‎последствия‏ ‎шока, ‎которые ‎развиваются ‎сами ‎по‏ ‎себе‏ ‎в ‎течение‏ ‎периода, ‎определяемого‏ ‎задержкой ‎в ‎проведении ‎денежно-кредитной ‎политики,‏ ‎–‏ ‎то,‏ ‎что ‎было‏ ‎названо ‎временным‏ ‎воздействием ‎инфляции,‏ ‎–‏ ‎по ‎своей‏ ‎природе ‎имеют ‎меньшее ‎значение ‎для‏ ‎денежно-кредитной ‎политики,‏ ‎поскольку‏ ‎денежно-кредитная ‎политика ‎мало‏ ‎что ‎может‏ ‎сделать, ‎чтобы ‎повлиять ‎на‏ ‎них.

Поэтому‏ ‎ясно, ‎что‏ ‎лицам, ‎определяющим‏ ‎денежно-кредитную ‎политику, ‎следует ‎сосредоточиться ‎на‏ ‎постоянном‏ ‎компоненте ‎инфляции.‏ ‎Но ‎реализация‏ ‎этого ‎подхода ‎на ‎практике ‎неизбежно‏ ‎сталкивается‏ ‎с‏ ‎рядом ‎практических‏ ‎проблем.

В ‎режиме‏ ‎реального ‎времени‏ ‎определить‏ ‎характер ‎и‏ ‎масштабы ‎лежащих ‎в ‎основе ‎потрясений‏ ‎довольно ‎сложно.‏ ‎Влияние‏ ‎этих ‎шоков ‎на‏ ‎инфляцию ‎потребительских‏ ‎цен ‎является ‎неопределенным ‎и,‏ ‎возможно,‏ ‎меняется ‎с‏ ‎течением ‎времени,‏ ‎как ‎и ‎механизм ‎передачи ‎самой‏ ‎денежно-кредитной‏ ‎политики. ‎Задержки‏ ‎в ‎передаче‏ ‎денежных ‎средств ‎не ‎только ‎длительны‏ ‎и‏ ‎непостоянны,‏ ‎но ‎и‏ ‎не ‎полностью‏ ‎предсказуемы. ‎Я‏ ‎затрону‏ ‎эти ‎вопросы‏ ‎в ‎оставшейся ‎части ‎этого ‎выступления.

Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎сосредоточенность‏ ‎Комитета ‎на ‎постоянном‏ ‎элементе ‎инфляции‏ ‎ИПЦ ‎согласуется ‎как ‎с‏ ‎его‏ ‎компетенцией, ‎в‏ ‎которой ‎подчеркивается,‏ ‎что ‎целевой ‎показатель ‎инфляции ‎‘сохраняется‏ ‎в‏ ‎любое ‎время’,‏ ‎так ‎и‏ ‎со ‎среднесрочной ‎ориентацией ‎его ‎политической‏ ‎стратегии,‏ ‎в‏ ‎которой ‎подчеркивается,‏ ‎что ‎Комитет‏ ‎стремится ‎достичь‏ ‎целевого‏ ‎показателя ‎инфляции‏ ‎‘устойчиво ‎в ‎среднесрочной ‎перспективе’.

В ‎основе‏ ‎этих ‎двух‏ ‎элементов‏ ‎концепции ‎лежит ‎признание‏ ‎того, ‎что‏ ‎задержки ‎в ‎проведении ‎денежно-кредитной‏ ‎политики‏ ‎(и ‎связанные‏ ‎с ‎ними‏ ‎неопределенности) ‎исключают ‎возможность ‎контроля ‎инфляции‏ ‎на‏ ‎краткосрочной ‎ежемесячной‏ ‎основе. ‎Попытки‏ ‎контролировать ‎инфляцию ‎с ‎такой ‎высокой‏ ‎частотой‏ ‎рискуют‏ ‎стать ‎источником‏ ‎дополнительной ‎волатильности,‏ ‎а ‎не‏ ‎способствовать‏ ‎ее ‎сдерживанию.

Хорошо‏ ‎продуманная ‎политика ‎будет ‎сосредоточена ‎на‏ ‎среднесрочной ‎перспективе‏ ‎и,‏ ‎таким ‎образом, ‎подчеркнет‏ ‎сохраняющиеся ‎компоненты‏ ‎инфляции, ‎которые ‎угрожают ‎вызвать‏ ‎отклонения‏ ‎от ‎целевого‏ ‎уровня ‎инфляции‏ ‎на ‎этом ‎горизонте.

Особенности ‎сохранения ‎инфляции

Для‏ ‎рядов‏ ‎данных, ‎которые‏ ‎демонстрируют ‎"возврат‏ ‎к ‎среднему ‎значению" ‎– ‎другими‏ ‎словами,‏ ‎ряды,‏ ‎которые ‎возвращаются‏ ‎к ‎некоторому‏ ‎среднему ‎уровню‏ ‎после‏ ‎того, ‎как‏ ‎их ‎отбросило ‎от ‎него, ‎–‏ ‎постоянство ‎обычно‏ ‎понимается‏ ‎с ‎точки ‎зрения‏ ‎того, ‎сколько‏ ‎времени ‎требуется, ‎чтобы ‎вернуться‏ ‎к‏ ‎этому ‎среднему‏ ‎уровню.

Учитывая ‎мандат‏ ‎MPC, ‎инфляция ‎CPI ‎со ‎временем‏ ‎вернется‏ ‎к ‎2%.‏ ‎Но ‎для‏ ‎возвращения ‎к ‎целевому ‎показателю ‎требуется‏ ‎больше‏ ‎времени,‏ ‎чем ‎первоначально‏ ‎ожидалось, ‎и‏ ‎больше, ‎чем‏ ‎желательно.‏ ‎С ‎точки‏ ‎зрения ‎политики ‎мы ‎хотим ‎понять,‏ ‎почему ‎возникла‏ ‎такая‏ ‎устойчивая ‎инфляция. ‎Размышляя‏ ‎об ‎этом,‏ ‎полезно ‎различать ‎различные ‎источники‏ ‎устойчивости.

Одной‏ ‎из ‎причин‏ ‎того, ‎что‏ ‎инфляция ‎превысила ‎целевой ‎показатель, ‎является‏ ‎то,‏ ‎что ‎в‏ ‎экономике ‎произошел‏ ‎ряд ‎инфляционных ‎потрясений, ‎каждое ‎из‏ ‎которых‏ ‎само‏ ‎по ‎себе‏ ‎было ‎временным,‏ ‎но ‎–‏ ‎в‏ ‎силу ‎того,‏ ‎что ‎они ‎возникали ‎одно ‎за‏ ‎другим ‎и‏ ‎действовали‏ ‎в ‎одном ‎направлении‏ ‎– ‎привело‏ ‎к ‎большей ‎устойчивости ‎общей‏ ‎инфляции‏ ‎в ‎целом.‏ ‎Я ‎называю‏ ‎это ‎формой ‎внешнего ‎сохранения ‎инфляции.

Такой‏ ‎отчет‏ ‎перекликается ‎с‏ ‎тем, ‎как‏ ‎MPC ‎описал ‎процесс ‎инфляции ‎за‏ ‎последние‏ ‎пару‏ ‎лет.

Инфляция ‎сначала‏ ‎выросла ‎из-за‏ ‎узких ‎мест‏ ‎на‏ ‎международных ‎товарных‏ ‎рынках, ‎которые ‎возникли ‎в ‎результате‏ ‎взаимодействия ‎сбоев‏ ‎в‏ ‎глобальных ‎цепочках ‎поставок‏ ‎и ‎изменений‏ ‎в ‎структуре ‎потребительского ‎спроса,‏ ‎которые‏ ‎были ‎вызваны‏ ‎карантинами, ‎вызванными‏ ‎началом ‎пандемии ‎Covid. ‎Затем, ‎когда‏ ‎эти‏ ‎узкие ‎места‏ ‎ослабли ‎по‏ ‎мере ‎отступления ‎пандемии, ‎цены ‎на‏ ‎энергоносители‏ ‎в‏ ‎Великобритании ‎резко‏ ‎выросли ‎после‏ ‎российского ‎вторжения‏ ‎в‏ ‎Украину ‎и,‏ ‎как ‎следствие, ‎резкого ‎повышения ‎оптовых‏ ‎цен ‎на‏ ‎природный‏ ‎газ ‎в ‎Европе.‏ ‎И ‎теперь,‏ ‎когда ‎оптовые ‎цены ‎на‏ ‎газ‏ ‎существенно ‎упали‏ ‎в ‎последние‏ ‎месяцы, ‎мы ‎наблюдаем ‎еще ‎один‏ ‎инфляционный‏ ‎импульс, ‎вызванный‏ ‎повышением ‎цен‏ ‎на ‎продовольствие, ‎вызванным, ‎по ‎крайней‏ ‎мере‏ ‎частично,‏ ‎неожиданно ‎низкими‏ ‎урожаями ‎в‏ ‎Южной ‎Европе‏ ‎и‏ ‎Северной ‎Африке.

Понимаемое‏ ‎таким ‎образом, ‎сохранение ‎инфляции ‎в‏ ‎Великобритании ‎в‏ ‎значительной‏ ‎степени ‎является ‎проявлением‏ ‎‘невезения’ ‎–‏ ‎‘серии ‎неудачных ‎событий’. ‎Это‏ ‎отражает‏ ‎последовательность ‎фундаментально‏ ‎временных ‎потрясений,‏ ‎с ‎каждым ‎из ‎которых ‎денежно-кредитная‏ ‎политика‏ ‎мало ‎что‏ ‎может ‎поделать‏ ‎по ‎причинам, ‎которые ‎я ‎уже‏ ‎объяснял,‏ ‎–‏ ‎которые ‎со‏ ‎временем ‎накапливались‏ ‎в ‎более‏ ‎длительный‏ ‎рост ‎общей‏ ‎инфляции.

В ‎этом ‎повествовании ‎много ‎правды.‏ ‎Но ‎мы‏ ‎должны‏ ‎остерегаться ‎самоуспокоенности ‎при‏ ‎интерпретации ‎недавних‏ ‎изменений ‎инфляции ‎таким ‎образом.‏ ‎Я‏ ‎признаю, ‎что‏ ‎это ‎потенциально‏ ‎корыстный ‎и ‎неполный ‎взгляд ‎на‏ ‎недавние‏ ‎события ‎с‏ ‎инфляцией ‎в‏ ‎Великобритании.

Во-первых, ‎нам ‎необходимо ‎оценить, ‎могли‏ ‎ли‏ ‎сюрпризы,‏ ‎с ‎которыми‏ ‎мы ‎столкнулись‏ ‎в ‎последние‏ ‎годы,‏ ‎быть ‎предвосхищены‏ ‎более ‎качественным ‎анализом ‎и ‎исследованиями:‏ ‎например, ‎могли‏ ‎ли‏ ‎мы ‎спрогнозировать ‎уязвимости‏ ‎в ‎глобальных‏ ‎цепочках ‎поставок ‎после ‎того,‏ ‎как‏ ‎разразилась ‎пандемия?‏ ‎Или ‎мы‏ ‎могли ‎бы ‎предвидеть ‎динамику ‎цен‏ ‎на‏ ‎продовольствие, ‎учитывая‏ ‎цены ‎на‏ ‎сельскохозяйственные ‎товары? ‎Эти ‎проблемы ‎заслуживают‏ ‎дальнейшего‏ ‎изучения,‏ ‎хотя ‎наивно‏ ‎полагать, ‎что‏ ‎существуют ‎простые‏ ‎решения‏ ‎таких ‎сложных‏ ‎аналитических ‎проблем.

И ‎– ‎в ‎частности,‏ ‎с ‎сегодняшней‏ ‎точки‏ ‎зрения ‎– ‎мы‏ ‎должны ‎признать,‏ ‎что ‎постоянные ‎отклонения ‎инфляции‏ ‎от‏ ‎целевого ‎показателя,‏ ‎даже ‎если‏ ‎они ‎обусловлены ‎серией ‎временных ‎инфляционных‏ ‎шоков,‏ ‎могут ‎вызвать‏ ‎изменения ‎в‏ ‎поведении, ‎которые ‎приведут ‎к ‎более‏ ‎длительной‏ ‎инфляционной‏ ‎динамике. ‎Например,‏ ‎мы ‎могли‏ ‎бы ‎увидеть‏ ‎сдвиг‏ ‎в ‎долгосрочных‏ ‎инфляционных ‎ожиданиях ‎или ‎появление ‎"эффектов‏ ‎второго ‎раунда"‏ ‎в‏ ‎поведении ‎при ‎установлении‏ ‎цен, ‎которые‏ ‎угрожают ‎создать ‎импульс ‎инфляции‏ ‎даже‏ ‎после ‎того,‏ ‎как ‎первоначальный‏ ‎импульс ‎отступил.

Это, ‎естественно, ‎приводит ‎к‏ ‎тому,‏ ‎что ‎я‏ ‎называю ‎внутренней‏ ‎настойчивостью ‎в ‎раздувании ‎заголовков. ‎Вместо‏ ‎того,‏ ‎чтобы‏ ‎быть ‎вызванным‏ ‎серией ‎внешних‏ ‎шоков, ‎более‏ ‎устойчивая‏ ‎внутренняя ‎инфляция‏ ‎возникает, ‎когда ‎реакция ‎экономики ‎на‏ ‎тот ‎же‏ ‎фундаментальный‏ ‎инфляционный ‎шок ‎меняется‏ ‎таким ‎образом,‏ ‎что ‎для ‎возвращения ‎общей‏ ‎инфляции‏ ‎к ‎целевому‏ ‎показателю ‎требуется‏ ‎больше ‎времени.

При ‎принятии ‎решений ‎в‏ ‎области‏ ‎денежно-кредитной ‎политики‏ ‎Комитет ‎должен‏ ‎сформировать ‎суждение ‎о ‎том, ‎развивается‏ ‎ли‏ ‎устойчивость‏ ‎инфляции, ‎и‏ ‎если ‎да,‏ ‎то ‎как.‏ ‎Другими‏ ‎словами, ‎неизбежно‏ ‎необходимо ‎оценить, ‎изменилось ‎ли ‎экономическое‏ ‎поведение ‎таким‏ ‎образом,‏ ‎чтобы ‎реакция ‎общей‏ ‎инфляции ‎на‏ ‎конкретный ‎шок ‎длилась ‎дольше‏ ‎и‏ ‎/ ‎или‏ ‎это ‎уменьшает‏ ‎влияние ‎мер ‎денежно-кредитной ‎политики ‎на‏ ‎сдерживание‏ ‎инфляции.

По ‎моему‏ ‎мнению, ‎по‏ ‎крайней ‎мере, ‎в ‎принципе, ‎большее‏ ‎внутреннее‏ ‎сохранение‏ ‎инфляции ‎оправдало‏ ‎бы ‎более‏ ‎сильное ‎ужесточение‏ ‎денежно-кредитной‏ ‎политики. ‎В‏ ‎отличие ‎от ‎внешних ‎факторов ‎устойчивости,‏ ‎большая ‎устойчивость‏ ‎внутренней‏ ‎инфляции ‎– ‎это‏ ‎то, ‎что‏ ‎денежно–кредитная ‎политика ‎может ‎-‏ ‎и‏ ‎должна ‎-‏ ‎решить.

Факторы ‎сохранения‏ ‎инфляции

На ‎данный ‎момент ‎я ‎сосредоточусь‏ ‎на‏ ‎одном ‎конкретном‏ ‎инфляционном ‎шоке,‏ ‎с ‎которым ‎мы ‎недавно ‎столкнулись,‏ ‎а‏ ‎именно‏ ‎на ‎значительном‏ ‎росте ‎цен‏ ‎на ‎импортируемые‏ ‎энергоносители,‏ ‎вызванном ‎вторжением‏ ‎России ‎в ‎Украину, ‎и ‎его‏ ‎последствиях ‎для‏ ‎оптовых‏ ‎цен ‎на ‎природный‏ ‎газ ‎в‏ ‎Европе.

Как ‎только ‎мы ‎сосредоточимся‏ ‎на‏ ‎сохранении ‎внутренней‏ ‎инфляции, ‎по‏ ‎своей ‎природе ‎мы ‎должны ‎сосредоточиться‏ ‎на‏ ‎конкретном ‎шоке.‏ ‎Именно ‎изменение‏ ‎экономических ‎реакций ‎на ‎этот ‎шок‏ ‎–‏ ‎в‏ ‎частности, ‎изменения‏ ‎в ‎поведении‏ ‎при ‎установлении‏ ‎цен‏ ‎и ‎заработной‏ ‎платы ‎– ‎определяет, ‎как ‎будет‏ ‎развиваться ‎внутренняя‏ ‎устойчивость‏ ‎общей ‎инфляции.

Опираясь ‎на‏ ‎предыдущий ‎доклад,‏ ‎позвольте ‎мне ‎сначала ‎установить‏ ‎четыре‏ ‎релевантных ‎характеристики‏ ‎шока. ‎

1. Это‏ ‎стало ‎подлинным ‎сюрпризом ‎для ‎лиц,‏ ‎определяющих‏ ‎денежно-кредитную ‎политику,‏ ‎в ‎том‏ ‎смысле, ‎что ‎это ‎не ‎было‏ ‎ни‏ ‎ожидаемым,‏ ‎ни ‎предвосхищаемым‏ ‎ни ‎при‏ ‎чем, ‎кроме‏ ‎короткого‏ ‎горизонта.

2. Результирующий ‎рост‏ ‎оптовых ‎цен ‎на ‎газ ‎в‏ ‎Европе ‎отразился‏ ‎на‏ ‎инфляции ‎ИПЦ ‎в‏ ‎Великобритании ‎(как‏ ‎через ‎прямое ‎воздействие ‎на‏ ‎счета‏ ‎домохозяйств ‎за‏ ‎электроэнергию, ‎так‏ ‎и ‎через ‎косвенные ‎каналы ‎через‏ ‎затраты‏ ‎на ‎электроэнергию‏ ‎производителей ‎товаров‏ ‎и ‎услуг) ‎в ‎течение ‎нескольких‏ ‎месяцев,‏ ‎и,‏ ‎таким ‎образом,‏ ‎значительно ‎быстрее,‏ ‎чем ‎типичный‏ ‎12-24-месячный‏ ‎лаг ‎в‏ ‎передаче ‎денежно-кредитной ‎политики. ‎

3. Шок ‎был‏ ‎очень ‎большим‏ ‎по‏ ‎историческим ‎меркам. ‎

4. Для‏ ‎такого ‎импортера‏ ‎энергоносителей, ‎как ‎Великобритания, ‎повышение‏ ‎оптовых‏ ‎цен ‎на‏ ‎природный ‎газ‏ ‎в ‎Европе ‎привело ‎к ‎существенному‏ ‎ухудшению‏ ‎условий ‎торговли‏ ‎с ‎неблагоприятными‏ ‎последствиями ‎для ‎национального ‎дохода. ‎Другими‏ ‎словами,‏ ‎цена‏ ‎того, ‎что‏ ‎Великобритания ‎покупала‏ ‎у ‎остального‏ ‎мира,‏ ‎значительно ‎выросла‏ ‎по ‎сравнению ‎с ‎ценой ‎того,‏ ‎что ‎Великобритания‏ ‎продавала‏ ‎остальному ‎миру, ‎что‏ ‎ухудшило ‎положение‏ ‎среднего ‎жителя ‎Великобритании.

Хотя ‎шок‏ ‎был‏ ‎значительным, ‎Комитет‏ ‎не ‎интерпретировал‏ ‎его ‎как ‎сигнал ‎о ‎том,‏ ‎что‏ ‎в ‎оптовых‏ ‎ценах ‎на‏ ‎природный ‎газ ‎наметилась ‎новая ‎устойчивая‏ ‎тенденция‏ ‎к‏ ‎росту. ‎Скорее,‏ ‎существенный ‎рост,‏ ‎наблюдавшийся ‎в‏ ‎середине‏ ‎2022 ‎года,‏ ‎рассматривался ‎как ‎разовый, ‎обусловленный ‎конкретными‏ ‎обстоятельствами, ‎который,‏ ‎вероятно,‏ ‎по ‎крайней ‎мере‏ ‎частично ‎прекратится‏ ‎в ‎не ‎слишком ‎отдаленном‏ ‎будущем.‏ ‎В ‎совокупности‏ ‎эти ‎характеристики‏ ‎подразумевали, ‎что ‎прямые ‎и ‎косвенные‏ ‎последствия‏ ‎повышения ‎оптовых‏ ‎цен ‎на‏ ‎природный ‎газ ‎представляют ‎собой ‎временный‏ ‎шок‏ ‎для‏ ‎инфляции ‎ИПЦ,‏ ‎поскольку, ‎как‏ ‎только ‎уровень‏ ‎цен‏ ‎на ‎газ‏ ‎стабилизируется ‎или ‎вернется ‎к ‎средним‏ ‎историческим ‎значениям,‏ ‎влияние‏ ‎на ‎общую ‎инфляцию‏ ‎уменьшится ‎или‏ ‎обратится ‎вспять.

Это ‎является ‎основой‏ ‎для‏ ‎аргумента ‎о‏ ‎том, ‎что‏ ‎лица, ‎определяющие ‎денежно-кредитную ‎политику, ‎могут‏ ‎–‏ ‎и ‎должны‏ ‎– ‎"учитывать"‏ ‎прямое ‎и ‎косвенное ‎влияние ‎на‏ ‎инфляцию‏ ‎разовых‏ ‎внешних ‎потрясений‏ ‎цен ‎на‏ ‎энергоносители, ‎с‏ ‎которыми‏ ‎они ‎мало‏ ‎что ‎могут ‎сделать. ‎Скорее, ‎денежно-кредитная‏ ‎политика ‎должна‏ ‎быть‏ ‎направлена ‎на ‎сдерживание‏ ‎так ‎называемых‏ ‎эффектов ‎второго ‎раунда ‎повышения‏ ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители,‏ ‎которые ‎возникают‏ ‎из-за ‎того, ‎что ‎фирмы ‎и‏ ‎домохозяйства‏ ‎стремятся ‎избежать‏ ‎сокращения ‎своих‏ ‎реальных ‎доходов ‎из-за ‎более ‎высоких‏ ‎счетов‏ ‎за‏ ‎электроэнергию, ‎передавая‏ ‎повышение ‎стоимости‏ ‎энергии ‎в‏ ‎виде‏ ‎более ‎высоких‏ ‎цен ‎и ‎предлагая ‎более ‎высокие‏ ‎зарплаты ‎и‏ ‎рост‏ ‎маржи.

Опасность ‎того, ‎что‏ ‎эти ‎эффекты‏ ‎второго ‎раунда ‎будут ‎встроены‏ ‎в‏ ‎динамику ‎цен‏ ‎и ‎заработной‏ ‎платы, ‎создает ‎угрозу ‎самоподдерживающегося ‎импульса‏ ‎общей‏ ‎инфляции, ‎который‏ ‎оправдывает ‎ответные‏ ‎меры ‎денежно-кредитной ‎политики, ‎даже ‎когда‏ ‎первоначальный‏ ‎импульс‏ ‎от ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители‏ ‎отступает. ‎На‏ ‎языке,‏ ‎который ‎я‏ ‎разработал ‎выше, ‎надлежащая ‎реакция ‎денежно-кредитной‏ ‎политики ‎зависит‏ ‎от‏ ‎величины ‎сохранения ‎внутренней‏ ‎инфляции ‎в‏ ‎ответ ‎на ‎шок ‎цен‏ ‎на‏ ‎энергоносители. ‎Чем‏ ‎больше ‎эта‏ ‎внутренняя ‎устойчивость, ‎тем ‎сильнее ‎требуется‏ ‎ужесточение‏ ‎денежно-кредитной ‎политики.

Ориентир‏ ‎для ‎оценки‏ ‎внутренней ‎устойчивости ‎инфляции ‎в ‎ответ‏ ‎на‏ ‎шок‏ ‎цен ‎на‏ ‎энергоносители ‎отражен‏ ‎в ‎наших‏ ‎стандартных‏ ‎моделях ‎цен‏ ‎и ‎заработной ‎платы. ‎Но ‎эти‏ ‎модели ‎оцениваются‏ ‎на‏ ‎основе ‎данных ‎за‏ ‎последние ‎тридцать‏ ‎лет, ‎когда ‎инфляция ‎в‏ ‎Великобритании‏ ‎в ‎целом‏ ‎оставалась ‎близкой‏ ‎к ‎целевому ‎показателю ‎в ‎2%.‏ ‎Ключевой‏ ‎политический ‎вопрос‏ ‎в ‎текущей‏ ‎ситуации ‎вращается ‎вокруг ‎того, ‎насколько‏ ‎мы‏ ‎можем‏ ‎доверять ‎этим‏ ‎моделям ‎сейчас,‏ ‎когда ‎отклонение‏ ‎инфляции‏ ‎от ‎целевого‏ ‎показателя ‎больше ‎из-за ‎величины ‎шока‏ ‎цен ‎на‏ ‎энергоносители.

Как‏ ‎я ‎обсуждал ‎в‏ ‎предыдущих ‎случаях,‏ ‎одним ‎из ‎факторов, ‎влияющих‏ ‎на‏ ‎это ‎суждение,‏ ‎является ‎состояние‏ ‎экономики. ‎Рынок ‎труда ‎Великобритании ‎в‏ ‎настоящее‏ ‎время ‎очень‏ ‎напряжен ‎по‏ ‎историческим ‎стандартам, ‎безработица ‎близка ‎к‏ ‎пятидесятилетнему‏ ‎минимуму.‏ ‎Параллельно ‎с‏ ‎этим ‎нарушение‏ ‎работы ‎цепочек‏ ‎поставок,‏ ‎о ‎которых‏ ‎я ‎упоминал ‎выше, ‎усилило ‎влияние‏ ‎корпоративного ‎ценообразования.‏ ‎В‏ ‎конце ‎концов, ‎для‏ ‎каждого ‎производителя,‏ ‎который ‎испытывает ‎трудности ‎с‏ ‎поиском‏ ‎ресурсов, ‎есть‏ ‎поставщик, ‎стоящий‏ ‎на ‎шаг ‎раньше ‎в ‎цепочке‏ ‎поставок,‏ ‎который ‎сталкивается‏ ‎с ‎высоким‏ ‎спросом ‎и ‎возможностями ‎для ‎повышения‏ ‎цен.‏ ‎Напряженный‏ ‎рынок ‎труда‏ ‎и ‎сильная‏ ‎ценовая ‎политика‏ ‎корпораций,‏ ‎вероятно, ‎увеличат‏ ‎вероятность ‎того, ‎что ‎динамика ‎цен‏ ‎и ‎заработной‏ ‎платы‏ ‎усугубит ‎внутреннюю ‎устойчивость‏ ‎инфляции.

Другим ‎фактором,‏ ‎влияющим ‎на ‎сохранение ‎внутренней‏ ‎инфляции,‏ ‎является ‎величина‏ ‎самого ‎шока.‏ ‎Наши ‎стандартные ‎модели ‎линеаризованы ‎вокруг‏ ‎устойчивого‏ ‎состояния, ‎определяемого‏ ‎целевым ‎показателем‏ ‎инфляции. ‎Этот ‎подход ‎устойчив ‎к‏ ‎небольшим‏ ‎отклонениям‏ ‎от ‎целевого‏ ‎показателя ‎инфляции.‏ ‎Но ‎там,‏ ‎где‏ ‎отклонения ‎существенны,‏ ‎могут ‎проявиться ‎нелинейные ‎эффекты ‎–‏ ‎и ‎наши‏ ‎стандартные‏ ‎модели ‎могут ‎недооценивать‏ ‎сохранение ‎инфляции.‏ ‎Например, ‎сейчас, ‎когда ‎инфляция‏ ‎существенно‏ ‎превышает ‎целевой‏ ‎показатель ‎из-за‏ ‎масштаба ‎ценового ‎шока ‎на ‎энергоносители,‏ ‎фирмы‏ ‎могут ‎перейти‏ ‎от ‎‘зависящего‏ ‎от ‎времени ‎подхода’ ‎к ‎ценообразованию‏ ‎–‏ ‎скажем,‏ ‎повышать ‎цены‏ ‎всего ‎один‏ ‎раз ‎в‏ ‎год‏ ‎– ‎к‏ ‎‘зависящему ‎от ‎государства ‎подходу ‎к‏ ‎ценообразованию ‎–‏ ‎скажем,‏ ‎повышать ‎цены ‎чаще,‏ ‎поскольку ‎стоимость‏ ‎энергии ‎превышает ‎различные ‎пороговые‏ ‎значения".‏ ‎Такое ‎изменение‏ ‎в ‎поведении‏ ‎естественным ‎образом ‎изменит ‎динамику ‎инфляционной‏ ‎реакции,‏ ‎возможно, ‎создавая‏ ‎дополнительную ‎внутреннюю‏ ‎устойчивость ‎инфляции ‎способами, ‎которые ‎не‏ ‎учитываются‏ ‎нашими‏ ‎существующими ‎моделями.‏ ‎В ‎принципе,‏ ‎мы ‎можем‏ ‎оценить‏ ‎новые ‎модели,‏ ‎включающие ‎такие ‎нелинейности. ‎Но ‎на‏ ‎практике ‎–‏ ‎из-за‏ ‎успеха ‎режима ‎таргетирования‏ ‎инфляции ‎за‏ ‎последнюю ‎четверть ‎века ‎–‏ ‎у‏ ‎нас ‎нет‏ ‎последних ‎данных‏ ‎за ‎период ‎высокой ‎инфляции. ‎Либо‏ ‎мы‏ ‎должны ‎повторно‏ ‎ввести ‎в‏ ‎действие ‎модели ‎более ‎раннего ‎периода‏ ‎(когда‏ ‎экономические‏ ‎структуры ‎сильно‏ ‎отличались ‎по‏ ‎многим ‎параметрам),‏ ‎либо‏ ‎мы ‎должны‏ ‎частично ‎полагаться ‎на ‎суждения ‎в‏ ‎качестве ‎дополнения‏ ‎к‏ ‎эмпирическому ‎анализу.

Формулируя ‎эти‏ ‎суждения, ‎мы‏ ‎должны ‎учитывать, ‎что ‎является‏ ‎движущей‏ ‎силой ‎сохранения‏ ‎внутренней ‎инфляции.‏ ‎Другими ‎словами, ‎нам ‎нужно ‎понять‏ ‎структурное‏ ‎экономическое ‎поведение,‏ ‎лежащее ‎в‏ ‎основе ‎распространения ‎фундаментального ‎шока: ‎нам‏ ‎нужна‏ ‎‘история’,‏ ‎объясняющая, ‎что‏ ‎движет ‎экономическими‏ ‎результатами, ‎в‏ ‎частности,‏ ‎поведением ‎цен‏ ‎и ‎заработной ‎платы.

Это ‎возвращает ‎меня‏ ‎к ‎шоку‏ ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители. ‎Ухудшение‏ ‎условий ‎торговли‏ ‎в ‎Великобритании ‎из-за ‎повышения‏ ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители‏ ‎имеет ‎негативные‏ ‎последствия ‎для ‎внутренних ‎реальных ‎доходов‏ ‎в‏ ‎Великобритании. ‎Поскольку‏ ‎Великобритании ‎теперь‏ ‎приходится ‎платить ‎больше ‎за ‎то,‏ ‎что‏ ‎она‏ ‎импортирует ‎из‏ ‎остального ‎мира‏ ‎(в ‎частности,‏ ‎природный‏ ‎газ) ‎по‏ ‎сравнению ‎с ‎тем, ‎что ‎она‏ ‎продает ‎(в‏ ‎основном‏ ‎услуги), ‎в ‎совокупности‏ ‎внутренние ‎реальные‏ ‎доходы ‎пострадали.

Это ‎снижение ‎реальных‏ ‎доходов‏ ‎является ‎результатом‏ ‎изменения ‎относительных‏ ‎цен, ‎то ‎есть ‎это ‎реальное‏ ‎следствие‏ ‎реального ‎шока‏ ‎для ‎экономики‏ ‎Великобритании. ‎В ‎конечном ‎счете, ‎денежно-кредитная‏ ‎политика‏ ‎мало‏ ‎что ‎может‏ ‎сделать, ‎чтобы‏ ‎компенсировать ‎реальное‏ ‎воздействие‏ ‎реальных ‎потрясений:‏ ‎все, ‎что ‎она ‎может ‎сделать,‏ ‎это ‎поддержать‏ ‎необходимую‏ ‎и ‎неизбежную ‎адаптацию‏ ‎экономики ‎к‏ ‎этому ‎реальному ‎шоку ‎таким‏ ‎образом,‏ ‎чтобы ‎гарантировать,‏ ‎что ‎инфляция‏ ‎останется ‎на ‎уровне ‎2% ‎на‏ ‎устойчивой‏ ‎основе ‎в‏ ‎среднесрочной ‎перспективе.

Более‏ ‎высокие ‎мировые ‎цены ‎на ‎энергоносители‏ ‎оказывают‏ ‎давление‏ ‎на ‎реальные‏ ‎доходы ‎и‏ ‎покупательную ‎способность‏ ‎Великобритании.‏ ‎Это ‎неизбежно‏ ‎– ‎денежно-кредитная ‎политика ‎не ‎может‏ ‎избежать ‎этих‏ ‎последствий.‏ ‎Важный ‎вопрос ‎в‏ ‎этом ‎контексте‏ ‎заключается ‎в ‎том, ‎как‏ ‎неизбежные‏ ‎издержки, ‎связанные‏ ‎с ‎повышением‏ ‎цен ‎на ‎импортируемые ‎энергоносители, ‎распределяются‏ ‎между‏ ‎жителями ‎Великобритании.‏ ‎Понятно, ‎что‏ ‎фирмы ‎и ‎домохозяйства ‎будут ‎стремиться‏ ‎противостоять‏ ‎влиянию‏ ‎более ‎высоких‏ ‎цен ‎на‏ ‎энергоносители ‎на‏ ‎их‏ ‎покупательную ‎способность,‏ ‎стремясь ‎переложить ‎эти ‎расходы ‎на‏ ‎своих ‎клиентов‏ ‎или‏ ‎работодателей ‎и ‎повышая‏ ‎свои ‎собственные‏ ‎цены ‎и ‎заработную ‎плату.‏ ‎Но‏ ‎на ‎совокупном‏ ‎уровне ‎попытки‏ ‎переложить ‎неизбежные ‎расходы ‎на ‎кого-то‏ ‎другого‏ ‎обречены ‎на‏ ‎провал. ‎Все,‏ ‎чего ‎они ‎добиваются, ‎- ‎это‏ ‎создают‏ ‎дополнительное‏ ‎давление ‎номинального‏ ‎спроса ‎на‏ ‎ресурсы, ‎что‏ ‎в‏ ‎конечном ‎итоге‏ ‎приведет ‎к ‎инфляции ‎и ‎поставит‏ ‎под ‎угрозу‏ ‎достижение‏ ‎целевого ‎уровня ‎инфляции.‏ ‎При ‎прочих‏ ‎равных ‎условиях ‎этот ‎элемент‏ ‎инфляции,‏ ‎вызванный ‎попытками‏ ‎фирм ‎и‏ ‎домохозяйств ‎избежать ‎реальной ‎стоимости ‎повышения‏ ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители,‏ ‎вероятно, ‎будет‏ ‎сохраняться ‎до ‎тех ‎пор, ‎пока‏ ‎цены‏ ‎на‏ ‎энергоносители ‎остаются‏ ‎высокими, ‎а‏ ‎не ‎только‏ ‎пока‏ ‎цены ‎на‏ ‎энергоносители ‎растут. ‎Это ‎то, ‎что‏ ‎создает ‎потенциал‏ ‎для‏ ‎‘эффектов ‎второго ‎раунда’,‏ ‎которые ‎направлены‏ ‎на ‎то, ‎чтобы ‎избежать‏ ‎реальных‏ ‎затрат ‎на‏ ‎повышение ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители ‎для ‎поддержания ‎инфляции‏ ‎выше‏ ‎целевого ‎уровня,‏ ‎даже ‎когда‏ ‎первоначальный ‎импульс ‎к ‎росту ‎инфляции‏ ‎из-за‏ ‎прямого‏ ‎воздействия ‎более‏ ‎высоких ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители‏ ‎на‏ ‎счета ‎за‏ ‎коммунальные ‎услуги ‎домашних ‎хозяйств ‎отступает.‏ ‎Другими ‎словами,‏ ‎уровень‏ ‎цен ‎на ‎энергоносители,‏ ‎вероятно, ‎будет‏ ‎влиять ‎на ‎то, ‎насколько‏ ‎сохраняется‏ ‎внутренняя ‎инфляция‏ ‎после ‎шока‏ ‎цен ‎на ‎энергоносители. ‎Если ‎рост‏ ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители‏ ‎рассматривается ‎как‏ ‎постоянный, ‎более ‎вероятно, ‎что ‎он‏ ‎вызовет‏ ‎еще‏ ‎большее ‎сохранение‏ ‎внутренней ‎инфляции.‏ ‎И ‎чем‏ ‎больше‏ ‎доля ‎любого‏ ‎повышения ‎цен ‎на ‎энергоносители, ‎которое‏ ‎рассматривается ‎как‏ ‎продолжительное,‏ ‎а ‎не ‎временное,‏ ‎тем ‎больше‏ ‎внутренняя ‎устойчивость ‎инфляции, ‎которая,‏ ‎вероятно,‏ ‎последует.

Проведение ‎оценок‏ ‎такого ‎типа‏ ‎особенно ‎важно ‎в ‎настоящее ‎время.‏ ‎Общая‏ ‎инфляция ‎резко‏ ‎снизится ‎в‏ ‎ближайшие ‎месяцы, ‎как ‎потому, ‎что‏ ‎значительный‏ ‎вклад‏ ‎в ‎повышение‏ ‎цен ‎на‏ ‎энергоносители ‎в‏ ‎прошлом‏ ‎году ‎выпадет‏ ‎из ‎годовых ‎расчетов, ‎так ‎и‏ ‎потому, ‎что‏ ‎оптовые‏ ‎цены ‎на ‎газ‏ ‎в ‎последнее‏ ‎время ‎вернулись. ‎Но ‎уровень‏ ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители‏ ‎остается ‎значительно‏ ‎выше ‎уровней, ‎существовавших ‎до ‎пандемии,‏ ‎поэтому‏ ‎существует ‎возможность‏ ‎для ‎некоторого‏ ‎устойчивого ‎роста ‎инфляции, ‎обусловленного ‎большей‏ ‎устойчивостью‏ ‎внутренней‏ ‎инфляции. ‎Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎уровень ‎европейских‏ ‎оптовых‏ ‎цен ‎на‏ ‎газ ‎в ‎последние ‎недели ‎значительно‏ ‎снизился ‎по‏ ‎сравнению‏ ‎с ‎предпандемическим ‎уровнем,‏ ‎что, ‎возможно,‏ ‎свидетельствует ‎о ‎том, ‎что‏ ‎интенсивность‏ ‎попыток ‎избежать‏ ‎издержек, ‎связанных‏ ‎с ‎ухудшением ‎условий ‎торговли, ‎вероятно,‏ ‎уменьшится,‏ ‎а ‎сила‏ ‎сохранения ‎внутренней‏ ‎инфляции ‎будет ‎параллельно ‎снижаться.

Суждения ‎по‏ ‎этим‏ ‎аспектам‏ ‎сформируют ‎мою‏ ‎оценку ‎того,‏ ‎насколько ‎устойчивым‏ ‎окажется‏ ‎текущий ‎повышенный‏ ‎уровень ‎инфляции, ‎и, ‎следовательно, ‎какими‏ ‎будут ‎соответствующие‏ ‎варианты‏ ‎денежно-кредитной ‎политики.

Это ‎обсуждение‏ ‎может ‎быть‏ ‎помещено ‎в ‎рамки ‎переговоров.‏ ‎Несовершенная‏ ‎рыночная ‎конкуренция‏ ‎приводит ‎к‏ ‎созданию ‎некоторого ‎"экономического ‎излишка", ‎который‏ ‎приходится‏ ‎распределять ‎между‏ ‎различными ‎конкурирующими‏ ‎субъектами. ‎Учитывая ‎ухудшение ‎условий ‎торговли,‏ ‎больше‏ ‎этого‏ ‎излишка ‎приходится‏ ‎отдавать ‎иностранным‏ ‎поставщикам ‎энергии.‏ ‎Это‏ ‎оставляет ‎меньше‏ ‎возможностей ‎для ‎обмена ‎между ‎местными‏ ‎жителями. ‎Процесс‏ ‎переговоров‏ ‎определит, ‎как ‎распределяется‏ ‎оставшийся ‎меньший‏ ‎экономический ‎профицит, ‎поскольку ‎каждая‏ ‎группа‏ ‎или ‎субъект‏ ‎стремится ‎сохранить‏ ‎свою ‎собственную ‎реальную ‎покупательную ‎способность.

Существует‏ ‎тенденция‏ ‎рассматривать ‎этот‏ ‎процесс ‎переговоров‏ ‎как ‎конфронтацию ‎между ‎‘рабочими’ ‎и‏ ‎‘фирмами’,‏ ‎и‏ ‎некоторым ‎средствам‏ ‎массовой ‎информации‏ ‎нравится ‎интерпретировать‏ ‎заявления‏ ‎центрального ‎банка‏ ‎в ‎этом ‎свете. ‎Но ‎любая‏ ‎экономическая ‎сделка‏ ‎предполагает‏ ‎распределение ‎некоторого ‎‘экономического‏ ‎излишка’ ‎между‏ ‎покупателем ‎и ‎продавцом.

В ‎рыночной‏ ‎сделке,‏ ‎чем ‎эффективнее‏ ‎продавец ‎извлекает‏ ‎этот ‎экономический ‎излишек, ‎тем ‎выше‏ ‎будет‏ ‎итоговая ‎рыночная‏ ‎цена. ‎Это‏ ‎относится ‎к ‎корпоративным ‎цепочкам ‎создания‏ ‎стоимости‏ ‎в‏ ‎сделках ‎между‏ ‎промежуточными ‎производителями‏ ‎товаров ‎(продавцами)‏ ‎и‏ ‎конечными ‎производителями‏ ‎товаров ‎(покупателями), ‎так ‎же ‎как‏ ‎и ‎на‏ ‎рынке‏ ‎труда ‎между ‎работниками‏ ‎(продавцами) ‎и‏ ‎работодателями ‎(покупателями). ‎И ‎лежащая‏ ‎в‏ ‎основе ‎распределительная‏ ‎конкуренция ‎существует‏ ‎среди ‎работников ‎– ‎скажем, ‎между‏ ‎работниками‏ ‎частного ‎и‏ ‎государственного ‎секторов‏ ‎или ‎между ‎работниками ‎и ‎самозанятыми‏ ‎–‏ ‎в‏ ‎той ‎же‏ ‎степени, ‎что‏ ‎и ‎внутри‏ ‎корпоративного‏ ‎сектора ‎или‏ ‎между ‎фирмами ‎и ‎работниками.

Денежно-кредитная ‎политика‏ ‎не ‎имеет‏ ‎ни‏ ‎полномочий, ‎ни ‎возможностей‏ ‎для ‎принятия‏ ‎правильных ‎решений ‎по ‎распределению‏ ‎между‏ ‎этими ‎различными‏ ‎группами. ‎Это‏ ‎лучше ‎оставить ‎на ‎усмотрение ‎рынка‏ ‎и‏ ‎/ ‎или‏ ‎решений ‎фискальных‏ ‎и ‎регулирующих ‎органов. ‎Денежно-кредитная ‎политика‏ ‎потенциально‏ ‎является‏ ‎очень ‎мощным‏ ‎инструментом. ‎Но‏ ‎это ‎также‏ ‎и‏ ‎тупой ‎инструмент,‏ ‎способный ‎со ‎временем ‎регулировать ‎совокупный‏ ‎уровень ‎расходов‏ ‎в‏ ‎экономике ‎в ‎целях‏ ‎обеспечения ‎стабильности‏ ‎цен, ‎но ‎не ‎для‏ ‎микроуправления‏ ‎множеством ‎других‏ ‎экономических ‎проблем.‏ ‎Опасность ‎чрезмерного ‎обременения ‎денежно-кредитной ‎политики‏ ‎другими‏ ‎целями ‎и,‏ ‎таким ‎образом,‏ ‎отвлечения ‎ее ‎от ‎основной ‎задачи‏ ‎была‏ ‎признана‏ ‎при ‎разработке‏ ‎компетенции ‎MPC,‏ ‎при ‎этом‏ ‎приоритетное‏ ‎значение ‎придается‏ ‎достижению ‎целевого ‎уровня ‎инфляции.

Что ‎может,‏ ‎должна ‎и‏ ‎обязана‏ ‎делать ‎денежно-кредитная ‎политика,‏ ‎так ‎это‏ ‎направлять ‎экономику ‎в ‎направлении,‏ ‎при‏ ‎котором ‎эти‏ ‎процессы ‎распределения‏ ‎разрешаются ‎в ‎соответствии ‎с ‎целевым‏ ‎показателем‏ ‎инфляции ‎в‏ ‎2%. ‎Необходимо‏ ‎понимание ‎того, ‎как ‎действия ‎денежно-кредитной‏ ‎политики‏ ‎и‏ ‎их ‎последствия‏ ‎для ‎совокупного‏ ‎спроса ‎влияют‏ ‎на‏ ‎власть ‎и‏ ‎положение ‎участников ‎переговорного ‎процесса.

На ‎рынке‏ ‎труда ‎это‏ ‎подразумевает‏ ‎рассмотрение ‎того, ‎что‏ ‎влияет ‎на‏ ‎относительную ‎переговорную ‎силу ‎работников‏ ‎и‏ ‎работодателей. ‎Кандидаты‏ ‎включают: ‎эволюцию‏ ‎безработицы ‎(возможно, ‎относительно ‎некоторого ‎равновесного‏ ‎показателя‏ ‎безработицы); ‎степень‏ ‎несоответствия ‎на‏ ‎рынке ‎труда ‎(что ‎отражается ‎в‏ ‎таких‏ ‎показателях,‏ ‎как ‎соотношение‏ ‎вакансий ‎к‏ ‎безработице); ‎и‏ ‎темпы‏ ‎оттока ‎рабочей‏ ‎силы ‎(отражаются ‎в ‎показателях ‎найма‏ ‎и ‎вакансиях).).‏ ‎На‏ ‎товарных ‎рынках ‎относительная‏ ‎переговорная ‎сила‏ ‎фирм ‎по ‎цепочкам ‎создания‏ ‎стоимости‏ ‎будет ‎зависеть‏ ‎от ‎таких‏ ‎факторов, ‎как: ‎сила ‎спроса ‎и,‏ ‎следовательно,‏ ‎влияние ‎корпоративного‏ ‎ценообразования; ‎интенсивность‏ ‎конкуренции ‎между ‎фирмами; ‎барьеры ‎для‏ ‎входа‏ ‎и‏ ‎выхода ‎из‏ ‎определенных ‎сегментов‏ ‎рынка; ‎и‏ ‎режим‏ ‎регулирования.

Лицам, ‎определяющим‏ ‎денежно-кредитную ‎политику, ‎необходимо ‎сформировать ‎суждения‏ ‎об ‎относительной‏ ‎важности‏ ‎каждого ‎фактора ‎и,‏ ‎таким ‎образом,‏ ‎составить ‎представление ‎о ‎том,‏ ‎как‏ ‎они ‎влияют‏ ‎на ‎реакцию‏ ‎сохранения ‎внутренней ‎инфляции ‎на ‎действия‏ ‎денежно-кредитной‏ ‎политики. ‎Следовательно,‏ ‎эти ‎вопросы‏ ‎лежат ‎в ‎основе ‎текущих ‎обсуждений‏ ‎MPC.

Показатели‏ ‎сохранения‏ ‎инфляции

Хотя ‎я‏ ‎подчеркнул ‎важность‏ ‎построения ‎поведенческой‏ ‎истории‏ ‎при ‎формировании‏ ‎суждений ‎о ‎сохранении ‎инфляции, ‎на‏ ‎практике ‎оценки‏ ‎в‏ ‎реальном ‎времени ‎будут‏ ‎основываться ‎на‏ ‎том, ‎как ‎поток ‎данных‏ ‎интерпретируется‏ ‎в ‎соответствии‏ ‎с ‎этими‏ ‎суждениями.

На ‎своем ‎мартовском ‎заседании ‎MPC‏ ‎вновь‏ ‎определил ‎напряженность‏ ‎на ‎рынке‏ ‎труда, ‎динамику ‎заработной ‎платы ‎и‏ ‎динамику‏ ‎инфляции‏ ‎цен ‎на‏ ‎услуги ‎в‏ ‎качестве ‎ключевых‏ ‎показателей,‏ ‎которые ‎он‏ ‎использует ‎для ‎оценки ‎масштабов ‎и‏ ‎эволюции ‎сохранения‏ ‎инфляции,‏ ‎на ‎которые ‎он‏ ‎уделяет ‎значительное‏ ‎внимание ‎при ‎принятии ‎решений‏ ‎в‏ ‎области ‎денежно-кредитной‏ ‎политики.

Недавние ‎изменения‏ ‎в ‎этих ‎показателях ‎были ‎неоднозначными.‏ ‎Рынок‏ ‎труда ‎остается‏ ‎слабым ‎по‏ ‎традиционным ‎показателям, ‎при ‎этом ‎рост‏ ‎занятости,‏ ‎как‏ ‎ожидается, ‎будет‏ ‎более ‎устойчивым,‏ ‎а ‎уровень‏ ‎безработицы‏ ‎ниже, ‎чем‏ ‎ожидалось ‎несколько ‎месяцев ‎назад. ‎Но‏ ‎динамика ‎заработной‏ ‎платы‏ ‎- ‎в ‎частности,‏ ‎более ‎частые‏ ‎индикаторы ‎текущего ‎импульса ‎–‏ ‎похоже,‏ ‎ослабевает, ‎даже‏ ‎несмотря ‎на‏ ‎то, ‎что ‎инфляция ‎цен ‎на‏ ‎услуги‏ ‎неожиданно ‎выросла,‏ ‎хотя ‎в‏ ‎основном ‎за ‎счет ‎компонентов, ‎которые,‏ ‎как‏ ‎правило,‏ ‎являются ‎неустойчивыми‏ ‎от ‎месяца‏ ‎к ‎месяцу.

Неоднозначный‏ ‎характер‏ ‎изменений ‎в‏ ‎этих ‎ключевых ‎показателях ‎делает ‎еще‏ ‎более ‎важным‏ ‎иметь‏ ‎в ‎виду ‎структурную‏ ‎основу, ‎на‏ ‎основе ‎которой ‎можно ‎формировать‏ ‎суждения‏ ‎об ‎общих‏ ‎последствиях ‎для‏ ‎сохранения ‎инфляции ‎и ‎денежно-кредитной ‎политики.‏ ‎По‏ ‎причинам, ‎которые‏ ‎я ‎изложил‏ ‎выше, ‎эволюция ‎цен ‎на ‎энергоносители‏ ‎играет‏ ‎ключевую‏ ‎роль.

Теперь, ‎когда‏ ‎шок, ‎связанный‏ ‎с ‎условиями‏ ‎торговли,‏ ‎по ‎крайней‏ ‎мере ‎частично ‎устраняется ‎значительным ‎и‏ ‎быстрым ‎падением‏ ‎оптовых‏ ‎цен ‎на ‎газ‏ ‎– ‎как‏ ‎в ‎абсолютном ‎выражении, ‎так‏ ‎и‏ ‎относительно ‎фьючерсного‏ ‎курса, ‎которым‏ ‎был ‎обусловлен ‎февральский ‎макроэкономический ‎прогноз‏ ‎MPC,‏ ‎– ‎события‏ ‎развиваются ‎в‏ ‎более ‎благоприятном ‎направлении. ‎По ‎сравнению‏ ‎с‏ ‎тем,‏ ‎где ‎мы‏ ‎были ‎несколько‏ ‎месяцев ‎назад,‏ ‎трудный‏ ‎"компромисс", ‎стоящий‏ ‎перед ‎денежно-кредитной ‎политикой ‎в ‎результате‏ ‎неблагоприятных ‎условий‏ ‎торгового‏ ‎шока, ‎то ‎есть‏ ‎роста ‎инфляции‏ ‎в ‎сочетании ‎с ‎сокращением‏ ‎внутренних‏ ‎реальных ‎доходов‏ ‎и ‎расходов,‏ ‎ослабел.

MPC ‎следует ‎проявлять ‎осторожность ‎и‏ ‎‘смотреть‏ ‎дареному ‎коню‏ ‎в ‎зубы’,‏ ‎рассматривая ‎лучшие ‎перспективы ‎для ‎деятельности‏ ‎как‏ ‎нечто‏ ‎изначально ‎инфляционное.‏ ‎Необходимо ‎признать,‏ ‎что ‎улучшение‏ ‎условий‏ ‎торговли, ‎определяющее‏ ‎эти ‎улучшенные ‎перспективы ‎для ‎деятельности,‏ ‎одновременно ‎оказывает‏ ‎давление‏ ‎как ‎на ‎инфляцию‏ ‎(через ‎прямые‏ ‎и ‎косвенные ‎последствия ‎падения‏ ‎цен‏ ‎на ‎энергоносители),‏ ‎так ‎и‏ ‎на ‎сохранение ‎инфляции ‎(за ‎счет‏ ‎снижения‏ ‎интенсивности ‎конфликта‏ ‎распределения, ‎поскольку‏ ‎иностранные ‎претензии ‎на ‎экономический ‎профицит,‏ ‎созданный‏ ‎внутри‏ ‎страны, ‎уменьшаются).

Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎некоторая ‎часть‏ ‎недавних‏ ‎позитивных ‎новостей‏ ‎о ‎занятости ‎и ‎активности ‎в‏ ‎Великобритании ‎может‏ ‎иметь‏ ‎менее ‎благоприятную ‎интерпретацию‏ ‎в ‎отношении‏ ‎перспектив ‎инфляции. ‎Если ‎бы‏ ‎это‏ ‎отражало ‎новый‏ ‎положительный ‎шок‏ ‎спроса, ‎а ‎не ‎продолжающееся ‎ухудшение‏ ‎условий‏ ‎торговли, ‎то‏ ‎при ‎прочих‏ ‎равных ‎условиях ‎это ‎укрепило ‎бы‏ ‎аргументы‏ ‎в‏ ‎пользу ‎дальнейшего‏ ‎ужесточения ‎денежно-кредитной‏ ‎политики.

В ‎этом‏ ‎случае‏ ‎недавнее ‎улучшение‏ ‎перспектив ‎занятости ‎в ‎Великобритании ‎поставит‏ ‎под ‎сомнение‏ ‎мнение,‏ ‎изложенное ‎в ‎февральском‏ ‎прогнозе ‎MPC‏ ‎о ‎том, ‎что ‎ослабление‏ ‎на‏ ‎рынке ‎труда‏ ‎– ‎что‏ ‎отражается ‎в ‎более ‎высоком ‎уровне‏ ‎безработицы,‏ ‎более ‎низком‏ ‎соотношении ‎вакансий‏ ‎к ‎безработице ‎или ‎меньшем ‎оттоке‏ ‎рабочих‏ ‎мест‏ ‎– ‎в‏ ‎конечном ‎итоге‏ ‎будет ‎противостоять‏ ‎постоянному‏ ‎инфляционному ‎давлению.

При‏ ‎интерпретации ‎последствий ‎последних ‎данных ‎для‏ ‎денежно-кредитной ‎политики‏ ‎Комитету‏ ‎по ‎кредитно-денежной ‎политике‏ ‎необходимо ‎будет‏ ‎принять ‎решение ‎о ‎том,‏ ‎какая‏ ‎из ‎этих‏ ‎двух ‎основных‏ ‎историй ‎является ‎более ‎актуальной.

Заключительные ‎замечания

В‏ ‎феврале‏ ‎MPC ‎сигнализировал,‏ ‎что ‎он‏ ‎занял ‎более ‎‘зависимую ‎от ‎данных’‏ ‎позицию.‏ ‎Это‏ ‎соответствовало ‎установлению‏ ‎четкой ‎точки‏ ‎перегиба ‎на‏ ‎пути‏ ‎повышения ‎банковской‏ ‎ставки ‎– ‎но ‎не ‎обязательно‏ ‎паузы, ‎а‏ ‎тем‏ ‎более ‎поворотного ‎момента.‏ ‎В ‎соответствии‏ ‎с ‎этим, ‎в ‎марте‏ ‎было‏ ‎объявлено ‎о‏ ‎дальнейшем ‎повышении‏ ‎на ‎25 ‎б.п. ‎– ‎меньшем,‏ ‎чем‏ ‎увеличение ‎на‏ ‎50 ‎б.п.,‏ ‎наблюдавшееся ‎на ‎предыдущих ‎заседаниях.

Учитывая ‎задержки‏ ‎в‏ ‎проведении‏ ‎денежно-кредитной ‎политики,‏ ‎многое ‎еще‏ ‎предстоит ‎сделать.‏ ‎Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎в ‎целом ‎остается ‎бремя ‎обеспечения‏ ‎достаточного ‎ужесточения‏ ‎денежно-кредитной‏ ‎политики, ‎чтобы ‎‘довести‏ ‎дело ‎до‏ ‎конца’ ‎и ‎устойчиво ‎вернуть‏ ‎инфляцию‏ ‎к ‎целевому‏ ‎показателю. ‎Хотя‏ ‎общая ‎инфляция ‎значительно ‎снизится ‎в‏ ‎течение‏ ‎этого ‎года‏ ‎из-за ‎сочетания‏ ‎базовых ‎эффектов ‎и ‎падения ‎цен‏ ‎на‏ ‎энергоносители,‏ ‎по-прежнему ‎необходима‏ ‎осторожность ‎при‏ ‎оценке ‎перспектив‏ ‎инфляции‏ ‎с ‎учетом‏ ‎потенциального ‎сохранения ‎инфляции, ‎генерируемой ‎внутри‏ ‎страны.

Я ‎надеюсь,‏ ‎что‏ ‎мои ‎сегодняшние ‎замечания‏ ‎дали ‎некоторое‏ ‎представление ‎о ‎том, ‎как‏ ‎я‏ ‎думаю ‎–‏ ‎и ‎буду‏ ‎думать ‎– ‎о ‎роли, ‎которую‏ ‎устойчивость‏ ‎инфляции ‎сыграет‏ ‎при ‎выборе‏ ‎денежно-кредитной ‎политики: ‎сосредоточение ‎внимания ‎на‏ ‎внутренней‏ ‎устойчивости‏ ‎через ‎призму‏ ‎интерпретации ‎поступающих‏ ‎данных ‎с‏ ‎использованием‏ ‎структурной ‎истории‏ ‎о ‎поведении ‎цен ‎и ‎заработной‏ ‎платы.

Конечно, ‎эволюция‏ ‎сохранения‏ ‎инфляции ‎на ‎фоне‏ ‎шока ‎условий‏ ‎торговли, ‎вызванного ‎вторжением ‎России‏ ‎в‏ ‎Украину, ‎является‏ ‎лишь ‎одной‏ ‎из ‎многих ‎проблем, ‎стоящих ‎в‏ ‎настоящее‏ ‎время ‎перед‏ ‎лицами, ‎определяющими‏ ‎денежно-кредитную ‎политику. ‎Это ‎необходимо ‎рассматривать‏ ‎в‏ ‎контексте‏ ‎других ‎экономических‏ ‎потрясений, ‎не‏ ‎в ‎последнюю‏ ‎очередь‏ ‎недавних ‎потрясений‏ ‎в ‎финансовом ‎секторе.

Наши ‎коллеги ‎из‏ ‎Комитета ‎по‏ ‎финансовой‏ ‎политике ‎сообщили ‎нам,‏ ‎что ‎финансовая‏ ‎система ‎Великобритании ‎остается ‎надежной‏ ‎и‏ ‎эластичной. ‎Тем‏ ‎не ‎менее,‏ ‎тем ‎из ‎нас, ‎кто ‎входит‏ ‎в‏ ‎Комитет ‎по‏ ‎контролю ‎за‏ ‎доходностью, ‎необходимо ‎сохранять ‎бдительность ‎в‏ ‎отношении‏ ‎признаков‏ ‎ужесточения ‎финансовых‏ ‎условий ‎и‏ ‎быть ‎готовыми‏ ‎реагировать‏ ‎на ‎макроэкономические‏ ‎последствия ‎любых ‎изменений ‎на ‎кредитных‏ ‎рынках ‎в‏ ‎той‏ ‎мере, ‎в ‎какой‏ ‎они ‎влияют‏ ‎на ‎прогноз ‎инфляции.

На ‎следующем‏ ‎заседании‏ ‎MPC ‎в‏ ‎начале ‎мая‏ ‎мы ‎выиграем ‎от ‎всесторонней ‎оценки‏ ‎перспектив,‏ ‎воплощенной ‎в‏ ‎новом ‎прогнозе.‏ ‎В ‎этом ‎случае ‎я ‎приду‏ ‎к‏ ‎своим‏ ‎собственным ‎выводам‏ ‎о ‎банковской‏ ‎ставке ‎на‏ ‎основе‏ ‎моей ‎оценки‏ ‎потока ‎данных ‎и ‎их ‎интерпретации‏ ‎в ‎прогнозном‏ ‎анализе.

Как‏ ‎всегда, ‎мое ‎решение‏ ‎будет ‎сосредоточено‏ ‎на ‎выполнении ‎мандата ‎MPC‏ ‎по‏ ‎ценовой ‎стабильности‏ ‎путем ‎достижения‏ ‎целевого ‎уровня ‎инфляции ‎в ‎2%‏ ‎на‏ ‎устойчивой ‎и‏ ‎долговременной ‎основе.

Мнения,‏ ‎выраженные ‎в ‎этой ‎речи, ‎не‏ ‎обязательно‏ ‎совпадают‏ ‎с ‎мнениями‏ ‎Банка ‎Англии‏ ‎или ‎Комитета‏ ‎по‏ ‎денежно-кредитной ‎политике.

Я‏ ‎хотел ‎бы ‎особенно ‎поблагодарить ‎Сабу‏ ‎Алама, ‎Филипа‏ ‎Шнаттингера‏ ‎и ‎Брэда ‎Спайнера‏ ‎за ‎полезные‏ ‎обсуждения ‎при ‎подготовке ‎этого‏ ‎выступления.

Императорская ‎Гвардия‏ ‎Наполеона ‎не ‎без ‎причин ‎считается‏ ‎одной ‎из‏ ‎самых‏ ‎блистательных ‎военных ‎структур‏ ‎в ‎мировой‏ ‎истории. ‎Своим ‎мужеством ‎и‏ ‎своей‏ ‎верностью ‎императору‏ ‎наполеоновские ‎гвардейцы‏ ‎вошли ‎в ‎легенду, ‎и ‎до‏ ‎сих‏ ‎пор ‎выражение‏ ‎"Старая ‎Гвардия"‏ ‎является ‎для ‎нас ‎синонимом ‎преданности,‏ ‎стойкости‏ ‎и‏ ‎готовности ‎к‏ ‎самопожертвованию. ‎Но‏ ‎даже ‎среди‏ ‎этого‏ ‎элитного ‎корпуса‏ ‎было ‎подразделение, ‎которое ‎выделялось ‎в‏ ‎ряду ‎прочих‏ ‎-‏ ‎полк ‎Конных ‎гренадер‏ ‎Гвардии. ‎Именно‏ ‎о ‎них ‎наш ‎сегодняшний‏ ‎рассказ!