Копия этого видеоинтервью на YouTube: https://youtu.be/on9qAekruH0
Весна 1986 года запомнилась советским гражданам целым рядом ярких событий. Выходит в свет новый студийный альбом группы Metallica, Совет Министров СССР принимает постановление «О мерах по усилению борьбы с нетрудовыми доходами», на 58-й церемонии вручения премии Оскар лучшим фильмом признают ленту Сидни Поллака «Из Африки», администрация Рональда Рейгана начинает поставки ПЗРК «Стингер» класса «земля — воздух» афганским и пакистанским моджахедам, в Ванкувере открывается Всемирная выставка-1986, в советский телеэфир возвращается «КВН», Бабрак Кармаль уходит с поста генерального секретаря ЦК Народно-демократической партии Афганистана, уступая место Наджибулле, руководителю ХАД — афганской службы госбезопасности, а в Мексике стартует Чемпионат мира по футболу.
В этом ряду не хватает ещё одного, к сожалению, планетарного масштаба события. 26 апреля 1986 года на территории СССР произошла крупнейшая техногенная авария. Последствия взрыва реактора 4-го энергоблока Чернобыльской атомной электростанции имени В. И. Ленина в течение многих лет устраняли более 600 тысяч человек. Работы на ЧАЭС велись силами так называемых «ликвидаторов» до самого окончания постройки объекта «Укрытие» — гигантского бетонного «саркофага» вокруг 4-го энергоблока. Сама же станция была остановлена навсегда 15 декабря 2000 года. В то время среди причастных к возведению «Укрытия» ходила такая «народная» песенка на известный мотив:
«Я не знаю до какого
Скляр уехал в Комарово,
А пока лишь я и трактор
Бетонируем реактор».
В современной массовой культуре слово «ликвидатор» приобрело эдакие беспощадно-криминальные коннотации, нынешнее искусство кино и литература сформировали нужные образы и внесли необходимую лепту. В нашем же случае всё вывернуто ровно наизнанку, в смысле — временно перевернулось с головы на ноги: нормальный советский человек дважды добровольно направляется в зону отчуждения, где, будучи вооружённым специальными знаниями, принимает деятельное участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Сегодня мотивацию такого поступка понять не просто, наконец-то словосочетания «по зову долга» и «во благо Родины» звучат, интеллигентно выражаясь, инородно.
В гостях у «Специнформа» Григорий Павлович Кириченко, человек, неоднократно побывавший на ЧАЭС, в том числе в качестве так называемого «дозика» — обычного дозиметриста, в 1987 и 1988 годах. В послужном списке советского дозиметриста значится и не обошедшийся без приключений «разведвыход» в тот самый разрушенный взрывом 4 энергоблок. Именно об этом мы довольно подробно, насколько это позволительно, учитывая тематику нашей встречи, побеседовали с Григорием Павловичем.
Забегая несколько вперёд: жизнь товарища Кириченко сложилась таким образом, что и по сей день он занят атомной проблематикой, трудясь, как и прежде, на благо Отечества в качестве специалиста-атомщика. Григорий Павлович возглавляет конструкторско-производственное предприятие, занимается разработкой и выпуском различного оборудования для контроля рабочих параметров ядерных реакторов всех типов, точнее — систем безопасности атомных станций нашей страны. Уточню: речь идёт не о контроле периметра или информационных технологиях, а о реакторной зоне. О самом опасном участке радиоактивного фронта.
В этом интервью затронем самые разные вопросы: что же произошло на ЧАЭС в 1986 году и каковы последствия аварии? Чем именно страшна радиация, как с ней работать и бороться? Что делать, если придавило лопастями промышленного вентилятора в аварийном 4 энергоблоке? Как грамотно применять водку в ходе дезактивации? Способна ли сахарная свёкла противостоять цезию и плутонию и прочие, не менее важные и неожиданные.
Теперь наши материалы снимаются, редактируются и публикуются исключительно благодаря вашей, зрительской поддержке. Спасибо огромное всем, кто сумел найти возможность помочь «Специнформу» продолжить работы над новыми видеоинтервью.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
