«Этот ясный день мы надолго-надолго запомним с тобой…» — напевал Роман себе под нос популярную песню Тыниса Мяги. Уже несколько месяцев длилось усиление в рядах КГБ, предвкушающее знаменательное событие Олимпиады-80, и он, старший оперуполномоченный Ленинградского Управления контрразведки, с нетерпением ждал начала игр, как венца долгой работы. Но сейчас его больше манили грядущие выходные. Не так давно, он договорился с автобазой, на которой когда-то начинал свою службу, чтобы забрать себе сломанную и списанную «Волгу».
Он давно «заболел» этой машиной. Она отходила всего год, но, по непонятной никому причине, перестала заводиться как бы не старался «консилиум» механиков. «Волга» прошла свой недолгий путь в славных рядах подразделения наружного наблюдения, была выполнена по специальному заказу и с легкостью нагоняла любого американского шпиона на «Плимуте» или «Шевроле». Но в один день она просто перестала заводиться и после месяца попыток ее реанимировать была списана.
И вот, именно сегодня, Роман собирался забрать ее себе и попытаться восстановить с помощью приехавшего в отпуск старого товарища — инженера из МАДИ. И так, к вечеру пятницы Роман привез «Волгу» в свой гараж. Залил топливо, обновил масло в двигателе и, похлопав машину по багажнику и дав ей обещание завтра начать ее лечить, закрыл гараж и пошел домой.
— «Леха, привет», радостно встретил Роман своего друга, пришедшего к нему утром. Друзья обнялись, выпили чайку и направились осмотреть «пациента». Вот уже час Алексей с Романом ходили кругами вокруг волги, ползали под ней, крутили стартер и «прозванивали» провода, переходя от блока к блоку, обжигали свечи. Алексей отметил, что никогда не видел форсированные «Волги». Он знал, что их делали в Горьком по спецзаказу, даже знал, кто из его коллег помогал с разработкой этих агрегатов, но сам никогда не имел к ним отношения. И вот, осмотрев двигатель со всех сторон, друзья увидели, как в подкапотном пространстве отвалилась заглушка и обнажила нишу между двигателем и салоном, в которой виднелась бакелитовая коробочка с пломбами МАДИ, ОКБ ТК и ИТМО.
Роман служил давно. Был душой компании и знал очень многих сотрудников своего Управления. Конечно, он знал и кураторов этих ленинградских научных учреждений. Два часа спустя к гаражу подъехали Стас и Никита, которые были заинтригованы новостью Романа об обнаружении пломб их учреждений на списанной «Догонялке». Вокруг обнаруженной коробочки собрался новый консилиум. Друзья покрутили ее в руках и все пожали плечами. Посмотрев на Романа, все пришли к коллективному решению, что он должен открыть ее, коль уж это была его машина. Выйдя из гаража и сопровождая процесс открытия шутками, троица стала наблюдать за стараниями оперативника вскрыть неведомый агрегат.
Приложив не мало усилий, Роман справился с этим ларцом и взору предстал непонятный блок, оснащенный магнитной лентой, транзисторами, полупроводниками и какими-то лампочками. Стас, а до смены линии работы он служил в подразделении наружного наблюдения, предположил, что это некий «черный ящик», который записывает разговоры по рации между экипажем машины и базой. Версия была логичная, но Алексей и Никита подвергли ее сомнению, так как уж слишком много деталей было для столь простого изделия. Покрутив разобранную коробку, припояв пару отошедших контактов, ребята приняли управленческое решение связаться со своими коллегами, которые могли бы пролить свет на эту тайну.
Опять собравшись к вечеру у гаража, каждый отчитался о полученной информации.
— Семь лет назад, начал Алексей, в МАДИ спроектировали автомобиль для пограничных войск, чтобы усилить борьбу с диверсантами, которые могли бы сорвать подготовку к Олимпиаде. Машины были оснащены мощным двигателем, усиленной подвеской и корпусом. Кроме того, ИТМО и ОКБ ТК предоставили отдельные блоки. Для чего служили эти блоки мне не сказали, все покрыто тайной. Так что, Рома, если за мной придут твои коллеги, то ты уж объясни, зачем я все это спрашивал.
«Этот ясный день мы надолго-надолго запомним с тобой…» — напевал Роман себе под нос популярную песню Тыниса Мяги. Уже несколько месяцев длилось усиление в рядах КГБ, предвкушающее знаменательное событие Олимпиады-80, и он, старший оперуполномоченный Ленинградского Управления контрразведки, с нетерпением ждал начала игр, как венца долгой работы. Но сейчас его больше манили грядущие выходные. Не так давно, он договорился с автобазой, на которой когда-то начинал свою службу, чтобы забрать себе сломанную и списанную «Волгу».
Он давно «заболел» этой машиной. Она отходила всего год, но, по непонятной никому причине, перестала заводиться как бы не старался «консилиум» механиков. «Волга» прошла свой недолгий путь в славных рядах подразделения наружного наблюдения, была выполнена по специальному заказу и с легкостью нагоняла любого американского шпиона на «Плимуте» или «Шевроле». Но в один день она просто перестала заводиться и после месяца попыток ее реанимировать была списана.
И вот, именно сегодня, Роман собирался забрать ее себе и попытаться восстановить с помощью приехавшего в отпуск старого товарища — инженера из МАДИ. И так, к вечеру пятницы Роман привез «Волгу» в свой гараж. Залил топливо, обновил масло в двигателе и, похлопав машину по багажнику и дав ей обещание завтра начать ее лечить, закрыл гараж и пошел домой.
— «Леха, привет», радостно встретил Роман своего друга, пришедшего к нему утром. Друзья обнялись, выпили чайку и направились осмотреть «пациента». Вот уже час Алексей с Романом ходили кругами вокруг волги, ползали под ней, крутили стартер и «прозванивали» провода, переходя от блока к блоку, обжигали свечи. Алексей отметил, что никогда не видел форсированные «Волги». Он знал, что их делали в Горьком по спецзаказу, даже знал, кто из его коллег помогал с разработкой этих агрегатов, но сам никогда не имел к ним отношения. И вот, осмотрев двигатель со всех сторон, друзья увидели, как в подкапотном пространстве отвалилась заглушка и обнажила нишу между двигателем и салоном, в которой виднелась бакелитовая коробочка с пломбами МАДИ, ОКБ ТК и ИТМО.
Роман служил давно. Был душой компании и знал очень многих сотрудников своего Управления. Конечно, он знал и кураторов этих ленинградских научных учреждений. Два часа спустя к гаражу подъехали Стас и Никита, которые были заинтригованы новостью Романа об обнаружении пломб их учреждений на списанной «Догонялке». Вокруг обнаруженной коробочки собрался новый консилиум. Друзья покрутили ее в руках и все пожали плечами. Посмотрев на Романа, все пришли к коллективному решению, что он должен открыть ее, коль уж это была его машина. Выйдя из гаража и сопровождая процесс открытия шутками, троица стала наблюдать за стараниями оперативника вскрыть неведомый агрегат.
Приложив не мало усилий, Роман справился с этим ларцом и взору предстал непонятный блок, оснащенный магнитной лентой, транзисторами, полупроводниками и какими-то лампочками. Стас, а до смены линии работы он служил в подразделении наружного наблюдения, предположил, что это некий «черный ящик», который записывает разговоры по рации между экипажем машины и базой. Версия была логичная, но Алексей и Никита подвергли ее сомнению, так как уж слишком много деталей было для столь простого изделия. Покрутив разобранную коробку, припояв пару отошедших контактов, ребята приняли управленческое решение связаться со своими коллегами, которые могли бы пролить свет на эту тайну.
Опять собравшись к вечеру у гаража, каждый отчитался о полученной информации.
— Семь лет назад, начал Алексей, в МАДИ спроектировали автомобиль для пограничных войск, чтобы усилить борьбу с диверсантами, которые могли бы сорвать подготовку к Олимпиаде. Машины были оснащены мощным двигателем, усиленной подвеской и корпусом. Кроме того, ИТМО и ОКБ ТК предоставили отдельные блоки. Для чего служили эти блоки мне не сказали, все покрыто тайной. Так что, Рома, если за мной придут твои коллеги, то ты уж объясни, зачем я все это спрашивал.