Короткометражка «SCP: ОБЪЕКТ 923» и как мы её озвучиваем! Ранний доступ!
«Любитель короткометражек»
Безумный учёный создаёт биобуст с помощью аномалии SCP-008 на Объекте 923. Мобильная группа бойцов SCP Foundation отправляется на место, даже не предполагая, с какой угрозой ей предстоит столкнуться.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Короткометражка «ПОСЛЕДНИЙ ЗАКАЗ» и как мы её озвучиваем. Ранний доступ
«Любитель короткометражек»
Сегодня мы с командой озвучиваем очень красивую криминальную драму с открытым финалом. Приятного просмотра!
Короткометражка «iСНЫ». Ранний доступ
«Любитель короткометражек»
В антиутопическом мире будущего само право на сон стало платной услугой. Но бывший полицейский Карлос идёт против системы.
Фантастический боевик «Икар». Ранний доступ
«Любитель короткометражек»
Танки
«Промо уровень»
На пороге войны с фашистской Германией инженер Михаил Кошкин разрабатывает прототип нового инновационного танка Т-34. Чтобы доказать уникальность боевой машины, Кошкин и его команда отправляются в Москву на танках своим ходом. Но вскоре пробег превращается в непредсказуемую гонку, где бездорожье лишь меньшее из зол... Пройдя череду опасных приключений ...
Новая Земля
«Промо уровень»
Во всем мире отменена смертная казнь. Тюрьмы переполнены. Всё больше средств требуется для содержания осужденных на пожизненное заключение. Международные организации принимают решение о проведении эксперимента. Россия предоставляет необитаемый остров на севере, где обустраивается небольшое поселение. Туда вывозится первая экспериментальная партия заключенных из России. Им предлагают начать новую жизнь...
Пираты XX века
«Промо уровень»
Советский сухогрузный корабль перевозил большой груз опиума для фармакологической промышленности. Современные пираты, охотившиеся за ценным грузом, коварством завладели кораблем и экипажем. Чтобы не осталось свидетелей этого разбойного нападения, пираты попытались уничтожить всю команду корабля. В океанских просторах разыгралась напряженная борьба между горсткой советских моряков и современными разбойниками
S-T-I-K-S. Богиня смерти | 07
Настоящее. Кали
Похоже, на успешном побеге от муров везение Кали закончилось. Увезли её явно не в сторону Перевального. Вообще непонятно, в какую – она миновала уже несколько пустынных кластеров, но до сих пор не увидела ничего, что могло бы говорить о близости стаба. А стабов в районе Козырного и Перевального вообще-то много. Маленьких, бедных, неразвитых, вынужденных быть сателлитами более крупных поселений, но – много.
К концу дня Кали набрела на заброшенную военную часть. Не перезагружалась она, судя по всему, давно, так что и ловить тут было нечего, но блондинка всё-таки решила осмотреться на всякий случай. Маловероятно, что она найдёт тут хоть что-то полезное, но, на край, хотя бы заночует не в чистом поле.
Голова уже начинала побаливать из-за отсутствия живчика. А чтоб его сделать, Кали был нужен заражённый вроде бегуна. Либо стаб, где она может обменять припрятанные в ботинке горошины на спораны.
На мгновение Кали пожалела, что не сделала это в Козырном, понадеявшись на то, что в Перевальном курс обмена будет повыгоднее. Но кто ж знал, что её так занесёт. Придётся добывать спораны по старинке, охотясь на заражённых. Только где их, этих заражённых, взять?
Идя по плацу между полуразрушенных казарм, она держала винтовку наготове. Монструозная «Волга» в руках хрупкой и невысокой блондинки смотрелась чужеродно, но это было обманчивое впечатление. Своей крупнокалиберной любимицей Кали даже без Дара снайпера творила такое, что иначе, как чудом, сложно было назвать. Потому и таскалась с ней, зачастую игнорируя прочие виды оружия.
Тихий, на грани слышимости, шорох, привлёк её внимание. Кали на рефлексах отскочила в сторону, спрятавшись в тени солдатского барака. Вскинула винтовку и замерла.
Минут пять ничего не происходило, и Кали уж было решила, что ей показалось, и тут звук повторился. Исходил он из здания напротив. Блондинка настороженно двинулась к источнику звука, но в дверном проёме ей пришлось немного задержаться, привыкая к царящему внутри полумраку.
Наконец, она двинулась внутрь. Под ногами тут же захрустело крошево из камней и мусора. Пришлось ступать аккуратно, выискивая подошвой более или менее чистые места.
Вскоре источник звука был найден. Им оказалось помещение за дверью, закрытой на внушительного размера амбарный замок. Искать ключ или, тем паче, тратить бесценный в нынешних обстоятельствах патрон Кали не стала. Одним из её Даров было умение проходить сквозь стены. Сил на это всегда требовалось много, так что с начинающимся споровым голоданием Дар мог и не сработать. Но деваться Кали было некуда, так что она решительно шагнула вперёд.
Голодный желудок скрутило жестокой судорогой, выворачивая наизнанку. К горлу подступила горечь. Кали согнулась пополам, схватившись за живот, и в тусклом свете, льющемся из пыльного зарешечённого окна, едва не оказалась в жарких объятиях голодающего ползуна. Превозмогая слабость, сделала несколько шагов вдоль стены, вскинула винтовку. Подумала немного и перехватила её так, чтобы не стрелять, а бить прикладом.
Ползун был истощён до предела – давно, видимо, не жрал. Следы зубов виднелись повсюду: на деревянных подлокотниках старого дивана с выскочившими пружинами, на ножках разломанного стула, на столешнице, некогда покрытой зелёным сукном, и даже на оконной решётке.
Но диета ползуна некогда состояла не только из мебели и предметов, так сказать, интерьера – на полу валялись обломки костей, погрызенные настолько, что уже трудно было определить, кому они раньше принадлежали.
Из увиденного Кали сделала вывод, что ползун может оказаться достаточно развитым, чтоб быть носителем так нужного ей сейчас спорана. Но тратить на него пулю – нет уж.
Ползун жалобно заурчал и бросил на Кали полный надежды взгляд.
– Не-а, – хрипло сказала ему блондинка. – Пожил, и хватит.
И изо всех сил обрушила на голову ползуна приклад.
Вообще, В-94 – по-настоящему убойная винтовка, даже если из неё не стрелять. Весит она почти двенадцать килограмм, и это не считая патронов и прицела, так что при необходимости может использоваться, как элементарная дубинка. Просто придётся применить немножко силы.
Блондинка с кукольным личиком была хрупкой только на вид. Под милой внешностью скрывался железный характер и отличная боевая подготовка – без этого в «Джокерах» долго не живут. А она не просто была бойцом знаменитого на весь Северо-Восточный регион отряда стронгов, но и сумела пережить его полное уничтожение.
В общем, удар вышел на славу, затылок ползуна неприятно хрустнул, во все стороны брызнула кровь, осколки костей и серые ошмётки мозга.
Подёргавшись в судорогах, ползун затих. Кали аккуратно поставила винтовку к стене и с помощью найденного в столе канцелярского ножа с замиранием сердца вскрыла споровый мешок.
Есть!
Добычей стал единственный, но так нужный ей споран. Искать алкоголь и воду было лень, да и вряд ли они остались в этом забытом богом и множество раз обнесённом рейдерами месте. Так что Кали по старой памяти просто сунула споран за щёку и села рядом с мёртвым ползуном, привалившись спиной к стене.
Минут через пятнадцать ей полегчало. Головная боль отступила, и Кали вновь почувствовала себя полной сил. Правда, ощущения портил настойчиво требующий еды желудок.
Блондинка достала изо рта обслюнявленный споран и бережно сунула его в карман разгрузки – ещё пригодится. Снова прошла сквозь стену и решила повнимательнее осмотреть место, в котором оказалась.
Военная часть выглядела привычно и непривычно одновременно. Вроде бы все здания на своих местах, но на всех уцелевших фасадах виднелась эмблема двухголового орла, который вместо привычных Кали скипетра и державы сжимал в лапах серп и молот. Над головами красовалась не корона, а пшеничный венок.
Обычные для Улья выкрутасы мультиверсума, но сочетание символов всё-таки удивляло.
За ещё одной казармой Кали обнаружила ржавый танк, который выглядел, словно железный короб, поставленный на телегу с деревянными колёсами. Пушка тоже была странная, зачем-то расширенная к концу и вся покрытая гравировкой. Кали пожала плечами и пошла дальше – танк явно давно уже был не на ходу.
Столовая с кухней обнаружились неподалёку от танка. Ничего съедобного внутри, разумеется, не обнаружилось, хотя искала Кали более чем тщательно. Настроение от этого не улучшилось – она планировала заночевать здесь, чтоб на закате определить стороны света и направление дальнейшего движения. Чёрт с ним, с Перевальным, ей просто нужно на восток. Наверняка встретится ей ещё не один обитаемый стаб прежде, чем она достигнет границы сектора. Вот там она и скорректирует дальнейший путь. А заодно запасётся едой, патронами и картами местности – если не откинется раньше от голода или из-за очередного спорового голодания.
Как выяснилось, смерть поджидала Кали гораздо ближе, чем она думала. Блондинка за день брожения по военной части встретила только запертого кем-то несчастного ползуна и расслабилась. Но стоило ей только покинуть столовую с намерением найти удобное место для ночёвки, как невдалеке послышался звонкий цокот, похожий на конский, и из-за угла вылетел топтун.
Вскинуть винтовку Кали не успела – топтун оказался слишком близко. Рефлекторно она отшатнулась сквозь оставшуюся за спиной дверь и снова оказалась в столовой. Развернулась и бросилась к проходу на кухню. Не сбавляя скорости, перепрыгнула через искорёженную линию раздачи.
Откуда здесь взялся топтун? Она всё тут облазила за день и была уверена в том, что опасности нет. Не мог же он, как человек, столько времени сидеть в засаде, выжидая удобный момент!
Вбежав в кухню, Кали остановилась, выискивая, куда спрятаться так, чтоб за спиной была стена. Бегать от топтуна вечно не получится, его надо валить. Но делать это, не имея путей отхода – не лучший вариант.
Ничего путного блондинка придумать так и не смогла. Послышался треск ломаемой двери, а следом за ним – цокот и воодушевлённое «У-р-р».
Кали развернулась, вскинув винтовку, и прижалась спиной к стене.
S-T-I-K-S. Богиня смерти | 06
Прошлое. Смак
Кто в Улье считает время? В этом нет никакого смысла. Твоё тело здорово и молодо, организм в этом мире довольно быстро приходит в норму как у стариков, которых ищут на том свете с фонарями, так и неизлечимо больных. В Улье едят, когда голодны, и спят, когда устали. Время становится очень относительным. Пожалуй, только в больших и старых стабах имеется какое-то уважение к богу времени Хроносу. Во всех же прочих местах его поминают на разные лады Стикса.
Но мы воевали. Поэтому считали месяцы, недели и даже дни. В регионе северо-востока снег – привычное явление из-за нескольких сотен «зимних» кластеров, прилетавших в Улей прямиком из Якутии, Магадана, с Камчатки, побережья Белого Моря, Аляски и из Канады.
Однако на настоящую зиму с трескучими морозами это всё равно не похоже. Прилетят несколько кластеров одновременно – похолодает, ещё несколько прилетят – похолодает сильней. Долго нет перезагрузок – теплеет. Холода могут стоять до нескольких недель, но потом неизбежно снег тает.
Вляпались всем отрядом в аналог местной «зимы» и мы. То холодало, то всё таяло. Зарядили холодные косые дожди. Дороги превратились в цвета детской неожиданности непроходимую кашу, в которой вязла не только техника, но и рейдеры, и заражённые – кто по колено, а кто и по пояс. Такая себе погодка, в общем!
Хоть генерал Шаляпин из Железнодорожного и расколотил ударный кулак из пиковых муров и шведско-датских внешников, но правительства Зимнего и «Железнодорожного», посовещавшись, решили, что отбросить врага недостаточно, нужно закрыть точку перехода. А это означало только то, что окончательный триумф всё откладывался и откладывался. Мы побеждали, но победы эти были мелкие и неубедительные. Чем дальше мы удалялись от своих стабов, тем дальше, казалось, победа от нас отдалялась. Мы устали, мы теряли инициативу, товарищей ранеными и убитыми. Но это всё не убавляло нашей решимости – скорей, наоборот, ожесточало всё больше. Однако был один фактор неодолимой силы, с которым поделать мы ничего не могли – проблемы со связью. Приказы по радио до нас не доходили. Или приходили, но в таком искажённом виде, что верить им было нельзя. Чёрные и серые кластеры, будь они неладны, вытворяли с радиосигналами что-то невообразимое. Протянуть кабель телефонной линии – также задача, заведомо обречённая на провал. Перезагрузится кластер, а вместе с ним и наш кабель.
Потому мы ждали вестовых, а они тоже, бывало, пропадали, что в розницу, что оптом, вместе со своими особо ценными пакетами. Куда пропадали? А мало ли в Улье причин, чтобы пропасть навсегда? Жрали фельдъегерей заражённые, перехватывали диверсионные группы вроде нашей, только сражающиеся на стороне внешников, и прочее по мелочи, вроде атаки беспилотника.
В отсутствии приказов по две-три недели приходилось маневрировать, чтобы не сталкиваться с превосходящими нас силами. Но это только звучит красиво – «манёвр», а на деле это выглядит как наматывание десятков и сотен километров по раскисшим до консистенции жидкого кала дорогам.
Местные мелкие стабы встречали нас неприветливо, но, едва только узнав, что к ним нагрянул батальон Джокеров, начинали шевелиться и выполнять наши требования. Их можно было понять, принадлежали они территориально либо Зимнему, либо Железнодорожному, но к мурам и внешникам жили гораздо ближе, чем к своим номинальным столицам. Наверняка многие барыги выдохнули с облегчением, когда власть поменялась. Я знал наверняка, что у многих из них барыши возросли. Вот они и вознамерились переметнуться под чужие знамёна, а не оставаться верными стабам, находящимся где-то там, за чернотой и серостью. Своя рубашка, как говорится, ближе к телу.
Всем стабам, сохранившим верность, война уже была поперёк глотки. Третий месяц все терпят издержки да затягивают пояса потуже. Если перемирия не будет ещё три месяца, то пояса затянутся аж до позвоночника, но раньше ветром унесёт. И хорошо бы обратно в Канзас.
Потому что даже жители лояльных стабов, никогда ничего слаще морковки не пробовавших, устали терпеть убытки, которые приносила их собственная армия и наёмники вроде нас. День ото дня в их глазах мы всё больше напоминали оккупантов. Потому и становились взгляды местных всё более и более хмурыми.
Понимать всё это было противно, отчего на душе делалось ещё гаже. Наш батальон действовал в отрыве от основных сил. Потерь было так много, что нас уже пора бы переименовать в роту, так как сейчас в строю не более чем триста штыков.
Однако, у нас оставалась слава и гордое имя «Джокеры». И потому, невзирая на скромное количество, мы всё ещё внушали страх.
Зима застала нас на дорогах, неподалёку от стаба Портовый. В нём мы и расквартировались, встав гарнизоном за крепкими стенами. Кое-кто из местных пытался нас прогнать, но наш командир Кокос просто и без затей повесил троих самых буйных на главной площади, объявив это самоуправство трибуналом. Перед зданием местной администрации эти бедолаги болтаются до сих пор.
Остальные, если и имели что-либо против, примолкли и даже шептаться по кабакам перестали, потому что наряду с местными службу тянули и наши бойцы – крепкие духом и телом, заряженные резать мурьё и кошмарить внешников. Отчаянные, упорные, да к тому же – опытные. Война закалила наши умы и характеры до булатного звона.
О взаимоотношениях этих двоих мне было известно чуть меньше, чем ничего, но генерал Шаляпин лично пообщался с Кокосом. Договорились они о том, что, кроме генерала, нам никто никаких приказов отдавать не станет. Назначение нашего батальона определялось ситуативно. Если нужно было вихрем промчаться по тылам, перерезая линии коммуникаций, это мы делали. Или залатать участок фронта – тоже к нам. Устроить засаду? Запросто.
Потому, расквартировавшись в Портовом, Кокос отправил вестового доложить о том, где встал батальон. Злые косые дожди шли почти без передышек, местные нас боялись и пока молчали, но чаша терпения их тоже не бездонна.
– Завари-ка кофе покрепче, Смак, – сказал мне Кокос, смотрящий в окно. – Чую, гости к нам.
Пока я возился с плитой и кофейником, сам он вышел из небольшого кабинета. Голос командира донёсся уже из казармы.
– Смирно!
Я хмыкнул. Что же там за гости такие, если Кокос нас, стронгов, заставляет тянуться. До сих пор в излишней муштре командир замечен не был. Выглянув в неплотно прикрытую дверь, разглядел, как в казарму зашёл невысокий мужчина в фуражке и серой шинели.
– Смак, кофе есть?
Невинный вопрос, заданный сонным женским голосом, заставил меня вздрогнуть от неожиданности и схватиться за рукоять ножа, висевшего на поясе.
– Кали, – облегчённо выдохнул я. – Зачем же так подкрадываться? Вот обнимет меня Карачун, у кого тогда будешь кофе выпрашивать?
– А я и не выпрашиваю, а всего-то по-товарищески спросила, – парировала она, обезоруживающе улыбнувшись. – Зерновым запахло аж на весь этаж. Поделился бы, скряга!
Нужно сказать, что на её улыбку неплохо играл ещё махровый халатик и мокрые волосы. Явно поле душа, да ещё и вся из себя голенькая. Усилием воли я задавил в себе мысли, уводящие меня всё дальше в грёзы.
– Нет, ты чего, – запротестовал я. – Четверть мешка осталось с бразильским. Не дам.
– Если не нальёшь в кружку, то я Черемше скажу, чтобы в следующий раз тоже тебе не дала, – мстительно пригрозила Кали. – Ну Смак... Ну пожалуйста. Видишь, до чего ты женщину довёл? Сказала волшебное слово.
Женская часть отряда квартировала в просторном кабинете какого-то местного босса. Их осталось всего четверо, так что вполне поместились. Кали, Джулия, Катана и Черемша. Мы старались их беречь и баловать, когда это было возможно.
Кали – снайпер. Катана – ментат. Джулия – аналитик. Аналитизм довольно редкий Дар Улья, позволяющий быстро анализировать и моделировать ситуации и ускоряться в критических случаях. Не так быстро, как клокстопер, но тоже значительно. Черемша мне объясняла про свойства адреналина, поступающего в кровь и стимулирующего какой-то новый ген, появившийся у Джулии, который и отвечает за ускорение всех функций организма.
А Черемша, кроме того, что я в неё тайно влюблён, была нашим отрядным знахарем. Начинающим, конечно, зато своим. Может, и правда что-то у меня с ней получится?
– Хорошо, – сурово кивнул в ответ я и проворчал. – Неси кружку. Куда от тебя денешься?
| Главы на Дзен | Серия "Шпилька" | Серия "Пройти через туман" |
S-T-I-K-S. Богиня смерти | 05
Настоящее. Кали
Одиночный, чётко выверенный выстрел утонул в канонаде пулемётов. Лотерейщик, всего на секунду поднявший голову, чтоб выглянуть из-за спин прикрывающих его бегунов, вдруг сбился с шага. Замедлился, недоумённо потряс головой и рухнул на землю.
Кто-то из пулемётчиков издал радостный вопль, по всей видимости, приписав успешный выстрел себе. Кали поленилась его разочаровывать. Дождалась, пока пулемёты скосят бегунов и переключатся на другую цель. Выползла из-под «буханки» и, даже не пытаясь осторожничать, припустила к виднеющимся неподалёку кирпичным развалинам.
Бандюки, занятые заражёнными, её даже не заметили.
Добравшись до развалин, она засела за ближайшей полуразрушенной стеной и первым делом проверила магазин. Нет, никто из бандюков ещё не прикасался к её красотке, в магазине оставалось пять патронов. Кали довела патрон в ствол и снова добила магазин до полного. Всё, теперь у неё есть шесть выстрелов до перезарядки. Не густо, но В-94 – снайперская винтовка, а не автомат. А снайпером Кали была отличным, хоть соответствующего Дара и не имела.
Стараясь не шуметь и не высовываться из-за разрушенных стен, она переместилась к противоположному краю развалин. Здесь выстрелы слышались уже не так громко – сказывалось и расстояние, и наличие преград. Но надо было уходить дальше – бандиты, справившись с заражёнными, наверняка обнаружат пропажу. А для того, чтоб понять, куда она делась, им даже дедуктивный метод не понадобится – кроме развалин, прятаться тут негде.
Проблема заключалась в том, что за развалинами было поле. Просто поле, заросшее травой по пояс. Так себе укрытие, честно говоря. Пригнуться, конечно, можно, но траекторию движения будет хорошо видно по колыханию травы. Хотя выбора всё равно нет, так что придётся рискнуть. Чем раньше она стартует, тем дальше успеет уйти. А там, может, и повезёт.
Кали вскочила и побежала.
Для невысокой и хрупкой на вид блондинки трава оказалась довольно существенным препятствием. Она путалась в ногах, скрывала неожиданные ямки и кротовьи норы. Пару раз Кали падала, подвернув ногу, но упорно вставала и бежала дальше. Временами возле головы свистели залётные пули, но на них она внимания не обращала. Не повезёт – так не повезёт, что заранее об этом переживать.
Ей повезло. Заражённых оказалось неожиданно много. Похоже, бандитам не повезло нарваться сразу на несколько крупных стай, вожаки которых, вместо того, чтоб передраться между собой, решили объединиться. Дружков незадачливого «ухажёра» всё-таки смяли, пусть и с большими потерями. Теперь заражённые трапезничали. А Кали была уже достаточно далеко, чтоб быть им в этой ситуации глубоко неинтересной.
По полю она, навскидку, прошла километров пять, когда густую траву разрезала полоса плотно сбитой грунтовой дороги, и на горизонте замаячило нечто вроде ангаров и разбросанных между ними навесов. Кали была опытным стронгом, так что излишней радости от этого вида не испытала. Подняла винтовку и долго изучала сооружения в оптический прицел.
Больше всего сооружение напоминало заброшенную ферму. Ангары стояли распахнутыми настежь, в крышах виднелись большие одностворчатые окна. Под половиной навесов гнило заготовленное сено, под второй половиной располагались желоба, похожие на те, из которых откармливают отлучённых от мамок телят. Из-за травы выглядывали ограждения загонов.
Ферма была заброшена, причём давно. Движения на территории не наблюдалось. Кали, снова пригнувшись, короткими перебежками сократила расстояние до фермы вдвое. Снова взяла винтовку и прильнула к прицелу.
Похоже, всё-таки никого. Не видно ни заражённых, ни людей, ни даже припрятанных за ангарами машин. Да и ведущая к ферме дорога выглядит так, словно ею уже несколько месяцев не пользовались – сквозь спрессованный до твёрдости камня грунт тут и там пробивались сорные ростки.
День клонился к закату, но идея ночевать в чистом поле Кали не прельщала. А ферма была единственным потенциальным укрытием, так что и выбирать было не из чего. Так что, перехватив винтовку поудобнее, Кали уверенно зашагала к ангарам.
Людей на ферме действительно не оказалось. А вот заражённые в своё время тут неплохо отобедали – повсюду валялись выбеленные зубами и временем белоснежные коровьи костяки. В первом и втором ангарах царила форменная разруха, ясно указывавшая на то, что тут после заражённых похозяйничали люди. Третий выглядел гостеприимней. Кали натащила внутрь сена, устроила в углу импровизированную лежанку.
По-хорошему, всю ночь следовало бы не смыкать глаз. Но она слишком устала. От удара, которым её вырубили бандиты, болела голова. Кали вытащила из кармана разгрузки флягу с живцом, сделала два глотка. Немного полегчало, но организм всё равно требовал законного отдыха. Плюнув на обычные для Улья предосторожности, Кали пошла у него на поводу. Закопалась в сено и закрыла глаза.
Но сон не шёл. В голове одна за одной проносились мысли, напоминавшие скорее табун лошадей, чем мирных овечек, которых полагалось бы считать. И все эти мысли сводились в итоге к двум людям, которые уже сколько времени не давали ей покоя. Вернее, человеком был только один из них – тот, кого она любила и потеряла в мясорубке боёв с мурьём. Второй стал квазом, но она всё-таки надеялась... Вопреки доводам разума, вопреки собственному опыту, вопреки словам тех, кто говорил, что в Стикс никогда не копируются люди из одной и той же версии Земли. Она не верила. Не хотела верить.
Но от правды не уйдёшь – Кали пришлось осознать это на собственном опыте. Орк не был её Витязем. И никогда бы им не стал. Скорее, он похож был на изуродованного внешне близнеца, и на этом реальное сходство тех, кто в прежней жизни носил имя Ильи Казанского, заканчивалось, и начинались отличия.
Кали осознала это лишь тогда, когда совершила ошибку, которую уже нельзя было исправить. И под гнётом собственных сомнений, надежд и разочарований не выдержала. Побег из Зимнего, возможно, тоже был не самым лучшим выходом, но иначе она бы не смогла. Каждый день видеть Орка и вспоминать Витю... То ещё мучение. И Кали, не выдержав психологического давления обстоятельств, сбежала из Зимнего, никого заранее не предупредив.
Витязя не вернуть, как бы она этого не хотела. Ради самой себя его нужно забыть. Обрести, наконец, давно потерянный душевный покой. для этого ей нужно было уйти. Туда, где никто не знает ни Витязя, ни Орка, ни «Джокеров», ни её саму. Где совсем другие люди так же мародёрят только что перезагрузившиеся кластеры и убивают заражённых, живут в стабах, водят торговые караваны... Наверное, там есть и стронги вроде «Джокеров», и они так же кошмарят местных внешников и работающих на них муров.
В Улье везде примерно одно и то же. Простая жизнь, простые цели, простые люди. И всё же от региона к региону что-то неуловимо меняется – так, по крайней мере, говорили торговцы, водящие большие торговые караваны.
Кали, чтоб начать всё заново, было нужно именно это неуловимое ощущение крохотного отличия.
Проворочавшись примерно час, Кали всё-таки забылась беспокойным чутким сном, полностью готовая к тому, что её беспечность может обернуться чем угодно. Но сегодня ей везло.
Утром она влила в себя последние два глотка живца. Потрясла флягу словно бы в надежде на то, что там ещё осталось хоть несколько капель, и со вздохом убрала её в карман. Запаса споранов у неё не было, так что следовало бы озаботиться охотой на какого-нибудь бегуна. Но где его найти в этом богом забытом месте, где даже ночью не происходит ничего опасного?
Ещё следовало выяснить, в какой стороне отсюда находится Перевальный. Карты у Кали не было, но судя по расстоянию, которое она прошла, она совершенно точно сбилась с пути.
Вздохнув ещё раз, блондинка неохотно вылезла из сена и, взяв винтовку наперевес, выглянула наружу.
| Главы на Дзен | Серия "Шпилька" | Серия "Пройти через туман" |
S-T-I-K-S. Богиня смерти | 04
Прошлое
– Стой, кто идёт! – окликнул нас боец.
– Свои идут. Не всё ж в окопы гадить, – развязно ответил мой напарник. – Не дёргайся...
– Пароль...
Часовой было открыл рот крикнуть:
«Тревога!» – вот только не успел.
Витя имел Дар клокстопера и умел ускоряться, когда хотел на доли секунды. Так он слелал и сейчас. Он махнул тесаком, и из горла солдата не вылетело ни слова. Только голова упала с глухим звуком, да струя крови потекла из перерубленной шеи.
Я не терял времени даром и спрыгнул с бруствера в окоп. Тут же встретился нос к носу с ещё одним сонно моргавшим муром. Мудрить не стал, просто воткнул нож ему в глотку и перерезал её от уха до уха. Когда он повалился наземь, я взял нож в зубы и проворно пошарил по разгрузке, вытаскивая боезапас, который торопливо перекочёвывал в карманы моей разгрузки.
– Смак, идём дальше. Мы здесь не за этим. Потом шмонать их будем. Если успеем, – сказал Витязь и растворился в тумане, устремляясь по линии траншеи.
Рядом со мной спрыгнула Кали, сжимающая в одной руке пистолет с навинченным глушителем, а в другой нож. Нельзя и мне от своих отставать.
– Если успеем, – передразнил я шёпотом, но поднялся на ноги, - Всё как всегда будет. Мы жмуров сделаем, а трофеить их другие будут...
Муры и внешники слишком уж на свои технологии и беспилотники полагаются. Фатальная ошибка. В Улье это смерти подобно, даже когда ты имеешь дело с обычно отнюдь не гениальными заражёнными. И у них могут оказаться Дары и пара-тройка своих умников, а уж когда ты взял в осаду целый стаб иммунных, будь уверен – твои неприятности только начались.
Мимо тепловизоров и камер ночного видения наш отряд проскользнул благодаря двум не самым раскачанным Дарам скрыта. Самый слабый из наших тихушников сидел на берегу, прикрывая высадку, второй мотался, зелёный от перенапряжения, с лодками туда-сюда, пока не переправились все. А дальше подобраться в плотную к линиям окопов было делом техники, верней, нескольких сапёров, снявших мины. Такая история... Вот мы уже здесь. И снова здравствуйте! «Джокеры» пришли!
Отряд Кокоса, словно стая голодных демонов мщения, пошёл по линии окопов, беря в ножи ещё не проснувшихся муров. Когда в окопах ничего живого не осталось, кроме нас, мы перешли на позиции батареи, где всё то же самое проделали с артиллеристами. Можно сказать, всё прошло как по нотам.
Кокос подал условный знак, запустив зелёную ракету. В туманной тишине с востока почти сразу послышался нарастающий невнятный шум. Около сотни армейцев из Железнодорожного, которые половину ночи провели в воде защитного рва, теперь приближались к гаубицам, чтобы повернуть их и атаковать базовый лагерь внешников. Будь моя воля – предпочёл бы не разносил склады с боеприпасами из артиллерии. Нам эти боеприпасы тоже бы не помешали, но, командовавшему операцией, генералу Шаляпину видней.
Немногие пиковые, что пережили то утро, до сих пор рассказывают другим, как провела эту операцию бригада Кокоса. Будто бы мы не давали никому пощады и сами её не просили. Если вы знаете какие-то другие способы, как нескольким десяткам выбить с укреплённой позиции несколько сотен, скажите мне. В следующий раз я буду действовать иначе. Только когда мы пополнили боезапас и взяли трофеи, ахнули первые выстрелы тяжёлых гаубиц «Паладин». Но на этот раз чемоданы тяжёлых снарядов понеслись по баллистической траектории не в сторону стаба, а на укрепления спящих внешников.
Мы потеряли в этом замесе одиннадцать бойцов.
Отряд Кокоса стал Джокером в этой войне Железнодорожного с внешниками и мурами. Для стронгов война – дело добровольное. Большинство из нас дерётся не за страх, а за совесть, некоторые желают покрыть себя славой, некоторые заработать. В большинстве отряд был сформирован из бывших военных или гражданских, но с опытом. По большей части, приличные люди, но были среди нас и натуральные отморозки – Кокос брал всех, лишь бы приказов слушались, обладали опытом боевых действий и хотели резать муров и внешников. Бой отделял зёрна от плевел. А спустя несколько лет такой деятельности нас знали как самый боеспособный отряд стронгов на северо-востоке.
В Улье люди – самый дешёвый из ресурсов. К тому же, если в нормальных кластерах просто платят премию за любого спасённого свежака, то пиковые это дело поставили на поток. После того, как местный вирус уже всех изменил, они приезжают на перезагрузившийся кластер под видом спасателей и вывозят всех, кого не успели к этому моменту сожрать заражённые. Так что с восполнением людских потерь у них проблем не будет. Не то, что у нас.
Что ж... Одиннадцать человек двухсотых – это приемлемо. Это сущие пустяки по сравнению с тремя сотнями пиковых по сравнению с теми сумасшедшими потерями, какие понесли пиковые и внешники. К смертям привыкаешь быстро. Вот только когда убивают твоего друга, с которым ты прошёл и Крым, и Рым...
Вопреки моим ожиданиям, мы не вернулись на свои позиции, а уходили, чтобы раствориться среди стандартных кластеров под грохочущую канонаду «Паладинов». Я и Кали несли Витязя, подхватив его под руки, чтобы оставить на стандартном кластере. Ранение из винтовки калибра 12,7 мм не оставило ему шанса. Пуля пробила лёгкий бронежилет насквозь. Из развороченной в груди сквозной дыры кровь вытекла быстрей, чем я успел поставить своему другу инъекцию лайт-спека. Здоровье иммунных если не булатное, то очень недалеко от этого. Регенерация и знахари творят настоящие чудеса, но, увы, мертвых воскрешать они не могут.
Момент прощания мне не забыть до смерти. Беспощадный снайпер Кали сохранила безучастное выражение лица. Она стояла прямая, тонкая и натянутая, как струна, над могучим телом моего друга, а по щекам кукольного личика катились крупные слёзы. Я закончил складывать руки у Витязя на груди. Что ещё? Да всё, пожалуй. Все там будем рано или поздно...
Я развернулся и пошёл, сделав вид, что тороплюсь догнать уходящий отряд. А на самом деле просто хотел дать Кали время попрощаться с любимым наедине. Иммунные редко составляют устойчивые союзы, но, когда мы познакомились с Витязем, эти двое уже встречались. Наверное, их можно было бы назвать мужем и женой.
– Постой! – окрикнула меня Кали.
Я сразу остановился, но не обернулся. Это было выше моих сил. Витязь заменил мне брата, а отряд стронгов семью.
– Вот, возьми – что-то холодное коснулось моей руки. – Держи, Смак. Я думаю, он бы хотел, чтобы это осталось у тебя...
Я посмотрел на предмет, который сунула мне в руки Кали.
– Почему ты не оставишь его у себя?
– Нет, возьми. Я хочу чтобы он был твой...
Ещё раз осмотрел револьвер РШ-12, принадлежавший Витязю.
– Думаю, Витязь бы одобрил, если бы ты получил его в наследство. Потому что он сам его унаследовал от своего крёстного...
Против воли сжал в руке тяжёлый пятизарядный револьвер с рукояткой из моржовой кости. О том, что я не первый владелец этого наевшегося стероидов бодибилдера из мира револьверов, говорили многочисленные зарубки на пожелтевшей от времени, полированной костяной рукоятке – как-то Витязь сам сказал, что это настоящий моржовый клык. Холодное блестящее воронение оружия свидетельствовало о том, что револьвер не оставался без ухода.
Откинул барабан и посмотрел каморы. Три с патронами, остальные пусты. Спрятал револьвер в пространственный карман, бывший одним из моих Даров, и поторопился за тонкой фигуркой Кали, уже почти исчезнувшей в тумане. Вскоре в этом тумане растворился и я, оставляя за спиной тело Витязя. Друга, стронга и отчаянного бойца, нашедшего покой в беспокойном мире Улья.
| Главы на Дзен | Серия "Шпилька" | Серия "Пройти через туман" |
S-T-I-K-S. Богиня смерти | 03
Настоящее
– Вставай, подстилка! Хватит валяться, пора, отрабатывать потраченные на тебя усилия.
Кали подняла тяжёлую, словно чугунный казан, голову. Потрясла ею, обвела осоловелым взглядом окруживших её бородатых, вооружённых до зубов мужиков.
События, приведшие её к нынешнему положению, вспоминались с трудом. Кажется, всё началось вчера, в баре полубандитского стаба Козырный, когда к ней с непристойным, но очень настойчивым предложением подвалил пьяный в дупель мужик. На вежливый отказ мачо самого что ни на есть бандитского вида удвоил усилия, так что Кали пришлось просто и без затей его послать.
Мачо, разумеется, оскорбился в лучших чувствах. На помощь ему повскакивали дружки с такими же пьяными бандитскими рожами, и дело запахло керосином. То есть – банальной дракой.
Остановил потенциальный мордобой кваз, работавший в заведении вышибалой, и повариха. Причём дородная, если не сказать – толстая, – женщина, вооружённая огромных размеров сковородой, похоже, была для зарвавшихся посетителей намного большей угрозой. По крайней мере, при виде неё, на огромной скорости несущей из кухни свои необъятные, колышущиеся телеса и монструозную сковородку с остатками пригоревшей картошки, мужики резко присмирели и вернулись к распитию алкоголя.
Кали не придала инциденту значения.
Утром она покинула стаб Козырный, воспользовавшись услугами местного «междугороднего» такси. Прайс был грабительский даже в сравнении с расценками Фрезы и Люмпена, курсировавших между Зимним и Тридцать вторым, хотя ехать было всего ничего – около десяти километров по довольно спокойной местности.
Кали расплатилась, не торгуясь, но до пункта назначения – стаба Перевальный, – так и не добралась. Гнилой «таксист», взяв с неё целую горошину, остановился примерно на середине пути, в небольшом, но густом лесу, и благополучно сдал Кали вчерашнему обиженному «ухажёру» и его дружкам.
Дальше всё было как в тумане. Грохот выстрелов – сдаваться без боя Кали не собиралась, так что парочку особо ретивых бандюков пристрелила ещё на подходе. Матерные вопли тех, кого миновала свинцовая смерть калибра двенадцать и шесть. И давящее ощущение, от которого взорвались болью виски, и потемнело в глазах – видимо, какой-то Дар, который бандюки применили на ней.
Восстановив в памяти последовательность событий, Кали крепко пожалела, что не шлёпнула первым делом «таксиста» – заслужил, так заслужил. Ну да что теперь?
– Мне что, мля, повторить? – рёбра приласкал армейский ботинок.
Стиснув зубы, чтоб не застонать, Кали снова повалилась на землю и ожидаемо получила ещё один удар.
– Чё, хлипкая, что ли? А как отрабатывать будешь?
– Хлипко, твою налево, – хрипло откликнулась Кали и сжалась, приготовившись к ещё одному удару по многострадальным рёбрам.
Вопреки ожиданиям, раздался хохот.
– Зырь, она ещё огрызается, – сипло прокаркал один из бандюков. – Короче, братва, я первый усмирю эту козочку.
– Мечтай! – ответили ему хором.
Кали с таким ответом была полностью согласна. Правда, исполнять чужие мечты она категорически не собиралась – пусть этим какой-нибудь «Газпром» занимается, он обещал. К тому же, у неё был в рукаве один козырь, про который бандюки, если среди них не было знахаря, знать не могли. Так что Кали решила не торопиться с собственным освобождением и посмотреть, куда её повезут – обратно в Козырный или в другое место. Хорошо бы, конечно, в Перевальный», но на такую удачу рассчитывать не стоит точно.
Бандюки, ещё немного постояв над замершей блондинкой, о чём-то пошептались и, наконец, перешли к делу. Нет, не к тому, которое Кали собиралась им испортить при первой же возможности, а просто к погрузке связанной по рукам и ногам женщины в видавший виды бронированный «козлик». Кали, разумеется, полагалось место в багажнике, а не на сиденье, но расстраиваться она не стала. Пока её поднимали, пока тащили, она успела посчитать нападавших, оценить степень их вооружённости, количество и оснащение машин. Нет, удачливыми рейдерами эти хмыри точно не были. Да и просто рейдерами тоже. Обыкновенные бандиты, причём самого низкого пошиба.
Тьфу, в общем!
Пока «козлик» трясся на ухабах, Кали, постаравшись улечься удобно, насколько позволяли наручники, обдумывала план побега и возвращение её винтовки В-94 «Волга». Проще всего было бы сбежать прямо по дороге – одним из Даров Кали было умение проходить сквозь любые стены. Но любимая винтовка ехала, к сожалению, не в «козлике», а лишаться её Кали была не намерена. Так что она просто расслабилась и даже позволила себе задремать.
Проснулась от резкой остановки и громких зычных команд, адресованных не ей:
– Тачки в круг! Занять оборону! Пулемёты к бою! Два рубера на семь часов, огонь! Топтун и лотер на три! Гаусс, где тебя черти носят?! Бегуны, много!!!
Сухо застрочили пулемёты, гулко бахнул гранатомёт. Крупные калибры поддержали беглым автоматным огнём.
Всё ясно, бандюки нарвались на группу заражённых. Рискнуть или не рискнуть? Момент-то удачный...
По некотором размышлении Кали решила рискнуть. Светить Даром раньше времени не хотелось, так что она, извиваясь всем телом, перебралась через спинку заднего сиденья, развернулась спиной к дверце, дёрнула за ручку и вывалилась наружу.
Никто не обращал на неё внимания. Бегло оценив обстановку, Кали подползла к стоящей через две машины от «козлика» «буханке». По пути пришлось вжаться лицом в грязь, когда пробегавший мимо бандит перепрыгнул через неё с воплем:
– Иди в машину, дура!
– Ага, разбежалась, – буркнула Кали и закатилась под «буханку».
Миниатюрность – это не только красиво. Всегда можно забраться в щель, не доступную более высоким людям. Всякого рода асоциальные элементы, глядя на неё, даже и не предполагают, на что способна эта худенькая очаровательная блондинка ростом метр с кепкой. Короче, сплошные удобства! Одно «но», правда, есть – цепляются к ней чаще, чем к другим. Именно потому, что не ожидают, что Кали окажется более чем серьёзным противником.
С такими, впрочем, блондинка расправлялась быстро и жёстко. За что, собственно, и получила в своё время имя богини смерти.
Вообще, Кали впору было, как и своей индийской тёзке, вешать на шею ожерелье из черепов поверженных врагов. Но украшение вышло бы излишне массивным – врагов у блондинки, бывшей снайпером в знаменитом отряде «Джокеры» и одной из немногих, кто пережил его уничтожение, было не счесть. Мурьё, внешники, серые – Кали ненавидела их всеми фибрами души и мочила при каждом удобном случае. Мочила весело и с огоньком, искренне полагая, что делает правильное дело.
Нужная машина – тюнингованный по неизменчивой моде Улья внедорожник «Форд», – стоял сразу за «буханкой», удачно повернувшись к ней задним бампером. Уличив момент, Кали выползла из-под «буханки», на ходу скидывая наручники с помощью Дара, дёрнула вверх дверцу багажника.
– Моя ты прелесть, – расплылась она в улыбке при виде своей В-94.
Тут же валялись подсумки с боезапасом калибра двенадцать и семь на сто восемь.
Вооружившись, Кали по-быстрому огляделась. План спокойно добраться до логова бандитов и уже там сбежать накрылся медным тазом с появлением заражённых. Может, и к лучшему – уехали-то недалеко, проще будет найти дорогу к Перевальному.
В том, что она выберется из нынешней заварушки, Кали не сомневалась. Но было немного обидно, что придётся отказаться от раздачи сердечных «благодарностей» как бандюкам, так и «таксисту».
Оценив обстановку, Кали снова залегла под «буханку». Прямо на неё параллельными курсами неслась большая группа бегунов и топтун. Пулемёты с соседних машин строчили, не переставая, бегунам то и дело отрывало конечности. А вот топтун попался крепкий и сообразительный. Под пули он не лез, прячась за бегунами. Пригибался. И вообще вёл себя весьма разумно.
– Ладушки, – прошептала себе под нос Кали. – Поиграем.
И одним движением подтянула к себе винтовку.
| Главы на Дзен | Серия "Шпилька" | Серия "Пройти через туман" |
S-T-I-K-S. Богиня смерти | 02
Прошлое
Любой рейдер в Улье вам скажет, что стронги в дела стабов и политику не лезут, предпочитая свои собственные дела не афишировать, потому как, враг у них могущественный и многочисленный — это внешники и их подпевалы муры. Вот этих мы и кошмарим при любом удобном случае.
В регионе глубокого северо-востока дела обстоят также, но местный суровый климат толкает иммунных держаться больших коллективов и обустроенных стабов — так проще выживать на полупустых обширных северных кластерах. Это обстоятельство и порождает неповторимый местный колорит.
Я сидел, плотно сцепив зубы, чтобы те не выбивали дробь от холода, на своей стрелковой позиции, добивая во второй рожок все оставшиеся патроны 5,56. Позавчера муры погнали своих свежаков и штрафников на штурм. Как бы ни старался я экономить боезапас, один чёрт, извёл большую его часть.
Своим монотонным, но, несомненно, нужным занятием был поглощён не всецело, время от времени бросая настороженные взгляды вокруг. Откровенно говоря, это было не так чтобы и необходимо. Земляную насыпь, на которой громоздилась несуразная пёстрая и местами ржавая стена, туман укрыл таким плотным саваном, что даже очертания ближайших кустов едва угадывались. Возбуждённый длительным отсутствием впечатлений, мозг постоянно рисовал в них то притаившегося заражённого, то передовое подразделение неприятеля, каким-то чёртом перебравшееся через широкий защитный ров к нашим позициям. Неслышно подкрасться к нам врагам, а уж тем более к заражённым не было никакой возможности. Беспилотники с той и с другой стороны зорко за этим наблюдали.
А вокруг было сыро и промозгло так, что пробирало аж до самых костей. Когда всё это закончится, я буду сутки отмокать в горячей ванне, выгоняя холод из своих потрохов. Откровенно осеннее, раннее утро выдалось холодным и туманным. Выкопанный ров шириной в полтора километра, без всякого сомнения, добавлял стабу Железнодорожный много очков к защите. Заражённые не любят водных преград и лезут в воду с крайней неохотой, либо не лезут совсем, да и с наскоку такое место не взять даже хорошо оснащённому отряду иммунных. Ведь наплавной понтонный мост только один. Он прекрасно простреливается, и его можно взорвать в любой удобный момент. Если кому-либо захочется блокировать стаб и взять в осаду, то придётся постараться, так как запасы воды у осаждённых практически неисчерпаемы. Всё так...
Но как же это оборонительное сооружение портило здешний климат... Начавшийся восход светила Улья косыми лучами пробивался сквозь плотную завесу густой взвеси тумана. Само светило не греет, да и не видно даже намёка на него. Это не Солнышко, согревающее родную планету Земля. В мутном, призрачном свете Железнодорожного, бессильном разогнать серую промозглую хмарь, это чувствуется особенно остро и тоскливо. Улей — другой мир. Тут другие правила игры.
Кроме убедительного рва стаб защищает ещё сплошная стена, собранная из морских контейнеров, скреплённых друг с другом и залитых изнутри бетоном. Да, не такая монументальная, как в Зимнем, но всё же ни приблудная орда заражённых, ни хорошо оснащённая банда жителей Железнодорожного не озадачат внезапным нападением.
Мы мёрзнем в окопах третью неделю не просто так. Мы воюем. Что такое война в Улье? Это что-то навроде затянутой и невообразимо скучной партии в шахматы, когда цель вроде и имеется, но до её достижения невообразимо далеко. Основные стабы региона сейчас все хорошо защищены. Брать такие с боя, может себе позволить только очень и очень богатый противник, потому как сначала всё нужно основательно раздолбить артиллерией, желательно, находящейся на закрытой позиции. И это помимо мастерства расчётов, потому как нужно не просто стрелять и попадать в цель Нужны ещё и вагоны боеприпасов, которые тут в большой цене. Пожалуй, такое себе может позволить только Зимний, но это старое объединение стабов, скорей даже древнее. Говорят, что основали Зимний ещё белогвардейские офицеры при проклятом царизме, а к рукам прибрали в итоге революционные матросы. А кроме Зимнего со своим производством, почитай, всего необходимого, есть только внешники, боеприпасы которым приходят железнодорожными составами из родного мира. Вот с ними-то мы тут и воюем. Однако внешники ограничены своей привязкой к базам, потому более или менее свободно могут действовать только руками своих союзников муров. Кластеры — клетки шахматной доски с различным временем перезагрузки, постоянно подкидывают те или иные сюрпризы. Так что тривиальная задача по доставке боеприпасов превращается в многоходовый квест эпического уровня сложности с неопределённым концом, даже если подключить к расчётам мощный тактический компьютер. Не могут учесть программисты и электронные мозги всех вывертов безумного мира. Вот и приходится воевать, отбирая по несколько раз друг у друга слабозащищённые плацдармы, временные стабы. Громя автоматические огневые точки, взрывая переправы, минируя дороги и грабя караваны с боеприпасами, провизией, амуницией, оружием. Ничего нового.
Я попал в Улей в тринадцать лет, а сейчас мне около сорока. Может, больше немного. Звёзд особо с неба не хватал, да и зачем мне это? Я тут не стометровку бегу, а марафон. Приключений не ищу, они сами меня находят. Такой мир... Закинуло меня сюда в районе Полиса. Очень богатый и спокойный стаб, там я пару лет ходил в местную школу и жил в интернате. Потом шесть лет служил в службе безопасности Полиса. Научился стрелять, орудовать тесаком и клювом. Ничего такого. Рядовой боец, отрабатывающий долг за обучение и проживание. После двадцати лет некоторое время был трейсером — занимался промыслом споранов и других ништяков в составе небольшой группы. Когда всех убили и съели заражённые, я спасся чудом. Решив, что таким образом Стикс указывает мне на то, что я засиделся на месте, пристроился в караван охранником. Увы, скопить ничего особо не получилось. Трейсеры весь свой хабар оставляют в барах и борделях. Я от своих не отставал.
В караване торговцев я ходил недолго. Нападение муров поставило точку в моей карьере охранника. Сейчас я состою в отряде стронгов под командованием Кокоса.
Череду воспоминаний и размышлений прервало появление мутной фигуры на бруствере под стеной. Она словно бы сверхъестественным образом материализовалась, медленно так, по частям. Спустя несколько секунд, я снова поставил свой компактный АК-102 на предохранитель.
— Кали? — спросил я тихо, но в голосе не удалось скрыть напряжение.
— Не дёргайся, Смак, — насмешливо ответила блондинка. — Витязь где?
— Дрыхнет твой Витя сном праведника...
— Кто это тут моё имя всуе поминает? — раздался голос моего напарника. — Что стряслось?
— Кокос всех собирает для вылазки. Пойдёте? — спросила Кали.
Только я собрался ответить что-то вроде: «Да вы долбанулись совсем? У меня два рожка патронов осталось», но меня опередил Витя.
— Конечно, — сказал он, стряхивая ладонью с короткой стрижки воду. — О чём вопрос. Боеприпасы на исходе. Могла бы не спрашивать. Сидим тут... Грибами скоро прорастём или сами корни пустим.
Артиллерия по нам долбила уже третью неделю. Отряд нёс потери, практически не огрызаясь. Желание поквитаться и у меня имелось, но не таким же самоубийственным способом.
Спустя всего несколько минут мы погрузились в надувные лодки и в полной тишине переправились через ров. На берегу нас уже поджидало около десятка наших, приплывших сюда раньше. Пока Кокос ставил задачу, я накрутил на ствол своего АК-102 банку автоматного глушителя 6Ч65. План очень простой. Подобраться под прикрытием тумана к батарее гаубиц и взять сонных муров в ножи. Мы, конечно, в тельняшках, но вот только сильно меньше по количеству.
| Главы на Дзен | Серия "Шпилька" | Серия "Пройти через туман" |
S-T-I-K-S. Богиня смерти | 01
Алло, Бордо! Вещает писатель-фантаст Алексей Елисеев. Желаю всем здравствовать! Мизантропы, выше всего вы оценили тут и на читательских порталах две серии по вселенной S-T-I-K-S, что по мирам Артёма Каменистого. Эти серии S-T-I-K-S. Пройти через туман [3 книги] и S-T-I-K-S. Шпилька [2 книги].
Мы посовещались с Ирэн Рудкевич, и я решил, что было бы неплохо нам объединить усилия. В итоге появилась книга "S-T-I-K-S. Богиня смерти", связывающая оба наших цикла.
Приятного чтения.
Аннотация: Я знал потрясающую женщину. Отличного снайпера. Стронга. Как и все мы, однажды она прошла через кислый туман и стала одной из нас. Вместе мы кошмарили мурьё и внешников, освобождали крайний северо-восточный регион от беспринципной заразы в человеческом обличье. Но мы проиграли. Я расскажу вам, как всё было. А она расскажет о том, что случилось дальше. Её зовут Кали. И это – её история. От автора: Эта книга сюжетно связывает циклы «Пройти через туман» и «Шпилька»
Пролог
Настоящее
Женщина так устроена, что подсознательно ищет самого сильного. И ей не важно, что с такими «сильным» может быть смертельно опасно, что он, возможно, не зарабатывает достаточно, чтобы поднять потомство, что он непроходимо глуп, и прочее, прочее, прочее. Если альфа-самец наглый, сильный и громкий, то это звонок женскому подсознанию мимо всех фильтров разума. Как же! Ведь дети от такого скорей всего будут также сильны. Именно такие оказываются в центре как женского, так и мужского внимания.
Как мне рассказывала одна из моих знакомых, имевшая очень бурную и красочную биографию — только к тридцати она научилась думать головой, а не инстинктами при выборе мужчины.
Гантеля — лидер ватаги из семи трейсеров,— отвечал буквально всем параметрам «альфы». Он имел наглость припереться к нам ранним утром и был громогласен, в чём я успел убедиться, когда он вызывал меня на кулачный бой. Он был силён, как бык, так как, не дождавшись сонного меня, выбил ногой сварную калитку в воротах. Был дьявольски настойчив, перебудив всех соседей. И, наконец, Гантеля был непроходимо туп. Потому что с момента, когда он проник в чужую собственность без приглашения, немым свидетельством чему была выбитая калитка, я был вправе привалить его наглухо, не вступая в дальнейшие разговоры.
Любой рейдер, протянувший в Улье месяц — опасен, как ядовитая змея. За это время почти каждый успевает проститься с остаткам иллюзий и избавиться от налёта цивилизованности, потому как вся жизнь в этом мире подталкивает свежака к убийствам заражённых, которые на начальных стадиях почти неотличимы от людей. Плюс к этому, в течение месяца практически всё, за редким исключением, получают первый Дар Улья — способность, к тому же сверхъестественная. У иммунных Дары бывают самые разные: как исключительно полезные, так и откровенно бестолковые.
Какой Дар у Гантели был припасён в рукаве, я не знал. Однако, натянув штаны и завязав шнурки на армейских ботинках, вышел к нему в промозглую серость под моросящий дождь прямо в майке. Тут же схлопотал поставленный прямой в челюсть. От пушечного удара любого другого свалило бы с копыт, но кваз — это уже не совсем человек. Подействовало отрезвляюще — всю сонливость как рукой сняло. Не успел я сгруппироваться, как получил ещё раз в скулу и... Снова остался на ногах, что незамедлительно прокомментировал Гантеля.
— Крепкий ля...
— Твою дивизию, — рявкнул я. — Что случилось?
— Что случилось? — рассвирепел Гантеля и снова пробил мне в бубен. — Да, я тебя...
На этот раз полностью проснувшийся и изрядно злой я принял удар на жёсткий блок и пробил в душу. Знаете, есть такой удар... Когда резко и без замаха пробиваешь в центр грудной клетки. Обычно после такого у всех непонятливых снимаются любые вопросы, но в этот раз оппонент попался крепкий. Ему не хватило, и я с удовольствием добавил.
Гантеля не пользовался Дарами и не хватался за тесак или пистолет, потому и я ответил ему тем же. Старый добрый мордобой в пять утра! Взбодрит лучше чашки кофе! Мы дрались минуты две, от силы — три.
— Эээ... Заканчивайте там! — заорала одна из соседок, которых я так и не запомнил по именам.
Но всё было уже кончено.
— Да, — согласился я тихо. — Гантеля, что не так? Какая муха тебя укусила? Чего ты?
Валявшийся на земле исключительно крепкий физически черноволосый кудрявый мужик грязно выматерился, плюнул кровью и начал подниматься с явным намерением продолжить потасовку.
— Слушай, — хмыкнул я. — Я с тобой до вечера так могу развлекаться, но хотелось бы разобраться...
— Гнида ты, Орк, — сообщил мне гантеля. — Какая ж ты гнида...
— Опа, — удивился я. — Серьёзно? Чего это?
— А с того, что Кали того...
— В смысле «того»? — похолодело у меня в груди от дурного предчувствия.
— Тю-тю...
— Я тебе сейчас ещё вломлю, — ласково пообещал я. — Если ты выражаться ясней не начнёшь.
Гантеля, словно издеваясь надо мной, с кряхтением добрался до лавочки и взгромоздил на неё свой зад. С независимым видом похлопал себя по карманам, выудил помятую пачку сигарет, щёлкнул зажигалкой и закурил.
— Мы с парнями устроили отвальную перед новым рейдом, — начал он. — Вернулись, проспались, собираемся на выезд, а Кали нет. Я к ней в комнату, а на постели два письма...
Гантеля выпустил вонючее облачко дыма от дешёвой сигареты. Вот что заставляет курильщиков травиться дешёвыми гадкими сигаретами здесь? Где можно в лёгкую достать вообще любые?
— Я тебе сейчас этот окурок в задницу запихаю, — пригрозил я изрядно подрастерявшему боевой дух мужику. — Говори внятно. Что за письма?
Он снова начал хлопать себя по карманам камуфляжной куртки, наконец, извлёк мятый лист бумаги, развернул его и зачитал:
— «Дорогой Гантеля, ребята. Извините, но в следующий рейд я с вами не пойду, мне нужно уехать из Зимнего в силу личных причин. Надолго. Возможно, навсегда. Всех обняла. Ваша Кали.»
Мы замолчали. Избитый рейдер молча курил, а я, заправляя в штаны майку, размышлял. Уехала? Надолго? Возможно, навсегда? Что за... Почему? Два дня назад мы провели вместе чудесную ночь, и вот на тебе!
— Почему ты решил, что это я виноват? — решил задать вопрос я. — Ты ведь поэтому на меня с кулаками кинулся?
— Поэтому... Ещё потому, что без снайпера нам руберов и элиту больше не валить. Где я ещё такого найду?
— А второе? — спросил я.
— Что «второе»? — поднял на меня непонимающий взгляд Гантеля.
Было видно, что один его глаз начал стремительно заплывать. Темпераментный мужик. Как только Кали с таким атаманом уживалась. Я бы не смог.
— Письмо, — пояснил я. — Ты сказал, два письма было...
— А... Да, — ответил он и вытащил из кармана конверт. — Держи.
Я покрутил в руках бумажный прямоугольник. На одной из сторон было красивым почерком написано: «Орку». Через секунду я уже читал записку, адресованную мне.
«Дорогой Орк. Извини за то, что срываюсь, не простившись, но это выше моих сил. Произошедшее между нами было ошибкой. Я уезжаю далеко и надолго. Возможно, навсегда. Твоя Кали.»
— Это она от тебя пришла вся заплаканная... Говори! Ты её обидел?! — Гантеля снова начинал свирепеть.
— Да нет, — ответил я спокойно, ощущая растущую пустоту внутри. — С чего бы мне Кали обижать? Она жизнь мне спасла. И не только мне. Всем моим...
Я неопределённо мотнул головой на дом.
— Ну да... — Согласился со мной утренний гость.
Из таксистов я хорошо знал только Фрезу и Люмпена. Найти этих двоих труда не составило. Достаточно было поднять мобильную трубу и сделать короткий звонок. Здоровяк Люмпен взял трубку сразу, из чего я сделал вывод, что он не спал. Не теряя времени, попросил его навести справки, и через полчаса уже знал, что Кали с рюкзаком и своей монструозной винтовкой наняла извозчика до Тридцать Второго. Не теряя время понапрасну, заплатил Фрезе и Люмпену грабительский тариф, чтобы те доставили меня в Тридцать Второй. Извозчики доставили меня короткой дорогой через серый кластер, но всё равно я не успел. Шесть часов назад из Тридцать Второго ушёл караван в западный регион. Кали купила билет, и след её простыл.
Я сидел на лавке подле своей арендованной жилой ячейки, наблюдая обычную простую жизнь этого рабочего кластера. Из мастерских виднелись вспышки сварки, пьянь устраивала потасовку возле местного злачного заведения. Но мысли мои были далеки от местной обыденной жизни. Всё никак не мог взять в толк, что я в очередной раз не так сделал. Почему ещё одна женщина от меня сбежала, теряя тапки?
Нет, я не питал никаких иллюзий по поводу своей внешности, прямо скажем, далёкой от модельной, но что-то подсказывало, что Кали отпугнуло не это. Да и вряд ли я тут вообще был при делах. Как-то Смак, пусть земля ему будет пухом, обмолвился, что Кали и Витязь — мой двойник, — были парой. В ту пору, когда ещё ураганили в отряде «Джокеров» под командованием Кокоса.
Кто такие «Джокеры»? Стронги... Вы и этого не знаете? Тогда сейчас расскажу...
| Главы на Дзен | Серия "Шпилька" | Серия "Пройти через туман" |
Край Галактики. Трущобная Крыса | 02
4 марта — 6 июня 0 года
Жизнь лягнула Максима, словно норовистый конь. Зайя оказался родственником Ламба. И когда тот притащил к нему гопа, долго разбираться не стал. Наказание для провинившегося недогражданина, находящегося на обучении, было подобрано максимально суровым образом. Суровым и крайне унизительным.
Чонкигешитское понимание «справедливости» вылилось для Максима в чистку «сортиров». На самом деле, конечно, его отправили на очищение сливных каналов фабрики, производящей и поддерживающей существование клонов, но дело это особо не меняло. Узкие трубы, противный, вонючий запах и слизь, которую приходилось счищать ручной щёткой. Дурацкая работа, тем более что дроиды-уборщики справлялись с ней намного лучше гопа. Однако, данное задание преследовало больше воспитательную цель, нежели практическую.
Сначала Максим даже возмутился и попробовал проигнорировать приказ начальника. Вот только когда ему не досталась очередная партия таблеток и воды, революционный пыл быстро остыл. Желудок так громко требовал еды, а холод стал настолько нестерпим, что собственное тело предало молодого гопа, заставив уступить дурацкому приказу чонкигешита. Так и получилось, что после нескольких часов в виртуальных классах, Максим переоблачался в костюм уборщика и, направляемый подсказками нейро-шунта, направлялся к очередным «авгиевым конюшням». Входящая в костюм дыхательная маска лишь частично спасала от вони, поэтому кроме раздражения и злобы от монотонной бессмысленной работы, приходилось ещё сдерживать рвотные позывы, которые появлялись почти при каждом вдохе. Единственным положительным моментом, если можно так сказать, была полученная полная карта орбитальной станции клонирования. К удивлению Максима, размеры её оказались просто огромны! Почти десятикилометровый неправильной формы бублик парил в космическом пространстве, будучи домом для пяти десятков тысяч клонов. Даже тот факт, что основная масса их находилась в состоянии заморозки, ожидая подходящей психоматрицы, ничуть не преуменьшала благоговения перед мощью цивилизации, создавшей подобное. Люди, с их жалкими ракетами, едва долетевшими до Луны, выглядели настоящими неандертальцами. А ведь это была не единственная станция подобного рода!
Ещё большее удивление вызвал у Максима факт, что экипаж станции состоял всего лишь из нескольких живых людей. Основную массу работы по управлению и обслуживанию выполняли дроиды. Казалось невероятным, что настолько огромная и наверняка очень дорогая станция просто так находится в космосе. Максим уже составил некоторое представление об Империи Лубасири, в которой, среди прочих прелестей, имелась и хорошо развитая и организованная преступность. Почему же тогда криминал не пытается прибрать такую махину себе? Ведь здесь же можно разжиться рабами и другими полезными вещами?
Такие вопросы кружились в голове, пока он драил очередную трубу. Однако, размышления о сложностях жизни в звездной империи занимали лишь малую часть времени. Основную же массу муторных минут и часов занимала ностальгия по земной жизни. Тоска грызла изнутри, не давая полноценно учиться, не позволяя даже просто плыть по течению, как Максим привык делать ранее.
У штрафных работ обнаружилась и одна положительная сторона. Максима не забрали в армию. Об этой крайне неприятной привычке здешних властей забирать всех «двоечников» в ряды вооружённых сил никто гопов не предупреждал. Поэтому появление «призывной комиссии» стало настоящим шоком. Максим тоже должен был бы загреметь в солдаты, но именно в этот день случилась авария, на ликвидацию последствий которой его направили. В качестве поддержки дроидам. Матерящийся, изнемогающий от усталости и вони, молодой гоп чистил и драил, пока силы его совсем не оставили. А затем чистил ещё, уже на чистом упрямстве. Когда же его вернули к остальным гопам, корабль с призывниками уже отчалил. Узнав об этом, Максим на секунду даже ощутил благодарность чонкигешитам за их такое «удачное» наказание. Впрочем, воспоминания о том, что ему пришлось пережить за последние часы, быстро стёрли это благое чувство.
Тем не менее, перспектива стать солдатом встряхнула молодого гопа. Максим и в земной жизни не горел желанием отдавать долг родине. А уж теперь, после смерти и воскрешения, снова умирать за непонятную империю? Увольте, уж лучше на гражданке где-нибудь отработать право на новую жизнь!
Максим «взялся» за учёбу. Хотя хватило всплеска энтузиазма всего на несколько дней. Затем наработанная годами лень снова начала брать верх. Он вернулся бы к прежнему ритму жизни, но тут жизнь ещё раз решила встряхнуть молодого гопа. Максим встретил девушку.
Случилось это утром, пятого июня по его личному внутреннему календарю. Плетясь по коридору, стараясь не смотреть на окружающих, Максим думал о своей поганой новой жизни. Где-то в глубине теплилась надежда, что после прохождения обучения он сможет найти хорошее место для реализации всех своих желаний, но её свет был таким слабым, почти неощутимым. Наверное, потому, что Максим даже не знал, о чём ему нужно мечтать. Слишком уж сильно новая реальность отличалась от Земли. И требовали от него совсем другое, нежели на родной планете.
Услышав негромкие звуки, явно выбивающиеся из привычного шума, молодой гоп поднял глаза и обомлел. Прямо перед ним, в нескольких шагах, шла прекрасная незнакомка. И она напевала себе под нос! Короткая стрижка каре, подтянутая стройная фигурка, приятный голос — всё это буквально заворожило Максима.
До этого момента он не обращал внимания на здешних представительниц прекрасного пола. Всё-таки голубая кожа, необычный цвет глаз и некоторые другие особенности не позволяли ему абстрагироваться и испытать привычное для своего юного возраста влечение. Не позволяли до этой самой секунды.
Как загипнотизированный, он пошёл следом за незнакомкой. Она шагала лёгкой походкой, покачивая бёдрами. Девушка не шла, а плыла, парила над суровой действительностью. Максим, не замечая появившейся на лице улыбки, тащился за ней, будто был маленьким щенком, которого вывели на прогулку на длинном поводке.
На то, чтобы выяснить её имя, ушёл почти день. И всё только потому, что Максим не удосужился за всё это время разобраться с возможностями своего собственного нейрошунта! Только когда он дождался новой встречи с объектом своей страсти, произошло неожиданное. Увидев девушку снова, гоп сосредоточился на ней и внезапно перед глазами вспыхнула надпись:
«Имя при рождении — Элен Дюран. Новое имя — не определено.»
Максим даже головой помотал, мысленно матерясь на себя за то, что не догадался сделать так сразу, при первой встрече. Однако, теперь у молодого гопа появились ещё вопросы. Во-первых, имя и фамилия наводили на мысли о том, что девушка была француженкой. Это не являлось каким-то открытием, было и так понятно, что «ловцы душ» собирают урожай не только в России, но и со всей территории Земли. Во-вторых, непонятное понятие — «новое имя». Это значит, что ему вовсе не обязательно называться Максимом, а можно выбрать что-то более звучное и брутальное?
Однако, выбор имени можно было отложить до более поздних времён. Пока Максим следовал тенью за девушкой, пытаясь узнать её получше. Она свернула в боковой коридор, где вошла в открывшуюся дверь. Сосредоточившись, Максим вызывал перед глазами справочную информацию:
«Спецкурс „Космический шахтёр“. Исследование и добыча полезных ископаемых на астероидах и малых планетах».
Звучало не слишком вдохновляюще. Спецкурс — это явно нечто необязательное, вроде земного кружка по интересам. Нет, им говорили, что такие курсы могут помочь с дальнейшим распределением после обучения, но звучало это точно так же, как и слова учителей в родной школе, когда те настаивали выбирать предметы, «необходимые для поступления». Ни тогда, ни сейчас Максим прилива энтузиазма не испытывал.
Здесь же ситуация была несколько другой. Эта девушка занималась космическим шахтёрством. А значит, данный спецкурс можно использовать, как повод познакомиться с ней поближе. Максим, правда, слабо представлял, как именно он будет завязывать знакомство, но бурлящие внутри гормоны уже подтолкнули его к закрытой двери. Та тут же отошла в сторону. Максим оказался прямо напротив открывшегося входа. Бежать было глупо, поэтому молодой гоп, вздохнув, просто шагнул внутрь, чувствуя себя преступником, поднимающимся на эшафот.
Зал оказался небольшим, но внутри располагались виртуальные капсулы полного погружения. Их наличие погрузило Максима в некоторое подобие ступора. Такие штуки позволяли ложащимися в них испытывать полный набор ощущений. Это позволяло более полноценно осваивать приобретаемые навыки, но стоимость капсул полного погружения была весьма велика. Значит, компания по какой-то причине считала данный спецкурс крайне важным, раз вложилась в него по-полной.
— Привет! Как тебя зовут? Меня Элен!
Максим вздрогнул, переводя взгляд на девушку. Её бездонные фиолетовые глаза смотрели прямо на него, выворачивая душу наизнанку. Молодой гоп сглотнул, не зная, что сказать и вообще чувствуя себя последним идиотом.
| А. Минин | А. Елисеев |
Край Галактики. Трущобная Крыса | 01
03 марта 0 года
Максим свернулся калачиком, пытаясь таким образом хоть немного отстраниться от суровой действительности, что окружала его уже больше двух месяцев. Холодный пол не позволял полностью расслабиться, но это было наименьшим из зол. Намного хуже было постоянное чувство голода и жажды. Такого про загробную жизнь не рассказывали ни в одной из известных Максиму религий родного мира. Родной планеты Земля.
Именно там Максим родился шестнадцать лет назад. Простая семья, где из детей, кроме него, была ещё младшая сестрёнка, Вика. Родители Максима были самыми обычными людьми, и из своего сына лепили своё подобие. Но разве это плохо? Крыша над головой, еда, одежда, обучение в школе — Максим получал всё это во вполне достаточных количествах. Другое дело, что почти любому подростку всегда нужно нечто большее, чем простое и банальное обывательское счастье. Максим мечтал о крутых гаджетах, красивой жизни и известности. Откуда всё это должно было взяться? Да просто из ниоткуда! Обида на родителей, которые почему-то не спешили становиться богатыми олигархами, постоянно тлела в его сердце, но не достигала достаточно высокого уровня, чтобы высказывать её в словах. Всё-таки предки были хорошими людьми, пусть и неудачниками. Хотя одну вещь родителям Максим простить никак не мог — они заразили его своей неудачливостью! Ничем другим объяснить череду преследующих молодого человека неприятностей объяснить было невозможно.
К своим шестнадцати годам Максим перепробовал много способов вырваться из обывательского болота. Он заводил канал на Ютубе, пытался раскрутиться в Инстаграме и много чего ещё. Везде случался облом. В итоге Максим плюнул на всё, опустив руки и просто поплыв по течению жизни в ожидании неизвестно чего. Учёба, от которой веяло скукой и затхлостью, компьютерные онлайн-игры, где более богатые и удачливые поднимались на вершины рейтингов, оставляя самого Максима болтаться в серой серединке, отсутствие хоть каких-нибудь ярких увлечений... Даже с девушками ему не везло. Впрочем, последний факт напрягал меньше других. В общем и целом, Максим был типичным школьником, не заглядывающим дальше завтрашнего дня в своей жизни. Обычно такие «недоросли» быстро перестраиваются, попадая во взрослую жизнь, где родители уже перестают всё делать за своих чад. Вот только Максиму не повезло и с этим. Он умер раньше, чем покинул родное гнездо.
Случилось это нелепо и банально. Очередным весенним утром он вышел на пешеходный переход, слушая в наушниках громкую музыку. Пьяный лихач на дорогой иномарке сбил юного Максима, выбив душу из тела за одно мгновение.
Очнулся Максим в совершенно невероятном месте. Когда, преодолевая панику и собирая в кучу разбегающиеся мысли, он разорвал покрывающую его плёнку и сел на холодном твёрдом белом столе, то и предположить не мог, что именно случилось. Максиму показалось, будто он оказался в странном огромном морге, куда его запихали по ошибке. Вот только быстро выяснилось, что никаким земным вместилищем мертвецов здесь и не пахло. Его душа, а точнее «психоматрица», оказалась в теле голубокожего клона, сотворённого могущественной инопланетной цивилизацией, чьи владения занимали не одну сотню звёздных систем. Переварить такие факты было тяжеловато, но и оспорить их не представлялось возможным.
Хотя, стоит это отметить, первое время Максим пытался это сделать. Просто закрывался в своей жилой ячейке, не выходя из неё, даже вообще не вставая с места. Вот только никто не пришёл к нему, не стал успокаивать, утешать. Всем оказалось просто наплевать. Тогда Максим вышел наружу. Даже начал учиться, чтобы получать свою норму еды и воды. Правда, отношение к учёбе не изменилось. Всякий раз, погружаясь в очередную виртуальную симуляцию, молодой гоп делал минимум необходимого, не пытаясь узнать больше или научиться чему-либо по-настоящему хорошо. Гопом в этом новом мире называли клона с внедрённой психоматрицей. Гражданин с ограниченными правами. Обязанный после курса обучения отработать полвека на одной из удалённых малоосвоенных планет. Такой «пионер» космоса, отправленный осваивать фронтир для звёздной империи против собственной воли.
Новая жизнь оказалась ещё хуже старой. В прежней хотя бы имелась семья и какие-никакие развлечения. Здесь же, на орбитальной станции АИКА, Академии Имперской Колониальной Администрации, у Максима не имелось ничего, кроме этого трижды проклятого обучения. В сочетании с уже упоминавшимся чувством холода и голода, обстановка каждой своей деталью погружала в депрессию. Куда молодой уже не человек с готовностью и соскользнул.
Прежние детали старой жизни, на которые Максим раньше не обращал никакого внимания, сейчас стали дорогими сердцу и крайне важными. Запах жарящейся утром яичницы, ворчание отца во время просмотра вечерних новостей, даже бессмысленная болтовня сестры, разговаривающей с подружками по телефону — любая из этих мелочей, всплывая в памяти, порождала взрыв горькой тоски и прожигающей сердце ностальгии.
Начинался третий месяц пребывания в этой самой «Академии». Третье марта нулевого года. Максим сам для себя придумал использовать собственное летоисчисление. Первый день после пробуждения в новом теле стал первым января нулевого года. У империи имелось своё летоисчисление, но новоиспечённый гоп не собирался использовать его в своей жизни. Присущий подростку максимализм и скрытое бунтарство никуда не делись. Просто приобрели несколько другую форму, в чём-то даже более радикальную, чем старая.
К текущему моменту Максим уже почти примирился с режимом жизни на станции. Встав с пола, гоп вышел из своей капсулы и направился по коридору к учебному залу. Рядом, по этому же коридору, шли и другие гопы. Большинство из них выглядели так же, как и Максим, потерянными и безучастными. Мало кто из возвращённых к жизни радовался своей судьбе. Так что в этом смысле Макс ничем не выделялся на общем фоне.
Так он и плёлся по коридору, опустив голову и глядя под ноги. Пока в один прекрасный момент его не сбил с ног вылетевший откуда-то слева высокий чонкигешит. Массивный, пузатый, он откинул Максима в стену, сам едва устояв на ногах. Ошеломлённый гоп смотрел на широкощёкое лицо со свиным пятачком и большими клыками и понимал, что только что заработал себе очень большие проблемы.
Надо сказать, гопам редко приходилось видеть представителей стержневых рас империи. Вообще, мало кто из живых попадался им на глаза. Кроме самих гопов, новоиспечённые недограждане империи лицезрели только всяческих дроидов. Если не считать, конечно, того самого чонкигешита, что встретил их после пробуждения, а после находился рядом во время всего процесса обучения. До этого столкновения Максим вообще считал Ламба единственным живым существом на борту, кроме гопов, разумеется. Так что, кроме страха, он сейчас испытывал и нечто вроде изумления.
— Какого малбона ты на меня наскочил? — грубо прорычал на Максима чонкигешит.
Он уже успел оправиться и сейчас нависал над не успевшим подняться на ноги молодым гопом настоящей скалой, эдаким големом из древних легенд. Живым оружием неотвратимого возмездия и неминуемой гибели. Настоящим ожившим ужасом.
— Я... Я вовсе не наскакивал... Это вы на меня наскочили!
— Чего?!? — взвился чонкигешит. — Ты называешь меня, Зайю Гремта, лжецом? Ты, жалкий гоп, смеешь обвинять гражданина Империи Лубасири во лжи?
Ситуация становилась всё хуже и хуже. Максим уже готов был отрезать себе язык и зашить рот. Но вылетевшие слова никак не желали исчезать без следа. Более того, они явно застряли в голове Зайи, распаляя пузатого имперца всё больше и больше.
— Поднимайся на ноги и за мной! Сейчас же!
| А. Минин | А. Елисеев |
Край Галактики. Трущобная Крыса | 00 Пролог
15 апреля 1 года
Вокруг кипел бой. Настоящий бой, очень непохожий на те, что ему раньше приходилось видеть на широком экране в кинотеатре. Никаких тебе красивых ракурсов, ярких цветов взрывов, пафосных реплик, картинных поз с выстрелами невероятной точности со стороны главных героев и тупой пальбы от массовки. Только грязь, кровь и смерть. Его смерть. Это будет уже вторая по счёту. Кажется, можно бы уже смириться, но почему-то расставаться со второй жизнью не хотелось ничуть не меньше, чем с первой.
Голубокожий, несколько широковатый в кости гуманоид прятался за широкой каменной плитой, вздрагивая от любого громкого звука. Горчичного цвета большие глаза то и дело закрывались, будто это простое движение могло превратить происходящее в сон, в нереальность. Круглое лицо с большими ушами морщилось от грохота и криков, густые брови шевелились, отражая бурлящую в голове мыслительную деятельность. В руках гуманоид держал фантастического вида оружие, похожее на массивный дробовик. Хотя называлось и действовало совсем по-другому.
— Мэд! Какого малбона ты там расселся? Быстро поднимай свою задницу и вперёд! Собрался жить вечно?
Мэд — его имя. Его новое имя, которое он взял, когда умер и возродился. Простой шестнадцатилетний пацан, ходящий в десятый класс и не заглядывающий дальше пары дней в будущее превратился в бандита, члена мафиозной группировки, солдата звёздной мафии. И как его только угораздило, почему всё так сложилось?
— Живо, Мэд! Если не встанешь, я тебя сама пристрелю прямо здесь!
Произнёсшая эти слова была настоящей красоткой, даже по прежним, человеческим стандартам. Синекожей, но красоткой. Стройная, длинноногая, с узким личиком, маленьким, изящным носиком, а уж медовые, с поволокой глаза… Когда Мэд впервые увидел их, сразу понял — это она, та самая, что он ждал всю жизнь. Вернее, уже две жизни. Вот только характер у Ширен оказался вовсе не мягкий и пушистый. Скорее уж, стальной и несгибаемый. Именно такой, какой должен быть у вожака банды, не первый год ведущей войну в трущобах гигантского мегаполиса.
Мэд опустил глаза на оружие в своих руках. Нейролинк, вшитый в голову, тут же вывел перед глазами подробную информацию.
«Игстрел „Дуор-IV“. Магазин — 40 зарядов (2 зарядные капсулы). Прицельная дальность…»
Усилием воли Мэд убрал справку. К чему всё это? Дробовик и есть дробовик. Пусть и стреляет не пулями, а иглами, сути это не меняет. Мощное, хоть и грубое, оружие ближнего боя. Простое и максимально надёжное. Навёл два ствола в сторону противника, нажал на курок и… Убил.
К горлу подкатил комок. Мэд напрягся, удерживая содержимое желудка внутри. Не хватало ещё заблевать тут всё. За такое его Ширен точно пристрелит. Но что делать, если страх смерти сковал мышцы, даже мысли и те ворочаются с трудом? Почему в жизни всё настолько страшно? В фильмах же не так было! Там герой лихо прыгает и стреляет во врагов. А после перестрелки идёт пить кофе, без всяких там мыслей и уж тем более, без извергания недавно съеденного обеда на пол!
Снова раздался громкий треск. Мэд вздрогнул, услышав, как засвистели рядом иглы. Ещё одна неправильность происходящего вокруг. Игстрелы не издавали привычных, громких звуков выстрела. Лишь этот треск, будто кто-то рядом ломает сухие ветки. Хотя от этого не становилось менее страшно.
Железная рука схватила за шиворот и вздёрнула в воздух. Так, что ботинки нелепо задёргались, не находя опоры. Дыхание перехватило, а совсем рядом со своим лицом Мэд обнаружил свиной пятачок, а чуть выше него горящие яростью чёрные глаза. Акбел, один из «быков» в их банде.
— Живо начинай стрелять, мелкий выпердыш! Не зли меня!
Металлические пальцы протеза, принадлежащего чонкигешиту, разжались, выпуская молодого гопа на волю. Мэд перевёл дыхание, в очередной раз окинув взглядом поле своего первого (и, похоже, последнего) боя. Большой зал раньше был каким-то торговым центром или чем-то подобным. Массивные колонны, широкая лестница с противоположной стороны, большой овальный атриум в центре, да разбросанные тут и там тумбы. По сторонам, левой и правой, шли небольшие павильоны, к этому моменту уже почти лишившиеся своих прозрачных витрин, да и части перегородок, чего уж греха таить. В сочетании с общей картиной разрухи и упадка создавалось стойкое впечатление случившегося постапокалипсиса. Подобные картины Мэду приходилось видеть, как в фильмах про «жизнь после конца света» и всяких там зомби, да в компьютерных играх про мрачный мир будущего.
Их небольшой отряд подловили прямо во время перехода из соседнего здания. Когда раздался громкий треск и засвистели иглы, молодой гоп на секунду опешил, превратившись в статую. Рядом падали бойцы их небольшой группы, а он продолжал стоять, слыша только свист смертельных игл у виска. Только вовремя прилетевшая со стороны Акбела оплеуха, сбившая с ног, спасла тогда Мэду жизнь. Другим повезло меньше. Сразу четыре мёртвых тела упали на пол, уменьшив численность их отряда почти вдвое.
Сейчас они оказались разделены на две группы, по три бойца в каждой. В крайнем левом павильоне он сам вместе с Акбелом и Ширен. А с другой — Калантар, правая рука Ширен, и ещё два бойца, лубасири, имён которых Мэд не помнил. Он вообще мало что понимал, в один день рухнув на самое дно мира, сюда, в эти нижние уровни Фулгора, гигантского города-гиганта, рядом с котором крупнейшие города Земли могли считаться лишь захолустными маленькими деревушками.
Дрожь в руках никак не желала проходить. Мэд с трудом удерживал данное ему оружие. Чтобы выполнить приказ, нужно оторваться от спасительной стены, выглянуть, направить ствол в сторону врагов и… Новая волна тошноты подкатила к горлу. Благо, Акбел не заметил. Громила несколько раз выстрелил из своего «Дуора». И, судя по довольной ухмылке, даже попал.
— Сколько их, Кал? — крикнула Ширен.
Привычную связь через имеющуюся у каждого гарнитуру глушили хорошо и надёжно. Этот факт был обнаружен сразу после открытия огня. Так что приходилось вот так перекрикиваться. Но главное — помощь было не вызвать. Разбираться с напавшими на них бандитами придётся самостоятельно.
— Полтора десятка, я думаю! — отозвался помощник.
— Многовато, — тихо прошипела красотка.
На её милом личике отражалась бешеная работа мысли. Будь Мэд не столь напуган, то наверняка бы залюбовался девушкой. В эти минуты, когда смерть стояла за плечом, она стала ещё более притягательной и соблазнительной. Но прежде, чем она смогла придумать хоть что-то, один из бойцов пришёл к выводу, что сражение — не вариант. И кинулся к мостику, по которому они перебрались в зал из соседнего здания. Шквал игл высекал искры, рикошетил от стен и пола, но боец, петляя, как бешеный заяц, оставался неуязвим. Все уставились на него, разрываемые на части двойственным чувством. С одной стороны, хотелось, чтобы труса подстрелили за предательство, с другой же — желание увидеть, как тот убежит, было не слабее. Ведь это давало и им шанс уйти живыми, не ввязываясь в заведомо проигрышный бой.
Боец добежал до пролома. Мэд видел, как его нога встала на переброшенную через дорогу плиту. И уже в следующий миг голова беглеца взорвалась, как переспелый арбуз! Тело неловко кувыркнулось, падая в бездну. Мэд сглотнул, не в силах избавиться от зрелища безголового бегуна, намертво отпечатавшееся в памяти.
— Снайпер! И как мы могли так попасться! — в сердцах выкрикнул Калантар. — Он специально пропустил нас, чтобы все попались в ловушку!
— Ага, — всё так же тихо отозвалась Ширен. — Значит, надо идти вперёд. Пробиваться с боем.
Медовые глаза остановились на дрожащем словно осиновый лист, молодом гопе. Мэд понял, что больше прятаться не выйдет. Настал его смертный час. Кажется, во время войны тоже так делали? Бросали преступников в самоубийственную атаку, чтобы выиграть время или просто заставить фашистов потратить боеприпасы? Или тогда всё было по-другому?
— Мэд, правильно? — голос Ширен звучал мягко, почти нежно. — Тебе надо просто добраться до следующей перегородки. Всего десять шагов, не больше. Как добежишь, прикроешь нас оттуда. А мы уж сразу за тобой, не переживай. Понял меня?
Мэд судорожно кивнул, глядя, как ствол автоматического игпистолета «Найло» поднимается, указывая куда-то в область паха. Молодой гоп почувствовал, как его мужское достоинство съёживается до размеров горошины, а страх ледяной глыбой замораживает всю нижнюю часть тела. Он знал, что Ширен выстрелит и убьёт его. Без всяких сомнений и жалости. Живущие в трущобах вообще не знали таких слов. Главный девиз каждого обитателя нижних уровней Фулгора был прост и максимально понятен: «Убивай или убьют тебя».
Страх, как и любая эмоция, имеет свои пределы. Когда перешагиваешь через них, он перестаёт сковывать, становится просто «фоном». Именно это и случилось с Мэдом. Угроза неминуемой смерти сломала плотину, освободила его. Замороженные мысли словно бы выдуло потоком ледяного, проясняющего ветра. Дрожь ушла из рук. Молодой гоп несколько раз глубоко вдохнул, а затем, с нелепым боевым кличем выскочил из укрытия и побежал к перегородке, паля на ходу из обоих столов. Он не видел, куда стреляет, да и неважно это было. У него не были установлены базы по обращению с игстрелами, а в прошлой жизни он оружия и вовсе в руках не держал, разве что только виртуальное. Поэтому ни о каком прицеливании, попытках попасть в кого-то речь не шла. Он думал только о том, что беспорядочный шквал игл заставит противников спрятаться, пригнуться. А за это время он пробежит эти самые десять шагов. Пробежит. Десять. Шагов.
Непонятно откуда взявшийся обломок подвернулся на седьмом шаге. Носок левой ноги врезался в него, вызвав ослепляющую вспышку боли. Эта боль на миг сковала мышцы, приведя к потере равновесия. Бег превратился в полёт, завершившийся столкновением с той самой спасительной перегородкой. Врезавшись в неё на полной скорости, Мэд банально потерял сознание…
| А. Минин | А. Елисеев |
S-T-I-K-S. Ничего личного [рассказ]
Если ты однажды видел мрачную и зловещую красоту чёрного кластера, то вообразить себе серый кластер будет совсем несложно. Достаточно представить, что чернота не совсем абсолютна. Она словно попыталась овладеть нормальным кластером, но у неё это не получилось. И всё застряло в некоем промежуточном состоянии и не туда и не сюда. Похоже, больше всего на серую, унылую тундру.
Но с первого взгляда понимаешь, на северный земной пейзаж не особо похоже, но, если быть точным, совсем не похоже. Скорей уж это напоминает какой-нибудь Марс или планету вроде него. Пучками тут и там растут чахленькие островки травы, совершенно нежизнеспособной на вид. Куцые кустики и карликовые изломанные деревца такого же неприглядного вида, лишайники какие-то и странные стелющиеся стебли синюшного цвета, напоминавшие даже не растения, а разбросанные кишки. Не совсем мёртвая пустыня, но и живым такой пейзаж не назовёшь.
По лишённой растительности серому грунту не то, что ехать или идти, даже смотреть не хотелось на него. Возникало премерзкое ощущение, зарождавшееся глубоко внутри от этих безжизненных видов. Но оттенок этой местности словно через фильтр уходил в серый цвет, будто здесь специально кто-то насыпал тонким слоем цементный порошок, как на тех записях высадки на Луну.
Вездеход мчал по серости на опасно высокой скорости. Благо колёсное шасси и подвеска позволяли. Переделанный и прошедший глубокий тюнинг КАМАЗ был превращён в довольно проходимый драндулет, из-за двух бульдозерных отвалов по форме напоминавший древний утюг. Переделанная машина словно сошла с кадров фильма «Беспредельный Макс. Дорога Гнева». Листы стальной брони, рёбра жёсткости, шипы и боевой дистанционный модуль на крыше, потому как совсем без оружия в Улье нельзя. Заражённые и атомиты могут не посмотреть, что на борту нарисован медицинский крест, символ понятный почти всем.
Вообще, строго говоря, медицинская помощь одна без сопровождения никуда не должна была ехать, только в составе колонны, но задача была поставлена простая и незамысловатая. Срочно доставить знахаря и медикаменты на Пятьдесят Четвёртый.
Вообще, Пятьдесят Четвёртый был довольно тихим и небольшим стабом. Зимний держал там неполную гарнизонную роту. Единственной ценностью Пятьдесят Четвёртого было его удобное расположение на острове. На серых кластерах почти нет воды, что делает их освоение, да и простое пребывание на них проблематичным. А вот стаб Пятьдесят Четвёртого находился на речном острове. Мало того что он контролировал одну-единственную переправу через реку, так ещё и саму водную артерию, также пригодную для малого судоходства. Постоянное население на Пятьдесят Четвёртом если и было, то совсем немного. Не подходит серость для постоянного проживания людей. И хоть стаб расположен на приличном острове, подгрузившимся когда-то с одной из версий Земли, всё равно многие не вывозили постоянно жить там. Однако, народу тем не менее там тёрлось прилично. Всё из-за нодия — ресурса, встречающегося только на серых кластерах.
Из сообщения было ничего толком непонятно, но несколько раз прозвучали слова атомиты, мясорубка и кровавая баня…
Черемше, как начинающий знахарь, вызвалась отправиться оказать помощь раненым. Гражданство само собой не заработается, нужно было шевелиться и как-то устраиваться в новой жизни этого нового мира. Под эту задачу выделили вездеход с водителем.
Этот кластер, по которому они сейчас мчали, считался относительно безопасным. Однако и тут можно было нарваться на всякое. Отряды атомитов шатались тут как у себя дома, старатели из Железнодорожного знали эти окрестности, как свои пять пальцев, могли встретиться муры из группировки пиковых, ещё поговаривали о серых тварях, но последнее скорей всего байки. Про серых рассказывают все. И такие они смертоносные, что непонятно кто эти истории распространяет.
Знахарь Лакмус, бывший наставником и боссом Черемшы с большим неодобрением отнёсся к её затее с поездкой. Запрети он напрямую, она не смогла бы ослушаться, но он предпринял попытку отговорить её, когда же ученица возразила, просто махнул рукой. Война диктует свои правила.
— В течение получаса будем уже на месте, — крикнул из кабины водитель, — Что там у них стряслось-то?
Черемша, сидевшая в салоне, оборудованном в бронированном кузове, ответила:
— Нападение атомитов вроде!
Мысленно она пересчитывала фляги со спеком, капельницы с раствором гороха, обезболивающие и перевязочные материалы. Выходило, что на первое время хватит, даже если придётся развернуть полевой лазарет.
Предстоящего дела она не боялась, не раз уже приходилось вытаскивать из цепких лап смерти и рейдеров, и военных. В своём прошлом мире, когда Черемша ещё была Екатериной, она работала сельским фельдшером. И этих её знаний и опыта, в общем-то, хватало чтобы оказывать вполне квалифицированные знахарские услуги. Помноженные на неразвитый Дар, они позволяли оказывать гарантированную помощь даже по меркам старого мира раненым смертельно.
Тут Улей, тут нет людей с хроническими заболеваниями. Все здоровы как космонавты. Медицина нужна в основном при ранениях. Уж их-то она насмотрелась тут.
— Сейчас тряхнёт! — крикнул водила.
Действительно тряхнуло, но только после того, как Черемша испытала незабываемое секундное ощущение полёта. Совсем с ума сошёл!
— Черемша! — снова заорал водитель, хотя в салоне не было шумно настолько, чтобы так повышать голос, — Подойди в кабину!
Знахарь поморщилась, переместилась на три метра, хватаясь за кресла, полки и специально вделанные ручки. Упала в кресло рядом. Пристегнулась и только после этого вопросительно посмотрела на водителя.
— Не на меня смотри! — почему-то разозлился он, — На планшет!
Она повернула к себе устройство, транслирующее картинку в реальном времени, и обомлела. За ними увязалась элита. Ни муры, ни атомиты, ни серые твари, и не тем более, внешники, а обычная тварь из красной шкалы заражённых. Откуда только взялась на сером кластере?
— Чего смотришь? — ещё больше разозлился спутник.
— Так, ты сам сказал…
— Хватай джойстик, блин, стреляй!!!
Черемша ещё больше смутилась.
— Я не умею…
— Да, просто там всё! Как в компьютерной игре! Наводишь крестик, жмёшь кнопку!
Он оказался прав. Черемша разобралась быстро. На крыше их тачанки был установлен боевой модуль, представляющий собой спарку из пулемёта калибра 7,62 и двадцатимиллиметровой скорострельной пушки. Несколько секунд ушло на то, чтобы пристреляться, первое же попадание очередью из двадцатимиллиметровых снарядов заставило элиту сбиться с шага, споткнуться и упасть, вырывая и разбрасывая шипами комья серой земли.
Водитель бросил вездеход в разворот и резко затормозил, заставив порадоваться, что Черемша пристегнулась.
— Убила? — утёр он пот, выступивший на рябом лице, — Ну ты даёшь! Вот это меткость!
— Почему ты остановился? — удивилась знахарь.
— Нужно глянуть, что там в споровом мешке, — улыбнулся он, — Я быстро.
Черемша кивнула, поняв по алчному блеску глаз спутника, что спорить бесполезно.
— Давай, только одна нога здесь, другая там!
Он взял с крепления укороченный автомат Калашникова, размещённый на потолке прямо над местом водителя, пошёл в кормовую часть, туда где была размещена тяжёлая дверца, бронированная, как и всё остальное. Она же, не успевшая осознать, что так быстро убила элитника, продолжала крутить модуль, пока не нашла яму, оставшуюся от падения развитого заражённого. Однако, самого элитника не было. Внутри всё похолодело от ужаса. Дёрнула камеру боевого модуля резко и тут же в объектив попал уже знакомый обезьяноподобный силуэт, утыканный разновеликими костяными шипами. Тварь спокойно, слегка припадая на лапах, сокращала дистанцию с их вездеходом.
Но сейчас надо было что-то делать, а не разбираться со странностями поведения заражённых. Черемша вдавила кнопку джойстика, двадцатимиллиметровая пушка выплюнула длинную очередь снарядов. Часть из них точно попала, она видела, как полетели куски костяной брони. Вопреки здравому смыслу и законам физики тяжеленная тварь играючи ушла с линии огня.
Ещё очередь, ещё, ещё! Грохотала пушка, сыпались гильзы, но всё впустую. Тварь они словно не брали, та играючи уходила от них, умудряясь при этом сокращать дистанцию. Сосредоточенная на ведении огня Черемша не заметила, как вернулся водитель, отметила только как их вездеход снова рванул. Элита тоже бросилась догонять, не отставая от них ни на метр.
— Жми, блин! — выкрикнула она, отмечая истеричные нотки в своём голосе, — Жми!!!
Он прохрипел в ответ, словно на себе тащил весь вездеход.
— Не могу… Песок!
А тварь продолжала сокращать дистанцию. Двадцатимиллиметровая пушка словно не могла причинить вред неуязвимой элите. В какой-то момент, поддавшись панике, знахарь вдавила ещё и кнопку, отвечавшую за пулемёт в боевом модуле.
— Стреляй!
— Не могу, — упавшим голосом ответила Черемша, — Снаряды закончились…
Пару секунд она, как заворожённая смотрела на то, как заражённый мощными скачками настигает их транспорт, а потом решила, что будет в любом случае драться, и снова вдавила гашетку пулемёта. Хлестнувшая по морде очередь, заставила элиту вильнуть, но только и всего.
Пулемёта также хватило ненадолго. Всерьёз навредить из него твари она не рассчитывала, стреляла только для острастки, чтобы та не догнала их слишком уж быстро и не прыгнула на машину. Ведь когти подобных тварей способны нашинковать лёгкую стальную броню на лапшу.
— Сколько ещё осталось ехать до Пятьдесят Четвёртого? — неожиданно спокойным голосом спросила Черемша.
— Почти на месте! — выдохнул водила.
— Жми! — приказала знахарь и подняла с пола укорот водителя.
Удар пришёлся в правый борт вездехода. Тяжёлый, обшитый листами брони грузовик зашатало на рессорах. Черемша уже думала, что они перевернутся, но нет. Водила тормознул, а потом снова утопил педаль газа в пол. Раздался грохот удара и периферическим зрением знахарь увидела, как кувыркаясь улетел в сторону дистанционный боевой модуль.
Водитель, громогласно крыл тварь последними словами. В голосе его звучала паника, но несмотря на это дело своё он делал. Вездеход с элитой на крыше мчал к стабу и его орудиям. Только на артиллеристов и оставалось наедятся.
Черемша оттянула затвор автомата и отпустила его. Резкий звук, как ни странно, почти успокоил. Калашовский калибр 5,45, впечатлит элитника вряд ли, ведь только что по нему стреляли из двадцатимиллиметровой пушки и пулемёта. Она понимала, что «Калаш» в руках скорей иллюзия безопасности, чем реальный аргумент, но и просто так сдаться она не была готова.
— Свяжись с Пятьдесят Четвёртым!
Он услышал приказ.
— Говорит вездеход медицинской службы со знахарем на борту! — заорал водитель, — Атакованы элитой! Повторяю, атакованы элитой! Сейчас выскочу со стороны дюн на Пятьдесят Четвёртый! Снимите его с нас! Черемша! Он сверху! Атакует прямо сейчас!
Черемша облизала пересохшие губы и сдула с глаз, выбившуюся прядку волос. Раздался звук мощного удара по потолку салона. Появилась вмятина. Второй удар! Третий! При столкновении с заражёнными рангом от рубера броня не панацея, даже танковая. С бронёй лучше, чем с голым задом, но гарантий никаких. Вот как сейчас! Вот уже когтистая лапа ухватилась за край треснувшей брони и с силой рванула его!
— Гони! — крикнула знахарь и коротко нажала на спуск.
Одиночная лёгкая пуля бессильно ушла рикошетом от щитка природной брони.
Дыра сверху продолжила расширяться. Элита была голодна и изо всех сил рвалась сквозь броню внутрь салона.
Она не сразу поняла, что видит, пока не осознала, в дыру уставилось чёрное буркало элитника. Что интересно он хочет тут увидеть. Руки от волнения ходили из стороны в сторону, а тряска в салоне не давала толком взять прицел, но знахарь улучила мгновение и выстрелила ещё тремя короткими очередями и… И попала! Тварь отдёрнула голову.
Но радость и гордость за свою меткость были недолгими. Высший заражённый словно и не заметил попадания, продолжая терзать крышу вездехода. Через дыру уже можно было разглядеть очертания бронированной головы. Черемша снова прицелилась и выстрелила в тот же самый глаз, дав две очереди.
Элитника такое обращение с собственной персоной точно не порадовало. Потому Черемша расстреляла весь бубен магазина и вытащила из кобуры свой «Сталкер». Хороший пистолет местного производства под ружейный калибр.
В дыру просунулась когтистая лапа и чуть не схватила знахаря. Пистолет выпал от неожиданности на пол. Нашарив на ощупь оружие, она обеими руками взялась за рукоять и отползая прицелилась. Поймав момент, снова нажала на спуск и ружейная десятимиллиметровая пуля угодила в огромный чёрный глаз.
Явно, первый раз встретив такую несговорчивую добычу, заражённый отпрянул и ешё на секунду замешкался, что дало немного времени отползти почти к кабине, работая ногами, чтобы избежать знакомства с крушащей всё внутри могучей, когтистой лапой.
— Держи-и-ись! — заорал рябой водила.
Но Черемша ничего не успела предпринять, так как стреляла в это время, поймав на прицел всё тот же самый левый глаз элиты. Толчок, секундное чувство падения и грохот падения броневика, утяжелённого элитой вцепившейся в крышу. Знахаря подбросило и швырнуло об пол. Ударилась она затылком. В глазах словно свет выключили.
Очнулась Черемша от пульсирующей головной боли. Сотрясение гарантированно есть, но добрая порция живуна, шесть часов сна и будет она как новенькая. Дрожащими руками открутила пробку от фляги и сделала несколько глотков. Полежала ещё пару минут с закрытыми глазами. Пока не пришла беспокойная мысль: «Элита!».
Знахарь открыла глаза и осмотрелась.
Когда элита напала, освещение в слоне мигнуло и погасло. Ничего не изменилось и сейчас. Свет лился снаружи через немногочисленные бойницы и дыры в потолке, которых успел наделать элитник. Заражённый никуда не делся, так и лежал, распластавшись на искорёженной крыше, но признаков жизни не подавал. Девушка с трудом встала на ноги. Пистолет она в потёмках не нашла, зато чуть не запнулась об АКСУ. Подняла его, но не успела вспомнить, что отстреляла весь боезапас до железки, как бронедверь в салон была распахнута. Резанул глаза свет, а когда способность видеть вернулась…
Она увидела лысого кваза, одетого вполне прилично. На ногах высокие ботинки, штаны камуфляжные, их поддерживал широченный ремень, закрывавший половину живота. Выше ничего не было надето, кроме разгрузки и патронташа, набитого боеприпасами двенадцатого калибра, судя по всему, снаряжёнными вручную. Вооружение было также куда, как красочным. На поясе висел охотничий нож, тесак и две кобуры с обрезами охотничьих ружей самой популярной системы «смерть председателю». За спиной висел топор и рычажный дробовик.
Роста в мутанте было под два метра, плечи аномально широкие, покатые. Его могучая фигура еле помещалась в небольшом проёме броневика. Мощные, длинные руки здоровяк держал на виду, демонстративно и расслабленно. В целом, его выдавала, жёлтая, словно омертвевшая сухая кожа, под которой бугрились мощные мышцы, сеть мелких морщин на лице, да раздутые челюсти, разросшиеся, чтобы вместить увеличившееся количество зубов.
Когти на пальцах лопатообразных ладоней были аккуратно подпилены. Вроде бы и с одеждой порядок и отличался он от человека не так чтобы сильно, но ощущалась в фигуре некая чуждая инаковость.
Рожа кваза была без всяких преувеличений страшной. Из-за ненормально развитых челюстей и утолщённой разросшейся лобной кости, башка казалась сдавленной в области висков. Череп лысый, шишковатый. Нос приплюснутый, как у представителей негроидной расы. Однако, в отличие от уроженцев Африканского континента, губы, казалось, отсутствовали вовсе. Их заменяло что-то вроде шрама, окружённого расходящейся сетью морщин, похожего на рот.
Но самыми странными были глаза. Из-под ненормально разросшихся надбровных дуг поблёскивали увеличенными зрачками, настолько, что не было видно радужки. Белки глаз желтушные, пронизанные воспалёнными, кровеносными сосудами. Новый знакомый дал себя благосклонно рассмотреть во всей красе, улыбаясь одними губами, но взгляд оставался цепким, настороженным.
— Воу-воу-воу! — зачастил он мощным неприятно вибрирующим голосом, — Поаккуратней! Не отстрели дяде Аксу задницу!
Черемша облизала губы и поняла, что целится в него из укорота.
— Ты кто? — спросил его она, поразившись хриплой слабости в своём голосе.
— Я Акс, детка! — ответил он, не скрывая усмешки, в брутальном голосе слышалась хитринка, — Не стреляй!
— Да, у меня и патронов-то нет. Кончились… Я Черемша, знахарь. Меня вызвали на Пятьдесят Четвёртый…
— Тише-тише, — ответил кваз, — Давай-ка, дядюшка Акс поможет тебе выбраться из этой консервной банки.
Она позволила себе помочь и выбралась из вездехода.
— Как ты выжила-то? — с интересом задал вопрос Акс, разглядывая элиту на крыше.
Черемша тоже посмотрела на дохлого заражённого и слабым голосом ответила:
— Стикс благоволит… Не иначе…
— Не иначе, — эхом отозвался новый знакомый, — Когда дядюшка Акс увидел, как ваш драндулет элита кромсает, подумал, нет уже живых внутри. Потом бац и он сдох. Кто-то очень удачно ему глаз прострелил. А это-о-о-о… Знаешь…
Он покрутил рукой в воздухе, изображая что-то неопределённое.
— Это я, — равнодушно ответила Черемша, — Из своего «Сталкера».
Она сама не верила в собственную удачу, словно кто-то дёрнул за тумблер и отключил все эмоции и чувства кроме адской усталости. Плюсом ко всему очень болела голова. Она глотнула живуна и осмотрелась.
Вездеход стоял на главной улице островного стаба. Вокруг догорало несколько строений. Стены исклёваны пулями, осколками и снарядами. На дороге воронки от взрывов чего-то помощней, чем ручная граната. И трупы. Кругом были мёртвые люди, но ни одного тела атомита. На некоторых мёртвых бойцах она заметила форму элитного отряда «Янычар».
Черемша перевела взгляд на многострадальный вездеход. Лобовое стекло было забрызгано красным, в нём зияла дыра с кулак.
— Водитель? — выдавила слова из пересохшего горла знахарь.
— Увы, — пожал могучими плечами кваз, — То, что вы приехали сюда с элитником, было хорошей идей. Дядюшке Аксу не придётся теперь шастать по серым кластерам в его поисках.
— А… Ааатомиты… Это же они атаковали… Где атомиты?
— Так, их их тут и не было, — дружелюбно пояснил кваз, — Это операция янычар. Они тут всё разгромили.
— Но по радио сообщили об атомитах, — настаивала ничего не понимающая Черемша, — Зачем янычарам… Они ведь…
— Нодий, детка, — терпеливо пояснил Акс, — Нодий очень дорого стоит, а тут его скопилось две тонны. Атомиты очень удобный отвод глаз. За нодием они с таким же азартом охотятся, если не с большим. Им он нужен зачем-то. Скупают даже и платят не споранами или горошинами, а жемчугом.
— Зачем ты мне всё это рассказываешь, Акс? — холодея от дурного предчувствия, напряглась Черемша.
— Дядюшке Аксу очень неприятно, но ты увидела, то чего не должна была, — пророкотал голос кваза печально, — Ничего личного. Извини дядюшку Акса, детка. Ему правда жаль…
Черемша не могла лицезреть эту отвратительную харю и отвернулась, так резко, что голова закружилась. Кулаки девушки непроизвольно сжались, и она зло процедила:
— Янычары — предатели. Крокодильи слёзы он льёт, тварь муровская… !
Однако, договорить свою обличительную речь знахарь уже не успела, раздался выстрел, снова повисла тишина, нарушаемая лишь треском углей догорающих домов.
31 мая 2023 года, Москва, Алексей Елисеев.
S-T-I-K-S . Джокеры идут [рассказ]
Кто в Улье считает время? В этом нет никакого смысла. Твоё тело здорово и молодо, организм в этом мире довольно быстро приходит в норму как у стариков, которых ищут на том свете с фонарями, так и неизлечимо больных. В Улье едят, когда голодны, и спят, когда устали. Время становится очень относительным. Пожалуй, только в больших и старых стабах имеется какое-то уважение к богу времени Хроносу. Во всех же прочих местах его поминают на разные лады Стикса.
Но мы воевали. Поэтому считали месяцы, недели и даже дни. В регионе Северо-Востока снег — привычное явление из-за нескольких сотен «зимних» кластеров, прилетавших в Улей прямиком из Якутии, Камчатки, Магадана, побережья Белого Моря, с Аляски и Канады.
Однако на настоящую зиму с трескучими морозами это всё равно не похоже. Прилетят несколько кластеров одновременно — похолодает, ещё несколько прилетят — похолодает сильней, не перезагружается — теплеет. Холода могут стоять до нескольких недель, но потом неизбежно снег тает и теплеет.
Вляпались в аналог местной «зимы» и мы всем отрядом. То холодало, то всё таяло. Зарядили холодные косые дожди. Дороги превратились в цвета детской неожиданности непроходимую кашу, в какой вязла не только техника, но и рейдеры, и заражённые, кто по колено, а кто и по пояс. Такая себе погодка!
Хоть генерал Шаляпин из Железнодорожного и расколотил ударный кулак из пиковых муров и шведско-датских внешников, но правительства Зимнего и Железнодорожного, посовещавшись, решили, что отбросить врага недостаточно, нужно закрыть точку перехода, а это означало только то, что окончательный триумф всё откладывался и откладывался. Мы побеждали, но победы эти были мелкие и неубедительные. Чем дальше мы удалялись от своих стабов, тем дальше, казалось, победа от нас отдалялась. Мы устали, мы теряли инициативу, товарищей ранеными и убитыми. Но это всё не убавляло нашей решимости — скорей наоборот, ожесточало всё больше. Однако был один фактор неодолимой силы, с которым поделать мы ничего не могли — проблемы со связью. Приказы по радио до нас не доходили или приходили, но в таком искажённом виде, что верить им было нельзя. Чёрные и серые кластеры, будь они неладны, вытворяли с радиосигналами что-то невообразимое. Протянуть кабель телефонной линии — также задача, заведомо обречённая на провал. Перезагрузится кластер, а вместе с ним и наш кабель.
Потому мы ждали вестовых, а они тоже, бывало, пропадали, что в розницу, что оптом, вместе со своими особо ценными пакетами. Куда пропадали? А мало ли в Улье причин, чтобы пропасть навсегда? Жрали фельдъегерей заражённые, перехватывали диверсионные группы вроде нашей, только сражающиеся на стороне внешников, и прочее по мелочи, вроде атаки беспилотника.
В отсутствии приказов по две-три недели приходилось маневрировать, чтобы не сталкиваться с превосходящими нас силами. Но это только звучит красиво — «манёвр», а на деле это выглядит как наматывание десятков и сотен километров по раскисшим до консистенции жидкого кала дорогам.
Местные мелкие стабы встречали нас неприветливо, но, едва только узнав, что к ним нагрянул батальон Джокеров, начинали шевелиться и выполнять наши требования. Их можно было понять, принадлежали они территориально либо Зимнему, либо Железнодорожному, но к мурам и внешникам они живут гораздо ближе, чем к своим номинальным столицам. Наверняка многие барыги выдохнули с облегчением, когда власть поменялась. Я знал наверняка, что у многих из них барыши возросли. Вот они и вознамерились переметнуться под чужие знамёна, а не оставаться верными стабам, находящимся где-то там, за чернотой и серостью. Своя рубашка ближе к телу.
Всем стабам, сохранившим верность, война уже была поперёк глотки. Третий месяц все терпят издержки да затягивают пояса потуже. Если перемирия не будет ещё три месяца, то пояса затянутся аж до позвоночника, но раньше ветром унесёт. И хорошо бы обратно в Канзас.
Потому что даже жители лояльных стабов, никогда ничего слаще морковки не пробовавших, устали терпеть убытки, которые приносила их собственная армия и наёмники вроде нас. День ото дня в их глазах мы всё больше напоминали оккупантов. Потому и становились взгляды местных всё более и более хмурыми.
Понимать всё это было противно, отчего на душе делалось ещё гаже. Наш батальон действовал в отрыве от основных сил. Потерь было так много, что нас уже пора бы переименовать в роту, так как сейчас в строю не более чем триста штыков.
Однако, у нас оставалась слава и гордое имя «Джокеры». И потому, невзирая на скромное количество, мы всё ещё внушали страх.
Зима застала нас на дорогах, неподалёку от стаба Портовый. В нём мы и расквартировались, встав гарнизоном за крепкими стенами. Некоторые пытались нас прогнать, но наш командир Кокос просто и без затей повесил троих самых буйных на главной площади, объявив это самоуправство трибуналом. Перед зданием местной администрации эти бедолаги болтаются до сих пор.
Остальные, если и имели что-либо против, примолкли и даже шептаться по кабакам перестали, потому что, наряду с местными, службу тянули и наши бойцы — крепкие духом и телом, заряженные резать мурьё и внешников кошмарить, отчаянные, упорные, да к тому же опытные. Война закалила наши умы и характеры до булатного звона.
О взаимоотношениях этих двоих мне было известно чуть меньше, чем ничего, но Генерал Шаляпин лично сговорился с Кокосом. Договорились они о том, что, кроме генерала, нам никто никаких приказов отдавать не станет. Назначение нашего батальона определялось ситуативно. Если нужно было вихрем промчаться по тылам, перерезая линии коммуникаций, это мы делали. Или залатать участок фронта, тоже к нам. Устроить засаду? Запросто.
Потому, расквартировавшись в Портовом, Кокос отправил вестового доложить о том, где встал батальон. Злые косые дожди шли почти без передышек, местные нас боялись и пока молчали, но чаша терпения их тоже не бездонна.
— Завари-ка кофе покрепче, Смак, — сказал мне Кокос, смотрящий в окно, — Чую, гости к нам.
Пока я возился с плитой и кофейником, сам он вышел из небольшого кабинета. Голос командира донёсся уже из казармы.
— Смирно!
Я хмыкнул. Что же там за гости такие, если Кокос нас, стронгов, заставил тянуться. До сих пор в излишней муштре командир замечен не был. Выглянув в неплотно прикрытую дверь, разглядел, как в казарму зашёл невысокий мужчина в фуражке и серой шинели.
— Смак, кофе есть?
Невинный вопрос, заданный сонным женским голосом, заставил меня вздрогнуть от неожиданности и схватиться за рукоять ножа, висевшего на поясе.
— Кали, — облегчённо выдохнул я, — Зачем же так подкрадываться? Вот обнимет меня Карачун, у кого тогда будешь кофе выпрашивать?
— А я и не выпрашиваю, а всего-то по-товарищески спросила, — парировала она, обезоруживающе улыбнувшись, — Зерновым запахло аж на весь этаж. Поделился бы, скряга!
Нужно сказать, что на её улыбку неплохо играл ещё махровый халатик и мокрые волосы. Явно поле душа, да ещё и вся из себя голенькая. Усилием воли задавил в себе мысли, уводящие меня всё дальше в грёзы.
— Нет, ты чего, — запротестовал я, — Четверть мешка осталось с бразильским. Не дам.
— Если не нальёшь в кружку, то я Черемше скажу, чтобы в следующий раз тоже тебе не дала, — мстительно пригрозила Кали, — Ну, Смак… Ну, пожалуйста. Видишь, до чего ты женщину довёл? Сказала волшебное слово.
Женская часть отряда квартировала в просторном кабинете какого-то местного босса. Их осталось четверо всего, так что вполне поместились. Кали, Джулия, Катана и Черемша. Мы старались их беречь по возможности и баловать, когда это было возможно.
Кали — снайпер. Катана — ментат. Джулия — аналитик. Аналитизм довольно редкий Дар Улья, позволяющий быстро анализировать и моделировать ситуации, и ускоряться в критических ситуациях. Не так быстро, как клокстопер, но тоже значительно. Черемша мне объясняла про новые свойства адреналина, поступающего в кровь и стимулирующего какой-то новый ген, появившийся у Джулии, который и отвечает за ускорение всех функций организма.
А Черемша, кроме того, что я в неё тайно влюблён, была нашим знахарем отрядным. Начинающим, конечно, зато своим. Может, и правда что-то у меня с ней получится?
— Хорошо, — сурово кивнул в ответ и проворчал, — Неси кружку. Куда от тебя денешься?
Кали чмокнула меня в щёку от избытка чувств и ускакала за посудой, а я занялся сервировкой командирского рабочего стола. Достал тонкостенные фарфоровые чашки и серебряные приборы, помешал в кофейнике кофе.
Кокос появился в сопровождении генерала. Шаляпин выглядел невзрачно. Низенький, в распахнутой серо-голубой шинели ещё советского образца, в поскрипывавших хромовых сапогах и фуражке. Лицо овальное, оно было бы невыразительным совсем, если бы не огромный крючковатый нос, торчащий флюгером, и цепкий взгляд чёрных глаз. Он посмотрел на меня и отрывисто спросил у Кокоса.
— Могу говорить при нём?
— Да, я всецело доверяю Смаку. Как и любому члену отряда в текущем составе, — скупо кивнул в ответ командир, — Хорошие рейдеры и правильные стронги.
— Значит, так, задача, — промолвил генерал, — Пойдёте морем до мыса Неназываемого, оттуда по старой дороге, что идёт по краю серого кластера. Ты знаешь Кокос.
— Знаю, — кивнул командир, — Там ещё руины реликта с плохой славой. Говорят, что там на серых тварей нарваться можно…
— Бордельные пересуды, — отмахнулся Шаляпин, — Мы собирали статистику, не чаще, чем на любом другом сером кластере. Пройдя по дороге до конца, вы окажетесь во фланге, откуда никто крупных сил сейчас не ждёт. Там стаб Рубежный.
— Знаю, — снова кивнул командир, — Под пиковыми сейчас. Туда банда Штопора отошла на зимовку и пополнение.
— По нашим сведеньям у Штопора до сотни штыков, но ты в бои не влипай, кровь не пускай, — говорил генерал, — Добудь мне языка. Пахана при делах, а лучше двух…
— Чего уж там? — обезоруживающе ухмыльнулся Кокос, — Тогда уж трёх добудем для верности.
Я разлил кофе из кофейника по чашкам и поставил вазочку с конфетами.
— Спасибо, Смак, — прикрыл глаза Кокос, лаская обоняние запахом бодрящего напитка, — Если бы знахарь мне не подтвердил, что это у тебя не Дар такой, до сих пор бы думал, что вкладываешься им, когда готовишь свой кофе.
Скрипнула дверь, и в кабинет впорхнула Кали, тащившая сразу четыре кружки. Генерал покосился на блондинку в легкомысленном халатике.
— Наш снайпер, — пояснил Кокос, дегустирующий кофе с невозмутимой улыбкой Будды, — Можете говорить при ней.
Я погрозил ей кулаком, приложил палец к губам и вернулся к столу с плиткой и снедью. Пока я разливал кофе по принесённым кружкам, разговор продолжился.
— Понимаю, задачка не из лёгких, но вы лучшие из тех, кто у меня есть, — сказал Шаляпин, так и не притронувшись к кофе, — Языка надо взять обязательно. Наш агент у муров докладывает, что внешники готовят наступление.
Кокос недоверчиво хмыкнул.
— Ты же видел, что с дорогами, пока сюда ехал? Наступление можно сколько угодно готовить, но проползти по раскисшим дорогам ничто и никто не сможет.
— Из-за обильных осадков вода поднялась, — побарабанил пальцами по столешнице генерал, — Старое русло реки через недельку станет снова судоходным. Если они перебросят по воде силы прямо к стенам Железнодорожного, мы вернёмся к первом акту этого противостояния.
Я вздрогнул, вспомнив резню в траншеях на батарее. Кофе пролился. Достал салфетку и протёр столешницу. Зимой куда-то просто двигаться ничего хорошего, а воевать, так и совсем неинтересно. Но есть в этом свой плюс. Муры и внешники, скорей всего, тоже на зимних квартирах сидят и не высовываются. Кокос, видимо, разделял мои мысли, потому выругался.
— Как я понимаю, — сказал он, отставляя чашку на стол, — Отправятся нам нужно было уже вчера?
Шаляпин молча кивнул, но на этот раз не удержалась Кали и выругалась. Генерал перевёл вопросительный взгляд на снайпера.
— Раз уж вы тут присутствуете, — закипая, бросил он, — Может, имеете что-то сказать по этому поводу?
— Нет, — ответил за неё Кокос, — Не имеет.
Наш командир, а тем более генерал, плохо знали эту голубоглазую блондинку. Ей всегда было что сказать.
— Желаю и скажу…
Тихо, но твёрдо вступила в диалог она, возвращая чашки, с которыми уже собиралась упорхнуть, на стол.
— Война. Я понимаю. Раскисшие дороги и мерзкую погодку оставим за скобками. У нас контракт с Железнодорожным, но и у вас перед нами кое-какие обязательства имеются.
Кокос смотрел на Кали с нечитаемым выжидающим выражением, а я… Я и сам бы хотел что-то такое сказать, но вбитое ещё в том мире чинопочитание не давало. Может, Улей когда-нибудь изменит меня?
Генерал ответил спокойно, но с достоинством, игнорируя звучавший вызов в голосе собеседницы.
— Что-нибудь ещё?
— Конечно, генерал, — холодно улыбнулась Кали, — Снабжение нашего отряда оставляет желать лучшего. До того, как расквартироваться здесь, мы голодали два дня. Как прикажете с этим быть? Или нам лапу учиться сосать?
— Кали! — рявкнул Кокос.
— Нет-нет… — остановил его генерал, — Пусть закончит.
После окрика командира кровь прилила к лицу снайпера. Щёки блондинки налились багрянцем, а глаза засверкали.
— Если бы мы не растрясли закрома местной администрации, голодали бы до сих пор, — продолжила она, — Не думаю, что рейдеры, за которых мы воюем, так уж счастливы от нашего присутствия. Мы бы могли всё купить, если бы вы нам платили, так ведь нет. Ни споранов, ни кредитов Зимнего. Ничего — уже два месяца. Если мы сами себя не обеспечивали, то сплели бы лапти.
Я поймал себя на том, что одобрительно киваю в такт вбиваемым словам. Интендантскую службу в батальоне я тянул. Мне, как никому, проблема снабжения была близка и понятна.
— У вас всё? — поинтересовался генерал.
— У меня всё! — вздёрнула подбородок Кали.
— А ты что скажешь, Смак? — снова задал вопрос Шаляпин.
Я немного смешался, но не поддержать свою боевую подругу не мог.
— Батальон так пообносился, что скоро форма начнёт гнить прямо на парнях. Если бы мы не раздевали трупы, то уже бы геройствовали с голыми жо…
— Смак! — сказал Кокос, — Ты хоть помолчи, блин.
Генерал вонзил острый взгляд в нашего командира.
— Что скажешь?
— А что тут сказать? — развёл тот руками, — Всё так.
Генерал снял фуражку, отчего стал виден недавно зарубцевавшийся шрам.
— Никому не платят, — ответил он, глядя в столешницу, — Ни вам, ни мне. Никому. Такое время.
Он перевёл тяжёлый взгляд на меня. Сразу стало неуютно.
— Со снабжением постараюсь помочь. С оплатой… Вам обязательно заплатят. Ваш контракт с правительством Железнодорожного подтверждён официальным представителем Банка.
Он побарабанил пальцами по столешнице и, наконец, перевёл взгляд на Кокоса.
— Выдвигайтесь, как только сможете.
— Хорошо, — кивнул тот, — Муры и внешники сами себя не убьют. Счастливо вернуться.
Генерал встал, взял фуражку.
— Спасибо, но я никуда не еду. Переношу ставку сюда, а то что-то слишком мы затянули с этой войной. Пора кончать.
***
Естественно, недовольных было много, да почитай, что всё. Но Кокос вылез на БМП, как Ленин на броневик, и толкнул речь про то, что мы стронги. Где и когда нам выпадет случай, ещё накрошить столько нелюдей в человеческом обличье, неизвестно. И это действительно было так. Мы пришли сюда не для того, чтобы разбогатеть, а сквитаться, выровнять счёт.
Я сам потерял двенадцать друзей, когда муры устроили засаду на караван с Юга. Этот счёт к мурам уже давно закрыт, но я привык работать на перспективу.
Наша колонна уходила из стаба Портовый под рык мощных дизельных моторов, вонь выхлопных газов и мрачные взгляды местных.
Я сидел на броне БМП, придерживая тяжёлый станок АГС, а рядом со мной сидела Кали.
— Слышь, блонда? — окликнул я её и подмигнул.
— Аишки? — расцвела она в улыбке.
— Держи…
Я вытащил из кармана штанов пакет и передал ей.
— Чё там? — сунула она нос в пакет, — Кофе… Зерновой. Бразильский.
Кали подняла на меня глаза, в которых уже прыгали бесенята.
— Срослось у вас всё с Черемшой? — понизив голос, заговорщическим тоном спросила она.
Я пожал плечами и равнодушно ответил.
— Джентльмены о таком не распространяются.
Москва, 27 мая 2023 года, Алексей Елисеев.
Обновление в межавторском сборнике рассказов "Кисляк" по S-T-I-K-S от 25 мая
Внимание! Обновление в межавторском сборнике рассказов Кисляк по S-T-I-K-S :
- Помощь 6 апр.
- Не бодрое утро 7 апр.
- Как я съел белку 8 апр.
- Добро пожаловать 9 апр.
- В поисках семьи 10 апр.
- За сахаром 14 апр.
- Противостояние 17 апр.
- Как погиб Витя 18 апр.
- Сюрприз 18 апр.
- За мясом 25 апр.
- Удача 29 апр.
- Робинзон 29 апр.
- Богиня в бегах 30 апр.
- Богиня в бегах. Мёртвый город 5 мая
- Спасатели и охотники 11 мая
- Два килограмма нодия 14 мая
- Дважды попавший 16 мая
- Встреча с кумиром 20 мая
- Экскурсия 25 мая
Кто ещё не читал, всех приглашаю!
-------------------------
Если вы забыли подписаться на канал, сделайте это, пожалуйста, сейчас. В настоящее время на Дзен продвигаются только каналы на которых есть подписчики, которые регулярно возвращаются в канал, смотрят, читают, комментируют и ставят лайки. Спасибо за ваш интерес к нашему творчеству и поддержку!
-------------------------
Наши книги можно не только почитать, но и послушать, если скачать мобильное приложение http://Author.Today. Это подробно описано в этой статье - Как слушать книги на АТ, Дзен и Библиопаб.
