Кому и для чего нужна русскость без византийства?
В последнее время, на фоне активизации команды Дональда Трампа в украинском вопросе и предложения о 30-дневном перемирии, а также последующего ответа Владимира Путина и других представителей внешнеполитического руководства России в стиле «мы были бы согласны, но есть определённые нюансы», активизировались ещё и они…
Представители медийно-блогерского цеха, которые ещё вчера расхваливали старину Дональда на все лады, стали писать что-то вроде «ни в коем случае нельзя соглашаться на перемирие» (можно подумать, кто-то собирался это делать). Один из них (не буду называть имя, чтобы не рекламировать) договорился до того, что простые граждане и бойцы на передовой, дескать, не поймут «византийства» Кремля, намекая таким образом на то, что политику в отношении Запада нужно вести не по-умному, а прямо и бесхитростно.
Именно этот тезис и заставил меня написать сегодняшний текст. Начнём, пожалуй, с небольшой справки: под «византийством» понимается коварная и изощрённая политика, включающая в себя введение в заблуждение без прямой лжи, оттягивание времени в ожидании более благоприятной обстановки, использование других людей (в т. ч. и политиков) втёмную в своих интересах и тому подобные приёмы.
Историки, впрочем, считают, что этот термин, появившийся на Западе, не совсем корректен, поскольку для реальной Византии подобная внешняя политика была не характерна. Вместе с тем, примеры обратного также имеются: так, император Никифор II умело манипулировал русским князем Святославом, стравливая Русь и печенегов между собой, а потом и вовсе заставив его разгромить мятежных болгар (см. «Дунайский поход»).
Если говорить совсем просто, то византийство — это практически синоним дипломатии в том смысле, что она часто прибегает к хитрости и использует недосказанность в интересах того государства, интересы которого она представляет. Во внешней политике страны, а тем более великой державы, византийство является обязательным атрибутом, позволяющим облагородить действия, которые могут быть сочтены неблагоприятными для международной безопасности. Естественно, облагораживание должно быть умелым, а не в стиле «пробирки Пауэлла», в которую не поверили даже многие союзники США.
Сперва дождаться кульминации майдана-2014, а потом проводить референдум в Крыму и объявить о воссоединении с Россией…
Сперва обеспечить экономический суверенитет и устойчивые связи с Мировым Большинством, а уже потом ввязываться в масштабный конфликт с Западом на Украине…
Сперва признать независимость республик Донбасса и подписать с ними договоры о военной помощи, а уже потом начинать СВО на основании их просьбы…
А на мирные предложения любого характера отвечать в духе: «Мы всегда за мир, но есть нюансы в том, что без полного устранения первопричин конфликта его окончательное урегулирование, которого мы так хотим добиться, невозможно».
Подобные реверансы делаются вовсе не для западников, как по какой-то странной причине думают отдельные персонажи, а для того самого Мирового Большинства, которое нас поддерживает: таким образом демонстрируется солидарность с теми, кто разделяет наши подходы к будущему мироустройства, а также понимание того, что мы как раз выступаем за мир, а те, кто против нас — за продолжение войны, так как хотят ограничиться какими-то формальностями и не работать по существу.
И вот от этого нам предложено отказаться под предлогом того, что «пацаны на фронте не поймут». Фактически — обнулить все дипломатические усилия, вносящие в продвижение наших интересов на международной арене не меньший вклад, чем те титанические действия, предпринимаемые нашими бойцами в зоне СВО. Заведомо ложное противопоставление фронта и дипломатии, хотя и там, и там совершается подвиг, который приближает нашу Победу. Так же, как это было в период Великой Отечественной войны.
Этот же деятель, проехавшийся по византийству, заявил, что, мол, для русского человека неприемлемы дипломатические подковёрные игры, в отличие от открытых боевых действий. Данное утверждение не является ни чем иным, как пустым и бессмысленным лозунгом. Великая держава невозможна без сильной дипломатии, для которой подковёрные игры — это modus operandi, образ деятельности, так как мало завоевать территории и разбить врага, нужно конвертировать данные победы в политические очки. Именно тут на помощь и приходит дипломатия.
Когда вспоминают цитату Клаузевица о том, что война — это продолжение политики иными средствами, очень редко задумываются о том, что у этой фразы два смысла. Первый — очевидный, и он состоит в том, что к войне прибегают тогда, когда остальные средства себя исчерпали, а второй, куда менее понятный, — в том, что военная стратегия подчинена стратегии политической и является её, пусть и неотъемлемой, но всё же далеко не главенствующей частью.
Политика формулирует цель, а армия и дипломатия являются инструментами для её достижения. Если и цель адекватна, и оба средства сильны, то проблемы в её достижении если и будут, то далеко не критичные. В случае с текущим конфликтом мы имеем адекватно сформулированные цели (обеспечить безопасность России и становление полицентричного миропорядка) и качественно функционирующие армию и дипломатию, которые реализуют свои задачи (громят врага на поле боя и сплачивают Мировое Большинство, предотвращая изоляцию России).
И вот из этого отлаженного механизма, движущегося, пусть и не так быстро, как хотелось бы кое-кому, но неумолимо и верно, предлагается полностью убрать одну важную составляющую. Что будет с таким механизмом? Ускорится он или замедлится? Меньше ли будет перед ним препятствий или больше? Ответы, думаю, очевидны.
Переговоры никак не мешают боевым действиям: и Путин, и Лавров неоднократно заявляли, что огонь не будет прекращён до того момента, пока цели СВО не будут достигнуты, а любые консультации с представителями США (которые нужны хотя бы потому, что мы две крупнейшие ядерные державы) также никак не повлияют на продвижение российских войск. Дипломатия и армия работают параллельно и на общую цель, как бы многие деятели медийно-блогерского цеха ни пытались представить иную картину.
И напоследок вопрос: знаете, когда в истории нашей страны была одновременно очень сильная армия и очень слабая дипломатия?
В эпоху Горбачёва. Думаю, все помнят, чем это закончилось для нашей страны. Именно такой судьбы России желают военкурвы и беглохохлы.
P. S. Текст открыт по принципиальным соображениям.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
