Миф о «среднем классе» и новое качество сословности: о социальной структуре постдемократии [Михаил ЛЕОНТЬЕВ]
От редакции. В день судьбоносных выборов, когда мы говорим о кризисе американской государственности, весьма уместно вспомнить заодно и об имитационной социальной структуре т.н. «гражданского общества», которым наши международные партнёры с середины ХХ века пытались подменить нормальное государство. И, кажется, у них получилось – обессмыслить и то, и другое. И что теперь с этой красотой делать? Читайте в рубрике РетроОднако рассуждения Михаила Леонтьева, опубликованные 27 мая 2014 г.
***
На наших глазах буквально рушится мировой порядок. И если глобальный экономический кризис подорвал внутренние скрепы этого миропорядка, то успешный российский бунт против распорядителя и гаранта этого миропорядка обрушил его внешние публичные формы. Очень сложно руководить миром, внушать инфернальный страх, демонстрируя зияющий под глазом фингал.
***
…В основе всякого миропорядка помимо геополитической иерархии лежит соответствующее данному миропорядку социальное устройство. А также мифология о нём, позволяющая это реальное устройство скрывать в искомой для господствующих элит форме. Идеологической основой социальной мифологии современного либерализма является идея «среднего класса». Адепты действующего миропорядка могут различаться в нюансах и деталях, но они всегда едины в том, что заветной целью в политике и экономике является создание массового доминирующего среднего класса, который только и может быть опорой демократии и современного гражданского общества.
Что, собственно, чистая правда. Если подразумевать здесь реально существующую «демократию» и «гражданское общество». То есть средний класс выступает идеальной имитацией социальной структуры, фиговым листком (ударение любое), прикрывающим реальное социальное устройство. Которому идеально соответствует имитационная демократия, выводящая власть за пределы легальных и публичных карнавальных политических процессов.
…Так называемое общество принципиально противно государству, которое призвано вводить массы в цивилизацию, делая их гражданами. Обществу эти задачи не только безразличны, но и противны. Желание быть над государством, сделать государство средством, вообще обойтись без государства как минимум преступно. Но это не страшно: ведь за пределами государства нет и понятия «преступление». Кстати, в этом контексте особенно умилителен оксюморон «гражданское общество», где «гражданин» со всей очевидностью понимается строго как противник государства.
«Средний класс», то есть — никакой, воплощённое ничто — идеальная среда для этого самого гражданского общества. Формирование массового среднего класса в государствах «золотого миллиарда» было, с одной стороны, следствием конкуренции с реальным социализмом. С материальной точки зрения средний класс подпитывался до последнего времени колоссальным субсидированием потребления, на котором строился докризисный экономический рост в странах «золотого миллиарда». Пузырь лопнул — механизм воспроизводства сверхпотребления сломался, материальные предпосылки воспроизводства среднего класса утрачены.
Повторимся, реальный выход из кризиса для «развитого» мира означает демонтаж действующей системы социального обеспечения, которая и создавала современный средний класс и источника средств на содержание которой больше нет.
С этой точки зрения разоблачать миф среднего класса в некоторой степени излишне: «попрыгайте — само отвалится». Этот конструкт с неизбежностью будет разрушен в процессе выхода (или невыхода) из нынешнего системного кризиса. Ещё более существенным фактором, лишающим «средний класс» места в социальной реальности, становится современная технологическая революция: смена технологических укладов, соответствующая выходу из современного кризиса и, собственно, означающая возможность такого выхода.
В первую очередь речь идёт о двух факторах — о современной роботизации и новых технологиях (3D-принтеры), означающих отказ от массового производства. Отсюда и лишающее смысла массовое сверхпотребление. В новом технологическом укладе, по сути, востребованы только творцы, люди, способные создавать новые знания и умения. Всё остальное могут делать машины.
Обстоятельства складываются так, что экономике будущего большинство ныне живущего населения вообще не нужно. И что с ним делать в действующей либерально-капиталистической парадигме, не очень понятно.
***
…Как уже говорилось, социальная структура любого общества напрямую связана с его военной организацией. К примеру, тяжело вооружённый рыцарь Средневековья представлял собой боевую систему, содержанию и организации которой точно соответствовал феодализм. Эпоха массовых мобилизационных армий с неизбежностью потребовала наделения массово вооружаемых людей неким подобием политических прав. То есть современной демократии. Военная организация будущего на новом уровне практически воспроизводит феодальную модель организации войска, в основе которой — суперпрофессиональный солдат, превращённый с помощью современных средств в универсальную боевую систему. Такая организация войска крайне слабо совместима с современной «всеобщей» демократией.
Ещё раз повторимся: современная модельная социальная система, как и политическая система, является имитацией. Эта имитационная модель не только лжива, фальшива и манипулируема — она непригодна для любой посткризисной социальной организации.
Любая посткризисная социальная организация будет «постдемократией».
Представить себе людоедскую модель «постдемократии» никакого труда не представляет. Собственно, в рамках ныне господствующей модели мы туда и катимся с неизбежностью.
«Постдемократия» нелюдоедского типа может быть только результатом активного социального проектирования, уникальный опыт которого у нас, кстати, в отличие от многих других, имеется. И такая модель в первую очередь не может быть имитационной.
Имитационной, не имеющей никаких шансов воплотиться в реальности, является модель всеобщей демократии, идея фиктивного равенства очень разных людей. Реально работающим социальным механизмом может быть только такой, который наделяет человека правами в ясном соответствии с теми обязанностями и ограничениями, которые он на себя берёт.
По сути, это сословный механизм, отличающийся от феодального прототипа абсолютной и принципиальной добровольностью. Человек приписывается к сословию в соответствии со своей социальной мотивацией. Хочет ли он служить стране и готов умереть за неё, служить Господу или служить себе. В последнем случае, естественно, отказаться от тех политических прав и соответствующего им обременения, которые полезны и необходимы в первом случае.
Интересно, что самые разные авторы у нас так или иначе приходят к неизбежности этой новой сословности, к необходимости создавать (восстанавливать) «открытое политическое сословие как реальный элемент публичной социальной структуры вместо имитации всеобщего участия в политике и власти через институты всеобщей представительной демократии».
***
О текущем и на ближайшую перспективу состоянии американского кризиса и о том, что нам с того прилетит, – заметки Андрея Сорокина в главной ленте для подписчиков
Имитация государства: о вероятном сюрпризе майдан-выборов в США
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Предыдущий
0 комментариев