Спасибо товарищу Трампу за наше счастливое завтра
Иран и Израиль торжественно провозгласили свою безоговорочную победу, Трамп скромно назначил себя главным миротворцем современности, но на местности всё ещё неспокойно. При этом, поскольку горячая фаза конфликта по всем признакам поставлена на паузу неопределенной продолжительности, западные мозговые центры уже приступили к промежуточному анализу результатов и достижений. The Wall Street Journal прогнозирует, что на фоне потенциальной угрозы перекрытия поставок нефти из стран Персидского залива, внезапно созданной руками Израиля и Вашингтона, Китай будет резко наращивать сотрудничество с Россией.
Авторы издания уверены, что в ближайшее время следует ожидать резкой активизации проекта строительства магистрального газопровода «Сила Сибири-2». Связано это с тем, что Китай традиционно является крупнейшим мировым покупателем природного газа, а также СПГ. Только за прошлый год китайские компании импортировали в страну 77 миллионов тонн сжиженного газа (106 миллиардов кубометров), лишь слегка не дотянув до рекордных показателей 2021 года, когда Пекин бросился вытягивать экономику из ямы пандемии. Всего за год объем импорта скачком вырос на 10,8%, при том, что импорт нефти роста не показал. То есть Китай, хотя и увеличил ввод солнечных генерирующих мощностей почти на четыреста процентов (выйдя к маю на показатель 197 гигаватт), но, как и все ведущие мировые страны, делает ставку на природный газ, как основной энергоноситель.
Что касается конкретно сжиженного газа, то главными поставщиками в Китай выступают Австралия (тридцать четыре процента импорта), Катар (двадцать три процента), Россия (одиннадцать процентов) и Соединенные штаты (пять процентов). Но тут есть ряд нюансов. Импорт СПГ из Австралии за пять лет уменьшился на десять процентов, а из России только за год увеличился на три с половиной процента. Попутно на волне новой торговой волны Пекин вводил 15-процентые пошлины на СПГ из США, что привело к проседанию объема поставок с 26 миллиардов кубометров в 2023-м до шести миллиардов в году ушедшем.
То есть разворот Китая к поставщикам из числа стран-партнёров по БРИКС наблюдается уже пару лет. Инициированный Израилем и поддержанный Америкой вооруженный конфликт лишь придал этому тренду дополнительное ускорение. В том числе, потому что уже упомянутый Катар вместе с Объединёнными Арабскими Эмиратами обеспечивают ровно половину всего СПГ-импорта в Поднебесную.
Опять же для понимания пропорций. Собственная добыча газа в Китае растёт, по итогам прошлого года китайские газовики произвели 232 миллиарда кубометров голубого топлива, показав рост год к году почти на шесть пунктов и закрыв 58 процентов государственных потребностей. К слову, почти половину всего газа (97 миллиардов кубометров) китайцы добывают из нетрадиционных источников, таких как плотные, сланцевые и угольные пласты. Поставки из Катара и ОАЭ, соответственно, равняются 50 миллиардам кубометров или грубо одной пятой потребности КНР. Потому стоит ли удивляться тому, что Пекин чрезвычайно встревожен обстановкой в регионе, которая может перерасти в затяжной военный конфликт, где поставленный на грань выживания Иран пойдёт на беспрецедентные меры, включая блокировку Ормуза? Понятно, что при таком раскладе и самой экономике Ирана придёт конец, но тонущий персидский танкер попутно утащит за собой на дно экономику арабских продавцов и европейских покупателей. Китай такой шторм переживёт, но руководство в Пекине логично предпочитает не доводить дело до крайности и заранее подкладывает страховочную соломку, сокращая зависимость от рискованных и не дружественных контрагентов.
Но, как говорится, не газом единым, в этой картине не хватает размашистых черных мазков.
По наиболее взвешенным оценкам Китай покупает 1,3 миллиона баррелей нефти из Ирана. Общий суточный объем импорта нефти в страну равен 11 миллионам баррелей, из которых ровно половину составляют поставки из стран Персидского залива. Опять считаем на пальцах. Общее потребление сырой нефти в Китае это 18 миллионов бочек в сутки, из которых ближневосточное черное золото, получается, обеспечивает треть. Огромный фактор риска, как ни крути.
Многие специалисты считают, что Вашингтон если и не благословил напрямую Израиль на превентивное нанесение ракетно-бомбовых ударов по Ирану, то уж точно не был сильно против. Одним из возможных положительных для команды Трампа факторов был подрыв китайской энергетической стабильности, что самым прямым образом влияет на экономику в целом и темпы промышленного роста в частности. Образно говоря, пока израильтяне и персы обменивались баллистическими приветами, американцы показательно подсветили все тонкие места в цепочках китайского ресурсного импорта. В Пекине предупреждению вняли, и в ближайшее время стоит ожидать активизации внешнего торгового и не только сотрудничества.
В более широком плане ближневосточная авантюра Тель-Авива и Вашингтона гарантированно придаст новый импульс укреплению всесторонних связей в оси Россия — Китай — Иран, то есть между ключевыми (помимо Индии) участниками БРИКС. Опираясь на опубликованные условия ирано-китайского стратегического соглашения, помимо общей торговли можно ожидать активизации трехсторонней работы в военной и сфере кибербезопасности.
Дональд Трамп по итогам двенадцатидневной войны навесил на себя лавры победителя, однако сие уже оспаривается даже американской прессой. Из реальных же результатов, которые можно «пощупать руками», следует отметить товарооборот между Россией и Ираном, выросший за прошлый год на четырнадцать процентов и превысивший 3,3 миллиарда долларов без учета торговли нефтью и нефтепродуктами. Российско-китайская торговля в прошлом году установила исторический рекорд, вплотную подойдя к порогу 245 миллиардов долларов, при этом российский экспорт на восток рос быстрее, чем встречный китайский импорт.
Уже понятно, это не предел, а лишь промежуточная точка. Спасибо Америке за это.