Крест, серп и молот. Часть 2. Когда в саду нет яблока.

Одна ‎из‏ ‎самых ‎подверженных ‎спекуляциям ‎историй ‎–‏ ‎история ‎о‏ ‎райском‏ ‎яблоке ‎и ‎Древе‏ ‎Познания. ‎

Эта‏ ‎история ‎встает ‎поперек ‎горла‏ ‎абсолютно‏ ‎любому ‎секулярному‏ ‎философу ‎и‏ ‎публицисту, ‎вызывая ‎у ‎него ‎приступы‏ ‎паранойи‏ ‎и ‎гнева.‏ ‎

Зачем ‎Бог‏ ‎поместил ‎рай ‎то, ‎что ‎потом‏ ‎послужило‏ ‎причиной‏ ‎изгнания ‎человека‏ ‎из ‎рая?‏ ‎Бог ‎специально‏ ‎все‏ ‎так ‎подстроил,‏ ‎чтобы ‎потом ‎наказать ‎человека? ‎Бог‏ ‎– ‎токсичный‏ ‎родитель,‏ ‎провоцирующий ‎непослушание, ‎чтобы‏ ‎проявлять ‎власть?‏ ‎

Почему ‎Бог ‎позволил ‎человек‏ ‎пасть?‏ ‎

Разве ‎любовь,‏ ‎на ‎звание‏ ‎которой ‎Бог ‎претендует ‎– ‎не‏ ‎обязывает‏ ‎его ‎спасти‏ ‎человека, ‎защитить‏ ‎его? ‎

И ‎вот ‎в ‎этот‏ ‎момент‏ ‎мы‏ ‎и ‎встречаемся‏ ‎с ‎принципиально‏ ‎разными ‎пониманиями‏ ‎спасения.‏ ‎

Помните, ‎мы‏ ‎с ‎вами ‎уже ‎говорили ‎о‏ ‎свободе ‎воли‏ ‎с‏ ‎точки ‎зрения ‎христианства‏ ‎и ‎материализма?  

С‏ ‎точки ‎зрения ‎материализма, ‎свободы‏ ‎воли‏ ‎не ‎существует.‏ ‎

С ‎точки‏ ‎зрения ‎христианства, ‎свобода ‎воли ‎–‏ ‎догмат,‏ ‎не ‎подвергаемый‏ ‎сомнению. ‎

И‏ ‎там ‎– ‎в ‎пропасти ‎между‏ ‎этими‏ ‎«да»‏ ‎и ‎«нет»‏ ‎- ‎прячется‏ ‎чудовище ‎–‏ ‎ответ‏ ‎на ‎вопрос‏ ‎«можно ‎ли ‎спасти ‎человека ‎от‏ ‎самого ‎себя».‏ ‎

Бог‏ ‎и ‎идеологии ‎спасают‏ ‎человека ‎по-разному.‏ ‎

Бог ‎исходит ‎из ‎того,‏ ‎что‏ ‎в ‎любви‏ ‎нет ‎принуждения‏ ‎и ‎обмана. ‎Поэтому ‎человек ‎может‏ ‎быть‏ ‎с ‎Богом‏ ‎только ‎добровольно.‏ ‎Именно ‎поэтому ‎там, ‎в ‎саду,‏ ‎и‏ ‎находится‏ ‎древо ‎с‏ ‎запретным ‎плодом‏ ‎– ‎не‏ ‎охраняемое,‏ ‎не ‎скрытое,‏ ‎стоящее ‎на ‎виду. ‎Для ‎того,‏ ‎чтобы ‎человек‏ ‎из‏ ‎доверия ‎и ‎любви‏ ‎к ‎Богу‏ ‎мог ‎добровольно ‎отказаться ‎от‏ ‎чего-то‏ ‎и ‎так‏ ‎сохранять ‎свое‏ ‎единство ‎с ‎Ним. ‎

И ‎Бог‏ ‎спасает‏ ‎человека ‎от‏ ‎греха ‎не‏ ‎обманом ‎и ‎не ‎террором, ‎а‏ ‎тем,‏ ‎что‏ ‎сам ‎всходит‏ ‎на ‎крест,‏ ‎спускается ‎в‏ ‎Ад‏ ‎и ‎выводит‏ ‎человека ‎из ‎него. ‎

Фашизм, ‎чтобы‏ ‎решить ‎эту‏ ‎проблему‏ ‎– ‎отменяет ‎понятие‏ ‎человек ‎и‏ ‎вводит ‎на ‎сцену ‎истории‏ ‎сверхчеловека‏ ‎– ‎белокурую‏ ‎бестию, ‎которая‏ ‎не ‎подчиняется ‎обычной ‎ординарной ‎морали.‏ ‎

«Человек‏ ‎это ‎то,‏ ‎что ‎должно‏ ‎быть ‎преодолено» ‎Ф. ‎Ницше. ‎

Либерализм‏ ‎на‏ ‎наших‏ ‎глазах ‎решает‏ ‎эту ‎задачу‏ ‎тем, ‎что‏ ‎отменяет‏ ‎грех. ‎Он‏ ‎идет ‎точно ‎по ‎пути ‎Великого‏ ‎Инквизитора ‎Достоевского.‏ ‎Все‏ ‎можно. ‎Все ‎дозволено.‏ ‎

Коммунизм ‎тоже‏ ‎хочет ‎спасти ‎человека. ‎Он‏ ‎хочет‏ ‎чтобы ‎человека‏ ‎звучал ‎гордо.‏ ‎И ‎он ‎вменяет ‎праведность ‎в‏ ‎обязанность.‏ ‎

Он ‎приставляет‏ ‎к ‎Древу‏ ‎познания ‎Добра ‎и ‎Зла ‎–‏ ‎вооруженного‏ ‎сотрудника‏ ‎КГБ. ‎Чтобы‏ ‎Адам ‎не‏ ‎баловал, ‎а‏ ‎жил‏ ‎в ‎раю.‏ ‎Как ‎положено. ‎

Но ‎лишив ‎Адама‏ ‎свободы ‎воли,‏ ‎коммунизм‏ ‎обесценил ‎праведность, ‎лишил‏ ‎Адама ‎права‏ ‎на ‎подвил, ‎на ‎преображение‏ ‎и‏ ‎восхождение, ‎превратил‏ ‎грех ‎в‏ ‎символ ‎свободы. ‎

Неудивительно, ‎что ‎рай‏ ‎начал‏ ‎гнить, ‎а‏ ‎Адам ‎превратился‏ ‎в ‎капризного ‎инфантильного ‎потребителя. ‎Потому‏ ‎что‏ ‎вместо‏ ‎Отца ‎у‏ ‎него ‎теперь‏ ‎появились ‎родаки. 

В‏ ‎истории‏ ‎коммунизма ‎есть‏ ‎немалая ‎ирония. ‎

Те ‎коммунисты, ‎которых‏ ‎мы ‎можем‏ ‎назвать‏ ‎подлинными ‎и ‎настоящими‏ ‎– ‎все‏ ‎они ‎имеют ‎дореволюционный ‎партийный‏ ‎стаж.‏ ‎

Коммунистов ‎порождает‏ ‎капитализм. ‎Он‏ ‎дает ‎им ‎возможность ‎восстать ‎на‏ ‎себя,‏ ‎сделать ‎свой‏ ‎нравственный ‎выбор‏ ‎и ‎произвести ‎из ‎него ‎политические‏ ‎выводы.‏ ‎

С‏ ‎момента ‎установления‏ ‎коммунистической ‎власти‏ ‎– ‎коммунизм‏ ‎становится‏ ‎обязательным ‎для‏ ‎всех. ‎И, ‎следовательно, ‎его ‎невозможно‏ ‎выбрать ‎добровольно.‏ ‎И‏ ‎это, ‎в ‎свою‏ ‎очередь, ‎означает,‏ ‎что ‎при ‎коммунистической ‎власти‏ ‎не‏ ‎может ‎быть‏ ‎воспитано ‎ни‏ ‎одного ‎настоящего ‎коммуниста.  ‎