Несколько консервативных тезисов о власти, религии и левой идее
1. Демократии в мире нигде нет, не было и не будет. Могут быть демократические принципы/способы управления, ритуальные демократические способы легитимации власти, но такого явления, как «власть народа», не существует в природе.
2. Любая (под какими угодно лозунгами) революция — это абсолютное общественное зло. Поэтому любую революцию надо беспощадно подавлять в ее зародыше.
3. Единственный устойчивый образ правления в истории — это пирамида власти, верхушку которой завершает «аристократия» (наследственная/денежная/чиновничья) и правитель с ограниченными или неограниченными правами. Правитель с наименее ограниченными правами может считаться «монархом» (хотя официально так и не называться). В этом контексте имеет второстепенное значение, как при этом называются политический режим и форма правления, какие применяются способы легитимации власти и принципы государственного управления. Основная борьба за власть ведется на верхушке пирамиды, наиболее кровавая — внутри/между «аристократией» и «монархией». Все революции начинают «аристократы», и диавол для таких — первообраз.
4. Уничтожение собственной аристократии (под любыми лозунгами) — это социальная катастрофа. Данная узкая общественная прослойка подобна почвенному слою — легко уничтожить, а на восстановление уйдут десятилетия, если не века. Некоторое кровопускание для элиты временами полезно (в том числе если социальные лифты не работают, наблюдается перепроизводство, ослабляется конкурентный отбор, заводятся игры в революцию), но полное ее уничтожение даже с заменой засланцами из-за рубежа или амбициозными деятелями с нижних этажей властной пирамиды — это общественное самосожжение.
5. Праздность и демонстративное потребление элиты являются необходимым условием для выполнения ею в том числе таких важнейших общественных функций, как развитие высокой культуры, спорта и гуманитарного образования, формирование образцов и стандартов в этикете и сфере обслуживания, создание привлекательного образа страны для современников и потомков, в том числе за рубежом. Разумеется, лучше всего такую роль может выполнять только потомственная, укоренившаяся элита. И только такая элита может на равных общаться с представителями старинных родов других стран (но это уже относится к выполнению основной функции элиты).
6. Человек — религиозное существо: отними у него религию, и он заменит ее магией, политической идеологией и иными формами идолопоклонства.
7. Истинный атеист терпим к религиозности других людей. Лукавый атеист религиозно нетерпим, так как скрывает за маской атеизма приверженность иной религии вплоть до сатанизма. Ложный атеист, как и ложный верующий, — это хамелеон-приспособленец: своих убеждений (пока еще / по выбору / безнадежно неосознанно) у него нет, окраску их определяет социальная среда. Но все вышеназванные религиозны по-своему.
8. Увлекающемуся левыми идеями хорошо бы поработать трудником в монастыре. Левая идея (социализм и либерализм) — это в идеале отказ от частной собственности, семьи, религии и государства. В христианстве (православие и католицизм) вступающий в чин монашества дает обеты нестяжания, целомудрия и послушания. Параллели здесь не случайные, так как корни левой идеи до ее секуляризации находятся в различных еретических сектах и учениях (любимые Голливудом гностики, манихеи, богомилы, альбигойцы и т. д.).
Но если в монашестве принимаемые обеты исполняются и работают на практике (хотя, как и в любой человеческой деятельности, здесь неизбежно происходят ошибки, отступления и падения, о чем честно свидетельствуют сами же патерики), то в случае с левой идеей ничего в итоге не работает, потому что она подменяет служение Богу служением материальному миру. Одно дело — служить чему-то запредельно высшему, надеясь на исцеление и очищение собственной души как образа и подобия Божьего, на обретение мира и вечной блаженной жизни, и другое дело — отречься от самого себя во имя земного благоденствия потомков обезьян и временной надписи у вечного огня на памятнике борцам революции.
При этом даже в христианстве монашество — удел для немногих и рассматривается лишь как один из путей ко спасению, а левая идея хочет принудительно загнать все общество в свой колхозный «монастырь». Но отказ от частной собственности, семьи, религии и государства — это суицид на личном и общественном уровне. По сути, это бесовское прельщение — посулить знание, просвещение, свободу, равенство и братство, а затем погубить человеческую душу, когда она убьет себя либо на пути к обещанному «земному раю», либо когда она в нем окажется.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
