ФРАНЦИЯ И ЕЕ НАЦИСТЫ НА СЛУЖБЕ У ГИТЛЕРА.

L’Oreal — главный спонсор французского нацизма.

Из 36 государств Европы перед Второй мировой войной только девять можно считать условно демократическими, а остальные были диктатурами. Гитлер и Муссолини совсем не выглядели кровавыми тиранами среди большинства руководителей европейских государств, да и к власти они пришли все-таки законным способом, а не в результате государственного переворота. Среди стран считавшихся демократическими была и Франция, но это отнюдь не мешало деятельности там экстремистских организаций, которые в открытую требовали отмены Конституции, роспуска всех партий, принятия антисемитских законов, а также установления диктатуры с вождем во главе. И несколко раз они были близки к захвату власти.

Как и в Германии, основу ультраправых организаций составляли объединения бывших фронтовиков. Самой крупной такой организацией была «Огненные кресты», созданная 26 ноября 1927 года как ассоциация бывших фронтовиков, награждённых боевыми орденами. Их лозунг был «Едины как на фронте!». В 1932 году «Огненные кресты» возглавил полковник Франсуа де ля Рок, выходец из высших кругов французской аристократии, родственник герцога де Гиза. Численность организации достигала 350 тысяч человек, которые делились на департаментские, городские, окружные и квартальные «гарнизоны». Каждый «гарнизон» имел вооруженные ударные отряды — «диспо» (от слова disponible — «находящийся в готовности»), которые имели и автомобили. В Париже было 10 бригад «диспо» и при необходимости на улицы могли выйти до 20 тысяч бывших фронтовиков. Любопытно, что среди требований «Огненных крестов» к правительству Франции была высылка из страны всех безработных мигрантов. В октябре 1937 года выяснилось, что в 1928–1932 годах «Огненные кресты» получали финансовую помощь из секретного фонда МВД Франции.

Именно в «Огненных крестах» началась политическая карьера будущего президента Франции Франсуа Миттерана. Документально доказано, что он был ее членом и 1 февраля 1935 года 18-летний Миттеран участвовал в организованным «Огненными крестами» марше под лозунгом «Франция для французов», чьим требованием было лишение работы врачей-евреев, бежавших из Третьего рейха.

Второй по численности — около 90 тысяч человек — была «Action française» («Французское действие»). Эта была активная монархическая организация, которая, кроме восстановления на французском престоле Орлеанской ветви династии Бурбонов, провозглашала превосходство «латинской расы» над всеми народами. Имелось у «Французского действия» и боевое крыло — «Королевские молодчики». Их отряды по 50 человек были вооружены, обучены бывшими офицерами и также располагали транспортом. Во главе движения стоял поэт, публицист и член Французской академии Шарль Моррас.

Своим внешним видом — синие рубашки и галстуки, портупеи и береты, а также зигованием представители Франсистской партии (третьей по численности нацистской партии) выделялись среди французских нацистов. Выбрасывая вперед и вверх правую руку они выкрикивали: «Кто должен жить? Франция!». Эта партия насчитывала 50 тысяч, также имела вооруженную тайную структуру «Синяя рука». Создал и возглавил ее Марсель Бюкар — герой Первой мировой войны. Он отправился на нее добровольцем и прошел путь от рядового до капитана. Был кавалером Ордена Почетного легиона, награжден Военным крестом и Воинской медалью. Финансировалась она фашистской Италией и поэтому нет ничего удивительного, что Марсель Бюкар провозглашал: «Франсизм, который я основал, не является новой политической партией: их уже слишком много во Франции! Это просто фашизм по-французски, приспособленный к нашему характеру, нашему темпераменту, и применяемым нами методам».

Кроме фашистской Италии финансовую помощь нацистским организациям оказывал «парфюмерный король» и тогдашний владелец крупнейшей французской газеты Le Figaro Франсуа Коти, крупнейшие французские концерны, в том числе «Рено» и «Ситроен». Причина их щедрости понятна — они боялись прихода к власти во Франции коммунистов. При таком обилии нацистов не стоит удивляться тому факту, что французская команда дружно зиговала, проходя мимо трибуны с Гитлером на открытии Олимпийских игр 1936 года в Берлине.

Если в Германии стычки между коммунистами из «Союза красных штурмовиков» и нацистами из штурмовых отрядов проходили практически еженедельно, то во Франции столкновения между нацистами и представителями левых сил проходили довольно редко. Например, «Королевские молодчики» предпочитали привлекать к себе внимания разбрасывая в театрах листовки и срывая представления. Тем не менее французские нацисты организовали путч, превосходящий Пивной путч Гитлера по размерам. Произошел он в Париже 6 февраля 1934 года. Поводом для него послужили сразу два события.

Неоднократно судимый за финансовые махинации выходец из России из еврейской семьи Александр Ставиский сумел заключить контракт с мэрией Парижа на строительство жилых домов и под него получил право выпускать облигации на заем в 100 миллионов франков. Выяснилось, что облигаций он выпустил на значительно большую сумму, а так как проценты по ним были необычайно высокие, то они пользовались большим спросом. Кроме того он выпустил фальшивые векселя, а также получил ссуды под залог драгоценностей, которые оказались фальшивыми. При этом он постоянно общался с депутатами, министрами и высокопоставленными полицейскими, что и позволило ему провернуть эти аферы. Когда выяснилось, что он нанес Франции ущерб в 650 миллионов франков, Ставиский бежал в Швейцарию, куда заранее перевел украденные деньги. Однако на франко-швейцарской границе в номере отеля на курорте Шамони 8 января 1934 года он почему-то кончает жизнь самоубийством, согласно официальной версии, выстрелив в себя из пистолета. В самоубийство многие не поверили, французы считали, что Ставийского убили, чтобы скрыть взятки, которые он давал французской элите. Называлось и имя убийцы — полицейский агент Вуа.

Еще в 1924 году шеф парижской полиции корсиканец Жан Кьяпп помог Ставийскому избежать ответственности после того как его поймали на подделке банковского чека с 6000 на 46000 долларов. Кроме того, он сочувствовал французским нацистам и открыто заявлял: «Я всегда боролся против крайне левых манифестаций, но никогда не подавлял бывших фронтовиков». Премьер-министр Эдуар Даладье решил перевести его на службу в Марокко, однако Кьяпп не подчинился и опубликовал открытое письмо премьеру с угрозами: «Моё удаление из Парижа и префектуры полиции будет при данных обстоятельствах плохо истолковано общественным мнением. Вы найдёте меня на улице, одетым в пиджак».

По заранее разработанному плану французские ультраправые собрались в разных местах центра Парижа 6 февраля 1934 года, а затем соединились, стараясь окружить Бурбонский дворец, где размещается нижняя палата французского парламента. Основные события развернулись на площади Конкордия, где собралось по разным данным от 30 до 40 тысяч человек. Они несли плакаты с лозунгами «Долой Воров!» и «Депутатов в Сену!». Были повалены все фонари, перевернуты киоски и автобусы. Атаку конной полиции удалось отразить, так как нацисты заранее к ней приготовились, взяв с собой ножи, привязанные к палкам, которыми подрезали сухожилия полицейским лошадям. В полицию полетели камни и куски чугунных оград. Затем собравшиеся двинулись по мосту к находящемуся на другом берегу Сены Бурбонскому дворцу. Полиция и охрана парламента сдержать такую толпу не могли и открыли по ней огонь, но и у нацистов тоже было огнестрельное оружие и завязалась перестрелка. К полиции постоянно подходили подкрепления и борцы за диктатуру вскоре стали разбегаться. О том какой массовой была перестрелка свидетельствуют итоги путча: 17 убитых (из них трое полицейские), 780 ранено среди полицейских и 655 среди путчистов, 486 человек задержаны.

Интересно, что нацисты имели возможность захватить парламент. Во время боя на мосту, улицами и переулками к заднему входу в Бурбонский дворец подошли «Огненные кресты» и быстро разогнали малочисленное полицейское оцепление. Однако их лидер Франсуа де ля Рок запретил врываться во дворец. Позже выяснилось, что бывший премьер-министр Франции Андре Тардье заплатил ему за участие в путче и договорился с ним, что необходимо только напугать депутатов и добиться, чтобы они отправили в отставку Даладье, а брать власть в свои руки не нужно. Тардье рассчитывал снова стать премьер-министром, но ему это не удалось, хотя Даладье в отставку действительно отправили.

Путч потряс большинство французов. Они поняли, что их страна может повторить судьбу Германии и Италии. 12 февраля 1934 года во всеобщей забастовке приняли участие 4,5 миллиона трудящихся, а на улицы Парижа на антифашистскую манифестацию вышли 150 тысяч человек. На следующих выборах 57% французов проголосовали за объединение левых партий — Народный фронт. Входящие в него социалисты получили 19,86% голосов, а коммунисты 15,26%, радикалы — 14,45%. Тем не менее коммунисты в новое правительство не вошли, хотя и поддержали его. Во главе его встал социалист Леон Блюм. Именно это правительство дало французам ежегодный оплачиваемый отпуск в 14 дней и 40-часовую рабочую неделю, то есть те социальные блага, которые были у граждан СССР с 1917 года.

Однако Народный фронт не был един и постоянно шла борьба между входящими в него партиями, к тому же он имел и жесткое противодействие извне. Начался отток крупного капитала из Франции, упал курс франка. Правительство Народного фронта не оказало помощь граничащей с Францией республиканской Испании и объявило о нейтралитете в гражданской войне в этой стране. Это вызвало возмущение коммунистов. В состав Народного фронта входила и Радикальная партия бывшего премьера Эдуара Даладье, который занял пост министра обороны. В результате межпартийных интриг он 10 апреля 1938 года снова стал премьер-министром. 29 сентября того же года он подписал Мюнхенские соглашения, которые привели к ликвидации не только Чехословакии, но и Народного фронта. Через месяц Даладье отменил и 40-часовую рабочую неделю.

Одним из достижений правительства Народного фронта стало то, что 18 июня 1936 года были запрещены фашистские организации, прежде всего «Огненные кресты» и Франсистская партия. Монархистам из «Французского действия» удалось избежать запрета несмотря на их воинствующий антисемитизм и антикоммунизм. Запрещена их лига была лишь после освобождения Франции в 1944 году, но уже через несколько лет была возрождена и существует до сих пор.

Именно из этой организации вышел Эжен Делонкль, назвав ее «французским бездействием», и создал в 1935 году самую активную нацистскую организацию Франции, находящуюся на нелегальном положении и занимающуюся терроризмом. Формально она называлась OSARN (Organisation secrète d’action révolutionnaire nationale — Секретная организация национального революционного действия), но больше она известна под именем «Кагуляры». Такое неофициальное имя она получила из-за того, что ее члены во время своих обрядов и при принесении присяги носили кагуль — капюшон, закрывающий лицо с прорезями для глаз. Точно такой же носят в США члены Ку-клукс-клана. Создана эта организация была в здании правления фирмы L’Oreal и это неслучайно. После смерти в 1934 году Франсуа Коти своеобразную эстафету в финансировании французского фашизма принял основатель этой фирмы Эжен Шуллер. Активным кагуляром был и его будущий зять Андре Беттанкур, занимавший в 60-е и 70-е годы посты министра почты и телекоммуникаций, промышленности, культуры и иностранных дел. Во время нацистской оккупации в 1940-42 годах он написал около 60 антисемитских статей в СМИ. Например, в специальном пасхальном выпуске 1941 года в финансируемой гитлеровской Германией газете La Terre Française он написал: «Евреи — лицемерные фарисеи, чья раса навсегда запятнала себя кровью праведников. За это они будут прокляты». В 1943 году ситуация на фронте изменилась, а вместе с ней и политические взгляды Андре Беттанкура.

В его карьере нет ничего удивительного для Франции. Ее президент в 1981–1995 годах Франсуа Миттеран после запрета «Огненных крестов» продолжил свою политическую карьеру именно в рядах кагуляров, при этом одним из последних его действий на этом посту стало посещения парада в честь 50-летия Победы на Красной площади в Москве. 17 мая 1995 года закончился его второй президентский срок, а 8 января 1996 года он умер. В 1990 году французский писатель Жан Эдерн Алье написал о своем президенте: «Наденьте на Миттерана колпак кагуляра, и вы увидите его истинное лицо».

Даже в Германии не было такой кровавой подпольной нацистской организации, как кагуляры. Первым советским гражданином, ставшим жертвой французского фашизма, стал коммерческий представитель СССР Дмитрий Навашин. 23 января 1937 года кагуляр Жан Фийоль несколько раз выстрелил в дипломата, а потом еще нанес несколько ударов кинжалом в Булонском лесу, где он выгуливал своих собак. 9 июня Жан Фийоль и восемь других кагуляров по просьбе фашистской Италии традиционным для них способом с помощью пистолетов и кинжалов убили политических противников Муссолини братьев Карло и Нелло Росселли, бежавших во Францию. При этом Фийоль так яростно всаживал кинжал в тело Карло Россели, что случайно поранил одного из своих сообщников. После каждого убийства он неистово молился часами, восклицая: «Господи, вразуми меня! Кому еще нужно перерезать глотки?». В благодарность за убийства организация получила оружие из Италии. 11 сентября они произвели взрывы в помещениях Всеобщей конфедерации французских работодателей и Союза металлургической промышленности, рассчитывая, что во взрывах обвинят коммунистов и на них обрушатся репрессии. Это самые знаковые их деяния, а было их множество.

Главной же задачей кагуляров был вооруженный захват власти. Новый фашистский путч был запланирован на 16 ноября 1937 года, но министр внутренних дел Франции Маркс Домре сумел внедрить в организацию своих информаторов и в ночь с 15 на 16 ноября нанес упреждающий удар: было арестовано более 100 руководителей кагуляров, конфискованы горы оружия. В ходе следствия в следующем году было арестовано еще 120 кагуляров. Фактически с кагулярами было покончено, но позже они сумели отомстить и в ночь на 26 июля 1941 года убили Маркса Домре.

Как коммунистические лидеры мгновенно в фашистских вождей превращались.

В то время вторым человеков в коммунистической партии Франции, после Мориса Тореза, считался Жак Дорио. Член партии со дня ее основания, создатель французского комсомола, он регулярно посещал Москву для участия в работе руководящих органов Коминтерна. Там он неоднократно встречался с Владимиром Лениным, Иосифом Сталиным и даже с молодым Мао Цзэдуном. В 1924 году 26-летний Жак Дорио стал самым молодым депутатом французского парламента, а в 1931 году — мэром тогда еще предместья Парижа Сен-Дени. Все начало меняться с 8 января 1934 года, когда на пленуме ЦК КПФ Жак Дорио раскритиковал доклад Мориса Тореза, о невозможности создания единого фронта с социалистической партии и проголосовал против проекта резолюции Пленума, в которой содержалось это положение, требуя немедленных переговоров о единстве действий с социалистами. На него посыпались обвинения в том, что он пытается расколоть единство партии. В ответ Жак Дорио перестал посещать заседания Политбюро КПФ, а в апреле отказался ехать в Москву на заседание Исполкома Коминтерна. Все это привело к тому, что 27 июня 1934 года его исключили из КПФ. При этом, за день до этого руководство КПФ приняло решение о союзе с социалистической партией, то есть фактически признало его правоту.

Его попытка создать беспартийную рабочую ассоциацию провалилась, а в 1936 году он не смог переизбраться в парламент. Казалось, что он политический труп, но к нему обратилось руководство Вормского банка и выделило финансы на создание массовой антикоммунистической партии, способной противостоять пришедшему к власти Народному фронту. Он начал посещать общественные мероприятия и произносить речи в которых проклинал идеи Маркса-Энгельса-Ленина столь же яростно и вдохновенно, как раньше их превозносил. 27–28 июня 1936 года в Сен-Дени состоялся учредительный съезд Французской народной партии, которая стала настоящим прибежищем для десятков тысяч членов нацистских партий, запрещенных за 10 дней до этого. Первоначально около половины членов новой партии составляли рабочие, поверившие в то, что Жак Дорио якобы разочаровался в КПФ из-за того, что она плохо защищает интересы пролетариата.

Свою партию он создавал по подобию гитлеровской НСДАП, где все решал вождь и поэтому каждый вступающий приносил клятву верности Жаку Дорио. Основой ее идеологии были антикоммунизм, антисемитизм и провозглашение СССР главным врагом французского народа. В пик ее расцвета партия насчитывала около 150 тысяч членов. В след за Жаком Дорио в его партию перебежали член Политбюро КПФ Анри Барбе, члены ЦК КПФ Поль Марион и Фернан Супе, а также множество партийных функционеров более низкого ранга.

Если Жак Дорио был вторым человеком в КПФ, то третьим был Марсель Життон. Этот член Политбюро покинул партию в знак протеста против заключения Советско-германского договора о ненападении и создал Партию рабочих и крестьян Франции. Несмотря на то, что он осудил сотрудничество нашей страны с Третьим рейхом, сам он стал сотрудничать с немецкими нацистами сразу после их оккупации Франции. Впрочем, может быть он снова стал бы коммунистом или демократом после освобождения страны в 1944 году, но не дожил — его убили партизаны. В его партию перебежал и член ЦК КПФ Жан-Мари Кламамюс, который вышел из компартии после ее запрета и таким образом сохранил свое кресло в Сенате, куда был избран на выборах 1936 года.

КПФ запретили не немецкие оккупанты, а ее соратник по Народному фронту Эдуар Даладье. Это произошло еще 26 сентября 1939 года. 2778 коммунистов, являвшихся депутатами разных уровней, потеряли свои мандаты, а кое-кто и свободу. Причиной этого стало антивоенная деятельность партии, которая осудила объявление войны Германии 3 сентября, назвала ее империалистической и стала проводить манифестации и забастовки с требованием скорейшего заключения мира. Тут позиция партии совпадала с большинством населения Франции, но об этом ниже.

Никто не хотел умирать. За Данциг.

Гитлер любил в своих публичных выступлениях подчеркивать, что нет в Европе человека, который хочет мира больше, чем он. Возможно он не врал. Действительно, зачем ему воевать если Великобритания и Франция постоянно делали ему подарки — Рейнская область, Австрия, Чехословакия, Мемель, да фактически и Польша тоже. О двуличной предвоенной политики этих двух демократических государств, об их «умиротворении» Гитлера, о Мюнхенском сговоре, о стремлении натравить его на СССР написано огромное множество статей и я на этом тут останавливаться не буду.

Напомню только один эпизод. Сейчас западные СМИ постоянно попрекают советское руководство заключением пакта Молотова-Риббентропа, а между тем за 9 месяцев до него — 6 декабря 1938 года в Париже тот же Риббентроп и министр иностранных дел Франции Жорж Бонне подписали Франко-германскую декларацию. Ее пункт 2 звучит так: «Оба правительства констатируют, что между их странами не имеется более никаких неразрешенных вопросов территориального характера, и торжественно признают в качестве окончательной границу между их странами, как она существует в настоящее время». Как видите, эта декларация тоже фактически является договором о не нападении, но никто Францию за пакт Бонне-Риббентропа сегодня не критикует.

Как известно, во Вторую мировую войну Франция вступила 3 сентября 1939 года, объявив войну Третьему Рейху, напавшему на Польшу с которой у Франции был договор о взаимопомощи. Французские войска казалось были обречены на легкую победу. В их рядах было 3,25 миллиона солдат против миллиона немцев, у них было 2850 танков, а у немцев все танки были в Польше, превосходство в авиации было почти вдвое: 2421 самолёт против 1359. Кроме того, французы могли рассчитывать на поддержку британской авиации и флота. Дивизии британской армии готовились к высадке во Франции.

Однако французские войска не ринулись вперед и не захватили Рур — самый индустриальный район Германии. Причиной этого была крайняя непопулярность правительственного решения о вступлении в войну. И дело тут не только в коммунистической агитации. Французы еще хорошо помнили четырехлетний кошмар Первой мировой войны. Но тогда французы знали, что они воюют за освобождение своей земли — Эльзаса и Лотарингии, захваченных немцами в 1870 году и тогда Германия напала на Францию. Сейчас же Франция сама вступила в войну, исполняя свои обязательства перед Польшей.

Тогдашние настроения отражает появившаяся поговорка «Pourquoi mourir pour Dantzig?» («Зачем умирать за Данциг?»). Данциг это немецкое название Гданьска. Своим появлением она обязана статье одного из лидеров социалистической партии Марселя Деа в парижской газете L'Œuvre под названием «Mourir pour Dantzig?» («Умирать за Данциг?»). В ней он утверждал, что если Гитлер получит Данцигский коридор и соединит Восточную Пруссию с остальной Германией, то он успокоится, а Польша из-за своего эгоизма и нежелания отдать маленький кусок земли подвергает опасности новой мировой войны всю Европу. Кроме того он считал первопричиной напряженности в международных отношениях соперничество Британии и Германии и поэтому Франция по его мнению должна занимать нейтральную позицию. В статье он писал: «Французские рабочие и крестьяне не должны проливать свою кровь за чужое дело. Совместная с нашими польскими друзьями защита наших территорий, наших производств, наших свобод — это перспектива, которая поможет внести свой вклад в поддержание мира. Но умереть за Данциг — нет!». Статья была опубликована еще до войны — 4 мая 1939 года, но получила такое широкое одобрение, что о ней помнили и через четыре месяца, когда началась война.

Единственной военной операцией, если ее так можно назвать, стало то, что французские историки гордо именуют Саарским наступлением. Дело в том, что почти все немецкие войска находились находились позади полосы укреплений под названием линия Зигфрида. Однако она не повторяла все изгибы границы, а в целях экономии строилась по прямой линии. В результате между ней и французской границей оказались мелкие немецкие населенные пункты. Вот их то и решила захватить в ходе наступления французская армия. Оно началось 7 сентября 1939 года на участке фронта шириной 32 километра и вначале шло неплохо ввиду того, что немцы оставляли свои села без боя. Однако вскоре выяснилось, что немцы хорошо заминировали эти районы. Возле села Брисбюк на минном поле было уничтожено четыре французских танка. Не встречавшие противника французы вели себя довольно беспечно, чем воспользовались немцы и нанесли неожиданный контрудар возле Апаха, приведший к большим потерям среди наступающих. Еще большие потери понесли французские войска от противопехотных мин при занятии Варндтского леса. К 12 сентября потери французских войск достигли 2000 человек, включая убитых, раненых и пропавших без вести. После этого командующий французскими войсками Морис Гамелен приказал прекратить наступление. В ходе пятидневного наступления французы продвинулись всего на 8 километров и захватили 12 немецких сел. Потери немцев составили 666 человек, в том числе 196 убитыми.

Самое главное, что французская армия свое обязательства выполнила — перешла в наступление почти в оговоренные сроки (через три дня после начала мобилизации), а про то где и когда оно закончится с поляками не договаривались. В связи с этим генерал Гамелен отдал своим войскам приказ о категорическим запрете приближаться к немецкой линии Зигфрида ближе, чем на километр. Полякам сообщили, что уже половина французских дивизий вступила в бой и немцы якобы вынуждены были перебросить из Польши шесть дивизий. Глава французской военной миссии в Польше генерал Луис Фори еще более обнадежил поляков, сообщив, что 17–20 сентября вся французская армия перейдет в генеральное наступление. Поляки сделали вид, что поверили. Что им еще оставалось? Вскоре Польша вообще перестала существовать и проблема помощи ей исчезла вместе с ней.

Однако война осталась и вскоре она получила название «Странная война». Автором названия стал французский журналист Ролан Доржелес из издания «Gringoire». После посещения фронта он написал: «Я был удивлён спокойствием, которое там царило. Артиллеристы, которые расположились на Рейне, спокойно смотрели на немецкие поезда с боеприпасами, которые курсируют на противоположном берегу, наши лётчики пролетали над дымящимися трубами завода Саара, не сбрасывая бомб. Очевидно, главная забота высшего командования заключалась в том, чтобы не беспокоить противника». Немцы называли войну сидячей, а британцы — фальшивой. Чтобы солдатам не было скучно, французское командование отправило им 10 тысяч футбольных мячей.

Насчет главной заботы журналист явно был прав. Французское правительство рассчитывало выиграть войну не воюя и предполагало, что Германия, лишенная поставок сырья, получит огромные экономические проблемы и будет вынуждена подписать мирный договор на англо-французских условиях. Там были уверены, что немецкие войска не перейдут в наступление, так как после захвата Польши Гитлер исполнил свое обещание и собрал всех немцев в границах Германии, а кроме того французы считали неприступной свою линию Мажино.

В середине октября 1939 года на фронт прибыли четыре британских дивизии, а затем их количество возросло до 12. При этом первый британский пехотинец погиб только 9 декабря 1939 года — подорвался на мине капрал Томас Прайдей. Но он не был первой британской жертвой в этой войне. 14 октября 1939 года немецкая подводная лодка прямо на базе в Скапа-Флоу потопила британский линкор «Ройял Оак», что привело к гибели 833 моряков, в том числе адмирала Генри Блэгроува. Тем не менее, британские бомбардировщики продолжили сбрасывать на головы немцев не бомбы, а агитационные листовки. Интересно, что когда в британском парламенте депутаты поинтересовались почему британская авиация не пытается поджечь зажигательными бомбами леса Шварцвальда, где скрыты немецкие склады с боеприпасами, министр финансов объяснил, что этого делать нельзя, так как они частная собственность.

На Западном фронте не только наступила тишина, но противники стали делать шаги навстречу друг другу. 6 октября 1939 года, выступая в рейхстаге, Гитлер допустил возможность восстановления польского государства в новых границах, а также заявил, что Германия никаких территориальных претензий к Франции не имеет. Через десять дней после этого французские войска покинули тот клочок немецкой земли с 12 селами, который они захватили в Сааре. Премьер-министр Франции Даладье надеялся договориться с Гитлером о мире и тогда его партии гарантирована победа на следующих парламентских выборах в 1940 году, как «спасителю французского народа от бессмысленных жертв войны». При этом Франция 9 февраля 1940 года приняла решение отправить войска в Финляндию, что в условиях советско-финской войны фактически означало вступление в войну против СССР. Планировалась и бомбардировка нефтяных месторождений в Баку французской авиацией. К счастью, заключение мирного советско-финского договора и окончание войны сорвали эти безумные планы. 16 марта 1940 года во Франции, совсем как в мирное время, сменилось правительство и новым премьер-министром стал Поль Рейно.

Другие планы были у Гитлера. 9 апреля его войска атаковали Данию и Норвегию. Боясь, что в результате захвата незамерзающего порта Нарвик у немцев появится круглогодичный канал снабжения железной рудой из Швеции, Франция послала туда свои войска. Их основу составили горная бригада, составленная из поляков и два батальона наемников из 13-й полубригады Иностранного легиона. Чисто французскими подразделениями были только три батальона 27-й бригады альпийских стрелков. Были переброшены и 15 французских танков Н-38.

Немцы захватили Нарвик 9 апреля 1940 года, но десять эсминцев на которых приплыли егеря генерала Эдуарда Дитля были потоплены британским флотом, блокировавшим этот район. Доставку снабжения по воздуху затрудняла удаленность региона, правда немцам здорово помогли захваченные в городе склады норвежской армии. Тем не менее французские войска, которых поддерживали их британские союзники и норвежская армия, штурмовали Нарвик больше месяца — с 24 апреля по 28 мая 1940 года. После его освобождения, французов приветствовали местные жители, сильно пострадавшие от военных действий. Однако радость норвежцев была недолгой — французы начали разрушать всю инфраструктуру порта. Франция все еще надеялась победить Германию с помощью экономической блокады. На это у французов ушло десять дней. 8 июня 1940 года западные союзники покинули Нарвик на британских кораблях, бросив на произвол судьбы норвежские войска.

С французской помощью голландцы защищали родную страну 4 дня, а бельгийцы — 18.

Пока французские войска «помогали» Норвегии понадобилась помощь Бельгии, Нидерландам и Люксембургу, которые 10 мая 1940 года немецкие войска внезапно атаковали без предварительного объявления войны. В этот же день в эти страны вошли и французские войска. Полной неожиданностью для армии Нидерландов стало массированное использование немцами воздушных десантов. Одним из важнейших захваченных ими объектов был мост возле города Мурдейка. Хотя уже 11 мая к нему подошли подразделения французской армии, но они не стали атаковать многократно уступающих им по численности немецких десантников, сообщив голландцам, что необходимо вначале дождаться подкреплений. За это время к десантникам прорвалась 9-я танковая дивизия и французские войска отступили к Антверпену, заявив, что у них недостаточно противотанкового вооружения.

Впрочем и вооруженные силы Нидерландов большой самоотверженности в защите родной страны не проявляли. Тогда это было крупная колониальная империя с населением в 80 миллионов человек (больше, чем в Германии) и полумиллионной армией. Но в метрополии находилось лишь 280 тысяч военнослужащих. Несмотря на то, что война уже девятый месяц продолжалась у их границ, Нидерланды войска из колоний не перебрасывали, рассчитывая, что им снова удастся остаться нейтральными, как в Первую мировую войну. На случай войны предполагалась, что армия Нидерландов будет сдерживать продвижение немцев, взрывая мосты и затапливая отдельные территории, открывая и подрывая дамбы. Однако на самом деле ничего этого не происходило. Потеряв убитыми около 2000 человек, Королевские вооруженные силы капитулировали уже 14 мая.

Не менее удивительные события происходили и в Бельгии. Война не стала неожиданностью для этой страны, так как о предстоящем нападении предупредил бельгийский военный атташе в Берлине и была проведена мобилизация. Центральным узлом бельгийской обороны был форт Эбен-Эмаль с гарнизоном в 1200 человек, построенному по последнему слову тогдашней военной инженерии с множеством орудий разных калибров и пулеметов. Однако у него практически отсутствовало ПВО, что позволило немецкому десанту свалиться на голову бельгийскому гарнизону в прямом смысле слова. В первые же минуты нападения на Бельгию 85 немецких десантников высадились прямо на территории форта с девяти планеров DFS 230, при этом два планера унесло на север. Используя внезапность, немцы автоматным огнем загнали бельгийских солдат в бронированные башни и бетонные казематы и при помощи взрывчатки и портативных огнеметов стали захватывать укрепления форта с тыла одно за другим. Утром следующего дня гарнизон окончательно капитулировал. Его потери составили 69 убитых, 40 раненых и около 1000 сдавшихся в плен. При этом потери немецких десантников были всего 6 убитых и 20 раненых. Причиной такого удивительного успеха стала тщательная подготовка к штурму. Еще зимой 1939 года в условиях секретности в лагере Хидельсхайм под Дассау был построен точный макет форта в масштабе один к одному и семь месяцев парашютисты отрабатывали его захват.

В целом бельгийцы защищали свою страну лучше, чем голландцы. В первый же день войны они в Бригдене контратаковали немецкие войска, захватившие мост, отбили его и взорвали. Потери Бельгии почти в 3,5 раза выше, чем у Нидерландов — 6093 убитых и более 500 пропавших без вести, а попало в плен 202 тысячи. Бельгийцы часто с гордостью вспоминают, что они капитулировали не через 4 дня, как голландцы, а через 18. При этом их король Леопольд III отказался эвакуироваться и добровольно остался под немецкой оккупацией. Там он чувствовал себя неплохо: продолжал жить в своем дворце, а в августе 1941 года женился во второй раз.

Французская армия в Бельгии снова старалась не ввязываться в кровопролитные бои, предпочитая изматывать противника бегом. Правда, именно в Бельгии произошло первое танковое сражение Второй мировой войны. Оно произошло 12–14 мая 1940 года у города Анню. Немецкие и французские историки до сих пор спорят о том, кто в нем победил. Первые указывают, что вермахт потерял там 50 танков, а французская армия — 105. Вторые утверждают, что победила Франция, так как ее танкисты остановили немецкое наступление. Действительно немецкое продвижение остановилось, но только на этом участке фронта и только на несколько дней. В своих воспоминаниях об этом сражении немецкие танкисты выражают изумление тем, что французские танки не имели радиосвязи и для отдачи приказа другим танкам французские командиры должны были вылезать из танков.

Франция завоевана на 60% и свободна на 40%.

Уже 13 мая 1940 года немецкие войска вступили на территорию Франции. Немецкое командование явно обыграло французское. После немецкого вторжения в страны Бенилюкса, командующий французской армией генерал Морис Гамелен решил, что Германия повторяет стратегию Первой мировой войны, когда ее войска вторглись во Францию через Бельгию. Туда и были отправлены большинство французских и британских подразделений. Однако немцы неожиданно нанесли основной удар в северных Арденнах и начали приближаться к морю, окружая отступающие из Бельгии союзные войска. Генерал Гамелен решил готовить контрнаступление и обратился к своим войскам с речью, напомнил им, что в 1914 году французская армия тоже терпела поражения, но в итоге одержала победу. В ней он также сказал: «Отечество в опасности! Войска, которые не могут продвигаться вперед, должны скорее погибнуть на том месте, где они стоят, чем уступить хоть одну пядь французской земли, оборона которой им вверена. В этот час, как и во все исторические для родины моменты, наш девиз — победить или умереть. Мы должны победить!».

Единственным местом, где удалось нанести крупные потери немцам, стал Лан. Там 17–19 мая 4-я танковая дивизия под командованием полковника Шарля де Голля нанесла три удара по вермахту. Однако развить свой успех будущий президент Франции не смог — из-за непрерывных бомбардировок с воздуха и немецких контратак он вынужден был отступить на юг. В разгар боев — 19 мая был снят должности генерал Гамелен, а его преемником был назначен генерал Максим Вейган, который находился в Сирии. На его дорогу во Францию ушли сутки в условиях, когда дорог был каждый час. В день его прибытия немцы вышли к морю, завершив окружение французских, британских и бельгийских войск.

Генерал Вейган вырос в еврейской семье, но при этом был яростным антисемитом. В 1920 году он возглавлял французскую миссию в Польше во время советско-польской войны. Его подчиненным был Шарль де Голль, которому поляки присвоили звание майора и который участвовал в боях с частями Красной Армии, которыми командовал будущий советский маршал Михаил Тухачевский. С ним вместе он долго жил в одной комнате в крепости Ингольштадт в немецком плену во время Первой мировой войны.

Вейган вначале отменил приказ генерала Гамелена о контрнаступлении, а потом снова приказал его выполнять. Однако уже некому было его осуществлять. Еще 17 мая командующий Британским экспедиционными войсками во Франции лорд Джон Горт допустил возможность эвакуации своих войск обратно в Англию, а потом стал требовать этого открыто. Его самый прославленный британский полководец той войны фельдмаршал Бернард Монтгомери охарактеризовал так: «Он был человеком недалекого ума и не придавал значения организации работы тыла. Все его мысли занимало само ведение боя, и особенно действия передового охранения на ничейной земле. Горт расположил свой штаб в Абарке и его окрестностях. Штабы различных родов войск и служб заняли тринадцать деревень на территории площадью около пятидесяти квадратных миль. Для координации их работы пришлось создавать громоздкую и неповоротливую систему коммуникаций. На поиски того или иного человека уходила масса времени, и с управлением войсками с самого начала стали возникать трудности. Я всегда придерживался мнения, что назначение Горта командующим в сентябре 1939 года было ошибкой. Эта должность была ему не по плечу».

Однако еще большее значение для эвакуации из Дюнкерка имел приказ Гитлера 24 мая об остановке немецкого наступления на него со стороны Ланса. Распространена точка зрения, что он это сделал, чтобы в будущем было легче договориться о прекращении войны с Британией, но тут нет логики — в случае разгрома британских войск в Дюнкерке вести переговоры о мире было бы еще легче. Согласно немецким военным документам, наступление было приостановлено на два дня, чтобы привести в порядок танковые дивизии, которые беспрерывно наступали две недели. Ожидалось, что они в любой момент вступят в бой, отражая удар французской армии из района Парижа для прорыва окружения. За два дня обстановка прояснилась, выяснилось, что французы не готовят атаку и наступление на Дюнкерк продолжилось.

5 июня он был взят, но к тому времени из около 400 тысяч солдат союзников, попавших в окружение, с французского побережья было эвакуировано в Англию 337 131 человек. В том числе 199,1 тысяч англичан и около 90 тысяч французов. Более 40 тысяч сдались в плен. Третьему Рейху достались трофеи, достаточные для вооружения девяти дивизий: 2472 артиллерийских орудия, почти 65 тысяч автомашин, 20 тысяч мотоциклов, 68 тысяч тонн боеприпасов, 147 тысяч тонн топлива, 377 тысяч тонн снаряжения и военного имущества, 8 тысяч пулемётов и около 90 тысяч винтовок. Союзники так спешили удрать в Англию, что даже не уничтожили это вооружение, которое через год обрушится на нашу страну. Вообще с момента окружения ни у французского, ни у британского командования никаких других планов кроме эвакуации не было. Хотя, что мешало им держать оборону и попытаться прорвать окружение? Да и организовать их снабжение из Англии было не сложно, учитывая господство на море британского флота и узость разделяющих Англию и Францию проливов. Очевидно никто не хотел умирать не только за Данциг, но и за Париж.

У французского командования оставалось еще 63 дивизии, в том числе 2 британских и 2 из польских мигрантов, и 90% французской территории. К тому же Великобритания из войны не вышла. Правда оставшаяся во Франции 51-я шотландская горная дивизия сдалась в плен уже 12 июня. Даже в случае полного захвата континентальной Франции всегда имелась возможность перебросить правительство и остатки армии на остров Корсика или во французские колонии в Северной Африке и избежать подписания фактической капитуляции. Проблема была не в том, что не было возможности для сопротивления, а в том, что все меньше было желающих это делать. Французская армия разваливалась — дезертирство, самовольные отступления, невыполнение приказов. Ее командущий Максим Вейган уже с 28 мая начал открыто говорить о необходимости заключения мира.

10 июня у французов появился Второй фронт — им объявила войну Италия. Муссолини тоже вначале проводил странную войну — его армия не наступала, имея огромное преимущество перед противостоящим ей противником, боевые действия ограничивались перестрелками. Французы были даже более активными и 12 июня захватили итальянский блокпост на перевале Маддалена, убив унтер-офицера и захватив в плен двух солдат. Основные боевые действия шли на море, где подводная лодка «Альпино Баньолини» потопила британский крейсер «Калипсо», а 17 июня французский тральщик «Ла-Курьез» заставил всплыть и утопил таранным ударом итальянскую подводную лодку «Прована».

Положение изменилось после встречи Муссолини с Гитлером в Мюнхене 18 июня 1940 года. Тогда уже не было сомнений, что Франция в ближайшие дни подпишет перемирие и дуче попросил, чтобы в мирный договор был внесен пункт о передаче Италии Ниццы, Корсики и Туниса. Однако фюрер, раздраженный тем, что Италия вступила в войну на его стороне только в июне 1940 года, а не в сентябре 1939 года, заявил, что этот пункт будет мешать немецким переговорам с французами.

Муссолини понял, что сможет получить от Франции только те земли, которые захватит его армия и отдал приказ начать наступление по всей линии фронта 19 июня. Итальянское командование смогло его начать только 21 июня и продолжалось оно четыре дня. За это время итальянская армия показала всю свою «боевую мощь»: подразделения обстреливали по ошибке друг друга, сбивались с пути, итальянские танкетки уничтожались не только от подрыва на французских минах, но и в результате падения в пропасть с горных дорог. Высадка полка морской пехоты «Сан-Марко» в тылу французских войск сорвалась из-за того, что вышли из строя двигатели большинства десантных судов, а на море поднялся шторм. В итоге удалось только захватить курортный городок Ментона и несколько сел. Потери итальянцев составили 631 человек против 40 у французов.

Между тем, 11 июня 1940 года французское правительство бежало в Бордо и объявило Париж открытым городом, тем самым заявив, что оборонять его оно не будет. Обратите внимание, это сделало не правительство Филиппа Петена, а все еще правительство Поля Рейно, который призывал к борьбе с немцами до конца и чтобы укрепить свою позицию 5 июня назначил заместителем министра обороны Шарля де Голля, присвоив ему звание бригадного генерала. 14 июня 1940 года войска Гитлера вошли в Париж. В этот же день немцы нанесли французам еще одно национальное оскорбление — их пехота без танков, а только при поддержке авиации и артиллерии прорвали линию Мажино на франко-германской границе, которую французы считали неприступной и на строительство которой между двумя мировыми войнами было потрачено миллиарды франков.

Заключить мир с немцами требовал от Поля Рейно не только его заместитель Филипп Петен, но и командующий французской армией Максим Вейган. Эту же позицию занимали большинство министров и депутатов. Под их давлением 16 июня он подал в отставку. Его приемником стал герой Первой мировой войны маршал Филипп Петен. Сейчас во Франции именно он считается главным, а иногда и единственным, виновником в капитуляции Франции. Вроде как, поставили во главе государства героя предыдущей войны, который должен был спасти страну, как в 1914 году, а он оказался предателем и подписал унизительный мир с Гитлером.

На самом деле Филипп Петен свои взгляды выражал открыто. Война застала его на посту посла Франции в Испании и он еще в сентябре 1939 года заявил, что вступление в войну ошибка и поведение Польши не заслуживает того, чтобы Франция исполняла свои обязательства по договору с ней. Это было вызовом власти, так как послам не рекомендуется делать заявления, выходящие за рамки двухсторонних отношений. Получив назначение в правительстве Поля Рейно, он, прибыв 18 мая в Париж, объявил, что договорился с каудильо Испании Франсиско Франко о том, что он будет в случае необходимости посредником в переговорах с Германией о мире. О необходимости такого мира он сделал открытое заявление 25 мая, потом повторил это на встрече с генералом Максимом Вейганом 28 мая, а потом еще несколько раз. Так что тогда для всех было очевидно, что народные избранники Франции, голосуя за его назначение премьер-министром, одновременно голосовали и за мир с Гитлером. Это все равно как если бы британские депутаты 10 мая 1940 года назначили бы премьером не Уинстона Черчилля, а лидера Британского союза фашистов Освальда Мосли и это бы означало, что они хотят мира с Третьим рейхом.

Нельзя забывать, что маршалу было уже 84 года. Любопытно, что женился он в 64-летнем возрасте и детей у него не было. Выходец из бедной крестьянской семьи маршал Петен был открытым человеком, любил внебрачные связи и похабные анекдоты, регулярно посещал публичные дома. За год нахождения в Испании он восхищался ее правителем и говорил как много генерал Франко сделал хороших дел для своей страны. Добился возвращения в Испанию той части золотого запаса, которая была вывезена республиканцами во Францию, а также картин музея Прадо. Интересно, что ближайшим союзником Петена в деле капитуляции стал генерал Максим Вейган, хотя они терпеть не могли друг друга, а главным противником — генерал Шарль де Голль, хотя у них были теплые дружеские отношения. Будущий президент Франции начал свою офицерскую службу как младший лейтенант в 33-м полку, которым командовал полковник Петен. В годы Первой мировой войны он служил в 4-й бригаде, командиром которой был бригадный генерал Петен. Его восхищение своим командиром выразилось в том, что он назвал в честь него Филиппом своего единственного сына, а его крестным отцом стал маршал Петен. Филипп де Голль умер 21 марта 2024 года на 103-м году жизни вице-адмиралом эскадры в отставке.

17 июня маршал Филипп Петен выступил с обращением к французскому народу: «Мы слабее, чем были 22 года назад. И у нас меньше друзей. У нас было мало детей, мало оружия и мало союзников. Вот причина нашего поражения. Мы извлечем урок из проигранных нами сражений. После одержанной победы стремление к наслаждениям было в нас сильнее стремления к самопожертвованию. Мы требовали много, отдавали мало. Мы уклонялись от всего, что требовало тяжелых усилий. А теперь стоим лицом к лицу с несчастьем. Я был с вами в дни славы. Как глава правительства я останусь с вами в мрачные дни. Будьте рядом со мною». В этот же день он сообщил немцам о желании заключить с ними мир, а генерал де Голль вылетел в Лондон. Черчилль прокомментировал это так: «на этом самолёте де Голль увозил с собой честь Франции», но кроме того он увозил еще и деньги из секретного фонда для создания французского сопротивления, которые ему в день отставки дал Поль Рейно.

На следующий день он выступил по лондонскому радио со следующей речью: «Лидеры, которые на протяжении многих лет стоят во главе французских армий, сформировали правительство. Это правительство, ссылаясь на поражение наших армий, вступило в контакт с врагом, чтобы остановить боевые действия. Конечно вражеская сила: механическая, сухопутная и воздушная затопила и затопляет нас. Бесчисленные танки, самолёты, тактика немцев заставляют нас отступать. Танки, самолёты, тактика немцев, которые застали врасплох наших лидеров, приведя их туда, где они сегодня находятся.

Но разве последнее слово уже сказано? Разве надежда должна исчезнуть? Разве это поражение окончательно? Нет!

Поверьте мне, я говорю вам, опираясь на знание фактов и я говорю вам, что ничего не потеряно для Франции. Те самые средства, что победили нас, могут приблизить день победы.

Ибо Франция не одинока! Она не одинока! Она не одинока! За ней стоит обширная империя. Она может объединиться с Британской империей, которая господствует на морях и продолжает борьбу. Она, как и Англия, может без ограничений использовать огромную промышленность Соединенных Штатов.

Эта война не ограничивается лишь несчастной территорией нашей страны. Исход этой войны не решается битвой за Францию. Это мировая война. Все ошибки, промедления, страдания не означают, что в мире нет всех необходимых средств для того, чтобы раздавить наших врагов. Поражённые сегодня механической силой, мы сможем в будущем победить при помощи превосходящей механической силы. Судьба мира зависит от этого.

Я, генерал де Голль, находящийся сейчас в Лондоне, я призываю французских офицеров и солдат, которые находятся на британской территории или которые прибудут туда, с оружием или без оружия, я призываю инженеров и рабочих промышленности вооружения, которые находятся на британской территории или прибудут туда, связаться со мной.

Что бы ни случилось, пламя французского сопротивления не должно потухнуть и не потухнет. Завтра, как и сегодня, я буду говорить по Радио Лондона».

Современная интерпретация этой речи во Франции гласит, что после нее «вспыхнуло пламя французского сопротивления и не гасло до освобождения страны в 1944 году». На самом деле она осталась почти незамеченной — де Голль был тогда мало известен во Франции. Это признает он сам и пишет в своих «Мемуарах надежды»: «Я вначале ничего собою не представлял. Во Франции — никого, кто мог бы за меня поручиться, и я не пользовался никакой известностью в стране. За границей — никакого доверия и оправдания моей деятельности».

Тех немногих французов, кто слышал его речь, неприятно поразило его предложение об объединении с Британией. Во Франции стала популярна поговорка: «Лучше быть нацистской провинцией, чем британским доминионом (колонией)». Некоторые приписывают ее Петену. Французы еще не знали, что де Голль сразу же дал согласие на подчинение французских войск британскому командованию. Насчет возможности «без ограничений использовать огромную промышленность Соединенных Штатов» де Голль ошибся. США признали не его, а правительство Петена законным правительством Франции и поддерживали с ним дипломатические отношения до ноября 1942 года. Правительство Петена 20 июня запретило выезд за границу всем членам правительства, сенаторам и депутатам. Тем не менее, 21 июня 27 парламентариев (в их числе семь бывших министров правительства Народного фронта) в нарушение запрета отплыли на пароходе «Массилия» в Марокко, чтобы продолжать борьбу. Вдумайтесь в эту красноречивую цифру: 27 из 846 парламентариев!

Немцы оказались добрее, чем британцы и объединения Германии и Франции не потребовали. По их варианту мирного договора в состав рейха навсегда переходили только Эльзас и Лотарингия, которые Германия потеряла после поражения в Первой мировой войне. 60% остальной территории Франции оставалось оккупированной немецкими войсками, но формально подчинялось французским властям. По этому поводу в статье 3 договора говорилось: «В оккупированных частях Франции Германский Рейх пользуется всеми правами оккупирующей державы. Правительство Франции обязуется приказы, отданные в осуществление этих прав всеми средствами поддерживать и выполнять с помощью французской администрации. Поэтому все французские власти и учреждения на оккупированной территории должны быть немедленно проинструктированы французским правительством подчиняться приказам немецкого военного командования и правильно с ним работать».

С французскими вооруженными силами Гитлер поступил хитро. Он боялся, что какая-то часть ее кораблей и самолетов переплывет и перелетит к британцам и поэтому было объявлено, что все корабли и самолеты остаются на базах в неоккупированной части Франции, но под наблюдением немецкого командования. Сухопутная армия подлежала демобилизации, а ее тяжелое вооружение переходило к вермахту. Часть его тоже была задействована при нападении на СССР через год. Правительству Петена разрешили иметь символическую 100-тысячную армию во Франции и 241-тысячную в колониях.

Для утешения французов было записано, что это временные условия перемирия, а когда Британия заключит мир с Третьим рейхом, то между Германией и Францией будет заключен мирный договор с более мягкими условиями. В частности предполагалась уменьшение оккупационной зоны, но насколько в договоре о перемирии не было указано. Вопрос с пленными был решен так: немецкие военнопленные подлежали немедленному освобождению, также подлежали выдаче гестапо все немецкие граждане, получившие политическое убежище во Франции, а французские военнопленные подлежали освобождению после окончания войны с Британией. Их набралось к концу войны 1,9 миллиона, а погибло в сражениях с немцами около 90 тысяч французов. Эти красноречивые цифры показывают, что выбирали в боях французские солдаты. Я читал много материалов о Великой Отечественной войне, но не помню случая, чтобы даже маленькое подразделение нашей армии целиком сдалось в плен, а здесь же во Франции сдавались целыми дивизиями.

Для сравнения: потери немцев в боевых действиях с 10 мая по 25 июня 1940 года составили убитыми и пропавшими без вести 45218 человек. А ведь против них воевали еще британцы, голландцы, бельгийцы и люксембуржцы. Последние скорее теоретически, так как там даже мобилизацию объявлять не стали, но семь немцев они все-таки уничтожили. В результате 400 тысяч французских военнопленных (в основном раненых и больных) были освобождены сразу после подписания перемирия, а еще полмиллиона — освобождались постепенно в течение всей войны. Миллион пленных французов находился в Германии до мая 1945 года. Рядовые и подофицеры французской армии за вознаграждение работали на немецких военных заводах и в сельском хозяйстве. Кроме того, договором о перемирии было зафиксировано, что Франция оплачивает содержание немецких войск, оккупирующих ее территорию. Позже сумма была определена в 250 миллионов франков в день. Таким образом вплоть до 1944 года Франция напрямую финансировала ведение войны против стран Антигитлеровской коалиции.

При подписании перемирия Гитлер решил максимально точно повторить подписание перемирия 1918 года в Компьенском лесу, приведшее к окончанию Первой мировой войны. Тогда прибывшим в штабной вагон командующего французской армии маршала Фердинанда Фоша немецким представителям были зачитаны условия перемирия. Интересно, что сделал это тогда еще генерал-майор Максим Вейган. После этого маршал Фош заявил, что они не могут обсуждать эти условия, а только их принять или отвергнуть, но тогда война продолжится, а затем вышел из вагона. Французы создали на этом месте Музей перемирия и установили там памятник маршалу Фошу, который умер в 1929 году.

Сейчас Германия и Франция поменялись ролями побежденного и победителя. Немцы сломали стену в музее и через пролом выкатили штабной вагон и установили его на тоже место, где он стоял 11 ноября 1918 года. Стелу с текстом перемирия а также памятник с проткнутым мечом немецким орлом завесили флагами со свастикой. Прибывшему 21 июня представителю французского правительства генералу Шарлю Хюнтцигеру зачитали условия перемирия, произнесли те же слова, что и в 1918 году, а затем Гитлер вышел из вагона. Генерал Хюнтцигер связался с правительством в Бордо и, получив их согласие, 22 июня подписал в вагоне перемирие. С немецкой стороны его подписал начальник штаба Верховного командования вермахта генерал-полковник Вильгельм Кейтель. Через несколько дней он стал генерал-фельдмаршалом, а через пять лет подписал капитуляцию Германии. Признан военным преступником и повешен в Нюрнберге в 1946 году.

После подписания перемирия по приказу Гитлера весь музейный комплекс был уничтожен до основания, а на его месте были посажены деревья. Памятник маршалу Фошу Гитлер сносить запретил, решив, что будет лучше если он останется стоять одиноко посреди леса. Штабной вагон был отправлен в Берлин и выставлен у Бранденбургских ворот. В 1944 году для защиты от бомбардировок он был отправлен в город Рула. В апреле 1945 года Гитлер, опасаясь, что в вагоне скоро смогут подписать документы о мире в третий раз, приказал его сжечь. Французы после войны восстановили Музей перемирия, использовав для этого труд немецких военнопленных, а вместо вагона Фоша поставили туда вагон этой же серии 1913 года выпуска и даже перебили на нем номер. В 1992 года случайно в Германии были найдены останки сожженного вагона и они были возвращены Франции.

После того, как генерал Шарль Хюнтцигер подписал перемирие с Германией, его на немецком самолете доставили в Рим, где на Вилле Инчиза он подписал перемирие с Италией. По его условиям Италия всего лишь получила территорию в Альпах площадью 832 кв. км. с населением в 28532 человека, а также семь французских подводных лодок, находившихся в африканской колонии Джибути.

25 июня 1940 года перемирия с Германией и Италией вступили в силу и на четыре года война для континентальной Франции прекратилась. В начале этой статьи я рассказал о массовых нацистских организациях во Франции. Казалось бы это должно было способствовать появлению пятой колонны во время войны с нацистами и соответственно к диверсиям и шпионажу во французском тылу. Однако ничего подобного не было. Наоборот, нацистские вожди как могли помогали французской армии.

Полковник в отставке Франсуа де ля Рок после запрета его «Огненных крестов» создал Французскую социальную партию, чья численность достигала полмиллиона человек. Из-за состояния здоровья и возраста (ему было уже 55 лет) на фронт он не попал, но постоянно призывал членов своей партии идти защищать отечество. Его сын Жан-Франсуа пал в боях с немцами. 22 июня 1940 года полковник де ля Рок осудил подписание перемирия.

Аналогичным было поведение во время первого этапа войны 72-летнего вождя «Французского действия» Шарля Морраса, а лидер уже запрещенной Франсистской партии Марсель Бюкар отправился на фронт и принял командование ротой. 15 мая 1940 года под Седаном немцы атаковали его 35-й полк и он стал разбегаться. Только его рота не дрогнула и прикрывала отступление остальных. В результате она была окружена. Капитан Марсель Бюкар отказался сдаваться, прорвал окружение и вывел свою роту в нейтральную Швейцарию. Во Францию он вернулся в декабре 1940 года. Вождь кагуляров Эжен Делонкль призывал встать на защиту Франции из французской тюрьмы, хотя именно от немцев он позже получил свободу.

Однако бывшие коммунисты, а теперь вожди новых нацистских партий Жак Дорио и Марсель Життон осудили объявление войны Третьему рейху, а лидер французских коммунистов Морис Торез личным примером продемонстрировал то, к чему он призывал французских трудящихся: дезертировал из французской армии, куда его мобилизовали и скрылся в СССР.

25 июня 1940 года маршал Филипп Петен выступил с обращением к французскому народу, где были такие слова: «Наше поражение стало результатом нашей распущенности. Состояние вседозволенности разрушило все, что было создано духом жертвенности. Поэтому я призываю вас в первую очередь к интеллектуальному и моральному возрождению. Условия перемирия тяжелы, но, по крайней мере, спасена честь. Никто не пользуется нашими самолетами и нашим флотом. Правительство остается свободным; Францией будут управлять только французы. Теперь начинается новый порядок». По свидетельствам множества очевидцев сообщение о перемирии подавляющее большинство французов встретило с радостью. Они считали, что это конец войне, а потеря Эльзаса и Лотарингии их не сильно огорчила. Значительно больше их радовала демобилизация армии. Они были уверены, что британцы тоже скоро заключат мир, немецкие войска покинут Францию и все будет как до войны.

Британский флот нападает на вчерашних союзников.

Британия неожиданно для всех атаковала французский флот. Причиной стало мелкое недоразумение. Британская разведка получила текст французско-германского соглашение о перемирии, где был пункт о том, что «французский флот остается в местах своего базирования под контролем немецкого командования». Текст был на французском языке, а на нем слово «контроль» означает «наблюдение». При переводе на английский это слово осталось без изменений, но в английском оно означает «управление». Тогда британские власти больше всего боялись немецкой высадки на остров и, решив, что французы передают свой флот немцам для этой цели, попытались его уничтожить и частично захватить.

Уже через неделю после прекращения боевых действий во Франции британцами была разработана операция «Катапульта» по осуществлению этого. В ночь на 3 июля 1940 года в британском Портсмуте была захвачена крупнейшая в мире подводная лодка «Сюркуф». Ее французский экипаж оказал вооруженное сопротивление в ходе которого были убиты британские офицер и два морских пехотинца, а из 118 членов экипажа один мичман был убит. Только два офицера и 14 матросов согласились продолжить воевать под командованием сил «Свободная Франция» генерала де Голля, а остальные отправились в лагерь для военнопленных под Ливерпулем. Это еще одно доказательство того, какие настроения царили тогда во французском народе. Экипаж лодки был доукомплектован с помощью оказавшихся в Британии французских торговых моряков, что сказалось на качестве ее эксплуатации. Однако командование британского флота даже им не доверяло и на лодке постоянно находилось трое британцев. 18 февраля 1942 года лодка погибла, столкнувшись с американским сухогрузом.

Также в Плимуте и Портсмуте были захвачены два французских линкора «Париж» и «Курбэ», два эскадренных миноносца, восемь торпедных катеров и еще пять подводных лодок. Их французские экипажи сопротивления оказать не успели, но также в подавляющем большинстве вернулись на родину. Так как линкоры были построены в 1910 году и сильно устарели, то британское военно-морское командование отказалось от их боевого применения. «Париж» передали эмигрантскому правительству Польши, которое использовало его как плавучую казарму и учебный центр, что вызвало возмущение во Франции, а «Курбэ» использовался как мишень для испытания новых видов оружия, в июне 1944 года его залили цементом и затопили в Нормандии, где он стал волноломом искусственного порта.

В британской военно-морской базе в египетской Александрии находились французские линкор «Лоррэн», четыре крейсера и три эсминца. Здесь удалось договорится. Французские корабли были разоружены, с них было слито топлива, а часть экипажей была по их желанию отправлена во Францию, но они оставались кораблями ВМС Франции. Через три года, когда исход войны стал очевиден, они присоединились к «Свободной Франции».

Захватом французских кораблей в своих базах британцы не ограничились. Они фактически начали необъявленную войну с французским флотом на его базах. 3 июля 1940 года британский флот подошел к военно-морской базе Мерс-эль-Кебир во французском Алжире, где находились основные силы французского флота. Тем, кто еще восемь дней назад были их союзниками, британцы предъявили ультиматум: если они не присоединятся к британскому флоту или не уплывут для интернирования в США или не утопят свои корабли в течение шести часов, то будут атакованы.

Начались переговоры и возможно здесь бы тоже удалось договориться, как в Александрии, хотя присоединение к британскому флоту и уход в США означали бы для Франции нарушение условий перемирия и возобновление войны с Германией и Италией. Однако командующий адмирал Марсель-Брюно Жансуль не мог связаться с французским правительством для получения указаний, так как оно в этот момент переезжала из отданного под немецкую оккупацию Бордо в свою новую столицу Виши на неоккупированной части Франции. Зато он доложил о сложившейся обстановке командованию ВМС Франции и оно начала стягивать к базе французские эскадры из Алжира и Орана. Британское командование перехватило эти приказы и, опасаясь утраты численного преимущества, приказало немедленно атаковать французский флот.

В принципе это морское сражение можно считать одним из самых успешных в истории британского флота: они потопили линкор «Бретань», сильно повредили еще два, уничтожили еще ряд более мелких кораблей. Потери французов составили 1297 человек только убитыми, а британские — только два летчика. Было сбито шесть британских самолетов, но экипажи остальных были подобраны кораблями. Флот Британии потерь не понес, так как в него не было ни одного попадания. Однако поставленную задачу британский флот не выполнил: французский флот уцелел, новейший линкор «Страсбург» ушел в Тулон, со времен туда же ушли и отремонтированные линкоры «Дюнкерк» и «Прованс».

В этот же день командующий французским флотом адмирал Франсуа Дарлан отдал приказ атаковать британские корабли в случае встречи с ними. Таким образом, если не французская армия, то французский флот формально воевал вместе с Гитлером против Британии. Хотя практического значения это не имело, так как по условиям перемирия все французские корабли находились в портах и встретить британцев не могли. Да и Дарлан уже 5 июля приказал атаковать только те британские корабли, которые приблизятся к французским берегам ближе, чем на 20 миль. Агрессия британского флота, приведшая к гибели 1297 моряков, резко сократила и без того небольшое количество французов, желающих сражаться с Гитлером. Даже генерал де Голль в своих мемуарах сообщает, что на некоторое время поток добровольцев в его «Свободную Францию» почти прекратился.

Диктатор, у которого полномочия были больше, чем у Гитлера и Сталина.

Маршал Петен, заключив сепаратный мир с Германией и Италией, нарушил обязательство своей страны перед Британией не делать этого. Однако это его не волновало. Волновало его то, что хотя резко вырос его авторитет после заключения перемирия (это еще один показатель того каким было настроение французского общества), но народная любовь как известно переменчива и оставалась возможность в будущем лишиться поста премьер-министра в результате депутатского голосования. Петен решил получить право управлять Францией до конца дней своих. Тут ему повезло, что появилась возможность сплотить вокруг себя французский народ перед лицом нового врага, которым стала вчерашняя союзница Британия. 11 июля Франция разорвала дипломатические отношения с Британией.

Однако за день до этого произошло значительно более важное событие в истории Франции — перестала существовать Третья республика. По просьбе Петена президент Франции Альбер Лебрен дал согласие на созыв внеочередного заседания обеих палат французского парламента в новой столице Виши и издал соответствующее распоряжение. Из 846 депутатов и сенаторов прибыли 669. Им предстояло принять судьбоносное решение об упразднении Французской республики, третьей по счету, отменялась Конституция 1875 года, распускались обе палаты парламента. Это произошло 10 июля 1940 года.

Вместо этого образовалось Государство Франция (Etat Français), где маршал Петен стал не только главой государства и исполнительной власти, но и становился живым воплощением всей законодательной власти, так как в новом государстве выборы в парламент не предусматривались по крайней мере до окончания мировой войны. Фактически он стал главой и судебной власти, так как он назначал всех судей и они все принесли ему клятву преданности. Отказался всего один. Более того, Петен получил право назначить себе приемника, а отстранить его от власти было невозможно.

Таких полномочий не было ни у Сталина, ни у Гитлера. Там все-таки существовали депутаты, которые придавали решениям вождей силу закона, теоретически могли отрешить их от власти или не утвердить приемника. Правда рейхстаг перестал заседать с апреля 1942 года. Второй человек в государстве — Пьер Лаваль однажды воскликнул: «Маршал, у Вас полномочий больше, чем у французских королей!» и был прав, так как право королей все-таки ограничивали Генеральные штаты.

За создание неограниченной диктатуры проголосовало 569 избранников французского народа, против было — 80, воздержались — 20. Несмотря на то, что проголосовавшие «против» не были никак наказаны, в современной Франции они национальные герои, очевидно из-за отсутствия других. В 2013 году глава французского парламента открыл в Виши памятную стелу, посвященную им, а в 2019 году его приемник — мемориальную доску с их именами на стене Дворца конгрессов, где проходило историческое голосование. Ни одна страна в мире не разорвала дипломатические отношения с Францией из-за изменения ее конституционного строя.

Своим первым указом маршал Петен отстранил от должности президента Лебрена, хотя, когда просил его созвать парламент, обещал ему, что его должность сохранится. Себя Петен назвал просто — глава государства и занялся государственной символикой. Новым гербом государства стала галльская секира — франциска. Традиционный французский девиз «Свобода, равенство, братство» был заменен на «Семья, труд, отечество». Гитлер считал «Марсельезу» коммунистической песней и поэтому запретил ее использование в качестве гимна Франции. Новым гимном стала песня «Маршал, мы здесь!», где достоинства Петена воспевались почти в каждой строчке. Автором слов стал Андре Монтагар, а автором музыки объявили Шарля Куртью. Однако на самом деле музыку написал проживающий во Франции польский еврей Казимир Оберфельд и была она из его оперетты «Батальонная девка». Чтобы сохранить эту государственную тайну Оберфельда отправили в Третий рейх, где он и умер в январе 1945 года в концлагере Аушвиц.

Как известно, диктатура и культ личности нераздельны. Франция не стала исключением. Если в Третьем рейхе национальный лозунг был «Один народ, один рейх, один фюрер!», то во Франции провозгласили: «Петен это Франция, а Франция это Петен» и сделал это не какой-то приближенный пропагандист, а сам глава французских католиков архиепископ Парижский Эммануэль-Селестен Суар. В Третьем рейхе присягу верности фюреру приносили военнослужащие и эсэсовцы, а в Государстве Франция присягу верности маршалу приносили еще и все государственные служащие и судьи. Множестве его портретов во всех газетах и кабинетах, в магазинах и ресторанах, официальная кинохрониках с его участием во всех кинотеатрах перед просмотром фильмов — все это было в новом французском государстве. И еще одна деталь: все указы Петена начинались словами «Мы, маршал Петен, глава Французского государства…».

Традиционна была переписана и история. Разгром Франции в 1940 году и установление диктатуры маршала Петена получили официальное наименование «национальная революция». Победа французов под Верденом в 1916 году под командованием маршала Петена превозносилась до небес, а причиной поражения французской армии в 1940 году было объявлено предательство британцев, которые прислали мало войск, отказались перебазировать во Францию свою авиацию и при первых же неудачах уплыли на свой остров. В СМИ была введена цензура, распущены профсоюзы. Не была забыта и личная жизнь жизнь французов: были запрещены некоторые танцы, а также развод, если супруги прожили вместе меньше трех лет.

Государственный холокост Франции.

Казимир Оберфельд был далеко не единственной еврейской жертвой диктатуры, появившейся в результате демократического голосования. По отношению к евреям оккупированная Франция была ничуть не хуже так называемого Государства Франция. Доказательством этого служит тот факт, что евреям был запрещен въезд в оккупированную зону из южной Франции. На всех КПП были установлены огромные стенды, сообщающие об этом, а значит желающих уехать из страны маршала Петена даже под власть Третьего рейха было немало.

Первый антисемитский указ Петен подписал уже 17 июля 1940 года. А потом они следовали един за другим. Сохранился черновик Еврейского статуса с собственноручными поправками Петена, которые ухудшали положение евреев. Это опровергает домыслы многих современных французских историков, утверждающих, что маршал пытался спасти не только французов, но и евреев. Еврейский статус был принят 3 октября 1940 года и он был практически аналогичен Нюренбергским законам Третьего рейха. При этом, если Гитлер запретил евреям служить в армии, состоять на госслужбе и преподавать в университетах, то в Государстве Франция им была запрещена вообще любая интеллектуальная работа. Проводилась так называемая ариизация экономики, когда на предприятия и фирмы, принадлежащие евреи присылались временные управляющие и постепенно они без всякого выкупа становились государственными или принадлежащими французам. Количество евреев среди студентов было ограничено 3% и преимущества имели те, чьи родители участвовали в мировых войнах. Для евреев существовал комендантский час и продукты в магазинах они могли покупать только в течение одного определенного часа. Если в Третьем рейхе евреем считался тот у кого евреями были три или четыре дедушки и бабушки, то во Франции признавали евреем и при двух, если человек исповедовал иудаизм или был в браке с евреем. Им в документы ставили специальную печать «juive» — «еврейский».

Весь этот разгул антисемитизма французские власти проводили по собственной инициативе, из Берлина никаких указаний не было. 29 марта 1941 года Петен подписал указ о создании в Париже Генерального комиссариата по еврейским вопросам. В нем работали около 2000 человек, все — французы. Во главе его встал бывший депутат Ксавье Валла, потерявшей на фронте в Первую мировую войну ногу и глаз. Он так и остался антисемитом до своей смерти в 1972 году и даже на суде над ним в 1945 году требовал сменить судью из-за того, что он еврей. Получил десять лет тюрьмы, но уже в 1949 году вышел на свободу и стал издавать антисемитский журнал. 11 мая 1941 года из бюджета правительства Виши были выделены средства на создание Института изучения еврейских вопросов. Работавшие там французские ученые сообщали СМИ о якобы найденных ими «доказательствах» расовой неполноценности евреев.

Интересная история произошла во французском городе Гюрс. Там еще в апреле 1939 года был создан лагерь, где содержали испанских республиканцев, бежавших из страны после победы Франко. С началом Второй мировой войны лагерь стал использоваться для заключения граждан Германии, оказавшихся во Франции. После заключения перемирия лагерь оказался на неоккупированной части Франции. Сотрудники гестапо связались с руководством лагеря и попросили не выпускать немецких граждан, как это предусмотрено условиями перемирия, а выявить среди них евреев и отделить их. Когда гестаповцы прибыли в лагерь, то они были восхищены проделанной работой. Слух о лагере, где французы добросовестно борются с евреями дошел до гауляйтера Бадена Роберта Вагнера, который предложил отправить туда часть содержащихся на его территории евреев. Правительство Виши согласилось без колебаний. В результате произошел уникальный случай: единственный раз за всю войну в октябре 1940 года 6538 немецких евреев были отправлены не на восток в Польшу, а на запад во Францию.

Однако жизнь это им не спасло, в апреле 1942 года они были отправлены в самый страшный нацистский концлагерь Аушвиц. Дело в том, что в январе 1942 года нацисты провели конференцию в Ванзее, где был составлен план физического уничтожения всех евреев в Европе. Петеновская Франция разумеется не могла остаться в стороне от этого и на смену воинствующему антисемитизму пришел холокост. У всех на слуху нацистские концлагеря, а вот о французских мало кто знает. Между тем они были именно французскими и не потому, что находились в обоих частях Франции, а потому что в них служили французы и подчинялись они французскому правительству Виши.

Бон-ла-Роланд, Гюрс, Ле-Милль, Руалье, Питивье, Ресебеду, Ривесальт, Верне, Сен-Сиприен и крупнейший из них — Дранси. Возможно были и еще лагеря, но материалов на эту тему в современной Франции немного. Некоторые французские историки даже утверждают, что лагеря были не концентрационные, а транзитные. Действительно евреи находились в лагерях транзитом — до формирования очередного эшелона, который вез их в немецкие лагеря смерти в оккупированной Польше. Более 90% французских евреев было отправлено в Аушвиц. Да, во французских лагерях не было газовых камер и здесь не убивали заключенных непосильным трудом, но и курортами они однозначно не были. Об этом свидетельствует такой факт: за короткий срок пребывания в этих лагерях погибло минимум 3000 евреев.

В целом французский вариант холокоста в цифрах выглядит так: более 83 тысяч евреев погибли, из них отправлены в Германию 75721 еврей, вернулись только 2566 человек. Около 7000 евреев было расстреляно, повешено и гильотинировано за участие в движении Сопротивления и убито при оказании сопротивления или попытке бегства при аресте. В лагеря евреи попадали в основном после облав и здесь возникает самая интересная цифра, выведенная совместно французскими и немецкими историками: минимум 85% евреев было задержано сотрудниками силовых структур Виши, прежде всего полицейскими, и их добровольными помощниками из числа простых французов.

Крупнейшей облавой была с 16 по 17 июля 1942 года в Париже, когда было схвачено 13152 еврея, которых потом продержали пять дней на крытом велодроме «Вель д’Ив». Акция была проведена только силами французской полиции. Немцы требовали евреев в возрасте от 16 до 50 лет, но французские полицейские задержали и 4051 ребенка, самому младшему было 18 месяцев. После войны в судах над гитлеровскими пособниками стали выясняться трагические подробности. Некоторые из них когда приходили арестовывать еврейскую семью, обнаружив у нее большие ценности, просто ее убивали, написав в рапортах, что евреи оказали сопротивление или пытались бежать. Так было легче присваивать чужое имущество.

27 сентября 1940 года была проведена перепись евреев Франции и таких нашлось 287 962 человека, но это цифра явно заниженная, так как многие евреи уже догадывались, что их ждет и пользовались любой возможностью, чтобы скрыть свою национальность. По разным подсчетам евреев, как местных, так и бежавших сюда из других стран, во Франции было 300-350 тысяч. Таким образом в ходе холокоста погибло около 25% еврейского населения. Эта цифра ниже, чем во многих западноевропейских странах, не говоря уже о восточноевропейских. На основании этого некоторые французские историки пытаются выставить маршала Петена чуть ли спасителем евреев. Но дело в том, что от французской администрации не зависело какое количество евреев попадет в газовые камеры. Это решали в Третьем рейхе и направляли в Виши заявку с указанием этого количества. Не было случая, чтобы она ее не выполнила. Последние эшелоны с евреями ушли в августе 1944 года — то есть в тот же месяц, когда Франция была освобождена.

Нацистская многопартийность и коллаборационисты-антифашисты.

В Государстве Франция, в отличие от всех остальных нацистских и марионеточных государств, существовала многопартийная система. Сейчас во французских СМИ даже ссылаются на это, пытаясь доказать, что оно было демократическим. Тут всегда умышленно упускают одно обстоятельство: все партии были нацистскими, о которых я писал выше, а остальные были сразу распущены после создания этого государства. Впрочем, большого значения это не имело — парламентские выборы все равно не проводились.

Судьба нацистских вождей во Франции сложилась по разному. Полковник Франсуа де ля Рок, осудивший под влиянием гибели сына в боях с немцами перемирие 22 июня 1940 года, вскоре поменял свою позицию и стал советником маршала Петена. Чтобы быть уверенным в том, что любой конец войны будет для него благоприятен, он в конце 1941 года стал еще и агентом британской разведки. Однако получилось все с точностью до наоборот. Вначале его 9 марта 1943 года арестовало за шпионаж гестапо, а после освобождения в мае 1945 года был обвинен в сотрудничестве с оккупантами. До суда не дожил и умер 28 апреля 1946 года.

Шарль Моррас не только поддерживал Петена, но и при каждом удобном случае проклинал «английскую марионетку де Голля». Он требовал: «Убивать голлистов, взятых в плен, без какого-либо суда, а если смертной казни недостаточно для прекращения деятельности голлистов, необходимо взять в заложники членов их семей или казнить их». В результате после войны получил пожизненное заключение и вышел из тюрьмы только перед самой смертью в 1952 году.

Вернувшись в декабре 1940 года из Швейцарии, Марсель Бюкар восстановил свою Франсистскую партию и она стала одной из главных опор режима Петена. Он создал франсистскую милицию, которая конкурировала с милицией Виши в деле грабежа, ареста и убийства евреев и коммунистов. Сложными были у него отношения и с полицией. В июле 1944 года он и его телохранители вступили в перестрелку со следящими за ними полицейскими и убили двоих. В результате 25 дней провел в тюрьме. После освобождения Франции бежал в Германию, а после окончания войны пытался скрыться в Италии. 25 мая 1945 года был арестован и выдан во Францию. Суд над ним продолжался три дня, был приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение в форте Шатийон, где Бюкар отказался встать лицом к стене и надеть повязку для глаз, а перед смертью выкрикнул девиз своей партии: «Кто должен жить? Франция!».

Вождь кагуляров Эжен Делонкль создал в декабре 1940 года Движение социальной революции. Его активисты в ночь со 2 на 3 октября 1941 года разгромили семь парижских синагог. Позже вместе со своими людьми содействовал вишистской милиции, а также активно сотрудничал с главой немецкой военной разведки адмиралом Вильгельмом Канарисом. В 1944 году гестапо активно собирало компромат на Канариса и для этой цели было решено арестовать Делонкля и его сына Луиса. При аресте 7 января 1944 года в Париже они оказали вооруженное сопротивление. Эжен Делонкль был убит, а его сын — тяжело ранен, но остался жив и после войны возглавлял представительство L’Oreal в Испании.

Бывший кагуляр и будущий президент Франции Франсуа Миттеран раненым попал в немецкий плен. В декабре 1941 года с третьей попытки ему удалось бежать и вернуться во Францию. Там он поступил на службу в Комиссариат по делам военнопленных правительства Виши. Маршал Петен был так доволен его работой, что лично наградил его высшей государственной наградой — орденом Франциски. В 1943 году он установил связь с движением Сопротивления и снабжал их документами, по некоторым утверждениям за вознаграждение. В ноябре 1943 года гитлеровское СД вышло на его след и он бежал в Лондон.

Не только Де ля Рок и Миттеран пытались работать на обе стороны фронта. Во Франции это явление получило массовое распространение, особенно после разгрома немцев под Сталинградом. Поэтому для его обозначения французские историки используют термин vichysto-résistance (вишистское сопротивление), хотя звучит он также парадоксально как «гитлеровские антифашисты».

Маршал Петен вводит новые слова в русский язык.

У Гитлера был разработан план «Феликс» по захвату Гибралтара, взять его предполагалось с суши с испанской территории. На переговоры с диктатором Испании Франсиско Франко отправился глава немецкой военной разведки адмирал Вильгельм Канарис, знавший испанский язык. Вернувшись, он доложил: «Легче построить испанцам рай на Земле, чем выполнить их требования». Тогда на переговоры с Франко отправился сам фюрер и 23 октября 1940 года получил от него такой ответ: «Честь Испании требует, чтобы испанская армия самостоятельно вернула Гибралтар. Поэтому вы должны соответствующим образом вооружить и обучить наши войска». Было ясно, что это займет очень много времени, и не факт, что даже после этого испанцы смогут взять город. Гитлер в кругу приближенных обругал Франко «иезуитской свиньей». За участие в войне Франко, кроме Гибралтара, хотел получить французские колонии в Алжире, Марокко и Гвинеи, а их Гитлер обещать не мог, так как на следующей день у него была встреча с маршалом Петеном в ходе которой он надеялся и Францию втянуть в войну с Великобританией. При этом французская армия и особенно ее мощный флот представляли значительно большую ценность для Гитлера, чем ослабленные гражданской войной вооруженные силы Испании.

Первая и единственная встреча Гитлера и Петена состоялась на вокзале в городке Монтуар в оккупированной части Франции. Место встречи было выбрано из-за того, что рядом с городком находился железнодорожный туннель, где личный поезд фюрера, носивший имя «Америка», мог при необходимости укрыться от бомбежки. Когда в июне 1944 года американские войска высадились в Нормандии, поезд был переименован в «Бранденбург».

Здесь Гитлера снова ждала неудача. Выслушав его призыв объявить войну Великобритании, маршал Петен ответил, что если французы четыре месяца назад не захотели воевать за Францию, то нереально рассчитывать, что они будут воевать за Германию. Фюреру трудно было что-то возразить на это. В качестве компенсации Петен предложил Гитлеру план всестороннего сотрудничества двух стран. Войскам Германии и Италии предоставлялись базы во французских колониях в Африке и Сирии, а вся промышленность Франции переориентируется для нужд немецкой армии и кроме того французы поедут на работу в Третий рейх.

По итогам встречи Петен обратился к народу: «Французы, в минувший четверг я встретился с рейхсканцлером. Наша встреча пробудила надежды и породила беспокойство; я должен дать на этот счет некоторые пояснения. После победы над нашей армией Германия может выбирать между традиционным миром, основанным на угнетении, и совершенно новым миром, основанным на сотрудничестве. Я принял приглашение фюрера по свободной воле. Я не подвергался какому-либо диктату, какому-либо давлению с его стороны. Мы договорились о сотрудничестве между нашими двумя странами. Сотрудничество между нашими странами становится задачей дня. Я поддерживаю этот принцип. Министры несут ответственность только передо мной. Надо мной одним свершит свой суд история. До сих пор я говорил с вами как отец, сегодня я говорю с вами как глава нации. Следуйте за мной! Храните вашу веру в вечную Францию!».

Каких-либо выступлений французов против сотрудничества с нацистами не зафиксировано. Были конечно забастовки, но исключительно с требованиями повышения заработной платы. В дополнение к миллиону французских военнопленных еще около 350 тысяч французов отправились на работу в Германию. За годы войны во Франции для Гитлера были изготовлены 4 тысячи самолетов, 10 тысяч авиационных двигателей, 52 тысячи автомобилей и много другого вооружения. Курс рейхсмарки по отношению к франку был искусственно завышен вдвое. Рейхсбанк получил пакеты акций крупнейших французских предприятий. В дополнении к этому, по условиям перемирия Франция выплатила 681 миллиард франков за содержание немецких оккупационных войск. К началу 1944 г. 80% французских предприятий выполняли немецкие заказы. За четыре года немцы вывезли из страны сырья на сумму почти 9 759 681 миллионов франков, промышленной продукции — на 184 670 миллионов франков, сельскохозяйственной — на 126 645 852 миллионов франков.

Французское слово collaboration — сотрудничество до войны не носило никакого негативного оттенка. Благодаря маршалу Петену в русском языке появилось слово «коллаборационизм» и производные от него и теперь оно имеет более узкое значение — «сотрудничество с оккупантами».

«Сражающаяся Франция» против сотрудничающей Франции.

Несмотря на то, что миллионы французов работали на Гитлера в современной -историографии Франция считается страной Антигитлеровской коалицией без всяких оговорок. Для оправдания того, что происходило в этой стране в 1940–1944 годах, обычно утверждают, что в этот период существовало две Франции, указывая и на «Свободную Францию» генерала де Голля. Если следовать этой логике, то и Германия была на нашей стороне, ведь 12 июля 1943 года была создана «Свободная Германия», а отдельные немцы-антифашисты воевали на всех фронтах Второй мировой войны.

«Свободная Франция» была создана в июле 1940 года и существовала на британские деньги, о чем постоянно напоминала пропаганда Виши. Вначале она насчитывала 1994 человека, из них 101 офицер. Ее основу составили французские войска, которые «помогали» Норвегии, то есть в их рядах было много иностранцев.

Свое боевое крещение оно получило 23 сентября 1940 года в Дакаре — столице французской колонии Сенегал. Официально было объявлено, что целью операции является захват нужной для британского флота базы в этом районе Атлантике, хотя на самом деле основной целью были золотые запасы Франции, Бельгии и Польши, хранившиеся там. Де Голль обещал Черчиллю, что если он явится туда с внушительными силами, то колониальная администрация сразу перейдет на его сторону, как это удалось сделать в Чаде и в Убанги-Шари (сейчас Центрально-Африканская Республика). Была разработана операция «Menace» («Угроза») по захвату Дакара.

23 сентября британская эскадра в составе авианосца, двух линкоров, пяти крейсеров и десяти эсминцев вместе с четырьмя десантными кораблями подошли к Дакару. Интересно, что среди судов снабжения эскадры находился и зафрахтованный советский транспорт «Анадырь». Парламентеров генерала де Голля, прибывших на самолетах, немедленно арестовали, а отправленных на катерах — обстреляли. Тогда он обратился к колониальной администрации по радио с ультиматумом: если они не признают его главой Франции, то британская эскадра откроет огонь. В ответ на это французские корабли, находящиеся в Дакаре, и береговые орудия начали обстрел эскадры. Был сильно поврежден тяжелый британский тяжелый крейсер Cumberland и он отправился на ремонт в Южную Африку, также снаряды попали в эсминцы Inglefield и Foresight. Французская подводная лодка «Персей» попыталась атаковать британцев, но была потоплена. Под ответный огонь британской эскадры попали не только корабли и батареи, но и жилые кварталы города.

Одновременно была предпринята попытка высадка десанта из бойцов де Голля в районе Рюфиска юго-восточнее Дакара. Пытавшийся помешать высадке французский эсминец «Л’Одасье» был подбит и был вынужден выброситься на берег. Однако когда десантные корабли подошли к берегу, то были встречены пулеметным огнем и солдаты «Свободной Франции» высаживаться отказались, потребовав возвращения к эскадре. Де Голль заявил, что десант якобы был отменен по его инициативе, так как он «не хочет проливать кровь французов в войне против французов».

После этого еще два дня продолжались артиллерийские дуэли. Британцы стремились уничтожить новейший французский линкор «Ришелье». Трижды его атаковали британские торпедоносцы, но безрезультатно, а девять из них были сбиты. Британцы потопили еще одну подводную лодку «Аякс», а лодка «Бевезьер» смогла всадить торпеду в их линкор Resolution и он потом долго ремонтировался в США. Огнем орудий главного калибра «Ришелье» были нанесены повреждения и второму линкору Barham, пострадал также и крейсер Australia, где кроме того был уничтожен и гидросамолет.

24 сентября 1940 года, с разрешения Гитлера, 64 самолета французских ВВС бомбили британский Гибралтар. Хотя они утопили только один катер, Черчилль понял, что его страна на пороге войны с Францией и отдал приказ о прекращении операции «Menace». В ходе британского обстрела в порту пострадали и два шведских торговых судна, что ухудшило отношения и с этой страной. В целом в результате попытки британцев прибрать чужое золото погибли 100 и получили ранения 182 французских моряка, а среди мирных жителей было убито 84 и ранено 197 человек. По авторитету де Голля был нанесен сильный удар. С одной стороны во Франции возмущались тем, что он попытался отдать британцам их золотой запас и при этом погибли не только моряки, но и мирные жители, а с другой стороны в Великобритании поняли, что бойцы «Свободной Франции» не надежны и не хотят умирать ни за Данциг, ни за Дакар.

Вскоре благодаря политическому и особенно финансовому влиянию Великобритании удалось договориться о переходе на сторону «Свободной Франции» колониальных администраций Камеруна и Конго. Используя эти страны как плацдарм, войска «Свободной Франции» при помощи британских авиации и флота свергли 8–12 ноября 1940 года вишистскую администрацию в Габоне. Африканцам, которые составляли основу колониальных войск, очень трудно было понять разницу между двумя Франциями и они предпочитали того, кто больше платит. По другому дело обстояло с офицерами-французами. 15 ноября 1942 года де Голль прилетел в Габон и лично беседовал с ними, попавшими в плен. Ни один из них не согласился присоединиться к «Свободной Франции», предпочитая отправиться в лагере для военнопленных.

Дальше произошло то, что во французских учебниках носит гордое название «Битва при Куфре». С территории Чада генерал де Голль решил атаковать южную Ливию, которая тогда была итальянской колонией. В январе 1941 года, проехав более 1000 километров по пустыне 360 французов под командованием полковника Леклерка окружили итальянский форт Куфра, где находилось 289 итальянцев под командованием недавно призванного из запаса капитана Колонны. На штурм форта они не пошли, а начали обстреливать его из артиллерии. После того как французы отбили атаку итальянской механизированной роты численностью в 120 человек, пришедшей на помощь окруженным, капитан Колонна вступил с ними переговоры и договорился 1 марта 1941 года, что французы разрешат его людям уехать из форта со стрелковым оружием. Трофеями французов стали четыре 20-мм пушки и 53 пулемета. В ходе «битвы» потери французов составили 4 убитых и 21 раненый, а итальянцев — 3 убитых и 4 раненых.

После мощного восстания в британской колонии Ирак в мае 1941 года, когда повстанцы получали военную помощь от Германии и Италии через Сирию, Черчилль дал указание де Голлю заняться освобождением Сирии и Ливана из-под власти Виши. По счастливому стечению обстоятельств этому сильно помог Гитлер, который по условиям перемирия 1940 года ограничил численность французских войск там в 35 тысяч человек.

Хотя официально было объявлено, что освобождение Сирии и Ливана осуществляют войска «Свободной Франции», их там для этого было еще слишком мало — около 5000 бойцов. На самом деле это было очередное франко-британское столкновение и руководил войсками освободителей не де Голль, а британский генерал Генри Вильсон. В этот раз французские войска оказали ожесточенное сопротивление и вместо планируемой недели операция заняла больше месяца: с 8 июня по 11 июля 1941 года. После того как британские войска, используя фактор внезапности, захватили 9 июня приграничный город Кунейтра, вишисты сумели его отбить 15 июня, взяв в плен британский батальон. Трижды переходил из рук в руки город Мерджуон. Однако силы были неравны и наступали британцы из своих колоний с трех сторон. Командующий силами Виши генерал Анри Денц сумел отправить все находящиеся в его подчинении корабли и самолеты во Францию и подписал соглашение о прекращении боевых действий.

По его условию каждый сдавшийся француз получил право выбора между возвращением во Францию или присоединением к войскам де Голля. И снова почти не было желающих присоединиться к «Свободной Франции». Тогда же де Голль обманул сирийцев. Пока шли бои, он призывал их оказывать поддержку в освобождении от власти Виши, обещая сразу после победы предоставление их стране независимости, но «позабыл» это сделать. Свободу Сирия получила только в 1946 году. Войска Виши уничтожили 4052 солдата союзников и сбили 27 самолетов, за что Гитлер им наверное был очень благодарен, а сами потеряли 6352 человека.

Французы едут брать Москву во второй раз.

В разгар боев в Сирии началась Великая Отечественная война. Разумеется это событие было с восторгом встречено правительством Виши и его официальных СМИ. Интересно, что они писали абсолютно тоже, что и сейчас: про то, что после свержения диктаторского режима в России будет создана единая семья европейских народов, где Франция и Россия займут достойное место. Уже 22 июня 1941 года бывший член Исполкома Коминтерна, а затем вождь нацистской Народной партии Жак Дорио призвал к созданию Легиона французских добровольцев против большевизма. Эту идею поддержали Марсель Бюкар и Эжен Делонкль. На следующий же день они встретились с послом Третьего рейха во Франции Отто Абецем и получили полную поддержку. 5 июля пришло разрешение из Берлина и началось создание легиона. Под его штаб и пункт рекрутирования немецкое командование выделило бывшее представительство «Интуриста» в Париже. За короткое время объявилось 13000 добровольцев, но немцы разрешили принять только 6000.

Массовый приток таких добровольцев привел к тому, что маршал Петен написал Гитлеру письмо в котором предложил ему вернуть Франции Эльзас и Лотарингию, а за это она объявит войну СССР. Страшно и подумать какие реки крови народов СССР и Франции пролились, если бы фюрер принял это предложение. К счастью, тогда он был уверен, что победит нас через несколько месяцев до возрождения французской армии, а в случае военной неудачи разрешить снова создать боеспособную армию Франции было опасно — она могла ударить в спину. Да и отдавать Эльзас и Лотарингию со смешанным немецко-французским населением Гитлер не хотел.

Создан легион был 27 августа, его командиром стал полковник Роже Лабонн. Сержантом записался Жак Дорио. 4 сентября легион отправился в тренировочный лагерь в Дембице в оккупированной Польше. Его торжественные проводы с участием Пьера Лаваля есть на видео. Обратите внимание, оно называется «Европа объединяется».

https://www.ina.fr/video/AFE86001438/le-premier-contingent-de-la-lvf-video.html

5 октября легионеры принесли присягу на верность фюреру Адольфу Гитлеру и стали 638-м Усиленным французским гренадерским полком. Вопреки названию он был скорее ослабленный, так как 28–30 октября на фронт отправились только два закончивших обучение батальона, рота тяжелого вооружения и батарея легкой артиллерии. Численность полка составляла 181 офицер и 2271 солдат и сержантов. Для контроля и связи в полку находилось 35 немецких военнослужащих. По железной дороге они доехали до Смоленска и 6 ноября выступили оттуда пешим маршем с использованием конной тяги для перевозки тяжелого вооружения. Автотранспорт немцы им не дали. В дороге их догнала поздравительная телеграмма Петена со словами: «Перед тем, как вы пойдете в бой, не забывайте, что вам принадлежит часть нашей военной чести». Однако боевой дух борцов с большевизмом стал падать. Из-за отсутствия теплой зимней формы и непривычного климата их стали косить болезни. Еще не дойдя до линии фронта, полк потерял больными около 400 человек, в том числе около трети из-за дизентерии.

В советских фильмах показывали, что французы сражались на Бородинском поле. Однако это не соответствует действительности, так как когда они прибыли на линию фронта 24 ноября, то оно было уже в немецком тылу. Легионеры заняли позиции у деревни Дьюково, а их штаб был в селе Головково. Сразу же после прибытия на передовую 638-й полк был брошен в последнее немецкое наступление на Москву. Он был единственным иностранным подразделением, участвующим вместе с немцами в штурме нашей столицы. Прорвать оборону 32-й стрелковой дивизии французы не смогли, а 5 декабря началось наступление советских войск и они вместе с немцами покатились на запад. Полк потерял более 70% личного состава и утратил боеспособность, в феврале 1942 года отведен в тыл.

Во время боев под Москвой 638-й полк подчинялся командиру 7-й пехотной дивизии генерал-лейтенанту фон Гобленцу, который так описал его боевые качества: «Люди проявили в целом хороший боевой дух, но уровень их боевой подготовки низок. Сержантский состав в общем неплох, но не проявляет активности, так как старший состав не показывает эффективности. Офицеры мало на что способны и явно были рекрутированы по чисто политическому принципу. Легион небоеспособен. Улучшение может быть достигнуто только за счет обновления офицерского состава и форсированного обучения». В результате полковник Лабонн в марте 1942 года был снят с должности и отправлен во Францию. После войны был осужден на пожизненное заключение.

Французский геноцид в Белоруссии.

Новый командир подполковник Эдгар Пюо быстро пополнил полк новыми добровольцами, но немцы не вернули французов на передовую, а отправили на юг Витебской области бороться с партизанами. Во времена социализма скрывалось, что Хатынь вместе с жителями сожгли украинские националисты, а то сколько белорусских сел и их жителей сожгли французские националисты не афишируется до сих пор. С 16 по 30 августа 1942 года вместе с 286-й охранной дивизией вермахта под командованием генерал-лейтенанта Йохана Рихерта борцы с большевизмом участвовали в операции «Гриф» в ходе которой было уничтожено 900 мирных жителей в районе Орши. С 10 по 23 октября 1942 года легионеры зверствовали в ходе операции «Карлсбад» когда в селах между реками Березина и Днепр погиб 1051 местный житель. Потом последовали карательные операции «Майская гроза», «Весенний хоровод», «Дождь на Троицу», «Марокко» и целый ряд других.

Жак Дорио тоже делал карьеру на крови и стал лейтенантом, командиром разведки батальона, а потом и всего полка. В 1943 году у многих легионеров истекли двухлетние контракты на службу в вермахте. Продлевать их никто не хотел, все мечтали о скором возвращении во Францию, на их место приезжали новые французские добровольцы. По воспоминаниям командира партизанской бригады «Чекист» Г. А. Кирпича такие французы передавали партизанам оружие в обмен на взаимный отказ от боевых действий и за вознаграждение. Он описывает, например, такой случай: «В населенном пункте Новое Полесье фашистское командование поместило гарнизон из числа французского легиона под командованием немецкого майора Шварцмана… Французские легионеры своей разведки не вели, засад на пути партизан не делали. Однажды отряд Назарова прошел днем. Французы его видели, однако стрелять не стали. Тогда командиру было дано задание установить через местных жителей связь с французами и склонить их на нашу сторону. Через три дня оперуполномоченный отряда Карпушенко взял трех автоматчиков и пошел на встречу с французами. Французы передали партизанам 4 ящика патронов, 38 гранат, 2 портативных радиоприемника и 4 ленты для передатчика. Старший их группы объяснил, что все это списано на борьбу с партизанами…».

Легионеры в ходе операции «Баклан» так увлеклись уничтожением партизан, окруженных в домжерицких и паликских болотах, что упустили прорыв Советской армией линии фронта 23 июня 1944 года. В Толочинском районе французские каратели были разгромлены и уничтожены почти полностью. Остальные успели разбежаться и мелкими группами уйти на запад. В ночь на 24 июня 1944 года группа из около 400 французов под командованием майора Бридо была вынуждена вступить в бой на реке Бобр и понесла тяжелые потери.

17 июля 1944 года в Москве состоялось шествие немецких военнопленных, захваченных в Белоруссии. Наблюдавший его глава военной миссии «Сражающейся Франции» (так с июля 1942 года стала называться «Свободная Франция») в СССР генерал Эрнест Пети заметил среди колонны пленных и французов. Они кричали ему, пытаясь обмануть: «Вив ля Франс, мой генерал! Мы не были добровольцами! Нас призвали насильно! Мы не хотели!». Он зло сплюнул и сказал сквозь зубы: «Мерзавцы! Кто не хотел, тот с нами!». В тот же день состоялась шествие американских и британских военнопленных в Париже. Есть видео, где запечатлено с какой ненавистью парижане относятся к ним. А пройдет чуть больше месяца и эти же люди будут приветствовать англо-американские войска в Париже.

Последние защитники логова Третьего рейха.

Уже в начале 1942 года началась запись французов в войска СС и вскоре в дивизиях «Мертвая голова» и «Викинг» воевало более 300 французов. Маршал Петен всячески поощрял таких добровольцев: на территории Франции работало семь вербовочных пунктов, а 22 июля 1943 года его указом был создан «Комитет друзей войск СС». 18 августа 1943 г. был сформирован французский полк СС, который 15 ноября 1943 года был переименован в 57-й гренадерский полк войск СС. В июле 1944 года он воевал недалеко от дивизии СС «Галичина» на Западной Украине и также был почти полностью уничтожен — к концу августа осталось всего 140 здоровых бойцов, то есть около 10% личного состава. Их отвели в тыл.

1 августа 1944 года из вермахта в СС были переведены остатки выживших в Белоруссии легионеров, ставшие основой 58-го гренадерского полка войск СС. Кроме того, после освобождения Франции в августе 1944 года оттуда бежало около 3500 сотрудников карательных структур режима Виши. Их, вместе с французами, служившими в немецкой армии и флоте, а также в военно-строительных организациях, отправили на службу в СС. Все это позволило пополнить два французских полка СС и, придав им артиллерийские и вспомогательные подразделения, создать на их базе 13 ноября 1944 года 7-ю гренадерскую бригаду войск СС «Шарлемань», а 10 февраля 1945 года — 33-я добровольческую пехотную дивизию СС «Шарлемань». Свое имя она получила в честь средневекового императора Карла Великого, в чьи владения входили Франция и Германия. Численность дивизии первоначально была 7340 человек. Командиром дивизии стал бывший командир легионеров-карателей Эдгар Пюо, дослужившийся к тому времени во французской армии Виши до бригадного генерала, а теперь ставший бригаденфюрером СС.

17 февраля 1945 года она вступила в бой с Советской армией в Померании. Об итогах боев свидетельствуют такие факты: 15 марта то, что осталось от дивизии преобразовали в полк, а 10 апреля — в батальон. 5 марта погиб и командир дивизии Пюо. Он был тяжело ранен и его подчиненные повезли его в госпиталь в Грайфенберг, но по дороге наткнулись на советских солдат и бросили его на дороге. Местные власти постоянно жаловались командованию на грабежи и насилие немецкого населения со стороны бойцов дивизии, но тогда у рейха каждый солдат был на счету и им уже все сходило с рук.

23 апреля французские эсэсовцы получили приказ передислоцироваться в Берлин. Батальон успел попасть туда за несколько часов до окружения столицы рейха. Французы обороняли рейхсканцелярию и даже сумели удержать ее. 2 мая вместе с берлинским гарнизоном капитулировали и французские граждане — 30 последних защитников рейхсканцелярии из 300, прибывших в Берлин. Вспомогательные подразделения, не попавшие в Берлин, сумели сдаться в плен американцам. Жак Дорио не дожил до этого. Находясь в Германии, он 22 февраля 1945 году попал под бомбежку и погиб. Похоронен на кладбище в Менгене. В 1961 году его могила была осквернена французскими солдатами, несущими службу в ФРГ.

Также за Гитлера воевали французы, проживающие в Эльзасе и Лотарингии. Эти провинции были присоединены к Третьему рейху и они были мобилизованы в вермахт. Сколько десятков тысяч французов сражалось против СССР подсчитать трудно — французские подразделения постоянно получали подкрепления, менялась их структура, но минимальное число — 100 тысяч человек. Но есть одна точная цифра, говорящая о многом — 23136 французов прошли за годы войны через советские лагеря для военнопленных. А вот сколько французов воевало на нашей стороне фронта известно точно — 96. Именно столько французов было в «Нормандии-Неман». Воевали они хорошо — сбили 273 немецких самолета, четверо стали Героями Советского Союза, а 42 погибли. Вот только цифры французов по разным сторонам фронта очень несопоставимые.

Как разные страны отбирали у Франции ее колонии.

Территория Франции, управляемой маршалом Петеном, постоянно уменьшалась. Французские колонии отбирали как страны Антигитлеровской коалиции, так и те, кто воевал против нее. В 1940-41 год на сторону де Голля перешли четыре африканские колонии, а также Сирия и Ливан, взятые британскими войсками. После подписания перемирия с Германией и Италией и ограничения численности войск Франции как в метрополии, так и в колониях, интерес к ее владениям в Индокитае проявила Япония. Вначале японцы заставили Францию подписать соглашение о запрете транзита британского оружия для Китая через ее территорию, а затем потребовали для контроля за этим допустить в северный Индокитай свои войска численностью 6000 человек о чем 22 сентября 1940 года было подписано соответствующее соглашение. Однако японцы ввели 34000 своих солдат, а на протест правительства Виши даже не ответили. Они активно стали использовать французские военные базы и коммуникации. Вдохновленный примером Японии Таиланд объявил войну Франции в октябре 1940 и в ходе полугодовой войны сумел завоевать несколько провинций в Камбодже и Лаосе. Потом Таиланд стал официальным союзником Японии, но какого-либо наказания за это избежал, поставив Великобритании рис, а Франции в 1946 году вернул завоеванные земли.

Зато японцы стали союзником войск Виши, когда британцы объявили, что на принадлежащем Франции острове Мадагаскар планируется создать военные базы для японского флота и высадили там войска 5 мая 1942 года. Командующий британскими войсками генерал Роберт Стерджес отказался привлекать к десанту войска «Свободной Франции» из-за их слабой подготовки. Войска Виши оказали активное сопротивление и сумели продержаться полгода — до 6 ноября. Таким образом французские войска защищали Мадагаскар значительно дольше, чем Францию за два года до этого. Впрочем, судя по потерям, особо кровопролитных боев не было. Британцы потеряли убитыми 107 человек, а 108 умерло от болезни, а потери французов составили 148 человек. Четыре японские подводные лодки, прибывшие на помощь французам 29 мая 1942 года, сумели сильно повредить линкор Ramillies и утопить танкер British Loyalty. Также они выпустили две миниатюрные подводные лодки с двумя членами экипажа в каждой, но они погибли. Управление островом было передано «Свободной Франции».

После бегства правительства Петена из Франции в Германию в августе 1944 года, губернатор Индокитая адмирал Жан Дюк стал подчиняться созданному 3 июня 1944 года Де Голлем Временному правительству Французской республики. Японцы справедливо опасались, что колониальные французские войска могут начать воевать против них, особенно в случае высадки в Индокитае союзников и они решили их разоружить. 9 марта 1945 года японское командование внезапно потребовало от французской администрации разоружения всех войск. В Сайгоне были убиты два высокопоставленных чиновника Эмиль Рене Лемона и Камиль Афаля, отказавшиеся дать соответствующий приказ. Высших французских офицеров пригласили на банкет к японскому командованию и там убили. В целом разоружение французских войск прошло успешно. Только около 5700 бойцов, в основном из Иностранного легиона под командованием генерал-майора Марселя Алессандри, сумели пробиться на свободную от японской оккупации территорию Китая.

Японцы объявили об освобождении Индокитая от французского колониализма и провозгласили создание своих марионеточных государств — Вьетнамскую империя и королевств Лаос и Кампучия. 2 сентября 1945 года Японская империя капитулировала, но вернуть свою колонию Индокитай целиком Франции не удалось. В этот же день лидер вьетнамских коммунистов Хо Ши Мин объявил о создании Демократической Республики Вьетнам. Франция послала против него войска и началась война в Индокитае, которая продолжалось около 30 лет.

Как США Де Голля обидели и как он отомстил.

К тяжелым последствиям для режима Петена привел захват американо-британскими войсками Марокко и Алжира. К высадке десанта в этих колониях американцы готовились очень тщательно. Это была их первая наступательная операция во Второй мировой войне и они стремились избежать больших потерь. До конца 1942 года США и вишистская Франция продолжали поддерживать дипломатические отношения и американские дипломаты в начинают вербовку французских генералов. Консул в Алжире Роберт Мерфи договаривается сразу с несколькими из них, но они требуют, чтобы на встречу с ними прибыл американский генерал.

В результате 21 октября 1942 года на британской подводной лодке Seraph прибыл американский генерал Марк Кларк и провел встречу с французскими генералами на прибрежной вилле в 100 километрах на западе от Алжира. Он заверил французов, что Алжир, Марокко и Тунис после их захвата американо-британскими войсками останутся французскими, а войсками вторжения будет командовать французский генерал, чье имя он еще не мог сообщить. Однако Марк Кларк заверил генералов, что это не будет де Голль, которого они считали британской марионеткой и их мнение совпадало с американским. Внезапно встреча была прервана появлением французской полиции, но генерала США и четырех его офицеров успели скрыть в специальном тайном подвале.

На роль освободителя французской Северной Африки от режима Виши американцами был выбран генерал Анри Жиро. Он пользовался авторитетом во Франции и официально поддерживал маршала Петена. Его войска оказали некоторое сопротивление немцам в Нидерландах и он отказался эвакуироваться в Англию, предпочитая сдаться в плен 19 мая 1940 года. Также он сумел сбежать из немецкого плена во время обеих мировых воин. Американский посол во Франции адмирал Уильям Лихи пообещал ему, что он будет командовать американо-британскими войсками в Северной Африке, а потом и во Франции сменит Петена. Жиро согласился, но поставил условие, что забрать его из Франции должен американский корабль, а ни в коем случае не британский — это могло нанести удар по его политической репутации. У американцев появилась проблема: посылать корабль к берегам Франции было рисковано — его могли утопить, а все американские подводные лодки были заняты войной с Японией. Выход нашли простой: на британской подводной лодке Seraph подняли американский флаг перед посадкой туда Жиро, а командиром ее стал капитан ВМС США Джеральд Райт.

7 ноября 1942 года Жиро вместе с сыном и двумя офицерами прибывает в Гибралтар. Там он узнает, что вторжение состоится завтра, а не через месяц, как ему обещали и командовать войсками будет не он, а американский генерал-лейтенант Дуайт Эйзенхауэр. Ему же был предложен только пост командующего французскими войсками в Северной Африке, которые перейдут на сторону Антигитлеровской коалиции. Генерал Жиро, возмущенный обманом, вначале послал Эйзенхауэра в крайне нецензурной форме, но на другой день принял новое американское предложение.

Другой проблемой для американцев стало то, что они с одной стороны хотели как можно лучше координировать действия своих войск с войсками французских генералов-перебежчиков, а с другой стороны боялись сообщать им точные время и место высадки, опасаясь, что они сообщат их командованию в Виши и немцам. Это привело к неприятным последствиям. Вечером 7 ноября участник заговора генерал Антуан Бетуар получает сообщение о том, что американские войска высадятся в Марокко в 2 часа ночи 8 ноября в 80 километрах севернее Рабата. Он арестовывает всех немецких офицеров, следящих за условиями соблюдения перемирия 1940 года, захватывает штаб французской армии в Рабате и отправляет своих офицеров к месту высадки американцев. Из штаба он обращается к командующему войсками в Марокко генералу Шарлю Огюсту Ногесу и командующему местным флотом адмиралу Пьеру Мишелье с предложением отдать приказ войскам перейти на сторону британо-американских войск, которыми командует генерал Жиро и которые высадятся в 2 часа ночи или просто самоустраниться и ничего не делать.

Генерал Ногес колеблется и готов принять предложение, но адмирал Мишелье предлагает подождать и посылает в разведку свои морские и воздушные подразделения, которые в 2 часа ночи докладывают, что на побережье никто не высадился и никакой десант к нему не приближается. Генерал и адмирал приходят к выводу, что это провокация Виши или немцев, чтобы проверить их преданность. Ногес объявляет генерала Бетуара путчистом и поднимает по тревоге все подчиненные ему войска. В результате генерал Бетуар и его соратники-офицеры арестованы, немцы освобождены, а французские войска в полной боевой готовности встретили десант союзников, который высадился не в 2 часа ночи, а в 5 утра и совсем не в тех местах, которое сообщили американцы Бетуару. Таким образом американский заговор привел к последствиям противоположным ожидаемым.

В Алжире главным заговорщиком был генерал Шарль Эммануэль Маст — командующий войсками Виши в Алжире. После получения сигнала от американцев в ночь с 7 на 8 ноября 1942 года его люди прервали повсеместно телефонную связь, захватили все полицейские участки, арестовали немцев и пронацистски настроенных офицеров и захватили все радиостанции для предполагаемого выступления генерала Жиро.

Группой восставших, штурмовавших виллу генерала Альфонса Жюэна — командующего французскими войсками в Северной Африке, командует лично консул США Роберт Мерфи. В 0:30 8 ноября вилла взята и Мерфи сообщает Жюэну о предстоящей высадке американских войск якобы под командованием Жиро и требует от него издания приказа французским войскам не оказывать сопротивление десанту. Жюэн сумел увернуться от этого, сообщив, что в настоящее время тут все решает командующий вооружёнными силами Франции адмирал флота Франсуа Дарлан, который неожиданно прилетел в Алжир из-за тяжелой болезни сына, проходящего здесь службу.

Дарлан был как минимум третьим человеком в Виши и Петен 10 февраля 1941 года назначил его своим преемником. Мерфи требует от Жюэна пригласить Дарлана сейчас же к себе на виллу на срочную встречу с консулом США. Дарлан соглашается приехать и попадает в ловушку. Выслушав требование Мерфи о приказе, он рассмеялся и заявил: «Давно мне известно, что британцы тупые, но я все же думал, что американцы умнее. Сейчас начинаю думать, вы делаете столько же ошибок, сколько и они». Дарлан отверг предложение консула США, а вскоре ситуация поменялась: у виллы появился отряд жандармерии, группа восставших разбежалась, а консул Мерфи был арестован. Генерал Жюэн восстановил свое управление — арестованные офицеры были снова на свободе, генерал Маст и его сторонники задержаны, захваченные объекты освобождены, а войска приведены в полную боевую готовность. Американцы высадились позже времени, которое сообщили заговорщикам и встретили ожесточенное сопротивление. Повторилась история в Марокко.

Те три дня, что шли бои французы сопротивлялись неплохо, учитывая превосходство союзников в сухопутных войсках и авиации. В Марокко к утру 10 ноября они даже смогли остановить наступление войск вторжения. Там же восемь эсминцев предприняли отчаянную попытку пробиться к десантным кораблям, но четыре из них были потоплены многократно превосходящими их силами американо-британского флота, а остальные отступили. Недостроенный французский линкор «Жан Бар» вел огонь, несмотря на постоянный обстрел и бомбардировки. Интересно, что зная о ненависти французов к британцам из-за их агрессии в их африканских колониях, было принято решение поднять на всех британских боевых кораблях флаги США. Американцы всерьез рассчитывали, что французы по ним стрелять не будут, а также на то, что завербованные генералы сделают их высадку в Северной Африке приятной прогулкой, но не получилось.

В Алжире союзникам удалось высадится с небольшими потерями, но их планы внезапным десантами с моря захватить порты Оран и Алжир провалились. В Оране британские корветы Walney и Hartland под флагами США с 393 американскими пехотинцами и 12 бойцами специального разведывательного диверсионного отряда на борту были потоплены, из пехотинцев 189 убиты, остальные попали в плен, из спецназовцев 7 и 5 соответственно, а из 199 британских моряков погибли 113, а остальные оказались в плену. В Алжире для десанта использовались британские эсминцы Malcolm и Broke с 622 американскими солдатами 135-го полка под командованием полковника Эдвин Свенсона. Malcolm при попытке пробить заграждение порта получил попадание снарядом. В результате погибли 10 членов экипажа, погасли 3 из 4 котлов и он на скорости около 7,5 километров в час вынужден был выйти из боя. Broke с третьей попытки пробил заграждение и сумел высадить десант, но от полученных повреждений на обратном пути затонул. Высадившиеся американцы не рискнули идти вперед под сильным французским огнем и, потеряв 22 человека убитыми и 55 ранеными, сдались.

Когда в Северной Африке начались бои, маршала Петена посетил временный поверенный в делах США во Франции Пинкни Так. Но совсем не для того, чтобы объявить войну. Он принес личное письмо Франклина Рузвельта, в котором президент США уверял маршала, что он вводит свои войска во французскую Северную Африку исключительно с целью помощи Франции, в интересах ее народа и во имя демократии. По свидетельству очевидцев, маршал Петен общался с американским дипломатом предельно вежливо — такая у него была манера издевательства, а под конец встречи максимально вежливо сообщил, что Франция разрывает дипломатические отношения с США.

Из-за превосходства союзников положение французов постепенно ухудшалось. Значимая помощь ни от Франции, ни от Германии, ни от Италии не поступала и Дарлан согласился на предложенные американцами переговоры. 10 ноября они сенсационно закончились— Дарлан отдал приказ французским войскам прекратить огонь, а американцы объявили, что признают его командующим французскими войсками и соответственно главой администрации в французской Северной Африке. Дарлан также отдал приказ французскому флоту, находящемуся в Тулоне, прибыть в Алжир, но моряки его приказ не выполнили. Генерал Жиро был взбешен — этот пост был обещан ему, американцы обманули его во второй раз. Негодовал и де Голль, который рассчитывал, что и эти освобожденные от власти Петена французские колонии будут отданы ему, как и все предыдущие. Он справедливо видел в этом козни американцев, так как с британцами у него никаких проблем не было.

Придет время и он отомстит США. В феврале 1959 года он выведет из-под командования НАТО французские ракетные войска и войска ПВО. 4 февраля 1965 года президент Франции генерал Де Голь объявит об отказе использования доллара в международных расчётах и о переходе на единый золотой стандарт. Все наличные доллары будут отправлены в США и обменены на золото. 9 сентября президент сообщит, что Франция не считает себя связанной обязательствами перед Североатлантическим блоком. 21 февраля 1966 года Франция выйдет из военной организации НАТО, а штаб-квартира организации будет срочно переведена из Парижа в Брюссель. В официальной ноте будет объявлено об эвакуации 29 баз с 33 тысячами человек личного состава с территории Франции. В 1966 году президент Де Голль осудит агрессию США против стран Индокитая. С другой стороны, многие французские историки утверждают, что студенческие волнения 1968 года, приведшие в итоги к отставке де Голля с поста президента, организовали США.

Не только де Голль, но и весь мир был возмущен тем, что Франсуа Дарлан один из самых активных сторонников капитуляции в 1940 году, отдавший приказ об уничтожении британских кораблей, приближающихся к берегам Франции и поздравлявший Гитлера со всеми его победами, стал союзником США. Но американцев это волновало мало. Главное, что перестали гибнуть их солдаты, а французская Северная Африка оказалась под их контролем. Проблема с Дарланом вскоре разрешилась. 24 декабря 1942 года 20-летний монархист и сторонник де Голля Фернан Бонье де Ла Шапель застрелил Дарлана прямо в его штабе. Уже на другой день состоялся суд над убийцей, где он заявил, что действовал в одиночку по личным убеждениям. Он был сильно удивлен полученным смертным приговором и заявил, что готов поменять свои показания, но это почему-то никого не заинтересовало. Утром 26 декабря он был расстрелян. Место Дарлана занял генерал Жиро. Чтобы объединить де Голля и Жиро, 3 июня 1943 года был создан Французский комитет национального освобождения (ФКНО), где они оба стали сопредседателями, а Жиро еще и командующим всеми французскими антигитлеровскими вооруженными силами. За его побег к американцам гестапо арестовало и отправило в Германию 21 родственника, его старшая дочь там умерла.

Немецкие и итальянские войска оккупировали французскую колонию Тунис и разоружили там войска Франции, но это уже мало что меняло. Высадка войск союзников в тылу Африканского корпуса генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля заставило его воевать на два фронта. Американские историки считают, что это в итоге и привело к капитуляции корпуса в мае 1943 года. Однако сам Роммель объяснял свое поражение тем, что перестал получать подкрепления из Германии. Все силы рейха были брошены на спасение 6-й армии Паулюса, окруженной в Сталинграде.

Гитлер объединяет Францию.

Узнав о событиях в Северной Африке, Гитлер был взбешен не столько высадкой союзников, сколько массовым предательством французских генералов и особенно адмирала флота Дарлана. По его приказу уже на следующий день после перехода Дарлана на сторону союзников — 11 ноября 1942 года, началась операция «Антон» целью которой был захват немецкими войсками 40% неоккупированной территории Франции. Это очевидно самая успешная операция вермахта за всю Вторую мировую войну. Несмотря на наличие там 100-тысячной французской армии, оккупация прошла без единого выстрела и была завершена за сутки. Французы, как никакие другие иностранцы, любят говорить о загадочной русской душе. Однако, по моему мнению, французская душа еще более загадочная. Судите сами: только, что французы ожесточенно защищали свои колонии от американо-британских войск и тут же без боя отдают саму Францию под немецкую оккупацию. Это еще одна иллюстрация на тему на чьей стороне была Франция в ту войну.

Впрочем, два случая сопротивления немецкому захвату были. Во-первых, правительство Виши передало по радио официальный протест против нарушения условий перемирия 1940 года, а во-вторых, командир 16-й дивизии в Монпелье генерал Жан де Латр де Тассиньи приказал своему подразделению вступить в бой с немцами, но тут же был арестован своими офицерами. Приговорен к 10 годам тюремного заключения, но в ночь со 2 на 3 сентября 1943 года сбежал в Лондон. 8 мая 1945 года он от имени Франции подписал Акт о капитуляции Германии. То, что он больше двух лет служил в войсках вишистской Франции никого из французов не смутило.

Чтобы захватить французский флот немцы пошли на хитрость. Они объявили, что Тулон и его военно-морская база не попадают под оккупацию и до 27 ноября немецкие войска там не появлялись. За это время немцы заминировали выход из гавани Тулона, провели разведку и разработали план захвата, который был поручен 7-й танковой дивизии, которая находилась на отдыхе во Франции после тяжелых боев но Восточном фронте. Операция «Лила» началась 27 ноября 1942 года в 4 часа ночи. Немцам удалось захватить командира базы адмирала Анри Марки и вывести из строя телефонную связь, но французские офицеры сумели поднять тревогу и по приказу адмирала Жана де Лаборда 77 крупнейших кораблей французского флота, в том числе три линкора, были затоплены. Немцам удалось захватить четыре подводные лодки, три эсминца и 40 малых судов. Во французских учебниках истории моряков, затопивших корабли, называют героем. Но возникает вопрос: что мешало им еще 11 ноября 1942 года или чуть позже уйти на кораблях в Северную Африку и присоединиться к союзникам? Так сделали только три подводные лодки и лоцманское судно. Подводная лодка «Ирис» добралась до Барселоны, где была интернирована.

Бывшие французские и итальянские союзники немцев пытаются воевать против них.

Вместе с вермахтом в ноябре 1942 года в оккупации Франции приняли участие и войска Муссолини. В итальянскую оккупационную зону вошел юго-восток Франции с крупнейшими городами Гренобль и Ницца, а также остров Корсика. Однако продолжалось это не долго. 9 сентября 1943 года Италия объявила о заключении мир с союзниками, поставив находящиеся на ее территории немецкие войска в тяжелое положение. К тому времени в Северной Африке из местного населения были сформированы дополнительные войска ФКНО и командующий ими генерал Жиро решил использовать удобный момент, чтобы освободить остров Корсика. О своем плане он не сообщил де Голлю.

После перехода Италии на сторону Антигитлеровской коалиции на острове находились 85 тысяч итальянских солдат и только 12 тысяч немецких. Кроме того местное население под руководством коммунистов подняло восстание против немцев. Немецкий командующий на Корсике генерал-лейтенант Фридолин фон Зенгер получил приказ не оборонять остров, а осуществить через него эвакуацию находящейся на острове Сардиния 20-тысячной 90-й моторизованной дивизии на материковую Италию, а также вывезти туда же большие запасы военного имущества, находящегося на острове. Внезапным ударом находящейся в его подчинении штурмовой бригады СС «Рейхсфюрер СС» он установил полный контроль над восточной половиной острова, а также над портами Бонифачо и Бастиа, захватив там суда. 12 сентября 1943 года в порту Аяччо на западном побережье острова высадилась 4-я горная марокканская дивизия ФКНО под командованием генерала Анри Мартина.

Немцы находились на Корсике до 4 октября. Несмотря на постоянные бомбежки немецких позиций и судов англо-американской авиацией французские и итальянские войска, имеющие большое численное превосходство, так и не перешли в решительное наступление, ограничившись перестрелками и диверсионными действиями партизан. В результате фон Зегер выполнил поставленную перед ним задачу и вывел с островов не только все войска, но и еще около 700 пленных. Перед уходом немцы уничтожили все портовые сооружения, а также семь самоходок StuG III. Потери каждой из сторон составили около 1000 человек. По этому поводу начальник штаба немецких войск в Италии генерал Зигфрид Вестфаль сказал: «Мы так и не поняли, почему враг позволил целому корпусу вернуться в Италию, ибо союзники обладали всеми средствами, чтобы остановить эвакуацию».

Как только последний немецкий солдат покинул Корсику, туда прилетел генерал де Голль, который провозгласил: «Корсика имеет счастье и честь быть первым освобожденным кусочком Франции!». Затем он присвоил себе планирование и осуществление операции по освобождению Корсики. Генерала Анри Жиро он обвинил в том, что тот дал оружие коммунистическим партизанам и тем самым создал предпосылки для гражданской войны во Франции. 19 ноября 1943 года Жиро перестал быть сопредседателем ФКНО.

В дальнейшем подразделения ФКНО, укомплектованные арабами Северной Африки, под командованием генерала Альфонса Жюэна участвовали в освобождении Италии от немецкой оккупации. Прославились они там не боевыми успехами, а массовыми грабежами и изнасилованиями местного населения. Это приобрело такой размах, что в итальянский язык вошло слово «мароконат», означающее групповое изнасилование. Продолжилось это и в Германии. После взятия 23 апреля 1945 года Штутгарта французскими войсками немецкие полицейские в течение только десяти дней официально зарегистрировали 1389 изнасилований, совершенных солдатами марокканской и алжирской дивизий.

Милиция действует совместно с полицией.

После полной оккупации Франции ее армия была окончательно распущена, но зато 30 января 1943 года в помощь полиции и гестапо была создана милиция. Ее задачей было борьба с Движением Сопротивления, выявление евреев, коммунистов, а также советских военнопленных, бежавших из лагерей. Военнопленные союзников из лагерей бегали крайне редко. Через ряды милиции прошло около 45 тысяч французов и все они были добровольцами, хотя ее одновременная численность не превышала 35 тысяч человек. Руководил ею Эме-Жозеф Дарнан — участник боев с немцами в Первую мировую войну и на линии Мажино, бывший активист «Action française», затем сторонник Жака Дорио, а после этого ставший кагуляром. Вначале немцы не очень доверяли милиционерам и до августа 1943 года они действовали без оружия. За это время были убиты 76 милиционеров. Однако милиция выявила такое количество врагов Третьего рейха, что их не только вооружили, но с января 1944 года разрешили действовать и в Северной Франции. Дарнан получил звание штурмбаннфюрера СС.

Подчинялась милиция Пьеру Лавалю, который был также министром внутренних дел. В ноябре 1943 года он объявил, что «демократия это прихожая большевизма» и поручил милиции выявлять новых врагов — тех, кто выступал за восстановление демократических институтов во Франции. 20 января 1944 года Петен подписал закон по которому милиция получила собственный суд. Трое судей-милиционеров получили право выносить даже смертные приговоры и тут же приводить их в исполнение. Таких прав и у гестапо в Третьем рейхе не было.

После того как союзники высадились 6 июня 1944 года в Нормандии, Петен стал менять свои взгляды. 6 августа он написал письмо Пьеру Лавалю в котором выразил беспокойство по поводу поборов с населения со стороны милиции, а также присвоением его сотрудниками имущества при арестах. Лаваль переслал письмо Дарнану, а он напрямую ответил Петену: «В течение четырех лет я получал от Вас комплименты и поздравления. Вы всегда одобряли все мои действия. А сегодня, когда американцы стоят у ворот Парижа, Вы начинаете говорить, что я стану черным пятном французской истории? Вы могли сделать это раньше».

После освобождения Франции судьба милиционеров сложилась по разному. Около 4500 из них были привлечены к ответственности. За работу на немцев во Франции казнили 768 человек, в основном в августе–сентябре 1944 года. В 1945 году были расстреляны Лаваль и Дарнан. Около 2800 милиционеров бежали в Германию, вступили в дивизию СС «Шарлемань» и в большинстве своем погибли в боях с Советской армией. Судьба остальных неизвестна. Небольшая часть милиционеров погибла в боях с партизанами еще до освобождения, а остальные очевидно успешно интегрировались обратно в демократическое французское общество.

Во французском Сопротивлении было мало французов и сопротивления.

Тот, кто более-менее углубленно изучал Вторую мировую войну, слышал о маки — французских партизанах. Но вот подробности об их борьбе мало кто может рассказать, так как мало там героического. В течение первого года оккупации сопротивления ей не было вообще, если не считать сбора разведывательной информации. Об этом свидетельствует такой факт: первый немецкий оккупант во Франции был убит только 21 августа 1941 года в парижском метро. Им стал морской офицер Альфонс Мозер. Так как убийцу поймать не удалось, то правительство Виши предложило публично казнить 15 содержащихся во французских тюрьмах людей с прокоммунистическими взглядами, однако немецкое командование заявило, что достаточно казнить шестерых и без публичности.

Первого оккупанта ликвидировал коммунист Пьер Жорж, участник гражданской войны в Испании. В Движении Сопротивления он был известен как полковник Фабьен. Он дожил до освобождения Франции и затем начал формировать воинские подразделения целиком состоящие из коммунистов, так называемые «Колонны Фабьена». С ними он отбыл на фронт. Он постоянно говорил, что они ядро будущей французской Красной армии, которая победит в гражданской войне. Погиб 27 декабря 1944 года, когда проводил совещание в своем штабном блиндаже, а там внутри взорвалась неизвестно откуда взявшаяся мина. 20 октября 1941 года другие французские коммунисты Марсель Бурдариа и Спартако Гиско убили военного коменданта Нанта Карла Хоца. Немцы в отместку расстреляли 48 человек, а участники покушения позже были арестованы и казнены 17 апреля 1942 года.

Тем не менее самая почитаемая участница Сопротивления во Франции это Женевьев Де Голль-Антоньоз — племянница генерала Де Голля. Еще в 1940 году в городе Рен она сорвала со стен несколько немецких листовок и утащила с моста флаг Третьего Рейха. После переезда в Париж она вступила в подпольное движение «Защита Франции», которая боролась с оккупантами, выпуская и распространяя одноименную газету. 20 июля 1943 года была арестована гестапо и отправлена в концлагерь Равенсбрюк, но на работы там ее не гоняли, а держали в подземном бункере для защиты от англо-американских бомбардировок. Освободила ее Советская армия и она прожила долгую жизнь, умерла в 2002 году. За свою борьбу против оккупации она стала первой женщиной, награждённой Большим крестом Ордена Почётного легиона и кроме того частица земли с её могилы перезахоронена в парижском Пантеоне — месте погребения самых известных людей Франции.

За всю войну количество партизан во Франции не превышало 20 тысяч человек. Причем самой активной их частью были русские — как белоэмигранты и их потомки, так и бежавшие из лагерей советские военнопленные. К весне 1944 года во Франции действовали 35 советских партизанских отрядов общей численностью более 3000 человек. Это «Донбасс», «Железняк», «За свободу», «Ковпак», «Котовский», «Парижская коммуна», «Родина», «Севастополь», «Свобода», «Чапаев» и многие другие. Название Движению Сопротивлению дал русский эмигрант Борис Вильде, который в 1940 году бежал из немецкого плена и создал первую ячейку борьбы с оккупантами в парижском Музее человека. Уже в 1940 году был издан номер газеты «Resistance» («Сопротивление»), который и дал название всему движению. В ячейку был внедрен агент СД Альбер Гаво и в марте 1941 года Вильде был арестован. Расстрелян 23 февраля 1942 года вместе со своим соотечественником Анатолием Левицким. Гимн Движения Сопротивления — «Песня партизан» была написана в 1942 году русской эмигранткой Анной Марли (урожденной Бетулинской) и только позже переведена на французский язык. Генерал Де Голль сказал ей: «Свой талант Вы превратили в оружие для Франции».

Тысячи испанских республиканцев после поражения от Франко бежали во Францию и ушли в подполье после оккупации. Самая большая победа французских партизан произошла 22 августа 1944 года в районе города Ла Мадлен, где была атакована немецкая колонна, отступающая из Марселя. В ее составе было около 1300 офицеров и солдат, 6 танков, 2 САУ и 60 грузовиков. Партизаны блокировали ее, взорвав мост и дорогу, а затем целые сутки обстреливали немцев из пулеметов, меняя позиции. В результате боя немцы потеряли убитыми 110 человек, а партизаны только троих. При этом партизан было всего 36 человек и из них только четверо французов, а остальные — испанцы.

Наиболее успешно действовала интернациональная группа под руководством армянина Мисака Манушяна, насчитывающая около 50 человек. Они уничтожили около 150 оккупантов, в том числе штандартенфюрера СС Юлиуса Риттера. Попытались убить и коменданта Парижа генерала Эрнста фон Шамбурга, бросив гранату в окно его машины. Было убито трое немцев, но генерала в машине не оказалось. Подпольщики сумели пустить под откос пять поездов. В итоге группа была выдана предателем и 16 ноября 1943 года Мисак Манушян и 22 его соратника были арестованы, а 21 февраля 1944 года казнены. Французов среди них было трое.

Активно участвовали в борьбе с оккупантами во Франции также евреи, поляки и даже немцы, эмигрировавшие из Германии после прихода к власти Гитлера. Внесли свой вклад в партизанскую борьбу во Франции даже США и Великобритания, забросив туда соответственно 375 и 393 агента. Французы тоже активно включились в эту борьбу летом 1944 года, когда во Франции высадились войска союзников и исход войны был предрешен. Даже украинские националисты, которые сожгли Хатынь, перебежали тогда на сторону французских партизан.

sponsr.ru/terwel/84695/SOUZNIKI_GITLERA_USTEN_GORODA_LENINA

А до этого картина была обратной. Вот, например, такой факт: уже в октябре 1940 года немцы прекратили вербовку осведомителей, так как, как я писал выше, никакой борьбы против оккупации не было, а осведомителями уже согласились быть 32 тысячи французов.

Союзники освобождают Францию на 99%.

Во Франции любят вспоминать, что на севере страны в Нормандии вместе с американо-британскими войсками высадилась 2-я французская бронетанковая дивизия под командованием генерала Филиппа Леклерка. Правда союзники высадились 6 июня 1944 года, а французская дивизия — 31 июля. Именно эта французская дивизия официально первой вошла в Париж 25 августа 1944 года, но об этом Де Голль договорился с Рузвельтом и Черчиллем еще в апреле 1944 года. На юге Франции в ходе операции «Драгун» 15 августа 1944 года в первом эшелоне высадилась только 5-я французская бронетанковая дивизия, а остальные войска 1-го и 2-го французских корпусов высаживались уже во втором эшелоне.

По данным французского историка Жана-Франсуа Мураччоля во французских войсках, принявших участие в освобождении своей страны, воевало 73,3 тысячи человек, но французов среди них было только 39,3 тысячи, 3800 были бойцы Иностранного легиона, а остальные — арабы и негры, набранные в Африке. Таким образом не только на советском фронте, но и на западном на стороне Гитлера воевало больше французов, чем против него. Правда там положение быстро изменилось благодаря мобилизации. Уже в сентябре 1944 года под командованием Де Голля было 560 тысяч человек, а к концу войны — 1,35 миллиона.

Так как к концу лета 1944 года Советская армия стояла уже возле Варшавы, то предстоящий разгром Германии был очевиден всем, даже немцам. Они на западном фронте уже охотно сдавались в плен. Это ярко показало Парижское восстание, где главной ударной силой восставших стали полицейские, которым нужно было срочно реабилитироваться за их активное участие в депортации евреев и в борьбе против Движения Сопротивления. Им противостояли 15 тысяч немцев и 5000 вишистов из которых погибли соответственно 3200 и 1000, а остальные сдались в плен. Сдался, а не отступил на восток и военный комендант Парижа Дитрих фон Хольтиц. Он находился в плену до 1947 после чего был освобожден, хотя признался в военных преступлениях на территории СССР.

Союзники не освободили всю Францию. Хорошо укрепленные города на побережье — Роян, Ла-Рошель, Дюнкерк, Лорьян, Сен-Назер войска союзников штурмовать не стали, предоставив это французам, а те не спешили освобождать соотечественников, которые так и оставались под немецкой оккупации до мая 1945 года.

Маршал в бегах, под судом и в тюрьме.

После освобождения Франции немцы эвакуировали маршала Петена и его правительство в Германию в замок Зигмаринген. Там маршал задумался о собственном спасении. Он послал к Де Голлю своего представителя контр-адмирала Габриэля Офана с предложением: генерал официально признает Государство Франция, созданное в июле 1940 года, а маршал подает в отставку с поста главы это государства и назначает Де Голля своим преемником. С юридической точки зрения Государство Франция была значительно более легитимной властью, так за его создание проголосовало большинство французских сенаторов и депутатов, в отличие от правительства Де Голля, которое вообще никто не выбирал и не утверждал. К тому же став главой Государства Франции Де Голль получил бы такие полномочия о которых он, при любом другом развитии событий и мечтать не мог. Но это все в теории. На практике французский народ никогда бы не простил бы ему, если бы он принял власть из рук человека с которым он призывал бороться пять лет. Да и во Франции тогда находились американо-британские войска, которые сразу же бы пресекли подобный коллаборационизм. Поэтому генерал Де Голль не только отклонил предложение, но и приказал арестовать контр-адмирала Офана.

Между тем война подходила к концу. 24 апреля 1945 года маршал Петен сумел сбежать одновременно от присматривающих за ним сотрудников гестапо и от подходящих к замку американских войск и вместе с женой оказался в Швейцарии. В этот день ему исполнилось 89 лет. Но времена изменились и Швейцария больше не сотрудничала с Третьим рейхом и его союзниками. Уже 26 апреля 1945 года Петен был выдан во Францию правительству де Голля.

Суд над маршалом начался 23 июля 1945 года в Париже. Обвинение поддерживал прокурор Андре Моне, четыре года назад присягнувший на верность Петену. Трудно тогда было найти во Франции судью или прокурора, который не сделал этого. Маршал сразу сделал заявление: «Мне вручил власть французский народ, представленный Национальным собранием. Верховный суд в его нынешнем составе не представляет французского народа. И только к нему, к народу, обращается сейчас маршал Франции, глава государства. Я не буду отвечать ни на какие вопросы. И это единственное заявление, которое я желаю сделать».

К суду было приковано внимание всей страны. Согласно данным Французского института общественного мнения 76% французов считал маршала виновным в государственной измене, а 15% — нет. При этом адвокаты маршала напоминали, что когда весной 1944 года он проехал по всем крупным городам Франции, то на митинги в его поддержку выходили десятки тысяч людей, а в Париже на встречу с ним пришло более 100 тысяч человек. В своем последнем слове маршал Петен заявил, что он «щит Франции, который хотел избавить страну от самого плохого исхода, а Де Голль — меч Франции, взявший в свои руки борьбу за освобождение страны извне». Также он заявил, что в глубине души он всегда сочувствовал Движению Сопротивления. Вот только жалко, что это сочувствие никогда с глубины не поднималось и в практические дела не воплощалось.

С перевесом всего в один голос (14 против 13) присяжные приговорили его к смертной казни 15 августа 1945 года, но при этом звания маршала его не лишили. Маршал потребовал казнить его как офицера и два дня просидел в камере смертников, ожидая казни. 17 августа Де Голль помиловал его и заменил смертную казнь на пожизненное заключение.

Вначале он отбывал наказание в форте Портале в Пиренеях, где именно по его указу была оборудована тюрьма для политзаключенных, но уже через три месяца перевели в тюрьму на острове Йе в Атлантике в 20 км от побережья Бретани. При этом его жена, снявшая жилье на острове, получила право на ежедневное часовое свидание с ним. Здоровье его стало ухудшаться, но только в конце июня 1951 года разрешили перевести его из тюрьмы в частный дом на острове под присмотр священника Жана Родена. 23 июля 1951 года 95-летний маршал Петен умер и был похоронен в маршальской форме на кладбище острова. В 1966 году, в ходе празднования 50-летия Верденской победы, президент Франции де Голль приказал возложить на могилу своего бывшего командира цветы. После этого цветы возлагали ежегодно до 1992 года, когда эта традиция была прекращена по требованию еврейских организаций. В 2018 году, выступая по случаю 100-летнего юбилея победы в Первой мировой войне президент Франции Эммануэль Макрон произнес: «Маршал Петен был во время Первой мировой войны великим воином. Вот так. Это реальность нашей страны. Политическая жизнь, как и человеческая натура, иногда более сложна, чем хотелось бы. Можно быть великим солдатом в Первую мировую войну и сделать гибельный выбор во Второй». Это заявление вызвало противоречивые реакции во французском обществе.

Всего во Франции к ответственности за сотрудничество с оккупантами было привлечено 39,9 тысяч человек. Из них казнено 768. Получили высшую меру наказания по приговорам судов и ближайшие соратники Петена — Эме-Жозеф Дарнан и Пьер Лаваль. Последнему не помогло даже то, что он смог сбежать в Испанию — Франко его выдал. Как видите, цифры наказанных за коллаборационизм довольно скромные, но с другой стороны, если бы во Франции применили те же критерии, как в СССР, Югославии или Польше, то наказывать бы пришлось половину мужского населения страны.

Франция не страна-победитель, а страна-свидетель.

Если немецкий фельдмаршал Вильгельм Кейтель во время подписания Акта о безоговорочной капитуляции в Берлине 8 мая 1945 года и не говорил тех слов, которые ему приписывают — «А что, французам мы тоже проиграли?», то он должен был их сказать. Действительно, еще в 1943 году миллионы людей по обе стороны фронта считали Францию союзником Третьего рейха и имели для этого все основания. Один из тех, кто придерживался этого мнения был президент США Франклин Делано Рузвельт. Он предполагал, что после войны союзники оккупируют пять стран: Германию, Австрию, Италию, Японию и Францию и только возражения Черчилля, а позже и Сталина заставили его изменить свое мнение. Сталин понимал, что после Второй мировой войны начнется советско-американское противостояние, а у Де Голля были совсем непростые отношения с американцами. Поэтому он всячески поддерживал французского лидера и его государство. С другой стороны, США и Великобритании было важно уменьшить влияние СССР в послевоенном мире, а в случае включения Франции в число главных стран-победительниц территории Германии и Австрии пришлось бы делить не на три, а на четыре части с уменьшением в том числе и советской оккупационной зоны. Сталин разумеется эту хитрость понял, но в обмен на согласие с его мнением о западной границе Польши, принял предложение.

Во Франции любят вспоминать, что их страна подписала Акт о безоговорочной капитуляции Германии вместе с другими великими державами-победительницами. При этом всегда умалчивают тот факт, что подписала она этот документ всего лишь в качестве свидетеля о чем и говорится в последней строчке. Еще более обидно для французов звучит статья 6 акта: «Этот акт составлен на русском, английском и немецком языках. Только русский и английский тексты являются аутентичными». Кроме того, в русском тексте с ошибкой написано имя подписавшего документ Главнокомандующего Французской армии генерала Де Латр Де Тассиньи — там написано «Делатр». Как я уже писал, в 1940 году он присягнул на верность маршалу Петену и до ноября 1942 года служил в его армии. Интересно, что Франция предложила вместе оккупировать Германию в ее зоне Бельгии, Нидерландам и Люксембургу. Те были горды высокой честью, но после нескольких лет оккупации подсчитали расходы и свои войска из Германии вывели. Де Голль уже 20 января 1946 года подал в отставку с поста председателя правительства, так как не смог противостоять коммунистам, получившим относительное большинство на выборах в Учредительное собрание 21 сентября 1945 года. Снова к власти он вернулся только 1 июня 1958 года.

В заключение хочу напомнить еще одну цифру, характеризующую участие Франции во Второй мировой войне — 665 тысяч французов погибли на ней из 41,3 миллионов, проживающих в стране в 1939 году. Из них 253 тысячи это военнослужащие, но в это число входят и погибшие в боях с Советской армией, с армиями союзников и с белорусскими партизанами. 412 тысяч погибло мирных жителей и тут включены и 83 тысячи убитых евреев, и 20 тысяч французов, убитых в ходе американо-британских бомбардировок. Для сравнения: потери Франции в Первой мировой войне составили 1,56 миллиона человек. Как же удалось Франции отделаться такими сравнительно небольшими потерями в следующей мировой войне? Наверное за счет того, что, мягко говоря, не приложила все усилия для борьбы с нацизмом. И пришлось прилагать эти усилия другим странам и платить за это жизнями своих граждан. И в первую очередь это относится к СССР. Но это не мешает современной Франции в качестве «благодарности» именно СССР бездоказательно обвинять в развязывании вместе с нацистской Германией Второй мировой войны.