Мститель № 1. Глава 7. УБИЙСТВО НА КОЛЕСАХ
Уоллес Бьюэлл, младший партнер в брокерской фирме «Карни и Бьюэлл», выглядел сочувственно. Это был бодрый и деловой мужчина сорока пяти лет, слегка лысоватый, с горящими черными глазами и профессионально легкими манерами.
— Я бы посоветовал вам продать, — сказал он.
Он выглядел еще более сочувствующим. Фирма «Карни и Бьюэлл» была крупным предприятием, представительством в Буффало одного из крупнейших финансовых домов Нью-Йорка. В свое время ему приходилось советовать многим клиентам продавать, когда это означало разорительные потери, но он все равно мог выглядеть сочувствующим.
— Похоже, это единственный разумный выход, — добавил он.
Его собеседником был Арнольд Леон, фабрикант из Буффало. Леону было шестьдесят, он был невысок, седовлас и выглядел озабоченным. Он энергично протестовал.
— Продать мой пакет акций Буффало Тэп энд Ди? — сказал он. — Что за совет вы даете?
— Хороший совет, насколько я могу судить, — сказал Бьюэлл. — Мы знаем все о Тэп энд Ди. Как вы знаете, наши нью-йоркские компаньоны разместили эмиссию акций Буффало Тэп энд Ди Уоркс. Мы быстро улавливаем неблагоприятную тенденцию. Акции падают, и они будут падать, мистер Леон. Продавайте!
— Согласно последнему годовому отчету, — обеспокоенно сказал Леон, — у Тэп энд Ди наличные активы более чем равны их задолженности. Это надежная компания. Почему я должен продавать акции с убытком?
— Есть одна причина, — сказал Бьюэлл. — Никто, кроме нас, об этом не знает. Вы знаете Лоуренса Хикока?
Леон кивнул. — Я знаю о нем.
— Так вот, Лоуренс Хикок, президент компании — Тэп энд Ди, нигде не может быть найден.
— Что?
— Да. —◙ Глаза Бьюэлла тоже выглядели немного обеспокоенными. — Вот уже три дня его местонахождение неизвестно. Его друзья не знают, где он. Его семья не знает. Никто не знает. Он просто — сбежал! А когда глава компании таинственно исчезает, каков ваш естественный вывод?
***
Арнольд Леон пожевал губами.
— Естественный вывод заключается в том, что в компании творится что-то неладное, и он сбежал до того, как об этом стало известно, — признал он.
— Именно, — сказал Бьюэлл. — Акции уже упали ниже номинала. А если газеты узнают о бегстве Хикока? Тогда акции упадут настолько, что его могут даже снять с правления. Я продал то немногое, что у меня есть, и повторяю, вам тоже лучше продать.
Леон забеспокоился, восковое, пожилое лицо исказилось от волнения.
— Я очень доверяю вашим суждениям, — сказал он. — Я давно веду с вами дела. Но, черт побери, запас наличности в Буффало Тэп энд Ди должен справиться с любой чрезвычайной ситуацией. Предположим, была допущена ошибка в работе. Вряд ли это было в таких масштабах, чтобы разрушить компанию. Предположим, акции упадут. Они вернутся, или должны вернуться. Я не хочу продавать…
Зажужжал личный телефон Бьюэлла. Бьюэлл поднял трубку и сказал: — Мистер Леон? Да. Вот здесь.
Он передал трубку Леону.
— Арнольд? — раздался голос. — Говорит Джон Лэнсинг.
— Лэнсинг! — голос Леона был удивленным. Джон Лэнсинг был миллионером из Буффало, пользовавшимся большим авторитетом в городе и имевшим свой кусок в большинстве пирогов. — Я думал, вы во Флориде.
— Был. Только сегодня утром вернулся. И я слышал несколько любопытных вещей о Тэп энд Ди. Не могли бы вы приехать и поговорить со мной об этом?
— С радостью! — сказал Леон. — Сейчас буду.
Он повесил трубку с почти взрывным вздохом облегчения.
— Лэнсинг хочет все обсудить, — сказал он Бьюэллу. — Он тоже владеет большим пакетом акций. И он такой же проницательный, как и все остальные. Будет приятно обсудить с ним это предложение.
Бьюэлл тоже почувствовал облегчение.
— Лэнсинг — умная старая утка, — сказал он. — После разговора передайте мне его совет, ладно? Я доверяю его мнению так же, как и вашему, хотя мы и профессиональные трейдеры.
— Я так и сделаю, — кивнул Леон.
Он вышел из большого офиса «Карни и Бьюэлл» на первом этаже, прошел мимо комнаты для клиентов, где доска с нарисованными мелом котировками приковывала к себе пристальное внимание нескольких десятков человек, и прошел через бронзовую вращающуюся дверь.
У обочины стояла его машина. Это был большой городской автомобиль темно-синего цвета. На переднем сиденье, неподвижная, как деревянная глыба, сидела гигантская фигура человека в черном фраке.
— В дом мистера Лэнсинга, Алджернон, — сказал Леон.
Огромное лицо шофера, лунообразное и спокойное, с мирными и не слишком умными фарфорово-голубыми глазами, слегка дрогнуло при этом «Алджернон». Но гигант лишь сказал голосом, довольно высоким для его огромной массы: — К дому мистера Лэнсинга. Да, сэр.
***
Дом Джона Лэнсинга, расположенный в самом центре лучшего жилого квартала, занимал полквартала лужайки и походил на банк. Он казался очень тихим, если учесть, сколько людей должно быть вокруг. Вся прислуга, семья, друзья. Но ни души не было видно, когда городская машина Леона подъехала к парадному подъезду.
Сзади находился гараж на четыре машины, над которым располагались помещения для слуг, а в дом вел крытый тоннель. Там тоже никто не двигался.
— Вы уверены, что он дома, сэр? — спросил огромный водитель.
— Да. Только что он звонил. Подожди здесь, Алджернон.
Леон, пожилой и серьезный, рысью поднялся по ступенькам и позвонил в звонок. Парадная дверь открылась. Он вошел в дом.
Шли минуты. Из дома не доносилось ни звука активности. На территории не было видно ни одной живой души. Гигантский водитель беспокойно ерзал за рулем и все время смотрел на пустую, мертвую дверь.
Он открыл приборный отсек и достал толстую книгу. Радиоактивные явления, — гласило название книги. Он открыл ее с обратной стороны и начал изучать. Но он не мог сосредоточиться на тексте.
Прошел час. И вдруг, поколебавшись, огромный водитель пошевелил огромными плечами и выбрался из обезьяньего кресла. Что-то в этой картине было не так.
Он подошел к двери и позвонил в колокольчик. Дворецкий, конечно же, открыл бы ему, сейчас появился бы Леон, и он бы отругал его за то, что он так глуп, что спрашивает его. Но водитель решил рискнуть. Интуиция подсказывала ему, что что-то не так.
Никто не ответил на звонок. Он снова ударил в колокол и услышал, как тот гулко отозвался в сводчатом пространстве. Можно почувствовать, если в доме нет жильцов.
Но это место не должно быть пустым! Ведь его босс заходил туда, не так ли?
Спокойные глаза шофера приняли странное, глубокое, настороженное выражение на его лунном лице. Он положил руку на богато украшенную кованую дверную ручку.
Этот человек, несмотря на обычную шоферскую ливрею, был похож на человека, вышедшего из легендарной эпохи гигантов. В нем было шесть футов девять дюймов. Весил он двести восемьдесят пять фунтов. В груди он имел пятьдесят три дюйма и носил воротник девятнадцатого размера. Его руки были больше, чем бедра у большинства мужчин, а ноги представляли собой столбы, пригодные для строительства фундамента. Под мышками, на груди, плиты и узлы мышц были настолько громоздкими, что руки не могли висеть прямо вниз — они выгибались так, что казались щуплыми, хотя на самом деле были почти горилловой длины.
Мужчины гигантской породы встречаются изредка. Примо Камера был одним из таких. Но это редкость. А когда они все же встречаются, обычная техника и обстановка жизни не рассчитана на них.
Гигант потряс запертую входную дверь. Затем, взмахнув руками, от которого грозила лопнуть плетеная ливрея на его огромных плечах, он ворвался внутрь.
***
Тяжелая входная дверь загрохотала, зашипела, а затем лопнула, унеся с собой половину рамы. Здоровяк шагнул в парадный холл. Он стоял там один. В доме не было ни звука.
— Эй! — крикнул он.
Ответа не последовало.
— Мистер Леон…
Он двинулся вперед, но остановился у первого же дверного проема. Мебель внутри была завешена простынями. Как и вещи во всех остальных комнатах.
Только в холле стояли стулья без покрывал. Дом был закрыт. Лэнсинга здесь не было. Никого не было. Но Леона впустил человек в ливрее.
Гигант торопливо переходил из комнаты в комнату. Все они были пусты. Его работодателя в этом доме не было. Он помчался в заднюю часть дома, по крытому туннелю к гаражу, который выходил на аллею. Разум подсказывал ему, что Леона вывезли именно сюда. Но инстинкт был суеверен.
Как будто человек вошел в этот дом — и тут же растворился в воздухе! Шофер помчался обратно к городской машине.
В лучах ясного майского солнца по жилому кварталу проезжал небольшой закрытый грузовик. На его бортах красовалась надпись: — Солодовая Продуктовая компания Буффало. В кабине в одиночестве сидел худой парень в низко надвинутой кепке и с сигаретой, свисающей из уголка безгубого рта.
Сзади сидели трое мужчин. Двое из них были похожи на крысоподобного водителя. Третьим был Леон.
Леон лежал на полу грузовика, тяжело дыша, с сине-белым лицом. Один из мужчин прижимал к его носу промокшую тряпку. Другой внезапно выхватил ее.
— Эй! Полегче с хлороформом. Не умори старого козла!
— А-а-а! Ну и что? Он все равно его получит.
— В ближайшее время не получит. У босса есть на него виды.
Человек с тряпкой нахмурился, но убрал ее от ноздрей Леона.
— Конечно, — пожаловался он. — Конечно. У босса есть идеи. Но какие идеи? Ты никогда не замечал, что нам, парням, никто ничего не говорит? Босс, кем бы он ни был, отдает приказ что-то сделать, и мы это делаем. Он говорит не делать что-то, и мы не делаем. Но никто и словом не обмолвился о том, для чего все это нужно.
Второй мужчина на минуту выглядел действительно испуганным.
— Заткнись, болван! Это та пьеса, где не стоит знать слишком много. Она большая. За ней стоит большая шишка или две. Там много защиты. Это все, что нам нужно знать.
— Это не все, что мне нужно. Мне важно знать, когда я что-то делаю. Я не люблю играть вслепую.
Второй мужчина замолчал на мгновение, крысиные глаза следили за лицом его приятеля.
— Последний парень, который так говорил, — сказал он наконец, — был подобран в канаве с парой фунтов свинца. А тут все настолько серьезно, что никто не должен задавать вопросов.
— Я рискну, — высокомерно сказал другой. — Я собираюсь пошарить вокруг и кое-что выяснить. А ты подожди и следи!
***
Его приятель заглянул в маленькое окошко и через плечо водителя увидел через лобовое стекло, что маленький грузовичок едет по улице, где пустыри были правилом, а дома — исключением. Он обернулся.
— Пит! — внезапно прохрипел человек с тряпкой.
Он уставился на пистолет, появившийся в руке Пита.
— Пит…
Пистолет слегка подался вперед.
— Пит… Я не хотел этого! Мне все равно, что за этим стоит. Я не буду пытаться ничего выяснить.
Пит молчал.
— Ты не можешь так поступать, Пит! Мы же приятели. Мы были вместе шесть лет. Мы вместе отсидели. Ты не можешь меня пришить только потому…
Пистолет ткнулся вперед еще дальше.
Взрыв, заглушенный одеждой и телом мужчины, был негромким. Шум грузовика помог его заглушить. И вообще, на этой окраинной улице не было никого, кто мог бы услышать.
Мужчина обмяк, и тряпка с хлороформом выпала из его ослабевшей руки. Он умер, глядя в лицо Питу, неверяще, умоляюще. А Пит смотрел в ответ, разинув рот.
В глазах Пита читалось сожаление, но и страх перед кем-то или чем-то настолько сильным, что даже убийство старого приятеля можно было совершить без всяких сомнений, если тот почует неладное.
Грузовик поехал дальше, везя мертвого стрелка и бессознательного богача.
-------------------
Мститель № 1. Глава 7. УБИЙСТВО НА КОЛЕСАХ
