Дважды перебежчики

В распространяемой, начиная со времен горбатой перестройки, лжи о Великой Отечественной войне особое место занимал миф о так называемой «второй гражданской». Под это дело обеляли своих кумиров современные ряженные с лампасами и без, объявляя палачей и предателей Шкуро и Краснова героями, боровшимися против большевиков. До сих пор с надрывными стенаниями и траурными речами отмечается день выдачи предателей русского народа, сотрудничавших с оккупантами, палачей, запятнавших себя кровью не только советских граждан, но и мирных жителей в Сербии, Чехии и даже Франции. Возможно читатель видел вот эту гнусно-пафосную картинку в интернете.

Воздаяние палачам и гитлеровским прислужникам почему-то названо «казачьей Голгофой». А это ведь по религиозным канонам, как минимум, богохульство.

Но мы сейчас подобные мерзости не будем ворошить. Скажем только одно: предавший раз, предаст и второй. Заявивший предателя героем, сам станет предателем. И кончит также.

Лучше мы покажем документы СМЕРШа. Из них станет ясно, что никакой «второй гражданской» не было и в помине. Были, конечно, идейные враги советской власти, готовые служить хоть чёрту, лишь бы против большевиков, но большинство личного состава коллаборационистских формирований туда загнали страх за свою жизнь, угроза голодной смерти в лагере и простая человеческая слабость — склонность к самообману и самооправданию, чтобы унять муки совести.

Как только наметился перелом в ходе боевых действий, как только стало ясно, что «победоносный Вермахт» более таковым не является, наметилась совершенно противоположная тенденция: «борцы с большевиками», порой идя на верную смерть, убивали немецкий персонал и белоэмигрантов и пытались любой ценой прорваться к партизанам или к войскам Красной Армии. Они не искали пощады и часто не рассчитывали на нее. Они искали искупления. Наиболее яркий пример тут — история бригады Гиля-Родионова. Но были и другие.

Сообщение начальника Главного управления контрразведки «СМЕРШ» В. С. Абакумова в ГКО СССР об усилении перехода на нашу сторону перебежчиков из «добровольческих» частей и отрядов, сформированных из числа пленных советских военнослужащих (10 сентября 1943 г.)

«3 сентября с. г. в районе станции Неонилово, на участке 60 армии Центрального фронта, перешла на сторону частей Красной Армии казачья рота численностью в 140 человек.

Рота была сформирована немцами из числа советских военнопленных, ранее находилась в г. Крупец и предназначалась для охраны штаба 13-го германского пехотного корпуса..»

В период немецкого отступления казаки, выбрав удобный момент, уничтожили своих командиров, захватили командира роты, лошадей, оружие и повозки, после чего организовано перешли на сторону советских войск.

Часто бывшие военнослужащие Красной Армии, давшие согласие сотрудничать с оккупантами в лагере военнопленных, переход обратно к своим начинали готовить едва ли не с момента вступления в соответствующий «легион» по национальному признаку. Далее в тексте сообщается об эпизоде 17 августа 1943 года, когда на сторону Красной Армии перешла группа солдат (взвод) из 1-го туркестанского батальона, сформированного в г. Ромны из татар, башкир и узбеков (военнопленных). Группу возглавили командир взвода Нагимов (в прошлом младший лейтенант Красной Армии) и его заместитель Гимаранов. Подготовку к этой акции они начали проводить еще в период формирования части, т. е. вступление в «Туркестанский легион» для них представлялось изначально способом побега из плена.

Уходя от немцев, взвод Нагимова «громко хлопнул дверью», уничтожив два блиндажа с немецкими солдатами, а также двух унтер-офицеров и трех верных немецких прислужников из числа легионеров.

19 июля 1943 года на нашу сторону перешли 10 человек из 5-й украинской роты, входящей в состав 96-го пехотного полка 33-й пехотной дивизии. Инициатором и организатором перехода, создавшим для его реализации подпольную группу, был в прошлом лейтенант Красной Армии и командир взвода топоразведки 442-го артполка Н. Г. Чикало.

Как видим, немцы тему «украинства» эксплуатировали не всегда удачно. Хотя «украинские роты» имели отдельный статус и упоминаются повсеместно в немецких документах, особенно в отчетных документах штабов тыловых районов.

2 августа 1943 года на участке Северо-Западного фронта (точнее не указано) на сторону наших войск перешли трое военнослужащих РОА: бывшие военнослужащие Красной Армии сержант Ченцов, капитан Малькин и рядовой Максимов. Это уже было более серьезное формирование. Роту из 200 человек под командованием «изменника Родины Грачева» немцы использовали для войсковой разведки и диверсий. Несмотря на такой статус, 3 мая 1943 года рота фактически бросила позиции, отказавшись участвовать в наступлении — в всяком случае так утверждали перебежчики.

Грузинская националистическая эмиграция имела в Германии к началу Великой Отечественной, так сказать, устоявшиеся традиции и надежную базу еще со времен Первой мировой. Однако надежды эмиграции на организацию массовых выступлений против советской власти не оправдались, а сформированные грузинские части в большинстве своем оказались малопригодными для использования на фронте. Ниже несколько фрагментов обсуждаемого документа на эту тему.

Разумеется, были и исключения. Подробно мы эту тему обсуждали в книге «Анатомия предательства», но коротко уточним и сейчас.

Например, очень интересен жизненный путь известного грузинского националиста Шалвы Маглакелидзе, участника подготовки германо-грузинского договора 1918 года. Согласно официальной версии, сей идейный борец за грузинскую независимость после войны укрылся на территории Италии, а затем ФРГ, откуда его якобы выкрали в 1954 году агенты КГБ и вывезли в СССР. Предателей тогда уже не вешали, но Маглакелидзе даже срока подобающего не получил, отделавшись публичным признанием своих заблуждений и минимальной отсидкой на период следственных действий. После чего мирно доживал свой век и даже работал юристом (умер в 1976 году).

А вот азербайджанские части оказались в целом более надежными союзниками Вермахта, чем грузинские или армянские. 804-й и 805-й азербайджанские батальоны получили высокую оценку немецкого командования, занимаясь преимущественно карательными акциями. В докладе Абакумова, кстати, азербайджанские перебежчики тоже не указаны, но это не значит, что их не было.

Находящиеся в тыловых районах формирования коллаборационистов постоянно «таяли» в результате повсеместной эпидемии дезертирства. Кто-то уходил к партизанам, кто-то даже создавал собственный отряд, кто-то просто прятался, ожидая прихода войск Красной Армии.

Одним из организаторов партизанской группы стал бывший политрук (!), видимо, скрывший свой статус политработника от немцев, Артемов. Ранее Артемов находился в составе охранявшего железные дороги «добровольческого отряда». Он создал в Орловской области боевую группу из местных жителей и бывших полицаев численностью 64 человека, взорвав за две недели августа пять мостов и уничтожив немецкий конвой с боеприпасами (на повозках).

Оценив результаты применения своих «восточных войск», немецкое командование почло за благо убрать их от греха подальше с Восточного фронта в Италию, Францию и на Балканы. Хотя проверенные каратели остались зверствовать на оккупированных советских территориях, конечно. И большинство из них получило в конце концов по заслугам.

А какова же была судьба таких вот повторных перебежчиков? Абакумов пишет, что отдал приказ всех их направлять после проверки в штрафные части. Разумеется, кроме лиц, в отношении которых имелись весомые подозрения.