Последний бой «Варяга»
Бой «Варяга» у Чемульпо
Б. Н. Григорьев
Источник: одноимённая статья капитана 1 ранга и командира крейсера «Варяг» В. Ф. Руднева, опубликованная в журнале «Русская старина» том CXXIX за 1907 год.
Справка: бронепалубный крейсер 1 ранга «Варяг», входивший в состав 1-й Тихоокеанской эскадры России и приписанный к Порт-Артуру. Назван в честь корвета «Варяг» Атлантической эскадры контр-адмирала С. С. Лесовского, посетившей США в 1863 году. Построен в Филадельфии фирмой «Уильям Крэмп и сыновья», принят в строй в 1901 году, затоплен экипажем 9 февраля 1904 года. Поднят со дна и включён в состав ВМФ Японии 9 мая 1907 года под названием «Соя». Возвращён России 5 апреля 1916 года, выведен из состава флота в 1917 году, затонул в 1925 году при буксировке на слом.
Водоизмещение крейсера 6.604 тонны, длина 129, 56 м, ширина — 15,9 м, осадка — 5,94 м на миделе.
В конце 1903 года на крейсере производились работы по испытанию подшипников главных механизмов, но доработать неисправности в них не удалось, в связи с чем ход «Варяга» составлял всего 14 вместо декларированных 23 узлов.
16 декабря 1903 года командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал О. В. Старк (1846-1928) отправил крейсер «Варяг» в корейский порт Чемульпо с заданием собрать разведданные о деятельности японцев в Корее и решить вопросы об усилении нашего представительства в Корее, проведя переговоры с посланником в Сеуле А. И. Павловым (1860-1923).
Прибыв в Чемульпо 17 декабря, «Варяг» нашел на рейде порта канонерскую лодку «Гиляк» (командир капитан 2-го ранга Алексеев), английский крейсер 2 класса «Сириус» (капитан 1 ранга С. Мур»), японский крейсер 3 класса «Чайода» (капитан 1 ранга К. Мураками) и американскую лодку «Виксбург» (капитан 2 ранга К. Маршал).
24 декабря «Варяг» вернулся в Порт-Артур, но уже через 3 дня он получил новый приказ уйти в Чемульпо, в связи с чем с крейсера на берег свезли мебель и легковоспламеняющиеся предметы и пополнили его запасы провизии и топлива. 28 декабря «Варяг» снялся с якоря и отправился вторично в Чемульпо.
Приказ Оскара Викторовича Старка капитану 1 ранга Всеволоду Фёдоровичу Рудневу предписывал принять там обязанности старшего стационера и поступить в распоряжение посланника д. с. с. Александра Ивановича Павлова. В случае крайней необходимости Руднев мог высадить на берег десант, но только по распоряжению Павлова. Находившийся в Чемульпо крейсер 2 ранга «Боярин» (капитан 2 ранга Сарычев) должен был принять из Сеула дипломатическую почту и возвращаться в Порт-Артур. Высаженный с «Боярина» десант необходимо было также забрать обратно, но если этого сделать не удалось, то крейсер должен был уходить в Порт-Артур без десанта. Тогда командование и снабжение десанта под командованием лейтенанта Климова должен был взять на себя «Варяг».
Командиру «Варяга», в связи с напряжёнными отношениями с Японией, рекомендовалось соблюдать особую осторожность и корректность как по отношению к японцам, так и других иностранцев. Если японцы предпримут высадку десанта, то Рудневу категорически запрещалось препятствовать этому.
28 декабря «Варяг» снова вышел в море и взял курс на Чемульпо, а на следующий день прибыл в место назначения, где уже стояли «Гиляк» и «Боярин», а также английские крейсер 1 класса «Кресси» и 2 класса «Талбот» (капитан 1 ранга Бэйли), итальянский крейсер 1 класса «Эльба» (капитан 1 ранга Бореа), японец «Чайода» и американец «Виксбург».
Капитаны 2 ранга Сарычев и Алексеев доложили, что десант с эскадренного броненосца «Севастополь» принят на борт «Боярина», а на берег высажен десант с «Гиляка». В тот же день Руднев имел беседу с Павловым относительно десанта в составе 56 человек под командой лейтенанта Климова, а также решены некоторые другие вопросы, в том числе отправление «Боярина» в Порт-Артур.
Относительно действий японцев в декабре 1903 и январе 1904 года Руднев составил отдельный рапорт. 1 января канонерка «Гиляк» ушла в Порт-Артур, а 5 мая 1904 года пришла малая канонерская лодка «Кореец» под командой капитана 2 ранга Григория Павловича Беляева. Пришли французские крейсер 1 класса «Адмирал Гейдон (капитан 1 ранга Гондо) и крейсер 2 класса „Паскаль“ (капитан 2 ранга Виктор Сенес), а также германский крейсер 1 класса „Ханза“ (капитан 1 ранга Шрёдер) под брейд-вымпелом коммодора Хольцендорфа.
Поскольку в течение 2 недель в миссию по телеграфу никаких известий не поступило, Павлов попросил Руднева послать 26 декабря с донесением в Порт-Артур «Корейца», но складывавшаяся вокруг обстановка сделать этого не позволила. Японцы явно что-то замышляли — так оно оказалось и на практике: они решили преподнести ко дню рождения императора Муцухито подарок в виде потопления русской эскадры в Порт-Артуре и уничтожения «Варяга» и «Корейца» в Чемульпо.
26 января на пароходе «Сунгари» из Шанхая прибыл американский военный агент и сообщил, что на следующий день Япония начинает военные действия против России. «Кореец» согласно приказу вышел в море 26 января и у острова Иодольми встретил японскую эскадру, часть которой в составе 3-х крейсеров и 3-х транспортов вошла на рейд Чемульпо, а 4 миноносца, маневрируя вокруг лодки, выпустили по ней 3 мины, не причинившие ей никакого вреда. Большой крейсер преградил «Корейцу» дальнейший путь, и тот решил вернуться в порт и стал за кормой «Варяга». После этого японская эскадра скрылись в шхерах, кроме миноносцев, которые расположились в двух-двух с половиной кабельтов от лодки, 3-х крейсеров и 3-х транспортов, ставших на якорь против русских кораблей. В рапорте Рудневу Беляев сообщил, что находясь ещё в неведении относительно разрыва дипломатических отношений России с Японией, «Кореец» седлал нечаянно 2 выстрела по миноносцам.
Сделав распоряжение относительно отражения минной атаки, Руднев отправился на «Талбот» и попросил его как старшего морского командира съездить на старший японский крейсер и заставить его командира поручиться за безопасность находившихся на рейде судов. Бэйли немедленно отправился к японцам и по возвращении сообщил Рудневу о содержании разговора с японским командиром.
Бэйли обратил внимание японца на то, что корабли находились на рейде порта нейтральной нации и, следовательно, никто не имеет права предпринимать против них какие бы то ни было агрессивные действия, в том числе и стрельбу, и предупредил, что немедленно откроет огонь по тому судну, которое начнёт стрелять. Японцы якобы согласились с этим, но задали вопрос: а вдруг русские первые откроют огонь? Бэйли сказал, что он берёт на себя обязательство не допустить этого. Он также попросил японца не мешать свободному общению экипажей кораблей с берегом. Относительно минной атаки на «Корейца» японец сказал, что ему об этом ничего не известно.
Ночь прошла спокойно, на «Варяге» и «Корейце» люди спали у орудий не раздеваясь.
9 февраля в 7 часов 30 минут командиры 4-х иностранных кораблей получили от японского контр-адмирала Уриу уведомление о начале враждебных действий между Россией и Японией, подписанное 8 февраля на борту крейсера «Нанива». Уриу предложил русским судам уйти с рейда до 12.00, в противном случае они будут атакованы японской эскадрой после 16.00 на рейде.
Извещение было доставлено Рудневу капитаном 2 ранга Виктором Сенесом и подтверждено аналогичным извещением, полученным итальянцем Бореа. Все три командира около 9 часов отправились на «Талбот» для совещания, куда прибыли также француз Сенес и капитан американского «Виксбурга». Там Руднев около 9.30 получил от русского вице-консула в Чемульпо Поляновского письмо, к которому был приложен ультиматум Уриу того же содержания, что и полученные ранее письма английским, французским, итальянским и американским командирами. Иностранные капитаны, посовещавшись отдельно от Руднева, решили, что их суда покинут рейд Чемульпо в 14.00, и спросили, что намеревается делать Руднев. Командир «Варяга» ответил, что будет пытаться прорваться в Порт-Артур, примет бой с японской эскадрой и сдаваться не намерен. Он также сказал, что никогда не будет сражаться на нейтральном рейде, что избавляло другие иностранные суда от необходимости покидать рейд Чемульпо.
После этого командиры «Талбота», «Эльбы» и «Паскаля» обратились к Уриу с протестом, в котором обратили его внимание на то, что порт Чемульпо является нейтральным и что намерение японцев атаковать в нейтральном порту русские суда является нарушением международного права.(Командир американского «Виксбурга», как мы видим, в акции протеста не участвовал).
Ответ японца на протест был получен после боя с «Варягом» и «Корейцем» и гласил: «В виду решения, принятого храбрым русским командиром, всякие переговоры излишни».
Вернувшись на крейсер, Руднев собрал офицеров и объявил о начале военных действий. Офицеры единодушно поддержали решение своего командира о предстоящем бое с японской эскадрой и в случае неудачи прорыва решил не сдаваться, взорвав крейсер. За осуществление и подготовку взрыва корабля ответственным был назначен ревизор крейсера мичман Черниловский-Сокол. После обеда Всеволод Фёдорович обратился к команде с призывом исполнить свой воинский долг и смело идти в бой за веру, царя и отечество. После этого оркестр исполнил гимн России.
В 11.20 «Варяг» снялся с якоря и в сопровождении «Корейца» покинул рейд Чемульпо. На всех военных кораблях, мимо которых проходили русские корабли, играли национальные гимны, на палубах были выстроены экипажи с офицерами и вызваны караулы для отдания русским морякам чести. На итальянском крейсере «Эльба» был исполнен гимн России. Впоследствии иностранцы говорили о том, что они пережили при этом минуты величия, понимая, что провожают русских на верную смерть.
Японская эскадра под командой Уриу в составе 6 крейсеров «Азама», «Нанива», «Такачиха», «Чайода», «Акаши», «Ниитока» и 8 миноносцев встретила русских в строе пеленга от острова Ричи к северному проходу, прикрывая оба выхода в море. Миноносцы держались около своих крейсеров. Уриу предложил сигналом сдаться, но «Варяг» не счёл нужным отвечать и продолжал идти своим ходом. И тогда в 11.45 с крейсера «Азама» грянул первый выстрел из 8-дюймового орудия. За «Азамой» огонь открыли все другие крейсера. «Варяг», выйдя из нейтральной полосы, произвёл пристрелку и открыл ответный огонь с расстояния в 45 кабельтовых.
Одним из первых японских снарядов разрушил верхний мостик, вызвал пожар в штурманской рубке и перебил фок-ванты. Его жертвой стал мичман А. М. Нирод, определявший расстояние дальномером, а вместе с ним были убиты или ранены все дальномерщики станции № 1. По окончании боя нашли руку мичмана, зажавшую дальномер, ребро и внутренности, упавшие на орудие № 2.
После этого снаряды стали попадать в крейсер всё чаще, было подбито 6-дюймовое орудие и тяжело ранен плутонговый командир мичман Губонин, продолжавший командовать и отказавшийся идти на перевязку. Возникший на шканцах пожар был потушен стараниями ревизора Черниловского-Сокол. Число подбитых орудий и убитых и раненых членов экипажа быстро нарастало; был снесён боевой грот-марс, уничтожена дальномерная станция № 2, возник пожар в рундуках броневой палубы; при проходе траверза острова Иодольми снаряд перебил трубку, в которой находились все рулевые приводы; был контужен и ранен Руднев.
Управление крейсером было переведено на ручной штурвал в румпельное управление, но при страшном грохоте приказания и ответы были плохо слышны, поэтому пришлось управляться машинами. Крейсер плохо слушался из-за сильного течения, рядом находились отмели и камни. В 12.45, желая выйти из зоны огня, починить рулевое управление и потушить пожары, крейсер стали разворачивать машинами, и расстояние до неприятеля уменьшилось, а интенсивность его артиллерийских атак усилилась. Приблизительно в это время крупнокалиберный снаряд попал в левый борт под водой, и в образовавшееся огромное отверстие хлынула вода. Вода хлынула в третью кочегарку, но кочегарные квартирмейстеры Жигарев и Журавлёв с замечательной самоотверженностью и хладнокровием сумели задраить угольную яму и предотвратить затопление кочегарки. Старший офицер капитан 2 ранга со старшим боцманом Харьковским подвели к отверстию пластырь и тем уменьшили объём поступающей внутрь воды. Вода всё время откачивалась, но тем не менее «Варяг» стал крениться на левый борт.
Значительные другие повреждения лишили крейсер возможности прорыва, и Руднев принял решение возвращаться на рейд Чемульпо. Японцы, опасаясь своими выстрелами поставить под угрозу стоявшие на рейде корабли, огонь прекратили. Во втором часу дня крейсер стал на якорь, экипаж начал осмотр полученных повреждений и под отверстие в левом борту завели второй пластырь, после чего артиллеристы стали к оставшимся неповреждёнными орудиям, и экипаж стал ждать повторной атаки японцев. Двигатель сохранился благодаря броневым крышкам, беспрерывно работало электричество.
В течение часа боя по врагу было выпущено 1105 снарядов и значительно повреждён крейсер «Азама». Впоследствии выяснилось, что у японцев погиб один миноносец, один из крейсеров при буксировке в Сасебо тоже утонул, подвергся ремонту и крейсер «Чайода». После боя японцы свезли 30 человек убитых в бухту Асан.
«Кореец» со своей слабой артиллерией в обстреле японской эскадры практически не участвовал, и японцы на него внимания не обращали, поэтому он пришёл на рейд целый и невредимый, не имея на борту ни раненых, ни убитых. Потери на «Варяге» выразились на 27 января 1904 года в следующих цифрах:
— из 18 офицеров семеро убыло (что составило 38%);
— нижних чинов убыло 115 человек из 535 (22%).
Немедленно приступили к перевозке раненых на присланных с иностранных кораблей шлюпках (свои после боя пришли в негодность). Француз В. Сенес прибыл на борт лежавшего на боку «Варяга» и лично распоряжался погрузкой раненых. Потом занялись перевозкой экипажа крейсера, и к 16.00 эта работа была закончена. После этого старший и трюмный механики вместе с хозяевами отсеков открыли кингстоны. Подрывать крейсер по просьбе иностранных капитанов было признано опасным для стоящих в узком проходе других кораблей. Руднев со старшим боцманом, удостоверившись, что на «Варяге» никого не осталось, в 15.53 покинули крейсер, сели на французский катер и поднялись на борт «Паскаля».
В 18.10 всё ещё горевший «Варяг» погрузился в воду на глубину 10 сажен (при отливе). Командир «Корейца», получив извещение от Руднева, собрал офицеров и по общему их согласию принял решение канонерку взорвать. Она ушла на дно примерно в 15.10. Пароход «Сунгари» был подожжён и к ночи потоплен.
Экипажи погибших кораблей распределились следующим образом:
— на крейсере «Паскаль» — часть команды «Варяга», вся команда «Корейца», дипломаты с охраной под командованием лейтенанта Климова, фельдшеры, 11 казаков и 2 стрелка;
— на крейсере «Тэлбот» — часть команды «Варяга», экипаж парохода «Сунгари» и
— на крейсере «Эльба» — часть команды «Варяга».
Американец «Виксбург» отказался принять русских на борт, сославшись на отсутствие указаний начальства. Француз, англичанин и итальянец при спасательных работах тоже не имели разрешений от своих министерств, но впоследствии получили от своих посланников одобрение и благодарность.
С собой русские моряки взяли самое необходимое, главным образом судовую документацию, знаковые предметы интерьера кают-компаний и иконы. Офицеры, занятые перевозкой и устройством подчинённых на иностранных судах, взять свои вещи не успели.
Тяжелораненые мичман Пётр Губонин, квартирмейстер Иннокентий Рыжков и комендор Сидор Мудрин были отправлены в Гонконг (вероятно на «Тэлботе», Б.Н.). 24 раненых были оставлены в Чемульпо, двое из них позже умерли от ран. 22 человека вернулись в Россию, избежав японского плена.
3 февраля «Паскаль» покинул Чемульпо и для доставки русских моряков взял курс на Сайгон, откуда они вернулись в Россию.
И еще немного от редакции…
А вот само возвращение реликвии:
Сейчас бы не вернули. Но тогда японцы всерьез намеревались выклянчить обратно свои «северные территории», так что флаг отдать с воинскими почестями им показалось хорошей идеей.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
