Забытое оружие. Винтовочная мортирка Дьяконова.
В наше просвещенное время каждый второй любитель военной истории уверенно расскажет про преимущества и недостатки любого оружия — от фитильного ружья и до атомной бомбы. Интернет все помнит и знает, надо только выбрать, что прочитать, какую картинку посмотреть. Автор публикации к столь продвинутым специалистам себя отнести не решился, так что просто попытался внимательно изучить имеющиеся в открытом доступе материалы архивов и сравнить их со стандартными оценками из популярных Интернет-ресурсов. Все же ЭФФЕКТИВНОСТЬ ПРИМЕНЕНИЯ того или иного вида оружия зависит не только от характеристик самого оружия, но и от рук, которые его держат (им управляют).
Начнем, впрочем, не с мортирки, а с самой винтовки. И вот с этого документа.
Реалии начавшейся войны потребовали много стрелкового оружия, причем наиболее простого — и в производстве и в освоении. Винтовка Мосина надолго стала основным оружием бойца стрелковых частей, после того, как в боях лета 1941 года полегла значительная часть кадровой армии и на фронт пошли мобилизованные — призывники и резервисты. Соответственно, все дополнительное вооружение, усиливающее огневую мощь стрелкового подразделения разумно было бы интегрировать (в части снабжения боеприпасами хотя бы с пресловутой «трехлинейкой»), что, собственно, и делалось. Пистолеты -пулеметы — это отдельная тема.
Винтовочная мортирка Дьяконова в этом смысле попадала, что называется, в тему. Но популярностью все равно не пользовалась. Во многом благодаря не вполне продуманной тактике ее применения.
Так что же там пишут про эту мортирку?
Оценки, как известно, сплошь отрицательные — винтовочная мортирка Дьяконова являлась оружием уместным для Первой мировой, но в условиях советско-германского фронта была малопригодна из-за веса, неудобства применения и малой эффективности боеприпасов (то, что все прочие армии такие системы благополучно использовали всю войну, как-то остается за кадром).
Дьяконовской конструкции нашли применение пропагандисты — таким способом в окопы врага забрасывали листовки на переднем крае. См. фото ниже. Особой точности при этом не требовалось. Что за система закреплена на стволе винтовки политрука, точно сказать сложно, возможно это «войсковой самопал».
Система Дьяконова действительно была достаточно громоздкой. Два номера расчета таскали с собой треногу, угломер-квадрант для прицеливания и боеприпасы, причем установленный на треногу с воткнутыми в грунт сошками комплект заряжать с дула под огнем противника было не очень удобно.
Граната (калибр мортирки 40.8 мм) в варианте осколочного боеприпаса имела специальную конструкцию со сквозной трубкой, позволявшей для выстрела использовать обычные (не холостые) патроны. Выстреливалась она на дистанцию до 850 метров, чему способствовал дополнительный метательный заряд, закрепленный с тыльной стороны.
Приклад винтовки рекомендовалось упирать в землю — сильная отдача при стрельбе из мортирки в реальности не позволяла упирать приклад в плечо. Таким способом, как на фото ниже, можно было вести огонь только из модернизированного под гранату ВКГ-40 образца специальным холостым патроном.
Помимо веса, был у этой системы и еще один существенный недостаток. Эффективная стрельба из мортирки Дьяконова осколочной гранатой (50 г. тротила) требовала ОЧЕНЬ хорошей подготовки расчета — умения определять дистанцию до цели и соответственно выставлять время горения дистанционной трубки (кольцо с тыльной стороны гранаты), чтобы разрыв боеприпаса произошел над целью. Только при этом достигался приемлемый поражающий эффект.
Обычно в литературе указывается, что мортирка Дьяконова в предвоенный период должна была быть в каждом стрелковом отделении. Для массового применения система была слишком сложной. В условиях лета 1941 года найти место этого огневого средства в системе вооружения РККА толком не получилось — вдоль дорог стояли неисправные танки, и бронемашины, враг захватил огромное количество всякого вещевого имущества, боеприпасов, оружия и техники, всего, что не успели вывезти или уничтожить — куда уж тут до дьяконовских мортирок… Их просто бросали, если они вообще были в войсках, а не сдавались на склады. В бою их заменяли ротные 50-мм минометы.
Ниже справка о наличии мортирок Дьяконова в 55-й Армии по состоянию на 5.2.43 года. В большинстве дивизий их просто нет. Наибольшее количество — 48 единиц — в 45-й Гвардейской дивизии.
Наличие боеприпасов по 55-й Армии к тем же образцам:
Обратите внимание — в документах указываются вместе сигнальные пистолеты и мортирки 40.8 мм. И это не случайно. Наличие сигнальных гранат (для дневного и ночного времени) определяло именно такое использование винтовочного гранатомета Дьяконова в войсках. И тут система Дьяконова давала определенные преимущества — подсветку целей в ночное время можно было осуществлять на расстоянии до 1000 метров, при условии, что сигнальные гранаты запускаются каждые 6-8 секунд. Ниже очень интересный документ 14-й Армии. «УКА» — это Управление Командующего артиллерией, т. е. речь уже не о пехотном оружии.
Обратите внимание: мортирки ПОЛУЧЕНЫ (поступили на вооружение) войск Армии в декабре аж 1943 года. Испытывались с большим успехом для уничтожение вражеских огневых точек в ночное время из орудий 45-мм, 76-мм и минометов калибра 120 мм. Четыре бойца (каждый заряжал и стрелял сам, без второго номера) после пары дней тренировки выпустили за 15 минут 50 сигнальных гранат, обеспечив надежное поражение цели орудием с заранее подготовленной позиции, вести огонь с которой в дневное время было бы невозможно. Интересно отметить, что немцы отнеслись к новому приему боя с большим вниманием — огонь открыли сразу две батареи 105-мм гаубиц, причем не по ОП нашего орудия, расстрелявшего вражеский ДЗОТ прямой наводкой, а по предполагаемому месту нахождения «ракетчиков». Такая же история повторялась каждый раз при применении подобной тактики. Подробней на эту тему можно прочитать в полном тексте документа по ссылке ниже (выбран наиболее легко читаемый из нескольких подобных). Аналогичные испытания и стрельбы проводились и в других соединениях, есть, например, такие же материалы 32-й Армии.
Но и это был не единственный плюс «винтовочной артиллерии». Партизанские и диверсионные отряды остро нуждались в подобном оружии и специальных (прежде всего зажигательных) боеприпасах к нему. Отсутствие в необходимых количествах таких огневых средств вынуждало изобретать их по второму разу. Так родился «партизанский гранатомет» Шавгулидзе (ПРГШ). Подобных эрзац-гранатометов из гильз 45-мм снарядов наклепали в Белорусских лесах полукустарным способом порядка 300 штук уже в 1943 году. Вот выдержка из характеристики, подписанной секретарем Минского подпольного обкома партии Бельским и начальником штаба партизанского соединения Гнусовым:
»… Шавгулидзе работал в соединении партизанских отрядов Минской области инструктором подрывного дела, и как инструктор подрывного дела тов. Шавгулидзе изобрел ручную гранату трех типов: ПГШ-1, ПГШ-2, ПГШ-3, которые изготовляются в массовом количестве в организованных тов. Шавгулидзе партизанских мастерских. Всего в партизанских отрядах Минской области изготовлено этих гранат более 7000 штук.
В сентябре 1943 года тов. Шавгулидзе изобрел гранатомет ПРГШ. Эти гранатометы штабом руководства партизанскими отрядами Минской области приняты на вооружение и изготавливаются в партизанских мастерских в массовом количестве. По состоянию на 1/I-43 г. изготовлено 120 гранатометов и более 3000 гранат.»
Но и это еще не все. Отдельно следует обсудить противотанковую роль мортирок Дьяконова. Использование различных винтовочных гранатометов для борьбы с танками было достаточно очевидным решением проблемы наличия в боевых порядках пехоты переносных средств ПТО.
В период битвы за Москву в дело пошли ампулометы и винтовочные мортирки для метания бутылок (!!!) с горючей смесью.
Использовались для той же цели и шомпольные гранаты. К этому типу относится в частности винтовочная противотанковая граната Сердюка образца 1941 года — ВПГС-41. Граната создана в КБ Наркомата угольной промышленности и принята на вооружение 13 октября 1941 года как вынужденная и временная мера. ВПГС-41 представляла из себя боеприпас кумулятивного действия (!!!) с бронепробиваемостью порядка 30 мм. Стрельбу рекомендовалось вести по инструкции (см. ссылку в конце статьи) на дистанцию до 75 метров. На фото ниже ВПГС-41 в боевом положении.
Система Сердюка была не менее (если не более) сложной в использовании, чем довоенная мортирка Дьяконова, небезопасной для стрелка, хотя гораздо легче по весу. Подготовить гранату к боевому применению мог только обученный специально боец. В условиях тотальной войны, когда пополнение часто не умело обращаться толком с обычными ручными гранатами (документов на эту тему в архивах полно), массовое использование подобного оружия было проблематичным, но не исключалась возможность оснащения им отдельных подразделений и групп бойцов.
Хранить и переносить гранату можно было только в разобранном виде. Граната была опасна для своих войск — категорически запрещалось ронять готовую к бою гранату или трогать брошенную или неразорвавшуюся — их надлежало уничтожать подрывом.
Очевидно, что ВПГС-41 по сравнению с винтовочной мортиркой была шагом назад в плане надежности и эффективности конструкции. Именно поэтому к 1942 году производство таких боеприпасов прекратили. Однако, использование их продолжалось. Ниже очень любопытный документ — рапорт (записка) некоего политрука командиру дивизии об обнаружении на артскладе 252 штук «винтовочных противотанковых гранат нового образца», которые политрук похвалил — «очень хорошая вещь». Записка датирована 11.2.42.
При наличии достаточного количества гранат кумулятивного действия для мортирки Дьяконова, она стала бы вполне удачным вариантом легкого пехотного средства ПТО в начальный период ВОВ. Такая граната появилась только к 1944 году и потребовала определенной модернизации системы Дьяконова. ВКГ-40 имела бронепробиваемость на уровне до 50 мм при угле встречи в 90 градусов и выстреливалась только специальным холостым патроном, при этом другие типы боеприпасов для мортирки уже не подходили. Уменьшенный заряд позволял стрелять с плеча, что было необходимо для попадания в танк или бронемашину.
Конечно, для 1944 ВКГ-40 уже проблемы оснащения войск средствами ПТО не решала, т. к. имелись надежные кумулятивные ручные гранаты и активно применялись трофейные «фаустпатроны» разных типов. Причем для использования «малых фаустпатронов» (так в документах) была разработана опять же специальная винтовочная мортира-гранатомет, что позволило пустить в дело разукомплектованные «фаустпатроны»
«Стрельба малыми фаустпатронами производится из специальной мортирки. Мортирка изготовляется в войсках из обрезка вышибной трубы, применяемой немцами для выбрасывания фаустпатронов…»
Так «устаревшие» винтовочные гранатометы снова встали в строй к концу войны и даже до конца 40-х аналогичные системы разрабатывались и применялись — под карабин Симонова в частности.
Граната типа ВКГ-40 вполне могла быть освоена отечественной промышленностью если не к лету 1941 года, то к лету 42-го вполне. Вот тогда бы ее применение по легким и средним немецким танкам могло дать отличный результат. Почему этого не произошло — вопрос отдельный.
Ссылки для самостоятельного изучения:
Сведения. Архив: ЦАМО, Фонд: 1054, Опись: 1, Дело: 3, Лист начала документа в деле: 35. Авторы документа: ЗапФ, ст. лейтенант Шац.
Приказы. № документа: 4, Дата создания документа: 27.11.1941 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 7781, Опись: 3755сс, Дело: 1, Лист начала документа в деле: 11. Авторы документа: 332 сд, генерал-лейтенант Артемьев, див. комиссар Телегин, генерал-майор Кудряшев.
Справка о наличии 26 мм сигн. пистолетов и 40.8 мм мортирок.
Справки. № документа: 284, Дата создания документа: 07.02.1943 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 411, Опись: 10189, Дело: 471, Лист начала документа в деле: 49. Авторы документа: 55 А, полковник арт.-тех. службы Ревво-Катаршков, майор арт.-тех. службы Лишнев.
Доклады. № документа: 1099, Дата создания документа: 25.12.1943 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 363, Опись: 6239, Дело: 56, Лист начала документа в деле: 212.Авторы документа: 14 А, майор Шубин.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Предыдущий
2 комментария