logo Норин

Одесса, 2 мая

Если ‎кто-то‏ ‎обещает ‎вас ‎убить ‎— ‎поверьте‏ ‎ему. ‎Не‏ ‎ищите‏ ‎объяснений, ‎почему ‎на‏ ‎самом ‎деле‏ ‎он ‎имеет ‎в ‎виду‏ ‎совсем‏ ‎другое, ‎не‏ ‎рассказывайте ‎друг‏ ‎другу, ‎что ‎это ‎просто ‎какая-то‏ ‎политика‏ ‎и ‎другие‏ ‎игры. ‎Просто‏ ‎поверьте.


Массовое ‎убийство, ‎произошедшее ‎2мая2014 ‎года‏ ‎в‏ ‎Одессе‏ ‎— ‎ключевое‏ ‎звено ‎в‏ ‎цепи ‎событий,‏ ‎приведших‏ ‎Украину ‎к‏ ‎полномасштабной ‎войне. ‎Восстание ‎на ‎востоке‏ ‎поначалу ‎шло‏ ‎без‏ ‎особенной ‎крови, ‎и‏ ‎на ‎фоне‏ ‎стрельбы ‎и ‎трупов ‎на‏ ‎горящем‏ ‎Майдане ‎оно‏ ‎выглядело ‎не‏ ‎очень ‎брутально ‎даже ‎после ‎того,‏ ‎как‏ ‎Киев ‎объявил‏ ‎силовую ‎операцию.

Одесса‏ ‎изменила ‎многое. ‎Одесса ‎изменила ‎всё.‏ ‎Психолог,‏ ‎который‏ ‎работал ‎с‏ ‎вернувшимися ‎из‏ ‎плена ‎украинскими‏ ‎солдатами,‏ ‎отмечал ‎потом,‏ ‎что ‎в ‎конце ‎весны ‎и‏ ‎начале ‎лета‏ ‎ополченцы‏ ‎начали ‎по ‎умолчанию‏ ‎воспринимать ‎бойцов‏ ‎ВСУ ‎как ‎фашистов. ‎Одесса‏ ‎похоронила‏ ‎надежду ‎на‏ ‎«федерализацию» ‎и‏ ‎«конституционные ‎реформы» ‎и ‎начала ‎действительно‏ ‎массовое‏ ‎добровольческое ‎движение.

С‏ ‎тех ‎пор‏ ‎официальное ‎расследование ‎так ‎и ‎не‏ ‎дало‏ ‎никаких‏ ‎внятных ‎результатов.‏ ‎В ‎конце‏ ‎2015 ‎года‏ ‎отчет‏ ‎экспертов ‎Международной‏ ‎консультативной ‎группы ‎Совета ‎Европы, ‎представленный‏ ‎в ‎Киеве,‏ ‎сухо‏ ‎констатировал, ‎что ‎расследование‏ ‎событий ‎2‏ ‎мая ‎провалено.

Нынешняя ‎война ‎фактически‏ ‎уничтожила‏ ‎даже ‎надежды‏ ‎на ‎то,‏ ‎что ‎события2014 ‎года ‎будут ‎расследованы‏ ‎должным‏ ‎образом. ‎Но‏ ‎кроме ‎официального‏ ‎расследования ‎были ‎еще ‎независимые ‎исследователи,‏ ‎журналисты,‏ ‎огромное‏ ‎количество ‎видеоматериала‏ ‎— ‎картину‏ ‎бойни ‎можно‏ ‎восстановить‏ ‎довольно ‎точно,‏ ‎хотя ‎и ‎не ‎без ‎белых‏ ‎пятен.

ИГРУШЕЧНАЯ ‎РЕВОЛЮЦИЯ

Пока‏ ‎в‏ ‎Киеве ‎горел ‎Евромайдан,‏ ‎Одесса ‎тоже‏ ‎волновалась. ‎Основная ‎драма ‎разворачивалась‏ ‎в‏ ‎столице, ‎но‏ ‎у ‎моря‏ ‎тоже ‎шла ‎своя ‎провинциальная ‎борьба.‏ ‎22‏ ‎ноября ‎2013‏ ‎года ‎местные‏ ‎одесские ‎евромайдановцы ‎соорудили ‎небольшой ‎палаточный‏ ‎лагерь,‏ ‎а‏ ‎уже ‎через‏ ‎три ‎дня,‏ ‎25-го, ‎его‏ ‎разнесла‏ ‎милиция. ‎Несколько‏ ‎человек ‎задержали, ‎некоторых ‎избили ‎(обошлось‏ ‎без ‎серьезных‏ ‎травм).

Некоторое‏ ‎время ‎продолжались ‎стычки,‏ ‎поджоги ‎автомобилей,‏ ‎попытки ‎заблокировать ‎расположение ‎внутренних‏ ‎войск‏ ‎и ‎«Беркута»,‏ ‎но ‎в‏ ‎целом ‎до ‎февраля ‎ничего ‎особенно‏ ‎тревожного‏ ‎в ‎городе‏ ‎не ‎происходило.‏ ‎В ‎январе ‎радикалы ‎при ‎участии‏ ‎киевской‏ ‎самообороны‏ ‎майдана ‎и‏ ‎«Правого ‎сектора»‏ ‎попытались ‎занять‏ ‎ОГА,‏ ‎но ‎эта‏ ‎история ‎тоже ‎закончилась ‎ничем: ‎лидеры‏ ‎местного ‎Евромайдана…‏ ‎не‏ ‎пришли, ‎и ‎через‏ ‎некоторое ‎время‏ ‎толпа ‎рассосалась ‎сама ‎собой.

Первое‏ ‎массовое‏ ‎столкновение ‎случилось‏ ‎19 ‎февраля:‏ ‎евромайдановцев ‎при ‎полном ‎попустительстве ‎милиции‏ ‎атаковали‏ ‎неизвестные ‎люди‏ ‎в ‎шлемах‏ ‎и ‎с ‎деревянными ‎битами. ‎После‏ ‎этого‏ ‎обе‏ ‎стороны ‎—‏ ‎и ‎Майдан,‏ ‎и ‎Антимайдан‏ ‎—‏ ‎почти ‎одновременно‏ ‎начали ‎собирать ‎свои ‎военизированные ‎структуры.‏ ‎В ‎смысле‏ ‎экипировки‏ ‎они ‎были ‎похожи‏ ‎друг ‎на‏ ‎друга: ‎палки, ‎щиты, ‎мотоциклетные,‏ ‎строительные‏ ‎или ‎армейские‏ ‎шлемы.

В ‎Одессе‏ ‎многие ‎не ‎приняли ‎майдан, ‎активистов‏ ‎тоже‏ ‎хватало, ‎поэтому‏ ‎параллельно ‎формировались‏ ‎как ‎минимум ‎две ‎группы.

Одна ‎—‏ ‎во‏ ‎главе‏ ‎с ‎местными‏ ‎общественными ‎активистами‏ ‎братьями ‎Давидченко‏ ‎(«Народная‏ ‎дружина»). ‎Другая‏ ‎сложилась ‎на ‎базе ‎движения ‎«Одесская‏ ‎дружина» ‎во‏ ‎главе‏ ‎с ‎Дмитрием ‎Одиновым‏ ‎и ‎Сергеем‏ ‎Долженковым.

Убивать ‎друг ‎друга ‎пока‏ ‎никто‏ ‎не ‎хотел.‏ ‎Временами ‎сторонам‏ ‎даже ‎удавалось ‎найти ‎общий ‎язык‏ ‎—‏ ‎прошёл ‎даже‏ ‎как ‎минимум‏ ‎один ‎совместный ‎митинг. ‎Радикалы ‎еще‏ ‎не‏ ‎взяли‏ ‎власть ‎ни‏ ‎в ‎том,‏ ‎ни ‎в‏ ‎другом‏ ‎движении. ‎Антимайдановцы‏ ‎в ‎основном ‎собирались ‎на ‎площади‏ ‎Куликово ‎поле,‏ ‎рядом‏ ‎с ‎одесским ‎Домом‏ ‎Профсоюзов.


Митинг ‎на‏ ‎Куликовом ‎поле ‎шёл ‎бессрочно,‏ ‎площадь‏ ‎превратилась ‎в‏ ‎форум ‎в‏ ‎изначальном ‎античном ‎смысле ‎этого ‎слова:‏ ‎место‏ ‎для ‎общения,‏ ‎обсуждения ‎новостей‏ ‎и ‎чуть ‎ли ‎не ‎совместного‏ ‎хорового‏ ‎пения.‏ ‎Публика ‎туда‏ ‎приходила ‎достаточно‏ ‎пестрая, ‎от‏ ‎энергичной‏ ‎молодежи ‎до‏ ‎пенсионеров. ‎Никакого ‎формального ‎единства ‎не‏ ‎было: ‎«Народная‏ ‎дружина»,‏ ‎православные ‎активисты, ‎казаки,‏ ‎более ‎мелкие‏ ‎группы. ‎Некоторое ‎время ‎куликовцев‏ ‎объединяла‏ ‎фигура ‎Антона‏ ‎Давидченко.


Это ‎идиллическое‏ ‎гражданское ‎противостояние ‎не ‎могло ‎продолжаться‏ ‎долго.‏ ‎Украина ‎становилась‏ ‎все ‎радикальнее,‏ ‎и ‎лозунги ‎Куликова ‎поля ‎менялись‏ ‎вместе‏ ‎с‏ ‎ней: ‎федерализация,‏ ‎автономия.

Вскоре ‎—‏ ‎3 ‎марта‏ ‎—‏ ‎область ‎возглавил‏ ‎Владимир ‎Немировский, ‎один ‎из ‎когорты‏ ‎«патриотических ‎олигархов»,‏ ‎поставленных‏ ‎управлять ‎регионами.


Немировский ‎собирался‏ ‎решительно ‎бороться‏ ‎с ‎любыми ‎протестами. ‎Ликвидация‏ ‎лагеря‏ ‎на ‎Куликовом‏ ‎поле ‎стала‏ ‎одним ‎из ‎важных ‎пунктов ‎его‏ ‎программы.‏ ‎Вскоре ‎Антона‏ ‎Давидченко ‎арестовала‏ ‎СБУ, ‎но ‎пока ‎репрессии ‎против‏ ‎айтимайдана‏ ‎этим‏ ‎и ‎ограничились.

В‏ ‎марте–апреле ‎обстановка‏ ‎непрерывно ‎накалялась.‏ ‎На‏ ‎востоке ‎раскручивался‏ ‎маховик ‎насилия. ‎В ‎Одессе, ‎однако,‏ ‎удалось ‎не‏ ‎допустить‏ ‎массовых ‎походов ‎стенка‏ ‎на ‎стенку‏ ‎с ‎человеческими ‎жертвами, ‎как‏ ‎в‏ ‎Харькове, ‎не‏ ‎говоря ‎уже‏ ‎о ‎происходившем ‎в ‎Донецке ‎и‏ ‎Луганске.‏ ‎На ‎общем‏ ‎фоне ‎отношения‏ ‎между ‎двумя ‎одесскими ‎лагерями ‎выглядели‏ ‎чуть‏ ‎ли‏ ‎не ‎дружелюбными.‏ ‎На ‎Куликовом‏ ‎поле ‎жил‏ ‎активист‏ ‎из ‎России,‏ ‎который ‎предлагал ‎убить ‎главу ‎местного‏ ‎«Правого ‎сектора»‏ ‎и‏ ‎даже ‎вызвался ‎сделать‏ ‎это ‎лично,‏ ‎но ‎получил ‎категорический ‎отказ.

Любопытно,‏ ‎что‏ ‎позднее ‎губернатор‏ ‎Владимир ‎Немировский‏ ‎(уже ‎бывший) ‎обвинял ‎в ‎невротизации‏ ‎обстановки‏ ‎именно ‎евромайдановцев:

Это‏ ‎была ‎их‏ ‎оплаченная ‎(не ‎знаю, ‎на ‎каком‏ ‎уровне)‏ ‎работа‏ ‎— ‎троллить.‏ ‎Кто-то ‎работал‏ ‎втемную, ‎у‏ ‎нас‏ ‎же ‎люди‏ ‎ведомые, ‎но ‎были ‎и ‎зрячие.‏ ‎Это ‎была‏ ‎какая-то‏ ‎массовая ‎истерия, ‎создаваемая‏ ‎представителями ‎так‏ ‎называемого ‎«Евромайдана». ‎Я ‎подчеркиваю‏ ‎—‏ ‎так ‎называемого.‏ ‎Про ‎«зеленых‏ ‎человечков», ‎про ‎прорывы-перепрорывы, ‎про ‎«как‏ ‎вы‏ ‎будете ‎нас‏ ‎защищать». ‎Главная‏ ‎проблема ‎— ‎не ‎в ‎«зеленых‏ ‎человечках»,‏ ‎которых‏ ‎нет, ‎не‏ ‎в ‎офицерах‏ ‎ГРУ, ‎а‏ ‎вообще-то‏ ‎в ‎вас‏ ‎и ‎в ‎том, ‎что ‎вы‏ ‎здесь ‎наплодили.

После‏ ‎объявления‏ ‎о ‎начале ‎силовой‏ ‎операции ‎сторонники‏ ‎Евромайдана ‎начали ‎создавать ‎на‏ ‎подъездах‏ ‎к ‎городу‏ ‎блокпосты. ‎Неизвестно,‏ ‎что ‎и ‎от ‎кого ‎они‏ ‎защищали,‏ ‎но ‎на‏ ‎них ‎стояло‏ ‎в ‎общей ‎сложности ‎до ‎пятисот‏ ‎человек‏ ‎—‏ ‎причём ‎не‏ ‎только ‎из‏ ‎Одессы. ‎Тот‏ ‎же‏ ‎Немировский ‎отметил,‏ ‎что ‎в ‎последних ‎числах ‎апреля‏ ‎в ‎Одессу‏ ‎съезжались‏ ‎на ‎автобусах ‎люди‏ ‎из ‎«Самообороны»:

К‏ ‎тому ‎времени ‎в ‎регион‏ ‎начали‏ ‎ехать ‎автобусы‏ ‎«Самообороны». ‎Много.‏ ‎Мы ‎их ‎насколько ‎могли, ‎не‏ ‎пускали‏ ‎в ‎Одессу.‏ ‎Но ‎они‏ ‎уходили ‎на ‎Белгород-Днестровский, ‎еще ‎куда-то.‏ ‎Они‏ ‎растекались‏ ‎по ‎региону.‏ ‎[Они ‎ехали]‏ ‎по ‎направлению‏ ‎из‏ ‎Киева. ‎Правоохранители‏ ‎полностью ‎отходили ‎в ‎сторону, ‎они‏ ‎и ‎так‏ ‎деморализованы‏ ‎были.


Интересно, ‎что ‎2‏ ‎мая ‎Немировский‏ ‎говорил ‎прямо ‎противоположные ‎вещи.‏ ‎24‏ ‎апреля ‎глава‏ ‎областной ‎милиции‏ ‎Луцюк ‎поднял ‎вопрос ‎о ‎блокпостах‏ ‎на‏ ‎заседании ‎облсовета.‏ ‎Он ‎приводил‏ ‎очевидные ‎и ‎вполне ‎разумные ‎аргументы:‏ ‎какие-то‏ ‎люди‏ ‎полувоенного ‎вида‏ ‎обыскивают ‎машины‏ ‎на ‎въезде‏ ‎в‏ ‎город. ‎Зачем‏ ‎— ‎не ‎говорят. ‎Какой ‎у‏ ‎них ‎правовой‏ ‎статус‏ ‎— ‎неясно. ‎Что‏ ‎это ‎вообще‏ ‎такое? ‎Немировский ‎в ‎ответ‏ ‎сказал,‏ ‎что ‎блокпосты‏ ‎нужны ‎«для‏ ‎контроля ‎действий ‎милиции». Как ‎сочетается ‎эта‏ ‎реплика‏ ‎и ‎его‏ ‎позднейшие ‎заявления,‏ ‎понять ‎трудно: ‎это ‎можно ‎трактовать‏ ‎и‏ ‎как‏ ‎простое ‎желание‏ ‎откреститься ‎от‏ ‎неприятных ‎связей,‏ ‎и‏ ‎как ‎попытку‏ ‎замести ‎следы.

На ‎следующий ‎день ‎после‏ ‎этого ‎совещания‏ ‎на‏ ‎одном ‎из ‎блокпостов‏ ‎взорвалась ‎граната.‏ ‎Стороны ‎отреагировали ‎предсказуемо: ‎«волонтеры»‏ ‎с‏ ‎блокпостов ‎объявили,‏ ‎что ‎гранату‏ ‎в ‎них ‎метнули ‎из ‎проезжающей‏ ‎машины,‏ ‎антимайдановцы ‎посоветовали‏ ‎осторожнее ‎обращаться‏ ‎с ‎собственными ‎боеприпасами.

Вскоре ‎в ‎Одессе‏ ‎с‏ ‎неясными‏ ‎целями ‎побывал‏ ‎глава ‎СНБО‏ ‎Андрей ‎Парубий.‏ ‎Он‏ ‎заехал ‎на‏ ‎блокпосты, ‎раздал ‎бойцам ‎бронежилеты, ‎провел‏ ‎«заседание ‎об‏ ‎обеспечении‏ ‎слаженных ‎мероприятий ‎оперативного‏ ‎реагирования ‎на‏ ‎вызовы ‎и ‎угрозы ‎национальной‏ ‎безопасности», но‏ ‎так ‎публично‏ ‎и ‎не‏ ‎сказал, ‎зачем ‎приезжал.


По ‎ряду ‎сообщений,‏ ‎реальная‏ ‎роль ‎Парубия‏ ‎в ‎Одессе‏ ‎состояла ‎в ‎координации ‎действий ‎всяческих‏ ‎националистических‏ ‎(если‏ ‎угодно, ‎патриотических)‏ ‎организаций ‎без‏ ‎официального ‎статуса.‏ ‎Об‏ ‎этом ‎же‏ ‎говорил ‎в ‎интервью ‎один ‎из‏ ‎лидеров ‎местного‏ ‎«Евромайдана»‏ ‎Руслан ‎Форостяк. ‎Любопытный‏ ‎комментарий ‎на‏ ‎эту ‎тему ‎давал ‎полковник‏ ‎Фучеджи,‏ ‎тогда ‎замначальника‏ ‎одесской ‎милиции:

Вы‏ ‎знаете, ‎губернатор ‎Немировский ‎— ‎виновник‏ ‎всего‏ ‎этого, ‎он‏ ‎неоднократно ‎обращался‏ ‎к ‎руководству, ‎к ‎моему ‎начальнику‏ ‎по‏ ‎поводу‏ ‎разгона ‎Куликова‏ ‎поля ‎и‏ ‎получал ‎ответ,‏ ‎что‏ ‎это ‎невозможно‏ ‎в ‎условиях ‎Одессы, ‎это ‎невозможно.‏ ‎Но ‎он,‏ ‎получив‏ ‎ответ, ‎не ‎удовлетворен‏ ‎был. ‎И‏ ‎тогда ‎он ‎начал ‎стягивать‏ ‎людей‏ ‎с ‎Майдана.‏ ‎Он, ‎встретившись‏ ‎с ‎Парубием, ‎подтянул ‎людей ‎Майдана‏ ‎на‏ ‎13 ‎блокпостах,‏ ‎это ‎в‏ ‎пределах ‎500–800 ‎человек, ‎и ‎он‏ ‎в‏ ‎условиях‏ ‎администрации ‎проводил‏ ‎совещания ‎с‏ ‎ними, ‎с‏ ‎бригадирами,‏ ‎начал ‎кормить‏ ‎их, ‎обеспечивать ‎горюче-смазочными ‎материалами ‎и‏ ‎так ‎далее.‏ ‎(…)‏ ‎[Парубий] ‎Вручил ‎бронежилеты,‏ ‎провел ‎совещание‏ ‎в ‎воинской ‎части ‎с‏ ‎командирами‏ ‎и ‎сотниками,‏ ‎которые ‎приехали‏ ‎с ‎Киева ‎(выделено ‎мной ‎—‏ ‎Е.Н.).Совещание‏ ‎продолжалось ‎3,5–4‏ ‎часа. ‎Он‏ ‎сначала ‎говорил, ‎что ‎это ‎контроль‏ ‎за‏ ‎деятельностью‏ ‎работников ‎милиции.‏ ‎Но ‎после‏ ‎приезда ‎Парубия,‏ ‎и‏ ‎когда ‎стали‏ ‎раздавать ‎бронежилеты ‎5-го ‎класса, ‎которые‏ ‎защищают ‎от‏ ‎АК,‏ ‎тут ‎уже ‎стала‏ ‎просматриваться ‎другая‏ ‎какая-то ‎мысль, ‎что ‎они‏ ‎готовятся‏ ‎к ‎чему-то.‏ ‎Но ‎когда‏ ‎это ‎будет ‎и ‎к ‎чему,‏ ‎нам‏ ‎не ‎было‏ ‎известно. ‎(…)‏ ‎Они ‎уже ‎с ‎коктейлями ‎Молотова,‏ ‎уже‏ ‎на‏ ‎блокпостах ‎три-четыре‏ ‎ящика ‎коктейлей‏ ‎Молотова.

Антимайдановцы ‎попали‏ ‎в‏ ‎сложное ‎положение.‏ ‎Первоначальный ‎энтузиазм ‎спал, ‎митинги ‎без‏ ‎внятной ‎программы‏ ‎привлекали‏ ‎все ‎меньше ‎людей,‏ ‎проект ‎Одесской‏ ‎народной ‎республики ‎не ‎нашел‏ ‎поддержки‏ ‎у ‎местных‏ ‎элит ‎и‏ ‎заглох. ‎Но ‎одесские ‎власти ‎—‏ ‎то‏ ‎ли ‎от‏ ‎страха ‎перед‏ ‎«сепарами», ‎то ‎ли ‎желая ‎продемонстрировать‏ ‎Киеву‏ ‎и‏ ‎одесситам ‎свои‏ ‎возможности ‎—‏ ‎старались ‎форсировать‏ ‎события‏ ‎и ‎побыстрее‏ ‎демонтировать ‎лагерь. ‎Переговоры ‎о ‎мирном‏ ‎свертывании ‎Куликова‏ ‎поля‏ ‎вел ‎Фучеджи.

Важный ‎момент:‏ ‎как ‎на‏ ‎этом, ‎так ‎и ‎на‏ ‎всех‏ ‎остальных ‎этапах‏ ‎в ‎деле‏ ‎не ‎удается ‎отыскать ‎следы ‎пресловутой‏ ‎«руки‏ ‎Москвы». ‎Никаких‏ ‎серьезных ‎свидетельств‏ ‎участия ‎«штурмовиков ‎ГРУ» ‎или ‎хотя‏ ‎бы‏ ‎просто‏ ‎людей ‎из‏ ‎России ‎(кроме‏ ‎пары ‎действовавших‏ ‎как‏ ‎частные ‎лица‏ ‎энтузиастов) ‎в ‎одесской ‎оппозиции ‎нет.‏ ‎Немировский ‎констатировал,‏ ‎описывая‏ ‎политическую ‎борьбу ‎в‏ ‎весенней ‎Одессе:

«Это‏ ‎все ‎негодяи ‎местного ‎разлива.‏ ‎Это‏ ‎все ‎одесситы».

ИЗВИЛИСТЫЙ‏ ‎ПУТЬ ‎К‏ ‎КАТАСТРОФЕ

В ‎предыстории ‎одесских ‎столкновений ‎хватает‏ ‎белых‏ ‎пятен. ‎Незадолго‏ ‎до ‎трагедии‏ ‎Немировский ‎заявил, ‎что ‎до ‎9‏ ‎мая‏ ‎Куликово‏ ‎поле ‎тем‏ ‎или ‎иным‏ ‎способом ‎очистят:‏ ‎«С‏ ‎палаточным ‎городком‏ ‎на ‎Куликовом ‎будем ‎решать. ‎Сначала‏ ‎попробуем ‎по-хорошему.‏ ‎Парад‏ ‎на ‎9 ‎мая‏ ‎там ‎будет‏ ‎обязательно». Одновременно ‎шли ‎закулисные ‎переговоры‏ ‎с‏ ‎лидерами ‎куликовцев.‏ ‎Лидерам ‎Антимайдана‏ ‎— ‎это ‎подтверждает ‎множество ‎свидетелей,‏ ‎в‏ ‎том ‎числе‏ ‎Сергей ‎Долженков,‏ ‎один ‎из ‎ключевых ‎руководителей ‎«Одесской‏ ‎Дружины»‏ ‎—‏ ‎предлагали ‎деньги‏ ‎за ‎перенос‏ ‎лагеря, ‎и‏ ‎по‏ ‎крайней ‎мере‏ ‎некоторые ‎из ‎них ‎это ‎предложение‏ ‎приняли. ‎Часть‏ ‎антимайдановцев‏ ‎перебралась ‎на ‎окраину,‏ ‎к ‎мемориалу‏ ‎411-й ‎береговой ‎батареи.

Деньги, ‎кстати,‏ ‎по‏ ‎слухам ‎передавал‏ ‎тот ‎же‏ ‎Фучеджи. ‎Вообще, ‎этого ‎милицейского ‎начальника‏ ‎принято‏ ‎демонизировать, ‎но‏ ‎он ‎как‏ ‎раз ‎старался ‎принимать ‎самые ‎мягкие‏ ‎решения‏ ‎и‏ ‎явно ‎лавировал‏ ‎между ‎двумя‏ ‎сторонами. ‎Скажем,‏ ‎примерно‏ ‎тогда ‎же‏ ‎он ‎в ‎ответ ‎на ‎требования‏ ‎действовать ‎более‏ ‎жестко‏ ‎заявил: ‎«Я ‎не‏ ‎имею ‎права‏ ‎сносить ‎этот ‎палаточный ‎городок».

Ряд‏ ‎источников‏ ‎утверждает, ‎что‏ ‎одновременно ‎с‏ ‎переговорами ‎власти ‎готовили ‎силовой ‎разгром‏ ‎лагеря‏ ‎на ‎Куликовом‏ ‎поле. ‎По‏ ‎самой ‎распространенной ‎версии ‎атаку ‎планировали‏ ‎именно‏ ‎на‏ ‎вечер ‎2‏ ‎мая ‎и‏ ‎именно ‎силами‏ ‎футбольных‏ ‎фанатов. ‎Депутат‏ ‎Верховной ‎Рады ‎Светлана ‎Фабрикант, ‎секретарь‏ ‎комиссии ‎Верховной‏ ‎Рады‏ ‎по ‎расследованию ‎событий‏ ‎2 ‎мая,‏ ‎впоследствии ‎утверждала:

Была ‎запланирована ‎не‏ ‎трагедия,‏ ‎но ‎зачистка‏ ‎Куликова ‎поля‏ ‎болельщиками ‎после ‎матча. ‎Намечалась ‎постановочная‏ ‎заварушка.

В‏ ‎самом ‎полном‏ ‎варианте ‎эту‏ ‎версию ‎изложила ‎«Группа ‎2 ‎мая».‏ ‎Эта‏ ‎волонтерская‏ ‎организация ‎проделала‏ ‎титаническую ‎работу,‏ ‎пытаясь ‎установить‏ ‎обстоятельства‏ ‎трагедии. ‎Любопытно,‏ ‎что ‎«Группу» ‎невозможно ‎упрекнуть ‎в‏ ‎пророссийских ‎симпатиях‏ ‎—‏ ‎и ‎все ‎же‏ ‎её ‎представители‏ ‎уверенно ‎и ‎даже ‎буднично‏ ‎(но‏ ‎не ‎раскрывая‏ ‎источников ‎информации)‏ ‎заявляют ‎о ‎существовании ‎плана ‎силового‏ ‎разгрома‏ ‎лагеря ‎на‏ ‎Куликовом ‎поле.

Громить‏ ‎одесский ‎Антимайдан ‎должны ‎были ‎футбольные‏ ‎болельщики,‏ ‎после‏ ‎матча ‎между‏ ‎одесским ‎«Черноморцем»‏ ‎и ‎харьковским‏ ‎«Металлистом».‏ ‎Оба ‎клуба‏ ‎имеют ‎спаянные ‎фанатские ‎группы, ‎которые‏ ‎к ‎тому‏ ‎же‏ ‎тепло ‎относятся ‎друг‏ ‎к ‎другу‏ ‎и ‎одинаково ‎плохо ‎восприняли‏ ‎прорусские‏ ‎протесты ‎весны‏ ‎2014 ‎года.‏ ‎Это ‎важный ‎момент: ‎одесситы ‎имели‏ ‎все‏ ‎основания ‎опасаться‏ ‎футбольных ‎ультрас.‏ ‎У ‎харьковских ‎фанатов ‎к ‎этому‏ ‎моменту‏ ‎сложилась‏ ‎вполне ‎конкретная‏ ‎репутация: ‎27‏ ‎апреля ‎—‏ ‎всего‏ ‎за ‎несколько‏ ‎дней ‎до ‎приезда ‎в ‎Одессу‏ ‎— ‎те‏ ‎подрались‏ ‎с ‎пророссийскими ‎активистами‏ ‎у ‎себя‏ ‎дома. ‎По ‎версии ‎украинской‏ ‎стороны‏ ‎это ‎выглядело‏ ‎так: ‎мирную‏ ‎пятитысячную ‎толпу ‎в ‎самоубийственном ‎порыве‏ ‎атаковали‏ ‎триста ‎сторонников‏ ‎федерализации ‎(в‏ ‎том ‎числе ‎женщины ‎и ‎подростки).‏ ‎Легко‏ ‎заметить,‏ ‎что ‎ровно‏ ‎тот ‎же‏ ‎фокус ‎позднее‏ ‎провернули‏ ‎в ‎Одессе,‏ ‎там ‎тоже, ‎согласно ‎патриотически-украинской ‎версии‏ ‎«ватники» ‎обратились‏ ‎в‏ ‎камикадзе ‎и ‎атаковали‏ ‎десятикратно ‎уступающими‏ ‎силами ‎радикально ‎превосходящего ‎противника.

Решительность‏ ‎и‏ ‎агрессивность ‎харьковчан‏ ‎делала ‎их‏ ‎отличными ‎кандидатами ‎на ‎участие ‎в‏ ‎разгроме‏ ‎Куликова ‎поля.‏ ‎С ‎другой‏ ‎стороны, ‎ультрас ‎опережала ‎их ‎дурная‏ ‎слава,‏ ‎и‏ ‎одесситы ‎прекрасно‏ ‎понимали, ‎что‏ ‎фанаты ‎едут‏ ‎не‏ ‎просто ‎на‏ ‎футбол.

«Что ‎должны ‎были ‎приехать ‎эти‏ ‎уроды, ‎это‏ ‎было‏ ‎известно ‎еще ‎за‏ ‎неделю», — рассказывал ‎позднее‏ ‎Станислав ‎Культа, ‎участник ‎событий‏ ‎2‏ ‎мая, ‎впоследствии‏ ‎больше ‎известный‏ ‎как ‎мотороловец ‎«Гамбит». ‎Примерно ‎то‏ ‎же‏ ‎самое ‎говорил‏ ‎в ‎интервью‏ ‎«Новой ‎газете» ‎еще ‎один ‎активист‏ ‎Антимайдана:‏ ‎«О‏ ‎том, ‎что‏ ‎второго ‎мая‏ ‎будет ‎драка,‏ ‎мы‏ ‎знали ‎за‏ ‎неделю. ‎Нам ‎сказали, ‎что ‎приезжают‏ ‎харьковские, ‎которые‏ ‎должны‏ ‎устроить ‎провокацию ‎и‏ ‎снести ‎Куликово‏ ‎поле».

Если ‎план ‎разгона ‎вдруг‏ ‎и‏ ‎хотели ‎сохранить‏ ‎в ‎тайне,‏ ‎то ‎ко ‎2 ‎мая ‎это‏ ‎стало‏ ‎бессмысленно: ‎о‏ ‎будущей ‎драке‏ ‎разве ‎что ‎в ‎ежедневных ‎газетах‏ ‎не‏ ‎писали.‏ ‎Между ‎тем‏ ‎лидеры ‎одесского‏ ‎протеста ‎не‏ ‎воспринимали‏ ‎её ‎как‏ ‎конец ‎света, ‎не ‎собирались ‎сдаваться‏ ‎и ‎уж‏ ‎точно‏ ‎не ‎ожидали, ‎что‏ ‎им ‎придется‏ ‎умирать ‎в ‎последнем ‎бою.‏ ‎Основные‏ ‎силы ‎куликовцев‏ ‎уже ‎и‏ ‎так ‎согласились ‎переехать ‎на ‎411-ю‏ ‎батарею‏ ‎— ‎под‏ ‎воздействием ‎доброго‏ ‎слова, ‎пистолета ‎и ‎классического ‎осла‏ ‎с‏ ‎золотом.

«30 апреля‏ ‎поздно ‎вечером‏ ‎к ‎нам‏ ‎пришел ‎Кэп‏ ‎[Сергей‏ ‎Долженков ‎—‏ ‎прим. ‎Е.Н.] ‎и ‎сказал, ‎что‏ ‎мы ‎переезжаем‏ ‎на‏ ‎411-ю ‎батарею. ‎Многие‏ ‎называют ‎нас‏ ‎сегодня ‎предателями, ‎говорят, ‎что‏ ‎мы‏ ‎бросили ‎куликовцев‏ ‎без ‎охраны,‏ ‎но ‎это ‎неправда, ‎мы ‎все‏ ‎пришли‏ ‎второго. ‎Кэп‏ ‎назначил ‎сбор‏ ‎в ‎13.30 ‎на ‎Александровском ‎проспекте.‏ ‎Насколько‏ ‎мне‏ ‎известно, ‎оповещение‏ ‎было ‎широким:‏ ‎кого-то ‎обзванивали,‏ ‎кому-то‏ ‎прислали ‎СМС», — рассказывал‏ ‎в ‎интервью ‎одесский ‎дружинник. ‎Он‏ ‎же, ‎кстати,‏ ‎отмечал,‏ ‎что ‎ожидалось ‎появление‏ ‎примерно ‎четырехсот‏ ‎ультрас ‎— ‎то ‎есть,‏ ‎в‏ ‎принципе, ‎такая‏ ‎сила, ‎от‏ ‎которой ‎можно ‎попытаться ‎отмахаться ‎силой.‏ ‎В‏ ‎любом ‎случае,‏ ‎по ‎многочисленным‏ ‎свидетельствам, ‎о ‎том, ‎что ‎евромайдановцы‏ ‎будут‏ ‎организованно‏ ‎сносить ‎лагерь‏ ‎антимайдана, ‎было‏ ‎хорошо ‎известно‏ ‎заранее,‏ ‎причем ‎об‏ ‎этом ‎синхронно ‎сообщали ‎и ‎пророссийские,‏ ‎и ‎проукраинские‏ ‎активисты.

Это,‏ ‎кстати, ‎теоретически ‎главное‏ ‎слабое ‎место‏ ‎в ‎версии ‎о ‎запланированном‏ ‎разгроме.‏ ‎Получается, ‎что‏ ‎местная ‎власть‏ ‎собиралась ‎брать ‎силой ‎то, ‎что‏ ‎всего‏ ‎через ‎сутки‏ ‎получала ‎просто‏ ‎так.

Однако ‎необходимо ‎учитывать ‎два ‎факта.‏ ‎Во-первых,‏ ‎на‏ ‎фоне ‎событий‏ ‎в ‎Донецкой‏ ‎и ‎Луганской‏ ‎областях‏ ‎(теперь ‎уже‏ ‎республиках) ‎в ‎Одессе ‎многим ‎хотелось‏ ‎бы ‎продемонстрировать‏ ‎силу.‏ ‎На ‎востоке ‎повстанцы‏ ‎занимали ‎один‏ ‎город ‎за ‎другим, ‎и‏ ‎на‏ ‎этом ‎фоне‏ ‎разгон ‎Куликова‏ ‎поля ‎выглядел ‎бы ‎яркой, ‎эффектной‏ ‎победой.‏ ‎Губернатор ‎Немировский,‏ ‎может, ‎предпочел‏ ‎бы, ‎чтобы ‎лагерь ‎куликовцев ‎рассосался‏ ‎так‏ ‎или‏ ‎иначе, ‎но‏ ‎в ‎Одессе‏ ‎он ‎находился‏ ‎недавно,‏ ‎и ‎не‏ ‎мог ‎быть ‎уверен ‎в ‎том,‏ ‎что ‎все‏ ‎городские‏ ‎службы, ‎включая ‎силовые‏ ‎структуры, ‎будут‏ ‎слаженно ‎работать ‎по ‎его‏ ‎указаниям.

В‏ ‎материале ресурса ‎«http://Страна.ua» приводится‏ ‎занятный ‎вариант‏ ‎раскладки ‎сил. ‎Согласно ‎ему, ‎ситуация‏ ‎была‏ ‎следующей. ‎Немировский‏ ‎не ‎контролировал‏ ‎милицию, ‎работавшую ‎на ‎другую ‎олигархическую‏ ‎группировку,‏ ‎связанную‏ ‎с ‎Юлией‏ ‎Тимошенко. ‎Парубий‏ ‎также ‎представлял‏ ‎внешние‏ ‎по ‎отношению‏ ‎к ‎Одессе ‎силы ‎(к ‎таким‏ ‎относилась, ‎в‏ ‎частности,‏ ‎группировка ‎олигарха ‎Игоря‏ ‎Коломойского, ‎но‏ ‎она ‎не ‎была ‎единственным‏ ‎«кандидатом»), заинтересованные‏ ‎в ‎том,‏ ‎чтобы ‎показать,‏ ‎как ‎губернатор ‎«не ‎справляется», ‎и‏ ‎разгромить‏ ‎лагерь ‎на‏ ‎Куликовом ‎с‏ ‎помощью ‎боевых ‎активистов. ‎Наконец, ‎сами‏ ‎боевые‏ ‎активисты‏ ‎хотели ‎драки‏ ‎и ‎были‏ ‎на ‎нее‏ ‎настроены.

То‏ ‎есть. ‎Имеется‏ ‎губернатор, ‎который ‎хотел ‎бы ‎убрать‏ ‎лагерь ‎Антимайдана‏ ‎с‏ ‎Куликова ‎поля, ‎но‏ ‎не ‎имеет‏ ‎ресурсов. ‎Имеется ‎милиция, ‎которая‏ ‎может‏ ‎разогнать ‎лагерь‏ ‎силой, ‎но‏ ‎не ‎делает ‎этого, ‎потому ‎что‏ ‎Немировский‏ ‎— ‎представитель‏ ‎конкурирующего ‎клана,‏ ‎и ‎решать ‎проблему ‎своего ‎противника‏ ‎собственными‏ ‎руками‏ ‎милиция ‎не‏ ‎собирается. ‎Наконец,‏ ‎существуют ‎группировка‏ ‎Коломойского‏ ‎и ‎некие‏ ‎другие ‎внешние ‎силы, ‎которые ‎не‏ ‎прочь ‎свалить‏ ‎Немировского,‏ ‎но ‎другим ‎способом‏ ‎— ‎разгромить‏ ‎Антимайдан ‎руками ‎«активистов», ‎и‏ ‎показать‏ ‎неудачливому ‎губернатору,‏ ‎как ‎надо.‏ ‎Сами ‎«активисты» ‎просто ‎в ‎первую‏ ‎очередь‏ ‎настроены ‎на‏ ‎насилие. ‎Насколько‏ ‎достоверна ‎эта ‎«игра ‎престольчиков» ‎вопрос,‏ ‎но‏ ‎это‏ ‎вполне ‎рабочая‏ ‎модель, ‎неплохо‏ ‎объясняющая ‎события‏ ‎дня‏ ‎2 ‎мая.

Некоторая‏ ‎часть ‎антимайдановцев ‎отказалась ‎перебираться ‎на‏ ‎411-ю ‎батарею,‏ ‎и‏ ‎этих ‎самых ‎стойких‏ ‎нужно ‎было‏ ‎как-то ‎вытолкать ‎из ‎центра‏ ‎города.

Принципиально‏ ‎важный ‎факт‏ ‎вот: ‎люди‏ ‎на ‎Куликовом ‎поле ‎были ‎абсолютно‏ ‎уверены,‏ ‎что ‎2‏ ‎мая ‎лагерь‏ ‎пойдут ‎громить, ‎имели ‎на ‎это‏ ‎веские‏ ‎основания‏ ‎— ‎и‏ ‎такой ‎план‏ ‎действительно ‎существовал.

На‏ ‎2‏ ‎мая ‎было‏ ‎запланировано ‎шествие ‎фанатов ‎по ‎Одессе‏ ‎— ‎предполагалось,‏ ‎что‏ ‎они ‎промаршируют ‎за‏ ‎единство ‎Украины‏ ‎в ‎направлении ‎стадиона. ‎Евромайдановцы‏ ‎утверждали,‏ ‎что ‎это‏ ‎мирное ‎мероприятие.‏ ‎Антимайдан ‎считал, ‎что ‎это ‎прикрытие‏ ‎для‏ ‎погрома.

В ‎ночь‏ ‎на ‎2‏ ‎мая ‎Сергей ‎Долженков ‎связался ‎с‏ ‎депутатом‏ ‎одесского‏ ‎горсовета ‎и‏ ‎предложил ‎хотя‏ ‎бы ‎запретить‏ ‎фанатский‏ ‎марш: ‎«Главное‏ ‎решение ‎суда ‎сделать. ‎Привезли ‎автобусами‏ ‎на ‎матч,‏ ‎с‏ ‎матча ‎увезли. ‎Никаких‏ ‎маршей. ‎Люди‏ ‎видели ‎Харьков, ‎Херсон, ‎Донецк.‏ ‎Где‏ ‎фаны ‎беспределили.‏ ‎Крови, ‎главное,‏ ‎не ‎допустить. ‎Не ‎будет ‎марша‏ ‎—‏ ‎не ‎будет‏ ‎крови».

«Первого ‎мая‏ ‎я ‎как ‎раз ‎был ‎на‏ ‎Куликовом‏ ‎поле,‏ ‎Артем ‎Давидченко‏ ‎со ‎сцены‏ ‎объявил, ‎что‏ ‎в‏ ‎город ‎съезжается‏ ‎„Правый ‎сектор“, ‎они ‎придут ‎сносить‏ ‎Куликово ‎Поле,‏ ‎и‏ ‎мы ‎должны ‎им‏ ‎тут ‎дать‏ ‎отпор. ‎Поэтому ‎сбор ‎в‏ ‎12.00‏ ‎на ‎Куликовом‏ ‎Поле», — описывал ‎атмосферу‏ ‎накануне ‎схватки ‎активист ‎движения ‎«Боротьба»‏ ‎Максим‏ ‎Фирсов.

Еще ‎один‏ ‎важный ‎фактор,‏ ‎серьезно ‎повлиявший ‎на ‎события ‎—‏ ‎недостаток‏ ‎сил‏ ‎у ‎антимайдановцев.‏ ‎Людей ‎у‏ ‎них ‎было‏ ‎много,‏ ‎но ‎значительную‏ ‎их ‎часть ‎составляли ‎женщины ‎и‏ ‎старики, ‎из‏ ‎которых‏ ‎просто ‎не ‎получалось‏ ‎собрать ‎фалангу.‏ ‎К ‎тому ‎же ‎начался‏ ‎раскол‏ ‎(кто-то ‎ушел‏ ‎с ‎Куликова‏ ‎поля, ‎кто-то ‎остался), ‎а ‎единый‏ ‎лидер‏ ‎так ‎и‏ ‎не ‎появился.‏ ‎Короче, ‎в ‎чисто ‎силовом ‎смысле‏ ‎численность‏ ‎фанатов‏ ‎и ‎куликовцев‏ ‎была ‎несопоставима.‏ ‎При ‎этом,‏ ‎большой‏ ‎вопрос, ‎насколько‏ ‎они ‎вообще ‎осознавали ‎степень ‎неравенства‏ ‎сил. ‎Некоторые‏ ‎антимайдановцы‏ ‎утверждали, ‎что ‎понятия‏ ‎не ‎имели,‏ ‎насколько ‎многочисленная ‎толпа ‎собирается‏ ‎громить‏ ‎Куликово.

В ‎любом‏ ‎случае, ‎лидеры‏ ‎антимайдана, ‎в ‎первую ‎очередь ‎Долженков,‏ ‎решили‏ ‎действовать ‎активно.‏ ‎На ‎Куликовом‏ ‎поле ‎находилось ‎слишком ‎много ‎откровенно‏ ‎мирных‏ ‎людей,‏ ‎которые ‎сами‏ ‎нуждались ‎в‏ ‎защите. ‎Судя‏ ‎по‏ ‎воспоминаниям ‎рядовых‏ ‎участников, ‎план ‎на ‎2 ‎мая‏ ‎состоял ‎в‏ ‎том,‏ ‎чтобы ‎сопровождать ‎колонну‏ ‎евромайдановцев ‎—‏ ‎не ‎начиная ‎столкновение ‎и‏ ‎блокируя‏ ‎противника, ‎если‏ ‎фанаты ‎повернут‏ ‎на ‎лагерь.

На ‎стороне ‎Антимайдана ‎были‏ ‎люди,‏ ‎которым ‎этот‏ ‎план ‎не‏ ‎нравился. ‎Дмитрий ‎Одинов, ‎лидер ‎«Одесской‏ ‎дружины»,‏ ‎возражал‏ ‎против ‎активных‏ ‎действий, ‎но‏ ‎управление ‎перехватил‏ ‎Долженков,‏ ‎который ‎хотел‏ ‎выйти ‎из ‎лагеря ‎и ‎встретить‏ ‎неприятеля ‎лицом‏ ‎к‏ ‎лицу ‎— ‎Одинов‏ ‎уезжал ‎в‏ ‎Москву ‎и ‎вернулся ‎в‏ ‎Одессу‏ ‎только ‎днем,‏ ‎когда ‎до‏ ‎первых ‎стычек ‎оставалось ‎всего ‎ничего.

Накануне‏ ‎2‏ ‎мая ‎Артем‏ ‎Давидченко ‎(брат‏ ‎арестованного ‎Антона) ‎побывал ‎на ‎встрече‏ ‎с‏ ‎Фучеджи‏ ‎(представлявшим ‎милицию)‏ ‎и ‎главой‏ ‎СБУ ‎Одессы.‏ ‎СБУшник‏ ‎заявил, ‎что‏ ‎после ‎первого ‎трупа ‎он ‎«всех‏ ‎закроет». ‎И‏ ‎подытожил:‏ ‎«Первый ‎труп ‎будет‏ ‎обязательно».

Несмотря ‎на‏ ‎общую ‎тревогу, ‎войны ‎на‏ ‎убой‏ ‎пока ‎никто‏ ‎не ‎ждал.‏ ‎1 ‎мая ‎анти- ‎и ‎евромайдановцы‏ ‎успели‏ ‎встретиться ‎пусть‏ ‎не ‎в‏ ‎дружественной, ‎но ‎по ‎крайней ‎мере‏ ‎в‏ ‎относительно‏ ‎спокойной ‎обстановке.‏ ‎Ждали ‎драки?‏ ‎Да. ‎Ждали‏ ‎того,‏ ‎что ‎произошло?‏ ‎Нет.

ДОРОГА ‎К ‎ГРЕЧЕСКОЙ

Итак, ‎утро ‎2‏ ‎мая. ‎В‏ ‎Одессу‏ ‎вне ‎расписания ‎прибывает‏ ‎поезд ‎с‏ ‎харьковскими ‎болельщиками, ‎около ‎500‏ ‎человек.‏ ‎В ‎город‏ ‎стягиваются ‎люди‏ ‎с ‎блокпостов, ‎активисты ‎Евромайдана ‎из‏ ‎других‏ ‎регионов, ‎от‏ ‎Ровно ‎до‏ ‎Херсона. ‎Вообще, ‎кстати, ‎участие ‎людей‏ ‎из‏ ‎других‏ ‎городов, ‎это‏ ‎любопытный ‎момент‏ ‎— ‎крупные‏ ‎группы‏ ‎людей ‎прибыли‏ ‎с ‎половины ‎территории ‎страны ‎—‏ ‎не ‎иначе,‏ ‎на‏ ‎пикник.

Подбирается ‎очень ‎странная‏ ‎для ‎мирного‏ ‎марша ‎компания: ‎например, ‎засветились‏ ‎бойцы‏ ‎из ‎14-й‏ ‎сотни ‎самообороны‏ ‎киевского ‎Майдана ‎со ‎своей ‎символикой‏ ‎на‏ ‎щитах. ‎Марш‏ ‎перед ‎матчем‏ ‎назначен ‎на ‎15:00, ‎основная ‎масса‏ ‎людей‏ ‎сходится‏ ‎на ‎Соборной‏ ‎площади.



В ‎это‏ ‎время ‎на‏ ‎Александровском‏ ‎проспекте ‎собираются‏ ‎куликовцы ‎под ‎общим ‎руководством ‎Сергея‏ ‎Долженкова ‎и‏ ‎Алексея‏ ‎Албу ‎из ‎левой‏ ‎организации ‎«Боротьба».‏ ‎Для ‎решительного ‎столкновения ‎их‏ ‎безнадежно‏ ‎мало ‎—‏ ‎по ‎разным‏ ‎оценкам, ‎от ‎150 ‎до ‎300‏ ‎человек.‏ ‎Единственное ‎преимущество‏ ‎куликовцев ‎—‏ ‎довольно ‎высокий ‎уровень ‎дисциплины ‎и‏ ‎сносное‏ ‎снаряжение‏ ‎(каски, ‎щиты,‏ ‎средства ‎ближнего‏ ‎боя). ‎Знали‏ ‎ли‏ ‎Долженков ‎и‏ ‎Албу ‎о ‎своей ‎слабости? ‎Да,‏ ‎в ‎целом‏ ‎о‏ ‎перевесе ‎у ‎противника‏ ‎они ‎не‏ ‎могли ‎не ‎знать. ‎На‏ ‎что‏ ‎они ‎рассчитывали?‏ ‎Разве ‎что‏ ‎надеялись ‎избежать ‎прямого ‎боя ‎и‏ ‎защитить‏ ‎лагерь, ‎просто‏ ‎обозначив ‎своё‏ ‎присутствие, ‎в ‎худшем ‎случае ‎—‏ ‎прикрыть‏ ‎лагерь,‏ ‎продержавшись ‎достаточно‏ ‎долго. ‎Других‏ ‎разумных ‎объяснений‏ ‎действиям‏ ‎пророссийских ‎активистов‏ ‎просто ‎нет. ‎Сергей ‎Рудык, ‎один‏ ‎из ‎антимайдановцев,‏ ‎позднее‏ ‎утверждал: ‎«Цель ‎была‏ ‎— ‎просто‏ ‎провести ‎марш ‎в ‎сторону‏ ‎стадиона,‏ ‎не ‎дать‏ ‎избивать ‎прохожих‏ ‎и ‎т. ‎п.»

Отдельный ‎вопрос ‎—‏ ‎действия‏ ‎милиции. ‎Теоретически‏ ‎в ‎охране‏ ‎общественного ‎порядка ‎участвовали ‎значительные ‎силы.‏ ‎На‏ ‎практике‏ ‎милиционеров ‎так‏ ‎раскидали ‎по‏ ‎городу, ‎что‏ ‎это‏ ‎выглядело ‎как‏ ‎самоустранение ‎милицейского ‎начальства ‎(что, ‎см.‏ ‎выше, ‎отлично‏ ‎укладывается‏ ‎в ‎версию ‎«http://Страны.ua»). По‏ ‎приблизительным ‎подсчетам‏ ‎700 ‎человек ‎охраняли ‎стадион,‏ ‎около‏ ‎80 ‎сопровождали‏ ‎колонну ‎антимайдановцев,‏ ‎около ‎60 ‎— ‎дежурили ‎у‏ ‎Куликова‏ ‎поля. ‎В‏ ‎резерве ‎стояли‏ ‎еще ‎100. ‎Снаряжение ‎для ‎борьбы‏ ‎с‏ ‎массовыми‏ ‎беспорядками ‎имели‏ ‎далеко ‎не‏ ‎все. ‎И‏ ‎вот‏ ‎эти ‎смешные‏ ‎силы ‎должны ‎были ‎блокировать ‎150–300‏ ‎«дружинников» ‎и‏ ‎огромную‏ ‎толпу ‎майдановцев.


Все ‎руководство‏ ‎местной ‎милиции‏ ‎в ‎12:00 ‎было ‎созвано‏ ‎на‏ ‎издевательское ‎совещание‏ ‎на ‎тему‏ ‎«Состояние ‎организации ‎работы ‎по ‎противодействию‏ ‎проявлениям‏ ‎сепаратизма, ‎общественного‏ ‎противостояния ‎и‏ ‎обеспечения ‎законности ‎и ‎правопорядка ‎в‏ ‎Одесском‏ ‎регионе».‏ ‎Состояние ‎организации‏ ‎обсуждали ‎три‏ ‎часа, ‎в‏ ‎приказном‏ ‎порядке ‎выключив‏ ‎мобильные ‎телефоны.

В ‎середине ‎дня, ‎собрав‏ ‎свои ‎небольшие‏ ‎силы,‏ ‎Долженков ‎и ‎Албу‏ ‎ведут ‎их‏ ‎на ‎север, ‎в ‎сторону‏ ‎Дерибасовской.‏ ‎В ‎14:40‏ ‎происходит ‎странный‏ ‎инцидент: ‎к ‎антимайдановцам ‎приближается ‎некий‏ ‎молодой‏ ‎человек ‎и‏ ‎начинает ‎палить‏ ‎по ‎ним ‎из ‎небоевого ‎(вероятно,‏ ‎пневматического)‏ ‎пистолета.‏ ‎Оружие ‎отбирают,‏ ‎самого ‎юношу‏ ‎сдают ‎милиции.

Колонну‏ ‎сопровождает‏ ‎группа ‎милиционеров.‏ ‎Лидеры ‎куликовцев ‎заверяют ‎правоохранителей, ‎что‏ ‎собираются ‎двигаться‏ ‎параллельно‏ ‎колонне ‎фанатов, ‎и‏ ‎перейдут ‎к‏ ‎активным ‎действиям, ‎только ‎если‏ ‎те‏ ‎повернут ‎к‏ ‎лагерю. ‎Куда‏ ‎Долженков ‎хотел ‎повести ‎своих ‎людей,‏ ‎можно‏ ‎только ‎догадываться‏ ‎— ‎но,‏ ‎судя ‎по ‎позднейшим ‎сообщениям ‎его‏ ‎товарищей,‏ ‎отряд‏ ‎двигался ‎к‏ ‎Приморскому ‎бульвару.‏ ‎Легко ‎заметить,‏ ‎что‏ ‎таким ‎образом‏ ‎маршруты ‎двух ‎колонн ‎опасно ‎пересекались.

Пройдя‏ ‎совсем ‎немного,‏ ‎колонна‏ ‎сворачивает ‎к ‎подворотне‏ ‎на ‎улице‏ ‎Жуковского, ‎36. ‎Антимайдановцы ‎—‏ ‎неизвестно,‏ ‎из ‎какого‏ ‎источника ‎—‏ ‎получили ‎сведения ‎о ‎раздаче ‎майдановским‏ ‎активистам‏ ‎оружия ‎в‏ ‎офисе ‎украинской‏ ‎националистической ‎организации ‎«Рада ‎Громадської ‎безпеки».‏ ‎Однако‏ ‎попытка‏ ‎пройти ‎под‏ ‎арку ‎натыкается‏ ‎на ‎милицейский‏ ‎заслон‏ ‎и ‎«фалангу»‏ ‎евромайдановцев.

В ‎балаклаве ‎и ‎каске ‎на‏ ‎переднем ‎плане‏ ‎Сергей‏ ‎Долженков. ‎Среди ‎антимайдановцев‏ ‎были ‎реконструкторы,‏ ‎чем ‎объясняется ‎необычный ‎вид‏ ‎снаряжения‏ ‎мужчины ‎слева.

Бестолковое‏ ‎противостояние ‎на‏ ‎Жуковского ‎36 ‎может ‎и ‎не‏ ‎стоило‏ ‎бы ‎упоминания,‏ ‎но ‎есть‏ ‎один ‎важный ‎момент. ‎Руслан ‎Форостяк,‏ ‎руководитель‏ ‎«Рады‏ ‎Громадьской ‎безпеки»,‏ ‎заявил: ‎«Мы‏ ‎им ‎продемонстрировали‏ ‎АКСУ‏ ‎для ‎того,‏ ‎чтобы ‎еще ‎сильнее ‎их ‎возбудить». Форостяк‏ ‎утверждает, ‎что‏ ‎речь‏ ‎шла ‎об ‎ММГ,‏ ‎что ‎вовсе‏ ‎не ‎обязательно ‎правда. ‎Группа‏ ‎Долженкова‏ ‎окончательно ‎уверилась‏ ‎в ‎своих‏ ‎подозрениях ‎и ‎убедилась, ‎что ‎у‏ ‎противника‏ ‎есть ‎огнестрельное‏ ‎оружие.

Инцидент ‎на‏ ‎Жуковского ‎— ‎еще ‎одно ‎белое‏ ‎пятно‏ ‎этой‏ ‎истории. ‎Антимайдановцы‏ ‎мало ‎того‏ ‎что ‎узнали‏ ‎о‏ ‎раздаче ‎оружия‏ ‎— ‎под ‎руку ‎удачно ‎подвернулся‏ ‎показавший ‎его‏ ‎Форостяк.‏ ‎Настоящий ‎ли ‎это‏ ‎был ‎ствол,‏ ‎или ‎ММГ, ‎как ‎утверждает‏ ‎активист‏ ‎— ‎не‏ ‎так ‎важно.‏ ‎Украинские ‎активисты ‎очень ‎хотели, ‎чтобы‏ ‎куликовцы‏ ‎узнали, ‎что‏ ‎у ‎них‏ ‎есть ‎огнестрельное ‎оружие ‎— ‎любопытное‏ ‎желание.

Отряд‏ ‎Долженкова‏ ‎вновь ‎идет‏ ‎к ‎Дерибасовской‏ ‎улице. ‎При‏ ‎таком‏ ‎раскладе ‎их‏ ‎маршрут ‎должен ‎пересечься ‎с ‎траекторией‏ ‎«Марша ‎за‏ ‎единство‏ ‎Украины», ‎и ‎сопровождающий‏ ‎колонну ‎Фучеджи‏ ‎приказывает ‎своим ‎милиционерам ‎поставить‏ ‎на‏ ‎пути ‎антимайдановцев‏ ‎заслон. ‎Вообще,‏ ‎милиция ‎честно ‎пыталась ‎развести ‎стороны:‏ ‎омоновцы‏ ‎бегом ‎обгоняют‏ ‎«дружинников» ‎и‏ ‎перекрывают ‎улицу. ‎Предположительно, ‎Фучеджи ‎пытался‏ ‎запереть‏ ‎антимайдановцев‏ ‎в ‎тупике.

Однако‏ ‎Долженков ‎в‏ ‎последний ‎момент‏ ‎понял,‏ ‎что ‎его‏ ‎заманивают. ‎Он ‎резко ‎останавливает ‎колонну‏ ‎и ‎разворачивает‏ ‎ее‏ ‎на ‎юг, ‎на‏ ‎180 ‎градусов.‏ ‎«Одесская ‎дружина» ‎бегом ‎возвращается‏ ‎на‏ ‎Греческую ‎улицу‏ ‎и ‎быстро‏ ‎движется ‎на ‎запад, ‎в ‎обход‏ ‎торгового‏ ‎центра ‎«Афина»,‏ ‎по ‎Греческой‏ ‎площади ‎в ‎сторону ‎Соборной.

Этот ‎момент‏ ‎важен‏ ‎сразу‏ ‎в ‎нескольких‏ ‎отношениях. ‎Во-первых,‏ ‎мы ‎видим‏ ‎старательные‏ ‎попытки ‎милиции‏ ‎изолировать ‎антимайдановцев. ‎Тезис ‎о ‎том,‏ ‎что ‎милиция‏ ‎находилась‏ ‎на ‎стороне ‎антимайдана,‏ ‎не ‎подтверждается.‏ ‎Фучеджи ‎старательно ‎пытался ‎блокировать‏ ‎отряд‏ ‎Долженкова. ‎Вообще,‏ ‎образ ‎Фучеджи‏ ‎как ‎коварного ‎заговорщика ‎вряд ‎ли‏ ‎справедлив.‏ ‎Из ‎всех‏ ‎милицейских ‎начальников‏ ‎Одессы ‎этот ‎был ‎вообще ‎единственным,‏ ‎кто‏ ‎находился‏ ‎на ‎переднем‏ ‎крае, ‎до‏ ‎последнего ‎старался‏ ‎предотвратить‏ ‎кровопролитие ‎и‏ ‎получил ‎ранение ‎— ‎от ‎рук‏ ‎евромайдановцев, ‎кстати.‏ ‎Группу‏ ‎Долженкова ‎он ‎тащил‏ ‎в ‎ловушку,‏ ‎но ‎со ‎своей ‎позиции‏ ‎все‏ ‎делал ‎верно:‏ ‎от ‎милиции‏ ‎требовалось ‎охранять ‎общественный ‎порядок ‎и‏ ‎не‏ ‎дать ‎сторонам‏ ‎поубивать ‎друг‏ ‎друга ‎— ‎что ‎она ‎по‏ ‎мере‏ ‎сил‏ ‎и ‎пыталась‏ ‎сделать. ‎Толку‏ ‎от ‎этих‏ ‎попыток‏ ‎было ‎не‏ ‎очень ‎много, ‎но ‎это ‎уже‏ ‎другой ‎разговор.


В‏ ‎это‏ ‎время ‎на ‎Соборной‏ ‎площади ‎скапливается‏ ‎значительная ‎масса ‎людей ‎—‏ ‎вероятно,‏ ‎не ‎менее‏ ‎тысячи. ‎Большая‏ ‎часть ‎собравшихся ‎действительно ‎не ‎относилась‏ ‎ни‏ ‎к ‎каким‏ ‎погромщикам, ‎это‏ ‎были ‎гражданские ‎люди, ‎некоторые ‎даже‏ ‎с‏ ‎детьми.‏ ‎Но ‎они‏ ‎пришли ‎не‏ ‎одни.

На ‎видео‏ ‎отлично‏ ‎заметна ‎сплоченная‏ ‎группа ‎самооборонцев ‎евромайдана, ‎пришедшая ‎на‏ ‎площадь ‎еще‏ ‎до‏ ‎столкновения ‎— ‎слаженная,‏ ‎хорошо ‎сбитая‏ ‎боевая ‎единица, ‎экипированная ‎шлемами,‏ ‎щитами‏ ‎и ‎дубинами‏ ‎(частично ‎—‏ ‎бронежилетами). ‎В ‎первые ‎же ‎минуты‏ ‎драки‏ ‎кто-то ‎из‏ ‎майдановцев ‎применил‏ ‎пистолет ‎(скорее ‎всего, ‎травматический, ‎но‏ ‎возможно‏ ‎и‏ ‎боевой), ‎а‏ ‎первый ‎«коктейль‏ ‎Молотова» ‎полетел‏ ‎через‏ ‎6 ‎минут‏ ‎после ‎начала ‎боя ‎— ‎то‏ ‎есть ‎его‏ ‎очевидным‏ ‎образом ‎принесли ‎заранее.‏ ‎На ‎«мирный‏ ‎марш» ‎собрались ‎в ‎экипировке‏ ‎для‏ ‎уличных ‎боев.‏ ‎Интересно, ‎что‏ ‎Виталий ‎Кожухарь, ‎заместитель ‎руководителя ‎одесской‏ ‎самообороны,‏ ‎утверждал: ‎«Предполагалось‏ ‎достаточно ‎веселое,‏ ‎в ‎общем-то, ‎шествие. ‎Никто ‎не‏ ‎думал,‏ ‎что‏ ‎это ‎так‏ ‎обернется». Разумеется ‎—‏ ‎отчего ‎бы‏ ‎не‏ ‎надеть ‎на‏ ‎веселое ‎шествие ‎свой ‎любимый ‎бронежилет‏ ‎и ‎не‏ ‎взять‏ ‎с ‎собой ‎свой‏ ‎любимый ‎«коктейль‏ ‎Молотова».

В ‎общей ‎сложности ‎на‏ ‎марш‏ ‎собралось ‎до‏ ‎четырех ‎тысяч‏ ‎человек, ‎и ‎многие ‎из ‎этой‏ ‎огромной‏ ‎толпы ‎не‏ ‎имели ‎к‏ ‎Одессе ‎вообще ‎никакого ‎отношения. ‎Разгонять‏ ‎Куликово‏ ‎поле‏ ‎собрались ‎разномастные,‏ ‎но ‎боеспособные‏ ‎силы.

СХВАТКА ‎НА‏ ‎ГРЕЧЕСКОЙ

Около‏ ‎трех ‎часов‏ ‎колонна ‎куликовцев ‎выходит ‎по ‎Греческой‏ ‎к ‎Соборной‏ ‎площади.‏ ‎Значительная ‎часть ‎комментаторов‏ ‎описывает ‎этот‏ ‎момент ‎как ‎общую ‎атаку‏ ‎антимайдановцев,‏ ‎в ‎ходе‏ ‎которой ‎они‏ ‎прорвали ‎оцепление. ‎Эпизод ‎часто ‎называют‏ ‎нападением‏ ‎куликовцев ‎на‏ ‎ультрас ‎—‏ ‎и ‎в ‎таком ‎виде ‎он‏ ‎выглядит‏ ‎полностью‏ ‎безумной ‎идеей:‏ ‎300 ‎человек‏ ‎бросаются ‎на‏ ‎вдесятеро‏ ‎превосходящую ‎их‏ ‎толпу. ‎Однако ‎при ‎детальном ‎рассмотрении‏ ‎ситуация ‎оказывается‏ ‎иной.


Очевидец‏ ‎— ‎с ‎украинской‏ ‎стороны ‎—‏ ‎описал ‎столкновение ‎так:

В ‎течение‏ ‎пяти‏ ‎минут ‎после‏ ‎этого ‎на‏ ‎Греческой ‎появились ‎боевики, ‎которых ‎пыталась‏ ‎сдерживать‏ ‎милиция. ‎Она‏ ‎явно ‎получила‏ ‎какое-то ‎подкрепление, ‎но ‎людей, ‎чтобы‏ ‎перегородить‏ ‎всю‏ ‎Греческую, ‎у‏ ‎них ‎не‏ ‎хватало. ‎Увидев‏ ‎противников,‏ ‎к ‎ним‏ ‎кинулась ‎группа ‎футбольных ‎фанатов.

Это, ‎кстати,‏ ‎заметно ‎и‏ ‎на‏ ‎видео, ‎снимавшемся ‎со‏ ‎стороны ‎марширующих.

https://www.youtube.com/watch?v=Cq1OhkuLzeA

04:58. Самое‏ ‎начало ‎столкновения. ‎Подход ‎колонны‏ ‎куликовцев.‏ ‎Целенаправленных ‎попыток‏ ‎начать ‎рукопашный‏ ‎бой ‎не ‎видно, ‎дерется ‎буквально‏ ‎пара‏ ‎человек, ‎которые‏ ‎тут ‎же‏ ‎отходят. ‎На ‎стороне ‎евромайдана ‎взрывается‏ ‎дымовая‏ ‎шашка,‏ ‎начинается ‎перекидывание‏ ‎камнями. ‎11:13‏ ‎— ‎первый‏ ‎в‏ ‎этот ‎день‏ ‎«коктейль ‎Молотова». ‎13:00–13:10 ‎— ‎любопытный‏ ‎момент, ‎в‏ ‎кадре‏ ‎двое ‎значимых ‎персонажей‏ ‎дня ‎—‏ ‎Долженков ‎(в ‎сером ‎спортивном‏ ‎костюме,‏ ‎каске, ‎броне‏ ‎и ‎камуфляжной‏ ‎балаклаве) ‎— ‎и ‎с ‎13:09‏ ‎сотник‏ ‎Микола ‎(лицом‏ ‎в ‎камеру,‏ ‎в ‎бронежилете ‎и ‎синей ‎рубашке)

Картина,‏ ‎в‏ ‎которой‏ ‎200 ‎берсерков-антимайдановцев‏ ‎героически ‎убиваются‏ ‎о ‎превосходящие‏ ‎силы‏ ‎ультрас ‎и‏ ‎самообороны ‎начинает ‎выглядеть ‎как ‎минимум‏ ‎неоднозначной: ‎группа‏ ‎Долженкова‏ ‎видит ‎противника, ‎который‏ ‎тут ‎же‏ ‎переходит ‎к ‎активным ‎действиям,‏ ‎но‏ ‎сама ‎в‏ ‎решительный ‎бой‏ ‎не ‎идет. ‎Многие ‎комментаторы ‎впоследствии‏ ‎утверждали,‏ ‎что ‎антимайдановцы‏ ‎прорвали ‎оцепление,‏ ‎но ‎это ‎утверждение ‎не ‎вполне‏ ‎корректно‏ ‎—‏ ‎настолько ‎некорректно,‏ ‎что ‎меняет‏ ‎смысл ‎происходящего‏ ‎на‏ ‎противоположный. ‎Антимайдановцы‏ ‎не ‎прорывают ‎оцепление: ‎до ‎того,‏ ‎как ‎оно‏ ‎было‏ ‎сформировано, ‎на ‎майдановскую‏ ‎сторону ‎проскочило‏ ‎буквально ‎два-три ‎человека, ‎на‏ ‎которых‏ ‎тут ‎же‏ ‎обрушились ‎самообороновцы‏ ‎— ‎те ‎быстро ‎откатились ‎назад.‏ ‎То‏ ‎есть, ‎отряд‏ ‎Долженкова ‎не‏ ‎прорывал ‎милицейский ‎кордон ‎и ‎перешел‏ ‎к‏ ‎обороне‏ ‎с ‎самого‏ ‎начала. ‎Сразу‏ ‎начинаются ‎рукопашные‏ ‎стычки,‏ ‎но ‎в‏ ‎них ‎пока ‎не ‎участвует ‎больше‏ ‎нескольких ‎бойцов‏ ‎одновременно,‏ ‎а ‎вся ‎фаланга‏ ‎Антимайдана ‎стоит‏ ‎на ‎месте, ‎пока ‎застрельщики‏ ‎бросают‏ ‎камни. ‎На‏ ‎видео ‎хорошо‏ ‎заметно, ‎что ‎антимайдановцы ‎не ‎бегут,‏ ‎а‏ ‎идут ‎пешком,‏ ‎и ‎в‏ ‎массе ‎своей ‎останавливаются ‎перед ‎шеренгой‏ ‎омоновцев.

Целенаправленных‏ ‎попыток‏ ‎начать ‎рукопашный‏ ‎бой ‎не‏ ‎видно, ‎дерется‏ ‎буквально‏ ‎пара ‎человек,‏ ‎которые ‎тут ‎же ‎отходят. ‎На‏ ‎стороне ‎евромайдана‏ ‎взрывается‏ ‎дымовая ‎шашка, ‎начинается‏ ‎перекидывание ‎камнями.

Интересно,‏ ‎что ‎в ‎отчете ‎миссии‏ ‎ООН‏ ‎об ‎одесских‏ ‎событиях ‎обстоятельства‏ ‎этого ‎эпизода ‎сформулированы ‎следующим ‎образом:‏ ‎В‏ ‎3.15 ‎дня‏ ‎«Профедералистская ‎Одесская‏ ‎Дружина», ‎«Народная ‎Дружина», ‎и ‎другие‏ ‎активисты‏ ‎подошли‏ ‎к ‎Соборной‏ ‎площади ‎и‏ ‎начали ‎провоцировать‏ ‎участников‏ ‎марша ‎«За‏ ‎Единую ‎Украину». ‎

Обе ‎стороны ‎были‏ ‎готовы ‎к‏ ‎драке‏ ‎(хотя ‎и ‎не‏ ‎факт, ‎что‏ ‎хотели ‎её ‎на ‎именно‏ ‎этих‏ ‎условиях), ‎и‏ ‎бой ‎стартовал‏ ‎спонтанно. ‎Куликовцы ‎и ‎евромайдановцы ‎начинают‏ ‎перебрасываться‏ ‎камнями ‎и‏ ‎пиротехникой. ‎В‏ ‎15–31 ‎фиксируется, ‎видимо, ‎первый ‎выстрел‏ ‎дня‏ ‎—‏ ‎активист ‎«Евромайдана»‏ ‎стреляет ‎по‏ ‎группе ‎Долженкова‏ ‎из‏ ‎пистолета. ‎На‏ ‎видео ‎легко ‎заметить ‎отлет ‎гильзы,‏ ‎то ‎есть‏ ‎это‏ ‎не ‎пневматика. ‎Впрочем,‏ ‎куликовцы ‎тоже‏ ‎имели ‎пистолеты ‎и ‎вели‏ ‎из‏ ‎них ‎огонь.‏ ‎Вероятнее ‎всего,‏ ‎и ‎те ‎и ‎другие ‎использовали‏ ‎травматическое‏ ‎оружие. ‎Кроме‏ ‎того, ‎в‏ ‎ход ‎пошли ‎револьверы ‎под ‎патрон‏ ‎Флобера‏ ‎—‏ ‎мелкокалиберное ‎гражданское‏ ‎оружие.

Майдановцы ‎метали‏ ‎«коктейли ‎Молотова»‏ ‎—‏ ‎пока ‎вяло.‏ ‎Достаточно ‎быстро ‎появились ‎раненые ‎с‏ ‎обеих ‎сторон,‏ ‎в‏ ‎том ‎числе ‎—‏ ‎весьма ‎серьезно.

https://www.youtube.com/watch?v=ADXFRW1xCy4

С‏ ‎9 ‎секунды: ‎боевик ‎евромайдана‏ ‎стреляет‏ ‎из ‎пистолета

Бой‏ ‎шел ‎через‏ ‎голову ‎милиции. ‎Стражи ‎порядка ‎сумели,‏ ‎несмотря‏ ‎на ‎свою‏ ‎малочисленность, ‎довольно‏ ‎эффективно ‎перегородить ‎улицу ‎и ‎разделить‏ ‎дерущихся,‏ ‎а‏ ‎антимайдановцы ‎еще‏ ‎и ‎соорудили‏ ‎эрзац-баррикаду ‎из‏ ‎подручных‏ ‎средств.

Еще ‎один‏ ‎ключевой ‎момент: ‎куликовцы ‎с ‎начала‏ ‎и ‎до‏ ‎самого‏ ‎конца ‎стоят ‎в‏ ‎глухой ‎обороне.‏ ‎Единственный ‎эпизод ‎за ‎весь‏ ‎день,‏ ‎который ‎можно‏ ‎интерпретировать, ‎как‏ ‎атакующее ‎движение ‎— ‎это, ‎собственно,‏ ‎марш‏ ‎группы ‎Долженкова‏ ‎к ‎Соборной‏ ‎площади, ‎но ‎назвать ‎его ‎нападением‏ ‎просто‏ ‎невозможно:‏ ‎увидев ‎противника,‏ ‎активисты ‎останавливаются,‏ ‎и ‎дальше‏ ‎только‏ ‎отступают ‎и‏ ‎отбиваются. ‎Не ‎очень ‎понятно, ‎чего‏ ‎Долженков ‎хотел‏ ‎добиться‏ ‎— ‎зачем ‎было‏ ‎подводить ‎своих‏ ‎людей ‎так ‎близко ‎к‏ ‎заведомо‏ ‎более ‎сильному‏ ‎врагу? ‎Зато‏ ‎это ‎обстоятельство ‎однозначно ‎объясняет ‎действия‏ ‎милиции.‏ ‎Майдановцы ‎потом‏ ‎яростно ‎обвиняли‏ ‎силовиков ‎в ‎помощи ‎куликовцам. ‎Это‏ ‎в‏ ‎известной‏ ‎степени ‎правда:‏ ‎милицейские ‎цепи‏ ‎действительно ‎почти‏ ‎всегда‏ ‎развернуты ‎в‏ ‎сторону ‎евромайдановцев. ‎По ‎очевидной ‎причине:‏ ‎с ‎этой‏ ‎стороны‏ ‎в ‎ОМОН ‎летит‏ ‎непрерывный ‎поток‏ ‎камней, ‎«коктейлей ‎Молотова», ‎камней‏ ‎и‏ ‎пуль. ‎Один‏ ‎из ‎участников‏ ‎боя ‎со ‎стороны ‎майдана, ‎«Сотник‏ ‎Микола»,‏ ‎кричал ‎в‏ ‎этот ‎момент‏ ‎по ‎телефону: ‎«Нас ‎больше, ‎но‏ ‎нам‏ ‎ничего‏ ‎не ‎дают‏ ‎делать!»

Бой ‎на‏ ‎Греческой ‎вязнет,‏ ‎и‏ ‎тогда ‎майдановцам‏ ‎приходит ‎в ‎голову ‎идея ‎обойти‏ ‎противника ‎по‏ ‎Дерибасовской.‏ ‎Замысел ‎вполне ‎логичный:‏ ‎пройти ‎требуется‏ ‎всего ‎ничего, ‎зато ‎быстрый‏ ‎рейд‏ ‎выводит ‎атакующих‏ ‎во ‎фланг‏ ‎антимайдановцам. ‎Туда ‎отправляется ‎многочисленная ‎толпа‏ ‎проукраинских‏ ‎активистов. ‎В‏ ‎это ‎время‏ ‎им ‎навстречу ‎движется ‎небольшой ‎отряд‏ ‎из‏ ‎группы‏ ‎Долженкова, ‎очень‏ ‎маленький ‎и‏ ‎выглядящий ‎то‏ ‎ли‏ ‎как ‎рейдовая‏ ‎группа, ‎то ‎ли ‎вообще ‎как‏ ‎силовая ‎разведка.

Именно‏ ‎на‏ ‎Дерибасовской ‎происходит ‎одно‏ ‎из ‎ключевых‏ ‎событий ‎дня. ‎От ‎огнестрельных‏ ‎ранений‏ ‎погибают ‎двое‏ ‎евромайдановцев, ‎Игорь‏ ‎Иванов ‎(десятник ‎«Правого ‎сектора») ‎и‏ ‎самообороновец‏ ‎Андрей ‎Бирюков.‏ ‎Считается, ‎что‏ ‎Иванов ‎был ‎смертельно ‎ранен ‎из‏ ‎огнестрельного‏ ‎оружия‏ ‎(вскоре ‎умер‏ ‎в ‎больнице),‏ ‎а ‎Бирюков‏ ‎погиб‏ ‎от ‎пули,‏ ‎выпущенной ‎из ‎пневматического ‎ружья, ‎повредившей‏ ‎легкое.

Вероятно, ‎Иванов‏ ‎был‏ ‎убит ‎Виталием ‎Будько,‏ ‎известным ‎под‏ ‎псевдонимом ‎«Боцман».


Здесь ‎начинается ‎один‏ ‎из‏ ‎самых ‎сложных‏ ‎эпизодов ‎одесской‏ ‎драмы. ‎Будько ‎входил ‎в ‎«мобильную‏ ‎группу»‏ ‎Антимайдана, ‎небольшой‏ ‎отряд ‎«дружинников»‏ ‎на ‎автомобиле. ‎В ‎самых ‎первых‏ ‎стычках‏ ‎он‏ ‎не ‎участвовал,‏ ‎микроавтобус ‎антимайдановцев‏ ‎прибыл ‎к‏ ‎месту‏ ‎боя ‎уже‏ ‎позднее, ‎около ‎16 ‎часов. ‎После‏ ‎гибели ‎Иванова‏ ‎и‏ ‎Бирюкова ‎Будько ‎видели‏ ‎с ‎оружием‏ ‎в ‎руках ‎— ‎он‏ ‎стрелял‏ ‎из-за ‎спин‏ ‎милиционеров.

Что ‎можно‏ ‎сказать ‎об ‎этой ‎истории ‎точно?‏ ‎Во-первых,‏ ‎у ‎«Боцмана»‏ ‎в ‎руках‏ ‎не ‎страйкбольное ‎оружие, ‎и ‎стреляет‏ ‎оно‏ ‎не‏ ‎холостыми: ‎на‏ ‎видео ‎видно‏ ‎гильзы. ‎«Боцман»‏ ‎действительно‏ ‎присутствовал ‎в‏ ‎районе ‎боя ‎и ‎вел ‎огонь.‏ ‎Скорее ‎всего,‏ ‎у‏ ‎него ‎в ‎руках‏ ‎гражданский ‎карабин‏ ‎на ‎основе ‎автомата.

К ‎гибели‏ ‎Бирюкова‏ ‎он, ‎очевидно,‏ ‎непричастен: ‎тот‏ ‎погиб ‎от ‎пули ‎пневматического ‎оружия.‏ ‎А‏ ‎вот ‎вопрос‏ ‎о ‎гибели‏ ‎Иванова ‎остается ‎— ‎скорее ‎всего,‏ ‎десятник‏ ‎«Правого‏ ‎сектора» ‎застрелен‏ ‎именно ‎«Боцманом».

Правда,‏ ‎в ‎этой‏ ‎картине‏ ‎не ‎хватает‏ ‎одного ‎важного ‎фрагмента. ‎Карабин ‎(?),‏ ‎из ‎которого‏ ‎стрелял‏ ‎Будько, ‎после ‎боя‏ ‎исчез, ‎его‏ ‎так ‎и ‎не ‎нашли.‏ ‎Кто,‏ ‎куда ‎и‏ ‎зачем ‎его‏ ‎спрятал ‎— ‎об ‎этом ‎мы‏ ‎судить‏ ‎не ‎можем.‏ ‎Более ‎того,‏ ‎данные ‎о ‎пуле, ‎убившей ‎Иванова,‏ ‎пропали‏ ‎из‏ ‎пулегильзотеки. ‎Вообще‏ ‎следствие ‎велось‏ ‎безобразно ‎—‏ ‎настолько‏ ‎безобразно, ‎что‏ ‎выглядит ‎как ‎попытка ‎замести ‎следы:‏ ‎не ‎удалось‏ ‎обнаружить‏ ‎ни ‎один ‎из‏ ‎стволов, ‎из‏ ‎которых ‎в ‎тот ‎день‏ ‎убивали‏ ‎людей.

Так ‎что‏ ‎остается ‎зафиксировать‏ ‎факт: ‎двое ‎майдановцев ‎погибли, ‎и,‏ ‎вероятно,‏ ‎одного ‎их‏ ‎них ‎убил‏ ‎Будько. ‎Сам ‎«Боцман» ‎сейчас ‎скрывается.‏ ‎Был‏ ‎ли‏ ‎он ‎провокатором?‏ ‎Вряд ‎ли.‏ ‎Скорее, ‎получив‏ ‎сигнал‏ ‎о ‎помощи,‏ ‎он ‎приехал ‎на ‎Греческую, ‎едва‏ ‎успел ‎разобраться,‏ ‎что‏ ‎происходит, ‎и ‎тут‏ ‎же ‎начал‏ ‎стрелять ‎по ‎атакующим.

Краткое ‎отступление‏ ‎об‏ ‎ожесточении. ‎С‏ ‎точки ‎зрения‏ ‎проукраинской ‎стороны, ‎точкой ‎невозврата, ‎после‏ ‎которой‏ ‎начался ‎бой‏ ‎на ‎истребление,‏ ‎стала ‎именно ‎гибель ‎Игоря ‎Иванова,‏ ‎и‏ ‎именно‏ ‎из ‎этой‏ ‎смерти ‎выводятся‏ ‎дальнейшие ‎действия‏ ‎на‏ ‎Куликовом ‎поле.‏ ‎Однако ‎хронология ‎противостояния ‎заставляет ‎отнестись‏ ‎к ‎этой‏ ‎трактовке‏ ‎скептически. ‎Огнестрельное ‎оружие‏ ‎имелось ‎у‏ ‎обеих ‎сторон. ‎Первый ‎выстрел‏ ‎из‏ ‎какого-то ‎мелкокалиберного‏ ‎оружия ‎(пневматика‏ ‎или ‎револьвер ‎Флобера) ‎прозвучал ‎еще‏ ‎до‏ ‎начала ‎массовых‏ ‎столкновений: ‎стреляли‏ ‎по ‎формирующейся ‎колонне ‎антимайдановцев. ‎Заметим,‏ ‎что‏ ‎при‏ ‎достаточном ‎уровне‏ ‎невезения ‎пневматика‏ ‎может ‎причинить‏ ‎опасный‏ ‎для ‎жизни‏ ‎вред ‎(собственно, ‎Бирюков ‎со ‎стороны‏ ‎майдана ‎погиб,‏ ‎получив‏ ‎пулю ‎из ‎мощного‏ ‎пневматического ‎ружья).‏ ‎


После ‎противостояния ‎на ‎Жуковского‏ ‎куликовцы‏ ‎были ‎абсолютно‏ ‎уверены, ‎что‏ ‎у ‎противника ‎есть ‎огнестрельное ‎оружие‏ ‎—‏ ‎более ‎того,‏ ‎Форостяк ‎утверждает,‏ ‎что ‎огнестрел ‎им ‎показали ‎специально.‏ ‎То‏ ‎есть‏ ‎дружинники ‎считали,‏ ‎что ‎противник‏ ‎может ‎иметь‏ ‎автоматы/карабины‏ ‎— ‎а‏ ‎пистолеты ‎они ‎видели ‎сами. ‎Таким‏ ‎образом, ‎щадить‏ ‎противника‏ ‎никто ‎не ‎собирался‏ ‎с ‎самого‏ ‎начала. ‎Но ‎несмотря ‎на‏ ‎жесткость‏ ‎драки, ‎все‏ ‎погибшие ‎были‏ ‎убиты ‎из ‎огнестрельного ‎оружия ‎—‏ ‎то‏ ‎есть ‎об‏ ‎уровне ‎ожесточения,‏ ‎на ‎котором ‎врага ‎пытаются ‎уничтожить‏ ‎любым‏ ‎способом,‏ ‎речи ‎тоже‏ ‎не ‎идет.‏ ‎И, ‎кстати,‏ ‎без‏ ‎убитых ‎обошелся‏ ‎даже ‎финальный ‎штурм ‎ТЦ ‎«Афина»,‏ ‎о ‎котором‏ ‎пойдет‏ ‎речь ‎ниже. ‎А‏ ‎ведь ‎если‏ ‎речь ‎шла, ‎как ‎это‏ ‎утверждают‏ ‎майдановцы, ‎о‏ ‎мести ‎за‏ ‎погибших ‎товарищей, ‎то ‎этого ‎просто‏ ‎не‏ ‎может ‎быть‏ ‎— ‎виновники‏ ‎находились ‎как ‎раз ‎в ‎«Афине»,‏ ‎а‏ ‎вовсе‏ ‎не ‎на‏ ‎Куликовом ‎поле.‏ ‎Тем ‎не‏ ‎менее‏ ‎в ‎торговом‏ ‎центре ‎от ‎рук ‎толпы ‎никто‏ ‎не ‎погиб,‏ ‎то‏ ‎есть ‎комментаторы ‎с‏ ‎«майдановской» ‎стороны‏ ‎явно ‎преувеличивают ‎уровень ‎благородной‏ ‎ярости.

Поскольку‏ ‎на ‎Дерибасовской‏ ‎людей ‎у‏ ‎антимайдановцев ‎было ‎мало, ‎вооруженная ‎камнями‏ ‎и‏ ‎битами ‎толпа‏ ‎быстро ‎отогнала‏ ‎их ‎в ‎сторону ‎переулка ‎адмирала‏ ‎Жукова,‏ ‎ведущего‏ ‎на ‎юг,‏ ‎к ‎ТЦ‏ ‎«Афина».

«Афина» ‎в‏ ‎нормальном‏ ‎состоянии…

…и ‎во‏ ‎время ‎боев ‎2 ‎мая

Здесь ‎уже‏ ‎ждало ‎заграждение‏ ‎из‏ ‎милиционеров ‎со ‎щитами.‏ ‎Правоохранители, ‎как‏ ‎и ‎на ‎Греческой, ‎постарались‏ ‎разделить‏ ‎дерущихся, ‎и‏ ‎им ‎это‏ ‎удалось. ‎Однако ‎на ‎милицейскую ‎шеренгу‏ ‎обрушился‏ ‎град ‎снарядов‏ ‎и ‎коктейлей‏ ‎Молотова, ‎не ‎дававший ‎поднять ‎головы.‏ ‎Как‏ ‎обычно,‏ ‎милиционеры ‎развернулись‏ ‎спиной ‎к‏ ‎антимайдановцам ‎(а‏ ‎что‏ ‎им ‎ещё‏ ‎оставалось ‎делать?) ‎ОМОН ‎по ‎сути‏ ‎защищал ‎куликовцев‏ ‎от‏ ‎атакующей ‎со ‎всех‏ ‎сторон ‎толпы‏ ‎проукраинских ‎боевиков.

Украинцы ‎потом ‎обвиняли‏ ‎милицию‏ ‎в ‎том,‏ ‎что ‎«Боцмана»‏ ‎не ‎разоружили, ‎когда ‎он ‎(снова?)‏ ‎открыл‏ ‎огонь ‎из-за‏ ‎спин ‎милиционеров.‏ ‎Проблема ‎в ‎том, ‎что ‎при‏ ‎первой‏ ‎же‏ ‎попытке ‎повернуться‏ ‎к ‎майдановцам‏ ‎спиной ‎любой‏ ‎милиционер‏ ‎немедленно ‎получил‏ ‎бы ‎камень ‎в ‎затылок. ‎Стражам‏ ‎порядка ‎вряд‏ ‎ли‏ ‎вообще ‎приходило ‎в‏ ‎голову ‎оборачиваться:‏ ‎на ‎них ‎сыпался ‎сплошной‏ ‎поток‏ ‎булыжников.

Вскоре ‎у‏ ‎антимайдановцев ‎тоже‏ ‎появились ‎раненые ‎из ‎огнестрела.

https://www.youtube.com/watch?v=GjDvl8imuYM

С ‎самого‏ ‎начала‏ ‎виден ‎раненый,‏ ‎лежащий ‎на‏ ‎земле. ‎Ранение ‎он ‎получил ‎на‏ ‎Греческой:‏ ‎дело‏ ‎происходит ‎прямо‏ ‎у ‎ступеней‏ ‎одесского ‎Русского‏ ‎театра.‏ ‎На ‎03:47‏ ‎слышны ‎слова ‎«Там ‎огнестрел, ‎это‏ ‎огнестрельным ‎его»

К‏ ‎этому‏ ‎моменту ‎вокруг ‎«дружинников»‏ ‎начинает ‎формироваться‏ ‎полноценное ‎кольцо ‎окружения. ‎Подходы‏ ‎к‏ ‎Греческой ‎площади‏ ‎забиты ‎сторонниками‏ ‎Майдана. ‎Сами ‎куликовцы ‎все ‎это‏ ‎время‏ ‎обрывали ‎телефоны,‏ ‎прося ‎помощи,‏ ‎и ‎не ‎получали ‎ее. ‎Некоторое‏ ‎время‏ ‎в‏ ‎тылу ‎еще‏ ‎были ‎открыты‏ ‎пути ‎отхода,‏ ‎но‏ ‎постепенно ‎все‏ ‎выходы ‎с ‎Греческой ‎перекрывали. ‎Правда,‏ ‎глухого ‎оцепления‏ ‎не‏ ‎получилось ‎даже ‎там,‏ ‎где ‎шел‏ ‎бой. ‎Журналисты ‎издания ‎«Вести.Репортер»‏ ‎отметили‏ ‎изумительную ‎деталь:

Некоторые‏ ‎из ‎«путешественников»‏ ‎по ‎загадочным ‎причинам ‎принимаются ‎активничать‏ ‎то‏ ‎с ‎той,‏ ‎то ‎с‏ ‎другой ‎стороны ‎и ‎даже ‎бросают‏ ‎камни‏ ‎туда,‏ ‎где ‎гуляли‏ ‎совсем ‎недавно.

Основным‏ ‎инструментом ‎пока‏ ‎остаются‏ ‎камни ‎и‏ ‎«коктейли ‎Молотова». ‎Многочисленная ‎группа ‎поддержки‏ ‎разбивает ‎брусчатку‏ ‎за‏ ‎спиной ‎у ‎проукраинских‏ ‎активистов. ‎Поток‏ ‎камней ‎не ‎останавливается ‎ни‏ ‎на‏ ‎минуту, ‎но‏ ‎бой ‎по-прежнему‏ ‎ведут ‎«застрельщики» ‎— ‎многочисленные, ‎но‏ ‎почти‏ ‎лишенные ‎экипировки‏ ‎фанаты. ‎«Фаланга»‏ ‎со ‎щитами ‎и ‎дубьем ‎в‏ ‎это‏ ‎время‏ ‎снимается ‎с‏ ‎места ‎и‏ ‎идет… ‎в‏ ‎сторону‏ ‎Куликова ‎поля!‏ ‎Этот ‎загадочный ‎маневр ‎был ‎совершен‏ ‎примерно ‎в‏ ‎16:15.‏ ‎Нет ‎сомнения, ‎что‏ ‎появись ‎на‏ ‎Куликовом ‎эта ‎группа, ‎лагерь‏ ‎был‏ ‎бы ‎разгромлен‏ ‎еще ‎днем.‏ ‎Однако ‎«тяжелая ‎пехота» ‎столь ‎же‏ ‎необъяснимо‏ ‎и ‎неожиданно‏ ‎разворачивается ‎и‏ ‎возвращается ‎обратно ‎к ‎«Афине».


Во ‎время‏ ‎этого‏ ‎рейда‏ ‎майдановцы ‎захватили‏ ‎пожарную ‎машину,‏ ‎прогнав ‎экипаж.‏ ‎Ее‏ ‎они ‎впоследствии‏ ‎использовали ‎как ‎таран ‎для ‎сноса‏ ‎баррикад.

А ‎что‏ ‎делала‏ ‎милиция? ‎Столкновения ‎начались‏ ‎давно. ‎Стало‏ ‎понятно, ‎что ‎в ‎центре‏ ‎Одессы‏ ‎идет ‎схватка‏ ‎с ‎ранеными‏ ‎и ‎убитыми. ‎Тем ‎не ‎менее‏ ‎силовики‏ ‎действовали ‎пассивно‏ ‎— ‎да‏ ‎и ‎не ‎могли ‎работать ‎по-другому,‏ ‎в‏ ‎эпицентре‏ ‎происходящего ‎их‏ ‎было ‎слишком‏ ‎мало. ‎За‏ ‎всех‏ ‎по-прежнему ‎отдувался‏ ‎Фучеджи ‎со ‎своим ‎небольшим ‎отрядом.‏ ‎Начальник ‎ГУ‏ ‎МВД‏ ‎Украины ‎по ‎Одесской‏ ‎области ‎Петр‏ ‎Луцюк ‎имел ‎разработанный ‎план‏ ‎противодействия‏ ‎беспорядкам ‎(«Волна»)‏ ‎и ‎даже‏ ‎подписал ‎его ‎— ‎но ‎не‏ ‎зарегистрировал‏ ‎и ‎не‏ ‎осуществил. ‎Сам‏ ‎Луцюк ‎весь ‎бой ‎провел ‎на‏ ‎стадионе,‏ ‎и‏ ‎объяснил ‎такое‏ ‎поведение ‎просто:‏ ‎«Там ‎было‏ ‎много‏ ‎людей». ‎«Там»‏ ‎— ‎это ‎на ‎футбольном ‎матче.

Тем‏ ‎временем ‎небольшие‏ ‎группы‏ ‎людей ‎с ‎Куликова‏ ‎поля ‎пытаются‏ ‎прорваться ‎или ‎пробраться ‎на‏ ‎Греческую,‏ ‎но ‎их‏ ‎перехватывают ‎—‏ ‎подкрепления ‎либо ‎рассеиваются, ‎либо ‎попадают‏ ‎в‏ ‎руки ‎евромайдановцев.‏ ‎Примечательна ‎история‏ ‎машины, ‎перехваченной ‎майдановцами ‎и ‎обысканной‏ ‎милиционерами‏ ‎с‏ ‎их ‎подачи.‏ ‎Внутри ‎нашли‏ ‎помповое ‎ружье‏ ‎и‏ ‎травматические ‎пистолеты.‏ ‎В ‎офисе ‎«Совета ‎общественной ‎безопасности»‏ ‎несколькими ‎часами‏ ‎раньше‏ ‎наверняка ‎лежали ‎не‏ ‎менее ‎интересные‏ ‎предметы, ‎но ‎это ‎милицию‏ ‎нисколько‏ ‎не ‎заинтересовало.

К‏ ‎пяти ‎часам‏ ‎вечера ‎Одесская ‎дружина ‎оказалась ‎в‏ ‎«полукотле».‏ ‎Скорые ‎еще‏ ‎подъезжают ‎к‏ ‎куликовцам ‎с ‎востока, ‎через ‎Греческую‏ ‎площадь.‏ ‎Милиция‏ ‎окончательно ‎развернулась‏ ‎спиной ‎к‏ ‎антимайдановцам: ‎сил‏ ‎на‏ ‎активное ‎сопротивление‏ ‎у ‎тех ‎все ‎меньше, ‎раненых‏ ‎все ‎больше.‏ ‎Надо‏ ‎отдать ‎должное ‎предусмотрительности‏ ‎милицейских ‎командиров:‏ ‎они ‎выстроили ‎кордоны ‎не‏ ‎только‏ ‎там, ‎где‏ ‎атаки ‎уже‏ ‎идут ‎— ‎с ‎запада ‎(Греческая)‏ ‎и‏ ‎с ‎севера‏ ‎(Жукова) ‎—‏ ‎но ‎и ‎там, ‎где ‎атак‏ ‎еще‏ ‎не‏ ‎было ‎(юг,‏ ‎тоже ‎Жукова).‏ ‎Вскоре ‎этот‏ ‎заслон‏ ‎тоже ‎попробовали‏ ‎на ‎зуб.

Примечание. ‎В ‎какой-то ‎момент‏ ‎на ‎руках‏ ‎у‏ ‎милиционеров ‎появились ‎красные‏ ‎повязки ‎(прорусские‏ ‎активисты ‎отмечали ‎друг ‎друга‏ ‎красным‏ ‎скотчем ‎на‏ ‎рукаве) ‎—‏ ‎потом ‎вокруг ‎этого ‎факта ‎выстроили‏ ‎массу‏ ‎конспирологических ‎теорий.‏ ‎Сами ‎антимайдановцы,‏ ‎увидев ‎свои ‎цвета ‎на ‎милицейской‏ ‎форме,‏ ‎восприняли‏ ‎это ‎то‏ ‎ли ‎как‏ ‎провокацию, ‎то‏ ‎ли‏ ‎как ‎символ‏ ‎единения ‎силовиков ‎и ‎пророссийских ‎активистов.‏ ‎На ‎деле‏ ‎все‏ ‎проще ‎— ‎снаряжение‏ ‎одесских ‎милиционеров‏ ‎находилось ‎в ‎очень ‎плохом‏ ‎состоянии,‏ ‎и ‎у‏ ‎них ‎начали‏ ‎быстро ‎сползать ‎держащиеся ‎на ‎липучках‏ ‎нарукавные‏ ‎щитки. ‎Когда‏ ‎выяснилось, ‎что‏ ‎у ‎антимайдановцев ‎остался ‎скотч, ‎те‏ ‎поделились‏ ‎им‏ ‎с ‎милиционерами‏ ‎— ‎из‏ ‎вполне ‎практических,‏ ‎а‏ ‎не ‎символических‏ ‎соображений.

Евромайдановцы ‎предпринимают ‎последние ‎решительные ‎атаки.‏ ‎Попробовав ‎прорваться‏ ‎по‏ ‎Греческой ‎и ‎через‏ ‎переулок ‎Жукова‏ ‎с ‎севера, ‎они ‎теперь‏ ‎наступают‏ ‎с ‎юга‏ ‎— ‎со‏ ‎стороны ‎улицы ‎Бунина. ‎Пожарную ‎машину‏ ‎пытались‏ ‎— ‎безуспешно‏ ‎— ‎использовать‏ ‎как ‎водомет, ‎но ‎с ‎этой‏ ‎стороны‏ ‎прорыв‏ ‎тоже ‎не‏ ‎состоялся: ‎улицы‏ ‎забиты ‎баррикадами,‏ ‎кроме‏ ‎куликовцев ‎защищается‏ ‎еще ‎и ‎милиция, ‎напора ‎воды‏ ‎не ‎хватает.


Тем‏ ‎не‏ ‎менее ‎рано ‎или‏ ‎поздно ‎атаки‏ ‎с ‎разных ‎направлений ‎должны‏ ‎были‏ ‎принести ‎успех.‏ ‎Опять-таки, ‎обратим‏ ‎внимание ‎вот ‎на ‎какой ‎факт.‏ ‎Для‏ ‎людей, ‎ведомых‏ ‎стихийным ‎гневом‏ ‎за ‎павших ‎товарищей, ‎майдановские ‎бойцы‏ ‎работают‏ ‎очень‏ ‎слаженно. ‎Неудачная‏ ‎атака ‎с‏ ‎одной ‎стороны‏ ‎быстро‏ ‎сменяется ‎наступлением‏ ‎с ‎другой, ‎толпа ‎совершает ‎четкие‏ ‎и ‎довольно‏ ‎сложные‏ ‎маневры. ‎У ‎лидеров‏ ‎Евромайдана ‎видно‏ ‎ясное ‎тактическое ‎мышление, ‎а‏ ‎люди‏ ‎эффективно ‎выполняют‏ ‎распоряжения ‎командиров,‏ ‎действующих ‎с ‎холодной ‎головой. ‎Да,‏ ‎майдановцев‏ ‎в ‎разы‏ ‎больше, ‎но‏ ‎рисунок ‎боя ‎ничем ‎не ‎напоминает‏ ‎тупую‏ ‎лобовую‏ ‎атаку.

В ‎17:10‏ ‎евромайдановцы ‎сочли‏ ‎нужным ‎провести‏ ‎СМС-рассылку,‏ ‎вызывая ‎на‏ ‎помощь ‎товарищей ‎и ‎дополнительно ‎наращивая‏ ‎численный ‎перевес.

Не‏ ‎добившись‏ ‎успеха ‎в ‎трех‏ ‎наступлениях, ‎майдановцы‏ ‎не ‎потеряли ‎кураж ‎и‏ ‎предприняли‏ ‎финальную ‎атаку,‏ ‎оказавшуюся ‎в‏ ‎итоге ‎успешной. ‎У ‎Антимайдана ‎уже‏ ‎накопились‏ ‎раненые, ‎люди‏ ‎физически ‎устали,‏ ‎а ‎к ‎противнику ‎постоянно ‎прибывали‏ ‎подкрепления.

В‏ ‎этом‏ ‎бою ‎майдановцы‏ ‎бросают ‎в‏ ‎дело ‎все‏ ‎силы,‏ ‎а ‎у‏ ‎Антимайдана ‎появляются ‎погибшие ‎от ‎огнестрельного‏ ‎оружия. ‎Последняя‏ ‎атака‏ ‎началась ‎около ‎половины‏ ‎шестого, ‎на‏ ‎сей ‎раз ‎прорыв ‎шел‏ ‎с‏ ‎северо-востока, ‎в‏ ‎обход ‎торгового‏ ‎центра ‎«Афина».


Дрались ‎с ‎предельным ‎ожесточением‏ ‎—‏ ‎в ‎ход‏ ‎пошли ‎самодельные‏ ‎взрывпакеты, ‎«Молотовы» ‎(их ‎разливали ‎неподалеку,‏ ‎на‏ ‎Дерибасовской,‏ ‎причем ‎профессионально,‏ ‎смешивая ‎эрзац-напалм).‏ ‎Пошла ‎стрельба‏ ‎из‏ ‎всего, ‎что‏ ‎было ‎— ‎из ‎пневматики, ‎«Флоберов»,‏ ‎травматических ‎пистолетов…‏ ‎и‏ ‎огнестрельного ‎оружия.

Группа ‎майдановцев‏ ‎поднимается ‎на‏ ‎балкон ‎Центра ‎болгарской ‎культуры‏ ‎и‏ ‎начинает ‎стрелять‏ ‎по ‎толпе‏ ‎из ‎ружья. ‎Вообще, ‎по ‎куликовцам‏ ‎в‏ ‎этот ‎момент‏ ‎били ‎по‏ ‎крайней ‎мере ‎в ‎три ‎ствола:‏ ‎из‏ ‎тел‏ ‎антимайдановских ‎активистов‏ ‎позднее ‎извлекли‏ ‎одну ‎пулю‏ ‎и‏ ‎картечь ‎по‏ ‎меньшей ‎мере ‎двух ‎разных ‎калибров.‏ ‎Стрелком ‎оказался‏ ‎некий‏ ‎Сергей ‎Ходияк.


Изготовление ‎коктейлей‏ ‎Молотова. ‎Обратите‏ ‎внимание ‎на ‎куски ‎пенопласта:‏ ‎майдановские‏ ‎девушки ‎не‏ ‎просто ‎делают‏ ‎зажигалки, ‎это ‎загуститель ‎для ‎эрзац-напалма.

Интересно,‏ ‎что‏ ‎если ‎место‏ ‎и ‎время‏ ‎гибели ‎обоих ‎евромайдановцев ‎известно ‎довольно‏ ‎точно,‏ ‎то‏ ‎в ‎случае‏ ‎с ‎антимайдановцами‏ ‎все ‎сложнее.‏ ‎Хорошо‏ ‎зафиксировано ‎только‏ ‎смертельное ‎ранение ‎Евгения ‎Лосинского. ‎Лосинский‏ ‎был ‎приметен‏ ‎благодаря‏ ‎своему ‎снаряжению ‎(реконструктор,‏ ‎он ‎пошел‏ ‎на ‎Греческую ‎в ‎ярко‏ ‎сияющем‏ ‎на ‎солнце‏ ‎шлеме), ‎а‏ ‎поблизости ‎работали ‎сразу ‎несколько ‎фотографов‏ ‎и‏ ‎стримеров ‎—‏ ‎на ‎записях‏ ‎хорошо ‎видно, ‎как ‎Евгения ‎выносят‏ ‎из‏ ‎боя‏ ‎с ‎картечными‏ ‎ранениями ‎живота.‏ ‎Вероятно, ‎теми‏ ‎же‏ ‎залпами ‎были‏ ‎ранены ‎журналист ‎и ‎как ‎минимум‏ ‎один ‎милиционер.‏ ‎Момент,‏ ‎когда ‎был ‎смертельно‏ ‎ранен ‎Александр‏ ‎Жульков, ‎тоже ‎известен ‎—‏ ‎есть‏ ‎по ‎крайней‏ ‎мере ‎одна‏ ‎видеозапись, ‎на ‎которой ‎видно, ‎как‏ ‎Жульков‏ ‎падает. ‎Геннадий‏ ‎Петров ‎и‏ ‎Николай ‎Яворский ‎тоже ‎убиты ‎из‏ ‎огнестрельного‏ ‎оружия.‏ ‎С ‎ранеными‏ ‎ясности ‎намного‏ ‎меньше ‎—‏ ‎многие‏ ‎потом ‎просто‏ ‎не ‎стали ‎обращаться ‎в ‎больницы‏ ‎по ‎понятным‏ ‎причинам.‏ ‎И ‎уж ‎тем‏ ‎более ‎—‏ ‎в ‎милицию.


Стрельба ‎с ‎высоты‏ ‎оказывается‏ ‎одним ‎из‏ ‎переломных ‎моментов‏ ‎дня. ‎Залпами ‎в ‎общей ‎сложности‏ ‎ранило‏ ‎нескольких ‎милиционеров,‏ ‎убило ‎четверых‏ ‎и ‎ранило ‎неизвестное ‎число ‎куликовцев,‏ ‎серьезное‏ ‎ранение‏ ‎получил ‎журналист‏ ‎Олег ‎Константинов.‏ ‎Сергей ‎Долженков‏ ‎ранен‏ ‎в ‎ноги.‏ ‎Оборона ‎милиции ‎и ‎куликовцев ‎начинает‏ ‎трещать ‎по‏ ‎швам.

Около‏ ‎шести ‎вечера ‎ранение‏ ‎в ‎руку‏ ‎получил ‎полковник ‎Фучеджи. ‎Надо‏ ‎отдать‏ ‎ему ‎должное:‏ ‎по ‎полю‏ ‎сражения ‎он ‎ходил ‎весь ‎день,‏ ‎не‏ ‎кланяясь ‎камням‏ ‎и ‎пулям,‏ ‎и ‎в ‎целом ‎разумно ‎руководил‏ ‎своими‏ ‎милиционерами.‏ ‎Теперь ‎он‏ ‎ранен, ‎и‏ ‎врач ‎настаивает‏ ‎на‏ ‎эвакуации. ‎Интересно,‏ ‎что ‎пресловутый ‎«Боцман» ‎уехал ‎на‏ ‎той ‎же‏ ‎машине‏ ‎скорой ‎помощи, ‎хотя‏ ‎выглядел ‎живым‏ ‎и ‎совершенно ‎здоровым. ‎Убедительных‏ ‎объяснений‏ ‎этой ‎ситуации‏ ‎никто ‎не‏ ‎предложил.

Тем ‎временем ‎закончился ‎первый ‎тайм‏ ‎давно‏ ‎никому ‎не‏ ‎интересного ‎матча,‏ ‎и ‎с ‎трибун ‎ушла ‎значительная‏ ‎часть‏ ‎харьковских‏ ‎и ‎одесских‏ ‎ультрас ‎—‏ ‎тех ‎фанатов,‏ ‎кто‏ ‎все-таки ‎пошел‏ ‎на ‎игру. ‎К ‎месту ‎боя‏ ‎движется ‎новое‏ ‎пополнение.

У‏ ‎«Афины» ‎— ‎агония‏ ‎боевого ‎крыла‏ ‎Куликова ‎поля. ‎Если ‎до‏ ‎финальной‏ ‎атаки ‎антимайдановцы‏ ‎еще ‎держали‏ ‎оборону, ‎несмотря ‎на ‎огромное ‎численное‏ ‎превосходство‏ ‎противника, ‎то‏ ‎дальше ‎град‏ ‎картечи ‎сильно ‎проредил ‎их ‎ряды,‏ ‎а‏ ‎таранящая‏ ‎баррикады ‎пожарная‏ ‎машина ‎позволила‏ ‎евромайдановцам ‎подойти‏ ‎совсем‏ ‎близко. ‎Неизвестно,‏ ‎кто ‎командовал ‎остатками ‎бойцов ‎—‏ ‎вероятно, ‎эту‏ ‎роль‏ ‎взял ‎на ‎себя‏ ‎после ‎ранения‏ ‎Долженкова ‎Алексей ‎Албу, ‎одесский‏ ‎депутат‏ ‎из ‎движения‏ ‎«Боротьба». ‎Часть‏ ‎куликовцев ‎прорывается ‎в ‎тех ‎местах,‏ ‎где‏ ‎заслоны ‎майдановцев‏ ‎менее ‎прочны,‏ ‎несколько ‎десятков ‎человек ‎баррикадируются ‎в‏ ‎«Афине».‏ ‎Половина‏ ‎седьмого ‎вечера.

На‏ ‎Греческой ‎все‏ ‎закончилось: ‎кого-то‏ ‎избивают,‏ ‎кто-то ‎успевает‏ ‎сдаться ‎милиции ‎раньше. ‎В ‎конце‏ ‎концов ‎засевшие‏ ‎в‏ ‎торговом ‎центре ‎антимайдановцы‏ ‎сдались ‎силовикам‏ ‎— ‎их ‎вывезли ‎в‏ ‎СИЗО‏ ‎автозаками. ‎Шесть‏ ‎человек ‎мертвы,‏ ‎масса ‎людей ‎переранена. ‎Но ‎настоящий‏ ‎кошмар‏ ‎этого ‎дня‏ ‎еще ‎даже‏ ‎не ‎начался.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Казалось ‎бы, ‎столкновение ‎исчерпало‏ ‎себя.‏ ‎Толпы‏ ‎победителей ‎бессистемно‏ ‎бродят ‎по‏ ‎площади ‎и‏ ‎прилегающим‏ ‎улицам, ‎раненых‏ ‎пленных ‎сдают ‎милиции ‎— ‎все‏ ‎это ‎продолжается‏ ‎по‏ ‎крайней ‎мере ‎до‏ ‎половины ‎восьмого.‏ ‎Футбольный ‎матч ‎закончился, ‎и‏ ‎в‏ ‎толпу ‎влились‏ ‎еще ‎несколько‏ ‎сотен ‎человек.

Обратим ‎внимание, ‎что ‎после‏ ‎пяти‏ ‎СМС-рассылка ‎уже‏ ‎привела ‎на‏ ‎Греческую ‎очередную ‎волну ‎майдановцев ‎и‏ ‎сочувствующих,‏ ‎а‏ ‎теперь ‎подошли‏ ‎свежие ‎силы.‏ ‎То ‎есть‏ ‎значительная‏ ‎часть ‎присутствующих‏ ‎либо ‎участвовала ‎уже ‎не ‎в‏ ‎бою, ‎а‏ ‎в‏ ‎добивании ‎остатков ‎«Одесской‏ ‎дружины», ‎либо‏ ‎вовсе ‎не ‎принимала ‎участия‏ ‎в‏ ‎драке. ‎Теперь‏ ‎этим ‎людям‏ ‎нужно ‎чем-то ‎себя ‎занять. ‎Занятие‏ ‎находится.

Между‏ ‎двумя ‎основными‏ ‎эпизодами ‎одесского‏ ‎противостояния ‎есть ‎принципиальная ‎разница. ‎Бои‏ ‎у‏ ‎«Афины»‏ ‎— ‎это‏ ‎схватка, ‎возникшая‏ ‎в ‎силу‏ ‎естественных‏ ‎причин: ‎обе‏ ‎стороны ‎не ‎сильно ‎друг ‎друга‏ ‎любили, ‎их‏ ‎маршруты‏ ‎пересекались ‎— ‎массовая‏ ‎драка ‎легко‏ ‎могла ‎начаться ‎и ‎началась.‏ ‎Хотя‏ ‎бой ‎у‏ ‎торгового ‎центра‏ ‎был ‎жестоким, ‎все ‎смерти ‎этого‏ ‎столкновения‏ ‎с ‎обеих‏ ‎сторон ‎—‏ ‎на ‎совести ‎нескольких ‎людей. ‎Дальше‏ ‎события‏ ‎развивались‏ ‎уже ‎по‏ ‎другой ‎логике.‏ ‎После ‎успеха‏ ‎у‏ ‎«Афины» ‎в‏ ‎толпе ‎проукраинских ‎активистов ‎возникла ‎заминка,‏ ‎и ‎то,‏ ‎как‏ ‎они ‎перешли ‎от‏ ‎замешательства ‎к‏ ‎организованному ‎походу ‎на ‎Дом‏ ‎Профсоюзов‏ ‎— ‎один‏ ‎из ‎важнейших‏ ‎моментов ‎всего ‎дня.

Решение ‎пойти ‎на‏ ‎Куликово‏ ‎поле ‎не‏ ‎было ‎спонтанным.‏ ‎Толпой ‎руководили ‎фюреры, ‎известные ‎по‏ ‎именам,‏ ‎имевшие‏ ‎мегафоны ‎и‏ ‎заводившие ‎массу.‏ ‎Эти ‎люди‏ ‎дали‏ ‎толпе ‎направление.‏ ‎В ‎этом ‎процессе ‎участвовали ‎как‏ ‎минимум ‎два‏ ‎человека.‏ ‎Первый ‎— ‎один‏ ‎из ‎лидеров‏ ‎одесского ‎Евромайдана ‎Марк ‎Гордиенко.‏ ‎Еще‏ ‎в ‎марте‏ ‎он ‎заявил‏ ‎буквально ‎следующее: ‎«Мы ‎перестреляем ‎в‏ ‎первую‏ ‎очередь ‎всех‏ ‎сепаратистов, ‎мы‏ ‎с ‎русскими ‎в ‎первую ‎очередь‏ ‎воевать‏ ‎не‏ ‎будем».

https://www.youtube.com/watch?v=y1OjW85Hewk — Гордиенко ‎дает‏ ‎интервью

Пойти ‎на‏ ‎Куликово ‎поле‏ ‎—‏ ‎это ‎был‏ ‎именно ‎его ‎призыв. ‎Призыв ‎человека,‏ ‎незадолго ‎до‏ ‎этого‏ ‎пообещавшего ‎убивать ‎сепаратистов.

Впоследствии‏ ‎Гордиенко ‎предпочел‏ ‎тактично ‎умолчать ‎о ‎своей‏ ‎роли‏ ‎в ‎этом‏ ‎событии. ‎В‏ ‎интервью ‎«Новой ‎газете» ‎он ‎заявил:

Когда‏ ‎восставший‏ ‎народ ‎победил,‏ ‎у ‎нас‏ ‎был ‎общий ‎клич ‎идти ‎на‏ ‎Куликово‏ ‎поле.‏ ‎Поэтому ‎народ‏ ‎туда ‎и‏ ‎пошел. ‎А‏ ‎куда‏ ‎он ‎должен‏ ‎был ‎идти, ‎после ‎того ‎как‏ ‎мы ‎их‏ ‎на‏ ‎Греческой ‎победили? ‎Это‏ ‎было ‎стихийное‏ ‎массовое ‎движение. ‎Я ‎увидел‏ ‎все‏ ‎это ‎и‏ ‎поехал ‎еще‏ ‎на ‎телевидение, ‎чтобы ‎рассказать, ‎что‏ ‎случилось,‏ ‎и ‎чтобы‏ ‎люди ‎понимали,‏ ‎что ‎на ‎Куликовом ‎будет ‎такая‏ ‎вот‏ ‎штука.

О‏ ‎том, ‎что‏ ‎скандировать ‎«Куликово!»‏ ‎начал ‎он‏ ‎сам,‏ ‎господин ‎Гордиенко‏ ‎удачно ‎забыл. ‎Почему-то ‎ему ‎показалось‏ ‎важным ‎соврать‏ ‎именно‏ ‎в ‎этом ‎месте.‏ ‎Кстати, ‎год‏ ‎спустя ‎он ‎вместе ‎с‏ ‎другими‏ ‎такими ‎же‏ ‎патриотами ‎сорвал‏ ‎траурный ‎митинг ‎в ‎память ‎о‏ ‎жертвах‏ ‎Куликова ‎поля.

Вторым‏ ‎достоверно ‎установленным‏ ‎подстрекателем ‎оказался ‎Андрей ‎Юсов, ‎на‏ ‎тот‏ ‎момент‏ ‎руководитель ‎одесского‏ ‎отделения ‎партии‏ ‎Виталия ‎Кличко‏ ‎«УДАР».‏ ‎Интересно, ‎что‏ ‎упоминание ‎этого ‎человека ‎как ‎одного‏ ‎из ‎организаторов‏ ‎движения‏ ‎на ‎Куликово ‎позднее‏ ‎попало ‎в‏ ‎отчет ‎комиссии ‎Верховной ‎Рады,‏ ‎но‏ ‎его ‎оттуда‏ ‎вымарали ‎—‏ ‎по ‎настоянию ‎нардепа ‎«УДАР» ‎Чернеги.‏ ‎Между‏ ‎тем ‎Юсов‏ ‎не ‎просто‏ ‎зазывал ‎идти ‎на ‎Куликово ‎поле,‏ ‎но‏ ‎и‏ ‎раздавал ‎вполне‏ ‎конкретные ‎указания:‏ ‎строиться ‎по‏ ‎6‏ ‎человек ‎и‏ ‎двигаться ‎к ‎лагерю.


Обратим ‎внимание: ‎в‏ ‎обоих ‎случаях‏ ‎люди‏ ‎поначалу ‎вовсе ‎не‏ ‎выглядят ‎целеустремленно‏ ‎спешащими ‎куда-то. ‎К ‎этому‏ ‎моменту‏ ‎майдановцы ‎уже‏ ‎считали, ‎что‏ ‎победили. ‎Однако ‎толпу ‎нужно ‎было‏ ‎снова‏ ‎завести ‎—‏ ‎и ‎ее‏ ‎завели.

Кстати, ‎присутствовавший ‎на ‎месте ‎фотограф,‏ ‎давший‏ ‎один‏ ‎из ‎самых‏ ‎подробных ‎репортажей‏ ‎о ‎событиях‏ ‎(блогер‏ ‎napaki.livejournal.com), прокомментировал ‎происходившее‏ ‎на ‎Соборной ‎так:

На ‎Соборке ‎собирают‏ ‎людей, ‎чтобы‏ ‎идти‏ ‎на ‎Куликово ‎поле,‏ ‎где ‎находится‏ ‎постоянный ‎лагерь ‎пророссийских ‎активистов.

Ключевое‏ ‎слово:‏ ‎«собирают». ‎Двоих‏ ‎собирающих ‎мы‏ ‎уже ‎знаем ‎по ‎фамилиям ‎—‏ ‎возможно,‏ ‎им ‎помогал‏ ‎кто-то ‎еще.

Это‏ ‎важно ‎вот ‎по ‎какой ‎причине:‏ ‎в‏ ‎случае‏ ‎с ‎Греческой‏ ‎речь ‎идет‏ ‎о ‎встречном‏ ‎бое‏ ‎двух ‎сторон.‏ ‎По ‎крайней ‎мере, ‎отряд ‎Долженкова‏ ‎шел ‎к‏ ‎месту‏ ‎драки ‎своими ‎ногами.‏ ‎Но ‎в‏ ‎случае ‎с ‎Домом ‎Профсоюзов‏ ‎атаковала‏ ‎одна ‎конкретная‏ ‎сторона. ‎Причем‏ ‎речь ‎не ‎идет ‎о ‎спонтанном‏ ‎движении‏ ‎взбешенной ‎толпы.‏ ‎Людей ‎«собирают»,‏ ‎строят ‎в ‎колонну ‎по ‎шесть,‏ ‎у‏ ‎них‏ ‎есть ‎агитаторы‏ ‎и ‎организаторы.‏ ‎Позже ‎как‏ ‎минимум‏ ‎один ‎из‏ ‎этих ‎агитаторов ‎врет ‎журналисту ‎о‏ ‎своей ‎роли‏ ‎в‏ ‎происходящем. ‎Толпа ‎проделывает‏ ‎не ‎такой‏ ‎уж ‎близкий ‎путь ‎к‏ ‎цели‏ ‎— ‎от‏ ‎Соборной ‎и‏ ‎«Афины» ‎до ‎Дома ‎Профсоюзов ‎где-то‏ ‎полчаса‏ ‎пешком. ‎За‏ ‎это ‎время‏ ‎проходит ‎любой ‎аффект. ‎Между ‎прочим,‏ ‎впоследствии‏ ‎была‏ ‎опубликована ‎любопытная‏ ‎запись ‎переговоров:‏ ‎Игорь ‎Болянский,‏ ‎помощник‏ ‎губернатора, ‎звонит‏ ‎руководителю ‎самообороны ‎Майдана ‎Дмитрию ‎Гуменюку‏ ‎и ‎предлагает‏ ‎тому‏ ‎развернуть ‎людей ‎на‏ ‎Куликово ‎поле.‏ ‎Неизвестно, ‎когда ‎точно ‎состоялся‏ ‎этот‏ ‎разговор. ‎Кстати,‏ ‎еще ‎один‏ ‎важный ‎момент: ‎оба ‎уже ‎«в‏ ‎теме»,‏ ‎обсуждаются ‎только‏ ‎технические ‎детали‏ ‎разворота ‎толпы ‎на ‎Куликово, ‎а‏ ‎не‏ ‎сама‏ ‎идея.

https://www.youtube.com/watch?v=qIqLsxgqn4E&t=2s

То ‎есть‏ ‎жечь ‎Дом‏ ‎Профсоюзов ‎шла‏ ‎не‏ ‎разъяренная ‎толпа,‏ ‎управляемая ‎собственным ‎произволом, ‎а ‎организованная‏ ‎колонна ‎под‏ ‎руководством‏ ‎конкретных ‎людей.

Что ‎в‏ ‎это ‎время‏ ‎творилось ‎на ‎Куликовом ‎поле?‏ ‎Между‏ ‎тремя ‎и‏ ‎четырьмя ‎часами‏ ‎пополудни ‎Артем ‎Давидченко ‎объявил ‎о‏ ‎схватке‏ ‎на ‎Греческой‏ ‎— ‎туда‏ ‎несколькими ‎партиями ‎отправились ‎те, ‎кто‏ ‎по‏ ‎каким-то‏ ‎причинам ‎не‏ ‎пошел ‎с‏ ‎самого ‎начала.‏ ‎Это‏ ‎всего ‎несколько‏ ‎десятков ‎человек, ‎и ‎переломить ‎ситуацию‏ ‎они, ‎конечно,‏ ‎не‏ ‎могут. ‎С ‎одной‏ ‎из ‎этих‏ ‎групп ‎уехал ‎как ‎раз‏ ‎«Боцман»-Будько.‏ ‎Некоторые ‎попали‏ ‎к ‎«Афине»,‏ ‎где ‎уже ‎ничего ‎не ‎могли‏ ‎изменить,‏ ‎многие ‎вернулись.


На‏ ‎Куликовом ‎поле‏ ‎царила ‎растерянность. ‎Предлагали ‎разойтись, ‎обороняться‏ ‎в‏ ‎Доме‏ ‎Профсоюзов ‎(двери‏ ‎которого ‎выходят‏ ‎непосредственно ‎на‏ ‎площадь).‏ ‎Тем ‎временем‏ ‎район ‎Куликова ‎поля ‎покинули ‎и‏ ‎без ‎того‏ ‎малочисленные‏ ‎милиционеры. ‎Начались ‎звонки‏ ‎с ‎Греческой:‏ ‎находившиеся ‎там ‎просили ‎разбегаться‏ ‎и‏ ‎предупреждали, ‎что‏ ‎идет ‎огромная‏ ‎орда ‎погромщиков.

Один ‎из ‎активистов ‎характеризовал‏ ‎собравшихся:Отчётливо‏ ‎было ‎видно,‏ ‎что ‎на‏ ‎Куликово ‎поле ‎на ‎призыв ‎в‏ ‎большинстве‏ ‎вышли‏ ‎люди, ‎которые‏ ‎ничем ‎помочь‏ ‎не ‎смогут.‏ ‎Очень‏ ‎много ‎было‏ ‎пожилых, ‎до ‎половины ‎вообще ‎составляли‏ ‎женщины. ‎И‏ ‎даже‏ ‎те ‎мужики, ‎что‏ ‎были, ‎были‏ ‎в ‎лучшем ‎случае ‎вооружены‏ ‎какой-то‏ ‎палкой. ‎И‏ ‎никакой ‎защиты,‏ ‎было ‎тепло ‎и ‎люди ‎оделись‏ ‎легко.

Депутат‏ ‎облсовета ‎Вячеслав‏ ‎Маркин ‎со‏ ‎сцены ‎призвал ‎женщин ‎покинуть ‎Куликово‏ ‎поле.‏ ‎Те‏ ‎отказались. ‎Более‏ ‎того, ‎были‏ ‎люди, ‎прибежавшие‏ ‎на‏ ‎Куликово ‎поле‏ ‎в ‎самый ‎последний ‎момент, ‎узнав,‏ ‎что ‎толпа‏ ‎идет‏ ‎громить ‎их ‎лагерь.‏ ‎Люди, ‎оказавшиеся‏ ‎в ‎итоге ‎в ‎Доме‏ ‎Профсоюзов,‏ ‎в ‎большинстве‏ ‎своем ‎не‏ ‎участвовали ‎в ‎драке ‎на ‎Греческой.

Маркин.‏ ‎В‏ ‎момент, ‎когда‏ ‎он ‎уговаривал‏ ‎людей ‎уйти ‎с ‎Куликова ‎поля,‏ ‎он‏ ‎еще‏ ‎не ‎мог‏ ‎знать, ‎что‏ ‎самому ‎ему‏ ‎остается‏ ‎жить ‎часов‏ ‎девять.

А ‎развязка ‎этого ‎дня ‎приближалась‏ ‎неумолимо. ‎После‏ ‎шести‏ ‎часов ‎появились ‎слухи‏ ‎о ‎разгроме‏ ‎«Одесской ‎дружины», ‎и ‎вскоре‏ ‎действительно‏ ‎появились ‎побитые‏ ‎дружинники ‎—‏ ‎из ‎тех, ‎кто ‎сумел ‎уйти‏ ‎из‏ ‎боя.

Большинство ‎лидеров‏ ‎протеста ‎и‏ ‎вернувшиеся ‎с ‎Греческой ‎бойцы ‎призывали‏ ‎уходить.‏ ‎Станислав‏ ‎Культа, ‎отстоявший‏ ‎у ‎«Афины»‏ ‎и ‎ушедший‏ ‎оттуда‏ ‎под ‎конец‏ ‎драки, ‎вспоминал:

Начали ‎уводить ‎людей, ‎потому‏ ‎что ‎без‏ ‎огнестрельного‏ ‎оружия ‎оборонять ‎Дом‏ ‎Профсоюзов ‎было‏ ‎невозможно. ‎Но ‎то ‎ли‏ ‎проплаченные,‏ ‎то ‎ли‏ ‎просто ‎дураки‏ ‎начали ‎вопить, ‎что ‎нужно ‎оставаться‏ ‎там.

В‏ ‎итоге ‎куликовцы‏ ‎решают ‎запереться‏ ‎в ‎Доме ‎Профсоюзов ‎и ‎использовать‏ ‎для‏ ‎защиты‏ ‎его. ‎Входную‏ ‎дверь ‎взламывают,‏ ‎внутрь ‎заносят‏ ‎вещи‏ ‎из ‎палаточного‏ ‎лагеря. ‎На ‎площади ‎есть ‎еще‏ ‎довольно ‎много‏ ‎мужчин.‏ ‎На ‎входе ‎в‏ ‎здание ‎строят‏ ‎баррикаду ‎из ‎поддонов, ‎мебели‏ ‎и‏ ‎мешков ‎с‏ ‎песком. ‎Внутри‏ ‎оборудуют ‎медпункт, ‎размещают ‎несколько ‎огневых‏ ‎точек,‏ ‎в ‎основном‏ ‎укомплектованных ‎мешками‏ ‎камней ‎и ‎бутылками ‎с ‎горючей‏ ‎смесью‏ ‎(плюс‏ ‎одно ‎или‏ ‎два ‎охотничьих‏ ‎ружья ‎на‏ ‎весь‏ ‎ДП, ‎но‏ ‎и ‎только).


Давидченко ‎уехал ‎во ‎время‏ ‎этих ‎приготовлений,‏ ‎однако‏ ‎с ‎куликовцами ‎остался‏ ‎«боротьбист» ‎Албу.‏ ‎Вообще ‎люди ‎вели ‎себя‏ ‎очень‏ ‎по-разному: ‎кто-то‏ ‎уходил, ‎кто-то‏ ‎собирался ‎защищаться ‎до ‎последней ‎капли‏ ‎крови.‏ ‎К ‎моменту,‏ ‎когда ‎на‏ ‎площадь ‎ворвалась ‎толпа ‎погромщиков, ‎в‏ ‎Дом‏ ‎Профсоюзов‏ ‎вошло ‎более‏ ‎трехсот ‎человек.‏ ‎На ‎часах‏ ‎было‏ ‎19:20.

СМЕРТЬ ‎В‏ ‎ОГНЕ

На ‎площадь ‎начинает ‎вбегать ‎толпа.‏ ‎Раздается ‎крик‏ ‎«Все‏ ‎в ‎здание!», ‎и‏ ‎внутри ‎укрываются‏ ‎те, ‎кто ‎еще ‎находился‏ ‎на‏ ‎улице. ‎Вовремя:‏ ‎орущая ‎орда‏ ‎уже ‎на ‎подходе.

Ворвавшаяся ‎на ‎площадь‏ ‎толпа,‏ ‎выглядящая ‎на‏ ‎расстоянии ‎как‏ ‎ожившая ‎картина ‎зомби-апокалипсиса, ‎принимается ‎крушить‏ ‎палатки‏ ‎и‏ ‎ломать ‎имущество.‏ ‎Под ‎этот‏ ‎погром ‎попали‏ ‎несколько‏ ‎человек, ‎не‏ ‎успевших ‎или ‎не ‎захотевших ‎войти‏ ‎в ‎здание.‏ ‎Один‏ ‎из ‎них ‎пытался‏ ‎отбиваться ‎топором‏ ‎и ‎саперной ‎лопатой, ‎но‏ ‎довольно‏ ‎быстро ‎убежал.

https://www.youtube.com/watch?v=rlT0powzu7g — «Все‏ ‎в ‎здание!»

Почти‏ ‎сразу ‎первый ‎«коктейль ‎Молотова» ‎летит‏ ‎в‏ ‎сторону ‎баррикады‏ ‎перед ‎лестницей.

https://www.youtube.com/watch?v=b4YvlHsnvkI

Из‏ ‎Дома ‎Профсоюзов ‎начинают ‎бросать ‎«коктейли‏ ‎Молотова»‏ ‎в‏ ‎ответ. ‎В‏ ‎этот ‎момент‏ ‎снимавший ‎происходящее‏ ‎журналист‏ ‎произносит: ‎«Что‏ ‎ж ‎они ‎делают, ‎теперь ‎их‏ ‎точно ‎убьют».

Было‏ ‎ли‏ ‎поведение ‎куликовцев ‎полностью‏ ‎рациональным? ‎Нет,‏ ‎не ‎было: ‎разумнее ‎всего‏ ‎в‏ ‎такой ‎ситуации‏ ‎— ‎бежать.‏ ‎Но ‎не ‎понимать, ‎как ‎это‏ ‎получилось,‏ ‎могут ‎только‏ ‎те, ‎кто‏ ‎искренне ‎считает ‎пророссийских ‎активистов ‎нанятыми‏ ‎титушками.‏ ‎Антимайдановцы‏ ‎действительно ‎воспринимали‏ ‎свой ‎лагерь‏ ‎как ‎последний‏ ‎рубеж,‏ ‎который ‎следует‏ ‎защищать ‎любой ‎ценой, ‎да ‎и‏ ‎не ‎могли‏ ‎они‏ ‎представить, ‎что ‎их‏ ‎идут ‎убивать.

https://www.youtube.com/watch?v=VV2LLWMQ178

Палатки‏ ‎на ‎поле ‎разломали ‎и‏ ‎сожгли,‏ ‎сцену ‎разворотили,‏ ‎но ‎теперь‏ ‎погромщики ‎обратили ‎внимание ‎на ‎более‏ ‎интересную‏ ‎живую ‎добычу.

На‏ ‎защитников ‎баррикады‏ ‎обрушивается ‎град ‎камней ‎и ‎бутылок‏ ‎с‏ ‎бензином.‏ ‎Изнутри ‎бросают‏ ‎свои ‎«Молотовы»,‏ ‎по ‎крайней‏ ‎мере‏ ‎один ‎раз‏ ‎стреляют ‎из ‎ружья, ‎кидают ‎камни,‏ ‎но ‎это‏ ‎даже‏ ‎не ‎капля ‎в‏ ‎море: ‎боеспособных‏ ‎мужчин ‎внутри ‎слишком ‎мало.‏ ‎В‏ ‎конце ‎концов‏ ‎баррикаду ‎перед‏ ‎входом ‎подожгли ‎(это ‎не ‎отняло‏ ‎много‏ ‎времени) ‎и‏ ‎куликовцы ‎начали‏ ‎отходить ‎в ‎фойе.

В ‎этот ‎момент‏ ‎некоторые‏ ‎группы‏ ‎майдановцев ‎через‏ ‎боковые ‎двери‏ ‎пытаются ‎проникнуть‏ ‎внутрь,‏ ‎но ‎без‏ ‎особого ‎энтузиазма. ‎Сложная ‎планировка ‎Дома‏ ‎Профсоюзов ‎мешала‏ ‎ориентироваться‏ ‎— ‎к ‎тому‏ ‎же ‎изнутри‏ ‎отбивались ‎чем ‎могли, ‎в‏ ‎том‏ ‎числе ‎и‏ ‎бутылками ‎с‏ ‎бензином. ‎Потом ‎пара ‎«Молотовых», ‎брошенных‏ ‎антимайдановцами‏ ‎прямо ‎в‏ ‎здании, ‎стала‏ ‎аргументом ‎в ‎пользу ‎версии ‎о‏ ‎самосожжении,‏ ‎но‏ ‎на ‎деле‏ ‎никаких ‎других‏ ‎серьезных ‎очагов‏ ‎пожара‏ ‎кроме ‎главного‏ ‎— ‎в ‎вестибюле ‎— ‎так‏ ‎и ‎не‏ ‎нашли.‏ ‎Прямой ‎штурм ‎провалился,‏ ‎причем, ‎по‏ ‎словам ‎атакующих, ‎один ‎из‏ ‎них‏ ‎получил ‎пулевое‏ ‎ранение ‎в‏ ‎ногу.


Ожесточенность ‎сопротивления ‎куликовцев ‎потом ‎будут‏ ‎очень‏ ‎сильно ‎переоценивать.‏ ‎Погромщики ‎снаружи‏ ‎спокойно ‎ходили ‎в ‎полный ‎рост‏ ‎и‏ ‎явно‏ ‎не ‎боялись‏ ‎пуль ‎и‏ ‎камней. ‎Фактически‏ ‎со‏ ‎стороны ‎защитников‏ ‎ДП ‎дралось ‎совсем ‎немного ‎людей.‏ ‎Да, ‎внутри‏ ‎было‏ ‎какое-то ‎оружие, ‎но‏ ‎стрелки ‎явно‏ ‎имели ‎мизерное ‎количество ‎боеприпасов‏ ‎—‏ ‎иначе ‎толпа‏ ‎понесла ‎бы‏ ‎хоть ‎какие-то ‎заметные ‎потери.

Отступившие ‎в‏ ‎вестибюль‏ ‎куликовцы ‎забрасывают‏ ‎вход ‎обломками‏ ‎мебели ‎и ‎деревянными ‎поддонами, ‎которые‏ ‎занесли‏ ‎туда‏ ‎еще ‎перед‏ ‎боем. ‎Пока‏ ‎настоящего ‎пожара‏ ‎нет,‏ ‎но ‎задымление‏ ‎все ‎равно ‎сильное: ‎снаружи ‎полыхают‏ ‎палатки, ‎в‏ ‎одной‏ ‎из ‎которых ‎лежит‏ ‎баллон ‎сжиженного‏ ‎газа, ‎а ‎бутылки ‎с‏ ‎горючей‏ ‎смесью ‎потоком‏ ‎летят ‎в‏ ‎окна ‎и ‎двери. ‎Снаружи ‎палят‏ ‎по‏ ‎окнам ‎—‏ ‎как ‎минимум‏ ‎из ‎травматических ‎пистолетов. ‎Вообще ‎огнестрельное‏ ‎оружие‏ ‎при‏ ‎штурме ‎явно‏ ‎применялось ‎куда‏ ‎интенсивнее, ‎чем‏ ‎это‏ ‎можно ‎видеть‏ ‎на ‎стримах ‎с ‎места ‎преступления.‏ ‎На ‎одной‏ ‎из‏ ‎записей ‎не ‎видна,‏ ‎но ‎слышна‏ ‎интенсивная ‎пальба ‎— ‎полтора‏ ‎десятка‏ ‎выстрелов, ‎но‏ ‎кто ‎в‏ ‎кого ‎стрелял, ‎понять ‎невозможно.

https://www.youtube.com/watch?v=pfkzsFQ8-D4

В ‎этот‏ ‎момент‏ ‎милиция ‎и‏ ‎ГСЧС ‎уже‏ ‎в ‎курсе ‎происходящего. ‎Некоторое ‎количество‏ ‎силовиков‏ ‎даже‏ ‎прибыло ‎на‏ ‎площадь ‎в‏ ‎самом ‎начале‏ ‎пожара.‏ ‎Однако ‎сожжение‏ ‎живых ‎людей ‎они ‎пережили ‎стоически,‏ ‎своеобразно ‎трактуя‏ ‎лозунг‏ ‎«милиция ‎с ‎народом».‏ ‎Никаких ‎попыток‏ ‎нейтрализовать ‎убийц ‎милиционеры ‎не‏ ‎предприняли.‏ ‎Еще ‎удивительнее‏ ‎выглядит ‎поведение‏ ‎пожарных. ‎Ближайшая ‎пожарная ‎часть ‎расположена‏ ‎менее‏ ‎чем ‎в‏ ‎полукилометре ‎от‏ ‎места ‎действия.


Реакция ‎на ‎горящий ‎Дом‏ ‎Профсоюзов‏ ‎—‏ ‎нулевая. ‎«Группа‏ ‎2 ‎мая»‏ ‎позднее ‎сделала‏ ‎достоянием‏ ‎гласности ‎стенограмму‏ ‎переговоров ‎между ‎защитниками ‎ДП ‎и‏ ‎диспетчерами. ‎Первый‏ ‎звонок‏ ‎прозвучал ‎в ‎19:31,‏ ‎разговор ‎достоин‏ ‎того, ‎чтобы ‎воспроизвести ‎его‏ ‎целиком:

— Алло,‏ ‎срочно ‎подъезжайте‏ ‎на ‎Куликовое‏ ‎поле, ‎палатки ‎горят, ‎подходит ‎к‏ ‎зданию.

— К‏ ‎какому ‎зданию?

— Пожалуйста,‏ ‎выезжайте

— А ‎вы‏ ‎где ‎находитесь?

— Где ‎нахожусь? ‎На ‎Куликовом‏ ‎поле,‏ ‎пожалуйста,‏ ‎выезжайте ‎(заявитель‏ ‎кричит)!

— Я ‎спрашиваю,‏ ‎Вы ‎стоите‏ ‎на‏ ‎открытой ‎местности?

— Да,‏ ‎на ‎открытой ‎местности.

— Ну ‎вот, ‎загорелась‏ ‎палатка ‎на‏ ‎открытой‏ ‎местности ‎и ‎больше‏ ‎ничему ‎не‏ ‎угрожает?

— Почему ‎Вы ‎не ‎выезжаете?


Впоследствии‏ ‎бездействию‏ ‎пожарных ‎нашлось‏ ‎более-менее ‎убедительное‏ ‎объяснение. ‎Начальник ‎Главного ‎управления ‎ГСЧС‏ ‎Украины‏ ‎в ‎Одесской‏ ‎области ‎Боделан‏ ‎распорядился ‎направлять ‎технику ‎и ‎людей‏ ‎только‏ ‎по‏ ‎его ‎команде,‏ ‎а ‎команду‏ ‎не ‎подавал,‏ ‎по‏ ‎его ‎словам,‏ ‎из-за ‎того, ‎что ‎боевики ‎уже‏ ‎захватили ‎одну‏ ‎пожарную‏ ‎машину. ‎Комиссия ‎Верховной‏ ‎Рады ‎и‏ ‎вовсе ‎сообщает, ‎что ‎это‏ ‎не‏ ‎просто ‎каприз‏ ‎начальника: ‎якобы‏ ‎представители ‎самообороны ‎Майдана ‎препятствовали ‎пожарным‏ ‎и‏ ‎дали ‎коридор‏ ‎только ‎после‏ ‎переговоров.

Милиция ‎не ‎пыталась ‎развести ‎стороны‏ ‎и‏ ‎нейтрализовать‏ ‎погромщиков. ‎Пожарные‏ ‎не ‎ехали,‏ ‎несмотря ‎на‏ ‎постоянно‏ ‎идущие ‎вызовы.

В‏ ‎19:45 ‎следует ‎уже ‎по ‎крайней‏ ‎мере ‎пятый‏ ‎звонок‏ ‎в ‎пожарную ‎службу,‏ ‎и ‎на‏ ‎сей ‎раз ‎заявитель ‎произносит:‏ ‎«В‏ ‎здание ‎закинули,‏ ‎и ‎оно‏ ‎гореть ‎начинает… ‎Уже ‎Профсоюз ‎внутри‏ ‎горит».


Пожар‏ ‎начался ‎в‏ ‎19 ‎часов‏ ‎44 ‎минуты. ‎Атакующие ‎забрасывают ‎«коктейлями‏ ‎Молотова»‏ ‎разные‏ ‎комнаты ‎на‏ ‎разных ‎этажах,‏ ‎но ‎основной‏ ‎очаг‏ ‎возгорания, ‎в‏ ‎итоге ‎и ‎убивший ‎людей ‎—‏ ‎в ‎фойе.‏ ‎Пожару‏ ‎не ‎дают ‎утихнуть:‏ ‎в ‎двери‏ ‎летят ‎все ‎новые ‎и‏ ‎новые‏ ‎бутылки ‎с‏ ‎горючей ‎смесью,‏ ‎а ‎какой-то ‎погромщик ‎забрасывает ‎в‏ ‎вестибюль‏ ‎горящую ‎покрышку.‏ ‎Евромайдановец ‎несет‏ ‎свой ‎груз ‎медленно, ‎чуть ‎ли‏ ‎не‏ ‎торжественно,‏ ‎в ‎полный‏ ‎рост. ‎Вообще‏ ‎поведение ‎нападавших‏ ‎прекрасно‏ ‎показывает ‎силу‏ ‎сопротивления: ‎куликовцы ‎смогли ‎обратить ‎на‏ ‎себя ‎внимание,‏ ‎но‏ ‎хотя ‎бы ‎напугать‏ ‎— ‎уже‏ ‎нет. ‎По ‎окнам ‎стреляют‏ ‎—‏ ‎именно ‎тогда‏ ‎были ‎сделаны‏ ‎кадры ‎с ‎«сотником ‎Миколой», ‎палящим‏ ‎вверх.

https://www.youtube.com/watch?v=ZT-e_QGhHNI

7 секунда‏ ‎— ‎внутрь‏ ‎здания ‎вносят‏ ‎горящую ‎шину

Несколько ‎минут ‎вестибюль ‎понемногу‏ ‎разгорался.‏ ‎А‏ ‎затем ‎произошла‏ ‎катастрофа.

По ‎мнению‏ ‎независимого ‎эксперта‏ ‎Владислава‏ ‎Балинского, ‎пока‏ ‎разгорались ‎двери ‎и ‎баррикада ‎в‏ ‎вестибюле, ‎на‏ ‎стенах‏ ‎и ‎потолке ‎разогревались‏ ‎и ‎в‏ ‎итоге ‎вскипели ‎краска ‎и‏ ‎олифа.‏ ‎Прогорели ‎двери,‏ ‎были ‎одно‏ ‎за ‎другим ‎выбиты ‎окна, ‎появилась‏ ‎тяга.‏ ‎В ‎результате‏ ‎в ‎районе‏ ‎центральной ‎лестницы, ‎сработавшей ‎как ‎печная‏ ‎труба,‏ ‎резко‏ ‎вспыхнуло ‎все,‏ ‎что ‎вообще‏ ‎могло ‎гореть.‏ ‎Пламя‏ ‎распространялось ‎стремительно,‏ ‎температура ‎у ‎очага ‎пожара ‎поднялась‏ ‎до ‎600–700‏ ‎градусов‏ ‎Цельсия. ‎Люди, ‎которые‏ ‎находились ‎поблизости,‏ ‎очень ‎быстро ‎погибли ‎от‏ ‎открытого‏ ‎огня ‎—‏ ‎собственно, ‎сгорели‏ ‎заживо ‎в ‎самом ‎буквальном ‎смысле.‏ ‎Другим‏ ‎пришлось ‎бежать‏ ‎во ‎внутренние‏ ‎помещения. ‎Именно ‎в ‎этот ‎момент‏ ‎из‏ ‎окон‏ ‎начинают ‎прыгать:‏ ‎кажется, ‎что‏ ‎это ‎лучше,‏ ‎чем‏ ‎сгореть ‎или‏ ‎задохнуться.

Не ‎для ‎всех. ‎Упавшие ‎получают‏ ‎тяжелейшие ‎травмы,‏ ‎включая‏ ‎смертельные, ‎но ‎на‏ ‎этом ‎их‏ ‎мучения ‎не ‎заканчиваются. ‎К‏ ‎одному‏ ‎из ‎них,‏ ‎еще ‎живому,‏ ‎подбегает ‎«активист» ‎и ‎принимается ‎наносить‏ ‎удары‏ ‎палкой. ‎Избиваемый‏ ‎шевелился. ‎Что‏ ‎стало ‎с ‎этим ‎человеком ‎—‏ ‎неизвестно,‏ ‎но‏ ‎позже ‎местный‏ ‎журналист ‎Сергей‏ ‎Дибров, ‎проанализировав‏ ‎позднейшие‏ ‎фотоснимки ‎и‏ ‎видеозаписи, ‎пришел ‎к ‎выводу, ‎что‏ ‎жертва ‎осталась‏ ‎жива‏ ‎и ‎по ‎крайней‏ ‎мере ‎получила‏ ‎первую ‎медицинскую ‎помощь.

Из ‎переговоров‏ ‎с‏ ‎диспетчером ‎пожарной‏ ‎службы ‎в‏ ‎19:57:

— Девушка, ‎вы ‎собираетесь ‎ехать ‎или‏ ‎нет?

— Они‏ ‎уже ‎едут,‏ ‎сейчас ‎будут.— … (рыдает‏ ‎в ‎трубку), ‎но ‎мы ‎сейчас‏ ‎сгорим…

В‏ ‎этот‏ ‎момент ‎у‏ ‎некоторых ‎людей‏ ‎из ‎толпы‏ ‎возобладало‏ ‎человеческое ‎и‏ ‎они ‎принялись ‎помогать ‎погибающим. ‎Кто-то‏ ‎забрасывает ‎веревку‏ ‎на‏ ‎этажи, ‎остатки ‎металлических‏ ‎конструкций ‎сцены‏ ‎подтаскивают ‎к ‎зданию ‎и‏ ‎используют‏ ‎как ‎лестницу.‏ ‎Благодаря ‎этой‏ ‎помощи ‎с ‎парапета ‎второго ‎этажа‏ ‎спасается‏ ‎достаточно ‎много‏ ‎людей. ‎Правда,‏ ‎внизу ‎некоторых ‎из ‎них ‎начинают‏ ‎избивать.‏ ‎Последний‏ ‎«коктейль ‎Молотова»‏ ‎брошен ‎в‏ ‎здание ‎в‏ ‎20:08.‏ ‎Появившиеся ‎все-таки‏ ‎милиционеры ‎оттесняют ‎самых ‎ретивых ‎майдановцев.‏ ‎В ‎20:15‏ ‎приезжают‏ ‎пожарные ‎(400 ‎метров‏ ‎они ‎преодолевали‏ ‎полчаса!) ‎и ‎начинают ‎снимать‏ ‎тех,‏ ‎кто ‎еще‏ ‎не ‎выпал‏ ‎из ‎окон, ‎с ‎помощью ‎лестниц.


Постепенно‏ ‎из‏ ‎Дома ‎Профсоюза‏ ‎выводят ‎уцелевших,‏ ‎которых ‎оказывается ‎достаточно ‎много. ‎Хаос‏ ‎сменяется‏ ‎более-менее‏ ‎упорядоченной ‎работой‏ ‎пожарных ‎и‏ ‎милиции. ‎Всего‏ ‎из‏ ‎здания ‎эвакуировали‏ ‎более ‎трехсот ‎человек. ‎Милиция ‎достала‏ ‎часть ‎людей‏ ‎с‏ ‎крыши, ‎других ‎выводили‏ ‎из ‎комнат,‏ ‎не ‎тронутых ‎огнем ‎и‏ ‎дымом.‏ ‎Последние ‎куликовцы‏ ‎покинули ‎здание‏ ‎только ‎утром ‎3 ‎мая. ‎Они‏ ‎прятались‏ ‎на ‎чердаке‏ ‎и ‎смогли‏ ‎пережить ‎пожар.

Елена, ‎активистка ‎Куликова ‎поля,‏ ‎обустроившая‏ ‎лазарет‏ ‎в ‎последние‏ ‎минуты ‎перед‏ ‎побоищем, ‎позднее‏ ‎рассказывала‏ ‎журналистам, ‎как‏ ‎ее, ‎выбравшуюся ‎из ‎огня, ‎прогнали‏ ‎по ‎«коридору‏ ‎позора»,‏ ‎кричали ‎оскорбления, ‎обыскивали‏ ‎на ‎глазах‏ ‎у ‎милиционеров. ‎Вообще ‎пожар‏ ‎в‏ ‎Доме ‎Профсоюзов‏ ‎высветил ‎странную‏ ‎амбивалентность ‎поведения ‎победителей: ‎одни ‎искренне‏ ‎—‏ ‎и ‎даже‏ ‎с ‎риском‏ ‎для ‎себя ‎— ‎пытались ‎вывести‏ ‎людей,‏ ‎которых‏ ‎сами ‎только‏ ‎что ‎подожгли,‏ ‎другие ‎с‏ ‎удовольствием‏ ‎самоутверждались ‎за‏ ‎счет ‎обгоревших ‎изувеченных ‎жертв.

https://www.youtube.com/watch?v=oDF4q67GQjY&t=1s

Патриоты ‎самоутверждаются

48 человек‏ ‎погибли ‎и‏ ‎умерли‏ ‎в ‎больницах. ‎На‏ ‎Греческой ‎—‏ ‎двое ‎евромайдановцев ‎и ‎четверо‏ ‎куликовцев,‏ ‎на ‎Куликовом‏ ‎поле ‎—‏ ‎42 ‎куликовца.

Из ‎погибших ‎в ‎Доме‏ ‎Профсоюзов‏ ‎восемь ‎человек‏ ‎разбились ‎при‏ ‎падении ‎с ‎высоты, ‎остальные ‎отравились‏ ‎угарным‏ ‎газом,‏ ‎задохнулись ‎в‏ ‎дыму ‎или‏ ‎погибли ‎от‏ ‎ожогов.‏ ‎Все ‎жертвы‏ ‎— ‎граждане ‎Украины.

За ‎медицинской ‎помощью‏ ‎обратились ‎247‏ ‎человек,‏ ‎в ‎том ‎числе‏ ‎27 ‎—‏ ‎с ‎огнестрельными ‎ранениями.


Впоследствии ‎пожар‏ ‎породил‏ ‎много ‎разнообразных‏ ‎мифов, ‎однако‏ ‎по ‎большей ‎части ‎эти ‎истории‏ ‎не‏ ‎подтвердились ‎(в‏ ‎первую ‎очередь‏ ‎это ‎касается ‎сотен ‎погибших). ‎В‏ ‎конце‏ ‎концов‏ ‎в ‎сеть‏ ‎просочились ‎даже‏ ‎результаты ‎посмертной‏ ‎экспертизы‏ ‎тел ‎—‏ ‎и ‎главный ‎сенсационный ‎вывод ‎состоит‏ ‎как ‎раз‏ ‎в‏ ‎том, ‎что ‎сенсаций‏ ‎не ‎случилось.‏ ‎Причины ‎гибели ‎людей ‎в‏ ‎Доме‏ ‎Профсоюзов ‎—‏ ‎это ‎огонь‏ ‎и ‎дым ‎в ‎том ‎или‏ ‎ином‏ ‎варианте ‎(открытый‏ ‎огонь, ‎отравление‏ ‎угарным ‎газом, ‎дымом, ‎продуктами ‎горения)‏ ‎или‏ ‎падение‏ ‎с ‎высоты.

Не‏ ‎подтвердилась ‎информация‏ ‎о ‎применении‏ ‎боевых‏ ‎отравляющих ‎веществ.‏ ‎Не ‎подтвердились ‎также ‎сведения ‎об‏ ‎удушениях ‎и‏ ‎изнасилованиях‏ ‎внутри ‎здания. ‎Честно‏ ‎говоря, ‎попытка‏ ‎накрутить ‎лишних ‎ужасов ‎вокруг‏ ‎одесской‏ ‎трагедии ‎только‏ ‎вредит ‎делу.‏ ‎Погибли ‎более ‎сорока ‎человек, ‎погибли,‏ ‎потому‏ ‎что ‎толпа‏ ‎закидала ‎Дом‏ ‎Профсоюзов ‎бутылками ‎с ‎бензином ‎—‏ ‎какие‏ ‎дополнительные‏ ‎черты ‎к‏ ‎портрету ‎убийц‏ ‎прибавят ‎выдуманные‏ ‎«устрашающие‏ ‎подробности»?

Тем ‎же‏ ‎вечером ‎группа ‎украинских ‎боевиков ‎без‏ ‎лишнего ‎шума‏ ‎ликвидировала‏ ‎небольшой ‎лагерь ‎на‏ ‎мемориале ‎411-й‏ ‎батареи.

Один ‎из ‎руководителей ‎суматошной‏ ‎обороны‏ ‎Дома ‎Профсоюзов,‏ ‎Алексей ‎Албу,‏ ‎выжил ‎(впоследствии ‎он ‎оказался ‎в‏ ‎бригаде‏ ‎«Призрак»), ‎другой,‏ ‎депутат ‎облсовета‏ ‎Вячеслав ‎Маркин, ‎под ‎утро ‎умер‏ ‎в‏ ‎больнице‏ ‎от ‎многочисленных‏ ‎переломов, ‎полученных‏ ‎при ‎прыжке‏ ‎из‏ ‎окна.

ГОРЕЛАЯ ‎ВАТА

Реакция‏ ‎властей ‎и ‎украинского ‎общества ‎на‏ ‎события ‎в‏ ‎Одессе‏ ‎оказалась ‎очень ‎характерной.‏ ‎Началось ‎все‏ ‎со ‎вполне ‎откровенных ‎заявлений‏ ‎одесского‏ ‎губернатора. ‎Владимир‏ ‎Немировский ‎уже‏ ‎вечером2маяобъявил ‎у ‎себя ‎в ‎фейсбуке:‏ ‎«Действия‏ ‎одесситов, ‎направленные‏ ‎на ‎нейтрализацию‏ ‎и ‎задержание ‎вооруженных ‎террористов, ‎считаются‏ ‎законными».

https://www.youtube.com/watch?v=sluWSPIcgrQ

На‏ ‎фоне‏ ‎десятков ‎трупов‏ ‎такое ‎заявление‏ ‎публичного ‎политика‏ ‎уже‏ ‎звучит ‎дико.‏ ‎Однако ‎волна ‎одобрительных ‎и ‎радостных‏ ‎выступлений ‎украинских‏ ‎граждан‏ ‎по ‎поводу ‎трагедии‏ ‎затмила ‎даже‏ ‎этот ‎демарш. ‎Нельзя ‎сказать,‏ ‎что‏ ‎подобный ‎настрой‏ ‎и ‎радость‏ ‎по ‎поводу ‎происходящего ‎разделяли ‎все‏ ‎украинцы.‏ ‎Шок ‎и‏ ‎горе ‎от‏ ‎случившегося ‎испытали ‎очень ‎многие, ‎в‏ ‎том‏ ‎числе‏ ‎далекие ‎от‏ ‎пророссийских ‎симпатий‏ ‎люди. ‎Тем‏ ‎не‏ ‎менее ‎самой‏ ‎заметной ‎и ‎громкой ‎оказалась ‎именно‏ ‎условно-патриотическая ‎часть‏ ‎украинского‏ ‎общества ‎— ‎патриоты‏ ‎не ‎могли‏ ‎удержаться ‎от ‎остроумных ‎каламбуров‏ ‎про‏ ‎«колорадских ‎жуков,‏ ‎не ‎умеющих‏ ‎летать», ‎про ‎«шашлычки ‎на ‎майские‏ ‎праздники»,‏ ‎«копченую ‎сотню»‏ ‎и ‎тому‏ ‎подобные ‎вещи.

Одесса ‎продемонстрировала, ‎что ‎украинский‏ ‎социум‏ ‎не‏ ‎только ‎не‏ ‎боится ‎политического‏ ‎террора ‎с‏ ‎массовыми‏ ‎жертвами, ‎но‏ ‎и ‎считает ‎его ‎совершенно ‎нормальным‏ ‎способом ‎борьбы.‏ ‎Это‏ ‎не ‎мелочь: ‎идейные‏ ‎сторонники ‎таких‏ ‎приёмов ‎вскоре ‎появились ‎на‏ ‎Донбассе‏ ‎с ‎автоматами‏ ‎в ‎руках.‏ ‎Большинство ‎украинцев, ‎вероятно, ‎сохранило ‎человеческий‏ ‎облик,‏ ‎но ‎у‏ ‎этого ‎большинства‏ ‎были ‎только ‎благие ‎намерения ‎и‏ ‎относительно‏ ‎чистая‏ ‎совесть, ‎а‏ ‎вот ‎радикалы‏ ‎получили ‎все‏ ‎—‏ ‎поддержку ‎власти,‏ ‎организацию, ‎оружие, ‎униформу ‎добробатов, ‎наконец.

СМИ‏ ‎дополняли ‎картину‏ ‎красочными‏ ‎подробностями. ‎Украинский ‎телевизор‏ ‎очень ‎быстро‏ ‎объявил, ‎что ‎основная ‎масса‏ ‎погибших‏ ‎— ‎граждане‏ ‎России ‎и‏ ‎Приднестровья. ‎Сама ‎по ‎себе ‎попытка‏ ‎оправдать‏ ‎линчевание ‎российским‏ ‎гражданством ‎уже‏ ‎хороша, ‎однако ‎в ‎итоге ‎все‏ ‎погибшие‏ ‎оказались‏ ‎одесситами ‎(кроме‏ ‎двух ‎человек‏ ‎из ‎других‏ ‎областей‏ ‎Украины).

МВД ‎Украины‏ ‎распространило ‎такое ‎заявление:

С ‎верхних ‎этажей‏ ‎нападающие ‎начали‏ ‎забрасывать‏ ‎мирных ‎граждан ‎бутылками‏ ‎с ‎зажигательной‏ ‎смесью ‎и ‎вести ‎по‏ ‎ним‏ ‎огонь ‎из‏ ‎огнестрельного ‎оружия.‏ ‎В ‎результате ‎использования ‎злоумышленниками ‎«коктейлей‏ ‎Молотова»‏ ‎возник ‎пожар,‏ ‎с ‎верхних‏ ‎этажей ‎пламя ‎распространилось ‎на ‎значительную‏ ‎площадь‏ ‎здания‏ ‎и ‎стало‏ ‎причиной ‎гибели‏ ‎более ‎40‏ ‎человек.

Наконец,‏ ‎политики ‎высшего‏ ‎эшелона ‎мгновенно ‎нашли ‎виновных. ‎И.о.‏ ‎президента ‎Турчинов‏ ‎объявил,‏ ‎что ‎беспорядки ‎в‏ ‎Одессе ‎«координировались‏ ‎из ‎одного ‎центра, ‎который‏ ‎находится‏ ‎в ‎России»,‏ ‎и. ‎о.‏ ‎руководителя ‎администрации ‎президента ‎Пашинский ‎—‏ ‎что‏ ‎это ‎«провокация‏ ‎ФСБ, ‎чтобы‏ ‎отвлечь ‎внимание ‎от ‎проведения ‎антитеррористической‏ ‎операции»,‏ ‎а‏ ‎МИД ‎сообщил,‏ ‎что ‎«трагедия‏ ‎была ‎заранее‏ ‎спланированной‏ ‎и ‎щедро‏ ‎проплаченной ‎российскими ‎спецслужбами ‎акцией».

Официальное ‎расследование‏ ‎событий ‎в‏ ‎Одессе‏ ‎длилось ‎годами ‎и‏ ‎ни ‎к‏ ‎чему ‎не ‎пришло. ‎Параллельно‏ ‎собственные‏ ‎исследования ‎вели‏ ‎негосударственные ‎организации‏ ‎и ‎частные ‎лица. ‎Наиболее ‎детальное‏ ‎из‏ ‎них ‎—‏ ‎расследование ‎«Группы‏ ‎2 ‎мая», которая, ‎несмотря ‎на ‎в‏ ‎целом‏ ‎евромайдановские‏ ‎симпатии, ‎явно‏ ‎влияющие ‎на‏ ‎интерпретацию ‎событий,‏ ‎сделала‏ ‎очень ‎многое‏ ‎для ‎установления ‎фактической ‎стороны ‎дела.

Кроме‏ ‎того, ‎заслуживает‏ ‎внимания‏ ‎результат ‎работы комиссии ‎Верховной‏ ‎Рады ‎с‏ ‎особым ‎мнением Светланы ‎Фабрикант. ‎Однако‏ ‎это,‏ ‎конечно, ‎не‏ ‎заменит ‎полноценного‏ ‎официального ‎расследования, ‎о ‎ходе ‎которого‏ ‎никто‏ ‎ещё ‎не‏ ‎сказал ‎ни‏ ‎одного ‎доброго ‎слова.

С ‎самого ‎начала‏ ‎власти‏ ‎Одессы‏ ‎как ‎будто‏ ‎целенаправленно ‎старались‏ ‎затруднить ‎следствие.‏ ‎К‏ ‎утру ‎3‏ ‎мая ‎район ‎Греческой ‎был ‎очищен‏ ‎силами ‎коммунальных‏ ‎служб,‏ ‎что ‎сразу ‎уничтожило‏ ‎вещественные ‎доказательства.‏ ‎Дом ‎Профсоюзов ‎остался ‎на‏ ‎месяц‏ ‎открыт ‎для‏ ‎свободного ‎посещения.‏ ‎Публика ‎смогла ‎наблюдать ‎стримы ‎с‏ ‎пепелища‏ ‎(«Ну, ‎это‏ ‎вообще ‎Ромео‏ ‎и ‎Джульетта», ‎— ‎это ‎оператор‏ ‎добрался‏ ‎до‏ ‎трупов ‎юноши‏ ‎и ‎девушки), а‏ ‎украинская ‎власть‏ ‎получила‏ ‎возможность ‎делать‏ ‎с ‎местом ‎преступления ‎что ‎угодно.‏ ‎Оружие, ‎из‏ ‎которого‏ ‎2 ‎мая ‎убивали‏ ‎людей, ‎так‏ ‎и ‎не ‎нашли. ‎И‏ ‎это‏ ‎всего ‎несколько‏ ‎произвольно ‎взятых‏ ‎примеров ‎халатного ‎отношения ‎следствия ‎к‏ ‎делу.

В‏ ‎сентябре ‎2015‏ ‎года ‎спецдокладчик‏ ‎ООН ‎Кристоф ‎Хайнс ‎констатировал, ‎что‏ ‎большая‏ ‎часть‏ ‎доказательств ‎по‏ ‎делу ‎о‏ ‎событиях ‎2‏ ‎мая‏ ‎уничтожена ‎сразу‏ ‎после ‎преступления.

Помимо ‎интересного ‎отношения ‎к‏ ‎вещественной ‎стороне‏ ‎расследования,‏ ‎следственные ‎органы ‎Украины‏ ‎отметились ‎своеобразным‏ ‎подходом ‎к ‎подозреваемым.

Все ‎официальные‏ ‎лица,‏ ‎подозреваемые ‎в‏ ‎преступлениях2мая, ‎получили‏ ‎возможность ‎скрыться. ‎Руководитель ‎ГСЧС ‎Одесской‏ ‎области‏ ‎Боделан, ‎чьи‏ ‎подчиненные ‎игнорировали‏ ‎вызовы ‎пожарных ‎до ‎последнего, ‎был‏ ‎объявлен‏ ‎в‏ ‎розыск ‎только‏ ‎в ‎марте2016‏ ‎года. ‎Сбежал‏ ‎и‏ ‎полковник ‎Фучеджи.

Стрелявшего‏ ‎по ‎людям ‎из ‎охотничьего ‎ружья‏ ‎активиста ‎Евромайдана‏ ‎Сергея‏ ‎Ходияка ‎освободили ‎из-под‏ ‎стражи, ‎причем‏ ‎судья ‎взял ‎отвод ‎под‏ ‎давлением‏ ‎группы ‎майдановцев‏ ‎во ‎главе‏ ‎с ‎нардепом ‎Радикальной ‎партии ‎Украины‏ ‎Мосийчуком.

На‏ ‎свободе ‎за‏ ‎недостатком ‎доказательств‏ ‎остался ‎Всеволод ‎Гончаревский, ‎добивавший ‎палкой‏ ‎прыгавших‏ ‎из‏ ‎окон ‎куликовцев.


Посадили‏ ‎несколько ‎пророссийских‏ ‎активистов ‎—‏ ‎их‏ ‎противники ‎на‏ ‎свободе. ‎При ‎этом ‎осенью ‎2015‏ ‎года ‎судьи‏ ‎решили‏ ‎позволить ‎подозреваемым ‎с‏ ‎русской ‎стороны,‏ ‎в ‎том ‎числе ‎Долженкову,‏ ‎освободиться‏ ‎под ‎залог.‏ ‎К ‎суду‏ ‎— ‎и ‎в ‎сам ‎суд‏ ‎—‏ ‎явились ‎представители‏ ‎«Правого ‎сектора»,‏ ‎«Автомайдана» ‎и ‎ряда ‎других ‎организаций.‏ ‎Люди‏ ‎в‏ ‎полувоенной ‎форме‏ ‎так ‎впечатлили‏ ‎участников ‎процесса,‏ ‎что‏ ‎прошения ‎об‏ ‎отставке ‎написали ‎сразу ‎трое ‎судей.‏ ‎В ‎итоге‏ ‎пророссийские‏ ‎активисты ‎оказались ‎на‏ ‎свободе ‎в‏ ‎результате ‎обмена ‎пленными ‎с‏ ‎Украиной‏ ‎на ‎излете‏ ‎«минского» ‎перемирия‏ ‎в ‎ходе ‎войны ‎в ‎Донбассе.

Характерно,‏ ‎что‏ ‎если ‎украинцы‏ ‎что ‎и‏ ‎расследовали, ‎то ‎только ‎события ‎на‏ ‎Греческой.‏ ‎От‏ ‎Дома ‎Профсоюзов‏ ‎следствие ‎предпочло‏ ‎просто ‎отмахнуться.‏ ‎Так,‏ ‎начальник ‎Одесского‏ ‎областного ‎бюро ‎судебно-медицинской ‎экспертизы ‎Григорий‏ ‎Кривда ‎заявил,‏ ‎что‏ ‎сведений ‎об ‎избитых‏ ‎людях ‎у‏ ‎него ‎нет:

У ‎нас ‎нет‏ ‎данных‏ ‎о ‎погибших‏ ‎от ‎повреждений,‏ ‎нанесенных ‎дубинами, ‎арматурой ‎— ‎это‏ ‎тупые‏ ‎предметы ‎продолговатой‏ ‎формы. ‎Нам‏ ‎задавали ‎такие ‎вопросы ‎— ‎мы‏ ‎акцентировали‏ ‎внимание‏ ‎на ‎эти‏ ‎вопросы. ‎8‏ ‎человек ‎падали‏ ‎с‏ ‎высоты, ‎они‏ ‎получили ‎тяжелейшие ‎телесные ‎повреждения, ‎Маркин‏ ‎получил ‎тяжелейшие‏ ‎телесные‏ ‎повреждения, ‎но ‎никаких‏ ‎повреждений, ‎которые‏ ‎могли ‎бы ‎свидетельствовать ‎о‏ ‎том,‏ ‎что ‎их‏ ‎били, ‎у‏ ‎нас ‎нет. ‎Сказать, ‎что ‎какая-то‏ ‎посторонняя‏ ‎рука ‎или‏ ‎какие-то ‎злые‏ ‎силы ‎причиняли ‎повреждения, ‎у ‎нас‏ ‎нет‏ ‎оснований.‏ ‎И ‎среди‏ ‎пострадавших, ‎которые‏ ‎находятся ‎в‏ ‎больнице,‏ ‎та ‎же‏ ‎картина.

Это ‎при ‎том, ‎что ‎избиение‏ ‎как ‎минимум‏ ‎одного‏ ‎человека, ‎прыгнувшего ‎в‏ ‎окно, ‎снято‏ ‎на ‎видео.

Причина ‎пожара ‎в‏ ‎изложении‏ ‎украинских ‎правоохранителей‏ ‎укладывается ‎в‏ ‎бессмертное ‎«сами ‎себя ‎сожгли». ‎«В‏ ‎Генпрокуратуре‏ ‎считают, ‎что‏ ‎нет ‎доказательств‏ ‎преднамеренной ‎организации ‎пожара ‎в ‎одесском‏ ‎Доме‏ ‎Профсоюзов‏ ‎2 ‎мая2014‏ ‎года», ‎—‏ ‎заявил ‎первый‏ ‎заместитель‏ ‎генпрокурора ‎Владимир‏ ‎Гузырь.


Осенью2015 ‎года ‎был ‎опубликован ‎отчет‏ ‎Международной ‎совещательной‏ ‎группы‏ ‎Совета ‎Европы ‎о‏ ‎расследовании ‎событий‏ ‎2 ‎мая. ‎Он ‎оказался‏ ‎просто‏ ‎разгромным:

МСГ ‎считает,‏ ‎что ‎в‏ ‎каждом ‎из ‎производств ‎следственные ‎органы‏ ‎не‏ ‎проявили ‎должной‏ ‎полноты ‎и‏ ‎тщательности ‎— ‎как ‎на ‎стадии‏ ‎возбуждения‏ ‎производства,‏ ‎так ‎и‏ ‎во ‎время‏ ‎дальнейшего ‎его‏ ‎расследования,‏ ‎в ‎результате‏ ‎чего ‎общая ‎эффективность ‎расследований ‎была‏ ‎поставлена ‎под‏ ‎угрозу.‏ ‎(…)Хотя ‎массовые ‎беспорядки‏ ‎произошли ‎в‏ ‎ходе ‎конфликта ‎между ‎двумя‏ ‎группами‏ ‎активистов, ‎которые‏ ‎противостояли ‎друг‏ ‎другу, ‎через ‎год ‎после ‎событий‏ ‎все,‏ ‎кроме ‎одного‏ ‎из ‎23‏ ‎подозреваемых… ‎принадлежат ‎к ‎сторонникам ‎федерализации. Все‏ ‎эти‏ ‎подозреваемые‏ ‎находились ‎под‏ ‎стражей, ‎а‏ ‎семеро ‎из‏ ‎них‏ ‎находятся ‎там‏ ‎и ‎по ‎сей ‎день ‎с‏ ‎момента ‎задержания.‏ ‎При‏ ‎этом ‎только ‎трое‏ ‎сторонников ‎единства‏ ‎— ‎другой ‎конфликтующей ‎группы‏ ‎—‏ ‎были ‎уведомлены‏ ‎о ‎подозренииНи‏ ‎к ‎одному ‎из ‎них ‎не‏ ‎была‏ ‎применена ‎мера‏ ‎пресечения ‎в‏ ‎виде ‎содержания ‎под ‎стражей: ‎все‏ ‎они‏ ‎были‏ ‎помещены ‎под‏ ‎домашний ‎арест‏ ‎или ‎освобождены‏ ‎под‏ ‎личное ‎обязательство.‏ ‎Когда ‎сроки ‎применения ‎этих ‎мер‏ ‎истекли, ‎этим‏ ‎лицам‏ ‎не ‎была ‎выбрана‏ ‎никакая ‎другая‏ ‎мера ‎пресечения, ‎хотя ‎им‏ ‎инкриминировались,‏ ‎среди ‎прочего,‏ ‎убийство ‎и‏ ‎покушение ‎на ‎убийство. ‎


Кроме ‎того,‏ ‎СЕ‏ ‎отметил, ‎что‏ ‎расследование ‎действий‏ ‎милиции ‎вела ‎сама ‎милиция, ‎пожарные‏ ‎бездействовали‏ ‎с‏ ‎ведома ‎и‏ ‎по ‎распоряжению‏ ‎главы ‎пожарной‏ ‎службы,‏ ‎но ‎привлечь‏ ‎его ‎к ‎ответственности ‎невозможно, ‎поскольку‏ ‎он ‎уже‏ ‎скрылся,‏ ‎МВД ‎сознательно ‎фальсифицирует‏ ‎документы ‎о‏ ‎своих ‎действиях ‎— ‎ну‏ ‎и‏ ‎так ‎далее.

Украинцы,‏ ‎естественно, ‎заявили,‏ ‎что ‎«аргументы ‎СЕ ‎льют ‎воду‏ ‎на‏ ‎мельницу ‎российской‏ ‎пропаганды».


Ну ‎и‏ ‎совсем ‎уж ‎неожиданным ‎оказался ‎комментарий‏ ‎американского‏ ‎дипломата‏ ‎Саманты ‎Пауэр:

Расследование‏ ‎серьезных ‎преступлений‏ ‎во ‎времена‏ ‎Майдана‏ ‎или ‎в‏ ‎Одессе, ‎к ‎сожалению, ‎натолкнулось ‎на‏ ‎большие ‎препятствия‏ ‎не‏ ‎только ‎из-за ‎дефицита‏ ‎компетенции, ‎но‏ ‎и ‎из-за ‎нежелания ‎привлечь‏ ‎к‏ ‎ответственности ‎тех,‏ ‎кто ‎это‏ ‎осуществлял.

От ‎качества ‎расследования ‎одесской ‎трагедии‏ ‎остаются‏ ‎вполне ‎однозначные‏ ‎впечатления. ‎Устанавливать‏ ‎истину ‎никто ‎не ‎собирался, ‎привлечь‏ ‎виновных‏ ‎к‏ ‎ответственности ‎по‏ ‎закону ‎уже‏ ‎нельзя. ‎Вместо‏ ‎этого‏ ‎украинцы ‎назначили‏ ‎козлами ‎отпущения ‎самих ‎защитников ‎Дома‏ ‎Профсоюзов.

Одесса ‎—‏ ‎это‏ ‎маркер, ‎символ ‎политического‏ ‎террора: ‎«Вообще-то‏ ‎людей ‎жечь ‎нельзя, ‎но‏ ‎агентов‏ ‎Кремля ‎—‏ ‎можно ‎и‏ ‎даже ‎нужно».

***

Оборот ‎«Одесская ‎Хатынь» ‎чрезвычайно‏ ‎не‏ ‎нравится ‎проукраинским‏ ‎комментаторам, ‎но‏ ‎это ‎метафора. ‎Нас ‎же ‎должен‏ ‎интересовать‏ ‎другой‏ ‎вопрос: ‎было‏ ‎ли ‎убийство‏ ‎в ‎Доме‏ ‎Профсоюзов‏ ‎умышленным?

Следов ‎заговора‏ ‎с ‎целью ‎массового ‎убийства ‎мы‏ ‎не ‎обнаруживаем.‏ ‎Даже‏ ‎Юсов ‎с ‎Гордиенко‏ ‎не ‎призывали‏ ‎пойти ‎и ‎убить ‎побольше‏ ‎народу‏ ‎на ‎Куликовом.‏ ‎Тем ‎более‏ ‎таких ‎планов ‎не ‎мог ‎вынашивать,‏ ‎например,‏ ‎Немировский, ‎которому‏ ‎бойня ‎в‏ ‎итоге ‎посадила ‎огромное ‎кровавое ‎пятно‏ ‎на‏ ‎пиджак.‏ ‎Да, ‎новые‏ ‎хозяева ‎Одессы‏ ‎хотели ‎разгромить‏ ‎лагерь,‏ ‎но ‎в‏ ‎таких ‎делах ‎очень ‎легко ‎перестараться‏ ‎и ‎вместо‏ ‎нескольких‏ ‎разбитых ‎голов ‎получить‏ ‎гору ‎трупов.‏ ‎Знали ‎украинские ‎лидеры, ‎что‏ ‎могут‏ ‎погибнуть ‎люди?‏ ‎Разумеется, ‎знали,‏ ‎но ‎относились ‎к ‎такой ‎угрозе‏ ‎философски:‏ ‎щепки ‎летят.‏ ‎Другое ‎дело‏ ‎— ‎непосредственные ‎участники ‎сожжения. ‎И‏ ‎здесь‏ ‎мы‏ ‎не ‎можем‏ ‎уйти ‎от‏ ‎очевидного ‎факта:‏ ‎да.‏ ‎Да, ‎толпа‏ ‎хотела ‎убить ‎людей ‎в ‎Доме‏ ‎Профсоюзов. ‎Невозможно‏ ‎забрасывать‏ ‎здание ‎бутылками ‎с‏ ‎бензином ‎и‏ ‎не ‎понимать ‎при ‎этом,‏ ‎что‏ ‎оно ‎сгорит.‏ ‎На ‎ДП‏ ‎(это ‎подтверждает ‎абсолютно ‎вся ‎доступная‏ ‎информация‏ ‎— ‎видеозаписи,‏ ‎показания ‎свидетелей)‏ ‎обрушился ‎ливень ‎из ‎«коктейлей ‎Молотова».‏ ‎Люди,‏ ‎которые‏ ‎продолжают ‎настаивать,‏ ‎что ‎здание‏ ‎подожгли ‎случайно,‏ ‎лгут‏ ‎— ‎в‏ ‎лучше ‎случае ‎другим, ‎а ‎в‏ ‎худшем ‎себе.‏ ‎Мало‏ ‎того: ‎спасшихся ‎избивали,‏ ‎и ‎избивали‏ ‎жестоко, ‎и ‎это ‎тоже‏ ‎попало‏ ‎на ‎видео.‏ ‎На ‎фотографиях‏ ‎у ‎большинства ‎как ‎минимум ‎разбиты‏ ‎головы.

Толпа‏ ‎снаружи ‎понимала,‏ ‎что ‎люди‏ ‎внутри ‎умрут, ‎хотела ‎этого ‎и‏ ‎могла‏ ‎оправдаться‏ ‎патриотизмом, ‎провокацией,‏ ‎играми ‎политиков,‏ ‎чем ‎угодно.‏ ‎Дом‏ ‎Профсоюзов ‎—‏ ‎это ‎классический ‎случай ‎кровопролития ‎с‏ ‎чистыми ‎руками‏ ‎организаторов‏ ‎и ‎чистой ‎совестью‏ ‎исполнителей.

«Но ‎ведь‏ ‎евромайдановцы ‎не ‎только ‎убивали,‏ ‎но‏ ‎и ‎спасали‏ ‎людей!» ‎—‏ ‎да, ‎это ‎правда. ‎Важно ‎ли‏ ‎это?‏ ‎Да, ‎важно.‏ ‎Любой ‎толпе‏ ‎свойственны ‎перепады ‎настроения, ‎любая ‎толпа‏ ‎состоит‏ ‎из‏ ‎отдельных ‎людей,‏ ‎и ‎азарт‏ ‎драки ‎может‏ ‎сменяться‏ ‎естественными ‎человеческими‏ ‎чувствами. ‎Но ‎от ‎того, ‎что‏ ‎некоторые ‎боевики‏ ‎в‏ ‎приступе ‎стыда ‎подставили‏ ‎сгорающим ‎людям‏ ‎лестницу, ‎42 ‎трупа ‎никуда‏ ‎не‏ ‎денутся.

Если ‎бы‏ ‎евромайдановцы ‎не‏ ‎спасали ‎погибающих, ‎жертв ‎было ‎бы‏ ‎больше.‏ ‎Если ‎бы‏ ‎евромайдановцы ‎не‏ ‎отправились ‎жечь ‎ДП, ‎жертв ‎не‏ ‎было‏ ‎бы‏ ‎вообще. ‎Ещё‏ ‎раз: ‎это‏ ‎целенаправленное, ‎осмысленное‏ ‎действие.‏ ‎Победители ‎прошли‏ ‎от ‎«Афины» ‎два-три ‎километра. ‎Раж‏ ‎прошел, ‎они‏ ‎очень‏ ‎хорошо ‎понимали, ‎что‏ ‎делают. ‎Гибель‏ ‎людей2мая ‎— ‎это ‎результат‏ ‎целенаправленных‏ ‎усилий.

Проукраинская ‎версия‏ ‎событий ‎в‏ ‎Одессе ‎выглядит ‎не ‎просто ‎спорной,‏ ‎а‏ ‎откровенно ‎издевательской.‏ ‎Губернатор ‎случайно‏ ‎обещал ‎очистить ‎площадь ‎к ‎9‏ ‎мая.‏ ‎В‏ ‎Одессе ‎случайно‏ ‎оказались ‎несколько‏ ‎сотен ‎иногородних‏ ‎боевиков,‏ ‎стоявших ‎на‏ ‎никому ‎не ‎нужных ‎блокпостах. ‎Потом‏ ‎на ‎мирный‏ ‎марш‏ ‎случайно ‎пришли ‎люди‏ ‎из ‎Киева,‏ ‎в ‎боевой ‎экипировке ‎и‏ ‎с‏ ‎«Молотовыми». ‎Затем‏ ‎на ‎толпу‏ ‎в ‎2–3 ‎тысячи ‎человек ‎случайно‏ ‎набросились‏ ‎300 ‎обезумевших‏ ‎самоубийц ‎(ровно‏ ‎как ‎до ‎этого ‎в ‎Харькове).‏ ‎Милиция‏ ‎случайно‏ ‎занималась ‎другими‏ ‎делами. ‎Евромайдановцы‏ ‎случайно ‎совершали‏ ‎сложные‏ ‎тактические ‎маневры‏ ‎— ‎под ‎руководством ‎случайно ‎оказавшихся‏ ‎поблизости ‎политиков,‏ ‎которые‏ ‎чуть ‎раньше ‎случайно‏ ‎обещали ‎убивать‏ ‎сепаратистов. ‎Затем ‎они ‎случайно‏ ‎построились‏ ‎в ‎колонну‏ ‎по ‎шесть‏ ‎и ‎случайно ‎пошли ‎на ‎Куликово‏ ‎поле.‏ ‎И, ‎наконец,‏ ‎случайно ‎забросали‏ ‎«Молотовыми» ‎здание ‎с ‎живыми ‎людьми‏ ‎внутри.‏ ‎Затем‏ ‎государство ‎случайно‏ ‎забыло ‎провести‏ ‎расследование ‎и‏ ‎случайно‏ ‎не ‎стало‏ ‎сажать ‎в ‎тюрьму ‎людей, ‎которые‏ ‎погубили ‎сорок‏ ‎человек‏ ‎под ‎видео ‎с‏ ‎открытыми ‎лицами‏ ‎и ‎бравировали ‎своей ‎ролью‏ ‎в‏ ‎этом ‎подвиге.

Случайность‏ ‎на ‎случайности.

Донбассу‏ ‎и ‎России ‎одесская ‎трагедия ‎показала‏ ‎лицо‏ ‎врага. ‎Дальше‏ ‎были ‎и‏ ‎более ‎кровавые, ‎и ‎более ‎жестокие‏ ‎эпизоды,‏ ‎но‏ ‎они ‎только‏ ‎добавляли ‎штрихи‏ ‎к ‎портрету.‏ ‎События‏ ‎в ‎Славянске‏ ‎можно ‎было ‎трактовать ‎как ‎результат‏ ‎слабой ‎подготовки‏ ‎«службовцев»,‏ ‎стрельбу ‎по ‎толпе‏ ‎в ‎Мариуполе‏ ‎— ‎как ‎результат ‎сдавших‏ ‎нервов.‏ ‎Даже ‎в‏ ‎самой ‎Одессе‏ ‎события ‎на ‎Греческой ‎еще ‎укладывались‏ ‎в‏ ‎какую-то ‎канву‏ ‎боя. ‎Однако‏ ‎Дом ‎Профсоюзов ‎уже ‎выходил ‎за‏ ‎рамки‏ ‎всякой‏ ‎человеческой ‎логики.‏ ‎Спасающихся ‎из‏ ‎огня ‎добивали‏ ‎палками,‏ ‎а ‎потом‏ ‎радостно ‎шутили ‎шутки ‎про ‎шашлыки.‏ ‎Вскоре ‎веселые‏ ‎погромщики‏ ‎получили ‎в ‎руки‏ ‎оружие, ‎и‏ ‎это ‎не ‎было ‎ни‏ ‎для‏ ‎кого ‎секретом.

Вероятно,‏ ‎многие ‎из‏ ‎тогдашних ‎острословов ‎предпочли ‎бы ‎радоваться‏ ‎менее‏ ‎демонстративно, ‎если‏ ‎бы ‎представляли‏ ‎себе ‎результаты ‎своего ‎остроумия ‎—‏ ‎мобилизацию‏ ‎донбассовцев‏ ‎и ‎россиян‏ ‎на ‎волне‏ ‎ужаса ‎и‏ ‎ярости,‏ ‎которую ‎породило‏ ‎одесское ‎убийство.

Бессмысленно ‎объяснять, ‎что ‎Одесса‏ ‎— ‎это‏ ‎триумф‏ ‎озверения. ‎Но ‎Одесса,‏ ‎кроме ‎всего‏ ‎прочего, ‎показала, ‎что ‎идиотизм‏ ‎и‏ ‎озверение ‎не‏ ‎оправдываются ‎как‏ ‎стратегия, ‎что ‎идиотизм ‎и ‎озверение‏ ‎рикошетят‏ ‎по ‎самим‏ ‎озверевшим. ‎Правда,‏ ‎этот ‎урок ‎не ‎был ‎усвоен,‏ ‎и‏ ‎на‏ ‎украинской ‎стороне‏ ‎предпочли ‎отмахнуться‏ ‎от ‎реальности,‏ ‎посчитав,‏ ‎что ‎есть‏ ‎проблемы ‎и ‎поважнее, ‎чем ‎мнение‏ ‎недогоревших ‎ватников.‏ ‎Беда‏ ‎в ‎том, ‎что‏ ‎реальность, ‎от‏ ‎которой ‎Киев ‎так ‎легко‏ ‎отмахнулся,‏ ‎через ‎считаные‏ ‎недели ‎начала‏ ‎стрелять ‎из ‎всех ‎стволов. ‎Удивительно,‏ ‎но‏ ‎никто ‎так‏ ‎и ‎не‏ ‎заметил ‎прямой ‎связи ‎между ‎горящими‏ ‎людьми‏ ‎в‏ ‎майской ‎Одессе‏ ‎и ‎горящими‏ ‎БМД ‎в‏ ‎июльском‏ ‎Шахтерске. ‎Позже‏ ‎украинский ‎— ‎и ‎вполне ‎патриотически‏ ‎настроенный ‎—‏ ‎журналист‏ ‎Сергей ‎Дибров ‎с‏ ‎отчаянием ‎говорил:

Почитайте‏ ‎хотя ‎бы ‎новости ‎последней‏ ‎недели.‏ ‎В ‎Испании‏ ‎задержаны ‎граждане,‏ ‎которые ‎воевали ‎на ‎стороне ‎ДНР‏ ‎—‏ ‎они ‎заявляют,‏ ‎что ‎поехали‏ ‎в ‎Украину ‎после ‎событий ‎2‏ ‎мая‏ ‎в‏ ‎Одессе. ‎Молодой‏ ‎человек ‎из‏ ‎Бурятии, ‎из‏ ‎Улан-Удэ,‏ ‎солдат-контрактник, ‎не‏ ‎возражал ‎против ‎отправки ‎его ‎на‏ ‎Донбасс, ‎был‏ ‎наводчиком‏ ‎танка, ‎стрелял ‎в‏ ‎украинских ‎солдат,‏ ‎получил ‎тяжелейшие ‎ранения. ‎Лежа‏ ‎в‏ ‎госпитале, ‎он‏ ‎говорит ‎о‏ ‎том, ‎что ‎был ‎потрясен ‎событиями‏ ‎2‏ ‎мая, ‎и‏ ‎это ‎сильно‏ ‎повлияло ‎на ‎его ‎отношение ‎к‏ ‎событиям‏ ‎в‏ ‎Украине.

В ‎Одессе‏ ‎ответственность ‎за‏ ‎попытку ‎подрыва‏ ‎поезда‏ ‎взял ‎на‏ ‎себя ‎«отряд ‎имени ‎Вадима ‎Папуры»‏ ‎— ‎этот‏ ‎молодой‏ ‎человек ‎погиб ‎в‏ ‎Доме ‎профсоюзов,‏ ‎и ‎причины ‎его ‎смерти‏ ‎до‏ ‎сих ‎пор‏ ‎не ‎обнародованы.


Артем‏ ‎Сущевский, ‎когда-то ‎житель ‎Макеевки, ‎уехавший‏ ‎в‏ ‎Россию, ‎с‏ ‎горечью ‎писал‏ ‎о ‎бывших ‎согражданах:

Я ‎могу ‎сколько‏ ‎угодно‏ ‎повторять,‏ ‎что ‎нет,‏ ‎что ‎далеко‏ ‎не ‎все‏ ‎там‏ ‎в ‎Украине‏ ‎упоротые, ‎что ‎большинство ‎как ‎были,‏ ‎так ‎и‏ ‎остаются‏ ‎нормальными ‎людьми, ‎и‏ ‎говорю ‎это‏ ‎я ‎с ‎полной ‎уверенностью,‏ ‎и‏ ‎ничуть ‎не‏ ‎кривлю ‎душой.‏ ‎Одно ‎«но» ‎— ‎эти ‎нормальные‏ ‎люди‏ ‎спокойно ‎живут‏ ‎с ‎Одессой‏ ‎— ‎с ‎той ‎самой ‎Одессой,‏ ‎которой‏ ‎2‏ ‎мая ‎будет‏ ‎два ‎года‏ ‎как. ‎А‏ ‎также‏ ‎с ‎обстрелами‏ ‎Донецка ‎— ‎с ‎ними ‎они‏ ‎тоже ‎как-то‏ ‎живут.‏ ‎И ‎в ‎целом‏ ‎вот ‎с‏ ‎этой ‎позорной ‎войной ‎они‏ ‎вынуждены‏ ‎мириться ‎—‏ ‎утешая ‎себя‏ ‎сказками ‎про ‎российское ‎вторжение. ‎А‏ ‎я‏ ‎вот ‎не‏ ‎смогу ‎жить‏ ‎с ‎теми, ‎кто ‎живёт ‎так.‏ ‎Пофиг‏ ‎как‏ ‎— ‎лишь‏ ‎бы ‎не‏ ‎с ‎вами.

Среди‏ ‎ополченцев‏ ‎призыва ‎2014‏ ‎года ‎среди ‎ответов ‎на ‎вопрос‏ ‎«Когда ‎ты‏ ‎решил‏ ‎пойти ‎на ‎войну?»‏ ‎один ‎из‏ ‎самых ‎популярных ‎— ‎«После‏ ‎Одессы».

Пусть‏ ‎это ‎прозвучит‏ ‎несколько ‎риторически‏ ‎заостренно, ‎но ‎не ‎могу ‎не‏ ‎сказать‏ ‎в ‎заключение.


В‏ ‎конечном ‎счете,‏ ‎именно ‎Одесса ‎2 ‎мая ‎сделала‏ ‎войну‏ ‎за‏ ‎Донбасс ‎такой,‏ ‎какая ‎она‏ ‎есть.

Предыдущий Следующий
Все посты проекта
0 комментариев

Статистика

45 подписчиков

Подарить подписку

Будет создан код, который позволит адресату получить бесплатный для него доступ на определённый уровень подписки.

Оплата за этого пользователя будет списываться с вашей карты вплоть до отмены подписки. Код может быть показан на экране или отправлен по почте вместе с инструкцией.

Будет создан код, который позволит адресату получить сумму на баланс.

Разово будет списана указанная сумма и зачислена на баланс пользователя, воспользовавшегося данным промокодом.

Добавить карту
0/2048