Карл Фридрих Лессинг и романтика

Карл Фридрих Лессинг это немецкий классик, романтик, и один из самых известных живописцев своего времени. Родился он в Бреслау, в немецкой Силезии. Папа был человек очень приземленный, судебный чиновник, и считал, что лучше дочь [поэтесса], чем сын художник. Поэтому наш герой в юности был отдан в строительную академию. Строить ему не хотелось, и в 15 буквально лет он решил стать художником. Он учился в Берлинской академии, а в 1825 году, семнадцати лет, его картины начали продаваться, и батюшка решил, что все-таки профессия художник в природе есть.

Групповой портрет художников, Лессинг слева

Поначалу он работал в стиле Каспара Давида Фридриха, (и тут я должен честно признаться, что иногда их из-за этого путал). Он активно писал пейзажи и историко-мифологические сцены. Картины у него глубоко такие романтические, но это вы и без меня сейчас увидите.

Женился он на Иде Хойзер, и брак получился очень плодотворным на деятелей культуры: у них родились скульптор Отто, художник Генрих и художник Конрад. Дочь Берта художницей не была, но вышла замуж за актера и родила художника-декоратора Ганса Коберштейна.

Биография у него не была какой-то страшно извилистой — жил, работал, писал картины, вон, детей, опять же, рожали с женою. Правда, он фраппировал католическую церковь своей любовью писать Яна Гуса.

Под конец жизни его разбила серия инсультов, и от очередного он умер. Наследие — около тысячи холстов — выкупил американский меценат, от которого оно попало в Музей искусств Цинциннати, штат Огайо. Впрочем, при жизни он много продал, и его картины есть, например, в Эрмитаже.

Каменный замок. Суперклассика Лессинга, одна из его ранних картин. Тут некоторые детали прям тяжело увидеть, например, человек в лодке смотрит не просто на замок, а там очень маленькая фигурка кастеляна или стражника над воротами, как бы на балконе. Для вдохновения использовался «Аббат» Вальтера Скотта. Картину встретили с восторгом, у нее даже были подражатели.

Монастырский двор в снегу. В глубине справа видно похоронную процессию, и в общем, идея картины — тлен, тлен, все тлен, гроб, гроб, кладбище. Ель темная, у дракона из пасти бежит замерзшая вода, дерево деформировано, и была даже развернутая критическая статья, мол, чего так депрессивно, вот у голландцев зимой на коньках катаются, а елки вообще должны быть рождественские, а не вот это всё. Но вообще, в целом, публика была счастлива.

«Ян Гус в Констанце» — вот это одна из картин Лессинга, которая вызвала подгорание костров у католической общественности, потому что Гус тут явно героизирован, и ему даже придано сходство с Христом. Протестантосрач Лессинга очень огорчал, и он даже поссорился со своим наставником и другом Вильгельмом фон Шадовом. Шадов был, как легко догадаться, католик, причем весьма ревностный. Шадов заметил, что это очень хорошо написанная очень тенденциозная картина. Лессинг переживал, писал, как ему вообще противна тема, но когда заказали, сделал и копию, и еще картины на тему гуситов.

…вот, собственно, «Ян Гус перед костром». Она огромная в жизни, 3,6 метра в высоту и 5,53 в ширину, все фигуры в натуральный рост. У картины была сложная история, ее покупали для галереи в Нью-Йорке, потом ее выкупил кайзер Вильгельм, затем она считалась утраченной во время штурма Берлина в 1945, но в 2007 году ее благополучно нашли свернутой в рулон на складе одного из берлинских музеев.

«Осада», она же «Оборона кладбища во время Тридцатилетней войны». Тридцатка была дико адски разрушительным конфликтом, но в XIX веке ее, конечно, романтизировали во все поля. Слева последнее причастие раненого, причем один солдат сочувствует товарищу, а другой расслабленно опирается на надгробие. Ну, и солдаты к бою готовятся, технологический процесс в центре — это пули льют. Кто-то с бутылкой готовится, некоторые просто глядят вперед — там по дороге приближаются враги, оставляя за собой пожар. Ну, и небо предгрозовое — вот, сейчас буря грянет, ух! Картина была написана в 1848, во время Весны народов в Европе, и ее воспринимали еще и в этом контексте, романтические повстанцы видели здесь себя на баррикадах.

А вот «Стрелки защищают горный проход». Справа виден связанный пленник, которого охраняет женщина с пистолетом. Заказчик, кстати, хотел, чтобы Лессинг перерисовал картину и «связал» женщину, но тот этого делать не стал.