«С каких пор сатанизм стал религией Франции?!» — парижане начинают задавать вопросы.
«Уровень "Франция Баска"»
"Это позор для нашей страны. Эта церемония сатанинская, оскверняющая нашу религию. Она свелась к пропаганде культуры ЛГБТ, "воук" (проснувшихся), которая пришла к нам из США. Это не наша культура. Что мы видели в ходе этой церемонии? Маленькая девочка посреди трансгендеров - это пачкает спорт, покрывает позором нашу страну. Это просто позор, абсолютный стыд... "
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Потеряв веру в Бога, Запад не может поверить в Дьявола…, а зря! (Миры Соломона. Начало)
«Круг общения»
Настало время поведать читателю, на мой взгляд, прелюбопытнейшую версию происходящих в мире событий, ставшую нам с Соломоном известной еще год назад, но на тот момент казавшуюся мне слишком неортодоксальной. Не созрел я еще тогда; не готов был нести в народ идеи, способные поставить под сомнение рассудок не только французских мыслителей, но и прометеев, спустивших с небес огонь знания...
Почему всю Францию мутит (и нас с Соломоном — тоже)
Как ни крути, а большая часть населения планеты смотрит сейчас на Францию. В основном, конечно, в предвкушении спортивных баталий на Олимпийских Играх. Но посвященная в тайны французской политической кухни часть человечества (в лице столь дорогих моему сердцу читателей) и все прогрессивное кошачество (в лице Соломона) с упоением наблюдает за страстями, кипящими на французском политическом Олимпе, где творятся прелюбопытнейшие вещи. Там возомнивший себя Юпитером местный полубожок-интриган пытается выловить в полном чертей омуте свою худо-бедно золотую рыбку.
А потому, несмотря на разъезды, мы с Соломоном спешим поделиться с нашим уважаемым читателем своими последними наблюдениями, выходящими за рамки спортивного и околоспортивного хайпа, которым нет-нет да грешат наши теле- и телеграмканалы.
Наблюдение первое: Францию тошнит.
«Мутит», «тошнит» — эти два глагола, и производные от них отглагольные существительные, наверное, лучше всего описывают чувства политиков и населения, от происходящего в стране. А потому они постоянно присутствуют в речи многих героев телепередач. Причем согласно проведенным опросам, недовольны происходящим более 80% населения Франции, люди всех политических взглядов.
На прошлой неделе «левые» в лице лидера группы «Непокоренной Франции» в Европарламенте Манон Обри (цитирую) «мутило» от происходящего в нижней палате французского парламента. Там кандидата от «Нового народного фронта» (ННФ) прокатили с должностью председателя нижней палаты парламента.
На эту ключевую должность перевыбрали «макронистку» Яэль Браун-Пиве. С минимальным перевесом всего в 13 голосов она опередила кандидатом от ННФ, коммуниста Андре Шассеня. Причем склонили чашу весов в пользу «макронистки» голоса семнадцати министров бывшего правительства, которые были избраны в «Национальное Собрание». Больше всего взмутило Манон Обри то, что по Конституции министры не могут быть одновременно членами правительства и принимать участие в голосовании в парламенте.
Но, дабы обойти эту конституционную помеху, накануне голосования в парламенте Макрон отправил в отставку правительство, и поручил министрам временно, до формирования нового правительства, исполнять свои функции. Словно мановением палочки волшебник Макрон превратил всех министров в исполняющие обязанности министров. Что позволило на следующий день этим «и.о.» с чистой совестью проголосовать в парламенте и лишить коммунистического кандидата заветного места председателя. «Браво, Пятая Республика!»
Понятное дело, и Манон Обри, и все «левые» подняли крик и гневно заклеймили «политические манипуляции, которые позволили остаться у власти тем, кто потерпел поражение на выборах». Не отставал от соратников и сам неудачник кандидат-коммунист Андре Шассень: мол, у него и у, вообще, у всех (ни много ни мало) французов украли победу бесстыжие «макронисты» и «республиканцы», которые объединились против него в противоестественный альянс. «То, что произошло, не просто ненормально, не просто не здорОво, но от всего произошедшего просто… тошнит».
Плевок в лицо 11 миллионам.
На эти жалобы и стоны «левых», которые сами накануне второго тура голосования призывали поставить заслон, построить плотину на пути «Национального объединения» и заключивших не менее противоестественный союз с «макронистами» и «республиканцами», заочно ответила Беатрис Розен, известная актриса и обозреватель радио «Europe1» в великолепном эмоциональном ролике в YouRube.
«Браво, бобры! Вы такие классные! Ну что, теперь-то ваша душенька довольна? Всласть настроились плотин? Утолили свои печали, бобрики?! Теперь можете спокойно отдыхать, от таких трудов-то! После выборов в Европарламент, после двух туров выборов в „Национальное Собрание“, в результате всех ваших усилий вы, в конечном итоге, получили всю ту же мадам Фон дер Ляйен в ЕС и ту же самую „макрониху“ Яэль Браун-Пиве в Национальном Собрании! Браво, бобры! Умнички! Вы ничего не говорили во время КОВИДа, вам было „настроить“ на „желтые жилеты“ и тем более на ограничивающие свободу законы и антинародные реформы… Но, когда надо, вы настроили плотин и теперь топите нашу демократию, которая уже и не демократия вовсе, а ее симулятор!
Мы с Соломон с Беатрис согласимся с одни уточнением. Опасный симулятор. 11 миллионов французов, отдавших свои голоса «Национальному Объединению» Марин Ле Пен, а это 37%, то есть большинство от всех проголосовавших на выборах, в результате не получили ни одного поста в нижней палате. Ни одного! Рискованные игры с демократией затеяли эти горячие «левые» парни и дамы.
Богатые тоже плачут, а Соломона тоже мутит.
Должен сознаться, что, несмотря на все философское отношение к происходящему, от одной сцены, разыгранной в «Национальном Собрании», нас с Соломоном тоже замутило.
Вот что произошло. По обычаю, во время голосования два самых молодых депутата стоят рядом с урнами для голосования и пожимают руки проголосовавшим более старшим коллегам. Так уж получилось, что самыми молодыми в этом созыве парламента оказались депутаты от «Национального объединения» и примкнувшим к ним республиканцам. И вот под одобрительные аплодисменты соратников один за другим «левые» депутаты из «Непокоренной Франции» отказывались пожимать протянутые им руки молодых коллег (этот видеоролик в 39 секунд, настоятельно рекомендуется к только на голодный желудок)
Три с половиной тысячи зрителей, возмущенных отвратительной сценой, оставили свои комментарии к этому короткому ролику в YouTube. «Стыд» «позор», «просто отвратительно», «посмешище» . Одним из первых идет комментарий @kevinlegoff2319, собравший 223 «лайка»:«Нами управляют люди, от которых нормального человека просто тошнит!» Да что там человека! Судя по виду Соломона, от них даже нормального кота тошнит!
Может быть, мы бы и не были так потрясены позорным действом, если бы не сцена месячной давности. Вот она, на скриншоте:
А на ней вышеупомянутая Манон Обри из партии тех, кто отказался пожимать руки молодым депутатам от «Национального объединения», находясь в здании европарламента заключила в горячие объятия и искренне поздравляет с переизбранием на новый срок своего смертельного политического противника мадам фон дер Ляйен. «Это просто республиканский и конституционный обычай», — попыталась оправдаться за содеянное Манон Обри. Странно, что республиканский обычай не распространяется на саму Францию и на прлитических противников внутри страны.
Идеи Соломона живут и побеждают.
Впрочем, крайне правые тоже по всей видимости подхватили ротавирусную инфекцию. Жульен Одул (пресс-секретарь «Нацобъединения») назвал (цитирую) «тошнотными» депутатов из «Непокоренной Франции». По его мнению: «"левое» меньшинство навязало стране «тиранию» и ведет себя как большевики в 1917 году. Они пытаются захватить власть и диктовать свою волю большинству. Мы знаем, к чему это привело…»
А ведь Соломон в своем последнем предсказании, названном «Меланшон в октябре» предупреждал: «к концу октября-началу ноября (время принятия бюджета), как показывает исторический опыт, „большевики“ из „Непокоренной Франции“ и их харизматичный лидер — Владимир Ильич Меланшон склонны терять терпение, а председатели Временных правительств — облачаться в женские одежды и скрываться в неизвестном направлении».
Интересно, что не только Соломон вспомнил про большевиков и октябрьскую революцию, не только Жульен Одул, как медиум, вторил явившемуся ему духу Великого Магистра, но и сами «левые» подсуетились, чтобы создать, если и не революционную ситуацию, то, по крайней мере повод, чтобы серьезно обидеться на Макрона.
На днях они наконец-то определились со своим кандидатом на пост премьер-министра и предложили ее Макрону. Выбор пал на неизвестную широкой публике «представительницу гражданского общества», беспартийную, молодую, борца с отмыванием денег, и ответственную за финансы мэрии Парижа мадам Люси Кастэ.
Понятно дело, что никто в «Новом фронте» не верит в назначение на пост премьер-министра не имеющей опыта технаря левых взглядов, но формально «левые» свое предложение, от которого нельзя отказаться, Макрону сделали. И после отказа президента назначить Люси Кастэ премьер-министром имеют полное право заняться тем, что у большевиков из «Непокоренной Франции» и их союзников получается лучше всего: драматизировать ситуацию и дерьмотизировать жизнь парижан и гостей столицы. И стартующие в Париже Олимпийские Игры «меланшонистам» совершенно точно помехой не будут, а даже наоборот — станут прекрасным поводом еще сильнее надавить на правительство и добиться путем шантажа своих целей.
Таково, по крайней мере, предсказание Соломона. Не знаю, как уважаемый читатель, а я в способность Его Котейшества пронзать силой мысли пространство и время верю.
Олимпиада — время тощих клопов
«Пять на два не делится? Не делится. Вот тебе твой золотой, Базилио, а мне — остальные четыре». Этот мошеннический пассаж от Лисы Алисы мой дорогой читатель с самого своего счастливого детства знает. Но французы с классикой советского кинематографа явно не знакомы, и отсюда прогнозируемая реакция.
Франк Дельво (представитель профсоюза отельеров Франции): «Если к трем с половиной — четырем миллионам иностранных туристов, ежегодно посещающих Париж, прибавить еще и иностранных гостей Олимпиады, то всего получится… Как вы думаете сколько? В сумме: полтора миллиона туристов!»
Потрясение на лицах ведущих эфира на SudRadio было сродни удивлению кота Базилио. Что-то цифирьки между собой не бьются! Как такое возможно? «Обманула, запутала, заговорила!» - готовы были заголосить французы вслед за героем «Буратино».
Как так получилось? Все же хорошо начиналось! Все: начиная от владельцев шикарных гостиниц, трехзвездочных ресторанов, кончая кафешками и главными врагами отелей — собственниками сдаваемых посуточно квартир — были в предвкушении наплыва туристов в столицу. В еще большем «предвкушении» (какое правильное слово!) откормленных туристов были и гостеприимные парижские клопы. Но надеждам ни членистоногих, ни аналогичноруких паразитов на туристическом теле не суждено было сбыться!
Может быть, в подсчеты закралась какая-то ошибка, может быть, рассеянные счетоводы в цифрах запятую не там поставили?
Уточняющий вопрос недоумевающих ведущих: «Как же так? Господин Дельво, получается, вместо того, чтобы прибавить „болельщиков“ к общей массе иностранных туристов, их по какому-то чудовищному недоразумению вычли?»
Как и Лиса Алиса, приглашенный на эфир представитель профсоюза легко объяснил этот математический парадокс. Хошь верь, мой дорогой читатель, хошь не верь, Олимпиада, выкашивает иностранных туристов почище средневековой эпидемии бубонной чумы, и для парижских клопов она похлеще дихлофоса будет!
«Ничего удивительного, этого и следовало ожидать, - продолжал гость передачи, — для отельного бизнеса, для владельцев кафе и ресторанов, для индустрии развлечений Олимпиада — это время тощих коров».
Здесь маленькое пояснение зануды-автора, мое то есть: «Время тощих коров» — так французы называют период резкого спада деловой активности, когда, «чтоб они ни делали не идут дела». Это что-то вроде нашего: «Дела на ладан дышат». «Время тощих коров» — для бизнеса это ужас, вроде «Молчания ягнят». Для клопов же «Голодное лето 24-го» сродни «Холодному лету 53-го».
Неодобрительный взгляд Соломона прервал мои неуместные, по его авторитетнейшему мнению, кинематографические параллели, и вернул на грешную землю — в эфир SudRadio.
Дельво : «Вы посмотрите во что превратился Париж на время Олимпийских Игр! Вокруг нас возведено 45 тысяч полицейских барьеров. Город напоминает большой зоопарк, и все мы — его обитатели. Скажите, кому из туристов, не фанатов большого спорта, захочется ехать в город, где невозможно спокойно погулять по улицам, где, чтобы попасть в ресторан после 18 часов, необходимо обязательно заблаговременно забронировать столик?
Кого могут привлечь перекрытые трассы, сделавшие невозможным перемещение на личном транспорте в пределах города? А увеличение стоимости проезда в общественном транспорте, кому это понравится?!»
И на этом самом интересном месте мы с Соломоном вновь прервем на некоторое время оратора и поведаем уважаемому читателю об одной весьма пикантной детали, на которую мы наткнулись, листая газету «Фигаро». Согласно заявке Парижа на проведение Олимпийских Игр (датируется 2017 годом), для всех обладателей входных билетов на олимпийские соревнования перемещение в городе на общественном транспорте обещали сделать бесплатным! Какой широкий жест для скуповатых французов, однако!
Но семь лет спустя французы подсчитали возможные финансовые потери от своего обещания жениться и не только не выполнили их, но и (ох уж эти галлы) взвинтили цены на билеты на проезд в общественном транспорте. Теперь на время Олимпийских Игр за одну поездку в метро пассажиру придется заплатить не 2,14, а 4 евро, на проезд в автобусе цена выросла в два раза: с 2,5 до 5 евро».
«Добро пожаловать в Париж, гости дорогие!» И они еще удивляются, почему турпоток падает.
Но вернемся к Дельво: «Все перечисленные неудобства уже отражается на результатах коммерческой деятельности заведений досуга и отдыха. Отельеры бьют тревогу, наполняемость отелей в самый разгар туристического сезона уже составляет 50-55%. В аэропорты Парижа уже прибывает на 15% меньше иностранцев. А дальше будет только хуже. Может быть, для кого-то Олимпийские Игры и праздник, но только не для меня. Для меня они — разочарование. Сейчас в городе, практически, нет иностранных туристов.
Мало того, Олимпийские Игры отпугнули и бизнес-туристов, в городе не проходят коммерческие выставки, салоны, семинары. Но не только Олимпийские Игры мы виним в спаде турпотока. Роспуск парламента и нестабильная политическая ситуация также отнюдь не стимулируют туриста приехать в Париж».
Вопрос ведущих: «Но разве отели сами не виноваты, они же задрали цены на номера?»
Дельво: «Ну не так уж сильно и задрали, всего-то в два — два с половиной раз». Это для тех читателей кого смутило наше вышеупомянутое «аналогичнорукие паразиты на туристическом теле». Это еще надо посмотреть, кто больше паразиты, клопы или отельеры.
Кто-то особо подозрительный, как мой волосаты соавтор, может подумать, что Дельво излишне драматизирует и палку перегибает. Но вот и «Фигаро» выходит со статьей «Олимпийские Игры 2024: парижские коммерсанты и отельеры жалуются на беспрецедентное снижение посещаемости»
«Коммерческая активность резко падает уже с июня, многие профсоюзы констатируют снижение показателей деловой активности и финансовых показателей работы коммерческих предприятий по сравнению с прошлым годом на 30%. Бары, клубы, отели говорят о небывалом снижении количества посетителей. Все это накладывается на инфляцию, неблагоприятную погоду (в Париже жара) и беспокоящую потенциального иностранного туриста политическую ситуацию в стране. В конечном итоге все вышеперечисленное может повлечь кошмарные последствия для бизнеса.
Выручка ресторанов и пивных заведений в центральных, самых знаменитых, самых посещаемых районах Парижа упала на 70%. Многие небольшие заведения уже готовы повесить на период Олимпийских Игр на двери замок и требуют от государства компенсировать им финансовые потери».
Одно может порадовать гостей французской столицы — отсутствие бомжей на улице и стихийно организованных лагерей незаконных мигрантов. Но зато нет предела возмущению жителям и властям тех городов, куда этих мигрантов на время игр сослали.
В эфире того же радио мэр Орлеана Серж Груар справедливо возмущался такими правительственными мерами. «Проблему надо решать не социальными, практически, этническими чистками столицы, а в корне. Все знают, что парижские берега Сены усеяны лагерями мигрантов, что по улицам Парижа не пройти из-за бомжей. У нас в стране нет миграционной политики, и об этом я говорил министру внутренних дел Дарманену. Если у эмигранта нет права оставаться во Франции — его надо выдворять из страны, а не направлять этот подарок жителям Орлеана. Это же очевидно. Но у меня ощущение, что я единственный в этой стране, кто говорит об очевидных вещах».
Впрочем, есть еще один плюс для французов. По крайней мере, ведущих SudRadio он немало позабавил: поскольку иностранный турист не спешит ехать в Париж, то было бы резонно отдать нераскупленные билеты (где-то мелькала цифра порядка миллиона нераспроданных билетов) по дешевке французам и снизить иногородним цены в парижских отелях.
А еще лучше продавать целый пакет: «Номер в отеле, плюс билет на соревнования, плюс поход в пивную. Это ж как народ повалит!» — веселились ведущие.
Однако, представителя отельного бизнеса перспектива облагодетельствовать соотечественников и лишиться прибыли не слишком обрадовала, но где-то за кадром, словно вдалеке, можно было, если постараться, расслышать радостное шуршание и даже тонюсенькие голоса, пищавшие одобрительное «Браво! Браво!»
Это аплодировали отличной идее журналистов всеми позабытые, но от того не ставшие менее кровно (в буквальном смысле этого слова) заинтересованными в увеличении туристического потока, парижские клопы.
«Зеленый» стыд, Всевидящее око Соломона и карающая длань Хаоса.
Признаюсь тебе, как на духу, мой дорогой читатель: небольшие мы с напарником любители мыльных опер. То есть совсем не любители, а, даже, не побоюсь этого слова, — «ненавидетели»; ваш покорный слуга — аж еще со времен царя Гороха, то есть со своей срочной военной службы. Тогда в один прекрасный вечер по приказу командира части весь личный состав нашей учебки был усажен в казармах перед телевизорами для просмотра последней серии самого популярного в СССР бразильского сериала конца восьмидесятых. Понятное дело, что предыдущие полмиллиона серий никто из нас не видел и, соответственно, драматичности развязки прочувствовать не мог.
Но с невыносимой черствостью наших заблудших в лабиринтах причудливого бразильского сюжета душ как мог боролся младший командный состав. По проходу между рядами ходили сержанты и то и дело орали на засыпающих от скуки зрителей: «Не спать, товарищи курсанты! Спинку держим, ровно!» И, ничтоже сумняшеся, выпрямляли наши спины при помощи универсального подручного средства — сержантского кулака. Спасибо тебе, рабыня Изаура, за правильную осанку!
Еще меньше по душе авторам этих строк — реалити-шоу, тем более их политические ипостаси. Нам, дорогие французы, Люка Бессона подать извольте или, на крайний случай, «Фантомасом» с Луи де Фюнесом побалуйте.
Но канули в сточную Сену золотые дни французского кинематографа, и теперь на экране перед нашими удивленными очами все больше предстают истеричные дамочки-политики в «зеленых» жакетах и переливающие из пустого в порожнее их коллеги сильного пола, половина из которых достойна предупреждающей таблички: «Осторожно! Скользкий пол!». Актеришки, одним словом, — жалкие реплики великих предков.
Карающая длань Хаоса.
За все приходится платить. Настало время расплачиваться за предвыборное жульничество «левым».
«Не верю!» — весь последний месяц кричал нечеловеческим («а каким же еще»?) голосом Соломон на обещания деятелей из «левого» фронта сформировать новое правительство после выборов и приступить к строительству светлого будущего.
«Не верю!» — не уставал повторять Великий Провидец, когда левые задумали сочетать несочетаемое: перезревшего революционера Меланшона с недоспелым русофобом Глюксманом. Хуже для пищеварения, по мнению моего хвостатого друга, может быть только смесь не первой свежести минтая с прокисшим на жарком анапском солнце молоком.
А потому стоит ли удивляться, что одной из участниц реалити-шоу — Национальному секретарю «Европейской Экологической Политической Партии „Зеленые““ мадам Марин Тонделье поплохело в прямом эфире на телеканале France2 от блюда, которое она состряпала совместно с союзниками по коалиции?
Еще пару недель назад мадам Тонделье рыдала в программе на радио FranceInter, и умоляла партию республиканцев присоединиться к усилиям их «Народного фронта», лечь костьми и не пустить во власть Марин Ле Пен и компанию.
Вчера же в эфире другого радио — Europe1 в том же пиджаке и блузке она, не зная устали, посыпала пеплом головы своих союзников по мертворожденному «левому» предвыборной фронту — социалистов и «меланшоновцев». Из эмоционального словесного потока «зеленого человечка» можно было понять, что именно их она винит в неспособности «фронта» определиться с кандидатурой на должность нового премьер-министра.
Как на приеме у психоаналитика, мадам Тонделье изливала нам с Зигмунтом Соломоном свою душу: «Я в бешенстве, я устала, меня достало все происходящее, я глубоко сожалею о том спектакле, что мы представили на суд французской общественности, особенно стыдно перед теми, кто нас избрал!
Меня просто тошнит от происходящего, мы уже прекратили обсуждать кандидатуры премьер-министра и нет никаких переговоров внутри нашего «Нового народного фронта»… наша победа дала людям большую надежду. Но надежда превратилась в гнев… Наша радость превратилась в позор …», — почти пропела Тонделье.
Постойте, постойте.."Наша радость превратилась в позор»? Эти слова мне что-то навеяли из далекого прошлого. Удобно растянувшись на диване, Соломон замурлыкал бессмертную мелодию:
«Солнце мое, взгляни на меня -
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох — дай огня.
Вот так…»
Точно, как я сразу не догадался?! Это же Цой. «Кукушка». Соломон, как всегда, прав (Правило № 1).
Но от приятных воспоминаний меня оторвал продолжающийся литься с экрана «плач Ярославны» в исполнении Тонделье: «Через полчаса после эфира я приеду к себе в округ, как я людям буду в глаза смотреть? Там же каждый знает мой адрес, номер моего телефона… Если мы — „Новый народный фронт“ — не придем к соглашению, и не определимся с кандидатурой премьер-министра люди нас станут оскорблять на улице…
Каждую минуту, каждый час мы все больше и больше выставляем себя на посмешище и увеличиваем электорат «Национального объединения». И в следующий раз, в 2027 году, когда на президентских выборах крайне правые вновь окажутся на пороге власти, даже не пытайтесь найти меня в моем «зеленом» пиджаке и услышать от меня: «На помощь! Нужен еще один республиканский фронт!» — закончила свое гневное выступление Тонделье.
«На все вопросы рассмеюсь я тихо
На все вопросы не будет ответа,
Ведь имя мое — Иероглиф
Мои одежды залатаны ветром.»
Продолжал намурлыкивать Соломон, на этот раз припев из «Пикника» — «Иероглиф». Ох, уж эти ассоциации.
Но больше этих ассоциаций, меня поразила искренность мадам Тонделье. Как бы выразиться помягче, чтобы, не дай бог, не обидеть ранимую натуру? Скажем так: верить в то, что с Меланшоном можно будет договориться могла только полная…
Нет, нет, так не пойдет. Лучше скажем так, — верить в договороспособность Меланшона — это значит давать серьезный повод усомниться в собственных интеллектуальных способностях. Вот так потолерантней будет.
Но, похоже, лидер «зеленых» и на самом деле верила, что их «Новый народный фронт» нечто большее, чем выборный Гомункулус, восставший из «левого» ада, чтобы спасти избранный народ от прихода к власти «Национального объединения».
Кстати, те, кто называют себя «избранным народом», после победы на выборах лево-исламистов, не дожидаясь прихода их к власти, стали в спешном порядке паковать чемоданы и подавать заявки на эмиграцию на свою историческую родину. Евреи Франции справедливо полагают, что переехать на Святую Землю и жить в окруженном врагами Израиле, куда безопаснее, чем находиться в парижском пригороде, по соседству с «Братьями мусульманами» — союзниками «левых».
«Меланшон в октябре»
Впрочем, даже если каким-то чудом «левые» определятся с кандидатурой на должность премьер-министра, шансы на то, что президент поручит им формировать правительство — ничтожны. Хотя нам с Соломоном очень бы хотелось посмотреть на этот цирк. А пока «левые» грызутся из-за шкуры неубитого медведя, Макрон тихой сапой реализовал сценарий с правительством «Живых Мертвецов», о котором мы Соломоном рассказывали в прошлой статье.
Он поручил бывшему премьер-министру Атталю и его таким же бывшим министрам временно исполнять свои прежние обязанности. Франция не получила премьер-министра, но обзавелась неподотчетным парламенту Временным Правительством. Насколько оно будет правительством и на какой период будет временным — сказать не может никто.
Его председатель, господин Габриэлль Атталь-Керенский называет срок в несколько недель. Но дни складываются в недели, недели в месяцы, а к концу октября-началу ноября (время принятия бюджета), как показывает исторический опыт, «большевики» из «Непокоренной Франции» и их харизматичный лидер — Владимир Ильич Меланшон склонны терять терпение, а председатели Временных правительств — облачаться в женские одежды и скрываться в неизвестном направлении. Впрочем, Атталю трюк с переодеванием может и понравиться.
«Грядет Олимпиада — время тощих клопов»
К слову, любопытная историческая аналогия — примерно месяц назад «Непокоренная Франция» тешилась любимой забавой «левых» всех стран и всех времен — проводила чистку партийных рядов, и избавилась от своих «меньшевиков», смевших перечить вождю. В новом парламенте отщепенцев Меланшона с радостью приняла в свои объятия вышеупомянутая мадам Тонделье.
За что незамедлительно получила отповедь от «верных» меланшонцев.
«Олландизм (по имени бывшего президента Олланда) — он, словно постельные клопы! Что ты только не делаешь, чтобы их вывести, какие только средства не используешь, чтобы от них избавиться!
И некоторое время ты даже готов поверить, что наконец-то тебя эта напасть миновала. Но через несколько недель ты опять начинаешь чесаться, и они опять вылазят ото всюду и надо снова начинать все с начала», — так образно София Шикиру, депутат от «Непокоренной Франции», отреагировала на попытки мадам Тонделье и других коллег по коалиции протащить в премьер-министры от «Нового народного фронта» Лоранс Тюбиану, которая за 4 дня до этого подписала воззвание к политикам о необходимости коалиции «левых» с Макроном. За подобную «макроносовместимость» «Непокоренная Франция» Лоранс Тюбиану с должностью премьер-министра конечно же прокатила.
Признаюсь, у меня от пассажа про неуничтожимых членистоногих-кровососущих даже зуд по всему телу начался. Все-таки страшно далеки мы от французов. Я как-то с трудом представляю нашего депутата Госдумы стенающего по поводу клопов в квартире.
Кстати, упомянутые выше паразиты, еще не догадываются, но их ждет угроза, пострашнее дихлофоса, и называется она — Олимпиада. Если верить председателю профсоюза отельеров Франку Дельво, Олимпийские Игры могут стать «Временем голодных клопов и тощих отельеров». Но об этом мы с Соломоном расскажем тебе, наш дорогой читатель, в следующий раз.
В правительстве Живых Мертвецов, что ни министр, то зомби.
Дымящимися развалинами Пятой Республики Великий Магистр ордена свидетелей Хаоса — Соломон доволен. От возведенного последним великим французом большого дома осталось пепелище, по которому бродят в состоянии шока погорельцы. Они пока не понимают, что произошло и пытаются спасти остатки нажитого. В воздухе еще витает запах гари, а на горизонте уже собираются тяжелые тучи, которые грозят превратиться в идеальный шторм. И укрыться от надвигающегося Хаоса негде.
«Мы всей страной застряли где-то на полпути от конституционного права к мистическому спиритизму. Еще немного и мы можем получить правительство, которое не будет утверждено в конституционном порядке, но которое станет заниматься текущими вопросами. Оно, вроде, и не правительство вовсе но, тем не менее, может иметь реальные полномочия. То есть, оно и не живое, но и не мертвое: правительство-зомби.
Это правительство Живых мертвецов будет состоять из старых министров, часть из которых уже избраны в новый парламент. Но они формально не будут министрами, а только исполняющими их обязанности. И потому эти живые мертвецы в нарушение Конституции могут быть одновременно и депутатами, и членами правительства.
И такая ситуация может длиться бесконечно долго. Мы получаем нечто, что выполняет функции правительства, оно состоит их некоего подобия министров, и вся эта нежить, в отличие о нормальных чиновников, никак неподотчетна парламенту. Согласитесь, вы же не можете убить живых мертвецов. Вот и парламент не может учинить спрос с правительства, которое формально не существует».
Этот пассаж политолога Бенжамена Мореля в эфире радио Europe1 был встречен бурными аплодисментами любителем мистических триллеров Соломоном.
Но писателю и философу Натану де Верру больше по душе легкие французские комедии (тот же эфир): «Парламент, как и вся страна, оказался поделен на три равные части: крайне правые, крайне левые и, окрещенный с легкой руки политолога Ален-Жерара Слама, „крайний центр“. И эти части Франции не просто существуют отдельно, между ними зияет пропасть. Ни одна из непримиримых сил не может самостоятельно, без помощи другой, управлять страной, но никто не делает даже попыток перепрыгнуть через пропасть. Как сказал Юлий Цезарь в начале фильма „Астерикс и Обеликс против Цезаря“: „Галлы всегда были поделены на три части“.
Мистика, ужасы, комедии — это все, конечно, хорошо, но ваш покорный слуга предпочитает боевики или, на худой конец, экшен. И, похоже, французы готовы доставить ему эстетическое удовольствие. По крайней мере, все к этому идет.
Зачинщиками смуты могут стать крайне левые, во главе со сторонниками лидера «Непокоренной Франции» Меланшоном. На днях они уже начали биться в истерике и требовать от Макрона поручить победившему на выборах «Новому народному фронту» (ННФ) определить из своих рядов премьер-министра и поручить сформировать правительство. В противном случае, пригрозили грозятся пойти крестным ходом к Матиньонскому дворцу.
Великолепно задумано. Но вот беда, как можно требовать от президента назначения их премьер-министра, если они сами не могут определиться с кандидатурой на этот пост?
И не сказать, чтобы они не старались. Вот уже вторую неделю, представители от партий, входящих в ННФ (Социалистическая партии, «зеленые», коммунисты и «Непокоренная Франция»), словно выбирают папу римского, — собираются каждый день за закрытыми дверями, у которых в ожидании заветного белого дымка над трубой, словно голодные собаки у прилавка мясника, их караулят журналисты. Но тщетно. Нет и намека на согласие в стане левых.
Хорошо, соглашусь с самыми осведомленными читателями, действиетельно был намек: была единственная кандидатура, которая устраивала многих. Лидер французских коммунистов Фабьен Руссель предложил в качестве единого кандидата коммунистку Югетт Белло. Ее поддержал и Меланшон, и «зеленые».
Но крест на этой кандидатуре поставили социалисты. Как оказалось претендентка, в свое время, совершила смертный грех — она, будучи парламентарием, отказалась («О, ужас!») принять участие в голосовании закона о разрешении однополых браков. И это не позволяет по мнению Соцпартии выдвинуть ее в качестве единого кандидата на должность премьер-министра.
Но социалисты могут обвести вокруг пальца кого угодно, только не Соломона. Ему-то не надо объяснять причину, по которой все попытки левых выдвинуть премьер-министра обречены на провал (готовы побиться обзаклад с уважаемыми читателями). Потому как и лидер социалистов Оливье Фор, и лидер «Непокоренной Франции» Жан-Люк Меланшон смотрят в будущее, а именно в 2027 год, и уже видят себя… нет, не прекрасными молодыми рыцарями на белом коне, а кандидатами на пост президента. А потому помогать конкуренту набирать баллы никто большим желанием не горит.
Оливье Фор сам жаждет стать премьер-министром. Меланшон готов отказаться от собственной кандидатуры на этот пост (на кой-ему эта головная боль?), но хочет протолкнуть своего сторонника.
А из-за кустов за ними внимательно наблюдают также будущая кандидат на высший государственный пост Марин Ле Пен и бывший премьер-министр, а ныне лидер президентской фракции в парламенте Габриель Атталь, который, поговаривают, тоже имеет планы на заветное президентское кресло.
Где-то неподалеку в засаде притаился и Макрон. Он, понятное дело, на новый срок претендовать не может, но ждет, когда левые разругаются в пух и прах, после чего попытается создать «коалицию лузеров», чтобы обойти победителей, и не допустить ненавистных «левых» во власть.
Но именно последнего ждет не дождется, потирая от нетерпения ладошки, Меланшон, чтобы заголосить: «Караул! Наших бьют!» и вывести на улицы соскучившуюся уже по стычкам с полицией революционную молодежь. К тому же битье витрин и стражей порядка занятие куда благодарнее, чем возглавлять правительство и вгонять страну в могилу, выполняя самоубийственные предвыборные обещания.
Лу Фритель (Журналист «Пари Матч») предложила чисто женский взгляд на происходящее: «Непокоренная Франция» Меланшона и не собирается вступать ни в какие коалиции потому, что они хотят сохранить свою невинность вплоть до выборов президента».
«По последним опросам общественного мнения французы всех слоев общества недовольны результатами выборов и все чувствуют себя обманутыми. Недовольство „левых“ (а именно, меланшоновцев) невозможностью сформировать правительство грозит вылиться в насилие. И этого хочет Меланшон», — соглашается с нашим с Соломоном мнением авторитетнейшая журналистка Наташа Полони (журнал «Marianne)
Не отстают от Меланшона в своем желании перевернуть вверх дном и французские профсоюзы. Лидер «Всеобщей конфедерации труда» — главного профсоюза страны — Софи Бинет сравнила Макрона с обезглавленным в ходе французской революции Людовиком XVI, и попросила президента призадуматься и назначить таки премьер-министра из рядов левого ННФ и на всякий случай объявила мобилизацию сторонников на 18 июля, призвав их прийти под стены Национального Собрания, где будет решать вопрос о руководящих органах парламента.
В ряды забияк подтянулась и Вероник Ле Флок. Председатель профсоюзов аграриев пообещала в эфире Europe1, что если в правительство проникнут «зеленые», то аграрии возьмутся за вилы, чтобы выкинуть «зеленый» навоз из Матиньонского дворца (место, где располагается правительство). С Вероник Ле Фок мы с Соломоном лично не знакомы, но судя по выражению лица профсоюзного лидера, она самая первая возьмется за оружие сельского пролетариата.
Ну, вот и довел я до многоуважаемого читателя расстановку сил перед грядущей битвой.
Что и говорить, выбор у французов как у Ильюши Муромца небольшой: направо пойдешь и не дашь «левым» власть — революцию получишь, налево пойдешь, если «левые», а сними «зеленые» по какому-то безумному стечению обстоятельств они все-таки попадут в правительство — получишь бунт аграриев.
Франция перестала быть не только управляемой, но и толерантной. И все чаще со страниц газет и из эфиров слышится столь сладкое для Соломона слово «Хаос».
Вот уже и министр культуры французского правительства Рашида Дати в эфире изданию «Парижанин» «призывает к альянсу правых, чтобы избежать хаоса в стране».
А «Фигаро» выходит со статьей Франция «Сможет ли Марин Ле Пен в свете выборов 2027 извлечь выгоду из воцарившегося хаоса?»
«Воцарившийся хаос?» Побойтесь Великого Магистра, господа журналисты! То, что у вас сейчас происходит это никакой не Хаос, это, да простит меня уважаемый читатель мой французкий — бордель.
Хаос еще только на подходе, но он уже поселился в головах галлов. И ни мне, ни даже наимудрейшему Соломону не ведомо, что может вывести парализованную страну из периода безвластия и при этом избежать социальных потрясений. Все пути ведут в Хаос.
Ночь в приюте. Русский пилигрим, американская Мата Хари и призрак Апокалипсиса
Случай, о котором пойдет речь, не плод авторского воображения, не быль и не притча. История эта — самая что ни на есть взаправдашняя, хотя и мхом уже основательно поросшая…
Давно это было. В ту пору Баск еще и Баском-то не был, да и с Соломоном их дороги еще не пересеклись. Не кочевал он еще по интернетпросторам с одной платформы на другую в поисках травы посочнее да алгоритма подобрее, и ареал его обитания в те ветхозаветные времена ограничивался пошарпанными стенами служебного кабинета. И там, в уютном гнезде-кресле, будущего сказителя нет-нет да посещали крамольные мысли о бренности офисного бытия; но еще чаще — мучили меня укоры совести от осознания явного несоответствия тяжести перекладываемых на столе бумаг размеру получаемого за это вознаграждения.
И потому, в предчувствии неизбежного разоблачения своей непреступной бездеятельности и, как следствие, — неизбежного прощания с вышеупомянутым креслом, готовил ваш покорный слуга пути к отступлению, а заодно штудировал испанский язык.
Испанский — потому что за год до описуемых событий занесла его нелегкая в благодатный край потомков конкистадоров, и полюбились ему те места так, что и пером не описать. По душе пришлось все: люди, кухня, солнце. Что еще северному человеку надо?
Один минус — ну, не говорят испанцы по-английски, хоть убей. Не по принципиальным соображениям, как те же французы, а в силу ущербности местного образования. Хотят, очень хотят они блеснуть языком Шекспира перед заморским гостем, а не могут.
Кто-то назовет это лингвистическим кретинизмом, кто-то — языковым бессилием, Фрейд им в помощь. Верно одно: хочешь чувствовать себя комфортно в этой прекрасной стране — изволь учить испанский. Ну, что ж, сказано — сделано. Самоучитель в зубы, и в путь-дорогу.
Причем «в путь-дорогу» — в прямом смысле. Невозможно брать штурмом цитадель испанского языка и не узнать про главный пешеходный маршрут этой страны — дорогу Сантьяго (Сamino de Santiago), или, по-нашему, Путь Святого Иакова. В России путь этот мало кому известен, но каждый год сотни тысяч паломников со всего света с рюкзаками за спиной, зимой и летом, в любую погоду бредут на своих двоих, едут на велосипедах, скачут на лошадях тропами Испании с единственной целью — добраться до Сантьяго-де-Компостелы — столицы автономной области Галисии, чтобы там, в городском соборе, преклонить колени перед местом, где согласно легенде покоятся останки апостола Иакова.
Уж и не помню в какой момент, но пришла автору этих строк в голову гениальная мысль. А почему бы и мне не пройтись путем пилигримов, не поднабраться языковой практики в условиях максимального погружения в языковую среду? А заодно мир посмотреть, людей повидать, да себя показать. И, правда, почему бы и нет? Всего делов-то.
План прост: стартую во французском городке Сен-Жан-Пье-де-Пор, финиширую — в испанском — Сантьяго-де-Компостела, между ними 769 километров пути. Задумка такова: днем иду по живописным провинциям Испании, наслаждаюсь видами, ночью сплю ангельским сном в милых альбергах — специальным приютах для паломников. А чтобы тягот и лишений, не дай бог, не показалось мало — все это проделываю в разгар зимы. Чем не идеальный план?
Самым сложным на тот момент представлялось — вернуть до начала отпуска на рабочее место своего непосредственного начальника. Тот после ознакомления с моим замыслом оказался в реанимации с инфарктом. С горя ли, от радости ли — история умалчивает. К слову сказать, я верю в нашу медицину, но на этот раз все ее усилия оказались тщетными — шеф поправился и, смахнув скупую мужскую слезу, благословил на одиночное плавание новоиспеченного пилигрима…
Как говорится, долго сказка сказывается, да быстро дело подшивается: полгода подготовительных мероприятий, машиной до аэропорта Хельсинки, оттуда самолетом до Барселоны, дальше — поездом до Памплоны, затем — на такси до отправной точки пути — Сен-Жан-Пье-де-Порта. Здесь поставим троеточие и вырежем (до лучших времен) две недели пешего хода по заснеженным январским перевалам и раскисшим равнинам, под непрекращающейся смесью дождя и мокрого снега. И вот, как в фильмах Тарантино, я уже стою в одеянии, превращенном за сотни километров пути природными стихиями в лохмотья, перед дверью в приют «У Пилар», расположенного в заброшенном в горах местечке под названием Рабаналь дел Камино.
Это и есть — место действия истории. Солнце уже готовилось спрятаться за вершинами гор и продолжать свой путь в темноте не хотелось: горы, как я уже имел возможность убедиться, не самое лучшее место для ночных прогулок. И потому вариантов особых нет, стучусь в дверь альберге.
Не будь этот рассказ документальным, можете даже не сомневаться, приют оказался бы пристанищем вампиров, а его хозяйка Пилар — их прекрасной королевой, неотразимой Сальмой Хайек, исполняющей на радость будущим жертвам чувственный танец с питоном.
Обещаю, в фэнтезийной версии повествования все так и будет, но сейчас буду придерживаться мемуарной. А в ней и Пилар оказалась вполне благообразной сеньорой, и постояльцы альберге — никакие не кровопийцы, а сплошь приличные паломники.
Здесь меня ждала одна хорошая новость — в приюте есть одно свободное место. Вторая новость из категории «так себе» — это место — на третьем (!) ярусе кроватей. Но вариантов немного: либо ночуешь пилигримом-шатуном в заснеженных горах, либо альпинистом под потолком. Подумав, выбираю удел альпиниста.
Оцениваю обстановку в приюте, и одновременно выливаю из «непромокающих» ботинок воду, свято веря, что где-то далеко, на исторической родине, на берегах Онежского озера в очередной раз икает девушка, убедившая меня купить это чудо «новейших водостойких мембранных технологий».
У хозяйки приюта ставлю печать в паспорт паломника. Формальность, но без нее потом не получить в «Офисе пилигримов» заветное свидетельство о прохождение пути Сантьяго. А как же я перед Господом предстану — без пропуска-то? Для тех кто не знает, спешу сообщить, что по правилам религиозного туризма прошедшему по пути паломнику списывается ни много ни мало половина земных грехов. Надеюсь, на небесах об этой пятидесятипроцентной индульгенции знают.
Альберге был полон таких же как я искателей приключений: несколько южнокорейцев (без них ни одна ночевка не обходится), южноафриканский потомок буров и его итальянская подруга, мой старый хороший знакомый — поляк, разглядевший во мне с самого первого момента братушку-славянина. За столом — кучка французов. Они в силу упомянутой выше языковой малограмотности имеют обыкновение по дороге сбиваться в стаи, огораживая себя языковым барьером.
В общем-то, ничего необычного. Единственное исключение — поджарая американка постбальзаковского возраста. Паломники из Штатов встречаются здесь ненамного чаще, чем их российские собраться. А встреча русского и американского паломника — это само по себе событие, стоящее если не мессы, то совершенно точно — ужина. Чем вскоре все постояльцы альберге и занялись.
Как часто бывает в удаленных от цивилизации местах, лишенных обычных для Испании таверн и баров, паломники преломляют хлеб непосредственно в столовой приюта.
И нет, скажу я вам, лучшего способа наладить межнациональный диалог, чем совместная трапеза. А если она, как в нашем случае, сопровождается еще и умеренным возлиянием, то, будьте уверены, мир и взаимопонимание в этой точке Вселенной гарантированы. По мере исчезновения со стола бутылок с местным вином, если и был какой-то лед в российско-американских отношениях, то растаял и он.
И вот уже заокеанская мадам заверяет меня в самых искренних чувствах американского народа к российскому. Конечно, как можно сомневаться в искренности чувств и порядочности намерений американцев?! Хотя коренные жители Америки (а также вьетнамцы, корейцы, иракцы, иранцы, сирийцы, афганцы, все латиноамериканцы и, пойди всех упомни, кто еще) возможно, с этим утверждением и не согласятся.
Дальше-больше. К концу вечера американка решилась все-таки задать вопрос, который, похоже, беспокоил ее все это время: «Вот скажи мне, русский, будет между нашими странами война или нет?» Во как завернула.
Едва не подавившись куском чоризо, прикидываю, как бы на такой экзистенциональный вопрос получше ответить. Самый правдивый ответ: «Как получится», — первым приходящий в голову, может старушкино здоровье и подорвать, а мне лишний грех на душу брать совсем не хочется, даже с учетом уже упомянутой пятидесятипроцентной скидки.
Врать — тоже особо желания нет. Веселье закончилось. Так что пожимаю плечами, машу в знак отрицания головой, и быстро удаляюсь в спальное помещение, чтобы занять согласно купленным билетам свою койку-пентхаус.
Ночь усталого паломника скоротечна: не успел закрыть глаза, уже рассвет, и пора собираться в путь, чтобы хозяйка приюта могла подготовить его к приему следующей партии усталых путников. Но на этот раз меня разбудило не шуршание соседей, а чувствительный удар чем-то мягким по моему ставшему за время похождений уже не столь мягким месту. Пока приходил в себя — новый удар. Теперь никакого сомнения — агрессия, невиданное доселе дело! Открываю глаза, свешиваю голову в поисках злодея, внизу вижу вчерашнюю американку, замахивающуюся в третий раз подушкой.
И было, должно быть, в моем взгляде нечто, что удержало старушку от третьей попытки покончить с проклятым русским, контрольного подушечного выстрела не последовало и агрессор поспешно ретировалась.
Моему удивлению нет предела. Проклятая янки! Зачем понадобилось огревать поутру спящего русского пилигрима подушкой? В голове проносятся возможные мотивы вероломного нападения. Сексуальный (оглушить подушкой и гнусно надругаться), немного подумав, отметаю: для старушки третий коечный ярус, все равно, что для меня Эверест, при всем желании без пособников никак не забраться.
Корыстный мотив? Личная неприязнь? Национальная ненависть? Ни одна из этих версий при ближайшем рассмотрении не выдерживает критики. Оставляю только самые правдоподобные: происки американских спецслужб и заговор тайного мирового правительства. Моя искусная маскировка под московского бомжа с Площади трех вокзалов, должно быть, выдавала во мне секретного агента уровня Бонда или российского ученого, вовлеченного в атомные проекты. Но, какая же топорная работа, коллеги!
Остановившись на этом объяснении утреннего происшествия, иду на кухню, наливаю горячий чай. Рядом, как ни в чем не бывало, подсаживается подозреваемая в сотрудничестве со всеми разведками мира — американская Мата Хари:
— Ну что? Тебе понравилось? — довольным тоном спрашивает она. «Вот как! Все-таки рано я отмел сексуальный мотив!» — проносится в голове.
— Что это было? — после мхатовской паузы, задаю я встречный вопрос.
— Как «что»? Ты же сам вчера просил разбудить тебя утром! Или это был не ты?
Естественно, это был не я. Эта американская кошелка, все перепутала. Чуть дело до международного конфликта не дошло! Мы, можно сказать, были в шаге от взаимного уничтожения! И она меня еще спрашивает, будет ли война между нашими странами или нет. Кто поймет, что у этих чокнутых старых американцев в голове?!
«Слава Богу, что у них президент — молодой Обама, а не какой-нибудь выживший из ума старикашка!», — подумал я и впервые в жизни перекрестился… Да… Давно это было…
Все хорошо, что хорошо заканчивается, и, закинув на плечи рюкзак, отправился я за своей верительной грамотой… До Сантьяго-де-Компостелы оставалось всего-то-навсего пара сотен километров…
P. S. Эта история ранее публиковалась на Дзене, но, чем черт не шутит, может, сподобимся на продолжение, а потому напомнить ее читателю было не лишним…
Олимпийский паралич. Как забастовка может стать Олимпийским видом спорта.
Новость одной строкой. «Не будет вам ни выборного перемирия, ни олимпийского!» Французские профсоюзы пригрозили президенту Макрону забастовкой во время проведения Олимпийских Игр.
Конечно, по мне, так это очень даже похоже на шантаж. Но и Макрон тоже хорош: бросил страну в период полного безвластия, укатил в США на саммит НАТО и уже с безопасного расстояния обратился с письмом к согражданам.
Он так и назвал его: «Письмо французам», в котором он слезно умолял сограждан «набраться терпения и дать немного времени политическим партиям, чтобы те смогли прийти к компромиссу».
«Письмо товарища Макрона из Вашингтона о сущности любви» живо обсуждалось в политических кругах и во французских СМИ. «Операция „Примирение с народом“ провалилась», — пишет «Фигаро», «.
Уже в среду представители «Нового народного фронта» выразили свое возмущение намерением Макрона украсть у них победу. Не лишним будет, однако, напомнить уважаемому читателю, что в прошлое воскресенье «левые» по предварительному сговору группой партий (куда входил и президентский блок) украли победу у «Национального объединения», и потому резонно возникает вопрос к юристам: можно ли украсть краденное?
Впрочем, ни «левые», ни профсоюзы этими юридическим тонкостями не заморачиваются. Сегодня «трудовые синдикаты» обратились через местные СМИ (ТВ LCI, радио France Inter, газету «Фигаро») с последним профсоюзным предупреждением Макрону, выразили ему свое гневное «фи» и пояснили, что их ангельское терпение на исходе («Маню, не нервируй меня!»).
Генеральный секретарь CGT («Всеобщей конфедерации труда») главного профсоюзного объединения страны Софи Бине обвинила президента в том, что он «подливает бензин в огонь» (по всей видимости, ее страсти).
По мнению Бине, результаты выборы стали монументальным поражением главы государства, и ему остается только один выбор: либо попросить победивших на выборах «левых» представить своего кандидата на должность премьер-министра, либо передать власть парламенту». Либо играем в любимый французский и теперь уже олимпийский вид спорта «Забастовка!»
До открытия Олимпийских Игр осталось еще 14 дней и 4 часа, но сборная «левых» сил и профсоюзов уже приступила к разминке.
«И победители позавидуют проигравшим» или Добро пожаловать в Хаос!
Пока мы с Соломоном после месяца ударного труда на благо уважаемого читателя обдумывали план побега из Шоудзенка, Франция скривив, как капризный ребенок, от отвращения лицо, пыталась проглотить дурно пахнущую кашу, что ей заварили ненавидимый большей частью населения президент, разного рода политические и не только меньшинства, а также мейнстрим в лице уважаемых СМИ, обожаемых знаменитостей (большой специалист в области политики футболист Мбаппе) и воскрешенных из политического небытия зомби-политиков (президент-неудачник Франсуа Олланд). Но проглотить — это полдела. А как переваривать-то будете, господа французы?
Вся страна попала в ситуацию, степень абсурдности и колоссальной опасности которой, похоже понимает, потирая в предвкушении шоу лапки, только Великий и Ужасный магистр Ордена свидетелей Хаоса Соломон.
Впрочем, до некоторых аналитиков (например, Элизабет Леви, SudRadio) начинает доходить политический маразм и величайшая несправедливость произошедшего: 9 миллионов 300 тысяч (36,18%) проголосовавших за правых патриотов из «Нацобъединения» французов получили только 143 места в парламенте. А победил на выборах и получил 184 места в парламенте «Новый народный фронт», за который проголосовало на полтора миллиона меньше французов (25,18%). Еще на 4 миллиона меньше избирателей проголосовало за условно «пропрезидентский» блок (21%), но и он значительно обогнал «Нацобъединение» по количеству мест (166) в нижней палате парламента (официальные данные МВД Франции).
И все это в точном соответствии с буквой закона и духом, вернее, душком Пятой французской Республики! И не надо никаких манипуляций с подсчетом голосов, как намекают наши всеведущие СМИ и телеграмщики — на все руки мастера. Все голоса верно подсчитаны. Только в 2017 году за «макронистов» проголосовало 32% избирателей и они получили абсолютное большинство в парламенте в 361 мест (!), а сейчас за «НО» отдали голоса 36%, но партия, не получила не только абсолютного или простого большинства в парламенте, а оказалось на третьем месте со 143 депутатским мандатом (Алекси Брезе, «Фигаро»).
Как вам, уважаемый читатель и господа французы, такой избирательный цирковой фокус? Социальная несправедливость, возведенная в RNэнную степень (этот каламбурчик Соломон посвятил нашим франкофонящим читателям).
По мнению Соломона — верного сторонника дела Хаоса и большого любителя парадоксов (кроме, по понятной причине, «Парадокса кота Шредингера»)- неплохо бы тем, кому положено (есть у нас такие структуры), позаботиться, чтобы это ниспосланное нам откровение дошло и до основной массы французов.
Абсолютная дикость ситуации в том, что в результате вполне законных выборных манипуляций «левые» победили в стране, которая в своей современной истории еще никогда так сильно не склонялась вправо.
Страна, где запросы на безопасность (основное требование — противодействие исламизму) и ужесточение миграционной политики — два из трех (на первом стоит покупательная способность граждан) главных требования населения ко власти, оказалась во власти торжествующих «левых», которые не только не собираются решать эти проблемы, но шли на выборы с промусульманскими и промигрантскими лозунгами, с палестинскими флагами и «арафатками» на шее и с программой еще больше открытости Франции для мигрантов.
Но политический истеблишмент так боялся отдать власть «Нацобъединению» сейчас, что сделал все, чтобы преподнести ее на блюдечке с золотой каемочкой в 2027 году. А именно — он дал время партии Марин Ле Пен и Жордана Барделлы, как минимум в 1 год (срок через который можно провести новые выборы в парламент), чтобы провести работу над системными ошибками.
Главный вывод этой компании и поражения — «НО» была категорически не готова к приходу ко власти и неминуемо провалила бы миссию по управлению страной в условиях жесточайшего кризиса, в котором та оказалась. А это поставило бы крест на дальнейших перспективах Ле Пен на президентских выборах 2027. И дело не только в безумном противодействии со стороны радикально левых сил, с которым столкнулось бы правительство Жордана Барделлы, это было бы полбеды. Главная проблема «НО» — это отсутствие квалифицированных и адекватных кадров. Партия даже не смогла обеспечить необходимое количество достойных кандидатов во всех 577 избирательных округах.
За время скоротечной предвыборной компании многие кандидаты от «НО» попали в скандалы с абсолютно нелепыми заявлениями, многие из них совершенно не знали проблемы округов, в которых они выдвигались. «Нацобъединение» должно быть счастливо, что проиграло и не опозорилось из-за непрофессиональных действий, управляя страной.
Надо отдать должное нашему МИДу, который еще раньше Соломона понял угрозу преждевременности победы «Нацобъединения», его неготовности к приходу власти и помог предотвратить беду, опубликовав незадолго до второго тура на официальном аккаунте нашего МИД в одной вражеской соцсети хвалебный пост по результатам первого тура голосования в адрес французского народа, а заодно и «Нацобъединения».
Вот оно — свидетельство нашей прозорливости: «Французский народ ищет независимую внешнюю политику, которая будет служить национальным интересам и освободится от диктата Вашингтона и Брюсселя.
Французские власти больше не смогут игнорировать эти глубокие изменения, произошедшие во взглядах подавляющего большинства граждан!», — и чтобы недогадливые французы, не дай бог, не перепутали, кого мы имели в виду, пост снабдили фото столь симпатичногго нам «независимого политика» — Марин Ле Пен.
Да, именно так должен выглядеть гвоздь в крышку гроба с перспективами «Национального объединения» на победу во втором туре парламентских выборов.
Признаюсь, мне, наивному, поначалу сильно поплохело от этого неожиданного пассажа нашей дипломатии, что вполне объяснимо — не всем же быть провидцами вроде Соломона. Впрочем, в компании недальновидных я оказался не один, туда же попали все французские мейнстримные СМИ, которые как по команде бросились терзать уже полубездыханное тело «Нацобъединения». «Пятая колонна России», — неистовствовал русофоб Глюксманн, «вмешательство России в выборы» с пеной у рта кошмарили французов «Фигаро», «Ле Монд». Ни одно СМИ не обошло вниманием пост. Вопль стоял вплоть до дня повторного голосования.
Надо отдать должное Марин Ле Пен, она вполне натурального подыгрывала нашему МИДу, разыгрывая в прямом эфире TF1 потрясение от ножа в спину и нарочито жалко мямля: «Это провокация! Это вмешательство!» Ах, какая игра, мадам! Браво!
Но все хорошо, что хорошо кончается. С нашей помощью или без оной, сложно сказать, но «Нацобъединению» удалось избежать смертельной для него опасности — прихода к власти в самый сложный момент для Франции. И теперь у штурвала терпящего бедствие корабля может оказаться кто угодно, только не Жордан Барделла.
А французский «Титаник» не просто идет ко дну, получив пробоину. На капитанский мостик рвутся склонные к суицидальному поведению любители подводного плавания, а в трюме, на бочках с порохом, покуривают травку пироманы.
По мнению известного экономиста Марка Туати и частого гостя на главных каналах, страна уже вошла в рецессию. Совсем скоро 16 июля против Франции Советом министров финансов ЕС будет открыто производство по нарушению ей требований бюджетного законодательства в части максимальной величины дефицита бюджета. Обещаемое же «левыми» увеличение МРОТ до 1600 евро и отмена пенсионной реформы неминуемо увеличит дефицит бюджета до небывалых размеров, что повлечет многомиллиардные санкции ЕС (0,1% от ВВП или 2,5 миллиарда евро в год).
Но предвыборные посулы левым придется выполнять и обещанное увеличение налогового бремени на еще оставшихся в стране производителей приведет, по мнению экономиста, к их исходу из страны и уменьшению налогооблагаемой базы и, соответственно, к еще большему увеличению дефицита бюджета.
Как будет выкручиваться из ситуации будущее правительство, каким оно будет и будет ли вообще — вопросы отнюдь не риторические и скрыты за завесой будущего, приоткрыть которую, безусловно, мог бы провидец Соломон, но он занят неспешным поеданием минтая, и в этот момент, сами понимаете, Магистра лучше не беспокоить.
«… Одет с иголочки, круче Кадырова Рамзана, я пару пуль всаживаю в отступника-имама» (французский революционный рэп)
«Тварь ли я дрожащая или право имею?» Немногие из французов, кому в воскресенье в кабинках для голосования придется дать ответ на этот вопрос, знают, кто такой Родион Раскольников и почему он мучился этой дилеммой, отправляясь с топором в квартирку старухи-процентщицы.
Времена нынче, конечно, другие и вопрос по другому звучит, но суть его осталась той же.
Вопрос, а-ля Достоевский, ведущего передачи на радио Europe1 (спрашивает социолога): «А вообще, насколько французы одобряют отказы кандидатов этого противоестественного союза левых сил и „макронистов“ от участия во втором туре выборов в пользу кандидата, противостоящего кандидату от „Нацобъединения“ Готовы ли они принять и слепо следовать указке»?
Как и предполагалось, опасаясь победы на выборах «Нацобъединения» левые и «макронисты» в избирательных округах, где во второй тур прошло больше двух кандидатов, сняли своих представителей, занявших третье место, и обратились к своим избирателям с просьбой проголосовать хоть за черта лысого, только не за партию Марин Ле Пен и Жордана Барделлы «Национальное объединение».
В результате этой выборной манипуляции из более чем 300 округов с тремя претендентами на депутатский мандат на начало недели, к ее концу таких осталось меньше 100. И теперь главный вопрос выборов: согласится ли избиратель от одной партии голосовать, как ему советуют, за кандидата от другой партии, зачастую с противоположными политическими взглядами, только ради того, чтобы Национальное объединение не получило абсолютного большинства в парламенте. Тварь ли он дрожащая или право имеет?
И от желающих подсказать правильный ответ на этот вопрос отбоя нет. Все мейнстримные СМИ, знаменитости, политики в один голос пытаются убедить французов, что они «твари дрожащие» и права выбора у них нет: надо закрыть глаза, зажать нос, и, сморщившись от отвращения, проголосовать-таки супротив «Нацобъединения».
Но, вот заковыка, согласно опросам, 56% французов считают эту предвыборную манипуляцию политиканством, направленным на то, чтобы помешать французам выразить свое мнение. Скандал, однако.
И теперь, чтобы убедить сомневающихся, в борьбу включились, лидеры, с позволения сказать, молодежной культуры, идолы, как они себя называют, «поэтические пушки». Двадцать самых известных рэперов выпустили десятиминутный клип лютой ненависти ко всему, что их не устраивает и что их пугает:
Франция превратилась в Америку, мне страшно,
она может пасть после второго тура.
Франция — это мы! К черту Эрика Земмура!
А не устраивает их многое. Клип под названием «No pasaran» собрал за несколько дней два с половиной миллиона просмотра, и только за первые сутки — больше 15 тысяч гневных комментариев на YouTube, после чего эти комментарии были отключены.
Уважаемому читателю клип может быть уже тем интересен, что в нем в нем в краткой и относительно поэтической форме представлена идеология самой главной радикальной «левой» силы «Непокоренной Франции» Жан-Люка Меланшона, второй политической партии после «Национального объединения». Именно эти две непримиримые разнополярные силы раздирают нынче страну, а по сути представляют собой две Франции.
И вот, что и себя представляет одна из них. Прошу любить и жаловать: Франция крайнелево-исламистская, во всей ее красе, как она видится иконам французского рэпа, в авторском любительском с претензией на художественность переводе.
Главные персонажи действа и смысл сохранены, но, щадя чувства читателя, мы вынуждены были смягчить часть большую малопристойных и немалую долю откровенно похабных выражений носителей культурно-этнического разнообразия современной Франции.
Большую часть этих крепких словец этнорэперы потратили, чтобы выразить свою ненависть «Национальному объединению», его лидерам и всему семейству Ле Пен: отцу-основателю — дедку Жан-Мари Ле Пен, его дочке Марин, его внучке Марион Марешаль (Ле Пен), и даже Жучке — мужу дочери старшей сестры Марин Ле Пен — Жордану Барделле. Шона Пена революционные рэперы трогать не стали, наверное, из-за близкого им по духу склочного характера американского актера.
Все кругом трещит. Землетрясение.
Я «иметь» хотел Нацобъединение.
Мир качнулся вправо, но у нас есть мечта:
Всех Ле Пен — на мачту!
Лучше быть в наручниках, чем связанным по рукам и ногам.
Замочим всех, если фашо придут к власти!
Расисты голосуют, и я готов
отдать свой глаз за отца Марин.
В моем гетто слишком много цветов,
но в сердце — одна Палестина.
В любви к Палестине рэперы не устают признаваться на протяжении всего клипа, причем, что больше всего возмутило комментаторов к ролику на YouTube, это предполагаемые границы этого непризнанного государства.
Да здравствует Палестина
от Сены до реки Иордан!
«Что-то имеешь против?!
Ты труп, Жордан!»
Понятно дело, от сторонников дела Палестины не могло не достаться на орехи, а заодно и на мацу, евреям, Израилю и его премьер-министру — Нетаньяху, которого на восточный манер они ласково называют Шайтанньяху.
Тридцатые годы идут,
я чую повсюду их смрад.
Если нет, то тогда почему
с Шайтаньяху
только белые держат контакт?
Не скрывали рэперы и своего отношения не только к Марин и Марион Ле Пен, к матери Жордана Барделлы, которой не следовало по их мнению рожать будущего лидера «Нацобъединения», но и презрения к женщинам вцелом (если они, конечно, не носят бурки и вуали) и организациям феминисток (ФЕМЕН)
Наш рэп — это устный «Калаш», поэтические пушки.
Я плюю словами-пулями на нациков пламя:
Быть за них, значит слыть
одновременно и ФЕМЕН, и шл…шкой
«Франция это мы! Кто фашо — тот не с нами!»
Примечательно, что французский политический истеблишмент и лидеры левых политических партий на содержащуюся в клипе открытую ненависть к женщинам предпочли закрыть глаза.
Лидер французских зеленых Марин Тонделье, которая при других обстоятельствах за женщин порвать готова, на этот раз проявила поразительную терпимость: «Насилие к женщинам — это часть культуры рэпа. Эти рэперы, вообще, склонны к насилию во многих вопросах, в том числе к воспеванию насилия к женщинам. Это такая культура. И вообще, я этот клип не видела… Как я могу говорить о вещах, которые не видела…», — заявила она в эфире BFM TV.
Впрочем вскоре суровая леди расплакалась в прямом эфире радио FranceInter, когда узнала страшную новость — министр экономики Брюно Ле Мэр отказался призвать своих сторонников голосовать за представителей «Нового народного фронта». Какая трусость и какая жестокость, это так подло — не призвать голосовать за левых женоненавистников. Он такой противный, этот Брюно Ле Мэр.
Представители мейнстримных медиа и женских правозащитных организаций тоже не спешат осудить унижающие женщин фразы из клипа, ссылаясь на решения судов, оправдавших ранее рэперов по обвинению в разжигании ненависти (Кандис Ману, шеф службы культуры на BFM TV)
Но продолжим перечень тех, кто попал в черный рэперский список «Оси Зла».
Какой же рэп без ненависти…
к полицейским:
Меня копы шмонают из-за цвета лица
Мои братья за мир, но их ждет война.
Угроза исходит из городов.
Жордан — ты мертв! Жордан — ты мертв!
к франко-масонам в общем, и франко-Макрону (на скриншоте), в частности:
«Если фашо пройдут, я достану свой дробовик,
Я готов убить, мне нужен допамин,
Они заслуживают того, чтобы сдохнуть,
К черту франк-масонов, они питаются нашей кровью
к тайному обществу Просветленных, которое управляют миром. Судя по стопкадру из клипа, в роли главного управляющего миром мало что соображающие во внешней политики рэперы назначили еще менее соображающего Байдена.
к имамам, проповедующими мир и согласие в обществе, выступающим против исламизма:
«Перезаряжаю Калашников,
одет с иголочки, круче Кадырова Рамзана,
я пару пуль всаживаю
в отступника-имама»
В клипе, рэперы отдали дань не только умению одеваться лидеру Чечни и многократно упоминаемому хиту столетия концерна «Калашников», но и собственно России, упомянув ее в исключительно уважительном контексте. Не лишним будет отметить, что «Непокоренная Франция», в целом, не была замечена в русофобстве, выступает за мир на Украине, против отправки ей вооружения, а ее лидер Жан-Люк Меланшон еще недавно не скрывал своих симпатий России.
Франция уже была фашистской,
Спасибо России за избавление,
Барделла тут, Барделла там
FUCK YOU, «Объединение»!
Судя по комментариям к ролику, ничего кроме гнева у большей части французов клип не вызвал. И по мнению аналитиков, поток расовой и религиозной ненависти, льющийся на слушателя, может только подтолкнуть колеблющегося избирателя в воскресенье проголосовать за «Нацобъединение». Как говорится, застав рэпера богу молиться…
И на прощание, еще один маленький нюанс. Если верить французским литературоведам, прототипом главного героя романа «Преступление и наказание» Достоевскому послужил француз — Пьер Франсуа Ласенер — поэт-убийца, осужденный к гильотине за аналогичное раскольниковскому преступление.
А значит и вопрос: «Тварь ли я дрожащая или право имею» для миллионов французов, которые пойдут голосовать, не так уж и чужд… Впрочем, для 115 тысяч поставивших «лайк» под клипом-ненависти — тоже…
