Тайная комната. Глава 2.

Что тогда заставило его все-таки зайти в очевидно ненормальный, нарушающий явно законы физики туман? Он, наверное, и сам толком не понял, что именно. Хотя… Просто так в жизни ничего не случается — эту немудренную истину он усвоил уже годам к 30. Еще лет через 10 пришло понимание того, что брошенный судьбой на твоем пути камень нельзя игнорировать. Хочешь — сядь на него и отдохни, хочешь — подними и отнеси на обочину, чтоб другие не споткнулись, но вот просто сделать вид, будто его нет — самая большая глупость. Ибо потом на пути возникнет уже настоящая скала, а то и что-нибудь похуже.

Что толку рассуждать, какие именно черти привели его к этому оврагу? Он уже здесь. И прямо на его глазах проявляется ТАЙНА. Лучше принять этот факт сейчас, а не ждать, когда тайна придет за ним сама. Да, наверное, именно так. Выработанная годами привычка не ждать, пока противник нанесет свой удар, не давать ему преимущества инициативы — вот это и определило дальнейшие шаги. Точнее, всего один шаг в густой туман. А дальше ноги поехали то ли на иле, то ли на глине, то ли еще на чем-то таком и он, нырнув в туман целиком с головой, несколько раз перекувырнувшись в полете, звучно шмякнулся на дно овраг, прямо в удивительно холодный ручей.

Такой кульбит, по идее, должен был закончится серьезной травмой, но в этот раз обошлось как минимум без переломов. Да и дно ручья оказалось песчаным. Вот только холод пробрал сразу до костей, даже зубы застучали. Чтобы немного согреться, он, выбравшись из воды, несколько минут поприседал, попрыгал, отжал мокрый свитер и вылил воду из сапог — любимые всеми экстремалами берцы он категорически не признавал и никогда в такие походы не надевал. Меж тем туман то ли еще сгустился, то ли он просто заплутал на дне оврага, но попытки выбраться обратно той же дорогой к успеху не привели. Глинистый обрыв оказался прорезанным во многих местах промоинами, куда он постоянно попадал, а густой туман не позволял точно определить направление. Мешали кусты, какие-то упавшие деревья, он никак не мог понять, где все это было в момент его полета вниз и как он умудрился миновать такие солидные препятствия, не напоровшись на сухой сук и не сломав себе шею.

Наконец, удалось выбраться на горизонтальную поверхность. Однако туман теперь был и здесь. Видимость — от силы метра полтора, ног своих толком не разглядеть. Двигаясь аккуратно скользящим шагом, он нащупал что-то похожее на усыпанную мелким гравием дорожку и пошел по ней вперед, чтобы снова не начать петлять в этом голубоватом мареве неизвестного происхождения. Слово «туман» к данному явлению подходило все меньше и меньше.

Субъективно он оценил длительность своей мистической прогулки в синеватой субстанции, заполнившей все вокруг, примерно в два часа. За это время в любом из выбранных направлений он должен был выйти на одну из заросших, но хорошо различимых просек, когда-то деливших этот лесной массив на квадраты. Но ничего похожего не наблюдалось. Самое интересное, что не было рядом с ним и деревьев. Ни одного. Пару раз попадались справа-слева от тропинки чахлые кустики, где-то рядом шелестела сухая трава, остро пахло болотной гнилью, но никаких деревьев. Ни птиц, ни насекомых, ни лягушек. А потом тропинка полезла круто вверх, петляя среди замшелых валунов и стало ясно, что про тот подмосковный лес можно уже не вспоминать. Ничего похожего на этот «сад камней» на десятки километров вокруг быть не могло, слишком уж заметное место, сюда бы туристы валом валили.

Он на удивление легко принял произошедшие фантастические перемены и даже почти не удивился, года синеватое нечто вдруг начало расползаться большими клочками в разные стороны, а впереди замаячил сложенный из гранитных валунов барьер высотой примерно по грудь взрослому человеку. Из-за этой стены на него внимательно смотрели двое бородатых мужчин в кожаных кирасах и касках, вооруженные алебардами. Враждебности они не проявляли и явно чего-то ждали.

Загадка разрешилась быстро. Туман окончательно сполз назад и теперь окружающая действительность предстала перед ним во всей своей монументальной суровой красе. Он находился примерно на середине пути к вершине высокого холма, у подножия которого простиралось бескрайнее болото, а над всей этой мрачной картиной господствовала огромная каменная башня, высотой с двенадцатиэтажный дом стандартной планировки и с половину футбольного поля у основания. Каменный барьер отстоял от этого циклопического строения примерно метров на 300, если по прямой вниз по склону. Тропинка дальше шла вдоль него и заворачивала в широкий проем или пролом, за которым, видимо, и наблюдали те двое стражников с алебардами.

Странно было другое. Бородачи в кожаных доспехах стояли метрах в тридцати от прохода и не делали никаких попыток его перекрыть. Они напряженно-выжидательно следили за появившимся из тумана чужаком, не проявляя пока ни вражды, ни гостеприимства. Уже много позже человек в сером плаще узнал, что таков был древний ритуал встречи Странника. Его нельзя было подталкивать к принятию решения. Вышедший из тумана должен был сам решить, как ему дальше быть — идти к башне или возвращаться обратно в болото, навстречу видневшемуся вдалеке синеватому сумраку.

Тогда, в тот свой первый день в этом мире, он на секунду остановился, замешкался, но потом решительно зашагал к проходу. Стражники молча отсалютовали ему алебардами и знаками показали, куда идти дальше. Было заметно, что подобные визитеры не являются здесь чем-то экстраординарным. У ворот башни уже собралась небольшая группа встречающих. Вопреки обычным хитростям писателей-фантастов, никакого внезапного лингвистического озарения тогда не произошло. Один из местных важно изрек несколько фраз на совершенно непонятном языке, а затем вытолкнул вперед улыбчивую старушку, напоминавшую вставшую на путь исправления сказочную Бабу Ягу.

Старушка жестами пригласила гостя следовать за собой и, не тратя времени впустую, стала тыкать своим узловатым пальцем с остро отточенным длинным когтем в разные попадающиеся по дороге предметы, тщательно выговаривая по нескольку раз незнакомые слова и прищелкивая при этом пальцами второй руки в каком-то странно завораживающем ритме.

Его накормили, принесли сухую и чистую одежду: тот самый серый плащ с широким капюшоном, скрывающим лицо, кожаные сапоги, широкий пояс с металлическими бляхами, массивной пряжкой и множеством мелких колечек и шнурков по краям, штаны и рубаху серого цвета из очень приятной на ощупь прочной и теплой ткани. Закрепленная за ним в ранге гида-переводчика старуха с замашками заправской ведьмы весь этот процесс сопровождала своими щелчками, каждый раз называя очередной предмет на местном наречии. Эти своеобразные языковые курсы сработали наподобие трещины в плотине. Уже через два дня он начал понимать сначала отдельные слова в разговорах окружающих, а затем на него буквально нахлынули новые знания и смыслы, стерев разом в сознании границу между привычным русским и этим вот неизвестно каким языком…

Вспоминая первый проведенный в Башне день, человек в сером плаще на секунду отвлекся и тут же задел сапогом табурет, на котором вольготно разместился невысокого роста брюнет с орлиным профилем и характерными замашками профессионального дуэлянта. Окинув потревожившего его странника насмешливым взором, брюнет спросил с нагловатой усмешкой:

— Это вызов? А где твой клинок? На кулаках я не дерусь.

— Ну, Странник, давай! Зашумели гуляки и задиры за соседними столами. Ты мастер петь, покажи, каков ты в настоящем бою!

Проходивший мимо Хозяин Нижнего зала поморщился и даже покачал головой, но вмешиваться не стал. Похоже, странник в сером плаще, сам того не заметив, перешел в разряд местных постояльцев, благополучно пройдя какой-то там оговоренный в древних законах период адаптации. Еще пару дней назад никто его на поединок не вызывал, наоборот, обходили демонстративно стороной.

Брюнет меж тем встал в красивую позу, отбросил в сторону тяжелый бордовый плащ и положил руку на эфес короткого меча.

— Что, нет оружия? Не беда! Эй, ребята, одолжите кто-нибудь Страннику свой клинок, я потом поставлю бутылку «Черной башни» в благодарность.

— Ну, нет! Давай сразу! — весело откликнулись два наголо бритых и украшенных шрамами наемника. — А вдруг Странник тебя прикончит?

Человек в сером плаще понял, что уклониться от схватки не стоит и думать. Брюнет со своим коротким мечом был явно очень опасен — он по-прежнему весело ухмылялся и шутил, но глаза его глядели холодно и внимательно, оценивая противника и фиксируя каждый его жест. Зачем ему это надо? Мог бы прицепиться к кому-нибудь другому, но нет, выбрал Странника. А это здесь вроде бы считается дурным тоном.

— Я не хотел бросать тебе вызов, прости, я был невнимателен! Я здесь недавно и еще не изучил всех правил. Но раз ты настаиваешь… Мне не нужен клинок. Мои руки — вот мои клинки. Я не стану драться кулаками, считай, что мое оружие — два кинжала. Вот эти пальцы. Если ты вызываешь меня на бой, я принимаю вызов.

Это был чистой воды блеф. Человек в сером плаще в годы своей молодости и правда мог легко убить врага ударом стальных пальцев, но с тех пор прошло уже много лет, начали болеть суставы, дали о себе знать порванные связки, старые раны и новые возрастные болячки. Кажется, брюнет это каким-то чудом уловил, потому что взгляд его внезапно потеплел, рука стремительно метнулась к эфесу, клинок прочертил в воздухе замысловатую загогулину, обозначив знак уважения несостоявшемуся противнику, и вернулся в ножны.

— Извинения приняты, Странник! Я тоже не горю желанием биться с тобой. В знак примирения приглашаю за свой стол. Сегодня никто из нас двоих не умрет, в том я, Люк Винсет, клянусь своим фамильным клинком. А ты окажешь мне и моим друзьям честь, спев одну из своих замечательных баллад?

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ