Повесть: Умираю, но не сдаюсь. Глава 14. Бей штыком и прикладом крепко, а гранату кидай метко.
Майор Гавриилов, после нескольких бессонных ночей, спал глубоким тяжелым сном. Его не разбудила даже бомбардировка форта с воздуха, доносившаяся через толстые стены глухим уханьем. И он начал просыпаться только после того, как его начали сильно трясти за плечо. –Товарищ Майор, немцы сдаются, – доносился из далека чей-то мужской голос. Холодный пропахший порохом воздух казематов ударил ему в нос. Майор с трудом разлепил красные от бессонницы глаза. Вокруг темнота. Ночь? Где моя жена? Где я вообще нахожусь? Какие немцы ?
События последних дней медленно начали возвращаться в его памяти, как отдельные кадры из старого кинофильма. Утренняя бомбежка. Разбитое окно в спальне и горящие шторы. Упавший со стены на пол портрет Сталина. До смерти перепуганные жена и ребенок. Быстрые сборы, под звуки рвущихся бомб и снарядов. Горячий спор с женой, которая не хотела его отпускать, а сама идти в убежище. Короткое прощание с родными, возможно навсегда. Мертвые, изувеченные взрывами бомб, тела полураздетых мужчин, женщин и детей на дороге перед разрушенными домами комсостава. Путь, посреди хаоса и паники, до Восточного форта. Сбор в организованный отряд остатков деморализованных солдат и офицеров. Первый бой с немцами, когда неожиданным огнем всего лишь одного пулемета, удалось частично уничтожить и обратить в бегство целую роту немецких солдат. Немцы не ожидали, что после такой бомбежки, кто-то мог здесь выжить.
– Немцы сдаются, – уже негромко напомнил солдат. Майор оторвался от воспоминаний и вернулся в реальность.
– Немцы сдаются? – переспросил Майор. Наши что ли подошли? – мелькнула надежда в его голове, – Или парламентеры?
– Немецкий бронетранспортер едет к нам с белым флагом,– уточнил солдат.
– Пошли. Сейчас посмотрим кто там сдается, – сказал тут же проснувшийся Майор и бодро поднялся с соломы.
Они подошли к центральному из трех окон каземата. Бронированная машина заехала внутрь подковы Восточного форта и сдавала к форту задом. Каково же было удивление Майора, когда вместо немцев, он увидел вылезающих из вражеской машины Котова, Федю и еще какого-то молодого светловолосого лейтенанта в летной форме.
– Это что еще за чудо техники? – спросил Майор, выйдя во внутренний двор и указывая рукой на не заглушенный, тарахтящий трофей. Подскочивший к нему Котов кратко доложил по форме о двух сбитых их зениткой вражеских самолетах и проведенной операции по спасению летчика, с захватом бронемашины противника.
Майор не смог сдержать всю гамму своих чувств и по-отечески обнял обоих рядовых: – Так держать Васек. Федя молодец. Представлю вас обоих к наградам.
Федя почему-то при этих словах сильно покраснел.
Наконец дошла очередь до Летчика, и он представился.
– Пошли лейтенант, потолкуем, – Майор повел Летчика внутрь казематов.
– Ну рассказывай, – попросил Майор, когда они уселись на импровизированную мебель из ящиков.
Летчик согласно кивнул: – Да особо нечего рассказывать. Разбомбили наш аэродром с утра в воскресенье. Мы тут недалеко базировались, в километрах тридцати от вас. Только один самолет чудом и уцелел. Далеко улететь не удалось, всюду немцы. Где наши даже не знаю, но думаю, что километров на 50–60 немцы вклинились вглубь нашей территории.
Майор слушал Летчика погруженный в свои мысли. Прервал разговор запыхавшийся Федя: –Товарищ Майор, вернулся отряд ушедший на прорыв ночью.
Майор с Летчиком спешно поднялись и пошли за солдатом. В центре каземата стояло пошатываясь десять окровавленных, еле живых бойцов, все кто смог пережить эту ночь.
Майор только спросил: –Что с лейтенантом?
Старший группы бойцов только помотал головой: – Все командиры и большинство бойцов из отряда в поле полегли, рядом с шоссе. Единицам удалось прорваться.
– А Ногай ? Ваш проводник. Он прорвался ? – схватил за руку солдата Котов. Тот только снова мрачно помотал головой.
Майор махнул рукой: – Вольно. Отдыхайте братцы. Кому нужно проходите в лазарет.
Все молчали.
Летчик наконец спросил: – Так что получается мы в ловушке ?
Майор посмотрел на него пронзительным взглядом: – Мы не в ловушке, мы у фашистов, как кость в горле! Наши подойдут, я верю в это,– уже спокойно закончил Майор. И его уверенность была настолько заразительна, что передалась всем остальным защитникам форта.
Бойцы начали расходиться и деловито занялись своими текущими делами. Даже Летчик, который сначала с сомнением смотрел на Майора, вдруг ощутил его веру и спокойствие и тоже поверил, что наши скоро подойдут. Они ведь не так уж и далеко. Майор обладал той магнетической харизмой, которая могла убедить самого последнего пессимиста в том, что стакан с водой наполовину полон, а не на половину пуст.
– Немцы,– послышался крик. Все кинулись к окнам. Майор закричал: – Всем занять свои места.
Летчик с Котовым не сговариваясь побежали к бронетранспортеру и затаились там. Котов стянул с броневика белый флаг, который оказался обычной портянкой и спешно наматывал ее себе на ногу. Немцы растянулись цепью и не прячась, как на параде, вышагивали к форту. Когда противник подошел метров на двести. Майор скомандовал: – Огонь!
Форт осветился вспышками выстрелов. Счетверенный зенитный пулемет в центральном аркообразном окне выдал длинную очередь и выхватил с пяток немцев в середине цепи. Застрекотал и пулемет на захваченном бронетранспортере. Со всех окон и верха вала форта пошел плотный винтовочный огонь. Немцы залегли и начали отстреливаться. Вскоре к немцам прибыло подкрепление в виде двух бронетранспортеров с пулеметами и около взвода свежих пехотинцев.
Под прикрытием бронемашин немцы снова начали наступать. Было ощущение, что противник был пьян. Многие немецкие солдаты получив серьезные ранения не выходили из боя и продолжали наступать стреляя. Кто-то из них даже смеялся и что-то пел. Немцы неудержимо приближались к форту. Не у всех защитников было огнестрельное оружие и Майор вспомнил что на складе был большой запас гранат РГД-33 и послал безоружных солдат за ящиками с гранатами и запалами. Вскоре зенитный пулемет, израсходовав все боеприпасы, замолчал дымясь от исходившего от него водяного пара. Минутой позже замолчал и пулемет в захваченном бронетранспортере по той же причине. Летчик и Котов теперь отстреливались из трофейных автоматов. Положение становилось угрожающими. Немцы вот-вот подойдут к форту.
Вдруг заглох вражеский пулемет на одном бронетранспортере, а следом и на другом. Потом завалился с прострелянной головой офицер командовавший наступающими. Работал наш снайпер. Но ни у кого из защитников не было снайперских винтовок. Кто же стреляет? – мучился в догадках Майор. Немцы, лишившись последнего офицера и теряя с каждой минутой все больше людей, не выдержали и побежали назад. Их бронетранспортеры поспешно поехали куда-то вбок, пока не скрылись из виду. Майор не стал ломать голову над тем, кто же им помогает и с криком: – За Родину! В атаку! Ура! – выпрыгнул из окна первого этажа в траву. Бойцы, увлекаемые своим командиром, вооруженные чем попало, устремились за ним.
Рукопашная атака. В этот миг для каждого бойца наступает момент борьбы с собственным страхом. Либо ты победишь свой страх и возможно выживешь, либо твой страх победит тебя и тогда твои шансы остаться живым в рукопашном бою стремятся к нулю. Одно дело, когда ты сидишь в форту и героически отстреливаешься от очередной волны врагов за кирпичной стеной, и совсем другое, когда ты бежишь с тем что у тебя есть под рукой, открытый и незащищенный ничем. Тогда становится реально страшно, и только общая энергетика лавины наступающих тебе на пятки товарищей не дает даже трусу повернуть назад и спрятаться там, где тебя никто не найдет.
К немцам снова подошло подкрепление. Они прекратили бегство и побежали, подгоняемые своими офицерами, обратно в атаку, теперь уже рукопашную. Майор в метрах сорока до противника скомандовал: – Гранатой! Огонь! – и кинул в толпу приближающихся немцев взведенную гранату РГД-33 без осколочной рубашки. Несколько бойцов рядом с ним поступили также, остальные не слыша команд, продолжали бежать, стреляя на ходу. Гранаты наделали паники среди немцев, кто-то упал пораженный взрывом, другие побежали назад, а кто-то наоборот ускорил свой бег вперед. Началась рукопашная свалка.
Майор несколько раз выстрелил в появившегося рядом с ним рослого немца с неестественно длинными руками, делавшими его больше похожим на орангутанга, чем на человека. Тот будто бы ударился об невидимую преграду и растянулся на земле лицом вниз, распластав длинные руки и выронив ненужную теперь нож–финку. В следующий миг, Майор едва успел отбить пистолетом выпад винтовкой со штыком, прямо себе в грудь. И тут же получил по голове сильный удар прикладом от кого-то еще, сваливший его с ног. Фуражка немного смягчила удар. Он упал на чье-то тело и поднял глаза наверх в небо. Сверху стоял оскалившийся немец, заслоняя собой солнце, с занесенным над ним прикладом винтовки для последнего удара.
Внезапно в небе сверкнуло лезвие казацкой шашки, и голова немца отделилась от туловища. Тело начало медленно оседать, а его голова подкатилась к Майору и укоризненно посмотрела на него бледно-голубыми глазами. В то же мгновение он увидел протянутую ладонь. Это была ладонь… Ногая.
Майор кивнул Ногаю в знак благодарности и поднявшись схватил винтовку, которой парой секунд назад его огрели по затылку и снова вклинился в ряды противника. Краем глаза он увидел, как Ногай продолжает наносить рубящие удары шашкой, и рядом с ним образуется небольшая горка тел самозваных арийцев. Федя с безумными глазами куда-то бежал, нелепо размахивая руками с винтовкой, спасаясь от огромного рыжего фрица с саперной лопаткой. Котов боролся с жирным немцем, который пытался достать его ножом. Наконец Котов ударом кулака в горло вырубил противника и добил фрица его же оружием. Летчик рубил немцев, махая обычной лопатой, как секирой. Отвлекшись на смертельную схватку вокруг себя, Майор тут же получил удар штыком в руку. Он перехватил винтовку противника здоровой рукой и нанес ему сильный удар сапогом в пах. Немец выронил оружие и согнулся пополам. Майор, морщась от боли, закончил дело, воткнув сверху винтовку со штыком в спину противнику.
Уцелевшие немцы бежали. Ногай снял из-за спины снайперскую винтовку и присев на одно колено, одним за другим, положил еще троих улепетывающих немцев. Так вот кто нам снайперским огнем помог.
Майор подошел к Ногаю и крепко пожал его руку: – Молодец сынок. Спасибо что во время подоспел к нам на помощь.
Ногай смущенно отмахнулся: – Да что я. Это наша общая победа.
Майор по-дружески похлопав Ногая по плечу пошел дальше осматривать поле боя. Оно было усеяно телами мертвых солдат. Некоторые из них даже после смерти сжимали друг друга за горло. Котов весь в крови от чего-то смеялся как безумный и улыбаясь то обнимал Ногая, то хлопал его по спине, то с жаром что-то рассказывал ему. Бойцы собирали оружие и перетаскивали наших раненых в форт. Феди нигде не было видно. Либо погиб, либо сбежал стервец с поля боя. «Ну если сбежал, я ему всыплю по первое число», – помрачнел Майор.
Он снова подошел к Ногаю: – Рад что ты жив. Мне сказали, что никто больше не выжил из вашего отряда.
Ногай улыбнулся: – Просто повезло. Да. Еще и лейтенанта до нашего лазарета дотянул. Майор заулыбался в ответ: – И лейтенант живой. Ну ребятушки. Ну орлы. Оба. На таких, как вы Россия-матушка держится.
Котов с Ногаем вытянулись по стойке смирно и прокричали: – Служу Советскому Союзу!
Майор даже прослезился от гордости за своих бравых солдат.
Утерев скупую мужскую слезу, Майор продолжил общение с Ногаем: – А где снайперскую винтовку раздобыл и саблю?
– Да пока товарища лейтенанта на себе ползком тянул, столько всего интересного нашел по дороге. Жалко было оставлять, – ответил тот.
В этот момент один из бойцов подошел к Майору с пленным немцем и прервал беседу.
– Товарищ майор, что с этим делать ?– спросил солдат.
Немец был в странном состоянии. У него были расширенны зрачки глаз и он не мог устоять на месте, его тело подергивалось, как будто ему в штаны напихали раскаленных углей. Он то улыбался, то мрачнел. Внезапно он запел старую немецкую песню «Лили Марлен», отбивая такт костяшками пальцев и пританцовывая.
– Пьяный что ли? – морщась, сросил у солдата Майор.
– Да нет, не пахнет спиртом от него, походу немцы таблеток наглотались, – и солдат вытащил из своих штанин металлическую капсулу с надписью Pervitin, – У многих немцев в карманах такие капсулы с таблетками были.
Немец при виде этих таблеток изменился в лице и внезапно ударил в челюсть держащего его солдата. Освободившись от своего конвоира, он ловко выхватил у того из руки таблетки и с диким воплем: – Хай Гитлер! – и легко перемахнул через немецкий бронетранспортер и кинулся бежать, как заправский спринтер. У всех отпала челюсть от удивления. Только Ногай быстро среагировал, скинув из-за спины винтовку и прицелившись в бегуна. Но любитель загадочных таблеток уже успел раствориться среди развалин домов комсостава. И тут Майор увидел быстро приближающиеся к ним, в клубах пыли, танки.
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Предыдущий
0 комментариев