Уголь Донбасса: убить нельзя спасти
В украинской прессе бушующее ликование, перепрыгнувшее далее в западные СМИ. Паны и господа с нескрываемой радостью обсуждают обращение главы Луганской народной республики к президенту Российской Федерации с просьбой помочь в решении проблемы с рядом угледобывающих предприятий республики. Регион просит Москву либо помочь с привлечением дополнительного инвестирования для поддержания работоспособности 15 угольных шахт, либо изыскать до 2028 года в федеральном бюджете 25,6 миллиардов рублей на их консервацию.
Подаётся это отраслевое событие, как полнейший провал работы «оккупационных властей» в новых регионах и до кучи, как тотальное обнищание России. Подобные манипулятивные фейки льются в уши рядовых украинцев бурным нескончаемым потоком и в целом бесполезно пытаться воевать с подобной лавиной. Но поскольку российское и украинское информационные пространства достаточно сильно переплетаются, вбросы оттуда не раз расходились кругами эмоционального негатива, направленного на подрыв веры в государство и раскачку низовых настроений, потому мы уделим теме толику нашего внимания.
В реальности произошло вот что.
В конце 2023 года две российские «материковые», как принято говорить молодых республиках, компании арендовали полтора десятка угольных шахт в Донецкой и Луганской областях. Ростовская компания «Импекс-Дон» взяла в аренду пять угольных предприятий в ДНР, а их коллеги из «Донские угли» десять месторождений в ЛНР.
В первом случае речь идёт о ГУП «Шахта Комсомолец Донбасса» и ГУП «Торезантрацит» (шахты Прогресс, Заря, шахта им. Л.И. Лутугина). Арендаторы обязались в течение пяти лет инвестировать в предприятия 16 миллиардов рублей с целью увеличения производства и дальнейшего экспорта угля. Согласно бизнес-плану, под который и были переданы шахты, подразумевалось, что к 2028 году «Шахта комсомолец Донбасса» должна совокупно добыть 9,98 миллионов тонн угля (1,996 миллионов в год), а трест «Торезантрацит» 3,65 миллионов тонн (730 тысяч тонн в год). На рубеже 2023–2024 годов эти планы были совершенно реальны, чему не мешали даже аврально вводимые санкции и полное эмбарго на экспорт в Европу.
У «Донские углей» в Луганской области планы были идентичные с той лишь разницей, что в аренду были взяты предприятия шахтоуправлений «Ясеновское», «Свердловскантрацит» и «Краснодонуголь» (шахты Самсоновская-Западная, Должанская-Капитальная, Комсомольская, им. Вахрушева, им. Фрунзе, Молодогвардейская, Красный Партизан (в т. ч. шахта им. Я.М. Свердлова), им. Н. П. Баракова (в т. ч. шахта Дуванная), Суходольская-Восточная, Харьковская).
Арендаторы планировали вложить в расширение добычи 49 миллиардов рублей с прицелом впоследствии добывать в долевом выражении 60 процентов антрацита и 40 процентов кокса. Всё это подземное богатство планировалось экспортировать через торговый порт Мариуполя в Китай, Индию, Иран, Узбекистан и Малайзию.
Ожидания были самые грандиозные, например, в городе Шахтёрске собирались построить новый многоквартирный дом, жилье в котором предназначалось для горняков и их семей. Попутно под государственным надзором шло тотальное восстановление дорожной инфраструктуры республик и Мариупольского морского порта, потому бизнес-план выглядел весьма многообещающе.
Первым неприятным открытием стал сильнейший кадровый голод, что, увы, реальность в республиках, истерзанных десятилетием войны. В угольном крае некомплект горных специалистов на отдельных шахтах достигает 70 процентов. Трудившиеся тут некогда горняки либо ушли на фронт, либо состарились, либо уехали в промежутке 2014–2022 годов. Руководство республик при поддержке Министерства энергетики этот пробел активно восполняли, настойчиво приглашая людей возвращаться домой, либо перебираться «с материка» на новые территории, предлагая работу и жилье.
На местном уровне все шло довольно неплохо, но на первые хрупкие ростки рухнула плита глобального кризиса экспортных рынков угля.
В декабре 2023 года тонна угля энергетических марок торговалась на бирже в Ньюкасле по 146 долларов за тонну, а кокс по 214. Котировки не потрясающие воображение, но вполне маржинальные для поставщиков. Однако наступил год 2024 и рынок «поехал вниз», вызвав тотальную стагнацию отрасли, когда продавать уголь на экспорт можно было либо по планке рентабельности, либо себе в убыток. Мировой финансовый кризис, замедление крупнейших и самых энергоёмких экономик, вроде Китая, а также глобальная компания по внедрению ВИЭ-источников привела к падению спроса, что еще больше обрушило цены. По состоянию на сентябрь за тонну кокса покупатели дают не больше 120 долларов за тонну, а за топочные угли и вовсе 100-106 долларов.
Для людей несведущих поясним. По усредненным данным себестоимость добычи тонны угля в России одна из самых низких в мире и составляет порядка 80 долларов. Если добавить в ценообразование обязательную логистику, то угледобытчики должны либо работать себе в убыток, либо закрываться. Особо подчеркнём, что это всеобщий тренд, от которого пострадал весь сектор добычи угля в России, в первую очередь, Кузбасс. К концу первого полугодия количество убыточных угольных предприятий Кузнецкого бассейна выросло до 65 процентов, а суммарный убыток к концу текущего года может приблизиться к 300 миллиардам рублей.
Правительство взялось за решение системной проблемы еще весной, когда было подписано постановление № 776 от 29.05.2025. Оно подразумевает оказание всесторонней государственной помощи частным угледобывающим компаниям в виде реструктуризации долгов, отсрочек платежей по налогам, предоставление льготных кредитов и кредитных каникул, выделение льготных квот на провоз угля к морским портам железнодорожным транспортом и многое другое. Предпринятые меры не смогли переломить глобальный тренд, но сильно замедлили негативные процессы, например, о закрытии производств объявили всего семь компаний. Тоже не очень радостно, но их могло быть кратно больше.
Упомянутые выше пятнадцать угольных шахт Луганской и Донецкой народных республик вовлечены в общегосударственный процесс со всеми негативными факторами. В настоящий момент арендаторы обсуждают с руководством республик и Министерством энергетики дальнейшую судьбу предприятий, в частности трудоустройство или переобучение персонала, а также перспективность закрытия шахт либо их консервации. Отраслевые источники сообщают, что республиканские и федеральные власти не спешат рубить с плеча и предварительно рассматривается вариант их возврата в региональную собственность и консервацию. Часть из них впоследствии будет ликвидирована, но процесс это неизбежный. Большинство шахт Донбасса сильно выработаны и для продолжения добычи приходится спускаться все ниже на глубины более 600-800 и более метров, при этом качество продукции зачастую проигрывает коллегам из Кузбасса.
В общем, проблема давно известна и решается в настоящий момент на всех уровнях. Остается надеяться, что глобальные рынки угля отыграют назад и российский уголь станет столь же востребован, как и прежде. Многострадальная земля Донбасса заслужила новый грохот шахтных подъемников и шелест яблоневых садов у подножия терриконов.
