Договороспособность ‎—‏ ‎не ‎синоним ‎умения ‎договариваться

Если ‎у‏ ‎меня ‎есть‏ ‎ноги‏ ‎— ‎я ‎могу‏ ‎прыгать. ‎Но‏ ‎это ‎не ‎делает ‎меня‏ ‎мастером‏ ‎спорта ‎по‏ ‎тройному ‎прыжку.‏ ‎Если ‎у ‎меня ‎есть ‎руки‏ ‎—‏ ‎я ‎теоретически‏ ‎могу ‎играть‏ ‎в ‎баскетбол. ‎Но ‎это ‎не‏ ‎значит,‏ ‎что‏ ‎я ‎делаю‏ ‎меткие ‎броски,‏ ‎точные ‎передачи‏ ‎или‏ ‎крутые ‎обводки.

Точно‏ ‎так ‎же ‎и ‎с ‎детьми.‏ ‎Способность ‎—‏ ‎не‏ ‎гарантия ‎умения. ‎Наличие‏ ‎психики ‎и‏ ‎языка ‎— ‎ещё ‎не‏ ‎договороспособность.

Взрослые‏ ‎требуют ‎от‏ ‎детей ‎того,‏ ‎чего ‎сами ‎не ‎умеют

Еженедельно ‎встречаю‏ ‎родителей,‏ ‎которые ‎требуют‏ ‎от ‎детей‏ ‎договороспособности ‎в ‎состоянии:

• усталости
• злости
• обиды
• стресса
• упрямства
• тревоги

Но ‎насколько ‎часто‏ ‎вы‏ ‎видите‏ ‎взрослых, ‎способных‏ ‎договариваться ‎в‏ ‎этих ‎же‏ ‎состояниях?‏ ‎Таких ‎—‏ ‎единицы. ‎Но ‎почему-то ‎ребёнку ‎мы‏ ‎предъявляем ‎такие‏ ‎требования,‏ ‎будто ‎он ‎—‏ ‎маленький ‎буддийский‏ ‎монах.

Кто ‎учит ‎договариваться? ‎И‏ ‎когда?

Договороспособности‏ ‎учит ‎отец‏ ‎— ‎в‏ ‎возрасте ‎от ‎5 ‎до ‎7‏ ‎лет. Но‏ ‎он ‎не‏ ‎может ‎научить,‏ ‎если ‎нет ‎основания. ‎А ‎основание‏ ‎—‏ ‎это:

1. Эмоциональный‏ ‎интеллект, развиваемый ‎мамой‏ ‎с ‎2,5‏ ‎до ‎5‏ ‎лет,
2. Который‏ ‎опирается ‎на‏ ‎динамическую ‎границу, закладываемую ‎в ‎1,5–2,5 ‎года.

Это‏ ‎как ‎фундамент‏ ‎под‏ ‎здание: ‎без ‎него‏ ‎бесполезно ‎ставить‏ ‎крышу.

Ребёнок ‎рождается ‎центром ‎вселенной

Он‏ ‎не‏ ‎может ‎удовлетворять‏ ‎свои ‎потребности‏ ‎сам. ‎Всё, ‎что ‎ему ‎нужно,‏ ‎приходит‏ ‎извне: ‎забота,‏ ‎тепло, ‎еда,‏ ‎безопасность, ‎гигиена, ‎развлечение. ‎Мир ‎обслуживает‏ ‎его‏ ‎потребности‏ ‎полностью. ‎Он‏ ‎— ‎центр.‏ ‎Это ‎не‏ ‎«эгоизм»,‏ ‎это ‎—‏ ‎биология.

Как ‎формируется ‎принуждение

К ‎1,5 ‎годам‏ ‎ребёнок ‎начинает‏ ‎использовать‏ ‎звуки, ‎мимику ‎и‏ ‎поведение ‎для‏ ‎давления ‎на ‎взрослых. ‎Это‏ ‎доказанный‏ ‎факт: ‎от‏ ‎8 ‎месяцев‏ ‎до ‎1,5 ‎лет ‎он ‎экспериментирует‏ ‎с‏ ‎интонациями, чтобы ‎понять,‏ ‎какие ‎реакции‏ ‎получают ‎отклик ‎от ‎мамы. ‎Если‏ ‎рядом‏ ‎нет‏ ‎отца, ‎чья‏ ‎нервная ‎система‏ ‎устроена ‎иначе‏ ‎и‏ ‎реагирует ‎слабее,‏ ‎то ‎мама ‎становится ‎объектом ‎управления.

Дальше‏ ‎— ‎больше:‏ ‎крики,‏ ‎укусы, ‎царапанье, ‎хватание‏ ‎за ‎волосы.‏ ‎Это ‎не ‎«плохое ‎поведение»,‏ ‎это‏ ‎— ‎стратегия‏ ‎управления ‎поведением‏ ‎взрослых ‎через ‎насилие.

Без ‎отца ‎—‏ ‎нет‏ ‎границы

Папа ‎—‏ ‎не ‎«строгий»,‏ ‎а ‎инертный. Он ‎не ‎реагирует ‎мгновенно‏ ‎на‏ ‎эмоциональные‏ ‎колебания ‎ребёнка.‏ ‎Это ‎и‏ ‎есть ‎граница:‏ ‎сигнал‏ ‎«не ‎всегда‏ ‎твоё ‎воздействие ‎работает». ‎Если ‎этой‏ ‎реакции ‎нет,‏ ‎ребёнок‏ ‎растёт ‎с ‎мыслью:‏ ‎все ‎поддаются‏ ‎моим ‎эмоциям.

И ‎тогда, ‎зачем‏ ‎ему‏ ‎договариваться, ‎если‏ ‎можно ‎подчинять?‏ ‎Сначала ‎— ‎физически. ‎Потом ‎—‏ ‎через‏ ‎истерики, ‎саботаж,‏ ‎угрозы, ‎манипуляции.

Почему‏ ‎не ‎формируется ‎договороспособность

Потому ‎что ‎у‏ ‎ребёнка‏ ‎нет‏ ‎опыта ‎столкновения‏ ‎с ‎сопротивлением. Он‏ ‎не ‎знает,‏ ‎как‏ ‎это ‎—‏ ‎не ‎влиять ‎на ‎поведение ‎другого.‏ ‎Он ‎не‏ ‎научен‏ ‎выдерживать, ‎что ‎не‏ ‎всё ‎поддаётся‏ ‎контролю.

И ‎тогда ‎договор ‎—‏ ‎это‏ ‎не ‎способ,‏ ‎а ‎унижение.‏ ‎Он ‎его ‎не ‎воспринимает ‎как‏ ‎путь,‏ ‎потому ‎что‏ ‎у ‎него‏ ‎нет ‎в ‎этом ‎нужды.

Перевёрнутая ‎иерархия‏ ‎в‏ ‎семье

Если‏ ‎ребёнок ‎стал‏ ‎главным, ‎а‏ ‎взрослый ‎—‏ ‎обслуживающим,‏ ‎у ‎ребёнка‏ ‎просто ‎нет ‎мотива ‎договариваться. Он ‎уже‏ ‎получает ‎всё,‏ ‎чего‏ ‎хочет. ‎Его ‎всё‏ ‎устраивает. ‎Это‏ ‎взрослые ‎хотят ‎что-то ‎изменить.‏ ‎Но‏ ‎ребёнку ‎это‏ ‎не ‎нужно.‏ ‎Поэтому ‎он ‎сопротивляется, ‎включает ‎старые‏ ‎схемы,‏ ‎и ‎—‏ ‎побеждает.

Три ‎уровня‏ ‎пирамиды ‎договороспособности

1. Динамическая ‎граница (1–2,5 года). ‎Физическое ‎сопротивление‏ ‎отца.‏ ‎Ребёнок‏ ‎учится ‎терпеть‏ ‎«не ‎получается».
2. Эмоциональный‏ ‎интеллект (2–5 лет). ‎Мама‏ ‎помогает‏ ‎осознавать ‎эмоции,‏ ‎роли, ‎мотивы. ‎Показывает ‎личным ‎примером.
3. Словесные‏ ‎фреймы (4,5–7 лет). ‎Папа‏ ‎учит‏ ‎упаковывать ‎желания ‎и‏ ‎чувства ‎в‏ ‎слова. ‎Заключать ‎сделки.

Если ‎хотя‏ ‎бы‏ ‎один ‎уровень‏ ‎не ‎сформирован‏ ‎— ‎никакого ‎«давай ‎договоримся» ‎не‏ ‎получится.

А‏ ‎если ‎время‏ ‎упущено?

Не ‎поздно.‏ ‎Но ‎начинать ‎нужно ‎не ‎с‏ ‎формулировок, а‏ ‎с‏ ‎тела, ‎эмоций,‏ ‎границ. ‎С‏ ‎возвращения ‎ребёнка‏ ‎в‏ ‎позицию, ‎где‏ ‎он ‎— ‎не ‎главный. Где ‎родитель‏ ‎— ‎взрослый,‏ ‎стабильный,‏ ‎уверенный, ‎а ‎не‏ ‎обслуживающий ‎и‏ ‎вечно ‎виноватый.

И, ‎да ‎—‏ ‎сначала‏ ‎ребёнок ‎будет‏ ‎заключать ‎фантастические‏ ‎сделки: ‎«Я ‎слетаю ‎за ‎звездой‏ ‎на‏ ‎драконе, ‎а‏ ‎ты ‎дашь‏ ‎мне ‎алмаз ‎размером ‎с ‎мяч».‏ ‎И‏ ‎будет‏ ‎искренне ‎верить, что‏ ‎всё ‎сработает.

Это‏ ‎— ‎нормально.

Что‏ ‎дальше?

Если‏ ‎хочешь ‎—‏ ‎продолжу ‎эту ‎тему: ‎расскажу, ‎как‏ ‎научить ‎ребёнка‏ ‎заключать‏ ‎настоящие ‎договоры, ‎выполнять‏ ‎их ‎и‏ ‎не ‎срываться, ‎когда ‎не‏ ‎по‏ ‎его.

Если ‎тебе‏ ‎откликнулось ‎—‏ ‎подпишись. ‎Следующая ‎часть ‎— ‎в‏ ‎виде‏ ‎памятки ‎PDF,‏ ‎аудио ‎или‏ ‎видео. ‎А ‎пока ‎— ‎спасибо,‏ ‎что‏ ‎был‏ ‎здесь.

С ‎тобой‏ ‎был ‎Антон‏ ‎Скобелев. ‎До‏ ‎встречи.

Автор:‏ ‎Антон ‎Скобелев,‏ ‎семейный ‎психолог, ‎педагог, ‎коуч ‎подростков

В ‎эпоху‏ ‎цифровых ‎технологий ‎и ‎бесконечного ‎потока‏ ‎информации ‎человеческое‏ ‎общение‏ ‎становится ‎всё ‎более‏ ‎поверхностным. ‎Мы‏ ‎обмениваемся ‎сообщениями, ‎ставим ‎лайки,‏ ‎комментируем‏ ‎сторис, ‎но‏ ‎при ‎этом‏ ‎часто ‎чувствуем ‎себя ‎одинокими. ‎Романтические‏ ‎отношения,‏ ‎дружба, ‎семейные‏ ‎связи ‎—‏ ‎всё ‎это ‎требует ‎не ‎просто‏ ‎присутствия,‏ ‎но‏ ‎осознанного ‎участия.

Как‏ ‎вернуть ‎глубину‏ ‎в ‎отношения?‏ ‎Как‏ ‎сделать ‎так,‏ ‎чтобы ‎близкие ‎люди ‎чувствовали ‎вашу‏ ‎искренность ‎и‏ ‎ценность?‏ ‎В ‎этой ‎статье‏ ‎разберём ‎три‏ ‎ключевых ‎шага, ‎которые ‎помогут‏ ‎укрепить‏ ‎любые ‎связи‏ ‎— ‎будь‏ ‎то ‎с ‎партнёром, ‎родственниками ‎или‏ ‎друзьями.

Шаг‏ ‎1. ‎Здесь‏ ‎и ‎сейчас:‏ ‎искусство ‎присутствия

Почему ‎это ‎важно?

Мы ‎живём‏ ‎в‏ ‎режиме‏ ‎постоянного ‎«автопилота»:‏ ‎думаем ‎о‏ ‎работе ‎во‏ ‎время‏ ‎ужина, ‎листаем‏ ‎соцсети ‎во ‎время ‎разговора, ‎планируем‏ ‎завтрашние ‎дела‏ ‎вместо‏ ‎того, ‎чтобы ‎слушать‏ ‎собеседника. ‎Физически‏ ‎мы ‎рядом, ‎но ‎ментально‏ ‎—‏ ‎где ‎угодно,‏ ‎только ‎не‏ ‎в ‎текущем ‎моменте.

Как ‎это ‎исправить?

1. Отложите‏ ‎телефон.‏ ‎Положите ‎его‏ ‎экраном ‎вниз‏ ‎или ‎вовсе ‎уберите ‎из ‎зоны‏ ‎видимости.‏ ‎Даже‏ ‎мимолётный ‎взгляд‏ ‎на ‎уведомление‏ ‎разрушает ‎концентрацию.
2. Слушайте‏ ‎активно.‏ ‎Не ‎просто‏ ‎ждите ‎своей ‎очереди ‎говорить, ‎а‏ ‎вникайте ‎в‏ ‎слова‏ ‎собеседника. ‎Задавайте ‎уточняющие‏ ‎вопросы, ‎кивайте,‏ ‎поддерживайте ‎зрительный ‎контакт.
3. Замечайте ‎невербальные‏ ‎сигналы.‏ ‎Интонация, ‎жесты,‏ ‎выражение ‎лица‏ ‎— ‎всё ‎это ‎важные ‎элементы‏ ‎общения.

Результат:‏ ‎Когда ‎человек‏ ‎чувствует, ‎что‏ ‎его ‎действительно ‎слушают, ‎уровень ‎доверия‏ ‎и‏ ‎близости‏ ‎резко ‎возрастает.

Шаг‏ ‎2. ‎Будьте‏ ‎благодарны: ‎сила‏ ‎признательности

Почему‏ ‎это ‎важно?

Мы‏ ‎часто ‎воспринимаем ‎близких ‎людей ‎как‏ ‎данность: ‎«Ну‏ ‎конечно,‏ ‎мама ‎позвонит», ‎«Друг‏ ‎выслушает, ‎как‏ ‎обычно», ‎«Партнёр ‎снова ‎сделает‏ ‎то,‏ ‎что ‎мне‏ ‎нужно». ‎Но‏ ‎ни ‎один ‎человек ‎не ‎обязан‏ ‎быть‏ ‎с ‎нами‏ ‎вечно.

Как ‎это‏ ‎исправить?

1. Практикуйте ‎внутреннюю ‎благодарность. ‎Перед ‎встречей‏ ‎с‏ ‎человеком‏ ‎вспомните, ‎чем‏ ‎он ‎обогатил‏ ‎вашу ‎жизнь.‏ ‎Даже‏ ‎если ‎это‏ ‎сложно ‎(например, ‎в ‎конфликтных ‎отношениях),‏ ‎найдите ‎хотя‏ ‎бы‏ ‎одну ‎причину ‎сказать‏ ‎«спасибо».
2. Выражайте ‎признательность‏ ‎вслух. ‎Неформальное ‎«Я ‎рад,‏ ‎что‏ ‎ты ‎у‏ ‎меня ‎есть»‏ ‎или ‎«Спасибо, ‎что ‎ты ‎всегда‏ ‎поддерживаешь»‏ ‎работает ‎лучше‏ ‎тысяч ‎подарков.
3. Фокусируйтесь‏ ‎на ‎хорошем. ‎Даже ‎в ‎сложных‏ ‎отношениях‏ ‎можно‏ ‎найти ‎то,‏ ‎за ‎что‏ ‎стоит ‎быть‏ ‎благодарным.

Результат:‏ ‎Благодарность ‎меняет‏ ‎не ‎только ‎ваше ‎восприятие, ‎но‏ ‎и ‎атмосферу‏ ‎общения.‏ ‎Люди ‎подсознательно ‎тянутся‏ ‎к ‎тем,‏ ‎кто ‎их ‎ценит.

Шаг ‎3.‏ ‎Определите‏ ‎намерение: ‎куда‏ ‎движутся ‎ваши‏ ‎отношения?

Почему ‎это ‎важно?

Отношения ‎без ‎развития‏ ‎похожи‏ ‎на ‎растение‏ ‎без ‎воды‏ ‎— ‎они ‎постепенно ‎увядают. ‎Если‏ ‎вы‏ ‎не‏ ‎вкладываете ‎в‏ ‎них ‎смысл,‏ ‎они ‎становятся‏ ‎рутинными,‏ ‎а ‎затем‏ ‎и ‎вовсе ‎разрушаются.

Как ‎это ‎исправить?

1. Спросите‏ ‎себя:

• Что ‎для‏ ‎меня‏ ‎ценно ‎в ‎этих‏ ‎отношениях?
• Как ‎я‏ ‎могу ‎сделать ‎их ‎глубже?
• Есть‏ ‎ли‏ ‎у ‎нас‏ ‎общие ‎цели‏ ‎(даже ‎если ‎это ‎просто ‎«чаще‏ ‎смеяться‏ ‎вместе»)?

1. Предложите ‎совместное‏ ‎развитие. ‎Это‏ ‎может ‎быть:

• Общее ‎хобби ‎(спорт, ‎путешествия,‏ ‎творчество).
• Ритуалы‏ ‎(еженедельные‏ ‎прогулки, ‎совместные‏ ‎ужины ‎без‏ ‎гаджетов).
• Поддержка ‎в‏ ‎достижении‏ ‎целей ‎(например,‏ ‎мотивация ‎друг ‎друга ‎к ‎здоровому‏ ‎образу ‎жизни).

1. Избегайте‏ ‎потребительского‏ ‎отношения. ‎Не ‎думайте‏ ‎о ‎людях‏ ‎как ‎о ‎«ресурсе». ‎Отношения‏ ‎—‏ ‎это ‎всегда‏ ‎обмен, ‎а‏ ‎не ‎односторонняя ‎выгода.

Результат: ‎Осознанные ‎отношения‏ ‎перестают‏ ‎быть ‎«фоном»‏ ‎жизни ‎и‏ ‎становятся ‎её ‎важной ‎частью, ‎наполненной‏ ‎смыслом.

Заключение:‏ ‎почему‏ ‎это ‎работает?

Эти‏ ‎три ‎шага‏ ‎— ‎не‏ ‎просто‏ ‎абстрактные ‎советы,‏ ‎а ‎механика ‎здоровых ‎отношений. ‎Они‏ ‎работают, ‎потому‏ ‎что:

✅ Возвращают‏ ‎вас ‎в ‎реальность‏ ‎(вместо ‎жизни‏ ‎в ‎«параллельном» ‎цифровом ‎мире).

✅ Создают‏ ‎эмоциональную‏ ‎безопасность ‎(когда‏ ‎человек ‎чувствует,‏ ‎что ‎его ‎ценят, ‎он ‎раскрывается).

✅ Дают‏ ‎отношениям‏ ‎вектор ‎(без‏ ‎развития ‎любые‏ ‎связи ‎угасают).

Главный ‎секрет ‎в ‎том,‏ ‎что‏ ‎осознанность‏ ‎— ‎это‏ ‎не ‎сложно.‏ ‎Не ‎нужно‏ ‎грандиозных‏ ‎жестов ‎—‏ ‎достаточно ‎маленьких, ‎но ‎регулярных ‎действий:‏ ‎отложить ‎телефон,‏ ‎сказать‏ ‎«спасибо», ‎предложить ‎вместе‏ ‎сходить ‎на‏ ‎новую ‎выставку.

И ‎самое ‎важное:‏ ‎чем‏ ‎больше ‎вы‏ ‎вкладываете ‎в‏ ‎отношения, ‎тем ‎больше ‎получаете ‎взамен.‏ ‎Но‏ ‎это ‎не‏ ‎должно ‎быть‏ ‎манипуляцией ‎(«я ‎тебе ‎внимание, ‎теперь‏ ‎ты‏ ‎мне‏ ‎должен»). ‎Это‏ ‎должно ‎быть‏ ‎искренним ‎желанием‏ ‎сделать‏ ‎жизнь ‎другого‏ ‎человека ‎— ‎и ‎свою ‎—‏ ‎теплее ‎и‏ ‎осмысленнее.

Попробуйте‏ ‎применить ‎эти ‎шаги‏ ‎уже ‎сегодня.‏ ‎Возможно, ‎вы ‎удивитесь, ‎насколько‏ ‎ярче‏ ‎и ‎глубже‏ ‎станут ‎даже‏ ‎давно ‎знакомые ‎отношения.

P. ‎S. ‎И‏ ‎да‏ ‎— ‎обнимайтесь‏ ‎чаще. ‎Наука‏ ‎подтверждает: ‎объятия ‎снижают ‎уровень ‎кортизола‏ ‎(гормона‏ ‎стресса)‏ ‎и ‎повышают‏ ‎окситоцин ‎(гормон‏ ‎доверия ‎и‏ ‎привязанности).‏ ‎Но ‎об‏ ‎этом ‎— ‎в ‎следующей ‎статье.

В ‎последнее‏ ‎время ‎появилось ‎много ‎алармистских ‎статей‏ ‎на ‎тему‏ ‎перевооружения‏ ‎Германии ‎(по-прежнему ‎главного‏ ‎локомотива ‎ЕС)‏ ‎и ‎Европы, ‎тотальной ‎скупки‏ ‎гражданской‏ ‎промышленности ‎немецкими‏ ‎оборонными ‎компаниями‏ ‎и ‎попыткой ‎перевести ‎большую ‎часть‏ ‎экономики‏ ‎в ‎оборонный‏ ‎сектор. ‎Всё‏ ‎это ‎происходит ‎для ‎борьбы ‎с‏ ‎Россией,‏ ‎которая‏ ‎вот-вот ‎нападёт‏ ‎на ‎бедную‏ ‎и ‎безащитную‏ ‎Европу,‏ ‎но ‎это‏ ‎для ‎избирателей, ‎конечно.

В ‎этом ‎отношении‏ ‎хотелось ‎бы‏ ‎привести‏ ‎несколько ‎фактов:

1) Военных ‎спутников‏ ‎для ‎ведения‏ ‎разведки ‎у ‎Германии ‎нет,‏ ‎они‏ ‎есть ‎в‏ ‎Европе, ‎но‏ ‎их ‎10 ‎— ‎5 ‎французских‏ ‎и‏ ‎5 ‎итальянских.‏ ‎Остальные ‎европейские‏ ‎спутники ‎в ‎основном ‎предназначены ‎для‏ ‎гражданских‏ ‎целей‏ ‎и ‎связи.

2) Сектора‏ ‎военной ‎промышленности,‏ ‎которые ‎нуждаются‏ ‎в‏ ‎инвестициях ‎в‏ ‎Европе ‎много, ‎то ‎есть ‎вкладываться‏ ‎нужно ‎буквально‏ ‎во‏ ‎всё ‎— ‎ВМФ,‏ ‎бронетанковые ‎войска,‏ ‎ракетостроение, ‎РЭБ ‎и ‎тд.‏ ‎На‏ ‎фоне ‎охлаждения‏ ‎отношений ‎с‏ ‎США ‎они ‎осознали, ‎насколько ‎важно‏ ‎владеть‏ ‎собственными ‎критическими‏ ‎технологиями ‎и‏ ‎производством. ‎Но ‎в ‎передовых ‎системах‏ ‎вооружения‏ ‎зависимость‏ ‎Европы ‎от‏ ‎США ‎будет‏ ‎оставаться ‎высокой.‏ ‎Так,‏ ‎министр ‎обороны‏ ‎Бельгии ‎Тео ‎Франкен ‎признал, ‎что‏ ‎в ‎ближайшие‏ ‎десятилетия‏ ‎в ‎ЕС ‎не‏ ‎будет ‎альтернативы‏ ‎американским ‎самолетам ‎F-35, ‎которые‏ ‎остаются

«лучшими‏ ‎на ‎рынке‏ ‎как ‎по‏ ‎характеристикам, ‎так ‎и ‎по ‎соотношению‏ ‎цены‏ ‎и ‎качества»

Конструирование‏ ‎и ‎выпуск‏ ‎такой ‎техники ‎занимают ‎десятилетия, ‎а‏ ‎у‏ ‎европейской‏ ‎программы ‎перевооружения‏ ‎пока ‎нет‏ ‎такого ‎горизонта‏ ‎планирования.

3) В‏ ‎Западной ‎Европе‏ ‎в ‎целом, ‎и ‎в ‎Германии‏ ‎в ‎частности,‏ ‎действует‏ ‎широкая ‎система ‎госгарантий.‏ ‎Например, ‎средний‏ ‎размер ‎пособия ‎по ‎безработице‏ ‎там‏ ‎превышает ‎60%‏ ‎от ‎размера‏ ‎зарплаты ‎на ‎последнем ‎месте ‎работы.‏ ‎Для‏ ‎сравнения: ‎в‏ ‎США ‎пособия‏ ‎компенсируют ‎только ‎9% ‎прежнего ‎дохода.‏ ‎Наращивание‏ ‎оборонных‏ ‎расходов ‎на‏ ‎сотни ‎миллиардов‏ ‎евро ‎ставит‏ ‎под‏ ‎угрозу ‎способность‏ ‎Европы ‎обеспечивать ‎поддержку ‎своих ‎граждан‏ ‎на ‎нынешнем‏ ‎уровне,‏ ‎то ‎есть ‎Европе‏ ‎неминуемо ‎придется‏ ‎снижать ‎расходы ‎на ‎социальное‏ ‎обеспечение.‏ ‎Перевооружение ‎армии‏ ‎в ‎конечном‏ ‎счете ‎ляжет ‎полностью ‎на ‎плечи‏ ‎европейских‏ ‎налогоплательщиков.

4) 80% европейских ‎инвестиций‏ ‎в ‎оборону‏ ‎оседают ‎за ‎пределами ‎Евросоюза ‎—‏ ‎такое‏ ‎заявление‏ ‎сделала ‎Урсула‏ ‎фон ‎дер‏ ‎Ляйен ‎вскоре‏ ‎после‏ ‎презентации ‎своего‏ ‎плана ‎перевооружения ‎Европы. ‎Похожие ‎данные‏ ‎в ‎сентябре‏ ‎2024‏ ‎представил ‎экс-глава ‎ЕЦБ‏ ‎Марио ‎Драги.‏ ‎Он ‎подсчитал, ‎что ‎с‏ ‎июня‏ ‎2022 ‎по‏ ‎июнь ‎2023‏ ‎европейцы ‎направили ‎78% ‎своих ‎оборонных‏ ‎расходов‏ ‎на ‎закупки‏ ‎за ‎пределами‏ ‎ЕС. ‎Причем ‎63% ‎из ‎них‏ ‎пришлось‏ ‎на‏ ‎подрядчиков ‎из‏ ‎США. ‎В‏ ‎Европе ‎нет‏ ‎запчастей‏ ‎и ‎возможности‏ ‎обслуживать ‎технику ‎из ‎США ‎самостоятельно,‏ ‎что ‎делает‏ ‎её‏ ‎фактически ‎непригодной ‎к‏ ‎использованию, ‎если‏ ‎американцы ‎решат ‎отвернуться ‎от‏ ‎европейцев,‏ ‎прекратив ‎обслуживание,‏ ‎поставки ‎или‏ ‎лишив ‎доступа ‎к ‎обновлениям ‎программного‏ ‎обеспечения.

5) Армиям‏ ‎всех ‎стран‏ ‎ЕС ‎недостает‏ ‎примерно ‎100 ‎тысяч ‎человек ‎боевого‏ ‎персонала‏ ‎и‏ ‎технических ‎специалистов.‏ ‎Закрыть ‎эту‏ ‎нехватку ‎одними‏ ‎лишь‏ ‎финансовыми ‎вливаниями‏ ‎у ‎Европы ‎вряд ‎ли ‎получится,‏ ‎потому ‎что‏ ‎война‏ ‎и ‎смерть ‎на‏ ‎войне ‎в‏ ‎планах ‎европейского ‎обывателя ‎совершенно‏ ‎точно‏ ‎не ‎значятся.‏ ‎Они ‎привыкли‏ ‎мирно, ‎благополучно ‎и ‎долго ‎жить‏ ‎и‏ ‎умирать ‎здоровыми,‏ ‎тоже ‎самое‏ ‎касается ‎мигрантов ‎со ‎всего ‎мира‏ ‎—‏ ‎не‏ ‎для ‎того‏ ‎они ‎покинули‏ ‎свои ‎страны‏ ‎чтобы‏ ‎убивать, ‎и‏ ‎умирать.

И ‎перевооружение ‎неумолимо ‎связано ‎с‏ ‎экономикой ‎и‏ ‎взаимоотношениями‏ ‎с ‎Россией, ‎ведь‏ ‎в ‎нас‏ ‎они ‎видят ‎своего ‎главного‏ ‎врага.‏ ‎Канал ‎решил‏ ‎заглянуть ‎в‏ ‎историю ‎Российско-немецких ‎отношений ‎примерно ‎10‏ ‎—‏ ‎14 ‎лет‏ ‎назад. ‎Нашли‏ ‎интересное ‎сообщение ‎о ‎том, ‎что‏ ‎Восточный‏ ‎комитет‏ ‎Союза ‎немецкой‏ ‎промышленности ‎совместно‏ ‎с ‎институтом‏ ‎имени‏ ‎Гете ‎выступил‏ ‎в ‎числе ‎организаторов ‎проекта ‎«российско-немецкий‏ ‎перекрестный ‎2013‏ ‎год».

Тогда‏ ‎российские ‎корреспонденты ‎встретились‏ ‎с ‎исполнительным‏ ‎директором ‎комитета ‎г-ном ‎Райнером‏ ‎Линднером,‏ ‎ставшим ‎министром‏ ‎финансов ‎Германии‏ ‎в ‎правительстве ‎О.Шольца, ‎чтобы ‎расспросить‏ ‎его,‏ ‎что ‎изменилось‏ ‎в ‎приоритетах‏ ‎торгово-экономического ‎сотрудничества ‎наших ‎стран ‎после‏ ‎2012‏ ‎года.

Райнер‏ ‎Линднер:

В ‎2012‏ ‎году ‎наш‏ ‎торговый ‎оборот‏ ‎достиг‏ ‎80 ‎миллиардов‏ ‎евро. ‎Это ‎сам ‎по ‎себе‏ ‎очень ‎хороший‏ ‎показатель.‏ ‎Но ‎мы ‎его‏ ‎всегда ‎берем‏ ‎в ‎сравнении ‎с ‎другими‏ ‎странами‏ ‎Европы. ‎Например,‏ ‎если ‎мы‏ ‎учтем, ‎что ‎Австрия ‎или ‎Бельгия‏ ‎достигает‏ ‎лучших ‎показателей‏ ‎торгового ‎оборота,‏ ‎то ‎можно ‎констатировать, ‎что ‎торговый‏ ‎оборот‏ ‎с‏ ‎Россией ‎все‏ ‎же ‎слишком‏ ‎маленький ‎для‏ ‎такого‏ ‎важного ‎государства.‏ ‎Хотя, ‎конечно, ‎Россия ‎наш ‎самый‏ ‎мощный ‎партнер‏ ‎среди‏ ‎стран ‎Восточной ‎Европы,‏ ‎однако ‎в‏ ‎сравнении ‎с ‎западноевропейскими ‎странами‏ ‎торговый‏ ‎оборот ‎с‏ ‎Россией ‎оставляет‏ ‎желать ‎лучшего. ‎Ваша ‎страна ‎пока‏ ‎находится‏ ‎лишь ‎на‏ ‎десятом ‎месте,‏ ‎и, ‎конечно, ‎это ‎не ‎лучшая‏ ‎позиция,‏ ‎чем‏ ‎можно ‎было‏ ‎ожидать, ‎учитывая‏ ‎ее ‎величину‏ ‎и‏ ‎шансы.

Корреспондент:

Но ‎вы‏ ‎рассчитываете, ‎что ‎наше ‎торговое ‎сотрудничество‏ ‎имеет ‎перспективы‏ ‎к‏ ‎росту?

Райнер ‎Линднер:

Есть ‎надежда‏ ‎и ‎даже‏ ‎реальная ‎цифра, ‎которую ‎президент‏ ‎Путин‏ ‎назвал ‎на‏ ‎Ганноверской ‎промышленной‏ ‎ярмарке ‎в ‎апреле ‎этого ‎года‏ ‎—‏ ‎это ‎торговый‏ ‎оборот ‎в‏ ‎100 ‎миллиардов ‎евро. ‎Однако ‎нам‏ ‎важно‏ ‎качество‏ ‎этой ‎торговли.‏ ‎Мы ‎хотели‏ ‎бы, ‎чтобы‏ ‎изменилось‏ ‎соотношение ‎объектов‏ ‎импорта-экспорта. ‎Ведь ‎сейчас ‎большую ‎часть‏ ‎импорта ‎составляют‏ ‎энергоносители,‏ ‎которые, ‎естественно, ‎являются‏ ‎основной ‎частью‏ ‎наших ‎двусторонних ‎торговых ‎связей.‏ ‎Мы‏ ‎их ‎не‏ ‎ставим ‎под‏ ‎вопрос, ‎напротив, ‎мы ‎будем ‎должны‏ ‎и‏ ‎дальше ‎развивать‏ ‎сотрудничество ‎в‏ ‎энергосекторе. ‎Однако ‎мы ‎надеемся, ‎что‏ ‎сможем‏ ‎экспортировать‏ ‎в ‎Россию‏ ‎и ‎технологии.‏ ‎То ‎есть‏ ‎нам‏ ‎важно ‎качество‏ ‎наших ‎экономических ‎отношений, ‎а ‎не‏ ‎только ‎рост‏ ‎сам‏ ‎по ‎себе.

А ‎теперь‏ ‎предлагаем ‎посмотреть,‏ ‎что ‎мы ‎имеем ‎в‏ ‎этой‏ ‎сфере ‎сегодня:‏ ‎Совокупный ‎товарооборот‏ ‎между ‎Германией и ‎Россией в ‎2024 ‎году‏ ‎составил‏ ‎каких-то ‎жалких‏ ‎€9,37 ‎млрд,‏ ‎что ‎существенно ‎меньше, ‎чем ‎в‏ ‎2023-м.‏ ‎Такие‏ ‎данные ‎опубликовало‏ ‎Федеральное ‎статистическое‏ ‎управление ‎ФРГ‏ ‎(Destatis)‏ ‎в ‎феврале‏ ‎2025 ‎года. ‎Сокращение ‎произошло ‎за‏ ‎счет ‎падения‏ ‎как‏ ‎экспорта, ‎так ‎и‏ ‎импорта.

Как ‎передает‏ ‎«Интерфакс», объем ‎германского ‎экспорта ‎в‏ ‎Россию снизился‏ ‎на ‎15,3%‏ ‎до ‎€7,56‏ ‎млрд, ‎а ‎импорт ‎из ‎России‏ ‎уменьшился на‏ ‎49,7% ‎до‏ ‎€1,81 ‎млрд.‏ ‎В ‎декабре ‎2024 ‎года ‎показатели‏ ‎продемонстрировали‏ ‎еще‏ ‎более ‎существенное‏ ‎падение ‎в‏ ‎годовом ‎исчислении.‏ ‎Для‏ ‎справки ‎сообщаем,‏ ‎что ‎по ‎данным ‎Национального ‎статистического‏ ‎бюро ‎Германии,‏ ‎в‏ ‎2012 ‎году ‎валовой‏ ‎внутренний ‎продукт‏ ‎(ВВП) ‎страны, ‎по ‎предварительным‏ ‎оценкам,‏ ‎увеличился ‎на‏ ‎0,7% ‎по‏ ‎сравнению ‎с ‎2011 ‎годом. ‎А‏ ‎по‏ ‎результатам ‎2024‏ ‎года ‎ВВП‏ ‎Германии ‎снизился ‎на ‎0,3% ‎по‏ ‎сравнению‏ ‎с‏ ‎2023 ‎годом,‏ ‎вот ‎это‏ ‎и ‎есть‏ ‎результат‏ ‎санкционной ‎политики‏ ‎«локомотива», ‎превратившегося ‎в ‎«прицепной ‎вагон»,‏ ‎которому ‎как‏ ‎и‏ ‎всему ‎поезду ‎Евросоюза‏ ‎срочно ‎нужен‏ ‎тягач, ‎да ‎только ‎Россия‏ ‎не‏ ‎станет ‎тянуть‏ ‎этот ‎ненужный‏ ‎ей ‎состав, ‎снабжая ‎его ‎дешевым‏ ‎топливом,‏ ‎пусть ‎на‏ ‎дровах ‎едут,‏ ‎как ‎сказал ‎наш ‎президент, ‎а‏ ‎перевооружение‏ ‎Европы‏ ‎выглядит ‎смешным,‏ ‎на ‎данном‏ ‎этапе ‎без‏ ‎американской‏ ‎поддержки ‎это‏ ‎трудновыполнимо.

Жалобы ‎на‏ ‎приложения ‎для ‎дейтинга ‎и ‎проблемы‏ ‎повального ‎одиночества‏ ‎среди‏ ‎людей ‎до ‎30‏ ‎лет, ‎многие‏ ‎из ‎которых ‎не ‎вступали‏ ‎в‏ ‎брак ‎или‏ ‎не ‎имели‏ ‎длительных ‎отношений, ‎знакомы ‎даже ‎тем,‏ ‎кто‏ ‎напрямую ‎от‏ ‎этого ‎не‏ ‎страдает. ‎В ‎связи ‎с ‎этим‏ ‎сегодня‏ ‎стало‏ ‎злободневной ‎модой‏ ‎говорить ‎об‏ ‎«эпидемии ‎одиночества»,‏ ‎о‏ ‎«рыночности» ‎знакомств‏ ‎и ‎прочих ‎трудностях ‎романтической ‎реализации,‏ ‎которая, ‎как‏ ‎кажется‏ ‎(по ‎крайней ‎мере,‏ ‎это ‎постоянно‏ ‎подразумевается), ‎остаётся ‎для ‎субъекта‏ ‎правом‏ ‎совершенно ‎естественным,‏ ‎заповеданным ‎от‏ ‎сотворения ‎мира. ‎Подобные ‎оживлённые ‎обсуждения‏ ‎всегда‏ ‎рисуют ‎сценарий,‏ ‎при ‎котором‏ ‎мы ‎как ‎бы ‎внезапно ‎провалились‏ ‎сквозь‏ ‎пол‏ ‎и ‎оказались‏ ‎в ‎ситуации,‏ ‎где ‎таинство‏ ‎влюблённости‏ ‎и ‎выбора‏ ‎партнёра ‎связаны ‎с ‎тысячью ‎неудобств,‏ ‎каждое ‎из‏ ‎которых‏ ‎с ‎мясом ‎отрывает‏ ‎от ‎сердца‏ ‎субъекта ‎веру ‎в ‎светлое‏ ‎будущее‏ ‎и ‎надежду‏ ‎на ‎исполнение‏ ‎сокровенных ‎желаний. ‎И ‎хотя ‎участники‏ ‎такого‏ ‎обсуждения ‎подозрительно‏ ‎напоминают ‎тех‏ ‎самых ‎«бабок ‎на ‎лавке» ‎(которые‏ ‎тоже‏ ‎заранее‏ ‎знают ‎как‏ ‎именно ‎власть‏ ‎отбирает ‎у‏ ‎них‏ ‎по ‎праву‏ ‎положенное ‎и ‎от ‎природы ‎данное),‏ ‎тем ‎не‏ ‎менее,‏ ‎в ‎этих ‎жалобах‏ ‎имеет ‎смысл‏ ‎(как ‎и ‎всегда ‎в‏ ‎таких‏ ‎случаях) ‎расслышать‏ ‎тревогу ‎субъекта‏ ‎относительно ‎эффектов, ‎которые ‎кажутся ‎ему‏ ‎чужеродными‏ ‎и ‎незнакомыми.

Пожалуй,‏ ‎неспроста ‎самым‏ ‎популярным ‎объяснением ‎этой ‎чужеродности ‎стали‏ ‎жалобы‏ ‎на‏ ‎«рыночный» ‎характер‏ ‎знакомств: ‎чаще‏ ‎всего ‎здесь‏ ‎жалуются‏ ‎на ‎«потребительское‏ ‎отношение» ‎(с ‎обеих ‎сторон), ‎на‏ ‎«нежелание ‎вкладываться»,‏ ‎на‏ ‎«неограниченный ‎выбор» ‎(словно‏ ‎были ‎времена,‏ ‎когда ‎эти ‎вопросы ‎удобно‏ ‎решались‏ ‎через ‎ограничение‏ ‎выбора) ‎и‏ ‎т. ‎д. ‎Т.е. ‎перед ‎нами‏ ‎известные‏ ‎от ‎века‏ ‎жалобы ‎на‏ ‎«упадки ‎нравов», ‎которые ‎по ‎сути‏ ‎стары‏ ‎как‏ ‎мир ‎и‏ ‎ничего ‎нового‏ ‎не ‎могут‏ ‎сказать,‏ ‎тогда ‎как‏ ‎проблему ‎называют ‎именно ‎«новой», ‎доселе‏ ‎невиданной. ‎Кроме‏ ‎того,‏ ‎рыночный ‎(а ‎точнее‏ ‎— ‎обменный)‏ ‎характер ‎романтических ‎знакомств ‎в‏ ‎общем-то‏ ‎никогда ‎не‏ ‎изымался ‎из‏ ‎ситуации, ‎иначе ‎бы ‎не ‎существовало‏ ‎таких‏ ‎феноменов, ‎как‏ ‎«сватовство», ‎«выкуп‏ ‎невесты» ‎и ‎«приданое» ‎— ‎и‏ ‎не‏ ‎похоже,‏ ‎что ‎наличие‏ ‎или ‎отсутствие‏ ‎этих ‎и‏ ‎других‏ ‎«рыночных» ‎переменных‏ ‎непоправимо ‎портило ‎знакомство ‎и ‎не‏ ‎позволяло ‎вступить‏ ‎в‏ ‎заповеданные ‎«отношения». ‎Наоборот,‏ ‎если ‎что‏ ‎и ‎создаёт ‎порчу ‎в‏ ‎данном‏ ‎случае, ‎так‏ ‎это ‎пропажа‏ ‎знания ‎о ‎«рыночном», ‎или ‎теперь‏ ‎уже‏ ‎лучше ‎сказать‏ ‎— ‎культурном‏ ‎характере ‎отношений ‎(как ‎и ‎о‏ ‎культурном‏ ‎характере‏ ‎секса, ‎полностью‏ ‎подчинённого ‎моде).

Проблема‏ ‎сегодняшнего ‎соискателя‏ ‎любви‏ ‎вовсе ‎не‏ ‎в ‎том, ‎что ‎он ‎героически‏ ‎ищет ‎любовь‏ ‎в‏ ‎ситуации ‎всеобщего ‎упадка‏ ‎нравов, ‎а‏ ‎напротив, ‎в ‎том, ‎что‏ ‎он‏ ‎воображает ‎себя‏ ‎лирическим ‎героем,‏ ‎живущим ‎во ‎времена ‎морального ‎разложения,‏ ‎когда‏ ‎намёки ‎на‏ ‎«рыночность» ‎отношений‏ ‎становятся ‎гарантированныим ‎признаками ‎упадка, ‎а‏ ‎«настоящая‏ ‎любовь»‏ ‎добывается ‎героическими‏ ‎усилиями. ‎Иначе‏ ‎говоря, ‎он‏ ‎ведёт‏ ‎себя ‎как‏ ‎литературный ‎персонаж ‎эпохи ‎романтизма, ‎оказываясь‏ ‎в ‎этом‏ ‎смысле‏ ‎полностью ‎поглощённым ‎чисто‏ ‎книжными ‎образами‏ ‎любовных ‎ухаживаний ‎и ‎совершенно‏ ‎неспособным‏ ‎правильно ‎определить‏ ‎происходящее ‎в‏ ‎реальности ‎— ‎скорее ‎он ‎будет‏ ‎в‏ ‎печоринском ‎духе‏ ‎отстаивать ‎свои‏ ‎убеждения, ‎чем ‎задумается ‎о ‎том,‏ ‎что‏ ‎ситуация‏ ‎может ‎быть‏ ‎устроена ‎сложнее,‏ ‎чем ‎литературный‏ ‎образ.‏ ‎За ‎пределами‏ ‎романтического ‎мифа, ‎т. ‎е. ‎там,‏ ‎где ‎встречаются‏ ‎и‏ ‎строят ‎отношения ‎реальные‏ ‎люди, ‎разумеется,‏ ‎всё ‎отдано ‎на ‎откуп‏ ‎моде‏ ‎— ‎иначе‏ ‎говоря, ‎в‏ ‎романтических ‎знакомствах ‎нет ‎ничего ‎«естественного»‏ ‎или‏ ‎«природного», ‎что‏ ‎давалось ‎бы‏ ‎субъекту ‎без ‎облагораживания ‎культурой. ‎Эта‏ ‎область‏ ‎никогда‏ ‎не ‎была‏ ‎личным ‎делом‏ ‎субъекта, ‎поскольку‏ ‎для‏ ‎того, ‎чтобы‏ ‎быть ‎представленным ‎для ‎отношений, ‎требуется‏ ‎посредник ‎—‏ ‎в‏ ‎разное ‎время ‎этим‏ ‎сватовством ‎занимались‏ ‎члены ‎семьи, ‎друзья, ‎коллеги‏ ‎по‏ ‎работе, ‎одноклассники‏ ‎и ‎однокурсники,‏ ‎служители ‎церкви, ‎шаманы ‎и ‎т.‏ ‎д.

Романтизм‏ ‎же ‎предложил‏ ‎упразднить ‎этих‏ ‎посредников, ‎указывая, ‎что ‎они ‎вносят‏ ‎порчу‏ ‎своими‏ ‎намерениями ‎и‏ ‎не ‎дают‏ ‎случиться ‎«искренним‏ ‎чувствам»‏ ‎— ‎собственно,‏ ‎поэтому ‎в ‎романтической ‎литературе ‎любовный‏ ‎запал ‎черпается‏ ‎не‏ ‎из ‎того, ‎что‏ ‎этих ‎посредников‏ ‎нет, ‎а ‎из ‎того,‏ ‎что‏ ‎им ‎можно‏ ‎противостоять, ‎и‏ ‎именно ‎противостояние ‎«бесконечной ‎корысти ‎окружающих»,‏ ‎которые‏ ‎только ‎и‏ ‎ждут, ‎как‏ ‎бы ‎залезть ‎в ‎интимные ‎дела‏ ‎субъекта‏ ‎и‏ ‎устроить ‎их‏ ‎по ‎своему‏ ‎усмотрению, ‎делает‏ ‎романтическую‏ ‎линию ‎столь‏ ‎страстной ‎и ‎роковой. ‎Сегодня ‎же‏ ‎мы ‎наконец‏ ‎можем‏ ‎распробовать ‎плоды ‎революции‏ ‎романтизма, ‎который‏ ‎потребовал ‎отдать ‎субъекту ‎право‏ ‎самому‏ ‎представлять ‎себя‏ ‎для ‎отношений,‏ ‎дабы ‎ничьи ‎шкурные ‎интересы ‎ему‏ ‎не‏ ‎мешали, ‎—‏ ‎именно ‎такую‏ ‎возможность ‎и ‎предоставляет ‎дейтинг-приложение, ‎исключая‏ ‎свах‏ ‎и‏ ‎прочих ‎«заинтересованных‏ ‎посредников», ‎поскольку‏ ‎сайт ‎знакомств‏ ‎заинтересован‏ ‎прежде ‎всего‏ ‎в ‎самоотверженно ‎настроенных ‎платёжеспособных ‎одиночках,‏ ‎а ‎не‏ ‎в‏ ‎количестве ‎созданных ‎«счастливых‏ ‎пар».

Здесь-то ‎и‏ ‎выясняется, ‎что ‎субъект ‎не‏ ‎может‏ ‎справиться ‎с‏ ‎задачей ‎быть‏ ‎своим ‎собственным ‎представителем ‎и ‎не‏ ‎способен‏ ‎показать ‎себя‏ ‎так, ‎чтобы‏ ‎его ‎нафантазированные ‎чаяния ‎обрели ‎почву,‏ ‎—‏ ‎он‏ ‎не ‎может‏ ‎быть ‎сам‏ ‎себе ‎свахой,‏ ‎не‏ ‎может ‎сам‏ ‎за ‎себя ‎ручаться ‎и ‎«рассказать‏ ‎о ‎себе»‏ ‎так,‏ ‎чтобы ‎в ‎этом‏ ‎чувствовалось ‎влияние‏ ‎третьей ‎стороны, ‎которая ‎выступит‏ ‎поручителем‏ ‎и ‎удостоверит‏ ‎его ‎рассказ.‏ ‎Ему/ей, ‎в ‎согласии ‎с ‎мифом‏ ‎романтизма,‏ ‎просто ‎«должны‏ ‎верить», ‎его/её‏ ‎просто ‎«должны ‎понимать», ‎поэтому ‎неудивительно,‏ ‎что‏ ‎предложения‏ ‎подкрепить ‎свою‏ ‎представленность ‎«рыночными»‏ ‎атрибутами ‎расцениваются‏ ‎как‏ ‎оскорбление ‎чистых‏ ‎намерений ‎(оскорбляются ‎как ‎женщины, ‎так‏ ‎и ‎мужчины).‏ ‎Складывается‏ ‎ситуация ‎доступности ‎без‏ ‎доступа: ‎возможность‏ ‎быть ‎представленным ‎без ‎посредников‏ ‎как‏ ‎будто ‎открыта‏ ‎каждому, ‎однако‏ ‎представлять ‎самого ‎себя ‎без ‎привлечения‏ ‎третьей‏ ‎стороны ‎субъект‏ ‎просто ‎не‏ ‎в ‎состоянии, ‎т. ‎е. ‎«слишком‏ ‎большой‏ ‎выбор»‏ ‎оказывается ‎более‏ ‎тонкой ‎иллюзией,‏ ‎но ‎не‏ ‎в‏ ‎духе ‎воплей‏ ‎о ‎том, ‎что ‎можно ‎бесконечно‏ ‎свайпать ‎и‏ ‎поэтому‏ ‎«никого ‎по-настоящему ‎не‏ ‎ценят», ‎а‏ ‎напротив, ‎— ‎выбрать ‎невозможно,‏ ‎поскольку‏ ‎никто ‎не‏ ‎выходит ‎достаточно‏ ‎представленным. ‎Поэтому ‎не ‎стоит ‎удивляться,‏ ‎что‏ ‎женщины ‎ведут‏ ‎себя ‎так,‏ ‎словно ‎они ‎на ‎своих ‎трёх-пяти‏ ‎фотографиях‏ ‎уже‏ ‎представлены ‎во‏ ‎всём ‎великолепии,‏ ‎но ‎их‏ ‎не‏ ‎оценили ‎по‏ ‎достоинству, ‎а ‎мужчины ‎— ‎словно‏ ‎им ‎никак‏ ‎не‏ ‎удаётся ‎произвести ‎нужное‏ ‎впечатление, ‎чтобы‏ ‎«зацепить».

Все ‎оскорблены, ‎но ‎никто‏ ‎даже‏ ‎близко ‎не‏ ‎подходит ‎к‏ ‎тому, ‎чтобы ‎понять ‎что ‎происходит‏ ‎—‏ ‎скорее ‎можно‏ ‎рассчитывать, ‎что‏ ‎субъект ‎станет ‎частью ‎сообщества ‎мужской‏ ‎солидарности,‏ ‎инцелов‏ ‎или ‎радикальных‏ ‎феминисток, ‎чем‏ ‎правильно ‎поставит‏ ‎вопрос‏ ‎о ‎том,‏ ‎с ‎каким ‎затруднением ‎он ‎столкнулся.‏ ‎Его ‎политическая‏ ‎воля‏ ‎забегает ‎вперёд, ‎чтобы‏ ‎под ‎эгидой‏ ‎очередной ‎«борьбы ‎с ‎угнетением»‏ ‎или‏ ‎«несправедливостью» ‎побыстрее‏ ‎подействовать ‎и‏ ‎всё ‎перевернуть, ‎вместо ‎того, ‎чтобы‏ ‎правильно‏ ‎поставить ‎вопрос‏ ‎и ‎продумать‏ ‎происходящее. ‎И ‎эта ‎не-представленность ‎вновь‏ ‎вызывает‏ ‎в‏ ‎субъекте ‎тревогу,‏ ‎поскольку ‎напоминает‏ ‎ему, ‎что‏ ‎он‏ ‎находится ‎во‏ ‎власти ‎означающих, ‎и ‎без ‎их‏ ‎посредничества ‎не‏ ‎может‏ ‎быть ‎представлен, ‎независимо‏ ‎от ‎того,‏ ‎сколько ‎он ‎прикладывает ‎усилий‏ ‎для‏ ‎реализации ‎своей‏ ‎литературной ‎фантазии.‏ ‎И ‎заодно ‎показывая, ‎что ‎эти‏ ‎означающие‏ ‎«не ‎работают‏ ‎на ‎него»‏ ‎и ‎не ‎ведут ‎себя ‎так,‏ ‎как‏ ‎ему‏ ‎нужно, ‎—‏ ‎у ‎них‏ ‎своя ‎игра,‏ ‎и‏ ‎он ‎в‏ ‎ней ‎вовсе ‎не ‎главный ‎приз‏ ‎и ‎даже‏ ‎не‏ ‎всегда ‎приглашённый ‎участник.