Созерцание и любовь

Ричард Рор называет передачу любви великим даром Франциска Ассизского:

Созерцательные умы и сердца, такие как у Франциска и Клэр, одни готовы передавать Великую Тайну из века в век и от человека к человеку. Утилитарный и расчетливый ум искажает суть послания. Созерцательный, недуальный ум по своей природе создает великое «общение святых», которое настолько очевидно, рассеяно, скрыто и аморфно, что никто не может сказать: «Вот оно» или «Вот оно», но вместо этого оно всегда «среди вас» (Лк. 17:21) — невидимое и неинтересное для большинства, но очевидное и экстатическое для тех, кто ищет (см. Мф. 22:14).

От Троицы к Иисусу начинается энергичное движение получения и отдачи Любви. Затем от Иисуса ко многим — Франциску и Кларе, Бонавентуре и Дунсу Скоту, Терезе из Лизье, Тейяру де Шардену, Матери Терезе, Томасу Мертону, Дороти Дэй, Папе Франциску, а теперь и нам самим — мы все являемся частью этого великого шествия, «партнерами в триумфальном шествии Бога», как называет это Павел, «распространяя повсюду знание Бога, как сладкий запах» (2 Коринфянам 2: 14), в гораздо большей степени передавая подлинную жизнь и любовь, чем просто идеи или доктрины.

Примечательно, что результаты исследований зеркальных нейронов практически доказывают, что это энергичное движение имеет место даже на физиологическом и межличностном уровне. Это не просто благочестивая поэзия. Если мы никогда не получали взгляда любви, у нас даже нет нейронной способности передать его. Мы не можем по-настоящему представить себе любовь, а тем более передать ее, пока не смиримся с тем, что кто-то — Бог, другой человек или даже животное — может полностью принять нас такими, какие мы есть.

История человечества — это одна гигантская волна незаслуженной благодати, и каждый из нас сейчас — еще одна волна, разбивающаяся о песок времени, подгоняемая множеством волн позади нас. Мы — полностью любимые и усыновленные дети в единой вечной семье Бога, которая открыта для всех. Принятие такой объективной истины — это лучшее и глубочайшее понимание того, как Воскресший Христос распространяет Свое прощающее сердце через всю историю. Это Любовь, которую мы передаем из века в век — даже саму Божью любовь.

Наша единственная святость — в участии и отдаче Телу Любви, а не в каком-либо частном исполнении. Именно это соединение рук из поколения в поколение все еще может — и будет — менять мир, потому что Любовь едина, и этой Любовью либо делятся и передают ее дальше, либо это вовсе не Великая Любовь. Единая Любовь всегда жаждет, и, по сути, такая жажда как раз и свидетельствует о том, что мы имеем дело с чем-то божественным и вечным.

Революция Франциска все еще в процессе, и она не может не состояться, потому что она есть не что иное, как определенное разворачивание самой Любви, которая, как заявляет Павел, «никогда не перестает» (1-е Коринфянам 13:8).