Снова про ИИ — Эрик Шмидт, наш враг

Всем ‎привет,‏ ‎мишени ‎страж-птиц!

В ‎августе ‎бывший ‎гендиректор‏ ‎Гугла ‎Эрик‏ ‎Шмидт‏ ‎дал ‎интервью ‎в‏ ‎Стэнфорде. ‎Интервью‏ ‎якобы ‎через ‎пару ‎дней‏ ‎удалили‏ ‎с ‎Ютуба,‏ ‎потому ‎что‏ ‎Шмидт ‎там ‎сказал ‎такие ‎вещи,‏ ‎ну‏ ‎прям ‎такие,‏ ‎что ‎ух.

На‏ ‎самом ‎деле ‎интервью ‎легко ‎найти,‏ ‎как‏ ‎и‏ ‎транскрипт.

Это ‎довольно‏ ‎познавательное ‎чтение,‏ ‎хотя ‎и‏ ‎длинное,‏ ‎почти ‎на‏ ‎30 ‎страниц. ‎Ниже ‎— ‎основные‏ ‎пункты ‎интервью,‏ ‎показавшиеся‏ ‎мне ‎важными.

Кто ‎такой‏ ‎Шмидт, ‎и‏ ‎почему ‎так ‎важно ‎его‏ ‎мнение

Почему‏ ‎его ‎лекции‏ ‎достаточно ‎для‏ ‎понимания ‎отношения ‎американцев ‎— ‎индустрии‏ ‎ИИ,‏ ‎«дипстейта», ‎Госдепа,‏ ‎Пентагона ‎и‏ ‎американской ‎разведки ‎к ‎будущему ‎ИИ?

Шмидт‏ ‎—‏ ‎один‏ ‎из ‎главных‏ ‎управляющих ‎ИТ-индустрией‏ ‎США, ‎круче‏ ‎Маска‏ ‎и ‎Гейтса,‏ ‎потому ‎что ‎гораздо ‎более ‎тесно‏ ‎связан ‎с‏ ‎государством‏ ‎и ‎принятием ‎решений.

Я‏ ‎лично ‎с‏ ‎ним ‎не ‎знаком, ‎хотя‏ ‎видел‏ ‎на ‎конференциях‏ ‎на ‎сцене‏ ‎(в ‎отличие ‎от ‎его ‎подопечного‏ ‎Брина,‏ ‎с ‎которым‏ ‎я ‎пару‏ ‎раз ‎сидел ‎в ‎ресторане ‎и‏ ‎переписывался).‏ ‎В‏ ‎видео ‎он‏ ‎как-то ‎на‏ ‎себя ‎не‏ ‎очень‏ ‎похож — без ‎очков‏ ‎и ‎сильно ‎похудевший ‎с ‎лица.‏ ‎Ему ‎64‏ ‎года,‏ ‎вроде ‎бы ‎он‏ ‎бодр. ‎Может‏ ‎быть, ‎болен.

Можно ‎почитать ‎про‏ ‎него‏ ‎английскую ‎Википедию‏ ‎(она ‎полнее‏ ‎и ‎откровеннее– ‎и ‎там ‎про‏ ‎Шмидта‏ ‎можно ‎хвалиться‏ ‎связями ‎с‏ ‎разведкой ‎и ‎Пентагоном).

American ‎businessman ‎and‏ ‎former‏ ‎software‏ ‎engineer ‎who‏ ‎served ‎as‏ ‎the ‎CEO‏ ‎of‏ ‎Google ‎from‏ ‎2001 ‎to ‎2011 ‎and ‎as‏ ‎the ‎company’s‏ ‎executive‏ ‎chairman ‎from ‎2011‏ ‎to ‎2015.‏ ‎He ‎also ‎served ‎as‏ ‎the‏ ‎executive ‎chairman‏ ‎of ‎parent‏ ‎company ‎Alphabet ‎Inc. ‎from ‎2015‏ ‎to‏ ‎2017, ‎and‏ ‎Technical ‎Advisor‏ ‎at ‎Alphabet ‎from ‎2017 ‎to‏ ‎2020.‏ ‎In‏ ‎April ‎2022,‏ ‎the ‎Bloomberg‏ ‎Billionaires ‎Index estimated‏ ‎his‏ ‎net ‎worth‏ ‎to ‎be ‎US$25.1 ‎billion.

В ‎«нашей»,‏ ‎то ‎есть‏ ‎русскоязычной,‏ ‎Педивикии, ‎конечно, ‎не‏ ‎пишут ‎прямо,‏ ‎что ‎Шмидт ‎— ‎профессиональный‏ ‎разведчик.‏ ‎Его ‎поставили‏ ‎в ‎Гугл‏ ‎в ‎начале ‎2000-х ‎присматривать ‎за‏ ‎бодрыми‏ ‎аспирантами ‎Ларри‏ ‎и ‎Сергеем.

Гениальные‏ ‎Ларри ‎и ‎Сергей ‎тоже, ‎в‏ ‎общем-то,‏ ‎изначально‏ ‎работали ‎на‏ ‎разведку ‎—‏ ‎они ‎ещё‏ ‎в‏ ‎1993-94 ‎годах‏ ‎получили ‎на ‎будущий ‎Гугл ‎деньги‏ ‎и ‎куратора‏ ‎от‏ ‎Горного ‎Форума, ‎а‏ ‎потом ‎инвестиции‏ ‎от ‎In-Q-Tel, ‎Ит-фонда ‎ЦРУ.

Вот‏ ‎тут‏ ‎на ‎D-Russia‏ ‎у ‎Андрея‏ ‎Анненкова ‎можно ‎прочесть большое ‎американское ‎расследование‏ ‎того,‏ ‎как ‎ЦРУ‏ ‎создавало ‎Гугл.

Шмидт‏ ‎работал ‎гендиректором ‎(CEO) ‎Гугла ‎почти‏ ‎20‏ ‎лет,‏ ‎стал ‎акционером,‏ ‎миллиардером ‎и‏ ‎т. ‎п.‏ ‎Естественно,‏ ‎он ‎был‏ ‎связным ‎ИТ-индустрии ‎с ‎«разведсообществом» ‎и‏ ‎Пентагоном, ‎организовывая‏ ‎такие‏ ‎штуки, ‎как ‎покупка‏ ‎Гуглом ‎проекта‏ ‎Keyhole ‎и ‎превращение ‎его‏ ‎в‏ ‎Google ‎Earth‏ ‎с ‎закрытой,‏ ‎гораздо ‎более ‎точной ‎версией ‎геопространственной‏ ‎системы‏ ‎для ‎разведки,‏ ‎и ‎кучу‏ ‎других ‎госконтрактов ‎с ‎Пентагоном ‎и‏ ‎разведкой.

Он‏ ‎был‏ ‎советником ‎при‏ ‎президенте ‎США‏ ‎по ‎инфобезопасности,‏ ‎главой‏ ‎разных ‎правительственных‏ ‎и ‎сенатских ‎комиссий, ‎несколько ‎лет‏ ‎работал ‎в‏ ‎Пентагоне‏ ‎(об ‎этом ‎ниже).‏ ‎Всё ‎это‏ ‎время ‎он ‎занимался ‎по‏ ‎сути‏ ‎искусственным ‎интеллектом.

Сейчас‏ ‎он ‎прямо‏ ‎занялся ‎боевым ‎ИИ, ‎об ‎этом‏ ‎тоже‏ ‎ниже.

Место ‎августовской‏ ‎встречи, ‎Стэнфорд‏ ‎— ‎тоже ‎не ‎проходное ‎место.‏ ‎Там,‏ ‎собственно,‏ ‎и ‎был‏ ‎сделан ‎Гугл‏ ‎(хоть ‎и‏ ‎по‏ ‎приказу ‎и‏ ‎на ‎деньги ‎Горного ‎Форума).

Интересны ‎даже‏ ‎не ‎сами‏ ‎прогнозы‏ ‎Шмидта ‎(которые ‎во‏ ‎многом ‎сформулированы‏ ‎как ‎«вы ‎даже ‎не‏ ‎представляете,‏ ‎что ‎будет,‏ ‎что ‎будет,‏ ‎вапще»), ‎а ‎то, ‎как ‎и‏ ‎что‏ ‎наши ‎враги‏ ‎думают, ‎что‏ ‎считают ‎важным, ‎куда ‎планируют ‎идти.

Прав‏ ‎ли‏ ‎Шмидт,‏ ‎не ‎прав,‏ ‎продвигает ‎ли‏ ‎он ‎в‏ ‎том‏ ‎числе ‎свой‏ ‎коммерческий ‎интерес ‎или ‎борется ‎за‏ ‎величие ‎Америки‏ ‎—‏ ‎но ‎слушать ‎там‏ ‎будут ‎именно‏ ‎его ‎и ‎таких, ‎как‏ ‎он.

Ниже‏ ‎— ‎выжимка‏ ‎основных ‎смыслов‏ ‎из ‎транскрипта, ‎взятого ‎с ‎Гитхаба.

Зачем‏ ‎делать‏ ‎дайджесты ‎руками

Я‏ ‎мог ‎бы‏ ‎поручить ‎это ‎ЧатЖПТ ‎— ‎перевести‏ ‎на‏ ‎русский‏ ‎и ‎собрать‏ ‎«дайджест», ‎«саммари».‏  ‎Или ‎наоборот‏ ‎—‏ ‎собрать ‎дайджест‏ ‎и ‎перевести. ‎На ‎моём ‎месте‏ ‎сейчас ‎так‏ ‎поступил‏ ‎бы ‎каждый.

Конечно, ‎я‏ ‎этого ‎делать‏ ‎не ‎стал. ‎Например, ‎потому,‏ ‎что‏ ‎я ‎сам‏ ‎в ‎таком‏ ‎дайджесте ‎увидел ‎бы  ‎только ‎то,‏ ‎что‏ ‎машина ‎туда‏ ‎добавила, ‎сочла‏ ‎важным  ‎— ‎но ‎не ‎увидел‏ ‎бы‏ ‎того,‏ ‎что ‎она‏ ‎выбросила, ‎сочтя‏ ‎неважным. ‎А‏ ‎отбрасывать‏ ‎— ‎не‏ ‎менее ‎важное ‎и ‎ответственное ‎дело.

То‏ ‎есть ‎делегировать‏ ‎машине‏ ‎составление ‎дайджеста ‎—‏ ‎это ‎делегировать‏ ‎ей ‎принятие ‎решений ‎о‏ ‎том,‏  ‎что ‎важно,‏ ‎а ‎что‏ ‎— ‎нет, ‎а ‎не ‎просто‏ ‎поручать‏ ‎«рутинную ‎работу»‏ ‎по ‎«смысловому‏ ‎сжатию ‎текста».

И ‎это ‎значит, ‎между‏ ‎прочим,‏ ‎что‏ ‎при ‎использовании‏ ‎суммаризатора  ‎вы‏ ‎даёте ‎ваше‏ ‎согласие‏ ‎на ‎то,‏ ‎что ‎в ‎голове ‎не ‎останется‏ ‎ничего, ‎кроме‏ ‎этого‏ ‎машинного ‎либретто, ‎а‏ ‎также ‎на‏ ‎то, ‎что ‎не ‎будут‏ ‎нагружены‏ ‎нейроны ‎в‏ ‎ходе ‎чтения‏ ‎полного ‎текста ‎и ‎не ‎будут‏ ‎сформированы‏ ‎новые ‎нервные‏ ‎связи. ‎То‏ ‎есть ‎делегирование ‎ЧатЖПТ ‎— ‎это‏ ‎отказ‏ ‎от‏ ‎думания.

А ‎зачем‏ ‎же ‎это‏ ‎нужно? ‎Даже‏ ‎если‏ ‎жопота ‎хорошо‏ ‎это ‎делает.

Допустим, ‎ваш ‎сосед ‎трахал‏ ‎бы ‎вашу‏ ‎жену‏ ‎гораздо ‎лучше ‎вас‏ ‎— ‎он‏ ‎красивее, ‎моложе, ‎да ‎и‏ ‎либидо‏ ‎у ‎него‏ ‎получше ‎и‏ ‎побольше. ‎Казалось ‎бы, ‎надо ‎делегировать?‏ ‎Всем‏ ‎же ‎будет‏ ‎лучше.

В ‎общем,‏ ‎вы ‎как ‎хотите, ‎а ‎я‏ ‎всё-таки‏ ‎просуммирую‏ ‎Шмидта ‎сам.‏ ‎Я ‎выбрал‏ ‎то, ‎что‏ ‎интересно‏ ‎мне, ‎в‏ ‎меру ‎моего ‎понимания ‎проблем ‎ИИ.

Основные‏ ‎пункты ‎интервью‏ ‎Шмидта

«Вещи‏ ‎в ‎области ‎ИИ‏ ‎развиваются ‎так‏ ‎быстро, ‎что ‎нужно ‎каждые‏ ‎6‏ ‎месяцев ‎давать‏ ‎новое ‎выступление‏ ‎о ‎том, ‎какие ‎будут ‎перспективы»‏ ‎—‏ ‎сказал ‎Шмидт‏ ‎в ‎начале‏ ‎разговора.

Прежде ‎всего ‎— ‎о ‎собственно‏ ‎технологиях.

Технологии

Шмидт‏ ‎указывает‏ ‎на ‎три‏ ‎основных ‎особенности‏ ‎текущей ‎ситуации‏ ‎в‏ ‎ИИ, ‎ключевые‏ ‎технологии.

1.     Огромные ‎«контекстные ‎окна». Сейчас ‎Большие ‎языковые‏ ‎модели ‎(LLM))позволяют‏ ‎иметь‏ ‎«контекстное ‎окно» ‎на‏ ‎миллион ‎слов.‏ ‎То ‎есть ‎не ‎просто‏ ‎анализировать‏ ‎такие ‎контексты,‏ ‎но ‎и‏ ‎по ‎сути ‎давать ‎их ‎в‏ ‎виде‏ ‎промта, ‎запроса‏ ‎к ‎LLM.‏ ‎«Вы ‎можете ‎задать ‎вопрос ‎из‏ ‎миллиона‏ ‎слов».‏ ‎И ‎самые‏ ‎крутые ‎компании‏ ‎(OpenAI ‎и‏ ‎Anthropic)‏ ‎уже ‎идут‏ ‎к ‎окну ‎в ‎10 ‎миллионов.

2.     ИИ-агенты. Здесь‏ ‎он ‎не‏ ‎останавливался‏ ‎подробно. ‎Это ‎некие‏ ‎россыпные, ‎самостоятельные‏ ‎прикладные ‎программы ‎ИИ, ‎использующие‏ ‎LLM.‏ ‎Но ‎вообще‏ ‎сейчас ‎стартапная‏ ‎истерия ‎про ‎«агенты» ‎— ‎довольно‏ ‎яростная.

3.     «Текст‏ ‎в ‎действие»‏ ‎вместо ‎«текст‏ ‎в ‎текст». Вместо ‎генерации ‎текстов ‎теперь‏ ‎к‏ ‎LLM‏ ‎будут ‎присоединять‏ ‎действия. То ‎есть‏ ‎получаем ‎на‏ ‎входе‏ ‎текст, ‎на‏ ‎выходе ‎исполняем ‎программу ‎на ‎Питоне.‏ ‎«Language ‎to‏ ‎Python».‏ ‎Питон ‎не ‎очень‏ ‎нравится ‎самому‏ ‎Эрику, ‎но ‎этот ‎язык‏ ‎в‏ ‎любом ‎случае‏ ‎доминирует. ‎А‏ ‎сейчас ‎появился ‎новый ‎язык ‎—‏ ‎Mojo,‏ ‎созданный ‎специально‏ ‎для ‎«программирования‏ ‎ИИ», ‎вот ‎этих ‎реакций ‎на‏ ‎промты.

Шмидт‏ ‎иллюстрирует‏ ‎использование ‎агентов‏ ‎и ‎действий‏ ‎таким ‎образом:

Вам‏ ‎не‏ ‎нравится ‎Тикток,‏ ‎его ‎сейчас ‎забанят ‎в ‎США?‏ ‎Дайте ‎команду‏ ‎LLM‏ ‎создать ‎свой ‎Тикток,‏ ‎украсть ‎оттуда‏ ‎интерфейс, ‎перекачать ‎всю ‎музыку‏ ‎и‏ ‎видео, ‎опубликовать,‏ ‎проверить, ‎взлетает‏ ‎ли ‎сервис, ‎изменить ‎интерфейс, ‎попробовать‏ ‎ещё‏ ‎раз ‎и‏ ‎т. ‎п.‏ ‎

По ‎сути ‎у ‎каждого ‎может‏ ‎оказаться‏ ‎свой‏ ‎ручной ‎программист,‏ ‎послушный ‎и‏ ‎исполнительный, ‎без‏ ‎обычной‏ ‎надменности ‎и‏ ‎неуправляемости ‎программистов.

Нужно ‎понимать ‎также, ‎что‏ ‎в ‎мире‏ ‎ИИ‏ ‎возникла ‎монополия ‎компании‏ ‎Nvidia. ‎Она‏ ‎связана ‎даже ‎не ‎с‏ ‎тем,‏ ‎что ‎все‏ ‎ИИ-разработчики ‎и‏ ‎ИИ-системы ‎работают ‎на ‎графических ‎картах‏ ‎этой‏ ‎компании, ‎а‏ ‎с ‎тем,‏ ‎что ‎весь ‎код ‎ИИ ‎в‏ ‎мире‏ ‎оптимизирован‏ ‎под ‎CUDA‏  ‎— ‎по‏ ‎сути, ‎язык‏ ‎Nvidia‏ ‎для ‎графических‏ ‎карт. ‎«Это ‎как ‎язык ‎С‏ ‎для ‎обычных‏ ‎процессоров».

Все‏ ‎популярные ‎опенсорсные ‎библиотеки‏ ‎для ‎ИИ‏ ‎оптимизированы ‎под ‎CUDA, ‎и‏ ‎ни‏ ‎подо ‎что‏ ‎другое.  ‎Поэтому‏ ‎Nvidia ‎и ‎стоит ‎2 ‎триллиона‏ ‎долларов.‏ ‎Интел ‎и‏ ‎AMD ‎пытаются‏ ‎догнать, ‎делают ‎фабрики ‎в ‎Корее,‏ ‎но‏ ‎отстали.‏ ‎Возможно, ‎нагонят,‏ ‎если ‎создадут‏ ‎следующую ‎архитектуру‏ ‎под‏ ‎ИИ.

Ну ‎и‏ ‎вообще ‎все ‎эти ‎сотни ‎миллиардов,‏ ‎которые ‎идут‏ ‎в‏ ‎индустрию ‎ИИ, ‎рано‏ ‎или ‎поздно‏ ‎должны ‎просочиться ‎в ‎энергетику,‏ ‎потому‏ ‎что ‎электричества‏ ‎уже ‎не‏ ‎хватает. ‎Следующий ‎бум ‎инвестирования ‎будет‏ ‎в‏ ‎генерирующих ‎мощностях‏ ‎в ‎том‏ ‎числе.

Организация ‎инноваций ‎в ‎США

Раньше ‎Шмидт‏ ‎инвестировал‏ ‎в‏ ‎малые ‎компании,‏ ‎потому ‎что‏ ‎они ‎креативнее‏ ‎и‏ ‎быстрее.

Но ‎сейчас‏ ‎он ‎засомневался. ‎Похоже, ‎пришло ‎время‏ ‎«больших ‎батальонов».‏ ‎Для‏ ‎создания ‎больших ‎моделей‏ ‎нужны ‎десятки‏ ‎или ‎сотни ‎миллиардов ‎долларов.

А‏ ‎вот‏ ‎Гугл ‎уже‏ ‎не ‎торт.‏ ‎Когда-то ‎в ‎Гугле ‎были ‎крутые‏ ‎инновации,‏ ‎Питер ‎Норвиг‏ ‎придумал ‎«трансформеры»‏ ‎и ‎т. ‎п. ‎Но ‎сейчас‏ ‎они‏ ‎разленились,‏ ‎разрешают ‎работать‏ ‎удалённо, ‎уходить‏ ‎раньше,  ‎ценят‏ ‎«жизненный‏ ‎баланс», ‎на‏ ‎работу ‎ходят ‎раз ‎в ‎неделю.‏ ‎И ‎гендиректор‏ ‎(индус‏ ‎Сундар), ‎похоже, ‎не‏ ‎догоняет, ‎что‏ ‎надо ‎делать ‎(вот ‎из-за‏ ‎этого,‏ ‎скорее ‎всего‏ ‎и ‎снесли‏ ‎интервью ‎с ‎Тюбика ‎— ‎индус‏ ‎приказал,‏ ‎ИА).

Стартапы ‎их‏ ‎сожрут, ‎потому‏ ‎что ‎люди ‎там ‎работают ‎24×7‏ ‎и‏ ‎основатели‏ ‎всех  ‎подгоняют.‏ ‎Вот, ‎допустим,‏ ‎Илон ‎Маск‏ ‎работает‏ ‎24 ‎в‏ ‎сутки, ‎летает ‎по ‎миру, ‎шевелится.

А‏ ‎ещё ‎нужно‏ ‎подключать‏ ‎американские ‎университеты, ‎у‏ ‎них ‎другой‏ ‎взгляд ‎на ‎науку ‎ИИ,‏ ‎но‏ ‎им ‎не‏ ‎хватает ‎мощностей,‏ ‎надо ‎дать ‎эти ‎мощности ‎учёным.

Геополитика‏ ‎и‏ ‎борьба ‎с‏ ‎Китаем

Шмидт ‎несколько‏ ‎последних ‎лет ‎был ‎главой ‎правительственной‏ ‎комиссии‏ ‎по‏ ‎ИИ, ‎она‏ ‎выпустила ‎отчёт‏ ‎на ‎752‏ ‎страницы.‏ ‎По ‎его‏ ‎итогам ‎был ‎принят ‎Chip ‎Act,‏ ‎готовился ‎байденовский‏  ‎AI‏ ‎Act ‎(самый ‎длинный‏ ‎президентский ‎указ‏ ‎в ‎истории ‎США) ‎и‏ ‎много‏ ‎других ‎законов‏ ‎и ‎актов‏ ‎об ‎ИИ. ‎Наложили ‎фактический ‎запрет‏ ‎на‏ ‎продажу ‎чипов‏ ‎Nvidia ‎в‏ ‎Китай.

Сейчас ‎в ‎этой ‎гонке ‎могут‏ ‎участвовать‏ ‎только‏ ‎немногие ‎страны,‏ ‎для ‎этого‏ ‎нужны ‎огромные‏ ‎деньги‏ ‎и ‎очень‏ ‎много ‎талантливых ‎кадров. ‎По ‎сути‏ ‎— ‎это‏ ‎только‏ ‎Китай. ‎Китай ‎отстаёт‏ ‎от ‎США‏ ‎на ‎несколько ‎лет, ‎китайцы‏ ‎в‏ ‎ярости, ‎а‏ ‎американцам ‎этот‏ ‎разрыв ‎надо ‎сохранять ‎всеми ‎силами.

Остальным‏ ‎надо‏ ‎к ‎кому-то‏ ‎прибиться. ‎Следующие‏ ‎10 ‎стран ‎в ‎рейтинге ‎ИИ‏ ‎—‏ ‎это‏ ‎союзники ‎США‏ ‎или ‎тесно‏ ‎связаны ‎с‏ ‎американскими‏ ‎союзниками.

Индии, ‎Корее,‏ ‎Тайваню, ‎Японии ‎надо ‎прислониться ‎к‏ ‎США, ‎это‏ ‎очевидно.

А‏ ‎вот ‎Евросоюз ‎обречён‏ ‎из-за ‎своей‏ ‎бюрократии. ‎Шмидт ‎потратил ‎10‏ ‎лет‏ ‎на ‎борьбу‏ ‎с ‎ними,‏ ‎но ‎они ‎по-прежнему ‎ограничивают ‎исследования.‏ ‎Единственный,‏ ‎кто ‎борется‏ ‎с ‎бюрократией‏ ‎Брюсселя ‎— ‎это ‎Макрон ‎(личный‏ ‎друг‏ ‎Шмидта),‏ ‎так ‎что‏ ‎у ‎Франции‏ ‎есть ‎какой-то‏ ‎шанс.‏ ‎У ‎Германии‏ ‎шансов ‎нет, ‎по ‎мнению ‎Шмидта.

Национальная‏ ‎безопасность

Рисков ‎в‏ ‎области‏ ‎ИИ ‎много: ‎если‏ ‎ИИ ‎научился‏ ‎какой-то ‎дряни, ‎вы ‎можете‏ ‎не‏ ‎подозревать ‎об‏ ‎этом ‎—‏ ‎потому ‎что ‎не ‎знаете, ‎как‏ ‎его‏ ‎про ‎эту‏ ‎дрянь ‎спросить,‏ ‎чтобы ‎её ‎выявить.

Все ‎эти ‎законы,‏ ‎принимаемые‏ ‎в‏ ‎том ‎числе‏ ‎по ‎инициативе‏ ‎комиссии ‎Шмидта,‏ ‎должны‏ ‎как-то ‎снизить‏ ‎риски ‎ИИ. ‎В ‎частности, ‎если‏ ‎у ‎какого-то‏ ‎коммерческого‏ ‎игрока ‎оказывается ‎в‏ ‎руках ‎вычислительная‏ ‎мощность ‎выше ‎определённого ‎порога,‏ ‎он‏ ‎должен ‎докладывать‏ ‎правительству, ‎что‏ ‎и ‎зачем ‎он ‎делает.

Однако ‎сейчас‏ ‎уже‏ ‎разрабатывают ‎технологии‏ ‎распределённого ‎обучения‏ ‎(federative ‎training), ‎чтобы ‎обучать ‎ИИ‏ ‎по‏ ‎кусочкам,‏ ‎а ‎потом‏ ‎объединять ‎—‏ ‎и ‎так‏ ‎обходить‏ ‎эти ‎пороги‏ ‎и ‎проклятие ‎«больших ‎батальонов» ‎—‏ ‎необходимость ‎огромных‏  ‎денег‏ ‎и  ‎энергии. ‎За‏ ‎этим ‎тоже‏ ‎нужно ‎следить ‎правительству.

Война

Шмидт ‎занимается‏ ‎военным‏ ‎ИИ. ‎Он‏ ‎семь ‎лет‏ ‎был ‎советником ‎министра ‎обороны ‎США.‏ ‎Он‏ ‎пытался ‎изменить‏ ‎то, ‎как‏ ‎Министерство ‎обороны ‎тратит ‎деньги ‎и‏ ‎управляет‏ ‎обороной‏ ‎и ‎армией.‏ ‎«Сам-то ‎я‏ ‎армию ‎не‏ ‎очень‏ ‎люблю, ‎но‏ ‎это ‎очень ‎дорогая ‎вещь, ‎я‏ ‎хотел ‎как-то‏ ‎там‏ ‎всё ‎упорядочить».

Не ‎очень‏ ‎преуспел, ‎но‏ ‎в ‎любом ‎случае ‎военные‏ ‎дали‏ ‎Шмидту ‎медаль.‏ ‎Он ‎шутит:‏ ‎«видимо, ‎у ‎них ‎принято ‎давать‏ ‎медали‏ ‎за ‎неудачи».

Тогда‏ ‎он ‎занялся‏ ‎частной ‎разработкой ‎военных ‎технологий, ‎создав‏ ‎в‏ ‎том‏ ‎числе ‎компанию‏ ‎Белый ‎Аист, производящую‏ ‎боевые ‎дроны‏ ‎и‏ ‎работающую ‎в‏ ‎Европе ‎и ‎на ‎Украине.

Объясняет ‎он‏ ‎это ‎обычным‏ ‎американским‏ ‎враньём ‎типа ‎«когда‏ ‎я ‎увидел,‏ ‎как ‎русские ‎из ‎танков‏ ‎уничтожают‏ ‎дома ‎с‏ ‎пожилыми ‎женщинами‏ ‎и ‎детьми, ‎я ‎пришёл ‎в‏ ‎ярость,‏ ‎понял, ‎что‏ ‎надо ‎это‏ ‎прекратить, ‎и ‎решил ‎заняться ‎военным‏ ‎ИИ».

Основная‏ ‎цель‏ ‎компаний ‎Шмидта:

а)‏ ‎превратить ‎войну‏ ‎в ‎войну‏ ‎роботов,‏ ‎и

б) ‎сделать‏ ‎боевых ‎роботов ‎максимально ‎дешёвыми. ‎Чтобы‏ ‎дроны ‎за‏ ‎500‏ ‎тысяч ‎долларов, ‎а‏ ‎лучше ‎за‏ ‎500 ‎долларов ‎уничтожали ‎танки‏ ‎за‏ ‎5 ‎миллионов.

Нужно‏ ‎сделать ‎бессмысленными‏ ‎танки, ‎артиллерию. ‎Нужно ‎вообще ‎прекратить‏ ‎войны‏ ‎на ‎земле,‏ ‎с ‎захватом‏ ‎территории. ‎Американцы ‎должны ‎уметь ‎наказывать‏ ‎агрессоров‏ ‎за‏ ‎наземные ‎вторжения‏ ‎настолько ‎сильно,‏ ‎чтобы ‎сделать‏ ‎вторжения‏ ‎бессмысленными.

Кроме ‎того,‏ ‎очевидно, ‎что ‎нападение ‎сейчас ‎имеет‏ ‎огромное ‎преимущество‏ ‎перед‏ ‎защитой, ‎потому ‎что‏ ‎нападающий ‎сейчас‏ ‎всегда ‎может ‎перегрузить, ‎«насытить»‏ ‎системы‏ ‎защиты.

Поэтому ‎для‏ ‎национальной ‎безопасности‏ ‎разрабатывать ‎надо ‎не ‎средства ‎защиты,‏ ‎а‏ ‎средства ‎нападения.

По‏ ‎сути ‎сейчас‏ ‎Шмидт, ‎по ‎его ‎словам ‎—‏ ‎лицензированный‏ ‎разработчик‏ ‎и ‎продавец‏ ‎вооружений. ‎Это‏ ‎всё ‎полностью‏ ‎законно,‏ ‎всё ‎делается‏ ‎в ‎частном ‎бизнесе, ‎но ‎с‏ ‎поддержкой ‎государства.‏ ‎Потом‏ ‎это ‎идёт ‎на‏ ‎Украину ‎и‏ ‎там ‎используется ‎в ‎войне.

Но‏ ‎вообще‏ ‎ситуация ‎сейчас‏ ‎там ‎плохая,‏ ‎отчаянная. ‎Украина ‎проигрывает. ‎Если ‎русские‏ ‎соберутся‏ ‎с ‎силами,‏ ‎Украина ‎начнёт‏ ‎терять ‎большие ‎куски ‎территории, ‎если‏ ‎не‏ ‎всю‏ ‎страну ‎целиком.

Да,‏ ‎и ‎кстати,‏ ‎говорит ‎Шмидт,‏ ‎если‏ ‎вы ‎знаете‏ ‎такую ‎сенаторшу ‎Мейджори ‎Тейлор ‎Грин‏ ‎— ‎удалите‏ ‎её‏ ‎из ‎контактов, ‎не‏ ‎общайтесь:  ‎это‏ ‎очень ‎опасный ‎и ‎вредный‏ ‎человек,‏ ‎который ‎в‏ ‎одиночку ‎блокирует‏ ‎передачу ‎миллиардов ‎долларов ‎для ‎спасение‏ ‎очень‏ ‎важной ‎демократии‏ ‎на ‎Украине.

Философия

Сейчас‏ ‎меняется ‎наше ‎отношение ‎к ‎знанию.‏ ‎Мы‏ ‎начинаем‏ ‎иметь ‎дело‏ ‎с ‎чем-то,‏ ‎чего ‎мы‏ ‎не‏ ‎понимаем. ‎Раньше‏ ‎было ‎не ‎так ‎— ‎как‏ ‎говорил ‎Фейнман,‏ ‎«чего‏ ‎я ‎не ‎могу‏ ‎создать ‎—‏ ‎того ‎я ‎не ‎могу‏ ‎понять».

Сейчас‏ ‎это ‎не‏ ‎так. ‎Это‏ ‎кардинальный ‎перелом. ‎Готовы ‎ли ‎мы‏ ‎принимать‏ ‎на ‎веру‏ ‎слова ‎больших‏ ‎моделей, ‎если ‎они ‎не ‎в‏ ‎состоянии‏ ‎объяснить‏ ‎нам ‎их?

Придётся‏ ‎с ‎этим‏ ‎жить. ‎Мы‏ ‎же‏ ‎не ‎понимаем‏ ‎тинейджеров: ‎они ‎похожи ‎на ‎людей,‏ ‎но ‎мы‏ ‎их‏ ‎не ‎понимаем. ‎Но‏ ‎как-то ‎мы‏ ‎справляемся ‎жить ‎с ‎ними,‏ ‎а‏ ‎потом ‎они‏ ‎вырастают. ‎Ну‏ ‎вот ‎и ‎тут ‎так ‎же.

Нужно‏ ‎вырабатывать‏ ‎механизмы ‎аудита‏ ‎ИИ, ‎слой‏ ‎независимых ‎компаний, ‎умеющих ‎тестировать ‎и‏ ‎взламывать‏ ‎системы‏ ‎ИИ, ‎искать‏ ‎уязвимости ‎и‏ ‎скрытое ‎знание,‏ ‎полученное‏ ‎в ‎результате‏ ‎обучения ‎и ‎которое ‎мы ‎не‏ ‎можем ‎извлечь.‏ ‎С‏ ‎помощью ‎ИИ, ‎естественно.‏ ‎Прямо ‎создавать‏ ‎способы ‎атаки ‎на ‎LLM,‏ ‎«состязательный‏ ‎ИИ», ‎«доказательную‏ ‎медицину» ‎в‏ ‎области ‎ИИ, ‎и ‎всё ‎такое.

Куда‏ ‎всё‏ ‎идёт?

Все ‎сейчас‏ ‎инвестируют ‎в‏ ‎ИИ. ‎Поскольку ‎большинство ‎не ‎может‏ ‎отличить,‏ ‎где‏ ‎ИИ, ‎а‏ ‎где ‎нет,‏ ‎то ‎любая‏ ‎инвестиция‏ ‎сейчас ‎—‏ ‎это ‎инвестиция ‎в ‎ИИ. ‎У‏ ‎инвесторов ‎есть‏ ‎также‏ ‎убеждение, ‎что ‎инвестиции‏ ‎в ‎ИИ‏ ‎сейчас ‎дают ‎бесконечный ‎возврат,‏ ‎что‏ ‎здесь ‎нельзя‏ ‎ошибиться. ‎Это,‏ ‎конечно, ‎пузырь. ‎Он ‎рано ‎или‏ ‎поздно‏ ‎прекратится, ‎так‏ ‎было ‎много‏ ‎раз ‎раньше.

Но ‎есть ‎и ‎реальные‏ ‎инновации,‏ ‎их‏ ‎очень ‎много,‏ ‎в ‎первую‏ ‎очередь ‎это‏ ‎технологии‏ ‎пост-трансформеров ‎и‏ ‎не-трансформеров.

Но ‎денежный ‎порог ‎начинает ‎решать.‏ ‎Денег ‎нужно‏ ‎всё‏ ‎больше ‎и ‎больше,‏ ‎в ‎том‏ ‎числе ‎тем ‎компаниям, ‎куда‏ ‎инвестировал‏ ‎Шмидт. ‎А‏ ‎выручки ‎часто‏ ‎всё ‎нет ‎и ‎нет.

И ‎как‏ ‎результат‏ ‎возникает ‎огромная‏ ‎дилемма ‎относительно‏ ‎опенсорса. ‎Сейчас ‎в ‎Америке ‎в‏ ‎ИТ-индустрии‏ ‎идут‏ ‎бурные ‎дискуссии‏ ‎вокруг ‎опенсорса.‏ ‎Сам ‎Шмидт,‏ ‎все‏ ‎вокруг ‎сторонники‏ ‎опенсорса, ‎всегда ‎были ‎такими, ‎и‏ ‎в ‎Гугле,‏ ‎и‏ ‎до ‎него ‎—‏ ‎но ‎деньги‏ ‎начинают ‎давить. ‎Программирование ‎стоит‏ ‎всё‏ ‎больших ‎денег.

Выход‏ ‎— ‎повысить‏ ‎производительность ‎программирования ‎в ‎разы ‎с‏ ‎помощью‏ ‎больших ‎моделей.‏ ‎Есть ‎несколько‏ ‎компаний, ‎ставящих ‎себе ‎такие ‎цели,‏ ‎в‏ ‎том‏ ‎числе ‎Augment;‏ ‎они ‎нацелены‏ ‎на ‎помощь‏ ‎индивидуальному‏ ‎программисту; ‎Шмидт‏ ‎проинвестировал ‎почти ‎во ‎все ‎из‏ ‎них.

Что ‎всё-таки‏ ‎такого‏ ‎в ‎«большом ‎контекстном‏ ‎окне»?

Оно ‎позволяет‏ ‎решить ‎проблему ‎актуальности. ‎Обычный‏ ‎цикл‏ ‎обучения ‎больших‏ ‎моделей ‎составляет‏ ‎примерно ‎полтора ‎года ‎— ‎6‏ ‎месяцев‏ ‎подготовки, ‎6‏ ‎обучения, ‎шесть‏ ‎— ‎настройки ‎и ‎исправления ‎ошибок.‏ ‎Поэтому‏ ‎они‏ ‎всегда ‎неактуальны.‏ ‎Большое ‎контекстное‏ ‎окно ‎позволяет‏ ‎засунуть‏ ‎в ‎модель‏ ‎прям ‎то, ‎что ‎происходит ‎сейчас,‏ ‎например, ‎войну‏ ‎Израиля‏ ‎с ‎ХАМАСом. ‎Это‏ ‎делает ‎модель‏ ‎актуальной, ‎как ‎Гугл.

Пример ‎про‏ ‎агенты

Шмидт‏ ‎проинвестировал ‎в‏ ‎компанию ‎ChemCrow,‏ ‎которая ‎на ‎основе ‎LLM ‎предсказывает‏ ‎свойства‏ ‎белков. ‎Модель‏ ‎присоединена ‎к‏ ‎лаборатории, ‎которая ‎за ‎ночь ‎выполняет‏ ‎синтез‏ ‎и‏ ‎тест ‎новых‏ ‎соединений, ‎так‏ ‎что ‎модель‏ ‎учится‏ ‎в ‎реальном‏ ‎времени, ‎это ‎прямо ‎прорыв ‎в‏ ‎биохимии. ‎Шмидт‏ ‎называет‏ ‎это ‎«агентской ‎моделью».

ИИ‏ ‎и ‎«дезинформация»

Вообще‏ ‎основная ‎масса ‎дезинформации, ‎в‏ ‎том‏ ‎числе ‎про‏ ‎грядущие ‎выборы,‏ ‎по ‎мнению ‎Шмидта  ‎производится ‎и‏ ‎распространяется‏ ‎в ‎соцсетях.‏ ‎В ‎частности,‏ ‎есть ‎упорные ‎слухи ‎— ‎бездоказательные,‏ ‎что‏ ‎Тикток‏ ‎манипулирует ‎информацией‏ ‎в ‎политических‏ ‎целях, ‎потому‏ ‎что‏ ‎китайское ‎правительство‏ ‎заставляет ‎его ‎это ‎делать.

Однако, ‎если‏ ‎вам ‎кто-то‏ ‎что-то‏ ‎сказал, ‎это ‎не‏ ‎значит, ‎что‏ ‎это ‎правда. ‎И ‎напротив,‏ ‎есть‏ ‎довольно ‎много‏ ‎верных ‎вещей,‏ ‎в ‎которые ‎больше ‎никто ‎не‏ ‎верит.

Америке‏ ‎нужно ‎выработать‏ ‎критическое ‎мышление.‏ ‎Однако ‎не ‎факт, ‎что ‎это‏ ‎в‏ ‎современной‏ ‎Америке ‎возможно.

Вообще‏ ‎американское ‎общество‏ ‎имеет ‎проблему‏ ‎с‏ ‎доверием. ‎Это‏ ‎пример ‎того, ‎что ‎демократии ‎могут‏ ‎проигрывать, ‎терпеть‏ ‎неудачи.

Основная‏ ‎угроза ‎для ‎демократии‏ ‎здесь ‎—‏ ‎то, ‎насколько ‎современное ‎общество‏ ‎преуспевает‏ ‎во ‎лжи‏ ‎и ‎дезинформации;‏ ‎когда ‎Шмидт ‎управлял ‎Ютубом, ‎приходилось‏ ‎фильтровать‏ ‎загружаемые ‎видео‏ ‎— ‎потому‏ ‎что ‎загружали ‎много ‎фейков, ‎и‏ ‎иногда‏ ‎это‏ ‎приводило ‎к‏ ‎смертям ‎в‏ ‎реальном ‎мире.‏ ‎И‏ ‎это ‎всё‏ ‎было ‎до ‎генеративного ‎ИИ. ‎

Люди,‏ ‎ведущие ‎медийный‏ ‎бизнес,‏ ‎хотят ‎зарабатывать ‎деньги.‏ ‎Денег ‎больше‏ ‎— ‎от ‎посещаемости. ‎Посещаемость‏ ‎растёт‏ ‎от ‎угара.‏ ‎Соответственно ‎и‏ ‎гендиректора, ‎и ‎их ‎алгоритмы ‎выбирают‏ ‎те‏ ‎сообщения, ‎где‏ ‎угара ‎больше.

Демократия‏ ‎должна ‎что-то ‎тут ‎придумать. ‎Например,‏ ‎правило‏ ‎о‏ ‎предоставлении ‎равного‏ ‎эфирного ‎времени,‏ ‎как ‎на‏ ‎ТВ.‏ ‎Впрочем, ‎Тикток,‏ ‎например ‎— ‎это ‎и ‎есть‏ ‎ТВ.

Хорошего ‎ответа‏ ‎на‏ ‎это ‎у ‎демократии‏ ‎— ‎пока‏ ‎нет.

Вообще ‎было ‎бы ‎неплохо‏ ‎хотя‏ ‎бы ‎ввести‏ ‎публичные ‎ключи‏ ‎для ‎идентификации. ‎Условно ‎говоря, ‎если‏ ‎Байден‏ ‎произносит ‎речь,‏ ‎она ‎должна‏ ‎быть ‎подписана ‎его ‎публичным ‎ключом,‏ ‎так‏ ‎что‏ ‎каждый ‎сможет‏ ‎проверить, ‎что‏ ‎это ‎не‏ ‎фейк.‏  ‎Примерно ‎как‏ ‎при ‎общении ‎с ‎массовыми ‎сервисами‏ ‎типа ‎Амазона,‏ ‎когда‏ ‎можно ‎быть ‎уверенным,‏ ‎что ‎платишь‏ ‎кредиткой ‎именно ‎Амазону. ‎Шмидт‏ ‎даже‏ ‎написал ‎про‏ ‎это ‎статью,‏ ‎но ‎никто ‎не ‎обратил ‎внимания.

Напутствие‏ ‎студентам‏ ‎Стэнфорда

Всё ‎стало‏ ‎очень ‎быстрым.‏ ‎Учитесь ‎ускорять ‎работу ‎с ‎помощью‏ ‎ИИ.‏ ‎Делать‏ ‎прототипы ‎в‏ ‎10 ‎или‏ ‎20 ‎раз‏ ‎быстрее,‏ ‎без ‎помощи‏ ‎надменных ‎программистов. ‎Если ‎вы ‎этого‏ ‎не ‎делаете‏ ‎в‏ ‎своём ‎стартапе, ‎это‏ ‎уже ‎делает‏ ‎ваш ‎конкурент, ‎кто-то ‎другой,‏ ‎в‏ ‎другой ‎компании,‏ ‎другом ‎университете,‏ ‎где-то, ‎где ‎вы ‎никогда ‎не‏ ‎были.

---------------------------------------------------------------------------------

Выводы‏ ‎(мои)

• ИИ ‎сейчас‏ ‎— ‎это‏ ‎индустрия. ‎Против ‎нас ‎и ‎всего‏ ‎мира‏ ‎работает‏ ‎огромная, ‎лоснящаяся‏ ‎от ‎денег‏ ‎американская ‎ИИ-индустрия‏ ‎—‏ ‎индустрия ‎инноваций‏ ‎и ‎технологическая ‎индустрия.
• Американцы ‎меряют ‎эту‏ ‎индустрию ‎деньгами.‏ ‎«О‏ ‎чём ‎бы ‎мы‏ ‎ни ‎говорили‏ ‎— ‎мы ‎говорим ‎о‏ ‎деньгах».‏ ‎Речь ‎там‏ ‎идёт ‎о‏ ‎сотнях ‎миллиардов ‎долларов, ‎про ‎«триллионный‏ ‎вычислительный‏ ‎кластер».
• Это ‎всё‏ ‎— ‎ставка‏ ‎на ‎выигрыш ‎в ‎геополитике ‎и‏ ‎в‏ ‎войне‏ ‎с ‎помощью‏ ‎ИИ. ‎Похоже,‏ ‎американцы ‎и‏ ‎в‏ ‎самом ‎деле‏ ‎хотят ‎получать ‎от ‎ИИ  ‎советы‏ ‎и ‎инструкции.
• Более‏ ‎того,‏ ‎они ‎хотят ‎передать‏ ‎ИИ ‎и‏ ‎«действия», ‎то ‎есть ‎управление‏ ‎реальными‏ ‎системами. ‎В‏ ‎том ‎числе‏ ‎военными. ‎Это ‎прямо ‎Скайнет ‎из‏ ‎«Терминатора».
• Наличие‏ ‎рисков ‎в‏ ‎ИИ ‎(обучение‏ ‎неизвестно ‎чему, ‎невозможность ‎понять, ‎что‏ ‎внутри‏ ‎или‏ ‎предсказать ‎галлюцинации,‏ ‎использование ‎ИИ‏ ‎для ‎дезинформации)‏ ‎—‏ ‎американцы ‎понимают.‏ ‎Но ‎передать ‎управление ‎реальным ‎миром‏ ‎— ‎всё‏ ‎равно‏ ‎планируют. ‎Казалось ‎бы,‏ ‎если ‎есть‏ ‎риски, ‎зачем ‎передавать ‎управление?‏ ‎На‏ ‎хрена? ‎Тем‏ ‎не ‎менее‏ ‎вот ‎многообещающая ‎технология: ‎«текст ‎в‏ ‎действие».‏ ‎Так ‎что‏ ‎передадут. ‎Убедят‏ ‎себя, ‎что ‎придуманы ‎средства ‎купирования‏ ‎рисков‏ ‎—‏ ‎и ‎передадут.
• Главное‏ ‎поле ‎боя‏ ‎— ‎ИИ.‏ ‎Главный‏ ‎враг ‎—‏ ‎Китай. ‎Они ‎считают, ‎что ‎уже‏ ‎обогнали ‎его,‏ ‎хотя‏ ‎они ‎в ‎реальности‏ ‎боятся ‎его‏ ‎и ‎очень ‎надеются ‎на‏ ‎смену‏ ‎режима ‎там.
• Россию‏ ‎они ‎вообще‏ ‎не ‎рассматривают ‎как ‎игрока. ‎Рассматривают‏ ‎фактически‏ ‎как ‎корм.‏ ‎Мы ‎это‏ ‎заслужили. ‎У ‎нас ‎нет ‎такой‏ ‎индустрии,‏ ‎нет‏ ‎адекватных ‎институтов‏ ‎развития, ‎нет‏ ‎общей ‎стратегии‏ ‎или‏ ‎хотя ‎бы‏ ‎общего ‎понимания, ‎что ‎делать ‎и‏ ‎куда ‎идём,‏ ‎не‏ ‎хватает ‎большинства ‎звеньев‏ ‎в ‎технологической‏ ‎линейке ‎(фабов, ‎чипов, ‎карточек,‏ ‎LLM,‏ ‎прочего). ‎Наш‏ ‎ИИ ‎—‏ ‎вторичен ‎или ‎вообще ‎цельнотянутый.

Что ‎делать‏ ‎нам

• Война‏ ‎на ‎горизонте.‏ ‎Американцы ‎полностью‏ ‎настроились ‎на ‎войну ‎с ‎нами.‏ ‎Они‏ ‎натолкнут‏ ‎на ‎нас‏ ‎лимитрофов ‎и‏ ‎НАТО. ‎При‏ ‎этом‏ ‎это ‎будет‏ ‎во ‎многом ‎война ‎ИИ-роботов.
• Нам-то ‎что‏ ‎делать, ‎на‏ ‎фоне‏ ‎приближающейся ‎большой ‎войны?‏ ‎Догонять? ‎Повторять?‏ ‎Это ‎вряд ‎ли ‎получится.‏ ‎И‏ ‎скорость ‎у‏ ‎них ‎набрана‏ ‎огромная, ‎и ‎денег ‎сколько ‎хочешь,‏ ‎и‏ ‎индустрия ‎работающая.‏ ‎И ‎государственная‏ ‎воля ‎есть.
• Искать ‎ассиметричные ‎ответы? ‎Какие?‏ ‎Гиперзвук?‏ ‎ТЯО?‏ ‎Ракеты ‎на‏ ‎ядерном ‎движке?‏ ‎Собственный ‎способ‏ ‎организации‏ ‎инноваций ‎и‏ ‎производства? ‎Что ‎это ‎за ‎способ‏ ‎— ‎чеболи,‏ ‎сталинские‏ ‎КБ?
• Англосаксы ‎— ‎самая‏ ‎продуманная ‎и‏ ‎высокоорганизованная ‎биоматерия ‎на ‎планете.‏ ‎Как‏ ‎с ‎ними‏ ‎справиться? ‎Есть‏ ‎у ‎них ‎и ‎слабость. ‎Они‏ ‎трусы‏ ‎и ‎жлобы.‏ ‎У ‎них‏ ‎есть ‎наглость, ‎дерзость, ‎бесстрашие. ‎Но‏ ‎нет‏ ‎стойкости,‏ ‎смелости ‎и‏ ‎подвижничества. ‎Они‏ ‎бегут ‎на‏ ‎поле‏ ‎боя.
• «У ‎Англии‏ ‎нет ‎постоянных ‎союзников, ‎есть ‎только‏ ‎постоянные ‎интересы».‏ ‎Но‏ ‎что ‎это ‎за‏ ‎интересы? ‎Это‏ ‎чистое, ‎беспримесное ‎жлобство: ‎нагибать‏ ‎другие‏ ‎страны ‎и‏ ‎народы, ‎отнимать‏ ‎и ‎высасывать ‎у ‎них ‎товары,‏ ‎ресурсы,‏ ‎кадры, ‎силы.‏ ‎Эта ‎их‏ ‎миссия ‎— ‎чисто ‎земная. ‎Привязанная‏ ‎к‏ ‎собиранию‏ ‎сокровищ ‎на‏ ‎земле.
• Как ‎сказал‏ ‎Путин, ‎даже‏ ‎в‏ ‎самом ‎плохом‏ ‎случае ‎«мы ‎попадём ‎в ‎Рай,‏ ‎а ‎они‏ ‎просто‏ ‎сдохнут». ‎В ‎каждой‏ ‎шутке ‎есть‏ ‎только ‎доля ‎шутки.
• Кажется, ‎что‏ ‎миссия‏ ‎Росси ‎точно‏ ‎не ‎в‏ ‎том, ‎чтобы ‎всем ‎народам ‎России‏ ‎вместе‏ ‎нагибать ‎другие‏ ‎народы, ‎отнимая‏ ‎у ‎них ‎и ‎потребляя ‎всё‏ ‎полезное‏ ‎нам.‏ ‎Это ‎делают‏ ‎англосаксы ‎—‏ ‎и ‎они‏ ‎точно‏ ‎просто ‎сдохнут,‏ ‎потому ‎что ‎в ‎Царство ‎Божие‏ ‎давно ‎уже‏ ‎не‏ ‎верят.
• Мы ‎уже ‎сталкивались‏ ‎с ‎более‏ ‎организованной ‎материей, ‎чем ‎мы.‏ ‎Это‏ ‎были ‎немцы‏ ‎— ‎лучшие‏ ‎воины ‎на ‎планете ‎на ‎тот‏ ‎момент.‏ ‎Кстати, ‎без‏ ‎ключевой ‎слабости‏ ‎англичан: ‎немцы ‎не ‎трусы, ‎а‏ ‎бойцы.‏ ‎И‏ ‎ими ‎тоже‏ ‎руководили ‎бесы.‏ ‎Мы ‎смогли‏ ‎победить.
• Короче,‏ ‎делай, ‎что‏ ‎должно ‎— ‎и ‎будь ‎что‏ ‎будет. ‎То‏ ‎есть‏ ‎что ‎Бог ‎решит.‏ ‎В ‎конце‏ ‎концов, ‎ведь ‎генерал-фельдмаршал ‎Христофор‏ ‎Антонович‏ ‎Миних ‎был‏ ‎прав ‎в‏ ‎своей ‎известной ‎максиме ‎про ‎Россию.