Турция хочет присоединиться к БРИКС: крысы бегут с тонущего корабля американской гегемонии. Англо-Саксонско-Японский исторический консенсус. Быков считает: раздеть школьников перед ЕГЭ возбудительно. Гос язык 404 иврит. Хто не розумие — той москаль.
«Базовый»
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
👨🏻💻🇩🇪Комментарии немецких читателей к интервью Веры Политковской (дочери Анны Политковской) газете 🗞Die Welt
«Базовый»
(+) Der Spiegel: «Какова вина российского общества в военных преступлениях Путина?» (перевод с немецкого)
???Обзор немецких медиа
?Der Spiegel в статье по премиум подписке «Какова вина российского общества в военных преступлениях Путина?» открывает глубины Ада ? Конечно, немецкая журналистика давно уже не журналистика, а самая настоящая лютейшая либеральная проамериканская пропаганда, но… Пожалуйста, дочитайте статью до конца. Нужно знать о том, что пишут о России на Западе. В Германии публикациям некогда респектабельного Der Spiegel верят просто безоговорочно. Ну и имейте уважение к труду переводчика. Вам только читать, а он это переводил сквозь рвотные позывы ?
Многие русские в последнее время покинули свою страну. Репортёр Der Spiegel Тимофей Нешитов, родившийся и выросший в Санкт-Петербурге, навещал своих соотечественников в изгнании. Персональное путешествие к источнику зла.
В то утро, когда на Киев упали первые бомбы, я купил белокочанную капусту в деревенском магазине в Сибири. Мне не нужна была капуста, я путешествовал по стране, которая собиралась начать агрессиную войну в Европе, и пытался уловить настроение. У стойки рядом со мной стояла женщина с морщинистым лицом. Она посмотрела на капусту на полке и попросила продавщицу взвесить самую маленькую головку. Пока она говорила, я увидел, что у неё нет зубов. Она пересчитала монеты в своей руке. Её денег не хватило, я за них заплатил.
По дороге я спросил её, что она думает об этой войне. Мы стояли перед массивным сугробом в четырёх тысячах километров к востоку от Москвы, она со своей сетчатой сумкой в руке, я со своим айфоном. Она сказала, что её отец погиб на войне.
Затем она спросила меня: «Или какую войну ты имеешь в виду, сынок, не войну ли против фашистов в Киеве?»
24 Февраля выдался солнечный день. Я смотрел ей вслед, пока она уходила.
Когда я вижу кадры ракетных обстрелов на Украине, я до сих пор вижу согнутую спину этой женщины, слышу, как скрипит снег под её калошами.
В тот день я подумал, что в России, стране, где я родился и вырос, произошло что-то безвозвратно проклятое. Люди здесь не просто нищие. Они перестали думать, подумал я. Они перестали чувствовать.
Люди. Для меня это была та женщина без зубов. Это был мой собственный двоюродный дедушка. Он живёт на даче недалеко от Санкт-Петербурга.
Несколько лет назад он начал регулярно смотреть телевизор, в своём гараже, он сбежал туда от жены. Моя двоюродная бабушка с возрастом сообразила, что её муж ходит налево каждый раз, когда выходит из дома. Моему дедушке за 80, а она кричала на него: иди к своим шлюхам!
Мой двоюродный дедушка родился на Западной Украине и женился в Санкт-Петербурге. Сегодня он верит всему, что происходит, смотря российское государственное телевидение. Он живёт в России уже 60 лет, он был ефрейтором в армии, но не участвовал в боевых действиях. Он считает, что Путин освобождает Украину от фашистов.
Я живу в Германии уже 18 лет. Раньше мой двоюродный дедушка просил меня привезти немецкие бритвенные лезвия и семена тыквы, но теперь он больше не хочет «нацистских штучек». Моя двоюродная бабушка тем временем умерла, он в гостиной один смотрит телевизор. Когда я звоню, он больше не отвечает.
Раньше я думал, что есть такие люди, как он, и такие, как я, выросшие после поворота, открытые миру, многоязычные, подключённые к сети. Я никогда не доверял Путину. Я покинул Россию ещё в 2004 году после учёбы и первого срока Путина, мне тогда было 22 года.
Я стал журналистом в Германии, писал о золотых приисках в Конго, театре в Китае, ИГИЛ в Берлине. Иногда писал о Путине, например, когда он аннексировал Крым, но я не предупреждал о Путине, как предупреждают о раке. Он был больше похож на занозу в ноге, он нервировал.
Многие русские эмигрировали за эти годы. Они предпочитали проводить исследования в другом месте, создавать свои компании в другом месте, растить своих детей в другом месте.
С 24 февраля я задаюсь вопросом: должен ли я был остаться в России?
Мой брат, он на полтора года старше, сказал мне тогда: один из нас должен остаться, что с нами станет, когда все уедут?
Он остался.
Сегодня в России нет полуслепых стариков с капустой и умных мальчиков с айфоном. Есть общество, которое потерпело неудачу. Похоже, что в 2022 году у нас, русских, будет самое большое государство-изгой на Земле. Страна, которая стреляет ракетами по больницам и сажает противников войны в штрафные лагеря.
Западный взгляд на русских никогда не был особенно благожелательным. Русский идёт. Теперь он действительно придёт. И Запад сортирует своих русских по двум ящикам в 2022 году: злой русский убивает людей в соседней стране, хороший сжигает свой паспорт на европейских рынках.
Миллионы русских, похоже, притихли с начала войны. Другие сбежали. В Тбилиси, в Ригу, Стамбул, Ереван, Белград, Лимассол, Тель-Авив, Берлин. По оценкам, сотни тысяч ушли в изгнание. Это исторический исход, сравнимый с волной миграции после октябрьского переворота 1917 года.
Многие из моих соотечественников, которых я посетил в этом путешествии в изгнании, за последние годы сделали то, чего я не делал. Они остались в России, предупреждали о Путине, судились с ним, они пытались остановить Путина.
Я хотел узнать от вас: как это могло случиться с Бучей и Мариуполем? Кто в этом виноват? Как с этим быть дальше?
В июне во Фридрихсхайне я встретил молодых коллег из «Новой газеты». Её главный редактор Дмитрий Муратов получил Нобелевскую премию мира в декабре прошлого года. Он продал свою Нобелевскую медаль с аукциона и пожертвовал вырученные деньги, $103,5 млн, украинским детям. Газету пришлось закрыть в России, Муратов остался в Москве. Его редакция в изгнании с апреля выпускает онлайн-газету «Новая газета Европы».
В Берлине они сидели на деревянных скамейках снаружи и пили крафтовое пиво, когда я пришел. Один из них пытался говорить по-немецки, он говорил: «Путин - Schwanzsauger», а другой поправлял его – «Schawanzlutscher» [Schwanzlutscher – по-немецки – «членосос», но дословно – saugen – отсасывать (например, молоко, или кровь, или пыль пылесосом), а lutschen – сосать леденец (ну или член). Сорри за небольшой лингвистический экскурс – прим. «Мекленбургского Петербуржца»]
Бар принадлежит московскому коллективу «Антифа», они сказали, что часть денег, которые вы здесь тратите, идёт украинской армии.
Многие в «Новой» пишут анонимно в изгнании, у них есть семьи в России.
Алина Данилина в тот день только приехала в Берлин. Вечером она закрутила одну сигарету за другой и положила про запас на стол рядом со своим телефоном. Она сказала, что я могу её процитировать, она не боится. Ей 25 лет.
Она была малышкой, когда к власти пришёл Путин. Когда она достигла возраста активного избирательного права в 2015 году, у неё больше не было выбора, во всяком случае, выбора между Путиным и не Путиным. Путина уже нельзя было отменить, он уже был, как погода, данностью.
Отец Алины умер от передозировки героина, когда ей было десять лет. Её мать, учительница начальной школы, выбирает Путина.
Я спросил её, почему она стала такой непохожей на своих родителей. Она смотрела на меня так, словно я был черепахой. Я сидел, кривясь от её взгляда, кивал в сигаретный дым и слишком медленно приходил в себя.
Она тогда впервые вышла на улицу из-за Алексея Навального, и сказала, что читала его сообщения о коррупции, о государственных заказах, которые поступали к друзьям детства Путина из КГБ и кружка по дзюдо, к соседям по даче Путина.
«Мы могли бы смести Путина, - говорит она сегодня, - если бы только тогда пришло больше людей». После фальшивых парламентских выборов 2011 года она, как и многие другие подростки, присоединилась к «Маршу миллионов». Протест был подавлен. Она тогда училась в девятом классе.
«Это был последний шанс. Мы потерпели неудачу»
Для меня Навальный только позже стал политической фигурой, протестное движение 2011 года, 2012-й застал только краем, поскольку был занят арабской весной. Сегодня я восхищаюсь Навальным за его храбрость. Мне нравится его юмор, я думаю, что у него чрезвычайно мало жалости к себе для политика, который никогда не занимал какую-либо должность. Но не так уж трудно счесть Навального классным, он самый известный политический заключенный в мире.
Данилина по-другому смотрит на человека, который когда-то пробудил в ней политическое сознание. Её взгляд холоднее, трезвее моего. Она говорит, что Навальный - харизматик, но именно это опасно в России. «Последователи Навального готовы слепо следовать за ним. Чаще всего это плохо кончается. России больше не нужны последователи. Нам нужны граждане»
В России было много поколений, которые верили в светлые создания и бредили светлым будущим, сначала коммунистическим, потом демократическим. У Данилиной взгляд на себя и на других, она напоминает мне героя из «Героя нашего времени» Лермонтова [Печорина – прим. «МП»], романтическую фигуру начала XIX века, разочарованную жизнью, без кумиров, без иллюзий, без надежд.
Алина Данилина покинула Россию в конце апреля 2022 года со своей кошкой Герой. Она улетела в Ригу, потом в Берлин. Она ушла, потому что работает в газете, которая называет войну войной, за это в России грозит до 15 лет лишения свободы.
В тот вечер во Фридрихсхайне она говорила всё меньше и меньше. Она читала новости. Пять российских ракет были сбиты над Киевом. Уэльс обыграл Украину в отборочном матче чемпионата мира.
Она отложила свой телефон и начала плакать.
Худшие картины войны - это те, при которых мы не плачем.
Я помню, как на моих глазах был уничтожен целый город. Я мог каждый день в Санкт-Петербурге включать наш телевизор и смотреть, как российские самолеты и артиллерия в далёкой стране сравнивают жилые дома, клиники, школы с землёй. Я видел трупы, стариков с чемоданами, обезумевших собак.
Я следил за самой тяжёлой бомбардировкой города со времён Второй мировой войны. Декабрь 1994 года. Мне было двенадцать. Российская армия, в то время находившаяся под командованием президента Бориса Ельцина, атаковала Грозный, столицу Чечни.
Чечня, это я знал тогда, находится на Кавказе, исламской стране с горами и запасами нефти, цари колонизировали её, теперь чеченцы хотели вернуть свою свободу. Москва сказала нет.
Однако я следил за войной только краем глаза. Я решал кроссворды на диване и ждал «Терминатора 2». Я быстро забыл об этой войне. Я был влюблён.
В апреле 2022 года эти картины появились снова.
Я смотрел на руины Мариуполя и спрашивал себя: почему я не почувствовал эту боль тогда, 28 лет назад, этот жалящий стыд, эту змею в желудке? Был ли я слишком молод для этого? Почему в России не было массовых демонстраций против этой войны?
Что с нами было за пять лет до того, как даже появился президент Путин?
Летом 2022 года, во время моего путешествия по России в изгнании, я поговорил об этом с Виктором Шендеровичем, сатириком, который до прихода Путина к власти был телезвездой. С января он живет в Варшаве. На протяжении десятилетий он упаковывал русский быт в афоризмы, в фразы типа: «Колесо времени не подходит для наших дорог» Или: «Когда к власти приходят сукины дети, для всех начинается собачья жизнь».
Когда я учился в школе, Шендерович писал сценарии для «Кукол», самого популярного сатирического шоу в стране. Каждые выходные в нашей гостиной появлялись знакомые силиконовые лица: помятый президент Ельцин, его сухощавый премьер-министр, молодая звезда политики Борис Немцов. Для политиков было честью быть куклой у Шендеровича.
Теперь, когда мы встретились в Варшаве, он выздоравливал после операции на колене. Он шел с палкой, но постоянно забывал, что идёт с палкой, он останавливался от боли и смеялся над собой. Ему 63 года.
Я спросил его, как могло случиться, что демократическая страна вела агрессивную войну всего через несколько лет после поворота к демократии и никто не протестовал?
В России в 1994 году существовали независимые суды, Шендеровичу разрешалось высмеивать главу государства на самом популярном частном телеканале, тот же канал ежедневно показывал ужасы войны. Шендерович ответил: «Ни одно общество не является свободным только потому, что у него есть свободы»
Русские не были свободны в 1994 году. Они, пройдя всего три года свободы, стали ностальгировать, тосковать по советскому прошлому.
Я помню желтоватые хлебные карточки начала девяностых, многочасовые молочные и сахарные очереди. Наши соседи, 6-й этаж, держали цыплят на балконе. Я помню драку в моей школе, которая началась с того, что кто-то сказал: я приватизирую твою жвачку. Гигантские государственные предприятия в то время были приватизированы таким образом, что несколько русских в одночасье стали очень богатыми. Президент Ельцин окружил себя олигархами и запил. По государственному телевидению выступали гипнотизеры, перед входами в метро сидели на корточках игроки в напёрстки. Оглядываясь назад, всё начало девяностых кажется игрой в напёрстки.
В начальной школе мы читали басню о старой слабовидящей обезьяне, которая завладела несколькими очками. Обезьяна не знает, куда девается, он прижимает ко лбу очки, надевает себе на хвост ещё одни, затем швыряет их на пол.
«Мы, русские, похожи на эту обезьяну», - сказал Шендерович. «То, что обезьяна делает с очками, мы сделали с нашей свободой»
Империя зла, как назвал Советский Союз Рональд Рейган, в то время сразу не показалась русским такой злой. Кроме того, он был не так мёртв, как казалось. В России после семи десятилетий диктатуры не было ни заключительного акта, ни судебных процессов над палачами и пропагандистами, ни увольнений чиновников. Шендерович говорит, что неудивительно, что Homo sovieticus вернулся. Что он ничего не имел против нападения.
И потом, ничего против Путина.
Шендерович сравнивает советский менталитет с менталитетом крепостных в Царской России. Их владелец хлещет их кнутом, брюхатит их дочерей, но они гордятся им, потому что он владеет большей землей, чем другие помещики. «Так было на протяжении веков. Советский Союз был всего лишь красным плащом, под ним лежало старое, волосатое, вонючее тело»
Шендерович обвиняет себя в том, что ему не следовало расслабляться в 1991 году, ему нужно было кричать об этом в средствах массовой информации. «Это была наша самая большая ошибка, - говорит он, - мы думали, что после распада Советского Союза всё закончится. Это было только начало»
Я никогда не хотел возвращаться в СССР. Я не хочу империи. Но когда бомбы упали на Грозный, я тоже не плакал. Я жил в панельном здании, в 2500 километрах от него. Я никогда там не был, знал экзотический Кавказ только по книгам и фильмам. Кинжалы, вороны, честь, шашлык.
Чеченцы были чужими.
Эти проклятые дни, которые мы отсчитывали с 24 февраля 2022 года. Первый день войны, пятый день войны, 122-й день войны, теперь мы считаем месяцы. Оглядываясь назад, на самом деле, это были годы.
Другой тоже мог бы стать Путиным. Потому что Путин не оратор, не моральная инстанция, он даже не был выдающимся агентом КГБ, иначе в холодную войну они отправили бы его в Бонн, а не в Дрезден. Таким образом, его правление представляется исторической неизбежностью, все попытки остановить его - сносками на полях.
Этот фатализм является частью искупления поколения Виктора Шендеровича. Иначе было бы слишком горько. Вы предупреждали о Путине, вы голосовали против него, вы были на улице, в тюрьме. Мир изменился, Саддам ушёл, Шрёдер ушел, ледники растаяли, Путин рядом.
Раннее предупреждение об опаснотси, по крайней мере, так же важно в моих глазах, если не важнее, чем смелость позднее. Шендерович предупредил одним из первых. 30 Января 2000 года по телевидению вышел эпизод его «Кукол», который я тогда нашёл удручающим и пророческим всего несколько лет спустя. Она называлась «Крошка Цахес», как в сказке Э. Т. А. Гоффмана.
У Гоффмана фея встречает неудачливого крестьянского сына и испытывает к нему жалость. Карлик не может ни ходить, ни разговаривать, он рычит, мяукает и слишком много ест. Фея расчёсывает его растрёпанные волосы, она так зачаровывает его, что все только и находят его красивым и умным. Тайная сила его очарования кроется в трёх огненно-рыжих волосах.
У Шендеровича карлик был похож на Путина. Путин в то время был временным президентом, всего месяц занимал свой пост, он говорил о демократии и гражданских правах и носил костюмы, которые отбрасывали складки на плечах. Его кукла имела размеры ребёнка и широкое, измождённое лицо. Русский Цахес неистовствовал за обеденным столом, он сказал, что хочет «замочить всех в сортире», он квакал Гассенхауэра [фортепианное трио №4 си-бемоль мажор Бетховена – прим. «МП»], а другие куклы изображали, словно он поёт «E lucevan le stelle» Пуччини.
Пока кто-то не сорвал у него с черепа три волшебных волоска.
Даже так можно смотреть на историю России: как на сказку о злом карлике, которого многие слишком поздно признают таковым. Некоторые из них проснулись только 24 февраля 2022 года. Другие спят по сей день.
Затем вопрос вины зависит от остроты зрения. Как могли русские не видеть того, что Путин всегда понимал под демократией?
В 2003 году он отправил предпринимателя Ходорковского в тюрьму на десять лет. В 2006 году журналистка Политковская была застрелена в день рождения Путина. в 2008 году Путин вёл войну против Грузии, в 2014 году он аннексировал Крым, над восточной Украиной был сбит MH17, политик Немцов был убит возле Кремля в 2015 году, российские бомбы упали на Сирию, в 2020 году Навальный чуть не умер от отравления.
Вскоре после того, как был поставлен «Крошка Цахес», кто-то в Москве ворвался в квартиру Шендеровичей, оставив на подоконнике отпечаток сапога. Полиция не нашла причин для расследования. В апреле 2001 года полицейские заняли редакционные помещения телеканала.
Я тогда изучал журналистику в Санкт-Петербурге и раз в неделю посещал обязательные военные занятия, моя специальность называлась психологическая война. Обучение владению оружием состояло в том, что в дождливый день мы стреляли из автомата АК-47 по консервным банкам. Я стал лейтенантом запаса.
Многие из коллег Шендеровича в то время перешли на кремлёвские каналы. Коль молчал. Советники Ельцина в одночасье стали советниками Путина, в России это называется «переобувание». Даже директор Эрмитажа, всемирно известного музея в моём родном городе, переобулся. В шейном платке и с изящными манерами, хранитель Леонардо и Матисса, в интервью в июне этого года он сказал: «Война - это кровь и убийство, с одной стороны, с другой стороны, люди и нации утверждают себя таким образом»
Шендерович все эти годы оставался в России. Он отклонял предложения государственных СМИ, вместо этого вёл передачи на «Эхе Москвы», одной из немногих радиостанций, которые ещё критиковали Путина, писал книги, ездил на встречи с читателями. То, что он делал, было ограничением ущерба, и всё более громким предупреждением.
В феврале 2014 года, во время Олимпиады в Сочи, он сравнил Игры Путина с играми Гитлера 1936 года. Через несколько недель Путин объявил о присоединении Крыма. Шендерович был объявлен «предателем народа» на своём бывшем канале, поклонники Путина неоднократно судились и угрожали ему. Новый год 2021 года он отмечал со своей семьёй в Будапеште. Адвокат Шендеровича предупредил, что на этот раз он отправится в тюрьму, недавнее уголовное дело лично завёл один из доверенных лиц Путина. Шендерович больше не возвращался в Россию.
Те, кто вышел из системы Путина в прошлые годы, сегодня любят говорить о раннем, демократическом Путине и позднем, злом.
Однако те, кого больше всего хотелось бы слушать, молчат. Люди, которые готовили вступление Путина в Кремль, а позже служили ему советниками. Например, Анатолий Чубайс, специальный представитель Путина по связям с международными организациями. Этот человек покинул Россию в конце марта и был сфотографирован у банкомата в Стамбуле, а затем в шортах в супермаркете на Кипре.
31 Июля его доставили в больницу на Сардинии в критическом состоянии, с симптомами редкого неврологического заболевания, по словам его жены, он не мог чувствовать своих ног и рук. По сообщениям, комната, в которой Чубайс внезапно почувствовал себя плохо, была обследована специалистами по химической защите.
Пресс-секретарь Путина пожелал Чубайсу хорошего самочувствия.
В Германии я немало читал об ошибках правительств Шрёдера и Меркель. Вопрос о долге здесь вращается вокруг труб и кубометров, вокруг счёта за газ для граждан. Приближается зима.
Я ещё не так далеко. Интересно, почему в политическом Берлине никто не слушал предупреждений. Шендерович был не один. В ходе этого исследования я прочитал отчёт Humаn Rights Watch о Второй чеченской войне, первой войне Путина. Отчёт появился в июне 2000 года.
5 Февраля 2000 года российские силы убили по меньшей мере 60 мирных жителей в Алды и Черноречье на окраине Грозного … Они ходили из дома в дом в поисках повстанцев и хладнокровно расстреливали своих жертв из автоматов с близкого расстояния. Самой молодой жертвой был годовалый ребенок, самой старшей - 82-летняя женщина. Среди них: пять членов семьи Эстамировых, Тоита Эстамирова на восьмом месяце беременности … Сина Абдулмешидова, 60 лет, и её брат Хусейн Абдулмешидов, 47 лет; он попросил у своей сестры деньги, чтобы она могла выкупиться у его убийц … Свидетели сообщили, что солдаты вырывали золотые зубы у жертв и похищали драгоценности с тел. ... В одном случае группового изнасилования они, по-видимому, обошлись так с четырьмя женщинами и задушили трёх из них.
Я думал о Буче, когда читал это. В то время Министерство обороны России, как и сегодня, ответило следующим заявлением: «Эти утверждения свободно выдуманы и не подкреплены ни фактами, ни доказательствами. ... Надо рассматривать их как провокацию с целью дискредитации операции российских сил против террористов в Чечне»
Вскоре после этого, в сентябре 2001 года, Путин прилетел в Берлин и выступил в Бундестаге. Он говорил по-немецки, перед ним сидели Герхард Шрёдер, Йоханнес Рау, Ангела Меркель, Фридрих Мерц, Гвидо Вестервелле. «Главная цель внутренней политики России, - сказал Путин, - это, прежде всего, обеспечение демократических прав и свобод, повышение уровня жизни и безопасности народа»
Они слушали его так, словно он пел арию Пуччини. Они попрощались с ним стоя под апплодисменты.
Я нахожу это признание худшим, чем зависимость Германии от российского газа. Ни один глава испанского правительства, бомбящий Страну Басков, не был бы встречен аплодисментами в Бундестаге. В то время ООН объявила Грозный самым разрушенным городом на планете.
В мои самые мрачные часы я задаюсь вопросом: действительно ли русский человек столь примитивен? Несмотря на Толстого и Чайковского? Иначе разве ему, в 21 веке, аплодировали бы уже за то, что он довольствуется войной на Кавказе и не косится на Запад?
После Холокоста, когда пытались понять, как немцы, нация Шиллера и Гёте, допустили приход к власти Гитлера, говорили о крахе немецкой цивилизации.
Я считаю, что мы, русские, сейчас переживаем свой собственный цивилизационный крах.
В стране насчитывается более 143 миллионов граждан России. Тысячи, может быть, десятки тысяч сейчас признают свою вину, говорят в Берлине или Праге об упущенных возможностях. Но в России многие миллионы пребывают в Стокгольмском синдроме, они обижены и находят замечательным человека, который лишил их будущего.
Кто-нибудь ещё сопротивляется Путину?
Я отправился в Вильнюс, чтобы встретиться с человеком, который хорошо разбирается в российском сопротивлении.
Я неохотно путешествую по бывшим советским республикам. В Прибалтике, на Кавказе, в Средней Азии я кажусь себе гостем, который на самом деле заслужил запрет на въезд. Литовцы были первыми, кто провозгласил свою независимость. Горбачёв тогда посылал танки, сегодня улица в столице Вильнюса носит имя Лорета Асанавичюте, она была швеёй, ей было 23 года, ее переехал советский танк. Одна из 14 погибших.
За последние годы Литва приняла несколько волн противников российского режима. Здесь я встретил Сергея Смирнова, главного редактора Медиазоны, онлайн-газеты, которая рассказывает о пытках в путинских тюрьмах, об пытках электрическим током, о спирали накаливания в анусе, о показательных процессах, раньше рассказывал также о демонстрациях, когда они ещё были. Тюрьма по-русски также называется «зоной».
У Медиазоны миллионная аудитория. Смирнов сбежал из Москвы в апреле, потому что боялся оказаться в тюрьмах, о которых рассказывал годами.
Я встретил его в баре в Старом городе, он пришёл поздно, ему 47 лет, и недавно он стал отцом. В молодости Смирнов был хулиганом, он путешествовал по бывшим советским республикам и дрался с местными футбольными фанатами. Он хотел вернуть империю. Именно Путин, сказал он, вылечил его от этого. «Когда Путин начал свою войну в Чечне, я подозревал, что он думает только о себе и это было отрезвляюще»
Но миллионы русских застряли в национализме, в то время, когда они могли позволить себе лучшие машины, лучшую еду, они не видели того, что видел Смирнов: что внезапное процветание не было заслугой Путина. Оно было связано с ростом цен на нефть и газ.
Весной 2014 года, когда Путин напал на Крым, Смирнов давно уже очистился, он писал для либеральной газеты. В том же году две молодые женщины основали Медиазону в Москве. Они были всемирно известны. Они устроили панк-молебен в храме Христа Спасителя, в нескольких минутах ходьбы от Кремля.
«Матерь Божья, Пресвятая Дева, прогони Путина!»
Путин отправил женщин из «Pussy Riot» в штрафной лагерь. Спустя почти два года они вышли на свободу и сообщили о 16-часовых рабочих днях, о молодой женщине, которая в отчаянии пыталась вспороть себе живот пилой.
Смирнов в последние годы превратил Медиазону в ведущую среду, финансируемую в основном за счёт пожертвований читателей. Всё больше и больше россиян хотят знать: за что я могу попасть в тюрьму? И что там со мной произойдёт?
Сегодня в России можно сесть в тюрьму за что угодно и ни за что. За фразу «нет войне», которую вы публикуете или репостите в социальной сети, за чистый лист бумаги, который вы держите в воздухе на улице, за то, что вы понимаете, что термин «военная спецоперация», который Путин использует вместо «война», имеет кавычки.
Вот почему, сказал мне Смирнов, вот почему нет антивоенных демонстраций. Почему тем немногим оппозиционным политикам, которые остались в России, приходится либо сидеть в тюрьме, либо находиться под стражей, либо каждый день ожидать ареста. Мы пили литовское пиво и не останавливались в тот вечер. Смирнов сказал, что самое ужасное в том, что о политических заключённых больше не говорят, как только они попадают в тюрьму. «Сегодня ты один из многих, ты в очень длинном списке. Говорят самое большее о Навальном»
Настоящее российское сопротивление, сказал Смирнов, он сегодня видит в другом месте. Не на улицах, не на YouTube, не в тюрьмах. «Всё больше и больше русских радикализируются в подполье», - сказал он. Трудно сказать, насколько они связаны, к чему всё это приведёт, но эта степень отчаяния была новой.
В марте на Пушкинской площади в Москве были арестованы двое молодых людей из сибирского Омска, у них были с собой коктейли Молотова. По дороге в участок они пытались покончить с собой. Для этого они предусмотрительно упаковали метадон.
В мае мужчина в костюме и галстуке поджёг тюремный фургон перед Большим театром. У мужчины учёная степень по философии и трое детей.
По всей стране русские подожгли почти 30 военных зданий с начала войны.
«В России началась холодная гражданская война», - сказал Смирнов в нашем разговоре по этому поводу. Когда-нибудь русские партизаны могут начать убивать, как украинцы в своих оккупированных городах. У Смирнова на лице было что-то по-детски мягкое, мы сидели под тусклым фонарем бара, я не понял, то ли он был в ужасе от перспективы партизанской войны, то ли радовался ей.
Я устал, покидая Литву, устал от этой поездки в себя. Я спал всё меньше и меньше и хотел наконец проснуться в мире, где российские ракеты больше не убивают украинских детей, российские полицейские больше не избивают демонстрантов, российские тюремщики больше никого не пытают. Я не хотел разочаровываться в жизни, как Алина Данилина. Мне не хотелось смотреть в зеркало и видеть того волосатого монстра, вечного крепостного, о котором говорил Виктор Шендерович. Я сидел в такси до аэропорта, думал о своей семье в Санкт-Петербурге и отказывался верить в гражданскую войну.
Я улетел на Кавказ.
В Грузии я хотел встретиться с человеком, основным качеством которого я восхищаюсь: неизгладимой уверенностью. Этого человека зовут Иван Павлов, он самый известный адвокат в России. Более 20 лет он защищал людей, которых государство обвиняет в государственной измене, офицеров, исследователей, журналистов, в стране, где оправдательный приговор практически исключён, вероятность составляет менее 1%.
Уже будучи начинающим адвокатом, он должен был наблюдать, как Путин подчиняет правосудие, как адвокаты всё чаще становятся инвентарём в суде. В прошлом году Павлов пытался защитить антикоррупционный фонд Алексея Навального. По словам Павлова, ордер на обыск квартиры Павлова подписал лично начальник спецслужбы. После этого супружеская пара Клуни заступилась за Павлова. Он уехал, он хотел остаться полезным.
В изгнании Павлов отпраздновал свой 51-й день рождения. Я хотел узнать от него, почему он все эти годы не переставал верить в закон.
Я навестил его в светлой пустой квартире в Тбилиси, он просто устроил её как офис и показал мне тенистый сад, которым он может пользоваться, преимущество в жару. Мы сидели на двух только что распакованных офисных стульях, Павлов открыл высокое окно, тихо шёл дождь и пахло паркетом, я мог бы заснуть.
Он рассказал мне о своей первой победе над разведкой ФСБ. Он защищал тогда, в конце девяностых, капитана флота, который публично рассказал о том, как Северный русский флот своими ядерными отходами загрязнял моря. ФСБ хотела отправить капитана в тюрьму на 20 лет, за государственную измену, процесс длился годы, во главе ФСБ сменились трое мужчин. Адвоката Павлова очерняли, угрожали, однажды, говорит, неизвестные остановили его на пороге его дома, бросили на пол его адвокатское удостоверение, сказали: держись подальше от этого.
Одного из тогдашних начальников ФСБ звали Владимир Путин.
Суд освободил капитана военно-морского флота 29 декабря 1999 года. «Это был последний раз, - сказал мне Павлов, - когда российский суд прислушивался к аргументам, а не к ФСБ». Через три дня после этого приговора Путин переехал в Кремль. Путин получил степень в области юриспруденции. С него и началось то, что Павлов называет «великой судейской чисткой». Судьи, не слушавшие указаний сверху, лишились своих постов. «Не позднее 2006 года всё было кончено», - сказал Павлов.
Иваном Павловым звали такж русского медика, нобелевского лауреата 1904 года. Павлов того времени описывал, как можно довести до кондиции собаку так, чтобы уже один звук вызывал у неё слюноотделение.
У сегодняшнего Павлова есть канал Telegram, он называется «Собака Павлова», в нём он публикует сообщения об арестах и приговорах, о судьях, которые за эти годы научились реагировать на тонкие сигналы. «Никто в Кремле сегодня не вызывает судей, - сказал Павлов, - они и сами знают, чего от них ждут».
Ожидается, что российские судьи отправят окружного депутата в Москве, который открыл заседание минутой молчания из-за Украины, в исправительный лагерь на семь лет.
Они выдают ордер на арест смертельно больного физика в Новосибирске, которого ФСБ обвиняет в государственной измене за то, что он читал лекцию в Китае четыре года назад. Потом позволяют ему улететь в Москву. Физик умирает через два дня.
Ожидается, что суд приговорит продавщицу булочек в Сочи к семи годам лишения свободы за то, что она видела из окна автобуса, как колонна российских военных машин двигалась в сторону Грузии, и написала об этом два текстовых сообщения.
Этот последний процесс был семь лет назад, Павлов тогда защищал продавщицу булочек. Благодаря ему женщина вышла на свободу через два года. Она была помилована Путиным.
«Было время, - сказал Павлов в своей квартире в Тбилиси, - когда вы знали, что у вас нет шансов в суде, но дела настолько абсурдны, что, возможно, вы чего-то достигнете, когда обнародуете их, чтобы даже Путин сказал: «Ребята, это слишком смешно».
Павлов вынудил Путина даровать три помилования.
Это давно было его рецептом, сказал он. Сражайтесь в суде юридическими средствами, затем выходите на публику и всегда сохраняйте чувство юмора. «Сегодня больше нет публики. Юмор тоже не работает»
То, что остаётся, - это закон. Парламент в последнее время принимал неконституционные законы, но Конституция продолжала действовать, её нужно знать, сказал Павлов, сравнивая российские судебные залы с операционными палатами. «Мы, юристы, похожи на хирургов, у которыъ вы отняли скальпель. Мы оказываем паллиативную помощь. Иногда помогает даже подержать кого-то за руку»
В прошлом году Павлов потерял лицензию адвоката. Теперь он дистанционно консультирует адвокатов в России, защищать он больше неможет. Я надеялся, что визит к нему пойдёт мне на пользу, но после этого я не чувствовал себя лучше, я больше походил на пациента в очень большой больнице.
Русский пациент.
В Тбилиси я сел в маршрутное такси и поехал в Армению по серпантинным дорогам. Из семи пассажиров в машине трое были русскими, со мной четверо, троица отдыхала на Кавказе. Они говорили о горах, шашлыках из ягнёнка, тестах на ПЦР, но ни слова о войне. Я ненавидел их загорелые бёдра.
Больше всего меня раздражал тот факт, что мы с трио были одними из Нас. Я думал о нашей вине, о том, смогут ли украинцы когда-нибудь простить нас, русских, меня, трио, сатирика в Варшаве. У меня есть друзья на Украине, для них я не враг, для миллионов украинцев уже враг. Как мы, русские, когда-нибудь сможем списать наш коллективный долг, подумал я в этой машине, если здесь трое из четырех русских не знают о своей вине?
Я был парализован этим чувством вины, в Ереване я встретил женщину, которая сделала что-то лучшее из своего чувства вины.
Марийка Семененко, 35 лет, до войны работала в Москве в театральном баре, модном у оппозиционеров. Мимо проходил Навальный, снова и снова полиция. Семененко наполовину русская, наполовину украинка, но это уже давно не имело значения. Она родилась и выросла в Москве. 24 февраля она проснулась ещё в темноте.
У неё не перехватило дыхание, когда она прочитала первые новости, как она сказала мне в Ереване. «Сначала пришли сигареты, страх. Потом стыд и чувство вины»
Мы заказали жареного сулгуни в ресторане с террасой с искусственным туманом, она оставила его остывать и выпила чёрный кофе. «Есть разница в том, что вы платите налоги, и ваше государство просто насилует только вас, - сказала она, - или ваше государство убивает детей в соседней стране»
Она чувствовала себя украинкой после начала войны, страдала с людьми в стране происхождения своего отца, русская в ней не знала, как противостоять этой украинке. С ней всё было так, как со мной до сих пор.
Это бесполезное чувство вины привело её в Ереван в марте. Она искала женский боксёрский клуб, но не нашла его, читала Ханну Арендт [американская философ и историк немцкого происхождения, известная прежде всего своей книгой «О банальности зла: Эйхман в Иерусалиме» – прим. «МП»]. «Тогда я поняла, - сказала она мне, - есть разница между долгом и ответственностью».
Ханна Арендт писала после Холокоста, что такой вещи, как коллективная вина или коллективная невиновность, не существует. Термин вины имеет смысл только в том случае, если он применяется к отдельным лицам.
То, что сейчас чувствует Марийка Семененко, - это коллективная ответственность. Она говорит, что её украинский отец знает министра иностранных дел в Киеве, она могла бы получить украинский паспорт, но она не хочет его прямо сейчас, когда он приносит пользу. Она не хочет уходить тайком. Она ещё не закончила с русскими.
В этом разница с времами Ханны Арендт. Преступления, о которых писала Арендт, были совершены годы назад. Преступления русских продолжаются. Арендт говорила о «необжитом прошлом». Мы живём в необжитом настоящем, оно просто кажется ужасной пародией, сегодня в Москве есть культ лидера, глупый знак Z – половина свастики.
Украинский дед Марийки Семененко был солдатом Красной Армии. Немцы взяли его в плен под Харьковом в 1942 году, он умер в Освенциме. Его сын, отец Марийки, ещё несколько лет назад был председателем Украинской общины России. Он живёт на окраине Москвы, некоторые из его соседей теперь называют его «нацистом». Он остаётся в России, ему 82 года.
Его дочь помнит, как он учил её украинскому языку. Однажды он посадил её на высокий шкаф в её московской квартире и сказал: не спускайся сюда, пока не расскажешь мне, что это такое.
Он показал ей носовой платок. Носовой платок называется хусточка по-украински. По-русски его зовут платочек.
Я сказала «платочек». Я хотела быть нормальной, как мои друзья по детскому саду. Он повернулся и ушёл. Я кричала ему вслед: Платочек, платочек, платочек!»
Сегодня она рада, что умеет говорить по-украински.
Она арендовала в Ереване склад для одежды и лекарств, которые в качестве пожертвований идут на Украину. Она поддерживает связь с украинскими семьями на оккупированных территориях, помогает им выехать в Западную Европу. Она помогает украинцам, которых вывезли в Россию, снова покинуть Россию.
Каждую среду она ходит в Ботанический сад в Ереване. Она говорит, что у неё нечистая совесть, потому что Россия также колонизировала Армению. Она таскает землю, подстригает кусты, сажает шалфей, лаванду, мяту.
Это её выход из ловушки вины.
...После этой поездки я перестал надеяться, что проснусь, и всё это было лишь кошмаром. То, что происходит, - это реальность. Реальность, о которой предупреждал Виктор Шендерович. Которую Алина Данилина описывает в своей газете. От которой Иван Павлов до сих пор пытается защитить тех немногих людей в России, которые называют эту действительность по имени: война.
Никто не знает, сколько русских выступает за эту войну, в диктатурах нет надёжных опросов. Но, боюсь, многие русские хотят тотальной военной спецоперации.
24 февраля я всё ещё надеялся, что эта война приведёт к концу Путина. Я подумал: так далеко ведь никто не может зайти. Нет, Путин может это сделать, он готовил русских к этому более двух десятилетий. Пропаганда действует. У Германии тогда было ещё шесть лет.
Запад не был подготовлен. Русские, которых я встретил в этом путешествии, делают из этого два вывода. Запад должен, во-первых, поставлять оружие. Не какое-нибудь, а такое серьёзное и до тех пор, пока Путин не перестанет вести войны.
Во-вторых, Западу придётся отправлять деньги в Россию. Миллиарды евро и долларов США. Нам нужен какой-то План Маршалла на время после Путина, чтобы мои соотечественники от Калининграда до Владивостока запомнили, что без Путина живётся лучше. Чтобы после Путина больше не было реваншистов. Как сказал мне в Вильнюсе Сергей Смирнов: «Это война пенсионеров и бедных парней из глубинки»
Это звучит как тайная записка из вражеской траншеи, но мы, русские, больше не справляемся с этим в одиночку.
Чем дольше длится война, тем больше слабеет моя уверенность: что это война между Киевом и Москвой, конфликт на окраинах Европы, геостратегические долги предыдущего поколения, о которых теперь должны заботиться НАТО и ЕС. Я думал, что мы переживаем запоздалый распад Советского Союза, последние конвульсии, особенно в голове одного человека.
Человек в Кремле, подумал я, застрявший в XX веке, может быть, в XVIII веке – это недоразумение. Теперь я думаю, что Путин в своём роде идеален для этого времени. Как и Дональд Трамп, как и Си Цзиньпин подходят для этого времени.
Нет, в Украине речь идёт не о геостратегии. Речь идет об определениях. Будем ли мы жить в мире, где чёрное может называться белым?
Я не знаю, когда смогу снова поехать в Россию, в какую страну я потом приеду, с какими чувствами. Я знаю, что мне не хватает дома. Мне никогда не хватало этого больше, чем сейчас.
[кто дочитал этот интеллектуальный высер до конца – тот большой молодец! – прим. «МП»]
?Об авторе сего опуса ?
Уточнил у бывшего декана журфака в те годы. Действительно Тимофей Нешитов учился на журфаке СПбГУ. Выпуск 2004. Я сам – выпуск 2005. Альба у нас кажется тоже выпуск 2004? Или 2003? В общем, один и тот же вуз и даже один и тот же факультет могут порождать совершенно разных людей ?
КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ Der Spiegel
—
Невероятно хорошая статья!
—
Когда страна ведёт войну, массы обычно сразу же солидаризируются с её руководством. Так было в югославских войнах, в войне в Ираке, в войнах в Афганистане, теперь в войне на Украине. Надо спросить у социологов и психологов.
—
Необычайно информативная, трогательная статья, которая заставила меня задуматься. Смелый, очень искренний автор, которого я хочу поблагодарить.
—
Это лучшая статья, которую я читал в Der Spiegel за долгое время. Спасибо
—
В своём классическом эссе «Чтобы разрешить украинский кризис, нужно начинать с конца» экс-министр иностранных дел США Генри Киссинджер пишет: «Демонизация Владимира Путина - это не политика». Прочитав статью Тимофея Нешитова, я почувствовал, что Нешитов в целом демонизирует своих русских соотечественников. Есть ли какие-нибудь варианты решения ?
—
В этом вы, вероятно, правы.
Герр Нешитив описывает демонов прошлого.
Почему он демонизирует целый народ, нужно объяснить подробнее. Потому что я не могу этого понять. Русским, к сожалению, не повезло, что они не справились со своим прошлым.
—
«Западный взгляд на русских никогда не был особенно благожелательным». - Ну, это правда. Это так? Глядя на наследие канцлера перед Олафом Шольцем, я уже не уверен в этом.
—
Большая часть западноевропейских государств заметно сократила свои военные расходы за последние несколько десятилетий. Основная причина: благожелательный взгляд на Россию.
—
Спасибо за эту статью. Мы должны увидеть и поддержать их, этих людей, которые выступают против Путина, которые не поддаются лжи, которые выступают за то, что означает коллективную ответственность. Это именно коллективная ответственность. Мы должны смотреть внимательно, а не судить единодушно.
—
Спасибо за эту безжалостную честность. Стыд честный. Это долгий путь к свободе.
Стыд был также чувством многих немцев, это есть и по сей день, по поводу собственной сопричастности в 1933-1945 годах.
Путь не останется свободным от неудач. Я надеюсь на людей со стыдом и честностью в России.
—
Очень захватывающая статья с интересными маленькими историями. Потрясающе.
—
Дорогой Шпигель, для вашей читательской аудитории, в качестве компенсации за этот достойный чтения инсайдерский отчёт из России, ждём также содержательный, эквивалентный отчёт из заброшенных районов США, что было бы полезно для того, чтобы лучше понять войну на Украине. Вашей европейской читательской аудитории ценности США достаточно известны.
—
[Ответ на предыдущий комментарий] Зачем? Разве США напали на Украину?
—
[Ответ на предыдущий комментарий] Дорогой Шпигель, разве вы не можете что-то сделать против читателей, которые постоянно пытаются неустанно перекладывать вину за всё происходящее в мире на Запад и НАТО? Спасибо, если вы найдёте варианты решения, чтобы немного ограничить этого пользователя. В остальном статья великолепна и представляет собой ослепительную панораму разнообразной, а иногда и печальной страны.
@Mecklenburger_Petersburger
Хотите поддержать проект и читать больше эксклюзивных переводов публикаций в ведущих немецких СМИ? Это категорически приветствуется ??
Поддержать проект Мекленбургский Петербуржец (исключительно по желанию)
Не забываем подписываться на канал «Мекленбургский Петербуржец» в Яндекс.Дзен
(+)Der Spiegel: «Как война Путина изменила мою Москву» (перевод с немецкого)
???Обзор немецких медиа
?Der Spiegel в статье по премиум подписке «Как война Путина изменила мою Москву» с передовицы номера, которая гуляет по сети, рассказывает с неизбывной тоской, почему русские в основной массе поддерживают политику Путина. Журналист действительно проделал большую работу, но похоже так толком ничего и не понял (архив от 05 августа 2022). Уровень упоротости: зашкаливающий ?
Вот уже 14 лет корреспондент Der Spiegel Кристиан Эш живет в российской столице. Теперь он почти не узнаёт своих знакомых. Почему так много людей поддерживают войну?
«Вы были в Буче?», - спрашивает меня молодой человек в штатском, листая мой паспорт. Мы сидим в маленькой комнате без окон в терминале 2 аэропорта Шереметьево. После шести месяцев отсутствия я впервые вернулся в Москву, город, в котором я живу уже 14 лет, и, по-видимому, на этот раз у российского государства есть ко мне несколько вопросов.
Сначала пограничник придержал мой паспорт. Затем со мной поговорили ещё два офицера. «Что вы думаете о военной спецоперации?», - спросил один, подойдя ко мне вплотную, в то время как другой уже вышел из комнаты. «Военная спецоперация», - так на русском языке называется нападение на соседнюю страну. «Война ужасна», - ответил я. Итак, после нескольких часов ожидания меня ждёт второй разговор. Молодой человек представился как «Алик» и, вероятно, принадлежит к спецслужбе ФСБ.
Правда в том, что да, я был в Буче, пригороде Киева, и я видел там, какие преступления совершали российские солдаты в отношении украинских гражданских лиц – даже если руководство России утверждает, что все это было инсценировкой западных СМИ, то есть, в конечном счете, такими людьми, как я. Я был свидетелем последствий нападения Путина на Украину, и так же, как у Алика есть ко мне вопросы, так и у меня теперь есть вопросы к России. Что происходит в этой стране, которая ведёт невероятную для меня войну? Страна, которую я так давно знаю и всё ещё так плохо понимаю?
Алик ответил простым «да» на свой вопрос. Он вежливо просит разрешить мне посмотреть фотографии на моём телефоне (я вежливо отказываюсь) и не писать так плохо о России (я бормочу что-то уклончивое в ответ). После добрых трёх часов ожидания мне удалось получить штамп в паспорт. Я в стране.
С тех пор как стал жить в Москве, я вёл тщетную борьбу за исправление психической географии моих немецких друзей. Те же берлинцы, которые когда-то летали в Афины, Палермо или Мадрид, даже не подозревали, что до Москвы тоже было всего два с половиной часа полёта. Россия казалась им бесконечно далёкой, и это мне казалось прискорбным.
Путин и мировая политика опровергли мои доводы и отодвинули Москву на большее расстояние. Прямых рейсов из Германии больше нет. Мой рейс Аэрофлота из Анталии в Шереметьево также совершил пятичасовой крюк до казахстанской границы, чтобы избежать воздушного пространства над южной Россией. Москва сейчас слишком далеко.
Кто не знает, что Россия ведет войну в соседней стране, тот не заметил бы этого в Москве. Буква Z, используемая как знак «военной спецоперации», почти не видна ни на зданиях, ни на частных автомобилях. Иногда портрет солдата висит на обочине дороги, вот и всё. Общественное пространство свободно от боевых кличей. Впрочем, этого полно на радио и телевидении.
Я замечаю это, когда включаю радио дома. До сих пор там у меня было настроено «Эхо Москвы». Хотя радиостанция принадлежала концерну «Газпром», она считалась форумом либеральной, оппозиционно настроенной Москвы. Вместо музыки там были почти исключительно дискуссии, ток-шоу. Это был саундтрек к моей московской повседневной жизни.
Когда в июле я снова включил своё радио в Москве, на частоте 91,2 вещала совсем другая станция: радио Спутник, пропагандистский канал государственного концерна «Россия сегодня». Говорят о ракетном ударе России по Виннице. Молодой женский голос объясняет, почему чрезмерная жалость к гражданским лицам на Украине неуместна. «Мне тоже жаль собак, кошек, лошадей и птиц», - говорит она кокетливым тоном. «Но с таким подходом вам вообще не следовало начинать всё это».
Эхо Москвы, основанное в 1990 году, фактически было принудительно закрыто в марте за предполагаемое распространение «фейковых новостей» о «военной спецоперации» на Украине.
В ресторане сразу за Министерством иностранных дел, великолепной сталинской высоткой, я встречаюсь с Алексеем Венедиктовым, который более 24 лет руководил станцией. У Венедиктова взъерошенная белая грива, он похож на слегка безумного профессора.
Для меня Венедиктов - воплощение Москвы, окончательно опустевшей 24 февраля. Это был город, где, хотя демократия была упразднена, властители и оппозиция всё еще общались друг с другом в обществе, нити которого не были полностью разорваны.
Это было стремление Венедиктова – подорвать мышление в парадигме друг-враг, сбалансировать, посредничать между правительством и оппозицией. Венедиктов пил вино с Путиным, знал министров, дружил со спикером Путина и с начальником пропагандистского телеканала RT. В своей радиостанции он также регулярно давал слово воинственным противникам демократии, писателю Алексею Проханову, например. Проханов сказал после закрытия «Эхо Москвы»: тот, кто хочет продолжать его слушать, пусть «приложит ухо к земле. Вы слышите звук танков, проезжающих через Донбасс? Вот о чём я говорю»
Каждую осень Венедиктов со своим телеканалом устраивал большую вечеринку, на которой встречались правительственные чиновники, депутаты Думы, активистки Pussy Riot, оппозиционные политики. В художественной галерее Зураба Церетели было вино и нарезки, где между китчевыми царскими портретами и огромным проходным яблоком с эротическими скульптурами, можно было даже встретить старого Михаила Горбачёва. Но у входа стоял хозяин, эксцентрично одетый в рубаху лесоруба и светлый жилет и со своей курчавой причёской, весёлый мастер церемоний для угнетенной, но всё ещё живой компании. При нём она ещё проходила, хотя с годами её посещало всё меньше чиновников и бизнесменов.
В этом году Россия полутонов и оттенков окончательно сошла на нет. Режим требует однозначности, определённости. Венедиктов лишился своей роли и утратил своё влияние.
«24 февраля я понял, что они закроют мою станцию. Даже если бы мы просто играли музыку», - говорит Венедиктов. Но, видимо, он сам всё-таки ускорил конец своего канала. «Я поехал в студию рано утром и сказал: «Это будет иметь катастрофические последствия для моей собственной страны. Путин совершил колоссальную ошибку». Об этом они сразу же сообщили Путину, и он оценил это как предательство»
Предательство - центральная категория в мышлении Путина. Есть враги и предатели, так он сам объяснил это Венедиктову в многочасовой беседе летом 2000 года, после первой крупной пиар-катастрофы его президентства – гибели подводной лодки «Курск».
Враги открыто сражаются с тобой, ты знаешь, с кем имеешь дело, так Путин тогда объяснял Венедиктову. Предатели подталкивают тебя в спину, когда ты шатаешься. С врагами можно ладить. Но предателям нет пощады.
«И кто я в этой конструкции?», - спросил Венедиктов.
«Враг», - сказал Путин, смеясь.
Выживание радио Венедиктова зависело от этого различия. Хорошо было считаться «врагом», потому что альтернатива была ещё хуже.
«Теперь я перешел в другую категорию», - говорит Венедиктов. В апреле Венедиктов также был лично объявлен «иностранным агентом» – классификацию получают СМИ и лица, якобы находящиеся под иностранным влиянием или получающие иностранное финансирование. Многие чиновники с тех пор прервали контакты с Венедиктовым.
В начале марта, когда станция уже была закрыта, Венедиктов встретился с Маргаритой Симонян, руководителем RT. Он называет её «Марго», они дружат. Муж Симонян тоже был там, он ведёт пропагандистское политсатирическое шоу на телевидении. Венедиктов привёз фотографии украинских детей, убитых на войне. «Я сказал: «Марго, это такие же дети, как и твои». Я думал, что теперь она будет говорить мне что-то о сопутствующем ущербе. Но её глаза стали стеклянными, и она сказала: «Нацисты бомбили себя сами. Это было инсценировано». Венедиктов говорит: «Она не играет в это. Она действительно в это верит». После этого он прервал с ней контакт.
Можно задаться вопросом, как руководитель единственной в России кремлёвской критической радиостанции вообще мог дружить с руководителем кремлёвской пропаганды. - А чего он ожидал?
Некоторые оппозиционеры видели в Венедиктове наполовину коллаборациониста, в лучшем случае безобидного придворного болвана.
Венедиктов видит в отсутствии сострадания к убитым детям Украины проблему не Симонян, а всего российского общества. «Одиннадцать миллионов российских семей имеют близких родственников в Украине. Это составляет 40 миллионов человек, у которых есть мать, отец, брат, сестра, внуки. И вдруг такая поддержка. Как это может быть?» С помощью пропаганды это невозможно объяснить. «Есть что-то нехорошее, что сидит глубоко в людях. Речь идет о младшем брате Украине, которого считают предателем, потому что он хочет жить лучше, чем ты сам».
Мне тоже трудно описать отношение русских к украинцам, потому что оно меняется. У каждого поколения русских своя Украина. Для пожилых людей Украина - это регион, где люди разговаривают на весёлом фермерском диалекте и любят есть сало. То, что для сала есть собственное государство, с этим смирились пожилые русские. Но они решительно не были настроены рассматривать Украину как заграницу.
Для молодых россиян Украина - это заграница. Их не задевает, что страна стремится на Запад. И восемь лет отчуждения с момента аннексии Крыма в 2014 году наложили на это крепкий отпечаток.
Старые как и молодые, мне кажется, в принципе плохо знают Украину. У молодых есть только то преимущество, что они это понимают. Путину 69 лет. Он даже не подозревает, как мало знает об Украине.
Венедиктов убеждён, что Путин делит не только людей на врагов и предателей, но и народы. «Прибалты - враги Путина. Украинцы - предатели - часть нашего народа, которая сбежала, дезертировала, перешла в проклятое НАТО и на Запад». Так он, Венедиктов, заявил об этом на днях президенту Латвии. Именно предполагаемая близость к украинцам объясняет готовность применить насилие.
Только оглядываясь назад, после того, как прошёл его первый ужас по поводу нападения, Венедиктов понял логику в действиях Путина. «Эта «спецоперация» подходит ему как сшитый по мерке костюм», - говорит он. «Путин - фанатик». Его мировоззрение сформировалось уже много лет назад. «Меня удивляет не Путин, а российское общество».
В конце марта кто-то положил перед дверью квартиры Венедиктова свиную голову, на двери был наклеен украинский герб и слово Judensau [«еврейская свиноматка» (нем.) – важный элемент антисемитской культуры в средневековой Германии – прим. «Мекленбургского Петербуржца»]. С другой стороны, люди на улице обращаются к нему и благодарят его за то, что он всё ещё в России. «Пока мне не угрожают физически, я остаюсь в стране», - говорит Венедиктов. «Но единственное, что вы можете сделать сейчас, - это утешить, исцелить, успокоить».
Мои собственные российские коллеги, друзья и знакомые в значительной степени покинули Москву, большинство в начале марта, когда появились слухи о объявлении военного положения. Часть города как сквозь землю провалилась. Теперь некоторые постепенно возвращаются. В отношениях эмигрировавших и оставшихся чувствуются разочарование и взаимная обида. Гарри Каспаров, экс-чемпион мира по шахматам и оппозиционный политик, обвинил всех, кто остается в стране, в том, что они несут «личную ответственность за войну». «Круг моих друзей радикально сократился», - говорит один из друзей-журналистов, который остался. Моральное превосходство над оставшимися его озлобило. «Весь креативный класс показал своё истинное лицо», - говорит он.
«Нет хорошего решения. Есть только выбор между двумя плохими решениями», - говорит Марина Литвинович, с которой я встречаюсь в кафе. Литвинович - активист по гражданским правам и оппозиционный политик с интересным прошлым. Она работала молодым специалистом политтехнологиям в Кремле, позже – на миллиардера Михаила Ходорковского, политика Каспарова или гламурную знаменитость Ксению Собчак, которая в 2018 году выступила против Владимира Путина по явной просьбе Кремля, чтобы оживить пресную избирательную кампанию.
В самом начале вторжения на Украину Литвинович призвала к протестам. Ещё при выходе из дома её арестовали. В апреле она призвала остаться в стране: «Здесь будет много работы», - написала она. «Кто её выполнит, если вы все свалите?»
Литвинович исследовала в ходе фокус-групп, что на самом деле происходит в умах тех русских, которые поддерживают «военную спецоперацию». Она говорит о совершенно религиозном убеждении в правильности ведения войны. «С помощью рациональных аргументов вы не сможете убедить их. Они говорят: «Мы не начали войну – потому что мы хорошие. Мы не убиваем мирных граждан - потому что мы хорошие. Мы не разрушаем города - потому что мы хорошие». Когда вы приходите к людям с Бучей и Мариуполем, они говорят: «Наши солдаты на такое не способны».
Это непосредственное следствие риторики Кремля в духе мировой войны. Он делает вид, что считает, будто на Украине нужно закрепить победу над гитлеровской Германией. Он говорит о борьбе с нацизмом так, как будто сама идея украинского национального государства уже фашистская. Его современный конфликт, подпитывается энергией из прошлого.
«Люди не могут допустить мысли о том, что мы можем быть плохими. Это разрушило бы ваш мир, вашу страну, ваше представление обо всем, что произошло за последние 30 лет», - говорит Литвинович. Она сравнивает это с распадом Советского Союза. Она была тогда подростком и только что вступила в ВЛКСМ. «Я была очень вдохновлена», - говорит она. «Это был шок, когда всё, что было хорошего до сих пор, внезапно стало считаться плохим. Постоянно шла речь о Сталине и его репрессиях».
Возможно, веру русских в чистую войну и чистую армию нельзя поколебать, говорит эксперт по политике Литвинович. «Возможно, мы лучше оставим людей в их вере и сосредоточимся на Путине и его преступных приказах. Так же, как тогда сначала всё свалили на Сталина»
Литвинович говорит свободно и непринуждённо, как будто с ней ничего не может случиться. У нее действительно есть защита: её младшему сыну десять лет. Пока ему не исполнится 14 лет, у неё есть хорошие шансы получить освобождение от заключения. Но в России на это нельзя положиться.
Литвинович занимался тюремным надзором как активист по гражданским правам, она знает, как обстоят дела в московских следственных изоляторах. Пришло время подготовиться: еще раз сходить к стоматологу, проверить документы детей, составить планы на длительное отсутствие. «Я люблю страдать, как и все русские», - говорит она, смеясь. «Несколько лет тюрьмы - это нормально для меня. Семь - это слишком много, но давайте скажем три». Цифры не были взяты с потолка. Семь лет лагерей, столько только что получил московский окружной депутат Алексей Горинов за то, что критиковал войну. В ход вступил параграф, карающий за fake news о российской армии.
Ничто так не отличает российское общество от украинского, как готовность подчиниться совершенно монархической форме правления. Как оно могло бы узнать, что всё может быть по-другому? Украина пережила пять реальных смен власти за три десятилетия, Россия ещё ни одной.
Владимир Путин втянул свою страну в судьбоносную войну, но даже в элите никто не считает себя способным повлиять на него. Времена, когда Путин зависел от элиты и выступал в качестве арбитра между различными заинтересованными сторонами, давно прошли. Сейчас элита зависит от Путина. Она дрожит. Сопротивление, да ещё и бегство, кажутся бесполезными.
«Куда вы денетесь с подводной лодки», - говорит предприниматель со связями. «Я сказал своим детям: теперь задача состоит в том, чтобы выжить»
«Путин совершил ошибку такой фантастической степени, что никогда не сможет её признать. Скорее он примет яд», - говорит бывший высокопоставленный чиновник. Ему самому понадобилось полтора месяца, чтобы оправиться от шока нападения на Украину. «Я просыпался каждое утро и задавался вопросом, правда ли это вообще»
Разве тогда не имело бы смысла высказать небольшую критику этой войны? «Я не высказываюсь по политическим вопросам», - говорит мужчина. «Кроме того, вы всё равно ничего не можете изменить»
Кто вообще имеет какое-либо влияние на Путина в этой автократической системе, трудно понять. Более интересным, чем ответы на этот вопрос, является то, как они даются. «Юрий Ковальчук. Это почти второй Путин», - шепчет собеседник, указывая на потолок комнаты, чтобы намекнуть на скрытые подслушивающие устройства. Ковальчук - друг детства Путина и банкир, который имеет постоянный доступ к президенту. Собеседник говорит на прощание: «Берегись! В Москве в последнее время много стукачей».
Не страх и не приобретённая беспомощность, делают московскую элиту послушной и сговорчивой. Наступает новый опыт бессилия: западные правительства вводят санкции, западные банки отказываются от переводов. «Именно там создаётся новый класс людей, заинтересованных в выживании режима Путина - чтобы не потерять свои активы даже дома, в России», - говорит экс-чиновник. «Весь истеблишмент стал заложником Путина. Это относится даже к его преемникам. Россия изолирована на долгое время»
Что касается элиты, то это относится и ко многим простым россиянам. Они чувствуют, что западные санкции подтверждают, что на самом деле эта война была не нападением России на Украину, а борьбой с властным, недоброжелательным и завистливым Западом.
«Говорят, что мы начали войну в Донбассе и на Украине. Но, по правде говоря, коллективный Запад развязал её», - сказал Путин в июле. Он имеет в виду революцию Евромайдана 2014 года, в его глазах это агрессивный акт Запада и, в некотором смысле, первородный грех, из которого следует все дальнейшее.
«Спецоперацию» начала Россия, «войну» против неё Запад начал еще в 2014 году, вот в чём аргументация. «Как можно начать хорошую войну? Война всегда плоха», - говорит таксист, которого я спросил о его позиции. Я вздыхаю. «Но не мы её начали», - добавляет он, а затем он защищает «спецоперацию» и кроет последними словами украинцев и клоуна, которого они выбрали на пост президента. «Надо было голосовать головой!», - кричит он.
Что думает большинство москвичей, этого не знают и москвичи, потому что они мало говорят между собой о войне. Я слышу и то, и другое, поддержку и критику. Другой водитель рассказывает: «На днях у меня в машине было три солдата в отпуске с фронта. Я спросил, чем они вообще занимаются на Украине. «Защищаем Родину», - сказал один. «Твоя Родина здесь, а не там!», - сказал я.
«По телевизору показывали матерей-солдат, которые с гордостью говорили о своих павших сыновьях. Я бы набросилась на людей из армии с кулаками: верните мне моего сына! Как вам пришло в голову отправить его на войну!», - удивляется соседка.
«Я разочарован русскими», - говорит коллега, который сам родом из Донецка и годами критиковал действия украинского правительства за его действия против «народных республик». Теперь он осуждает нападение России на Украину.
Как от войны, так и от западных санкций в Москве мало что ощущается. Хотя моя немецкая кредитная карта не работает, для таких как я словно из-под земли вырастают новые обменные пункты. Некоторые упаковки для напитков всё ещё непропечатаны - в них отсутствует необходимый цвет. В Интернете большинство общается и посещает сайты при помощи VPN-шифрования, потому что в противном случае нельзя использовать Facebook, Instagram и Twitter, которые были заблокированы российскими властями. Западные автопроизводители ушли с рынка, запасные части теперь доступны в интернет-магазинах. Apple и Nike тоже ушли. Большой Макдональдс на Пушкинской площади, открытый ещё в советские времена, теперь называется «Вкусный и точка!», гамбургеры и картошка-фри на вкус немного отличаются. Бургер Кинг остаётся [хотя его пи**ец как прессуют из штаб-квартиры, знаю из первых рук – прим. «МП»].
Это смехотворно малые изменения. Санкции наложили свою тень на будущее России, но не на настоящее. Ещё можно притвориться, что ничего не произошло, будто жизнь продолжается, будто Россия сейчас не пытается уничтожить соседнюю страну. Не воет сирена воздушной тревоги, не стреляют зенитки, просто немного изменился ассортимент покупок. Кто видел Бучу, тому трудно выдержать контраст
Рядом с посольством США, которое сейчас в значительной степени пустует – у входа в него висит предупреждение о поездках в Россию – я встречаю одного из людей, которые вызывали нынешний конфликт. Мы сидим в курилке на цокольном этаже торгового центра, на стене висят эротические фотографии.
Александр Бородай, депутат Думы от кремлёвской партии «Единая Россия», - слегка сутулый человек с нервной, быстрой речью. Я впервые увидел его в 2014 году, в Донецке. Тогда Бородай позволил себе провозгласить себя «премьер-министром» вновь образованной «Донецкой Народной Республики». Я нашел это странным решением. Разве предполагаемые сепаратисты не могли представить кого-то более убедительного, чем политтехнолог из Москвы, который не имел ни малейшего отношения к Донбассу? «Всё это не имеет значения, - сказал мне тогда Бородай, - мы ведь все русские люди». Он к тому времени уже помогал в аннексии Крыма.
Бородай - консервативный политтехнолог и убеждённый сторонник Российской империи, он в то время предпочёл бы, чтобы война распространилась на всю Украину. Для таких людей, как он, было разочарованием то, что Россия присоединилась к Минским соглашениям о прекращении огня в 2014 и 2015 годах. Вместо того чтобы восстановить империю, Путин остановился на полпути.
Теперь Бородай, которому только что исполнилось 50 лет, переживает исполнение своей мечты. «Для меня началось важное и, да, довольно весёлое время», - признается он. «Никто не говорил, что хорошие времена - это просто».
Депутат от правительственной фракции сейчас много путешествует по соседней стране с оружием в руках. Он возглавляет «Федерацию добровольцев Донбасса», организацию ветеранов, в которой в настоящее время насчитывается три батальона по 400 человек и два подразделения по 250 человек на Украине. И эти добровольческие отряды несут большие потери: 1500 его людей уже пали, признаётся Бородай. Это абсурдно большое число. Министерство обороны России уже четыре месяца не сообщает о цифрах потерь.
Украину Бородай всегда называет «так называемой Украиной» – для него она не государство, а просто колония Запада, принадлежащая «воссоединению с остальной Россией». Конечно, были украинцы, которые этого не хотели. Но он, со своей украинской фамилией, «имеет по крайней мере такое же право решать, как Зеленский, который по крови даже не является украинцем». Это нацелено на еврейское происхождение Зеленского. И даже в городе Киеве, утверждает Бородай, многие люди быстро перейдут на другую сторону, «если они поймут, что сила и победа на нашей стороне». Где война прекратится? «Вероятно на западной границе Украины», - говорит он.
Это пронзительный звук войны - гражданской войны, как назвал бы её Бородай. В то время как москвичи изображают мир в городских кафе, Бородай в своей курилке мечтает исправить последствия распада Советского Союза. Ликвидация Украины не исключена. Когда-то это было мечтой радикального аутсайдера. Теперь он мечтает о руководстве Россией и боится, что Путин снова может начать преждевременно искать мира, как тогда, в Минске.
О нём можно сказать: Бородай не изменил своего мнения. Дмитрий Тренин, которого я встречаю в угловом кафе на бульварном кольце, выглядит иначе, чем раньше, и это меня тревожит, потому что он сыграл большую роль в моей работе в качестве московского корреспондента. От него, доброго пожилого джентльмена с усами, хриплым голосом и блестящей головой, я узнал, как Россия смотрит на мир. В идеальной России будущего Тренин был бы советником по национальной безопасности Кремля, пошутил коллега Тренина много лет назад. Тренин казался таким же родным на Западе, как и в России. Экспертом по внешней политике и политике безопасности был глава московского центра Карнеги - филиала американского аналитического центра, который теперь был закрыт российским правительством. С другой стороны, он прослужил в армии два десятилетия, в том числе офицером связи в Потсдаме во время холодной войны.
Тренин всегда был патриотом, некоторые находили его слишком близким к Кремлю. Я оценил его трезвый анализ. Фиксация Путина на расширении НАТО на Восток, по его мнению, преувеличена, вмешательство России в дела повстанцев в Донбассе в 2014 году было «самой серьезной ошибкой внешней политики Путина». Не территории Украины должна собирать Россия, а тех жителей Украины, которые предпочли бы жить в России [то есть «чемодан, вокзал, Россия». Ну и тварь же ты, Тренин – прим. «Мекленбургского Петербуржца»]. Его последнюю книгу я прочитал как чистый отказ от идеи новой войны на Украине.
Ещё за неделю до вторжения Путина на Украину, когда Вашингтон ежедневно предупреждал о российском вторжении, Тренин убеждённым тоном заверял меня: «Война никогда не планировалась». Он говорил уже в прошедшем времени, как будто кризис уже миновал. Ввод войск Путина был для него дурным угрожающим знаком.
Тренин, с которым я встречаюсь в Москве пять месяцев спустя, - человек изменившийся. Или я просто обманулся в нём? Ни словом не обмолвился Тренин о нападении на соседнюю страну с февраля. Он поддерживает военные меры. Тренин убеждён, что Запад, что хочет «окончательно решить» «русский вопрос» поэтому для серьёзного диалога не было места. России нужно «самоочищение» от материализма и других ложных ценностей, новая «русская идея».
«Я сразу же 24 февраля сказал своим американским друзьям: я действующий офицер. Пока длится война, я не скажу и не напишу ни слова, которое могло бы нанести вред российской армии, её руководству или верховному главнокомандующему», - говорит Тренин в кафе [«Рядовой «Куча», ты определённо рождаешься заново!» © – прим. «МП»]. Русские, выступавшие против войны, были «лицемерами» (потому что они не критиковали предыдущие войны) или «противниками государства». В остальном он реальный политик, а не пацифист.
Тренин представляется мне немецким профессором в августе 1914 года. Холодно рассуждает он о ликвидации соседней страны в контексте «максимальный вариант» и «скорее не будет» [аллюзия на поддержку виднейшими представителями германской науки германского нападения на нейтральную Бельгию в начале Первой Мировой – прим. «Мекленбургского Петербуржца»] и о том, будет ли оставшаяся остальная Украина иметь свою столицу ещё в Киеве («в настоящее время вопрос всё ещё открыт»).
Он надеется на «самоочищение» России войной. «Когда так много людей отправляется на войну - значительно больше, чем в Чечне – и убивают или убивают там, это подрывает культ денег в стране». Он надеется, что старые, коррумпированные элиты будут испытывать конкуренцию со стороны тех, кто сейчас воюет на Украине. Стране сейчас нужна идеология – «Русская правда» или «справедливость», как он её назвал, – и другая, управляемая экономика.
Аналитики, которые просто думают о мире, по словам Тренина, в принципе не должны примерять на себя роль тех, кто изменяет мир. При этом он заявляет, что не предвидел шагов Путина. Он, Тренин, измерял Путина с точки зерня собственной рациональности. Для меня это звучит так: нельзя понять Путина. Надо следовать за ним.
В пятницу утром я сажусь в самолет и лечу на два с половиной часа на восток, в Екатеринбург на Урале, в родной город предшественника Путина Бориса Ельцина. Там есть большой «Ельцинский центр», музей и архив по образцу американских президентских библиотек. Это окно в прошлое России перед Путиным, и в некотором смысле это также Россия, какой она могла бы быть без Путина. На российском телевидении девяностые рассматриваются как период Смуты, зак оторым настала блистательная эра правления Путина. Но это было также время плюрализма, разнообразия средств массовой информации и надежд. То хорошее, как и плохое, что возникло в России, было заложено именно тогда. Анимационный фильм рассказывает историю России как общества, стремящегося к свободе, в самом начале экскурсии. Изображены различные возможные преемники Ельцина, Путин - только один из них. В конце концов, вы слышите, как Ельцин усталым голосом передаёт должностные полномочия в руки Путина. «Будьте счастливы. Вы это заслужили», - говорит он россиянам.
Как может выглядеть будущий путинский центр? Какую роль в этом сыграет нападение на Украину? Какое послание усталый Путин передаст своим гражданам в конце выставки?
Будущее ельцинских лет казалось открытым. Сейчас страна переживает длительный упадок. «Лучшее время нашей жизни уже позади», - сказала мне в Москве моя коллега Лена. Это звучало бесконечно печально.
Даже самому «Ельцин-центруЦ, возможно, уже нет места в новой России. В феврале он опубликовал призыв против войны, который пришлось удалить с веб-сайта. На государственном телевидении центр часто подвергается нападкам. Весь Екатеринбург это «центр мерзких либералов», – как сказал ведущий одного из путинских ток-шоу.
В субботу я переодеваюсь в спортивную одежду и отправляюсь на плотину в центре Екатеринбурга. Евгений Ройзман, бывший мэр города, каждые выходные приглашал на совместную пробежку. Ройзман - фигура, известная по всей России– - один из немногих видных критиков Кремля, всё ещё находящихся на свободе, и самый громкий противник войны в стране. В Твиттере он написал о «самой подлой, позорной и несправедливой войне, которую когда-либо вела Россия».
«И при этом я давно не говорю всего, что думаю», - объяснил мне Ройзман накануне вечером. Там мы сидели вместе в офисе его фонда помощи, в то время как один посетитель за другим просили поддержки. Речь шла о дорогих лекарствах, о юридической помощи против мошеннического автосалона, о совете писателям по написанию стихотворений против войны. Ройзман слушал всех со стоическим видом.
В последний раз я видел Ройзмана в январе 2021 года, когда мы оба ждали возвращения оппозиционного политика Алексея Навального, который выздоравливал в Германии после отравления ФСБ в московском аэропорту Шереметьево. Ройзман с ним дружит. Навальный сразу же попал под стражу. «Мне тогда ряд политиков сказал: «Ты мог бы стать новым лидером!» Я ответил: «Зачем? Чтобы я через месяц сам сидел?» Против Ройзмана сейчас открыты три дела по обвинению в «дискредитации Вооружённых Сил». Но он понимает тех, кто открыто не выступает против войны. Существует серьёзное пассивное сопротивление этой войне. «Здесь Россия. Даже когда люди молчат, это чего-то стоит». На самом деле, даже в Екатеринбурге вы видите поразительно мало пропаганды войны, никаких знаков Z на автомобилях.
Ройзман не считает себя оппозиционером, которого не было в России с момента ареста Навального. Он вообще видит себя вне всякой политики. «Моя задача состоит в том, чтобы люди видели: вам не нужно сдаваться, вы можете продолжать делать то, что считаете нужным и что приносит пользу, и при этом не сотрудничать с государственной властью. Риски мне понятны»
В России 2022 года это уже много. Это то утешение и исцеление, о котором говорил бывший главный редактор радио Венедиктов в московском ресторане. В стране, где любой общественный протест немедленно подавляется, встречаться каждую субботу на пробежке - это уже смелый поступок. В эти выходные собралось около 30 человек. Он в неторопливом темпе идёт вокруг городского пруда, мимо Ельцинского центра и обратно. Без флагов или решений, это молчаливое собрание единомышленников.
«Я надеюсь, что вы не доведёте Ройзмана до тюрьмы», - говорю я Руслану, который бежит рядом со мной и специально прилетел из Москвы со своей подругой, чтобы увидеть Ройзмана и пробежаться с ним.
«И я надеюсь, что вы его не убьёте» - говорит Руслан.
Даже надежда в России как-то съёжилась.
@Mecklenburger_Petersburger
Хотите поддержать проект и читать больше эксклюзивных переводов публикаций в ведущих немецких СМИ? Это категорически приветствуется ??
Поддержать проект Мекленбургский Петербуржец (исключительно по желанию)
