ЧЕРТИ В КОРОБКЕ: ЯНА ВАГНЕР

Популярный ‎благодаря‏ ‎ковидле ‎сериал ‎«Эпидемия» ‎я ‎посмотрел‏ ‎поздно, ‎только‏ ‎в‏ ‎прошлом ‎году, ‎а‏ ‎о ‎его‏ ‎литературной ‎основе, ‎романах ‎Яны‏ ‎Вагнер‏ ‎«Вонгозеро» ‎и‏ ‎«Живые ‎люди»,‏ ‎вспомнил ‎всего ‎пару ‎месяцев ‎назад.‏ ‎В‏ ‎отличие ‎от‏ ‎большинства ‎нынешних‏ ‎писателей, ‎самозарождающихся ‎в ‎больших ‎и‏ ‎малых‏ ‎издательствах‏ ‎пачками, ‎как‏ ‎мухи ‎в‏ ‎куче ‎компоста,‏ ‎Вагнер‏ ‎владеет ‎русским‏ ‎языком, ‎ее ‎текст ‎умеет ‎удержать‏ ‎внимание, ‎и‏ ‎Вагнер‏ ‎сложно ‎читать ‎медленно.‏ ‎Дилогию ‎«Эпидемии»‏ ‎я ‎прочел ‎за ‎4‏ ‎вечера,‏ ‎о ‎чем‏ ‎немного ‎жалею.‏ ‎Не ‎столько ‎потому, ‎что ‎жаль‏ ‎закрывать‏ ‎хороший ‎текст—нет,‏ ‎хороший ‎текст‏ ‎никогда ‎не ‎оставляет ‎сожалений, ‎когда‏ ‎заканчивается.‏ ‎А‏ ‎потому, ‎что‏ ‎медленное ‎чтение‏ ‎могло ‎бы‏ ‎сгладить‏ ‎ряд ‎недостатков‏ ‎текста. ‎Местами ‎он ‎провисает, ‎и‏ ‎надолго. ‎Сцены‏ ‎не‏ ‎всегда ‎ловко ‎шьются‏ ‎друг ‎с‏ ‎другом. ‎Жанр ‎обстоятельного ‎роуд-муви,‏ ‎уже‏ ‎захвативший ‎читателя,‏ ‎как-то ‎скачками‏ ‎мигрирует ‎в ‎жанр ‎«компания ‎в‏ ‎старом‏ ‎доме», ‎примыкающий‏ ‎к ‎хоррору,‏ ‎но ‎не ‎заступающий ‎на ‎его‏ ‎территорию.‏ ‎Эта‏ ‎драматургическая ‎недоговоренность‏ ‎ярко ‎обнажена‏ ‎в ‎сериале:‏ ‎1‏ ‎сезон ‎«Эпидемии»‏ ‎2019 ‎года—это ‎ладно ‎сшитое, ‎в‏ ‎рамках ‎каждой‏ ‎серии,‏ ‎роуд-муви ‎из ‎ниоткуда‏ ‎в ‎никуда‏ ‎по ‎снежной ‎стране, ‎в‏ ‎целом‏ ‎оставляющее ‎зрителя‏ ‎ни ‎с‏ ‎чем: ‎куда ‎ехали? ‎зачем? ‎отчего?‏ ‎Нет‏ ‎у ‎сценаристов‏ ‎Кантора ‎и‏ ‎Караулова ‎ответа, ‎зачем ‎они ‎так‏ ‎бесполезно‏ ‎пофиксили‏ ‎исходный ‎текст.‏ ‎И ‎у‏ ‎меня ‎нет.‏ ‎А‏ ‎зачем ‎читать‏ ‎исходную ‎дилогию ‎Вагнер, ‎я ‎напишу‏ ‎как-нибудь ‎потом,‏ ‎потому‏ ‎что ‎несколько ‎дней‏ ‎назад ‎вышел‏ ‎новый ‎и ‎самый ‎крутой‏ ‎ее‏ ‎роман—

«Тоннель», ‎Яна‏ ‎Вагнер. ‎М:‏ ‎АСТ, ‎2024

Вагнер ‎писала ‎«Тоннель» ‎пять‏ ‎лет.‏ ‎Долгая ‎работа‏ ‎не ‎всегда‏ ‎идет ‎большому ‎тексту ‎на ‎пользу.‏ ‎Например,‏ ‎неделей‏ ‎раньше ‎«Тоннеля»‏ ‎вышла ‎«Девочка‏ ‎со ‎спичками»,‏ ‎в‏ ‎качестве ‎достоинства‏ ‎которой ‎указывается, ‎что ‎авторка, ‎Катя‏ ‎Тюхай, ‎писала‏ ‎эту‏ ‎«антиутопию» ‎целых ‎шесть‏ ‎лет; ‎этого‏ ‎срока ‎ей ‎не ‎хватило,‏ ‎чтобы‏ ‎додумать ‎полторы‏ ‎подростковых ‎мысли,‏ ‎зато ‎читатель ‎легко ‎замечает ‎грубые‏ ‎швы‏ ‎между ‎написанными‏ ‎в ‎разное‏ ‎время ‎фрагментами. ‎Но ‎«Тоннель» ‎в‏ ‎результате‏ ‎пятилетней‏ ‎шлифовки ‎изумителен‏ ‎по ‎сделанности.‏ ‎В ‎трудной‏ ‎конструкции‏ ‎романа ‎нет‏ ‎пустых ‎или ‎провисающих ‎мест, ‎он‏ ‎практически ‎безупречен—что‏ ‎удивительно‏ ‎необычно ‎для ‎текста‏ ‎объемом ‎в‏ ‎полтысячи ‎страниц. ‎Но ‎еще‏ ‎удивительнее,‏ ‎что ‎все‏ ‎500 ‎хорошо‏ ‎утрамбованных ‎страниц ‎описывают ‎крохотный ‎замкнутый‏ ‎объем—участок‏ ‎тоннеля ‎под‏ ‎Москвой-рекой ‎длиной‏ ‎в ‎4 ‎километра.

Когда ‎вышло ‎«Метро-2033»,‏ ‎я‏ ‎был‏ ‎гораздо ‎впечатлительней,‏ ‎чем ‎сегодня.‏ ‎Я ‎быстро‏ ‎отписал‏ ‎рецензию ‎в‏ ‎один ‎давно ‎закрытый ‎журнал ‎с‏ ‎историей ‎и‏ ‎несколько‏ ‎лет, ‎до ‎запуска‏ ‎франшизы, ‎не‏ ‎возвращался ‎к ‎книжке, ‎написанной‏ ‎хоть‏ ‎и ‎с‏ ‎большим ‎энтузиазмом,‏ ‎но ‎весьма ‎небрежно. ‎Но ‎тем‏ ‎не‏ ‎менее—еще ‎долго,‏ ‎спускаясь ‎в‏ ‎метро, ‎я ‎вспоминал, ‎какой ‎мерзопакостью‏ ‎населил‏ ‎удачливый‏ ‎сказочник ‎Глуховской*‏ ‎станции ‎да‏ ‎тоннели. ‎Уверен,‏ ‎что‏ ‎теперь ‎многим‏ ‎читателям ‎угрюмый ‎Лефортовский ‎тоннель ‎(по‏ ‎ряду ‎признаков‏ ‎можно‏ ‎вычислить, ‎что ‎действие‏ ‎книжки ‎Вагнер‏ ‎происходит ‎в ‎нем) ‎долго‏ ‎будет‏ ‎напоминать, ‎что‏ ‎даже ‎если‏ ‎ты ‎всегда ‎готов ‎к ‎чрезвычайной‏ ‎ситуации—выживание‏ ‎не ‎гарантировано.

Жанр‏ ‎«Тоннеля» ‎аннотация‏ ‎определяет ‎как ‎«роман-катастрофа» ‎и ‎«герметичный‏ ‎триллер».‏ ‎Оно‏ ‎так, ‎кто‏ ‎ж ‎будет‏ ‎спорить. ‎Но‏ ‎в‏ ‎эти ‎рамочные‏ ‎определения ‎влезет ‎и ‎зомби-апокалипсис, ‎и‏ ‎«Десять ‎негритят».‏ ‎Пойнт‏ ‎Вагнер—вовсе ‎не ‎в‏ ‎соответствии ‎жанровому‏ ‎стандарту, ‎жанровиков, ‎умеющих ‎соблюдать‏ ‎правила,‏ ‎и ‎без‏ ‎нее ‎полон‏ ‎интернет. ‎Текст ‎Вагнер ‎разрастается, ‎как‏ ‎грибница,‏ ‎за ‎границы‏ ‎жанровой ‎схемы;‏ ‎и ‎если ‎крепкий ‎ремесленник, ‎как‏ ‎принято‏ ‎говорить,‏ ‎всего ‎лишь‏ ‎одевает ‎жанровый‏ ‎скелет ‎мясом‏ ‎деталей‏ ‎и ‎жиром‏ ‎среды, ‎то ‎у ‎Вагнер ‎текст‏ ‎замешан ‎на‏ ‎густом‏ ‎ядовитом ‎эфире, ‎и‏ ‎этот ‎эфир‏ ‎с ‎ароматом ‎человечьего ‎духа‏ ‎буквально‏ ‎гипнотизирует ‎читателя.‏ ‎С ‎таким‏ ‎приемом ‎недолго ‎ошибиться, ‎как, ‎например,‏ ‎Вагнер‏ ‎ошиблась ‎в‏ ‎предыдущем ‎романе,‏ ‎где ‎сходу ‎взяла ‎неверный ‎регистр‏ ‎и‏ ‎герметичный‏ ‎триллер ‎«Кто‏ ‎не ‎спрятался»‏ ‎оказывается ‎неудобоваримой‏ ‎глыбой‏ ‎из ‎тяжелых‏ ‎психологизмов ‎и ‎обсессивных ‎наблюдений ‎из‏ ‎разряда ‎«небо‏ ‎над‏ ‎Аустерлицем». ‎«Тоннель» ‎же‏ ‎тщательно ‎вычищен‏ ‎от ‎всего ‎лишнего ‎и,‏ ‎в‏ ‎рамках ‎жанра…

…представляет‏ ‎собой ‎историю‏ ‎двухдневного ‎взаимодействия ‎500 ‎незнакомых ‎людей‏ ‎в‏ ‎замкнутом ‎пространстве‏ ‎с ‎ограниченным‏ ‎количеством ‎ресурсов.

Всего ‎в ‎романе ‎около‏ ‎20‏ ‎с‏ ‎примерно ‎равной‏ ‎тщательностью ‎прописанных‏ ‎персонажей, ‎что,‏ ‎вообще-то,‏ ‎много, ‎в‏ ‎смысле ‎больше ‎обычного ‎для ‎заявленного‏ ‎жанра ‎(кстати,‏ ‎одно‏ ‎из ‎недочищенных ‎автором‏ ‎мест—еще ‎пятеро,‏ ‎3 ‎мужика ‎и ‎2‏ ‎девочки‏ ‎в ‎машине‏ ‎в ‎самом‏ ‎конце; ‎кажется, ‎что ‎эпизод ‎с‏ ‎ними‏ ‎был ‎сокращен,‏ ‎но ‎не‏ ‎дорезан ‎полностью). ‎Почти ‎все ‎они‏ ‎без‏ ‎имен‏ ‎и ‎обозначаются‏ ‎по ‎маркам‏ ‎автомобилей: ‎женщина-Мерседес,‏ ‎мамаша-Пежо,‏ ‎девушка ‎из‏ ‎Тойоты ‎и ‎так ‎далее. ‎Выготский‏ ‎учил, ‎что‏ ‎личность‏ ‎проявляется ‎в ‎взаимодействии.‏ ‎ОК, ‎каждый‏ ‎из ‎персонажей—личность, ‎даже ‎мальчик-Фольксваген,‏ ‎задача‏ ‎которого ‎только‏ ‎умереть ‎от‏ ‎септического ‎шока. ‎Но ‎одновременно ‎они—жестко‏ ‎обрисованные‏ ‎типы, ‎и‏ ‎иногда ‎кажется,‏ ‎что ‎мы ‎читаем ‎современный ‎вариант‏ ‎«Мертвых‏ ‎душ»,‏ ‎сшитый ‎по‏ ‎нынешней ‎моде‏ ‎ужасом ‎и‏ ‎безнадежностью,‏ ‎а ‎не‏ ‎экономическим ‎гешефтом.

Внешний ‎мир ‎появляется ‎в‏ ‎романе ‎на‏ ‎мгновение:‏ ‎всего ‎несколько ‎страниц‏ ‎в ‎начале,‏ ‎перед ‎закрытием ‎гермоворот, ‎которые‏ ‎запрут‏ ‎500 ‎человек‏ ‎в ‎тоннеле,‏ ‎и ‎несколько ‎быстрых ‎страниц ‎в‏ ‎финале,‏ ‎совершенно ‎неожиданном‏ ‎для ‎давно‏ ‎уже ‎покорившегося ‎беспощадной ‎логике ‎катастрофы‏ ‎читателя.‏ ‎Между‏ ‎ними—полтысячи ‎страниц‏ ‎хроники ‎распада‏ ‎цивилизации. ‎Легион‏ ‎пост-апок‏ ‎сочинений ‎фокусируется‏ ‎на ‎задаче ‎полегче, ‎плюс-минус ‎убедительной‏ ‎картине ‎мира‏ ‎после‏ ‎катастрофы, ‎когда ‎уже‏ ‎все ‎сломалось‏ ‎и ‎в ‎широком ‎регистре‏ ‎от‏ ‎драмы ‎до‏ ‎анекдота ‎можно‏ ‎топтаться ‎на ‎руинах. ‎Вагнер ‎берется‏ ‎за‏ ‎гораздо ‎более‏ ‎сложную ‎тему,‏ ‎за ‎деконструкцию ‎социальных ‎связей—с ‎ее‏ ‎точки‏ ‎зрения,‏ ‎они ‎важнее‏ ‎ресурсов. ‎У‏ ‎Саке ‎Комацу‏ ‎в‏ ‎«Гибели ‎Дракона»‏ ‎и ‎Питера ‎Уоттса ‎в ‎«Водовороте»‏ ‎были ‎целые‏ ‎континенты‏ ‎(ну, ‎Япония ‎для‏ ‎японцев—целая ‎планета);‏ ‎у ‎Вагнер—всего ‎4 ‎километра‏ ‎тоннеля.

В‏ ‎тоннеле ‎за‏ ‎48 ‎часов‏ ‎полностью ‎разворачиваются ‎два ‎уровня ‎конфликта:‏ ‎личностный‏ ‎и ‎социальный.‏ ‎К ‎личностным‏ ‎читатель ‎привык ‎по ‎предыдущим ‎романам—это‏ ‎фишка‏ ‎Вагнер,‏ ‎наделить ‎каждого‏ ‎персонажа ‎тяжелым‏ ‎бэкграундом ‎и‏ ‎сорвать‏ ‎покровы. ‎Для‏ ‎удобного ‎срыва ‎покровов ‎каждый ‎находит‏ ‎в ‎тоннеле‏ ‎то,‏ ‎что ‎нужно, ‎в‏ ‎неограниченном ‎количестве:‏ ‎Митя, ‎который ‎упрямо ‎представляется‏ ‎нам‏ ‎главным ‎героем—водку,‏ ‎лейтенант—длинноногую ‎нимфу,‏ ‎газелист—старшего, ‎и ‎водка, ‎ноги ‎и‏ ‎разные‏ ‎старшие ‎не‏ ‎кончаются ‎до‏ ‎самого ‎конца. ‎Это ‎по ‎разряду‏ ‎персонажей-недотеп,‏ ‎с‏ ‎бойкими ‎и‏ ‎резвыми ‎чуть‏ ‎сложнее, ‎но‏ ‎конструкция‏ ‎та ‎же.‏ ‎А ‎хорошо ‎развернутый ‎социальный ‎конфликт‏ ‎появляется ‎у‏ ‎Вагнер‏ ‎впервые.

Что ‎Вагнер ‎умеет‏ ‎в ‎публицистику—мы‏ ‎видели ‎по ‎истории ‎«маленького‏ ‎иностранца»‏ ‎Оскара ‎в‏ ‎«Кто ‎не‏ ‎спрятался», ‎замешанной ‎на ‎крушении ‎коммунизма‏ ‎в‏ ‎Чехословакии ‎(и‏ ‎можно ‎догадаться,‏ ‎что ‎для ‎Вагнер ‎здесь ‎есть‏ ‎что-то‏ ‎личное—если‏ ‎не ‎в‏ ‎фактологии, ‎то‏ ‎в ‎переживании).‏ ‎А‏ ‎в ‎«Тоннеле»‏ ‎мы ‎волей ‎автора, ‎которому ‎стало‏ ‎тесно ‎в‏ ‎периметре‏ ‎терок ‎внутри ‎компании‏ ‎хорошо ‎знакомых‏ ‎персонажей, ‎имеем ‎общество ‎в‏ ‎миниатюре—и‏ ‎основные ‎типы‏ ‎этого ‎общества,‏ ‎тесные ‎взаимодействия ‎которых ‎в ‎герметичной‏ ‎коробке‏ ‎тоннеля ‎неизбежно‏ ‎провоцируют ‎конфликт.

«Тоннель»‏ ‎хорошо, ‎по ‎правилам ‎разогревался. ‎Вышли‏ ‎несколько‏ ‎приличных‏ ‎интервью, ‎в‏ ‎больших ‎СМИ‏ ‎был ‎опубликован‏ ‎отрывок,‏ ‎книжку ‎дали‏ ‎рецензентам. ‎Но ‎рецензий ‎пока ‎вышло‏ ‎всего ‎ничего.‏ ‎Прочел‏ ‎я ‎эту ‎вашу‏ ‎Юзефович ‎(Кинопоиск,‏ ‎05.03): ‎грубо, ‎нагон ‎строки,‏ ‎халтурно.‏ ‎У ‎Ан.‏ ‎Шевченко ‎(Прочтение,‏ ‎06.03) ‎эмоциональный ‎девичий ‎текст, ‎неплохо.‏ ‎Более‏ ‎развернутый ‎и‏ ‎основательный ‎обзор‏ ‎у ‎Е. ‎Васильевой ‎(Фонтанка, ‎05.03).‏ ‎На‏ ‎этом‏ ‎пока ‎все,‏ ‎не ‎считая‏ ‎пары ‎групповых‏ ‎обзоров‏ ‎новинок. ‎Скудно‏ ‎и ‎скучно. ‎И ‎ни ‎в‏ ‎одной ‎рецензии,‏ ‎даже‏ ‎у ‎Васильевой, ‎которая‏ ‎книжку ‎внимательно‏ ‎прочла, ‎не ‎упомянут ‎центральный‏ ‎конфликт‏ ‎«Тоннеля», ‎который‏ ‎только ‎и‏ ‎позволяет ‎считать ‎роман ‎чем-то ‎большим,‏ ‎чем‏ ‎локализованной ‎версией‏ ‎«Под ‎куполом»‏ ‎Стивена ‎Кинга. ‎Это ‎конфликт ‎между‏ ‎Властью‏ ‎и‏ ‎Революцией.

В ‎первый‏ ‎же ‎час‏ ‎после ‎изоляции‏ ‎незнакомых‏ ‎людей ‎в‏ ‎тесном ‎пространстве ‎Вагнер ‎подсовывает ‎нам‏ ‎опасные ‎типы,‏ ‎которые‏ ‎взорвут ‎тоннель: ‎глупую‏ ‎провокаторшу-Пежо, ‎которая‏ ‎мутит ‎народ ‎с ‎хорошо‏ ‎узнаваемыми‏ ‎интонациями ‎«мы‏ ‎здесь ‎власть»,‏ ‎пожилого ‎таксиста, ‎воевавшего ‎на ‎той стороне,‏ ‎и‏ ‎мутного ‎проныру-арестанта,‏ ‎который ‎сбегает‏ ‎из ‎милицейской ‎машины. ‎С ‎противоположной‏ ‎стороны,‏ ‎Власти,‏ ‎работает ‎начальство‏ ‎в ‎бронированном‏ ‎членовозе, ‎начальство‏ ‎настолько‏ ‎высокое ‎и‏ ‎старое, ‎что ‎владеет ‎информацией ‎о‏ ‎протоколах ‎на‏ ‎случай‏ ‎глобального ‎конфликта. ‎Противостояние‏ ‎между ‎ассистенткой‏ ‎начальства, ‎чиновницей-Мерседес, ‎и ‎мутным‏ ‎чертом‏ ‎в ‎наручниках‏ ‎неизбежно ‎приводит‏ ‎к ‎катастрофе, ‎как ‎всегда ‎бывает‏ ‎в‏ ‎конфликте ‎власти‏ ‎и ‎революции.

Одна,‏ ‎администратор, ‎организует ‎учет ‎ресурсов ‎и‏ ‎перепись‏ ‎населения‏ ‎согласно ‎протоколам‏ ‎Холодной ‎войны.‏ ‎Другой, ‎манипулятор,‏ ‎с‏ ‎целью ‎контроля‏ ‎запасов ‎воды ‎собирает ‎из ‎тоннельных‏ ‎мусульман ‎натуральный‏ ‎джамаат‏ ‎и ‎берет ‎заложников.‏ ‎Одна ‎пытается‏ ‎спасти ‎несколько ‎специалистов ‎в‏ ‎кстати‏ ‎случившемся ‎в‏ ‎стене ‎тоннеля‏ ‎бункере, ‎другой ‎устраивает ‎беспорядки, ‎в‏ ‎которых‏ ‎погибнут ‎все.‏ ‎Симпатии ‎автора‏ ‎на ‎стороне ‎зловещей ‎поначалу ‎чиновницы,‏ ‎но‏ ‎она‏ ‎в ‎буквальном‏ ‎смысле ‎разваливается‏ ‎на ‎ходу,‏ ‎как‏ ‎и ‎ее‏ ‎высокое ‎начальство. ‎А ‎тем ‎временем‏ ‎народная ‎стихия,‏ ‎в‏ ‎виде ‎бригады ‎вахтовиков,‏ ‎уже ‎по‏ ‎дури ‎перерубила ‎кабель, ‎и‏ ‎в‏ ‎тоннеле ‎гаснет‏ ‎свет ‎и‏ ‎останавливаются ‎вентиляторы… ‎Ну ‎да, ‎это‏ ‎все‏ ‎очень ‎напоминает‏ ‎«Повелителя ‎мух»,‏ ‎эпиграфом ‎из ‎которого ‎открывается ‎книжка.

К‏ ‎финалу‏ ‎автор‏ ‎подсовывает ‎читателю,‏ ‎который ‎уже‏ ‎сбился ‎считать‏ ‎трупы,‏ ‎почти ‎визионерский‏ ‎вариант ‎благополучного ‎исхода. ‎Оказывается, ‎существует‏ ‎контрольная ‎группа,‏ ‎в‏ ‎которой ‎не ‎нашлось‏ ‎ни ‎начальства‏ ‎с ‎бункером, ‎ни ‎провокаторов,‏ ‎все‏ ‎друг ‎с‏ ‎другом ‎на‏ ‎вы ‎и ‎едят ‎арбузы, ‎а‏ ‎счастливые‏ ‎дети ‎гоняют‏ ‎в ‎футбол,‏ ‎натуральный ‎Мир ‎Полудня. ‎Однако ‎настоящий‏ ‎финал‏ ‎еще‏ ‎впереди ‎и,‏ ‎в ‎общем,‏ ‎оказывается, ‎что‏ ‎во‏ ‎внешнем ‎мире‏ ‎тот ‎же ‎тоннель, ‎только ‎в‏ ‎профиль.

Следи ‎за‏ ‎собой,‏ ‎будь ‎осторожен, ‎вот‏ ‎это ‎все.‏ ‎«Тоннель»—очень ‎тревожный ‎текст, ‎который‏ ‎будет‏ ‎полезно ‎время‏ ‎от ‎времени‏ ‎перечитывать. ‎Там, ‎где ‎посредственный ‎автор‏ ‎отходит‏ ‎от ‎жанрового‏ ‎шаблона ‎и‏ ‎помимо ‎воли ‎проговаривает ‎собственные ‎страхи,‏ ‎Вагнер‏ ‎умело‏ ‎расширяет ‎шаблон‏ ‎и ‎говорит‏ ‎ясно ‎и‏ ‎четко.‏ ‎Стандартный ‎для‏ ‎Вагнер ‎ход—обычных ‎людей ‎в ‎необычной‏ ‎ситуации ‎вывернуть‏ ‎чертями‏ ‎в ‎закрытой ‎коробке—здесь‏ ‎за ‎пять‏ ‎лет ‎работы ‎доведен ‎до‏ ‎совершенства.‏ ‎Любопытно, ‎не‏ ‎выпустит ‎ли‏ ‎она ‎их ‎в ‎следующем ‎романе‏ ‎из‏ ‎коробки ‎наружу.‏ ‎Ждем.