В тесном дворе-колодце, зажатом между сталинской лепниной и стеклянной высоткой, висит кривая икона Софии — не святыня, а шрам. Город не хранит память — он консервирует её в бетоне, под карнизами-гильотинами и в ночном труде старух, вешающих спасительные рамки. Это не вера. Это выживание. Это третий Знак.
