2013 год. 23 июля.
Идя по темному коридору, Антон ощущал странное волнующее чувство, которое усиливалось по мере его приближения к разбитой деревянной двери, сделанной из кривых необработанных и прогнивших от времени досок, одна из которых была почти выдрана из своего места и удерживалась лишь на одном ржавом гвозде, криво вбитом снизу в одну из горизонтальных подпорок.
Из многочисленных зияющих дверных дыр и щелей из комнаты вырывался темно багровый свет, падавший на пол перед прогнившей дверью, образуя подобие рваной, зловеще кровавой, простыни. Остальное пространство коридора рядом с дверью было освещено намного слабее. Но даже этого тусклого кроваво-красного освещения хватало, чтобы заметить при приближении два огромных шкафа, величественно возвышающихся по обе стороны от двери до самого потолка. Полки шкафов были покрыты многовековой, никем не потревоженной, пылью. По соседству с которой, будто держась за её пылинки, по всему шкафу расползались десятки искусно сплетённых паутин. Самые большие из них закрывали собой целые полки, укрывая собой разбитые столовые сервизы, осколками от которых, был усеян весь пол по близости.
В воздухе стоял удушающий запах от пыли, которая была повсюду, на шкафу, стенах, полу. Каждый вдох сопровождался колющей болью в груди, постоянным жжением в горле и желанием во чтобы то ни стало откашляться. Легкие пытались тщетно выцепить в этом окружении хоть каплю чистого кислорода, но дышать становилось все труднее и труднее. Желание покинуть это место лишь усиливалось с каждой проведенной здесь секундой, как собственно и креп страх, перед устрашающей неизвестностью, притаившееся в темных углах, словно дожидаясь удобного момента, чтобы накинуться и разорвать на куски безрассудную плоть которая возомнила, что имеет право проникнуть в эти, забытые временем места.
Испытывая чувство отвращения от всего окружавшего интерьера, Антону не менее отвратной была мысль того, что следовало прикоснуться к дверной ручке, внешне напоминавшей скорее обглоданную кем-то кость, с оставшимися на ней кусками мяса с прожилками.
Переборов тошнотное чувство, он взялся ладонью за липкую и скользкую ручку, попытавшись приоткрыть дверь. Легкий скрип дверных петель, не оставлял шансов войти в помещение бесшумно, не разбивая тишину и не привлекая к себе лишнего внимания.
За дверью находилась, не менее отвратная, как и всё предшествующее, комната. Войдя в которую Антону предстала жуткая картина.
На стене с левой стороны висели выпотрошенные трупы животных, рядом с которыми, на полу, валялись куски мяса и внутренних органов. Сбоку от каждого такого распятого существа стоял канделябр. На первый взгляд его причудливые формы вызывали скорее любопытство нежели отторжение, на общем фоне безумия, творившегося в комнате. Однако при детальном рассмотрении, становилось понятно, что все подставки были выполнены из человеческих костей. Стержень, состоял из нескольких, скреплённых между собой, бедренных костей, вверху увенчанный розеткой из четырех человеческих кистей, пальцы которых сжимали металлические наконечники в каждом из которых были закреплены свечи. Снизу стержень держался на трех человеческих стопах, повернутых друг от друга на угол 120 градусов, что придавала жутковатой конструкции из костей устойчивость. Весь, мерзкого вида, канделябр был покрыт каплями затвердевшего воска, от десятка ранее использованных свечей.
