Кто следующий? (Постер, плакат, Казахстан)
Кто следующий? Проект "Постер"
Спасибо за просмотр!
0
подписчиков
Мурат Алимов Художник-график, арт стример
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
Во власти эмоций
Общественное сознание пропитано мифом о том, что сильные лидеры — это яркие, харизматичные личности, способные вдохновлять, заражать своей энергией и эмоционально вовлекать массы. При этом, взгляните на тех, кто действительно вершил историю и станет очевидно: власть держится не на искренности чувств, а на способности сохранять хладнокровие.
Эмоции как помеха власти
Эмоции — это биологические реакции, которые появились для того, чтобы ускорять принятие решений в экстренных ситуациях. Они помогают выжить, и мешают управлять. Гнев делает человека агрессивным и сужает его поле зрения, страх парализует, радость создаёт иллюзию вседозволенности. Все эти состояния делают поведение предсказуемым и управляемым — именно поэтому лидеры, ведомые эмоциями, редко удерживают власть.
Чем более человек привязан к своим чувствам, тем проще им манипулировать. История полна примеров правителей, которые утопили свои империи в эмоциях. Нерон, ведомый личными обидами, разрушил Рим не в стратегическом расчёте, а в истерике. Людовик XVI не смог принять жёсткие меры во время революции из-за страха быть воспринятым тираном. Современные популисты, играя на эмоциях толпы, в конечном счёте сами становятся заложниками этих эмоций.
Напротив, выдающиеся стратеги всегда отличались холодным расчётом. Наполеон, даже в самые критические моменты, сохранял ясность ума, просчитывая последствия. Сталин контролировал своё окружение не вспышками гнева, а умением держать дистанцию и внушать страх. Современные технократы (Маск, Безос, Цукерберг) строят империи не на эмоциях, а на аналитике, расчёте и системном мышлении.
Меньше эмоций, больше контроля
Лидер, который умеет держать дистанцию от своих чувств, становится непредсказуемым, а значит — более опасным для конкурентов. Он способен сохранять трезвость суждений в кризисных ситуациях, не реагировать на провокации и эмоциональное давление, использовать эмоции как инструмент, не становясь их жертвой. Чем выше власть, тем взвешеннее решения. Чем больше эмоций, тем больше хаоса.
Здесь возникает вопрос: действительно ли общество хочет сильных лидеров, или ему нужны эмоциональные фигуры, которыми легко управлять?
Эмоции и чувства: как работает нейробиология
Прежде чем говорить о том, как эмоции связаны с властью и управлением, важно понять, как они устроены. Люди часто смешивают понятия «эмоции» и «чувства», однако с точки зрения науки это разные явления.
Чем эмоции отличаются от чувств?
Эмоции — мгновенные реакции мозга на стимул. Они возникают автоматически, без участия сознания, и запускают физиологические изменения: учащённое сердцебиение, напряжение мышц, изменение дыхания. Классические базовые эмоции включают:
Страх — мобилизует организм для избегания опасности.
Гнев — даёт энергию для защиты своих границ.
Грусть — способствует адаптации к потере.
Радость — усиливает социальные связи.
Чувства — это осмысленные и более продолжительные состояния, которые формируются на основе эмоций, но включают когнитивную обработку. Например, мгновенный страх перед угрозой — это эмоция, а постоянное ощущение тревоги — уже чувство.
Как эмоции возникают в мозге?
Современная нейробиология выдвигает тезис: эмоции — сложные процессы, в которых участвуют несколько ключевых структур мозга.
Миндалина (амигдала) — центр обработки страха и угроз, активируется раньше, чем сознание осознаёт опасность. Гипоталамус — регулирует гормональные реакции, например, выброс адреналина при стрессе. Префронтальная кора — контролирует эмоции, помогает сдерживать импульсы и принимать рациональные решения.
Эмоции обрабатываются на двух уровнях. Низкий путь (быстрая реакция) — сигнал сразу идёт в миндалину, вызывая немедленный ответ. Высокий путь (осознанная обработка) — информация проходит через кору головного мозга, где анализируется и принимается более взвешенное решение.
Как нейробиология объясняет влияние эмоций на власть?
Чем сильнее эмоция, тем слабее контроль. Страх и гнев уменьшают активность префронтальной коры, из-за чего человек действует импульсивно. Эмоции заразны. Зеркальные нейроны позволяют людям автоматически копировать эмоциональные состояния окружающих, что делает толпу управляемой. Стресс и власть связаны. Исследования показывают, что долгосрочный стресс может изменять структуру мозга, усиливая реактивность миндалины и ослабляя способность к самоконтролю.
Лидер, который знает, как работают эмоции, может осознанно управлять их воздействием на себя и окружающих.
Эмоции — инструмент манипуляции
Люди склонны считать, что эмоции — это выражение подлинной сути человека. Мы доверяем тем, кто выглядит искренним, и подозреваем тех, кто скрывает свои чувства. Однако реальная власть принадлежит не тем, кто открыто демонстрирует эмоции, а тем, кто умеет ими управлять.
Большинство людей не принимают рациональных решений — они следуют чувствам. Именно поэтому политическая риторика, маркетинг, медиа и социальные движения строятся не на фактах, а на создании эмоционального отклика. Лидер, который понимает это, может направлять массы, даже не обладая абсолютной властью.
Политики используют страх, чтобы сплотить народ вокруг внешнего врага и оправдать усиление контроля. Бренды создают ощущение нехватки, заставляя людей покупать товар не потому, что он нужен, а потому что он вызывает эмоции. Медиа вызывают возмущение, концентрируя внимание на определённых темах, даже если они далеки от реальных проблем.
Те, кто правят, не поддаются эмоциям
Настоящие стратеги не вовлекаются в игру чувств — они её моделируют. Лидер, который принимает решения под влиянием эмоций, становится марионеткой в руках тех, кто понимает этот механизм.
Импульсивные правители, такие как Гитлер или Никсон, делали ошибки, ведя себя эмоционально. Холодные стратеги, такие как Ли Куан Ю или Бисмарк, достигали успеха, действуя расчётливо.
Манипуляция как основа власти
Когда лидер понимает, что эмоции — инструмент, а не истина, он может создавать кризисы, чтобы вызвать нужную реакцию; контролировать ожидания общества, регулируя уровень тревоги или эйфории; делать эмоции ресурсом влияния, а не слабостью.
Чем выше уровень власти, тем менее эмоционально вовлечён человек в свои решения. Вопрос не в том, подавлять ли эмоции, а в том, кто управляет ими — вы или те, кто стоит за кулисами?
Возможно ли управление без эмоций?
Можно ли действительно управлять, полностью исключив эмоции? Или это просто иллюзия, в которую верят стратеги? Казалось бы, чем выше власть, тем меньше места для чувств, но есть один нюанс: эмоции нельзя выключить. Их можно подавить, игнорировать, контролировать, но они всё равно остаются фоном для любого решения. Даже самые холодные люди руководствуются мотивацией, а мотивация — это всегда эмоциональный импульс.
Когда мы говорим о власти, важно разделять два уровня эмоций. Первый — личные эмоции, которые могут ослабить человека: страх, гнев, печаль. Они делают человека уязвимым, и великие люди учились их контролировать. Второй уровень — эмоции как инструмент, который можно использовать для влияния на других. Здесь уже нет места искренности, есть только расчёт.
Человек, который научился подавлять свои эмоции, получает контроль над собой, но теряет важный ресурс — способность понимать, что чувствуют другие. Если полностью убрать эмоции, теряется эмпатия, а без эмпатии невозможно предсказать поведение людей. Именно поэтому самые успешные управленцы — не те, кто лишён чувств, а те, кто способен ими жонглировать: оставаться хладнокровными внутри, но вызывать эмоции у других.
История показывает, что абсолютное подавление эмоций в управлении редко работает. Те, кто пытались действовать чисто рационально, теряли связь с людьми и становились слишком изолированными. Возьмём, к примеру, Никиту Хрущёва, который был эмоциональным и импульсивным — это давало ему харизму, но мешало стратегическим решениям. С другой стороны, Михаил Горбачёв пытался быть холодным реформатором, но не сумел учитывать эмоции общества, и его власть рухнула. Идеальный баланс всегда находится посередине.
Тот, кто владеет эмоциями, может управлять миром. Для этого их нужно понимать, а не отказываться от них. Вопрос не в том, чтобы убрать эмоции, а в том, чтобы сделать их инструментом. Ведь если человек отказывается от эмоций, значит, кто-то другой будет управлять ими за него.
Хладнокровие создаёт мир, которым правят эмоции
Чем более осознанным становится лидер, тем лучше он понимает одну простую вещь: люди не хотят рационального мира. Они хотят мира, в котором их эмоции находят отклик. Это парадокс власти — управляют не те, кто громче всех проявляет чувства, а те, кто умеет регулировать эмоциональный фон общества.
Холодный расчёт не означает бездушие, он означает стратегию. Эмоции хаотичны, но, если знать их природу, их можно направлять, раздувать или гасить. Политики делают это через риторику и кризисы, бизнесмены — через маркетинг, лидеры мнений — через вовлечение в информационные войны. Всё общество построено не на сухой логике, а на эмоциях, которыми управляют те, кто сам им не поддаётся.
Здесь возникает вопрос: где грань? В какой момент хладнокровие превращается в оторванность от реальности? Власть требует дистанции, но, если человек полностью теряет способность чувствовать, он теряет связь с теми, кем управляет. История знает примеры, когда излишняя холодность разрушала империю: Советский Союз распался в том числе потому, что власть не чувствовала настроение народа.
Таким образом, секрет эффективного управления — не отказ от эмоций, а осознанное их использование. Контролировать эмоции — не значит игнорировать. Это значит управлять ими с пониманием их силы. Чем хладнокровнее лидер, тем сильнее он формирует эмоциональный ландшафт общества.
И в итоге главный вопрос: если эмоции всё равно управляют миром, стоит ли быть их жертвой или лучше научиться ими владеть?
Что происходит в мозге, когда мы «чувствуем»
Эмоции — это не слабость и не психология в бытовом смысле, а биологически встроенная система раннего реагирования, которая формируется в глубинных структурах мозга задолго до того, как человек способен осознанно что-либо понять. Одна из главных таких структур — миндалина (amygdala).
Что делает миндалина? Постоянно сканирует сенсорную информацию: что вижу, слышу, чувствую — опасно это или нет? Присваивает эмоциональную окраску: страшно, приятно, вызывает отвращение, возбуждает или тревожит. Запускает телесную реакцию: учащённое сердцебиение, потоотделение, напряжение мышц — готовит организм к действию (бей/беги/замри).
Ещё она связывается с памятью: если ты уже сталкивался с чем-то подобным, миндалина вспомнит — и реакция будет сильнее. И влияет на принятие решений — особенно когда времени на анализ нет.
Пример: Ты заходишь в тёмный подъезд. Миндалина уже оценила обстановку — до того, как ты подумал «что-то не так». Если когда-то в детстве тебя пугал шум за спиной — похожий звук мгновенно вызовет тревожную волну. Это не слабость. Это привычка.
Почему это важно? Потому что эмоции — не «помеха разуму», а его основа. Без эмоциональной реакции мы не знаем, на что обращать внимание. Потому что большинство наших решений — эмоциональные, даже если нам кажется, что мы логичны. Потому что эмоции возникают быстрее, чем осознаются, и влияют на нас, даже если мы их не признаём.
Как эмоция превращается в чувство — и почему это навык взрослого человека
Эмоция и чувство — не одно и то же. Эмоция — быстрая, автоматическая реакция мозга и тела на происходящее. Она возникает ещё до осознания, запускается миндалиной, и проявляется телесно: сжимается горло, колотится сердце, подкатывает волнение.
Чувство — это уже осмысленная, оформленная версия эмоции, которую человек может назвать: «я злюсь», «я обижен», «я завидую». Чтобы эмоция стала чувством, нужно время, внимание и контакт с собой.
Что происходит в мозге?
После первичной оценки миндалиной, сигнал передаётся в лобные доли (префронтальную кору) — зону, отвечающую за сознание, мышление, принятие решений. Там происходит попытка интерпретировать и назвать эмоциональное переживание.
Если этот «высокий путь» включён — появляется чувство. Если нет — человек действует под властью неосознанной эмоции. Это то, что называют: «не понимаю, что на меня нашло».
Умение переводить эмоции в чувства — ключ к саморегуляции, зрелости и безопасному взаимодействию с другими. Когда ты осознаёшь, что именно с тобой происходит, ты не сливаешь напряжение на других, не бежишь от себя, не блокируешь тело.
Человек, умеющий различать чувства, не менее «эмоционален», чем тот, кто всё держит внутри. Он просто управляет собой с позиции наблюдателя, а не жертвы импульса.
Эмоции запускаются рано, но осознаются поздно
Миндалина — одна из первых структур мозга, которая активируется уже в младенчестве. Именно она отвечает за страх, возбуждение, тревогу, ориентировочные реакции на новое. Но структуры, способные осознанно регулировать эти реакции — префронтальная кора — созревают позже всего. Пока между ними нет устойчивой связи, мозг буквально живёт по принципу: «реагируй — а потом, может быть, поймёшь, что это было».
До 25 лет миндалина часто работает автономно, без эффективной обратной связи с лобной долей. Поэтому в подростковом возрасте мы чаще переоцениваем угрозу, действуем импульсивно, испытываем сильные и нестабильные эмоции, воспринимаем всё «на себя».
К 25–30 годам связи между миндалиной и корой головного мозга укрепляются. Это называется нейронной интеграцией. Человек начинает по-другому реагировать: не мгновенно — а через паузу и выбор реакции.
Это не слабость. Это фаза развития. То, что часто воспринимается как «инфантилизм» или «эмоциональная нестабильность», на самом деле — нейробиологическая незрелость системы саморегуляции. Когда человек после 25 начинает вдруг «терпеть больше», «не срываться», «понимать себя» — это не просто опыт. Это созревание мозга.
Важно не винить себя за то, чего мозг ещё не умеет — а давать себе среду, в которой он спокойно дозреет.
Как эмоциональная грамотность помогает «не захлебнуться»
Что происходит с нами в стрессе? Когда мы сталкиваемся с резким внешним раздражителем — угрозой, критикой, неопределённостью — миндалина активируется мгновенно. Она «захватывает» управление телом: учащается дыхание, напрягаются мышцы, внимание сужается.
Это рефлекс, унаследованный от предков: выжить → потом разбираться.
Но в современных условиях это приводит к проблемам: мы начинаем защищаться, нападать или отстраняться там, где нужно говорить, слушать или различать.
Эмоциональная грамотность = восстановление канала управления. Когда человек умеет замечать сигналы тела, называть своё состояние, различать эмоцию и её причину, — он активирует лобные доли мозга — те самые, которые способны затормозить реакцию миндалины.
Это буквально биологический сдвиг от реакции к осознанности. В этот момент человек перестаёт быть жертвой автоматизма — и становится хозяином своей жизни.
Что помогает?
- Регулярная практика отслеживания состояния: «Что я сейчас чувствую? Где в теле это ощущается? Что это мне напоминает?»
- Ещё пауза до действия, даже на 5 секунд — даёт коре время догнать миндалину.
- И, конечно, знание о нейробиологии эмоций снижает уровень стыда. «Со мной всё в порядке, я просто человек с древней системой выживания».
Что значит быть эмоционально зрелым — и зачем это нужно обществу
Эмоциональная зрелость — это не про «контроль», а про точность. Зрелый человек не «держит себя в руках». Он умеет различать, называть, переносить. Он понимает, что тревога — это не слабость, а сигнал. Что гнев — не разрушение, а граница. Что обида — не каприз, а след незакрытой связи. Он не боится эмоций — своих и чужих. И именно поэтому способен действовать свободно, а не из защитных механизмов психики.
Почему это важно не только личности, но и обществу? Потому что общество из эмоционально неграмотных людей — это:
- государство, управляемое страхом,
- семьи, построенные на контроле,
- работа, где стресс — норма,
- культура, где стыд — главный регулятор.
Люди не рожают — потому что боятся быть неидеальными. Не строят близости — потому что боятся боли. Не меняют жизнь — потому что не знают, что чувствуют.
Эмоциональная грамотность — инфраструктура будущего.
В мире, где всё быстро меняется, где старые опоры исчезают, и где у человека всё меньше гарантированных ролей — умение понимать, что с тобой, становится единственной надёжной навигацией. Это не психология для «тех, у кого проблемы». Это базовая грамотность XXI века. Также, как когда-то учились читать, теперь нам предстоит учиться чувствовать.
Перевод и адаптация исследования Understanding Emotions: Origins and Roles of the Amygdala
doi: 10.3390/biom11060823
УРОКИ СХОЛАСТИКИ № 67
Быстро, качественно, дешево
Все знают, что эти три наречия в бизнес-мире вместе не встречаются. И всем очень хочется, чтобы сказка стала былью, и продажники продавали, бизнес-девелоперы развивали и не про*бывали правильные тенденции на рынке, а маркетологи правильно распоряжались бюджетами.
Есть компании, у которых получается. Но почему их так мало? Митя Сергеич и Мария собрали весь корпоративный опыт мира и проговорили целый час с большой шишкой из мира корпораций и коучинга — Оксаной Титовой. Она, между прочим, бросила корпоративную карьеру решительно и бесповоротно, основала проект «Организационная динамика», и успешно консультирует компании по тому, как правильно работать. Что из этого получается — рассказываем в 67-м выпуске «Уроков схоластики».
В чём сила, брат?
Доступно подписчикам уровня
«Промо уровень»
«Промо уровень»
Политики в своих кампаниях обещают быть честными с народом, руководители компаний говорят о прозрачности бизнеса, общественные деятели призывают к правде. Однако, если бы истина действительно была основой власти, почему тогда самые успешные лидеры в истории не просто избегали её, но и намеренно управляли её восприятием?
Последний Герой. Виктор Цой. Документальный фильм
«Последний герой» — фильм, посвящённый памяти Виктора Цоя, легендарного музыканта, лидера группы «Кино», погибшего в автокатастрофе. В фильме снимались родственники, друзья, близкие. Также в киноленте представлены отрывки из фильмов с его участием, любительские съёмки, концертные выступления.
История
Предложения сделать картину о Викторе стали поступать к Алексею Учителю практически сразу же после аварии. Автор «Рока» обладал массой материала, не вошедшего в картину. Но режиссёр отказывался:
Во-первых, очень все это попахивало спекуляцией на имени. А во-вторых, у Виктора был близкий друг — Рашид Нугманов. Тот самый, что снял «Иглу». Право на фильм о Цое принадлежало ему. Именно поэтому я и предложил Нугманову: «Всё, что у меня есть — в твоём распоряжении». Но прошло около года, и Рашид признался: «Не могу. Мы с ним были слишком близки…». В общем, мне ничего не оставалось, как взяться за фильм самому.
