logo
19
подписчиков
Практическое человекостроение  У Бога нет рук, кроме твоих
Публикации Уровни подписки Контакты О проекте Фильтры Метки Статистика Поделиться
О проекте
Магия - это не "визуализация", "наказы Вселенной" или какой-нибудь иной умственный онанизм, погружающий человека в иллюзии и в итоге доводящий до энергетической ямы и преждевременной смерти.

Магия - это человекостроение, перекройка своей личности таким образом, чтобы все действия оказывались в границах. Это отказ от управления другими и переход к управлению собой. Это выстраивание своей жизни во всех её проявлениях, дающее возможность для безграничного развития.

Добро пожаловать в ряды человекостроителей, уважаемые жители планеты Земля. Давайте выстраивать себя вместе, потому что без сознательных усилий всегда торжествуют лишь силы деградации.
Публикации, доступные бесплатно
Уровни подписки
Единоразовый платёж

Для желающих оказать поддержку безвозмездно, то есть - даром.

Помочь проекту
Читатель 220 ₽ месяц
Доступны сообщения

Читатель получает доступ к записям блога, но не может комментировать их.

Оформить подписку
Комментатор 440 ₽ месяц
Доступны сообщения

Комментатор получает возможность самовыражаться под записями в блоге, однако это вовсе не означает, что автор блога обязан реагировать на это самовыражение.

Оформить подписку
Участник 880 ₽ месяц Осталось 880 мест
Доступны сообщения

Участник может не только читать записи в блоге и самовыражаться под ними, но и получать от автора краткие ответы на свои вопросы.

Оформить подписку
Фильтры
Статистика
19 подписчиков
Обновления проекта
Метки
человекостроение 121 выбор 99 полевые процессы 98 безупречность 92 границы 92 инфантилизм 91 самовоспитание 83 ЧСВ 77 контрглупость 70 этичность 58 прокачка ресурсов 57 локус контроля 50 ответственность 50 паразиты сознания 49 контекст 48 Карма 47 профилактика 47 действие 45 планка притязаний 39 скромность 38 уравновешенность 38 смирение 37 самоуважение 36 дегенерация 35 эгоцентризм 34 личность 33 чёрное поле 33 принятие 32 самостоятельность 32 взросление 31 смерть 29 воля 27 красное поле 27 гордыня 26 агрессия 25 жалость к себе 25 социализация 25 стойкость 24 блокировки 23 власть 22 события 22 конфликты 20 спонтанность 20 косяки 19 культура 19 управление людьми 19 решето 17 лепка фигуры 16 недоступность 15 аддикции 14 битость 14 дыры в ресурсах 14 лицемерие 14 ресурс любви 14 ресурс семьи 14 ресурс имиджа 13 спорная территория 13 гендерные роли 12 круг ресурсов 11 самооценка 11 фокус внимания 11 Выскочка 10 здоровый образ жизни 10 манеры 10 ресурс здоровья 9 ресурс работы 9 ресурс транса 9 слияние 9 сталкинг 9 воспитание 8 Пассионарность 8 рефлексия 8 типы имиджа 8 гиперопека 7 дьяволизм 7 ревность 7 ресурс экономики 7 баги 6 биология 6 остановка мира 6 ресурс альтруизма 6 СЗ 6 физкультура 6 культ духовности 5 разгрузка психики 5 упадок сил 5 штурманство 5 алертность 4 липкость 4 ресурс искусства 4 физические патологии 4 архетипы 3 интериоризация ресурсов 3 корона Сокровища 3 намерение 3 не-делание 3 ресурс дружбы 3 страдание 3 терпение 3 унижение 3 фрики 3 Иллюзии 2 искусство 2 питание 2 пыточные инструменты 2 режим дня 2 ресурс учёбы 2 рост фигуры 2 сливы 2 старость и дряхлость 2 "решето" 1 'решето" 1 будущее 1 взлом границ 1 время 1 гармонизация 1 герои 1 дисбаланс 1 идеологии 1 информационный иммунитет 1 история 1 кино 1 колпачки 1 ментальные вирусы 1 недеяние 1 ненависть 1 ОЗ 1 остров тоналя 1 панибратство 1 пороки 1 разрушение фигуры 1 ресурс секса 1 самоирония 1 самоненависть 1 свобода 1 сексапил 1 семейная карма 1 социальные связи 1 стирание истории 1 страх 1 тщеславие 1 фрустрация 1 чувство вины 1 Больше тегов
Читать: 5+ мин
logo Практическое человекостроение

277. Жирные читеры объявляют о революционном способе самовыпиливания

Доступно подписчикам уровня
«Читатель»
Подписаться за 220₽ в месяц

К вопросу о последствиях непомерного ЧСВ.
Поскольку качество физического здоровья человека напрямую привязано к содержимому его души, то у любых действий в отношении этого здоровья есть ограничения. Например, не получится голодать (как в рамках самопринуждения, так и в рамках внешнего принуждения) ради снижения веса, если параллельно с изменением режима питания - не происходит коррекция личностных...

Читать: 5+ мин
logo Практическое человекостроение

271. Этика высшего порядка играет против дискурса "свой всегда прав"

Доступно подписчикам уровня
«Читатель»
Подписаться за 220₽ в месяц

В сентябре писал о том, как агрессивное поведение носителей родоплеменного менталитета в итоге приводит их к кровавым стычкам с им же подобными.
А на днях подоспела фееричная история на связанную тему: глава Чечни публично обрушился на министра внутренних дел России и председателя Следственного комитета с обвинениями в том, что они якобы "беспредельничают"...

Читать: 8+ мин
logo Практическое человекостроение

205. Отказ признать действительность губит тщеславную богему

Доступно подписчикам уровня
«Читатель»
Подписаться за 220₽ в месяц

"Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!" - Гласит знаменитая фраза, вложенная в уста Сатаны талантливым отечественным писателем и троллем Булгаковым.
Так вот, никакой внезапности в смертности человека нет. Смерть лишь кажется приходящей внезапно по той простой причине, что...

Читать: 6+ мин
logo Практическое человекостроение

201. Крупнейший бойцовский клуб Этого Глобуса приглашает в свои ряды

Доступно подписчикам уровня
«Читатель»
Подписаться за 220₽ в месяц

Китайцы-ханьцы, называющие всех представителей европейских этнокультурных общностей пренебрежительным словом "лаовай" (синонимичным понятию "невежда", т.к. тот, кто не разбирается в китайской культуре), именуют русских совсем иначе.
Для нас в китайском языке есть понятие "джандоу минцзу", то есть "воюющая нация" (варианты перевода - "боевая нация", "сражающаяся нация"). Русские воспринимаются ханьцами...

Читать: 2+ мин
logo Практическое человекостроение

110. Напыщенные хвастуны сталкиваются с безупречными воинами

Доступно подписчикам уровня
«Читатель»
Подписаться за 220₽ в месяц

О том, к чему приводит хвастовство, я уже писал, равно как и о том, как проявляется безупречность. А сейчас - подходящий момент для того...

Читать: 3+ мин
logo Практическое человекостроение

106. Нацисты делают ставку на биологию и проигрывают

Доступно подписчикам уровня
«Читатель»
Подписаться за 220₽ в месяц

Сегодня продолжу тему социализации, начатую в предыдущий раз, только зайду с другой стороны. Социализация связана с усвоением...

Читать: 9+ мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Во власти эмоций

Общественное ‎сознание‏ ‎пропитано ‎мифом ‎о ‎том, ‎что‏ ‎сильные ‎лидеры‏ ‎—‏ ‎это ‎яркие, ‎харизматичные‏ ‎личности, ‎способные‏ ‎вдохновлять, ‎заражать ‎своей ‎энергией‏ ‎и‏ ‎эмоционально ‎вовлекать‏ ‎массы. ‎При‏ ‎этом, ‎взгляните ‎на ‎тех, ‎кто‏ ‎действительно‏ ‎вершил ‎историю‏ ‎и ‎станет‏ ‎очевидно: ‎власть ‎держится ‎не ‎на‏ ‎искренности‏ ‎чувств,‏ ‎а ‎на‏ ‎способности ‎сохранять‏ ‎хладнокровие.

Эмоции ‎как‏ ‎помеха‏ ‎власти

Эмоции ‎—‏ ‎это ‎биологические ‎реакции, ‎которые ‎появились‏ ‎для ‎того,‏ ‎чтобы‏ ‎ускорять ‎принятие ‎решений‏ ‎в ‎экстренных‏ ‎ситуациях. ‎Они ‎помогают ‎выжить,‏ ‎и‏ ‎мешают ‎управлять.‏ ‎Гнев ‎делает‏ ‎человека ‎агрессивным ‎и ‎сужает ‎его‏ ‎поле‏ ‎зрения, ‎страх‏ ‎парализует, ‎радость‏ ‎создаёт ‎иллюзию ‎вседозволенности. ‎Все ‎эти‏ ‎состояния‏ ‎делают‏ ‎поведение ‎предсказуемым‏ ‎и ‎управляемым — именно‏ ‎поэтому ‎лидеры,‏ ‎ведомые‏ ‎эмоциями, ‎редко‏ ‎удерживают ‎власть.

Чем ‎более ‎человек ‎привязан‏ ‎к ‎своим‏ ‎чувствам,‏ ‎тем ‎проще ‎им‏ ‎манипулировать. ‎История‏ ‎полна ‎примеров ‎правителей, ‎которые‏ ‎утопили‏ ‎свои ‎империи‏ ‎в ‎эмоциях.‏ ‎Нерон, ‎ведомый ‎личными ‎обидами, ‎разрушил‏ ‎Рим‏ ‎не ‎в‏ ‎стратегическом ‎расчёте,‏ ‎а ‎в ‎истерике. ‎Людовик XVI ‎не‏ ‎смог‏ ‎принять‏ ‎жёсткие ‎меры‏ ‎во ‎время‏ ‎революции ‎из-за‏ ‎страха‏ ‎быть ‎воспринятым‏ ‎тираном. ‎Современные популисты, ‎играя ‎на ‎эмоциях‏ ‎толпы, ‎в‏ ‎конечном‏ ‎счёте ‎сами ‎становятся‏ ‎заложниками ‎этих‏ ‎эмоций.

Напротив, ‎выдающиеся ‎стратеги ‎всегда‏ ‎отличались‏ ‎холодным ‎расчётом.‏ ‎Наполеон, ‎даже‏ ‎в ‎самые ‎критические ‎моменты, ‎сохранял‏ ‎ясность‏ ‎ума, ‎просчитывая‏ ‎последствия. ‎Сталин‏ ‎контролировал ‎своё ‎окружение ‎не ‎вспышками‏ ‎гнева,‏ ‎а‏ ‎умением ‎держать‏ ‎дистанцию ‎и‏ ‎внушать ‎страх.‏ ‎Современные‏ ‎технократы ‎(Маск,‏ ‎Безос, ‎Цукерберг) ‎строят ‎империи ‎не‏ ‎на ‎эмоциях,‏ ‎а‏ ‎на ‎аналитике, ‎расчёте‏ ‎и ‎системном‏ ‎мышлении.

Меньше ‎эмоций, ‎больше ‎контроля

Лидер,‏ ‎который‏ ‎умеет ‎держать‏ ‎дистанцию ‎от‏ ‎своих ‎чувств, ‎становится ‎непредсказуемым, ‎а‏ ‎значит‏ ‎— ‎более‏ ‎опасным ‎для‏ ‎конкурентов. ‎Он ‎способен ‎сохранять ‎трезвость‏ ‎суждений‏ ‎в‏ ‎кризисных ‎ситуациях,‏ ‎не ‎реагировать‏ ‎на ‎провокации‏ ‎и‏ ‎эмоциональное ‎давление,‏ ‎использовать ‎эмоции ‎как ‎инструмент, ‎не‏ ‎становясь ‎их‏ ‎жертвой.‏ ‎Чем ‎выше ‎власть,‏ ‎тем ‎взвешеннее‏ ‎решения. ‎Чем ‎больше ‎эмоций,‏ ‎тем‏ ‎больше ‎хаоса.

Здесь‏ ‎возникает ‎вопрос:‏ ‎действительно ‎ли ‎общество ‎хочет ‎сильных‏ ‎лидеров,‏ ‎или ‎ему‏ ‎нужны ‎эмоциональные‏ ‎фигуры, ‎которыми ‎легко ‎управлять?

Эмоции ‎и‏ ‎чувства:‏ ‎как‏ ‎работает ‎нейробиология

Прежде‏ ‎чем ‎говорить‏ ‎о ‎том,‏ ‎как‏ ‎эмоции ‎связаны‏ ‎с ‎властью ‎и ‎управлением, ‎важно‏ ‎понять, ‎как‏ ‎они‏ ‎устроены. ‎Люди ‎часто‏ ‎смешивают ‎понятия‏ ‎«эмоции» ‎и ‎«чувства», ‎однако‏ ‎с‏ ‎точки ‎зрения‏ ‎науки ‎это‏ ‎разные ‎явления.

Чем ‎эмоции ‎отличаются ‎от‏ ‎чувств?

Эмоции‏ ‎— ‎мгновенные‏ ‎реакции ‎мозга‏ ‎на ‎стимул. ‎Они ‎возникают ‎автоматически,‏ ‎без‏ ‎участия‏ ‎сознания, ‎и‏ ‎запускают ‎физиологические‏ ‎изменения: ‎учащённое‏ ‎сердцебиение,‏ ‎напряжение ‎мышц,‏ ‎изменение ‎дыхания. ‎Классические ‎базовые ‎эмоции‏ ‎включают:

Страх — мобилизует ‎организм‏ ‎для‏ ‎избегания ‎опасности.

Гнев — даёт ‎энергию‏ ‎для ‎защиты‏ ‎своих ‎границ.

Грусть — способствует ‎адаптации ‎к‏ ‎потере.

Радость — усиливает‏ ‎социальные ‎связи.

Чувства‏ ‎— ‎это‏ ‎осмысленные ‎и ‎более ‎продолжительные ‎состояния,‏ ‎которые‏ ‎формируются ‎на‏ ‎основе ‎эмоций,‏ ‎но ‎включают ‎когнитивную ‎обработку. Например, ‎мгновенный‏ ‎страх‏ ‎перед‏ ‎угрозой ‎—‏ ‎это ‎эмоция,‏ ‎а ‎постоянное‏ ‎ощущение‏ ‎тревоги ‎—‏ ‎уже ‎чувство.

Как ‎эмоции ‎возникают ‎в‏ ‎мозге?

Современная ‎нейробиология‏ ‎выдвигает‏ ‎тезис: ‎эмоции ‎—‏ ‎сложные ‎процессы,‏ ‎в ‎которых ‎участвуют ‎несколько‏ ‎ключевых‏ ‎структур ‎мозга.

Миндалина‏ ‎(амигдала) — центр ‎обработки‏ ‎страха ‎и ‎угроз, ‎активируется ‎раньше,‏ ‎чем‏ ‎сознание ‎осознаёт‏ ‎опасность. ‎Гипоталамус — регулирует‏ ‎гормональные ‎реакции, ‎например, ‎выброс ‎адреналина‏ ‎при‏ ‎стрессе.‏ ‎Префронтальная ‎кора — контролирует‏ ‎эмоции, ‎помогает‏ ‎сдерживать ‎импульсы‏ ‎и‏ ‎принимать ‎рациональные‏ ‎решения.

Эмоции ‎обрабатываются ‎на ‎двух ‎уровнях.‏ ‎Низкий ‎путь‏ ‎(быстрая‏ ‎реакция) ‎— ‎сигнал‏ ‎сразу ‎идёт‏ ‎в ‎миндалину, ‎вызывая ‎немедленный‏ ‎ответ.‏ ‎Высокий ‎путь‏ ‎(осознанная ‎обработка)‏ ‎— ‎информация ‎проходит ‎через ‎кору‏ ‎головного‏ ‎мозга, ‎где‏ ‎анализируется ‎и‏ ‎принимается ‎более ‎взвешенное ‎решение.

Как ‎нейробиология‏ ‎объясняет‏ ‎влияние‏ ‎эмоций ‎на‏ ‎власть?

Чем ‎сильнее‏ ‎эмоция, ‎тем‏ ‎слабее‏ ‎контроль. Страх ‎и‏ ‎гнев ‎уменьшают ‎активность ‎префронтальной ‎коры,‏ ‎из-за ‎чего‏ ‎человек‏ ‎действует ‎импульсивно. ‎Эмоции‏ ‎заразны. Зеркальные ‎нейроны‏ ‎позволяют ‎людям ‎автоматически ‎копировать‏ ‎эмоциональные‏ ‎состояния ‎окружающих,‏ ‎что ‎делает‏ ‎толпу ‎управляемой. ‎Стресс ‎и ‎власть‏ ‎связаны. Исследования‏ ‎показывают, ‎что‏ ‎долгосрочный ‎стресс‏ ‎может ‎изменять ‎структуру ‎мозга, ‎усиливая‏ ‎реактивность‏ ‎миндалины‏ ‎и ‎ослабляя‏ ‎способность ‎к‏ ‎самоконтролю.

Лидер, ‎который‏ ‎знает,‏ ‎как ‎работают‏ ‎эмоции, ‎может ‎осознанно ‎управлять ‎их‏ ‎воздействием ‎на‏ ‎себя‏ ‎и ‎окружающих.

Эмоции ‎—‏ ‎инструмент ‎манипуляции

Люди‏ ‎склонны ‎считать, ‎что ‎эмоции‏ ‎—‏ ‎это ‎выражение‏ ‎подлинной ‎сути‏ ‎человека. ‎Мы ‎доверяем ‎тем, ‎кто‏ ‎выглядит‏ ‎искренним, ‎и‏ ‎подозреваем ‎тех,‏ ‎кто ‎скрывает ‎свои ‎чувства. ‎Однако‏ ‎реальная‏ ‎власть‏ ‎принадлежит ‎не‏ ‎тем, ‎кто‏ ‎открыто ‎демонстрирует‏ ‎эмоции,‏ ‎а ‎тем,‏ ‎кто ‎умеет ‎ими ‎управлять.

Большинство ‎людей‏ ‎не ‎принимают‏ ‎рациональных‏ ‎решений ‎— ‎они‏ ‎следуют ‎чувствам. Именно‏ ‎поэтому ‎политическая ‎риторика, ‎маркетинг,‏ ‎медиа‏ ‎и ‎социальные‏ ‎движения ‎строятся‏ ‎не ‎на ‎фактах, ‎а ‎на‏ ‎создании‏ ‎эмоционального ‎отклика.‏ ‎Лидер, ‎который‏ ‎понимает ‎это, ‎может ‎направлять ‎массы,‏ ‎даже‏ ‎не‏ ‎обладая ‎абсолютной‏ ‎властью.

Политики ‎используют‏ ‎страх, чтобы ‎сплотить‏ ‎народ‏ ‎вокруг ‎внешнего‏ ‎врага ‎и ‎оправдать ‎усиление ‎контроля.‏ ‎Бренды ‎создают‏ ‎ощущение‏ ‎нехватки, заставляя ‎людей ‎покупать‏ ‎товар ‎не‏ ‎потому, ‎что ‎он ‎нужен,‏ ‎а‏ ‎потому ‎что‏ ‎он ‎вызывает‏ ‎эмоции. ‎Медиа ‎вызывают ‎возмущение, концентрируя ‎внимание‏ ‎на‏ ‎определённых ‎темах,‏ ‎даже ‎если‏ ‎они ‎далеки ‎от ‎реальных ‎проблем.

Те,‏ ‎кто‏ ‎правят,‏ ‎не ‎поддаются‏ ‎эмоциям

Настоящие ‎стратеги‏ ‎не ‎вовлекаются‏ ‎в‏ ‎игру ‎чувств‏ ‎— ‎они ‎её ‎моделируют. ‎Лидер,‏ ‎который ‎принимает‏ ‎решения‏ ‎под ‎влиянием ‎эмоций,‏ ‎становится ‎марионеткой‏ ‎в ‎руках ‎тех, ‎кто‏ ‎понимает‏ ‎этот ‎механизм.

Импульсивные‏ ‎правители, ‎такие‏ ‎как ‎Гитлер ‎или ‎Никсон, ‎делали‏ ‎ошибки,‏ ‎ведя ‎себя‏ ‎эмоционально. ‎Холодные‏ ‎стратеги, ‎такие ‎как ‎Ли ‎Куан‏ ‎Ю‏ ‎или‏ ‎Бисмарк, ‎достигали‏ ‎успеха, ‎действуя‏ ‎расчётливо.

Манипуляция ‎как‏ ‎основа‏ ‎власти

Когда ‎лидер‏ ‎понимает, ‎что ‎эмоции ‎— ‎инструмент,‏ ‎а ‎не‏ ‎истина,‏ ‎он ‎может ‎создавать‏ ‎кризисы, ‎чтобы‏ ‎вызвать ‎нужную ‎реакцию; ‎контролировать‏ ‎ожидания‏ ‎общества, ‎регулируя‏ ‎уровень ‎тревоги‏ ‎или ‎эйфории; ‎делать ‎эмоции ‎ресурсом‏ ‎влияния,‏ ‎а ‎не‏ ‎слабостью.

Чем ‎выше‏ ‎уровень ‎власти, ‎тем ‎менее ‎эмоционально‏ ‎вовлечён‏ ‎человек‏ ‎в ‎свои‏ ‎решения. ‎Вопрос‏ ‎не ‎в‏ ‎том,‏ ‎подавлять ‎ли‏ ‎эмоции, ‎а ‎в ‎том, ‎кто‏ ‎управляет ‎ими‏ ‎—‏ ‎вы ‎или ‎те,‏ ‎кто ‎стоит‏ ‎за ‎кулисами?

Возможно ‎ли ‎управление‏ ‎без‏ ‎эмоций?

Можно ‎ли‏ ‎действительно ‎управлять,‏ ‎полностью ‎исключив ‎эмоции? ‎Или ‎это‏ ‎просто‏ ‎иллюзия, ‎в‏ ‎которую ‎верят‏ ‎стратеги? ‎Казалось ‎бы, ‎чем ‎выше‏ ‎власть,‏ ‎тем‏ ‎меньше ‎места‏ ‎для ‎чувств,‏ ‎но ‎есть‏ ‎один‏ ‎нюанс: ‎эмоции‏ ‎нельзя ‎выключить. Их ‎можно ‎подавить, ‎игнорировать,‏ ‎контролировать, ‎но‏ ‎они‏ ‎всё ‎равно ‎остаются‏ ‎фоном ‎для‏ ‎любого ‎решения. ‎Даже ‎самые‏ ‎холодные‏ ‎люди ‎руководствуются‏ ‎мотивацией, ‎а‏ ‎мотивация ‎— ‎это ‎всегда ‎эмоциональный‏ ‎импульс.

Когда‏ ‎мы ‎говорим‏ ‎о ‎власти,‏ ‎важно ‎разделять ‎два ‎уровня ‎эмоций.‏ ‎Первый‏ ‎—‏ ‎личные ‎эмоции,‏ ‎которые ‎могут‏ ‎ослабить ‎человека:‏ ‎страх,‏ ‎гнев, ‎печаль.‏ ‎Они ‎делают ‎человека ‎уязвимым, ‎и‏ ‎великие ‎люди‏ ‎учились‏ ‎их ‎контролировать. ‎Второй‏ ‎уровень ‎—‏ ‎эмоции ‎как ‎инструмент, ‎который‏ ‎можно‏ ‎использовать ‎для‏ ‎влияния ‎на‏ ‎других. ‎Здесь ‎уже ‎нет ‎места‏ ‎искренности,‏ ‎есть ‎только‏ ‎расчёт.

Человек, ‎который‏ ‎научился ‎подавлять ‎свои ‎эмоции, ‎получает‏ ‎контроль‏ ‎над‏ ‎собой, ‎но‏ ‎теряет ‎важный‏ ‎ресурс ‎—‏ ‎способность‏ ‎понимать, ‎что‏ ‎чувствуют ‎другие. Если ‎полностью ‎убрать ‎эмоции,‏ ‎теряется ‎эмпатия,‏ ‎а‏ ‎без ‎эмпатии ‎невозможно‏ ‎предсказать ‎поведение‏ ‎людей. ‎Именно ‎поэтому ‎самые‏ ‎успешные‏ ‎управленцы ‎—‏ ‎не ‎те,‏ ‎кто ‎лишён ‎чувств, ‎а ‎те,‏ ‎кто‏ ‎способен ‎ими‏ ‎жонглировать: ‎оставаться‏ ‎хладнокровными ‎внутри, ‎но ‎вызывать ‎эмоции‏ ‎у‏ ‎других.

История‏ ‎показывает, ‎что‏ ‎абсолютное ‎подавление‏ ‎эмоций ‎в‏ ‎управлении‏ ‎редко ‎работает.‏ ‎Те, ‎кто ‎пытались ‎действовать ‎чисто‏ ‎рационально, ‎теряли‏ ‎связь‏ ‎с ‎людьми ‎и‏ ‎становились ‎слишком‏ ‎изолированными. ‎Возьмём, ‎к ‎примеру,‏ ‎Никиту‏ ‎Хрущёва, ‎который‏ ‎был ‎эмоциональным‏ ‎и ‎импульсивным ‎— ‎это ‎давало‏ ‎ему‏ ‎харизму, ‎но‏ ‎мешало ‎стратегическим‏ ‎решениям. ‎С ‎другой ‎стороны, ‎Михаил‏ ‎Горбачёв‏ ‎пытался‏ ‎быть ‎холодным‏ ‎реформатором, ‎но‏ ‎не ‎сумел‏ ‎учитывать‏ ‎эмоции ‎общества,‏ ‎и ‎его ‎власть ‎рухнула. ‎Идеальный‏ ‎баланс ‎всегда‏ ‎находится‏ ‎посередине.

Тот, ‎кто ‎владеет‏ ‎эмоциями, ‎может‏ ‎управлять ‎миром. ‎Для ‎этого‏ ‎их‏ ‎нужно ‎понимать,‏ ‎а ‎не‏ ‎отказываться ‎от ‎них. ‎Вопрос ‎не‏ ‎в‏ ‎том, ‎чтобы‏ ‎убрать ‎эмоции,‏ ‎а ‎в ‎том, ‎чтобы ‎сделать‏ ‎их‏ ‎инструментом.‏ ‎Ведь ‎если‏ ‎человек ‎отказывается‏ ‎от ‎эмоций,‏ ‎значит,‏ ‎кто-то ‎другой‏ ‎будет ‎управлять ‎ими ‎за ‎него.

Хладнокровие‏ ‎создаёт ‎мир,‏ ‎которым‏ ‎правят ‎эмоции

Чем ‎более‏ ‎осознанным ‎становится‏ ‎лидер, ‎тем ‎лучше ‎он‏ ‎понимает‏ ‎одну ‎простую‏ ‎вещь: ‎люди‏ ‎не ‎хотят ‎рационального ‎мира. ‎Они‏ ‎хотят‏ ‎мира, ‎в‏ ‎котором ‎их‏ ‎эмоции ‎находят ‎отклик. Это ‎парадокс ‎власти‏ ‎—‏ ‎управляют‏ ‎не ‎те,‏ ‎кто ‎громче‏ ‎всех ‎проявляет‏ ‎чувства,‏ ‎а ‎те,‏ ‎кто ‎умеет ‎регулировать ‎эмоциональный ‎фон‏ ‎общества.

Холодный ‎расчёт‏ ‎не‏ ‎означает ‎бездушие, ‎он‏ ‎означает ‎стратегию.‏ ‎Эмоции ‎хаотичны, ‎но, ‎если‏ ‎знать‏ ‎их ‎природу,‏ ‎их ‎можно‏ ‎направлять, ‎раздувать ‎или ‎гасить. ‎Политики‏ ‎делают‏ ‎это ‎через‏ ‎риторику ‎и‏ ‎кризисы, ‎бизнесмены ‎— ‎через ‎маркетинг,‏ ‎лидеры‏ ‎мнений‏ ‎— ‎через‏ ‎вовлечение ‎в‏ ‎информационные ‎войны.‏ ‎Всё‏ ‎общество ‎построено‏ ‎не ‎на ‎сухой ‎логике, ‎а‏ ‎на ‎эмоциях,‏ ‎которыми‏ ‎управляют ‎те, ‎кто‏ ‎сам ‎им‏ ‎не ‎поддаётся.

Здесь ‎возникает ‎вопрос:‏ ‎где‏ ‎грань? ‎В‏ ‎какой ‎момент‏ ‎хладнокровие ‎превращается ‎в ‎оторванность ‎от‏ ‎реальности?‏ ‎Власть ‎требует‏ ‎дистанции, ‎но,‏ ‎если ‎человек ‎полностью ‎теряет ‎способность‏ ‎чувствовать,‏ ‎он‏ ‎теряет ‎связь‏ ‎с ‎теми,‏ ‎кем ‎управляет.‏ ‎История‏ ‎знает ‎примеры,‏ ‎когда ‎излишняя ‎холодность ‎разрушала ‎империю:‏ ‎Советский ‎Союз‏ ‎распался‏ ‎в ‎том ‎числе‏ ‎потому, ‎что‏ ‎власть ‎не ‎чувствовала ‎настроение‏ ‎народа.

Таким‏ ‎образом, ‎секрет‏ ‎эффективного ‎управления‏ ‎— ‎не ‎отказ ‎от ‎эмоций,‏ ‎а‏ ‎осознанное ‎их‏ ‎использование. ‎Контролировать‏ ‎эмоции ‎— ‎не ‎значит ‎игнорировать.‏ ‎Это‏ ‎значит‏ ‎управлять ‎ими‏ ‎с ‎пониманием‏ ‎их ‎силы.‏ ‎Чем‏ ‎хладнокровнее ‎лидер,‏ ‎тем ‎сильнее ‎он ‎формирует ‎эмоциональный‏ ‎ландшафт ‎общества.

И‏ ‎в‏ ‎итоге ‎главный ‎вопрос:‏ ‎если ‎эмоции‏ ‎всё ‎равно ‎управляют ‎миром,‏ ‎стоит‏ ‎ли ‎быть‏ ‎их ‎жертвой‏ ‎или ‎лучше ‎научиться ‎ими ‎владеть?


Смотреть: 1 час 17+ мин
logo LABA+

Биомашина «ЧЕЛОВЕК». Алина Медведева

Доступно подписчикам уровня
«Ученик»
Подписаться за 250₽ в месяц

Как работают "механизмы" человека. Киборги и андроиды - граница биологии и техники.

Читать: 4 мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Как из обряда получается общество (и при чём тут газировка)

Представьте, ‎что‏ ‎вы ‎решили ‎с ‎друзьями ‎вечером‏ ‎собираться ‎и‏ ‎зажигать‏ ‎свечу. ‎Без ‎особых‏ ‎причин. ‎Просто‏ ‎договорились: ‎каждую ‎пятницу ‎в‏ ‎восемь‏ ‎собираемся ‎и‏ ‎зажигаем ‎одну‏ ‎и ‎ту ‎же ‎свечу.

Сделали ‎так‏ ‎в‏ ‎первый ‎раз‏ ‎— ‎ничего,‏ ‎просто ‎забавно. ‎Повторили ‎в ‎течение‏ ‎месяца‏ ‎—‏ ‎немного ‎странно.‏ ‎Но ‎через‏ ‎полгода ‎собрались,‏ ‎и‏ ‎кто-то ‎сразу‏ ‎говорит: ‎«А ‎где ‎свеча? ‎Без‏ ‎неё ‎как-то‏ ‎не‏ ‎то». ‎Ритуал ‎стал‏ ‎привычкой. ‎А‏ ‎привычка ‎— ‎частью ‎общего‏ ‎«мы».


Теперь‏ ‎представьте, ‎что‏ ‎кто-то ‎зажёг‏ ‎не ‎ту ‎свечу. ‎Или ‎не‏ ‎тем‏ ‎способом. ‎Появляется‏ ‎раздражение. ‎Значит,‏ ‎у ‎ритуала ‎есть ‎форма. ‎Появляется‏ ‎ожидание.‏ ‎Возникает‏ ‎роль: ‎кто‏ ‎зажигает, ‎кто‏ ‎наблюдает, ‎кто‏ ‎объясняет.

Чтобы‏ ‎всё ‎шло‏ ‎«как ‎надо», ‎группа ‎вырабатывает ‎правила.‏ ‎Кто-то ‎помнит,‏ ‎как‏ ‎«было ‎вначале». ‎Кто-то‏ ‎следит ‎за‏ ‎точностью. ‎Кто-то ‎— ‎за‏ ‎смыслом.‏ ‎Так ‎формируется‏ ‎структура: ‎последовательность‏ ‎действий, ‎роли, ‎порядок. ‎И ‎у‏ ‎каждого‏ ‎— ‎своя‏ ‎ответственность.


Ритуал ‎—‏ ‎это ‎не ‎магия. ‎Это ‎повторение,‏ ‎которое‏ ‎создаёт‏ ‎согласованность. ‎А‏ ‎согласованность ‎—‏ ‎это ‎уже‏ ‎общество.‏ ‎Не ‎потому‏ ‎что ‎верят ‎в ‎свечу. ‎А‏ ‎потому ‎что‏ ‎верят‏ ‎в ‎общее ‎значение‏ ‎этой ‎свечи.

То‏ ‎же ‎самое ‎происходило ‎с‏ ‎древними‏ ‎ритуалами ‎охотников.‏ ‎Они ‎собирались‏ ‎в ‎пещере, ‎рисовали ‎бизона, ‎били‏ ‎в‏ ‎барабан, ‎дышали‏ ‎дымом, ‎пели.‏ ‎Сначала ‎— ‎чтобы ‎проводить ‎добычу.‏ ‎Потом‏ ‎—‏ ‎чтобы ‎добыча‏ ‎пришла ‎снова.‏ ‎А ‎после‏ ‎—‏ ‎потому ‎что‏ ‎без ‎этого ‎уже ‎не ‎складывалась‏ ‎реальность.


Так ‎появилось‏ ‎первое‏ ‎«мы» ‎— ‎не‏ ‎по ‎крови,‏ ‎а ‎по ‎общему ‎действию.‏ ‎Ритуал‏ ‎давал ‎не‏ ‎только ‎веру‏ ‎в ‎порядок ‎вещей, ‎но ‎и‏ ‎объяснение‏ ‎боли, ‎голода,‏ ‎смерти. ‎И‏ ‎главное ‎— ‎чувство, ‎что ‎ты‏ ‎не‏ ‎один.

Позже‏ ‎это ‎«мы»‏ ‎превратилось ‎в‏ ‎города. ‎В‏ ‎храмы,‏ ‎где ‎тысячи‏ ‎людей ‎одновременно ‎склоняли ‎головы. ‎В‏ ‎армии, ‎которые‏ ‎шли‏ ‎за ‎одним ‎знаменем.‏ ‎В ‎нации,‏ ‎где ‎миллионы ‎людей ‎считают‏ ‎себя‏ ‎единым ‎народом‏ ‎— ‎потому‏ ‎что ‎верят ‎в ‎один ‎и‏ ‎тот‏ ‎же ‎ритуал,‏ ‎даже ‎если‏ ‎его ‎уже ‎никто ‎не ‎выполняет.


Любая‏ ‎идея‏ ‎становится‏ ‎силой, ‎если‏ ‎в ‎неё‏ ‎встроено ‎повторение.‏ ‎Ритуал‏ ‎— ‎просто‏ ‎форма, ‎в ‎которой ‎случайность ‎превращается‏ ‎в ‎смысл.‏ ‎А‏ ‎смысл ‎— ‎в‏ ‎структуру, ‎на‏ ‎которой ‎держится ‎всё, ‎от‏ ‎семьи‏ ‎до ‎империи.

Едем‏ ‎дальше. ‎Когда‏ ‎ритуал ‎повторяется ‎долго ‎— ‎он‏ ‎обрастает‏ ‎мифом. ‎Не‏ ‎просто ‎действием,‏ ‎а ‎объяснением, ‎почему ‎мы ‎так‏ ‎делаем.‏ ‎«Мы‏ ‎зажигаем ‎свечу,‏ ‎потому ‎что‏ ‎это ‎соединяет‏ ‎нас‏ ‎с ‎предками.»‏ ‎«Мы ‎рисуем ‎бизона, ‎потому ‎что‏ ‎духи ‎тогда‏ ‎приведут‏ ‎стадо.»


Миф ‎— ‎это‏ ‎история, ‎которая‏ ‎делает ‎ритуал ‎понятным ‎и‏ ‎необходимым.‏ ‎Она ‎отвечает‏ ‎на ‎вопрос:‏ ‎почему ‎мы ‎живём ‎именно ‎так,‏ ‎а‏ ‎не ‎иначе?‏ ‎И ‎как‏ ‎только ‎появляется ‎«почему» ‎— ‎появляется‏ ‎возможность‏ ‎настоять‏ ‎на ‎повторении.‏ ‎То ‎есть‏ ‎появляется ‎власть.

Когда‏ ‎миф‏ ‎начинает ‎определять,‏ ‎кто ‎прав, ‎а ‎кто ‎нет‏ ‎— ‎он‏ ‎превращается‏ ‎в ‎идеологию. ‎То‏ ‎есть ‎в‏ ‎систему ‎смыслов, ‎которая ‎не‏ ‎обсуждается,‏ ‎а ‎поддерживается.‏ ‎Именно ‎идеология‏ ‎говорит: ‎«этот ‎ритуал ‎правильный», ‎«а‏ ‎этот‏ ‎— ‎чужой,‏ ‎опасный, ‎неправильный».


А‏ ‎когда ‎идеология ‎укореняется ‎— ‎под‏ ‎неё‏ ‎строятся‏ ‎институты:

— армия, ‎чтобы‏ ‎защищать ‎ритуал;

— школа,‏ ‎чтобы ‎его‏ ‎передавать;

— суд,‏ ‎чтобы ‎наказывать‏ ‎за ‎отклонение.

Ритуал, ‎начавшийся ‎как ‎спонтанное‏ ‎«вместе», ‎становится‏ ‎структурой,‏ ‎в ‎которую ‎нельзя‏ ‎не ‎войти.

В‏ ‎этой ‎структуре ‎рождаются ‎новые‏ ‎люди.‏ ‎Они ‎уже‏ ‎не ‎задают‏ ‎вопросов ‎— ‎потому ‎что ‎ритуал,‏ ‎миф,‏ ‎идеология ‎и‏ ‎институт ‎стали‏ ‎частью ‎фона, ‎а ‎не ‎выбора.‏ ‎Для‏ ‎них‏ ‎свеча ‎не‏ ‎«так ‎принято»‏ ‎— ‎а‏ ‎«так‏ ‎есть». ‎Порядок‏ ‎кажется ‎естественным, ‎хотя ‎когда-то ‎он‏ ‎был ‎просто‏ ‎чьим-то‏ ‎действием, ‎повторённым ‎достаточно‏ ‎раз.


В ‎этом‏ ‎и ‎есть ‎сила ‎повторения‏ ‎ритуала:‏ ‎он ‎уже‏ ‎не ‎требует‏ ‎веры. ‎Он ‎становится ‎привычной ‎формой‏ ‎мира,‏ ‎в ‎которую‏ ‎человек ‎входит‏ ‎ещё ‎до ‎того, ‎как ‎научится‏ ‎говорить.‏ ‎Так‏ ‎«повторённое» ‎превращается‏ ‎в ‎«реальное».‏ ‎Так ‎коллективное‏ ‎воображение‏ ‎превращается ‎в‏ ‎индивидуальное ‎ощущение ‎нормы. ‎Так ‎банка‏ ‎Кока-Колы ‎становится‏ ‎символом‏ ‎свободы ‎и ‎нового‏ ‎начала ‎для‏ ‎целых ‎стран.


Поэтому ‎реальность ‎—‏ ‎это‏ ‎не ‎то,‏ ‎что ‎существует‏ ‎само ‎по ‎себе. ‎Это ‎то,‏ ‎что‏ ‎поддерживается ‎миллионами‏ ‎людей, ‎движений,‏ ‎слов, ‎взглядов ‎— ‎каждый ‎день,‏ ‎синхронно,‏ ‎без‏ ‎паузы. ‎Именно‏ ‎поэтому ‎изменить‏ ‎реальность ‎так‏ ‎трудно:‏ ‎она ‎вшита‏ ‎не ‎в ‎мозг, ‎а ‎в‏ ‎тело. ‎В‏ ‎жест.‏ ‎В ‎интонацию. ‎В‏ ‎«так ‎принято».

Хотите‏ ‎познать ‎себя, ‎стать ‎гением‏ ‎маркетинга,‏ ‎претворить ‎фантазию‏ ‎в ‎реальность?‏ ‎Изучите ‎ритуалы ‎своего ‎народа.

Читать: 4+ мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Альтушка Соня Мармеладова

В ‎российской‏ ‎культуре ‎жертвенность ‎— ‎не ‎просто‏ ‎личное ‎качество.‏ ‎Это‏ ‎устойчивый ‎способ ‎жить‏ ‎среди ‎других,‏ ‎который ‎складывался ‎исторически ‎и‏ ‎поддерживается‏ ‎до ‎сих‏ ‎пор. ‎Она‏ ‎(жертвенность) ‎работает ‎как ‎форма ‎приспособления‏ ‎к‏ ‎миру, ‎в‏ ‎котором ‎быть‏ ‎собой ‎— ‎часто ‎небезопасно.


Нетерпеливые ‎ушли‏ ‎после‏ ‎первого‏ ‎абзаца, ‎можем‏ ‎спокойно ‎раскрыть‏ ‎тему.


Как ‎так‏ ‎получилось,‏ ‎что ‎быть‏ ‎жертвой ‎— ‎высшая ‎цель ‎в‏ ‎жизни? ‎Проведём‏ ‎сравнительный‏ ‎анализ. ‎Обратите ‎внимание:‏ ‎я ‎не‏ ‎обесцениваю ‎«русскую ‎душу», ‎а‏ ‎лишь‏ ‎пытаюсь ‎разглядеть‏ ‎корни ‎некоторых‏ ‎чувств, ‎таких ‎как ‎стыд. ‎Это‏ ‎просто‏ ‎историко-психологическое ‎наблюдение.


Итак,‏ ‎думаю ‎не‏ ‎секрет, ‎что ‎раньше ‎религия ‎оказывала‏ ‎гораздо‏ ‎большее‏ ‎влияние ‎на‏ ‎людей. ‎Она‏ ‎определяла ‎не‏ ‎только‏ ‎мораль, ‎но‏ ‎и ‎повседневный ‎уклад: ‎когда ‎работать‏ ‎и ‎отдыхать,‏ ‎как‏ ‎рожать ‎и ‎умирать,‏ ‎как ‎объяснять‏ ‎страдания ‎и ‎надежду.

Большинство ‎людей‏ ‎не‏ ‎имели ‎иных‏ ‎источников ‎смыслов‏ ‎— ‎ни ‎психологов, ‎ни ‎новостей,‏ ‎ни‏ ‎научной ‎картины‏ ‎мира. ‎Религия‏ ‎была ‎не ‎просто ‎верой, ‎а‏ ‎структурой‏ ‎восприятия.

Основной‏ ‎конфессией ‎христианства‏ ‎в ‎России‏ ‎считается ‎православие‏ ‎(от‏ ‎крещения ‎Руси‏ ‎в ‎988 ‎году). ‎И ‎это‏ ‎не ‎просто‏ ‎исторический‏ ‎факт, ‎а ‎культурное‏ ‎основание, ‎сформировавшее‏ ‎язык, ‎архитектуру, ‎семейные ‎отношения‏ ‎и‏ ‎понимание ‎добра‏ ‎и ‎зла.

В‏ ‎отличие ‎от ‎других ‎веток, ‎православие‏ ‎было‏ ‎и ‎остаётся‏ ‎форматом ‎коллективной‏ ‎религии. ‎Оно ‎не ‎предполагает ‎индивидуальной‏ ‎инициативы‏ ‎в‏ ‎вере, ‎не‏ ‎поощряет ‎личных‏ ‎интерпретаций, ‎а‏ ‎предлагает‏ ‎включение ‎в‏ ‎общий ‎строй ‎— ‎через ‎обряд,‏ ‎покорность, ‎следование.

В‏ ‎традиционном‏ ‎православии ‎человек ‎не‏ ‎доказывает ‎свою‏ ‎ценность ‎достижениями. ‎Он ‎не‏ ‎должен‏ ‎быть ‎«прав»,‏ ‎как ‎у‏ ‎протестантов ‎или ‎католиков. ‎Он ‎должен‏ ‎быть‏ ‎смиренным, ‎способным‏ ‎терпеть, ‎отказываться,‏ ‎прощать. ‎Идеал ‎— ‎не ‎тот,‏ ‎кто‏ ‎побеждает,‏ ‎а ‎тот,‏ ‎кто ‎страдает‏ ‎и ‎остаётся‏ ‎верным‏ ‎Богу.

Такой ‎образ‏ ‎веками ‎формировал ‎отношение ‎к ‎себе:‏ ‎«Если ‎страдаю‏ ‎—‏ ‎я ‎не ‎зря‏ ‎живу».


Затем, ‎послевоенная‏ ‎советская ‎культура ‎(хоть ‎и‏ ‎отрицавшая‏ ‎религию) ‎усилила‏ ‎этот ‎подход.‏ ‎Ценности ‎были ‎такие:

— не ‎личное, ‎а‏ ‎общее;

— не‏ ‎хотеть, ‎а‏ ‎быть ‎полезным;

— не‏ ‎чувствовать, ‎а ‎выдерживать.

Герой ‎— ‎это‏ ‎тот,‏ ‎кто‏ ‎жертвует ‎собой‏ ‎ради ‎других.‏ ‎Отказ ‎от‏ ‎себя‏ ‎стал ‎почти‏ ‎единственным ‎способом ‎быть ‎«правильным ‎человеком».


Далее,‏ ‎эти ‎идеи‏ ‎вошли‏ ‎и ‎в ‎бытовую‏ ‎речь: ‎«Я‏ ‎всё ‎делаю ‎ради ‎вас»,‏ ‎«Мне‏ ‎ничего ‎не‏ ‎надо», ‎«Главное,‏ ‎чтобы ‎у ‎тебя ‎всё ‎было‏ ‎хорошо».

Так‏ ‎взрослые ‎до‏ ‎сих ‎пор‏ ‎говорят ‎детям. ‎Ребёнок ‎в ‎ответ‏ ‎чувствует‏ ‎не‏ ‎благодарность, ‎а‏ ‎долг. Он ‎усваивает:‏ ‎любовь ‎—‏ ‎это‏ ‎то, ‎что‏ ‎кто-то ‎даёт, ‎страдая. И ‎если ‎ты‏ ‎сам ‎что-то‏ ‎хочешь‏ ‎— ‎ты ‎как‏ ‎будто ‎подводишь‏ ‎другого ‎человека, ‎подводишь ‎родителя,‏ ‎Родину,‏ ‎подводишь ‎Бога.

Когда‏ ‎человек ‎привыкает‏ ‎к ‎жертвенности, ‎он ‎не ‎называет‏ ‎свои‏ ‎желания, ‎обесценивает‏ ‎свои ‎границы,‏ ‎«заранее» ‎отказывается ‎от ‎себя ‎—‏ ‎чтобы‏ ‎остаться‏ ‎нужным. ‎И‏ ‎это ‎не‏ ‎потому ‎что‏ ‎он‏ ‎слабый. ‎А‏ ‎потому, ‎что ‎другого ‎способа ‎быть‏ ‎рядом ‎с‏ ‎людьми‏ ‎он ‎просто ‎не‏ ‎знает.


Жертвенность ‎—‏ ‎не ‎чувство, ‎а ‎привычная‏ ‎форма‏ ‎общения. ‎Она‏ ‎передаётся ‎через‏ ‎голос, ‎интонации, ‎паузы. ‎А ‎ещё‏ ‎через‏ ‎школьные ‎тексты,‏ ‎песни, ‎образы.‏ ‎А ‎ещё ‎через ‎ожидания ‎в‏ ‎семье‏ ‎и‏ ‎обществе. ‎Это‏ ‎культурный ‎код,‏ ‎жизнь ‎по‏ ‎принципу‏ ‎«надо».

Из-за ‎этого‏ ‎жертвенность ‎порой ‎путают ‎с ‎любовью‏ ‎и ‎заботой.‏ ‎За‏ ‎такой ‎заботой ‎могут‏ ‎скрываться ‎бессилие,‏ ‎гнев ‎или ‎страх ‎потерять‏ ‎связь.


Жертвенность‏ ‎в ‎России‏ ‎не ‎случайна.‏ ‎Это ‎способ ‎оставаться ‎принятым ‎в‏ ‎мире,‏ ‎где ‎открыто‏ ‎говорить ‎о‏ ‎себе ‎долгое ‎время ‎было ‎рискованно.‏ ‎Поэтому‏ ‎она‏ ‎остаётся ‎—‏ ‎даже ‎когда‏ ‎страдание ‎уже‏ ‎не‏ ‎требуется ‎и‏ ‎безнадёжно ‎устарело.


При ‎чём ‎тут ‎Соня‏ ‎Мармеладова? ‎Её‏ ‎образ‏ ‎— ‎проститутка, ‎которая‏ ‎идёт ‎«на‏ ‎дно» ‎ради ‎других. ‎Полное‏ ‎отрицание‏ ‎себя ‎у‏ ‎неё ‎—‏ ‎высшая ‎мораль. ‎Её ‎сила ‎не‏ ‎в‏ ‎действии, ‎а‏ ‎в ‎молчаливом‏ ‎страдании, ‎которое ‎«преображает» ‎(в ‎плеере‏ ‎играет‏ ‎Radiohead).

Через‏ ‎призму ‎жертвы‏ ‎можно ‎также‏ ‎посмотреть ‎на‏ ‎Татьяну‏ ‎Ларину, ‎героев‏ ‎популярных ‎российских ‎сериалов ‎(Метод), ‎внимательно‏ ‎послушать ‎песни‏ ‎исполнительниц‏ ‎конца ‎XX ‎века‏ ‎(они ‎теперь‏ ‎иноагенты).

Такой ‎вот, ‎культурный ‎пласт,‏ ‎создавший‏ ‎скуфов ‎и‏ ‎альтушек. ‎Не‏ ‎универсален ‎для ‎России, ‎восток ‎такой‏ ‎же.‏ ‎Кстати, ‎русское‏ ‎слово ‎«восток»‏ ‎взято ‎из ‎церковнославянского ‎языка. ‎Построенного‏ ‎на‏ ‎кириллице.‏ ‎Которая ‎является‏ ‎адаптацией ‎греческого‏ ‎алфавита.

Смотреть: 9+ мин
logo АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Переходные формы современности. Ирина Мейнцер [Ранний доступ]

Доступно подписчикам уровня
«Homo habilis»
Подписаться за 200₽ в месяц

Существуют ли сейчас переходные формы эволюции? Рассказывает морской биолог Ирина Мейнцер.

Читать: 4+ мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Как быть собой и не провоцировать окружающих

Основная ‎мысль,‏ ‎которую ‎я ‎хочу ‎донести ‎до‏ ‎вас ‎сегодня,‏ ‎звучит‏ ‎так: индивидуальность ‎может ‎быть‏ ‎эволюционно ‎выгодна,‏ ‎если ‎существует ‎механизм, ‎регулирующий‏ ‎её‏ ‎соотнесение ‎с‏ ‎групповыми ‎интересами. В‏ ‎противном ‎случае ‎— ‎система ‎распадается‏ ‎под‏ ‎натиском ‎эгоизма.

Сперва‏ ‎опишем ‎подробно,‏ ‎научным ‎языком.

В ‎обществах, ‎где ‎исторически‏ ‎преобладала‏ ‎коллективистская‏ ‎модель ‎—‏ ‎с ‎жёсткими‏ ‎нормами ‎поведения,‏ ‎высоким‏ ‎уровнем ‎социальной‏ ‎регуляции ‎и ‎низкой ‎допустимостью ‎личной‏ ‎автономии ‎—‏ ‎проявление‏ ‎индивидуальности ‎может ‎восприниматься‏ ‎как ‎девиация‏ ‎(отклонение). ‎Связано ‎это ‎не‏ ‎с‏ ‎конкретным ‎человеком,‏ ‎а ‎с‏ ‎тем, ‎как ‎система ‎интерпретирует ‎любое‏ ‎отклонение‏ ‎от ‎стандарта‏ ‎группы: ‎как‏ ‎потенциальную ‎угрозу целостности. ‎Таким ‎образом, ‎индивидуальное‏ ‎поведение,‏ ‎лишённое‏ ‎встроенного ‎механизма‏ ‎саморегуляции, ‎может‏ ‎неосознанно ‎вызывать‏ ‎агрессию‏ ‎или ‎сопротивление.

Внутреннее‏ ‎право ‎на ‎самость ‎— ‎лишь‏ ‎первая ‎стадия‏ ‎зрелой‏ ‎индивидуализации. ‎Без ‎развитой‏ ‎рефлексивной ‎функции (в‏ ‎терминах ‎когнитивной ‎психологии ‎—‏ ‎метапознания)‏ ‎существует ‎риск‏ ‎спутать ‎аутентичное‏ ‎выражение ‎с ‎импульсивным ‎выплеском ‎неудовлетворённых‏ ‎потребностей.‏ ‎Человек ‎может‏ ‎считать, ‎что‏ ‎«проявляется», ‎в ‎то ‎время ‎как‏ ‎на‏ ‎самом‏ ‎деле ‎он‏ ‎реагирует ‎на‏ ‎прошлую ‎травматическую‏ ‎структуру‏ ‎— ‎пытаясь‏ ‎взять ‎то, ‎что ‎когда-то ‎было‏ ‎недополучено. ‎В‏ ‎такой‏ ‎динамике ‎поведение ‎утрачивает‏ ‎социальную ‎экологичность‏ ‎и ‎перестаёт ‎быть ‎воспринимаемым‏ ‎как‏ ‎контактное.

Одним ‎из‏ ‎ключевых ‎буферов‏ ‎между ‎индивидуальностью ‎и ‎разрушением ‎связей‏ ‎является‏ ‎эмпатийная ‎и‏ ‎диалогическая ‎компетентность. То‏ ‎есть ‎способность ‎не ‎только ‎выражать‏ ‎собственное‏ ‎«я»,‏ ‎но ‎и‏ ‎удерживать ‎в‏ ‎фокусе ‎«другого»‏ ‎как‏ ‎субъекта ‎—‏ ‎с ‎его ‎границами, ‎ритмами ‎и‏ ‎правом ‎на‏ ‎несогласие.‏ ‎С ‎этой ‎точки‏ ‎зрения ‎зрелая‏ ‎индивидуальность ‎— ‎это ‎не‏ ‎экспансия,‏ ‎а ‎координация: умение‏ ‎настраиваться ‎с‏ ‎социальной ‎средой ‎без ‎потери ‎самости.

Ещё‏ ‎один‏ ‎важный ‎компонент‏ ‎— ‎саморегуляция‏ ‎аффекта. Исследования ‎в ‎области ‎нейронаук ‎(Porges,‏ ‎2011;‏ ‎Lieberman‏ ‎et ‎al.,‏ ‎2007) ‎подтверждают,‏ ‎что ‎способность‏ ‎выдерживать‏ ‎неопределённость, ‎фрустрацию‏ ‎и ‎отсутствие ‎немедленного ‎отклика ‎напрямую‏ ‎связана ‎с‏ ‎активностью‏ ‎префронтальной ‎коры ‎и‏ ‎системой ‎торможения‏ ‎миндалины. ‎Проще ‎говоря, ‎человек,‏ ‎который‏ ‎способен ‎оставаться‏ ‎в ‎контакте‏ ‎с ‎собой ‎даже ‎в ‎отсутствии‏ ‎подтверждения‏ ‎извне ‎—‏ ‎менее ‎подвержен‏ ‎разрушительной ‎внешней ‎реакции ‎и ‎конфликтам.

Теперь‏ ‎обобщим‏ ‎и‏ ‎сконструируем ‎общий‏ ‎скелет ‎идеи.

Если‏ ‎индивидуальность ‎—‏ ‎двигатель‏ ‎прогресса, ‎то‏ ‎механизмы ‎согласования ‎с ‎группой ‎—‏ ‎это ‎система‏ ‎тормозов‏ ‎и ‎рулей, чтобы ‎этот‏ ‎двигатель ‎не‏ ‎сжёг ‎всех ‎по ‎пути.

На‏ ‎уровне‏ ‎биологии, ‎психологии‏ ‎и ‎культуры‏ ‎эти ‎механизмы ‎— ‎разные, ‎но‏ ‎работают‏ ‎вместе.

Биологические: ‎нейросоциальные‏ ‎тормоза

  • Эмпатия: встроенная ‎способность‏ ‎считывать ‎чужое ‎состояние ‎(зависит ‎от‏ ‎зеркальных‏ ‎нейронов,‏ ‎островка, ‎поясной‏ ‎извилины).
  • Стыд ‎и‏ ‎вина: эволюционные ‎сигналы,‏ ‎что‏ ‎ты ‎вышел‏ ‎за ‎рамки ‎группы ‎(механизмы ‎саморегуляции‏ ‎и ‎социальной‏ ‎обратной‏ ‎связи).
  • Окситоцин ‎и ‎дофамин: биохимия‏ ‎привязанности, ‎которая‏ ‎поощряет ‎сотрудничество ‎и ‎связь.

То‏ ‎есть‏ ‎мозг ‎не‏ ‎просто ‎«разрешает‏ ‎быть ‎собой», ‎он ‎постоянно ‎проверяет:‏ ‎«а‏ ‎ты ‎не‏ ‎разрушаешь ‎общее?»

Культурные:‏ ‎нормы ‎и ‎смыслы

  • Мифы, ‎правила, ‎ритуалы: рамки,‏ ‎которые‏ ‎позволяют‏ ‎индивидуальности ‎проявляться‏ ‎без ‎разрушения‏ ‎общей ‎ткани.
  • Нарративы‏ ‎о‏ ‎«герое-группе»: в ‎здоровом‏ ‎обществе ‎даже ‎бунтарь ‎понимает, ‎в‏ ‎какой ‎системе‏ ‎координат‏ ‎он ‎действует.
  • Социальная ‎санкция: общественная‏ ‎реакция ‎на‏ ‎поведение, ‎которое ‎выходит ‎за‏ ‎пределы‏ ‎допустимого ‎(от‏ ‎уважения ‎до‏ ‎изгнания).

Например, ‎в ‎Японии ‎индивидуальность ‎вписывается‏ ‎в‏ ‎контекст ‎«гармонии».‏ ‎В ‎Скандинавии‏ ‎— ‎в ‎уважение ‎к ‎границам‏ ‎других.

Психологические:‏ ‎личные‏ ‎внутренние ‎фильтры

  • Рефлексия: способность‏ ‎отслеживать, ‎где‏ ‎моё ‎поведение‏ ‎—‏ ‎контакт, ‎а‏ ‎где ‎— ‎вторжение.
  • Навык ‎диалога: как ‎я‏ ‎проявляю ‎себя,‏ ‎не‏ ‎подавляя ‎другого.
  • Саморегуляция: могу ‎ли‏ ‎я ‎выдержать‏ ‎несогласие ‎и ‎не ‎разрушить‏ ‎контакт?

Зрелая‏ ‎индивидуальность ‎—‏ ‎это ‎не‏ ‎громкость, ‎а ‎способность ‎быть ‎собой‏ ‎без‏ ‎войны.

Таким ‎образом,‏ ‎быть ‎собой‏ ‎— ‎не ‎значит ‎быть ‎любым.

Это‏ ‎значит:

  1. осознавать‏ ‎причины‏ ‎своей ‎реакции;
  2. учитывать‏ ‎последствия ‎своего‏ ‎выражения;
  3. регулировать ‎интенсивность‏ ‎проявления;
  4. оставаться‏ ‎в ‎контексте‏ ‎другого ‎как ‎равного ‎субъекта.

В ‎этом‏ ‎и ‎заключается‏ ‎переход‏ ‎от ‎импульсивного ‎«я» к‏ ‎зрелому ‎«я‏ ‎в ‎системе».

Такой ‎человек ‎может‏ ‎быть‏ ‎свободным ‎—‏ ‎и ‎при‏ ‎этом ‎не ‎становиться ‎врагом ‎как‏ ‎обществу,‏ ‎так ‎и‏ ‎самому ‎себе.‏ ‎Вопрос ‎в ‎том, ‎готово ‎ли‏ ‎общество‏ ‎к‏ ‎появлению ‎таких‏ ‎людей? ‎Готово‏ ‎ли ‎общество‏ ‎к‏ ‎движению ‎вперёд?


На‏ ‎основе ‎статьи Rethinking ‎the ‎Theoretical ‎Foundation‏ ‎of ‎Sociobiology

journals.uchicago.edu/doi/10.1086/522809?utm

Читать: 6+ мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Что происходит в мозге, когда мы «чувствуем»

Эмоции ‎—‏ ‎это ‎не ‎слабость ‎и ‎не‏ ‎психология ‎в‏ ‎бытовом‏ ‎смысле, ‎а ‎биологически‏ ‎встроенная ‎система‏ ‎раннего ‎реагирования, ‎которая ‎формируется‏ ‎в‏ ‎глубинных ‎структурах‏ ‎мозга задолго ‎до‏ ‎того, ‎как ‎человек ‎способен ‎осознанно‏ ‎что-либо‏ ‎понять. ‎Одна‏ ‎из ‎главных‏ ‎таких ‎структур ‎— ‎миндалина ‎(amygdala).

Что‏ ‎делает‏ ‎миндалина?‏ ‎Постоянно ‎сканирует‏ ‎сенсорную ‎информацию:‏ ‎что ‎вижу,‏ ‎слышу,‏ ‎чувствую ‎—‏ ‎опасно ‎это ‎или ‎нет? ‎Присваивает‏ ‎эмоциональную ‎окраску:‏ ‎страшно,‏ ‎приятно, ‎вызывает ‎отвращение,‏ ‎возбуждает ‎или‏ ‎тревожит. ‎Запускает ‎телесную ‎реакцию:‏ ‎учащённое‏ ‎сердцебиение, ‎потоотделение,‏ ‎напряжение ‎мышц‏ ‎— ‎готовит ‎организм ‎к ‎действию‏ ‎(бей/беги/замри).

Ещё‏ ‎она ‎связывается‏ ‎с ‎памятью:‏ ‎если ‎ты ‎уже ‎сталкивался ‎с‏ ‎чем-то‏ ‎подобным,‏ ‎миндалина ‎вспомнит‏ ‎— ‎и‏ ‎реакция ‎будет‏ ‎сильнее.‏ ‎И ‎влияет‏ ‎на ‎принятие ‎решений ‎— ‎особенно‏ ‎когда ‎времени‏ ‎на‏ ‎анализ ‎нет.

Пример: ‎Ты‏ ‎заходишь ‎в‏ ‎тёмный ‎подъезд. ‎Миндалина ‎уже‏ ‎оценила‏ ‎обстановку ‎—‏ ‎до ‎того,‏ ‎как ‎ты ‎подумал ‎«что-то ‎не‏ ‎так».‏ ‎Если ‎когда-то‏ ‎в ‎детстве‏ ‎тебя ‎пугал ‎шум ‎за ‎спиной‏ ‎—‏ ‎похожий‏ ‎звук ‎мгновенно‏ ‎вызовет ‎тревожную‏ ‎волну. ‎Это‏ ‎не‏ ‎слабость. ‎Это‏ ‎привычка.

Почему ‎это ‎важно? ‎Потому ‎что‏ ‎эмоции ‎—‏ ‎не‏ ‎«помеха ‎разуму», ‎а‏ ‎его ‎основа.‏ ‎Без ‎эмоциональной ‎реакции ‎мы‏ ‎не‏ ‎знаем, ‎на‏ ‎что ‎обращать‏ ‎внимание. ‎Потому ‎что ‎большинство ‎наших‏ ‎решений‏ ‎— ‎эмоциональные,‏ ‎даже ‎если‏ ‎нам ‎кажется, ‎что ‎мы ‎логичны.‏ ‎Потому‏ ‎что‏ ‎эмоции ‎возникают‏ ‎быстрее, ‎чем‏ ‎осознаются, ‎и‏ ‎влияют‏ ‎на ‎нас,‏ ‎даже ‎если ‎мы ‎их ‎не‏ ‎признаём.

Как ‎эмоция‏ ‎превращается‏ ‎в ‎чувство ‎—‏ ‎и ‎почему‏ ‎это ‎навык ‎взрослого ‎человека

Эмоция‏ ‎и‏ ‎чувство ‎—‏ ‎не ‎одно‏ ‎и ‎то ‎же. ‎Эмоция ‎—‏ ‎быстрая,‏ ‎автоматическая ‎реакция‏ ‎мозга ‎и‏ ‎тела ‎на ‎происходящее. ‎Она ‎возникает‏ ‎ещё‏ ‎до‏ ‎осознания, ‎запускается‏ ‎миндалиной, ‎и‏ ‎проявляется ‎телесно:‏ ‎сжимается‏ ‎горло, ‎колотится‏ ‎сердце, ‎подкатывает ‎волнение.

Чувство ‎— ‎это‏ ‎уже ‎осмысленная,‏ ‎оформленная‏ ‎версия ‎эмоции, ‎которую‏ ‎человек ‎может‏ ‎назвать: ‎«я ‎злюсь», ‎«я‏ ‎обижен»,‏ ‎«я ‎завидую».‏ ‎Чтобы ‎эмоция‏ ‎стала ‎чувством, ‎нужно ‎время, ‎внимание‏ ‎и‏ ‎контакт ‎с‏ ‎собой.

Что ‎происходит‏ ‎в ‎мозге?

После ‎первичной ‎оценки ‎миндалиной,‏ ‎сигнал‏ ‎передаётся‏ ‎в ‎лобные‏ ‎доли ‎(префронтальную‏ ‎кору) ‎—‏ ‎зону,‏ ‎отвечающую ‎за‏ ‎сознание, ‎мышление, ‎принятие ‎решений. ‎Там‏ ‎происходит ‎попытка‏ ‎интерпретировать‏ ‎и ‎назвать ‎эмоциональное‏ ‎переживание.

Если ‎этот‏ ‎«высокий ‎путь» ‎включён ‎—‏ ‎появляется‏ ‎чувство. ‎Если‏ ‎нет ‎—‏ ‎человек ‎действует ‎под ‎властью ‎неосознанной‏ ‎эмоции.‏ ‎Это ‎то,‏ ‎что ‎называют:‏ ‎«не ‎понимаю, ‎что ‎на ‎меня‏ ‎нашло».

Умение‏ ‎переводить‏ ‎эмоции ‎в‏ ‎чувства ‎—‏ ‎ключ ‎к‏ ‎саморегуляции,‏ ‎зрелости ‎и‏ ‎безопасному ‎взаимодействию ‎с ‎другими. ‎Когда‏ ‎ты ‎осознаёшь,‏ ‎что‏ ‎именно ‎с ‎тобой‏ ‎происходит, ‎ты‏ ‎не ‎сливаешь ‎напряжение ‎на‏ ‎других,‏ ‎не ‎бежишь‏ ‎от ‎себя,‏ ‎не ‎блокируешь ‎тело.

Человек, ‎умеющий ‎различать‏ ‎чувства,‏ ‎не ‎менее‏ ‎«эмоционален», ‎чем‏ ‎тот, ‎кто ‎всё ‎держит ‎внутри.‏ ‎Он‏ ‎просто‏ ‎управляет ‎собой‏ ‎с ‎позиции‏ ‎наблюдателя, ‎а‏ ‎не‏ ‎жертвы ‎импульса.

Эмоции‏ ‎запускаются ‎рано, ‎но ‎осознаются ‎поздно

Миндалина‏ ‎— ‎одна‏ ‎из‏ ‎первых ‎структур ‎мозга,‏ ‎которая ‎активируется‏ ‎уже ‎в ‎младенчестве. ‎Именно‏ ‎она‏ ‎отвечает ‎за‏ ‎страх, ‎возбуждение,‏ ‎тревогу, ‎ориентировочные ‎реакции ‎на ‎новое.‏ ‎Но‏ ‎структуры, ‎способные‏ ‎осознанно ‎регулировать‏ ‎эти ‎реакции ‎— ‎префронтальная ‎кора‏ ‎—‏ ‎созревают‏ ‎позже ‎всего.‏ ‎Пока ‎между‏ ‎ними ‎нет‏ ‎устойчивой‏ ‎связи, ‎мозг‏ ‎буквально ‎живёт ‎по ‎принципу: ‎«реагируй‏ ‎— ‎а‏ ‎потом,‏ ‎может ‎быть, ‎поймёшь,‏ ‎что ‎это‏ ‎было».

До ‎25 ‎лет ‎миндалина‏ ‎часто‏ ‎работает ‎автономно,‏ ‎без ‎эффективной‏ ‎обратной ‎связи ‎с ‎лобной ‎долей.‏ ‎Поэтому‏ ‎в ‎подростковом‏ ‎возрасте ‎мы‏ ‎чаще ‎переоцениваем ‎угрозу, ‎действуем ‎импульсивно,‏ ‎испытываем‏ ‎сильные‏ ‎и ‎нестабильные‏ ‎эмоции, ‎воспринимаем‏ ‎всё ‎«на‏ ‎себя».

К‏ ‎25–30 ‎годам‏ ‎связи ‎между ‎миндалиной ‎и ‎корой‏ ‎головного ‎мозга‏ ‎укрепляются.‏ ‎Это ‎называется ‎нейронной‏ ‎интеграцией. ‎Человек‏ ‎начинает ‎по-другому ‎реагировать: ‎не‏ ‎мгновенно‏ ‎— ‎а‏ ‎через ‎паузу‏ ‎и ‎выбор ‎реакции.

Это ‎не ‎слабость.‏ ‎Это‏ ‎фаза ‎развития.‏ ‎То, ‎что‏ ‎часто ‎воспринимается ‎как ‎«инфантилизм» ‎или‏ ‎«эмоциональная‏ ‎нестабильность»,‏ ‎на ‎самом‏ ‎деле ‎—‏ ‎нейробиологическая ‎незрелость‏ ‎системы‏ ‎саморегуляции. ‎Когда‏ ‎человек ‎после ‎25 ‎начинает ‎вдруг‏ ‎«терпеть ‎больше»,‏ ‎«не‏ ‎срываться», ‎«понимать ‎себя»‏ ‎— ‎это‏ ‎не ‎просто ‎опыт. ‎Это‏ ‎созревание‏ ‎мозга.

Важно ‎не‏ ‎винить ‎себя‏ ‎за ‎то, ‎чего ‎мозг ‎ещё‏ ‎не‏ ‎умеет ‎—‏ ‎а ‎давать‏ ‎себе ‎среду, ‎в ‎которой ‎он‏ ‎спокойно‏ ‎дозреет.

Как‏ ‎эмоциональная ‎грамотность‏ ‎помогает ‎«не‏ ‎захлебнуться»

Что ‎происходит‏ ‎с‏ ‎нами ‎в‏ ‎стрессе? ‎Когда ‎мы ‎сталкиваемся ‎с‏ ‎резким ‎внешним‏ ‎раздражителем‏ ‎— ‎угрозой, ‎критикой,‏ ‎неопределённостью ‎—‏ ‎миндалина ‎активируется ‎мгновенно. ‎Она‏ ‎«захватывает»‏ ‎управление ‎телом:‏ ‎учащается ‎дыхание,‏ ‎напрягаются ‎мышцы, ‎внимание ‎сужается.

Это ‎рефлекс,‏ ‎унаследованный‏ ‎от ‎предков:‏ ‎выжить ‎→‏ ‎потом ‎разбираться.

Но ‎в ‎современных ‎условиях‏ ‎это‏ ‎приводит‏ ‎к ‎проблемам:‏ ‎мы ‎начинаем‏ ‎защищаться, ‎нападать‏ ‎или‏ ‎отстраняться ‎там,‏ ‎где ‎нужно ‎говорить, ‎слушать ‎или‏ ‎различать.

Эмоциональная ‎грамотность‏ ‎=‏ ‎восстановление ‎канала ‎управления.‏ ‎Когда ‎человек‏ ‎умеет ‎замечать ‎сигналы ‎тела,‏ ‎называть‏ ‎своё ‎состояние,‏ ‎различать ‎эмоцию‏ ‎и ‎её ‎причину, ‎— ‎он‏ ‎активирует‏ ‎лобные ‎доли‏ ‎мозга ‎—‏ ‎те ‎самые, ‎которые ‎способны ‎затормозить‏ ‎реакцию‏ ‎миндалины.

Это‏ ‎буквально ‎биологический‏ ‎сдвиг ‎от‏ ‎реакции ‎к‏ ‎осознанности.‏ ‎В ‎этот‏ ‎момент ‎человек ‎перестаёт ‎быть ‎жертвой‏ ‎автоматизма ‎—‏ ‎и‏ ‎становится ‎хозяином ‎своей‏ ‎жизни.

Что ‎помогает?

  • Регулярная‏ ‎практика ‎отслеживания ‎состояния: ‎«Что‏ ‎я‏ ‎сейчас ‎чувствую?‏ ‎Где ‎в‏ ‎теле ‎это ‎ощущается? ‎Что ‎это‏ ‎мне‏ ‎напоминает?»
  • Ещё ‎пауза‏ ‎до ‎действия,‏ ‎даже ‎на ‎5 ‎секунд ‎—‏ ‎даёт‏ ‎коре‏ ‎время ‎догнать‏ ‎миндалину.
  • И, ‎конечно,‏ ‎знание ‎о‏ ‎нейробиологии‏ ‎эмоций ‎снижает‏ ‎уровень ‎стыда. ‎«Со ‎мной ‎всё‏ ‎в ‎порядке,‏ ‎я‏ ‎просто ‎человек ‎с‏ ‎древней ‎системой‏ ‎выживания».

Что ‎значит ‎быть ‎эмоционально‏ ‎зрелым‏ ‎— ‎и‏ ‎зачем ‎это‏ ‎нужно ‎обществу

Эмоциональная ‎зрелость ‎— ‎это‏ ‎не‏ ‎про ‎«контроль»,‏ ‎а ‎про‏ ‎точность. ‎Зрелый ‎человек ‎не ‎«держит‏ ‎себя‏ ‎в‏ ‎руках». ‎Он‏ ‎умеет ‎различать,‏ ‎называть, ‎переносить.‏ ‎Он‏ ‎понимает, ‎что‏ ‎тревога ‎— ‎это ‎не ‎слабость,‏ ‎а ‎сигнал.‏ ‎Что‏ ‎гнев ‎— ‎не‏ ‎разрушение, ‎а‏ ‎граница. ‎Что ‎обида ‎—‏ ‎не‏ ‎каприз, ‎а‏ ‎след ‎незакрытой‏ ‎связи. ‎Он ‎не ‎боится ‎эмоций‏ ‎—‏ ‎своих ‎и‏ ‎чужих. ‎И‏ ‎именно ‎поэтому ‎способен ‎действовать ‎свободно,‏ ‎а‏ ‎не‏ ‎из ‎защитных‏ ‎механизмов ‎психики.

Почему‏ ‎это ‎важно‏ ‎не‏ ‎только ‎личности,‏ ‎но ‎и ‎обществу? ‎Потому ‎что‏ ‎общество ‎из‏ ‎эмоционально‏ ‎неграмотных ‎людей ‎—‏ ‎это:

  • государство, ‎управляемое‏ ‎страхом,
  • семьи, ‎построенные ‎на ‎контроле,
  • работа,‏ ‎где‏ ‎стресс ‎—‏ ‎норма,
  • культура, ‎где‏ ‎стыд ‎— ‎главный ‎регулятор.

Люди ‎не‏ ‎рожают‏ ‎— ‎потому‏ ‎что ‎боятся‏ ‎быть ‎неидеальными. ‎Не ‎строят ‎близости‏ ‎—‏ ‎потому‏ ‎что ‎боятся‏ ‎боли. ‎Не‏ ‎меняют ‎жизнь‏ ‎—‏ ‎потому ‎что‏ ‎не ‎знают, ‎что ‎чувствуют.

Эмоциональная ‎грамотность‏ ‎— ‎инфраструктура‏ ‎будущего.

В‏ ‎мире, ‎где ‎всё‏ ‎быстро ‎меняется,‏ ‎где ‎старые ‎опоры ‎исчезают,‏ ‎и‏ ‎где ‎у‏ ‎человека ‎всё‏ ‎меньше ‎гарантированных ‎ролей ‎— ‎умение‏ ‎понимать,‏ ‎что ‎с‏ ‎тобой, ‎становится‏ ‎единственной ‎надёжной ‎навигацией. ‎Это ‎не‏ ‎психология‏ ‎для‏ ‎«тех, ‎у‏ ‎кого ‎проблемы».‏ ‎Это ‎базовая‏ ‎грамотность‏ ‎XXI ‎века.‏ ‎Также, ‎как ‎когда-то ‎учились ‎читать,‏ ‎теперь ‎нам‏ ‎предстоит‏ ‎учиться ‎чувствовать.


Перевод ‎и‏ ‎адаптация ‎исследования‏ ‎Understanding ‎Emotions: ‎Origins ‎and‏ ‎Roles‏ ‎of ‎the‏ ‎Amygdala

doi: ‎10.3390/biom11060823

pmc.ncbi.nlm.nih.gov/articles/PMC8228195

Читать: 1+ мин
logo Mystical Experience

Зачем нам эго, если мы всего лишь «сервис» для клеток?

Доступно подписчикам уровня
«Промо уровень»
Подписаться за 250₽ в месяц

Представьте, что вы — крошечная клетка в огромном теле человека.
Что вы видите? Гигантскую, громоздкую машину, которая с трудом таскает себя по миру, тратит часы на сон, еду и борьбу со стрессом... А всё ради чего?

Читать: 6+ мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Зрелый человек

Человеку ‎важно‏ ‎быть ‎собой. ‎Но ‎не ‎сразу.

Долгое‏ ‎время ‎его‏ ‎психика‏ ‎устроена ‎так, ‎что‏ ‎выживание ‎важнее‏ ‎подлинности. ‎Сначала ‎— ‎адаптация,‏ ‎потом‏ ‎— ‎осознание.‏ ‎Сначала ‎—‏ ‎быть ‎принятым, ‎потом ‎— ‎быть‏ ‎собой.‏ ‎Это ‎не‏ ‎ошибка, ‎а‏ ‎этап ‎развития. ‎Так ‎формируется ‎связность‏ ‎личности,‏ ‎так‏ ‎работает ‎мозг.

Сначала‏ ‎ребёнок ‎учится‏ ‎жить ‎среди‏ ‎других.‏ ‎Он ‎считывает‏ ‎сигналы, ‎угадывает ‎ожидания, ‎подстраивается. ‎Его‏ ‎задача ‎—‏ ‎стать‏ ‎частью ‎системы, ‎чтобы‏ ‎выжить. ‎Это‏ ‎и ‎есть ‎ранний ‎коллективизм:‏ ‎не‏ ‎как ‎идеология,‏ ‎а ‎как‏ ‎базовая ‎стратегия ‎привязанности. ‎В ‎этом‏ ‎возрасте‏ ‎быть ‎собой‏ ‎— ‎опасно.‏ ‎Слишком ‎рано, ‎слишком ‎рискованно.

Но ‎потом‏ ‎мозг‏ ‎дозревает.‏ ‎Области, ‎отвечающие‏ ‎за ‎рефлексию,‏ ‎сомнение, ‎осознанность‏ ‎—‏ ‎кора, ‎префронтальная‏ ‎зона ‎— ‎начинают ‎брать ‎управление‏ ‎на ‎себя.‏ ‎И‏ ‎тогда ‎человек ‎впервые‏ ‎спрашивает: ‎кто‏ ‎я, ‎если ‎не ‎выполняю‏ ‎роль?‏ ‎Чего ‎хочу‏ ‎я ‎сам,‏ ‎если ‎не ‎ориентируюсь ‎на ‎«надо»?‏ ‎И‏ ‎вот ‎этот‏ ‎вопрос ‎—‏ ‎знак ‎того, ‎что ‎начинается ‎индивидуальность.‏ ‎Не‏ ‎как‏ ‎протест, ‎а‏ ‎как ‎взросление.

***

Когда‏ ‎человек ‎начинает‏ ‎ощущать‏ ‎внутреннюю ‎фальшь,‏ ‎это ‎не ‎всегда ‎выглядит ‎драматично.‏ ‎Иногда ‎это‏ ‎просто‏ ‎усталость ‎от ‎привычного,‏ ‎странное ‎безразличие‏ ‎к ‎тому, ‎что ‎раньше‏ ‎радовало.‏ ‎Кажется, ‎что‏ ‎всё ‎в‏ ‎порядке: ‎работа ‎есть, ‎отношения ‎есть,‏ ‎жизнь‏ ‎идёт. ‎Но‏ ‎внутри ‎—‏ ‎пустота. ‎Будто ‎ты ‎живёшь ‎чьей-то‏ ‎жизнью,‏ ‎аккуратно‏ ‎подобранной ‎под‏ ‎ожидания ‎других.

Это‏ ‎не ‎каприз‏ ‎и‏ ‎не ‎слабость.‏ ‎Это ‎кризис. ‎Момент, ‎когда ‎психика‏ ‎начинает ‎просыпаться‏ ‎для‏ ‎чего-то ‎большего. ‎До‏ ‎этого ‎ты,‏ ‎как ‎и ‎все, ‎встроен‏ ‎в‏ ‎коллектив: ‎в‏ ‎семью, ‎школу,‏ ‎культуру. ‎Ты ‎учился ‎быть ‎удобным,‏ ‎старающимся,‏ ‎нормальным. ‎И‏ ‎это ‎было‏ ‎нужно. ‎Потому ‎что ‎в ‎детстве‏ ‎и‏ ‎юности‏ ‎мозг ‎ориентирован‏ ‎на ‎безопасность.‏ ‎Быть ‎«как‏ ‎все»‏ ‎— ‎биологически‏ ‎выгодно.

Но ‎чем ‎старше ‎ты ‎становишься,‏ ‎тем ‎больше‏ ‎включается‏ ‎взрослая ‎часть ‎мозга.‏ ‎Префронтальная ‎кора‏ ‎— ‎центр ‎осознанности, ‎наблюдения,‏ ‎выбора‏ ‎— ‎набирает‏ ‎силу. ‎И‏ ‎ты ‎впервые ‎способен ‎не ‎просто‏ ‎играть‏ ‎роль, ‎а‏ ‎заметить, ‎что‏ ‎играешь. Впервые ‎ты ‎можешь ‎отделить ‎свою‏ ‎реакцию‏ ‎от‏ ‎чужой ‎оценки.‏ ‎И ‎в‏ ‎этом ‎начинаешь‏ ‎сталкиваться‏ ‎с ‎тревогой:‏ ‎если ‎я ‎не ‎такой ‎как‏ ‎все, ‎меня‏ ‎всё‏ ‎ещё ‎будут ‎любить?

Здесь‏ ‎начинается ‎тихая‏ ‎революция. ‎Внешне ‎может ‎ничего‏ ‎не‏ ‎поменяться. ‎Но‏ ‎внутри ‎запускается‏ ‎глубокий ‎процесс ‎отделения. ‎Ты ‎начинаешь‏ ‎задавать‏ ‎себе ‎вопросы,‏ ‎на ‎которые‏ ‎нет ‎готовых ‎ответов. ‎Ты ‎пробуешь‏ ‎различать:‏ ‎это‏ ‎моё ‎желание‏ ‎или ‎выученное?‏ ‎Это ‎моя‏ ‎злость‏ ‎или ‎старая‏ ‎запретная? ‎И ‎именно ‎с ‎этого‏ ‎момента ‎можно‏ ‎говорить‏ ‎о ‎рождении ‎индивидуальности‏ ‎— ‎не‏ ‎как ‎маски, ‎а ‎как‏ ‎живого,‏ ‎тонкого, ‎чувствующего‏ ‎«я».

***

Когда ‎человек‏ ‎впервые ‎начинает ‎чувствовать, ‎что ‎он‏ ‎—‏ ‎не ‎просто‏ ‎функция, ‎не‏ ‎просто ‎роль, ‎а ‎живой ‎и‏ ‎отдельный,‏ ‎это‏ ‎редко ‎вызывает‏ ‎радость. ‎Скорее,‏ ‎это ‎похоже‏ ‎на‏ ‎болезненное ‎пробуждение.‏ ‎Вдруг ‎становится ‎ясно, ‎что ‎всё,‏ ‎что ‎ты‏ ‎делал‏ ‎раньше, ‎было ‎не‏ ‎совсем ‎твоим:‏ ‎выборы, ‎привычки, ‎даже ‎вкусы.‏ ‎За‏ ‎многим ‎стоит‏ ‎не ‎твоя‏ ‎воля, ‎а ‎выученные ‎ожидания ‎—‏ ‎родителей,‏ ‎общества, ‎тех,‏ ‎кого ‎ты‏ ‎боялся ‎потерять.

В ‎этот ‎момент ‎рождается‏ ‎конфликт‏ ‎—‏ ‎между ‎старым‏ ‎коллективным ‎«надо»‏ ‎и ‎новым,‏ ‎ещё‏ ‎хрупким ‎индивидуальным‏ ‎«хочу». ‎Внутри ‎всё ‎сопротивляется: ‎ведь‏ ‎быть ‎собой‏ ‎—‏ ‎значит ‎рисковать. ‎Ты‏ ‎можешь ‎не‏ ‎понравиться, ‎можешь ‎стать ‎«неправильным»,‏ ‎можешь‏ ‎потерять ‎опору.‏ ‎Но ‎и‏ ‎жить ‎в ‎прежней ‎схеме ‎уже‏ ‎невозможно:‏ ‎тело ‎начинает‏ ‎болеть, ‎эмоции‏ ‎прорываются, ‎смысл ‎уходит.

Человек ‎может ‎уйти‏ ‎в‏ ‎протест.‏ ‎Это ‎часто‏ ‎выглядит ‎как‏ ‎радикальное ‎«я‏ ‎не‏ ‎такой, ‎как‏ ‎все». ‎Отказ ‎от ‎семьи, ‎от‏ ‎профессии, ‎от‏ ‎страны,‏ ‎от ‎прошлого. ‎Это‏ ‎не ‎всегда‏ ‎зрелое ‎решение, ‎но ‎в‏ ‎нём‏ ‎есть ‎честность.‏ ‎Он ‎говорит:‏ ‎«Я ‎больше ‎не ‎хочу ‎жить‏ ‎по‏ ‎чужому ‎сценарию».‏ ‎И ‎пусть‏ ‎пока ‎у ‎него ‎нет ‎своего,‏ ‎он‏ ‎хотя‏ ‎бы ‎разрушает‏ ‎то, ‎что‏ ‎точно ‎не‏ ‎его.

Такая‏ ‎фаза ‎часто‏ ‎воспринимается ‎как ‎кризис, ‎но ‎по‏ ‎сути ‎—‏ ‎это‏ ‎рост. ‎Это ‎момент,‏ ‎когда ‎мозг‏ ‎переходит ‎от ‎автоматических ‎реакций‏ ‎к‏ ‎осознанным ‎выборам.‏ ‎Когда ‎кора‏ ‎начинает ‎доминировать ‎над ‎миндалиной. ‎Когда‏ ‎ты‏ ‎не ‎просто‏ ‎чувствуешь ‎—‏ ‎ты ‎понимаешь, ‎почему ‎это ‎чувствуешь.‏ ‎А‏ ‎это‏ ‎уже ‎зрелость.‏ ‎Не ‎социальная,‏ ‎а ‎внутренняя.‏ ‎Та,‏ ‎в ‎которой‏ ‎появляется ‎шанс ‎построить ‎своё ‎настоящее‏ ‎«я».

***

Когда ‎человек‏ ‎начинает‏ ‎быть ‎собой, ‎его‏ ‎первое ‎желание‏ ‎— ‎побыть ‎в ‎одиночестве.‏ ‎Это‏ ‎нужно, ‎чтобы‏ ‎услышать ‎себя‏ ‎без ‎чужого ‎фона. ‎Резко ‎обостряется‏ ‎чувствительность‏ ‎к ‎фальши,‏ ‎к ‎навязываемому,‏ ‎к ‎шуму. ‎В ‎какой-то ‎момент‏ ‎кажется:‏ ‎настоящая‏ ‎близость ‎невозможна,‏ ‎потому ‎что‏ ‎каждый ‎занят‏ ‎своей‏ ‎маской. ‎Ты‏ ‎один ‎среди ‎людей ‎— ‎но‏ ‎впервые ‎не‏ ‎один‏ ‎в ‎себе.

Но ‎человек‏ ‎не ‎может‏ ‎быть ‎собой ‎в ‎пустоте.‏ ‎Мы‏ ‎— ‎социальные‏ ‎существа, ‎и‏ ‎зрелость ‎проявляется ‎не ‎в ‎том,‏ ‎чтобы‏ ‎изолироваться, ‎а‏ ‎в ‎том,‏ ‎чтобы ‎выбрать, ‎с ‎кем ‎быть.‏ ‎Выбрать‏ ‎не‏ ‎тех, ‎кто‏ ‎требует, ‎а‏ ‎тех, ‎кто‏ ‎узнаёт.‏ ‎Не ‎те‏ ‎отношения, ‎в ‎которых ‎нужно ‎играть‏ ‎роль, ‎а‏ ‎те,‏ ‎где ‎твоё ‎подлинное‏ ‎— ‎не‏ ‎мешает, ‎а ‎нужно.

И ‎вот‏ ‎здесь‏ ‎рождается ‎новый‏ ‎тип ‎принадлежности.‏ ‎Не ‎коллективизм ‎из ‎страха ‎быть‏ ‎отвергнутым,‏ ‎а ‎союз‏ ‎из ‎уважения‏ ‎к ‎другому ‎«я». ‎Не ‎слияние,‏ ‎а‏ ‎соседство.‏ ‎Такое ‎«мы»‏ ‎строится ‎не‏ ‎на ‎подчинении,‏ ‎а‏ ‎на ‎диалоге.‏ ‎Это ‎не ‎группа, ‎в ‎которую‏ ‎ты ‎обязан‏ ‎вписаться,‏ ‎а ‎живая ‎система,‏ ‎где ‎у‏ ‎каждого ‎есть ‎форма, ‎голос‏ ‎и‏ ‎границы.

В ‎терапии‏ ‎это ‎момент,‏ ‎когда ‎клиент ‎способен ‎строить ‎отношения‏ ‎уже‏ ‎не ‎из‏ ‎дефицита, ‎а‏ ‎из ‎полноты. ‎Не ‎потому ‎что‏ ‎«надо»,‏ ‎а‏ ‎потому ‎что‏ ‎«могу». ‎Это‏ ‎трудно, ‎медленно‏ ‎и‏ ‎требует ‎зрелости.‏ ‎Но ‎именно ‎так ‎человек ‎возвращается‏ ‎в ‎мир‏ ‎—‏ ‎уже ‎не ‎частью‏ ‎стада, ‎а‏ ‎частью ‎человечества.

***

Когда ‎человек ‎приходит‏ ‎к‏ ‎этому ‎новому‏ ‎«мы» ‎—‏ ‎осознанному, ‎свободному, ‎зрелому ‎— ‎кажется,‏ ‎что‏ ‎путь ‎завершён.‏ ‎Но ‎на‏ ‎самом ‎деле ‎появляется ‎новый ‎горизонт.‏ ‎Потому‏ ‎что‏ ‎индивидуальность ‎—‏ ‎не ‎конечная‏ ‎точка, ‎а‏ ‎платформа.‏ ‎Настоящее ‎«я»‏ ‎не ‎просто ‎ищет, ‎с ‎кем‏ ‎быть. ‎Оно‏ ‎начинает‏ ‎создавать: ‎смыслы, ‎проекты,‏ ‎сообщества, ‎новое‏ ‎мышление.

И ‎вот ‎тут ‎в‏ ‎игру‏ ‎входят ‎психология‏ ‎и ‎нейронаука.‏ ‎Они ‎становятся ‎не ‎просто ‎источниками‏ ‎знаний,‏ ‎а ‎инструментами‏ ‎навигации. ‎Мы‏ ‎больше ‎не ‎можем ‎жить ‎вслепую.‏ ‎Мир‏ ‎многослоен,‏ ‎темп ‎высокий,‏ ‎старые ‎способы‏ ‎регулировать ‎себя‏ ‎уже‏ ‎не ‎работают.‏ ‎Понимание, ‎как ‎устроены ‎эмоции, ‎как‏ ‎работает ‎мозг,‏ ‎где‏ ‎граница ‎между ‎реакцией‏ ‎и ‎осознанием‏ ‎— ‎становится ‎вопросом ‎зрелости,‏ ‎а‏ ‎не ‎академического‏ ‎интереса.

Терапия ‎больше‏ ‎не ‎про ‎«починить». ‎Она ‎про‏ ‎выстроить.‏ ‎Не ‎из‏ ‎обломков ‎—‏ ‎из ‎нового ‎материала. ‎Не ‎по‏ ‎шаблону‏ ‎—‏ ‎по ‎живой‏ ‎внутренней ‎архитектуре.‏ ‎И ‎человек,‏ ‎прошедший‏ ‎этот ‎путь,‏ ‎начинает ‎не ‎просто ‎жить ‎—‏ ‎он ‎начинает‏ ‎нести.‏ ‎Знание ‎о ‎себе,‏ ‎глубину, ‎интуицию,‏ ‎способность ‎быть ‎с ‎другими‏ ‎без‏ ‎насилия.

Это ‎уже‏ ‎не ‎индивидуализм‏ ‎и ‎не ‎коллективизм. ‎Это ‎следующая‏ ‎форма.‏ ‎Свобода ‎внутри‏ ‎связей. ‎Осознанность‏ ‎внутри ‎движения. ‎Тепло ‎внутри ‎ясности.‏ ‎И‏ ‎это‏ ‎то, ‎к‏ ‎чему ‎мы,‏ ‎как ‎вид,‏ ‎возможно,‏ ‎только-только ‎начинаем‏ ‎подходить.

Смотреть: 2 час 1+ мин
logo АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

5 ловушек мышления | Оксана Зинченко | Ученые против мифов 23-14 [Ранний доступ]

Доступно подписчикам уровня
«Homo habilis»
Подписаться за 200₽ в месяц

Каким когнитивным искажениям подвержен каждый из нас? Что такое “ошибка выжившего”? Как наш мозг игнорирует неудачи и запоминает успехи?

Читать: 5+ мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Без другого — нет тебя

Сегодня ‎я‏ ‎вам ‎предлагаю ‎немного ‎расширить ‎границы‏ ‎своего ‎понимания‏ ‎мира.‏ ‎Погаллюцинировать ‎без ‎запрещенных‏ ‎веществ, ‎с‏ ‎помощью ‎слов. ‎Обращаюсь ‎к‏ ‎вашему‏ ‎эпифизу. ‎

Внимательно‏ ‎следите ‎за‏ ‎потоком. ‎

Что ‎такое ‎сознание? ‎Некое‏ ‎личное‏ ‎пространство, ‎так?‏ ‎Место, ‎где‏ ‎обитают ‎мысли, ‎воспоминания, ‎чувства. ‎Где‏ ‎живёт‏ ‎ваша‏ ‎личность. ‎Посмотрим‏ ‎внимательнее. ‎Откуда‏ ‎взялось ‎сознание?

Мы‏ ‎не‏ ‎рождены ‎с‏ ‎сознанием. ‎Мы ‎его ‎собираем ‎—‏ ‎из ‎слов,‏ ‎взглядов,‏ ‎норм, ‎из ‎отражений‏ ‎в ‎чужих‏ ‎глазах. ‎Без ‎языка ‎мы‏ ‎не‏ ‎можем ‎думать.‏ ‎Без ‎других‏ ‎людей ‎— ‎не ‎можем ‎осознавать‏ ‎себя.‏ ‎Даже ‎понятие‏ ‎«Я» ‎появляется‏ ‎только ‎в ‎диалоге. ‎Сознание ‎—‏ ‎это‏ ‎не‏ ‎столько ‎«я‏ ‎знаю», сколько ‎«мы‏ ‎знаем». Со-знание. ‎Совместное‏ ‎знание.

Основой‏ ‎этого ‎«совместного‏ ‎знания» ‎является ‎язык. ‎Люди ‎придумали‏ ‎обмениваться ‎сигналами,‏ ‎чтобы‏ ‎лучше ‎взаимодействовать ‎и‏ ‎передавать ‎опыт.‏ ‎При ‎этом, ‎язык ‎не‏ ‎просто‏ ‎передаёт ‎информацию‏ ‎— ‎он‏ ‎формирует ‎саму ‎структуру ‎восприятия. ‎Мы‏ ‎не‏ ‎называем ‎вещи,‏ ‎чтобы ‎их‏ ‎описать. ‎Мы ‎описываем ‎вещи, ‎потому‏ ‎что‏ ‎у‏ ‎нас ‎есть‏ ‎слова.

Язык ‎—‏ ‎это ‎фильтр.‏ ‎Он‏ ‎задаёт ‎рамки,‏ ‎что ‎мы ‎способны ‎увидеть, ‎проанализировать,‏ ‎передать. ‎И‏ ‎чем‏ ‎формальнее ‎язык ‎—‏ ‎тем ‎точнее‏ ‎картина. ‎Здесь ‎на ‎сцену‏ ‎выходит…‏ ‎Математика.

Математика ‎кажется‏ ‎полной ‎противоположностью‏ ‎сознанию. ‎Сухая, ‎строгая, ‎в ‎ней‏ ‎будто‏ ‎нет ‎чувств.‏ ‎Она ‎не‏ ‎про ‎эмоции ‎и ‎смыслы, ‎а‏ ‎про‏ ‎чистые‏ ‎формы ‎и‏ ‎логические ‎конструкции.‏ ‎Она ‎не‏ ‎знает,‏ ‎что ‎такое‏ ‎боль, ‎надежда ‎или ‎зависть. ‎Зато‏ ‎она ‎знает,‏ ‎как‏ ‎описать ‎траекторию ‎кометы,‏ ‎хаос ‎в‏ ‎атмосфере ‎и ‎сигналы ‎в‏ ‎нейронах.‏ ‎И ‎почему-то‏ ‎— ‎всё‏ ‎это ‎сходится. ‎Ужасающе ‎точно.

Получается ‎парадокс.

Математика‏ ‎—‏ ‎абстрактная, ‎субъективная‏ ‎система, ‎вышедшая‏ ‎из ‎наших ‎языковых ‎моделей ‎описания‏ ‎мира.‏ ‎При‏ ‎этом, ‎она‏ ‎максимально ‎точно‏ ‎описывает ‎объективную‏ ‎реальность.‏ ‎Почему?

Есть ‎две‏ ‎версии.

Первая ‎— ‎платоническая. ‎Мы ‎не‏ ‎изобрели ‎математику,‏ ‎а‏ ‎открыли ‎её. ‎Она‏ ‎была ‎всегда‏ ‎— ‎встроена ‎в ‎ткань‏ ‎мира,‏ ‎как ‎гравитация.

Вторая‏ ‎— ‎конструктивистская.‏ ‎Мы ‎создали ‎математику ‎под ‎себя.‏ ‎Наш‏ ‎мозг ‎эволюционно‏ ‎подогнан ‎под‏ ‎реальность, ‎поэтому ‎и ‎формализованные ‎игры‏ ‎ума‏ ‎в‏ ‎итоге ‎попадают‏ ‎в ‎цель.

Итак,‏ ‎математика ‎кажется‏ ‎объективной.‏ ‎Но ‎она‏ ‎формируется ‎внутри ‎субъективного ‎сознания, ‎с‏ ‎его ‎склонностью‏ ‎к‏ ‎порядку, ‎предсказуемости, ‎обобщению.‏ ‎Сознание ‎формируется‏ ‎внутри ‎языка, ‎унаследованного ‎от‏ ‎общества.‏ ‎А ‎язык‏ ‎— ‎это‏ ‎уже ‎не ‎про ‎точность. ‎Это‏ ‎про‏ ‎выживание, ‎влияние,‏ ‎память, ‎ошибки.

Значит‏ ‎ли ‎это, ‎что ‎вся ‎наша‏ ‎картина‏ ‎мира‏ ‎— ‎просто‏ ‎каскад ‎фильтров?

Сознание‏ ‎фильтрует ‎через‏ ‎язык.‏ ‎Язык ‎фильтрует‏ ‎через ‎культуру. ‎Математика ‎— ‎лишь‏ ‎формализованный ‎кусок‏ ‎этого‏ ‎фильтра. ‎И ‎то,‏ ‎что ‎она‏ ‎работает, ‎— ‎не ‎доказательство‏ ‎реальности,‏ ‎а ‎доказательство‏ ‎нашего ‎собственного‏ ‎устройства.

Погружаемся ‎дальше.

Можно ‎ли ‎выйти ‎за‏ ‎пределы‏ ‎сознания? ‎Не‏ ‎уверен, ‎что‏ ‎даже ‎вопрос ‎корректен. ‎Потому ‎что,‏ ‎как‏ ‎только‏ ‎ты ‎«вышел»‏ ‎—ты ‎уже‏ ‎не ‎ты.‏ ‎Ты‏ ‎перестаёшь ‎быть‏ ‎субъектом, ‎формулирующим ‎вопрос. ‎Все ‎попытки‏ ‎выйти ‎за‏ ‎пределы‏ ‎приводят ‎к ‎трансцендентному‏ ‎тупику. ‎Медитация,‏ ‎психоделики, ‎религиозный ‎экстаз, ‎смерть‏ ‎—‏ ‎да, ‎есть‏ ‎состояния, ‎когда‏ ‎границы ‎сознания ‎стираются. ‎Но ‎можем‏ ‎ли‏ ‎мы ‎осознать‏ ‎их ‎изнутри?

Дерек‏ ‎Парфит ‎говорил, ‎что ‎личность ‎—‏ ‎это‏ ‎не‏ ‎нечто ‎целостное,‏ ‎а ‎набор‏ ‎взаимосвязанных ‎состояний,‏ ‎процессов,‏ ‎воспоминаний. ‎Связность‏ ‎личности ‎— ‎это ‎клей, ‎который‏ ‎держит ‎цепочки‏ ‎опыта.‏ ‎И ‎сознание ‎—‏ ‎эффект ‎этой‏ ‎связности, ‎а ‎не ‎первопричина.

То‏ ‎есть,‏ ‎если ‎ты‏ ‎«выходишь» ‎за‏ ‎пределы ‎сознания, ‎ты ‎разрываешь ‎цепочки.‏ ‎Ты‏ ‎перестаёшь ‎быть‏ ‎тем ‎самым‏ ‎тобой, ‎который ‎этот ‎вопрос ‎задал.‏ ‎И‏ ‎никакой‏ ‎«вне» ‎уже‏ ‎не ‎может‏ ‎быть ‎зафиксирован‏ ‎как‏ ‎опыт. ‎Потому‏ ‎что ‎фиксация ‎— ‎это ‎и‏ ‎есть ‎сознание.

И‏ ‎вот‏ ‎тут ‎включается ‎диалектика:

Чтобы‏ ‎осознать, ‎что‏ ‎ты ‎вышел ‎за ‎пределы‏ ‎сознания,‏ ‎ты ‎должен‏ ‎остаться ‎в‏ ‎сознании.

Абсурд.

Окей, ‎в ‎моменте ‎нет ‎фиксации.‏ ‎Поэтому,‏ ‎чтобы ‎объяснить‏ ‎себе ‎выход‏ ‎за ‎пределы, ‎человек ‎учится ‎рефлексировать‏ ‎свой‏ ‎опыт.

Рефлексия‏ ‎— ‎ключевая‏ ‎часть ‎человеческого‏ ‎сознания, ‎но‏ ‎сама‏ ‎по ‎себе‏ ‎она ‎не ‎существует ‎без ‎контекста‏ ‎и ‎взаимодействия‏ ‎с‏ ‎внешним ‎миром. ‎Человек‏ ‎не ‎может‏ ‎рефлексировать ‎без ‎опыта ‎другого,‏ ‎потому‏ ‎что ‎осознание‏ ‎себя, ‎своих‏ ‎эмоций, ‎мыслей, ‎даже ‎самых ‎интимных‏ ‎переживаний,‏ ‎возникает ‎через‏ ‎диалог ‎с‏ ‎окружающей ‎реальностью, ‎в ‎том ‎числе‏ ‎с‏ ‎другими‏ ‎людьми. ‎Этот‏ ‎процесс, ‎по‏ ‎сути, ‎невозможно‏ ‎отделить‏ ‎от ‎социального‏ ‎контекста.

Вот ‎почему ‎рефлексия ‎и ‎самосознание‏ ‎всегда ‎сопряжены‏ ‎с‏ ‎внешними ‎зеркалами ‎—‏ ‎взглядами ‎других‏ ‎людей, ‎их ‎реакциями, ‎культурными‏ ‎нормами‏ ‎и ‎даже‏ ‎физическими ‎ограничениями.‏ ‎Мы ‎не ‎рождаемся ‎с ‎готовым‏ ‎«Я»,‏ ‎а ‎выстраиваем‏ ‎его ‎через‏ ‎отражение ‎в ‎глазах ‎других, ‎через‏ ‎свои‏ ‎взаимодействия‏ ‎с ‎миром.

Без‏ ‎другого ‎—‏ ‎нет ‎тебя.

Даже‏ ‎если‏ ‎мы ‎считаем‏ ‎опыт ‎личным ‎и ‎интимным, ‎его‏ ‎понимание, ‎осознание‏ ‎и‏ ‎интерпретация ‎требуют ‎внешнего‏ ‎контекста. ‎Мы‏ ‎можем ‎считывать ‎боль ‎или‏ ‎радость,‏ ‎но ‎название‏ ‎эмоций ‎и‏ ‎ощущений, ‎их ‎осознание ‎как ‎чувств‏ ‎—‏ ‎результат ‎взаимодействия‏ ‎с ‎теми,‏ ‎кто ‎рядом. ‎С ‎теми, ‎кто‏ ‎определяет‏ ‎социальные‏ ‎нормы, ‎культурные‏ ‎контексты ‎(родители‏ ‎к ‎примеру,‏ ‎задают‏ ‎рамки ‎понимания‏ ‎мира ‎для ‎ребёнка). Через ‎других ‎мы‏ ‎учимся ‎понимать,‏ ‎что‏ ‎это ‎за ‎опыт.

Когда‏ ‎мы ‎говорим‏ ‎«я ‎чувствую», это ‎не ‎просто‏ ‎индивидуальное‏ ‎переживание. ‎Это‏ ‎результат ‎языковой‏ ‎и ‎социальной ‎интерпретации. ‎Мы ‎учим‏ ‎своих‏ ‎детей, ‎что‏ ‎грусть ‎—‏ ‎это ‎грусть, ‎а ‎радость ‎—‏ ‎это‏ ‎радость,‏ ‎потому ‎что‏ ‎существует ‎система,‏ ‎которая ‎связывает‏ ‎эмоции‏ ‎и ‎чувства‏ ‎с ‎социальными ‎концепциями. ‎Без ‎этих‏ ‎концепций, ‎без‏ ‎«других»‏ ‎мы ‎не ‎можем‏ ‎понять, ‎что‏ ‎такое ‎опыт.

Возьмём ‎деперсонализацию, ‎например.‏ ‎Когда‏ ‎человек ‎переживает‏ ‎этот ‎опыт,‏ ‎он ‎теряет ‎чувство ‎собственного ‎«Я»,‏ ‎ощущая‏ ‎себя ‎как‏ ‎бы ‎вне‏ ‎своего ‎тела, ‎как ‎наблюдатель. ‎Но‏ ‎это‏ ‎ощущение‏ ‎невозможности ‎быть‏ ‎собой ‎—‏ ‎оно ‎по‏ ‎сути‏ ‎тоже ‎рефлексия‏ ‎через ‎отсутствие ‎контекста ‎другого. ‎Это‏ ‎означает, ‎что‏ ‎мысли,‏ ‎чувства, ‎«Я» ‎теряют‏ ‎привязку ‎к‏ ‎социальным ‎категориям ‎и ‎отражениям‏ ‎в‏ ‎других. ‎И,‏ ‎тем ‎не‏ ‎менее, ‎этот ‎опыт ‎нельзя ‎полностью‏ ‎осознать‏ ‎без ‎возвращения‏ ‎к ‎опыту‏ ‎других.

Внешний ‎мир ‎и ‎другие ‎люди‏ ‎—‏ ‎это‏ ‎зеркала, ‎через‏ ‎которые ‎мы‏ ‎учимся ‎себя‏ ‎понимать.‏ ‎Нет ‎других‏ ‎— ‎нет ‎меня. ‎Нет ‎меня‏ ‎— ‎нет‏ ‎других.‏ ‎И ‎вот, ‎мы‏ ‎снова ‎вернулись‏ ‎к ‎сознанию. ‎Замкнутый ‎цикл.


Смотреть: 1 час 51+ мин
logo АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Откуда берутся мифы о животных | Борис Жуков | Ученые против мифов 23-13 [Ранний доступ]

Доступно подписчикам уровня
«Homo habilis»
Подписаться за 200₽ в месяц

Вредят ли кроты огородам? Почему крысы не бегут с тонущего корабля? Больные животные лечатся целебными травами?

Читать: 14+ мин
logo Эмоционально Грамотное Общество

Осознание смерти

Неизбежность

Люди ‎живут‏ ‎так, ‎будто ‎смерти ‎не ‎существует.‏ ‎Да, ‎мы‏ ‎знаем,‏ ‎что ‎все ‎умирают,‏ ‎но ‎это‏ ‎знание ‎остаётся ‎абстрактным. ‎«Когда-нибудь»,‏ ‎«не‏ ‎со ‎мной»,‏ ‎«не ‎сейчас». Наше‏ ‎сознание ‎устроено ‎так, ‎чтобы ‎отталкивать‏ ‎мысль‏ ‎о ‎собственной‏ ‎конечности, ‎как‏ ‎языком ‎больной ‎зуб ‎— ‎проверять,‏ ‎но‏ ‎глубоко‏ ‎не ‎лезть.

Как‏ ‎только ‎идея‏ ‎смерти ‎становится‏ ‎слишком‏ ‎реальной, ‎включаются‏ ‎защитные ‎механизмы. ‎Кто-то ‎делает ‎вид,‏ ‎что ‎проблемы‏ ‎нет:‏ ‎«я ‎просто ‎не‏ ‎буду ‎об‏ ‎этом ‎думать». Кто-то ‎прячется ‎в‏ ‎культуру‏ ‎и ‎традиции,‏ ‎которые ‎обещают,‏ ‎что ‎смерть ‎— ‎это ‎лишь‏ ‎переход.‏ ‎Кто-то ‎пытается‏ ‎победить ‎её‏ ‎через ‎биохакинг, ‎крионику ‎или ‎идеи‏ ‎цифрового‏ ‎бессмертия.

Игнорирование‏ ‎не ‎отменяет‏ ‎реальность. ‎В‏ ‎какой-то ‎момент‏ ‎знание‏ ‎всё ‎же‏ ‎прорывается. ‎Иногда ‎— ‎через ‎потерю‏ ‎близких, ‎иногда‏ ‎—‏ ‎через ‎личные ‎кризисы,‏ ‎а ‎иногда‏ ‎внезапно, ‎без ‎внешних ‎причин.‏ ‎И‏ ‎этот ‎момент‏ ‎может ‎стать‏ ‎либо ‎катастрофой, ‎либо ‎точкой ‎трансформации.

Наш‏ ‎мозг‏ ‎не ‎создан‏ ‎для ‎понимания‏ ‎собственного ‎финала. ‎Некоторые ‎исследования ‎показывают,‏ ‎что‏ ‎при‏ ‎попытке ‎осознать‏ ‎свою ‎смерть‏ ‎активируются ‎зоны,‏ ‎связанные‏ ‎с ‎абстрактным‏ ‎мышлением, ‎но ‎не ‎с ‎прямым‏ ‎опытом. ‎Проще‏ ‎говоря,‏ ‎мы ‎можем ‎понимать‏ ‎смерть ‎как‏ ‎концепцию, ‎но ‎не ‎способны‏ ‎прожить‏ ‎её ‎в‏ ‎воображении.

Почему ‎тогда‏ ‎бывают ‎моменты, ‎когда ‎осознание ‎смерти‏ ‎прорывается?‏ ‎Почему ‎в‏ ‎один ‎день‏ ‎ты ‎можешь ‎проснуться ‎и ‎почувствовать:‏ ‎«Я‏ ‎умру.‏ ‎Это ‎действительно‏ ‎случится. ‎И‏ ‎никто ‎не‏ ‎спасёт»? Ответ‏ ‎в ‎том,‏ ‎что ‎защитные ‎механизмы ‎— ‎не‏ ‎абсолютны. ‎Они‏ ‎работают‏ ‎в ‎привычных ‎условиях,‏ ‎но ‎могут‏ ‎давать ‎сбой. ‎И ‎тогда‏ ‎мы‏ ‎сталкиваемся ‎с‏ ‎тем, ‎что‏ ‎от ‎себя ‎скрывали.

Нейробиология

Страх ‎смерти ‎—‏ ‎один‏ ‎из ‎самых‏ ‎древних ‎и‏ ‎фундаментальных ‎механизмов ‎выживания. ‎У ‎животных‏ ‎он‏ ‎выражается‏ ‎в ‎простых‏ ‎инстинктивных ‎реакциях:‏ ‎бей, ‎беги,‏ ‎замри.‏ ‎У ‎человека‏ ‎всё ‎чуть ‎сложнее. ‎Наш ‎мозг‏ ‎не ‎только‏ ‎реагирует‏ ‎на ‎угрозу ‎жизни,‏ ‎но ‎и‏ ‎способен ‎осознавать ‎неизбежность ‎собственной‏ ‎смерти.‏ ‎Это ‎создает‏ ‎парадокс: ‎мы‏ ‎живём ‎с ‎пониманием ‎конца, ‎но‏ ‎не‏ ‎можем ‎его‏ ‎принять.

Когда ‎человек‏ ‎сталкивается ‎с ‎угрозой ‎жизни ‎—‏ ‎например,‏ ‎с‏ ‎нападением ‎или‏ ‎несчастным ‎случаем‏ ‎— ‎активируется‏ ‎миндалина,‏ ‎ключевой ‎центр‏ ‎обработки ‎страха. ‎Это ‎так ‎называемый‏ ‎«низкий ‎путь»‏ ‎обработки‏ ‎эмоций: ‎быстрая, ‎неосознанная‏ ‎реакция.

Но ‎что‏ ‎происходит, ‎когда ‎угроза ‎абстрактна?‏ ‎Когда‏ ‎смерть ‎не‏ ‎здесь ‎и‏ ‎сейчас, ‎а ‎где-то ‎в ‎будущем?‏ ‎Тогда‏ ‎включается ‎«высокий‏ ‎путь» ‎—‏ ‎префронтальная ‎кора ‎(ПФК), ‎отвечающая ‎за‏ ‎осмысление.‏ ‎Именно‏ ‎она ‎решает,‏ ‎как ‎интерпретировать‏ ‎информацию: ‎стоит‏ ‎ли‏ ‎бояться ‎или‏ ‎можно ‎рационализировать.

Когда ‎людям ‎демонстрируют ‎их‏ ‎собственную ‎смерть‏ ‎в‏ ‎контексте ‎реальных ‎событий‏ ‎(например, ‎фото‏ ‎с ‎датой ‎смерти), ‎их‏ ‎мозг‏ ‎ведёт ‎себя‏ ‎так, ‎будто‏ ‎это ‎касается ‎кого-то ‎другого. ‎Активируется‏ ‎медиальная‏ ‎префронтальная ‎кора‏ ‎(MPFC) ‎—‏ ‎зона, ‎связанная ‎с ‎обработкой ‎информации‏ ‎о‏ ‎других‏ ‎людях, ‎а‏ ‎не ‎о‏ ‎себе.

Проще ‎говоря,‏ ‎наш‏ ‎мозг ‎не‏ ‎способен ‎представить ‎свою ‎смерть ‎как‏ ‎личный ‎опыт.‏ ‎Он‏ ‎вытесняет ‎её, ‎превращая‏ ‎в ‎интеллектуальную‏ ‎концепцию, ‎чтобы ‎избежать ‎парализующего‏ ‎ужаса.

Иногда‏ ‎этот ‎барьер‏ ‎рушится.

Есть ‎несколько‏ ‎триггеров, ‎которые ‎могут ‎взломать ‎защитные‏ ‎механизмы.‏ ‎Например, ‎переживание‏ ‎реальной ‎угрозы‏ ‎— ‎авария, ‎болезнь, ‎война. ‎Миндалина‏ ‎перегружает‏ ‎систему,‏ ‎и ‎сознание‏ ‎не ‎успевает‏ ‎отфильтровать ‎страх.‏ ‎Или‏ ‎смерть ‎близких.‏ ‎Когда ‎умирает ‎значимый ‎человек, ‎мозг‏ ‎вынужден ‎пересмотреть‏ ‎концепцию‏ ‎смертности, ‎уже ‎не‏ ‎как ‎абстракцию,‏ ‎а ‎как ‎реальный ‎процесс.

Ещё‏ ‎есть‏ ‎кризис ‎идентичности‏ ‎— ‎осознание‏ ‎смерти ‎приходит ‎в ‎моменты ‎экзистенциального‏ ‎кризиса,‏ ‎когда ‎привычные‏ ‎смыслы ‎разрушаются.‏ ‎И ‎также ‎есть ‎практики ‎осознания‏ ‎смерти‏ ‎—‏ ‎медитация ‎на‏ ‎смерть ‎в‏ ‎буддийской ‎традиции‏ ‎или‏ ‎философское ‎размышление,‏ ‎которые ‎временно ‎снижают ‎защитные ‎барьеры‏ ‎мозга.

Обычно ‎осознание‏ ‎смерти‏ ‎приходит ‎не ‎как‏ ‎логический ‎вывод,‏ ‎а ‎как ‎озарение ‎—‏ ‎скачок‏ ‎в ‎восприятии.‏ ‎Это ‎похоже‏ ‎на ‎то, ‎как ‎вдруг ‎перестаёшь‏ ‎видеть‏ ‎всю ‎картинку‏ ‎на ‎экране‏ ‎и ‎замечаешь ‎пиксели. ‎Изменяется ‎восприятие‏ ‎времени‏ ‎—‏ ‎привычное ‎ощущение‏ ‎будущего ‎ломается,‏ ‎возникает ‎резкое‏ ‎осознание‏ ‎конечности. ‎Человек‏ ‎может ‎почувствовать ‎себя ‎сторонним ‎наблюдателем,‏ ‎потерять ‎ощущение‏ ‎привычного‏ ‎«я». ‎Возникает ‎чувство‏ ‎ужаса ‎или‏ ‎освобождения ‎— ‎зависит ‎от‏ ‎того,‏ ‎насколько ‎сознание‏ ‎готово ‎интегрировать‏ ‎новый ‎уровень ‎восприятия.

В ‎этот ‎момент‏ ‎активность‏ ‎смещается ‎от‏ ‎миндалины ‎к‏ ‎префронтальной ‎коре, ‎но ‎не ‎в‏ ‎обычном‏ ‎режиме‏ ‎рационализации, ‎а‏ ‎в ‎поиске‏ ‎новой ‎модели‏ ‎реальности.‏ ‎Это ‎точка,‏ ‎где ‎возможно ‎либо ‎экзистенциальное ‎потрясение,‏ ‎либо ‎рост.

И‏ ‎именно‏ ‎здесь ‎начинается ‎то,‏ ‎о ‎чём‏ ‎писал ‎Хайдеггер: ‎подлинность ‎существования‏ ‎через‏ ‎принятие ‎своей‏ ‎конечности.

Как ‎осознание‏ ‎смерти ‎меняет ‎поведение

Когда ‎защитные ‎механизмы‏ ‎рушатся,‏ ‎а ‎осознание‏ ‎смертности ‎становится‏ ‎реальным, ‎человек ‎больше ‎не ‎может‏ ‎жить‏ ‎так,‏ ‎как ‎раньше.‏ ‎Это ‎точка‏ ‎необратимых ‎изменений.

Меняет‏ ‎ли‏ ‎это ‎поведение‏ ‎к ‎лучшему? ‎Или, ‎наоборот, ‎загоняет‏ ‎в ‎отчаяние?

Эрнст‏ ‎Беккер‏ ‎в ‎опубликованной ‎в‏ ‎1973 ‎году‏ ‎книге ‎«Отрицание ‎смерти» выдвинул ‎идею,‏ ‎что‏ ‎вся ‎культура‏ ‎— ‎это‏ ‎коллективная ‎защита ‎от ‎страха ‎смерти.‏ ‎Религия,‏ ‎наука, ‎искусство,‏ ‎мораль, ‎достижения‏ ‎— ‎всё ‎это ‎формы ‎«символического‏ ‎бессмертия».

Позже‏ ‎психологи‏ ‎Соломон, ‎Писчински‏ ‎и ‎Гринберг‏ ‎проверили ‎эту‏ ‎гипотезу‏ ‎и ‎разработали‏ ‎Terror ‎Management ‎Theory ‎(TMT). Их ‎эксперименты‏ ‎показали, ‎что‏ ‎напоминание‏ ‎о ‎смерти ‎(memento‏ ‎mori) ‎радикально‏ ‎влияет ‎на ‎поведение.

Осознающие ‎смерть‏ ‎люди‏ ‎становятся ‎агрессивнее‏ ‎в ‎защите‏ ‎своих ‎убеждений. ‎Усиливается ‎конформизм, ‎т.‏ ‎е.‏ ‎приверженность ‎традициям,‏ ‎национальным ‎и‏ ‎религиозным ‎ценностям. ‎Повышается ‎потребность ‎в‏ ‎самоутверждении‏ ‎—‏ ‎статус, ‎деньги,‏ ‎успех ‎начинают‏ ‎казаться ‎важнее.

То‏ ‎есть‏ ‎в ‎большинстве‏ ‎случаев ‎люди, ‎столкнувшись ‎со ‎страхом‏ ‎смерти, ‎не‏ ‎становятся‏ ‎осознаннее, ‎а, ‎наоборот,‏ ‎глубже ‎уходят‏ ‎в ‎иллюзию. ‎Но ‎не‏ ‎всегда.

Хайдеггер‏ ‎считал, ‎что‏ ‎большинство ‎людей‏ ‎живут ‎в ‎состоянии ‎das ‎Man — «обобщённого‏ ‎человека»,‏ ‎растворённого ‎в‏ ‎чужих ‎ожиданиях.‏ ‎Мы ‎живём ‎так, ‎как ‎«принято»,‏ ‎ориентируемся‏ ‎на‏ ‎мнения ‎других,‏ ‎следуем ‎сценариям.

Осознание‏ ‎собственной ‎смерти‏ ‎выводит‏ ‎нас ‎из‏ ‎этого ‎состояния. ‎Если ‎смерть ‎неизбежна,‏ ‎то ‎чью жизнь‏ ‎мы‏ ‎вообще ‎проживаем? ‎Кто‏ ‎принял ‎все‏ ‎эти ‎решения ‎— ‎я‏ ‎или‏ ‎обстоятельства? ‎Те,‏ ‎кто ‎способны‏ ‎вынести ‎этот ‎вопрос, ‎начинают ‎жить‏ ‎иначе.‏ ‎Они ‎принимают‏ ‎свою ‎конечность‏ ‎и ‎начинают ‎делать ‎выбор ‎осознанно.

Дерек‏ ‎Парфит‏ ‎предложил‏ ‎радикальный ‎взгляд‏ ‎на ‎страх‏ ‎смерти. ‎Он‏ ‎считал,‏ ‎что ‎у‏ ‎нас ‎нет ‎стабильного ‎«я» ‎—‏ ‎есть ‎лишь‏ ‎поток‏ ‎состояний, ‎связанных ‎воспоминаниями.‏ ‎Если ‎это‏ ‎так, ‎то ‎исчезновение ‎—‏ ‎не‏ ‎катастрофа, ‎а‏ ‎естественный ‎процесс.

Известный‏ ‎эксперимент: ‎если ‎бы ‎каждый ‎день‏ ‎в‏ ‎тебе ‎менялось‏ ‎1% ‎личности,‏ ‎а ‎через ‎100 ‎дней ‎ты‏ ‎стал‏ ‎бы‏ ‎совершенно ‎другим‏ ‎человеком, ‎кем‏ ‎бы ‎ты‏ ‎был?‏ ‎Собой ‎или‏ ‎кем-то ‎новым? ‎Если ‎«я» ‎—‏ ‎это ‎процесс,‏ ‎а‏ ‎не ‎объект, ‎то‏ ‎и ‎смерть‏ ‎— ‎это ‎не ‎конец,‏ ‎а‏ ‎просто ‎прекращение‏ ‎процесса.

Так ‎что‏ ‎же ‎даёт ‎осознание ‎смерти? ‎Возможность‏ ‎сделать‏ ‎выбор. ‎Можно‏ ‎отступить ‎назад,‏ ‎снова ‎спрятаться ‎в ‎привычные ‎убеждения.‏ ‎Можно‏ ‎впасть‏ ‎в ‎тревогу‏ ‎и ‎отчаяние.‏ ‎А ‎можно‏ ‎использовать‏ ‎этот ‎момент,‏ ‎чтобы ‎начать ‎жить ‎так, ‎как‏ ‎хочешь ‎именно‏ ‎ты.

Вопрос‏ ‎не ‎в ‎том,‏ ‎боится ‎ли‏ ‎человек ‎смерти. ‎Вопрос ‎в‏ ‎том,‏ ‎позволяет ‎ли‏ ‎этот ‎страх‏ ‎ему ‎наконец-то ‎жить.

Исторические ‎и ‎культурные‏ ‎стратегии

Человечество‏ ‎всегда ‎пыталось‏ ‎приручить ‎смерть.‏ ‎Если ‎страх ‎неизбежен, ‎его ‎можно‏ ‎встроить‏ ‎в‏ ‎систему ‎убеждений,‏ ‎ритуалов ‎и‏ ‎смыслов.

Разные ‎культуры‏ ‎разработали‏ ‎свои ‎механизмы‏ ‎взаимодействия ‎со ‎смертностью. ‎Одни ‎пытались‏ ‎подавить ‎страх,‏ ‎другие‏ ‎— ‎принять ‎его.‏ ‎Посмотрим, ‎какие‏ ‎стратегии ‎были ‎популярны.

Большинство ‎религий‏ ‎предлагают‏ ‎форму ‎«жизни‏ ‎после ‎жизни».‏ ‎Если ‎биологическая ‎смерть ‎неизбежна, ‎значит,‏ ‎нужно‏ ‎придумать, ‎что‏ ‎остаётся:

Христианство, ‎ислам,‏ ‎буддизм ‎— ‎идея ‎загробного ‎мира.‏ ‎Индуизм‏ ‎—‏ ‎перерождение ‎и‏ ‎карма. ‎Древние‏ ‎цивилизации ‎—‏ ‎культ‏ ‎предков, ‎возможность‏ ‎«жить» ‎через ‎потомков.

Последняя ‎стратегия ‎самая‏ ‎мощная, ‎потому‏ ‎что‏ ‎даёт ‎не ‎просто‏ ‎защиту ‎от‏ ‎страха, ‎а ‎замену: ‎вместо‏ ‎ужаса‏ ‎перед ‎исчезновением‏ ‎— ‎надежда‏ ‎на ‎другой ‎уровень ‎существования.

Не ‎все‏ ‎верят‏ ‎в ‎загробную‏ ‎жизнь, ‎но‏ ‎все ‎хотят, ‎чтобы ‎их ‎существование‏ ‎что-то‏ ‎значило.‏ ‎Поэтому ‎следующий‏ ‎механизм ‎—‏ ‎оставить ‎что-то‏ ‎после‏ ‎себя. ‎Великие‏ ‎постройки: ‎пирамиды, ‎мавзолеи, ‎храмы. ‎Культура:‏ ‎искусство, ‎наука,‏ ‎философия.‏ ‎Потомки: ‎«Я ‎умру,‏ ‎но ‎мои‏ ‎дети ‎продолжат ‎род».

Этот ‎механизм‏ ‎работает‏ ‎даже ‎на‏ ‎индивидуальном ‎уровне.‏ ‎Многие ‎чувствуют, ‎что ‎их ‎жизнь‏ ‎«прошла‏ ‎не ‎зря»,‏ ‎если ‎они‏ ‎что-то ‎создают ‎или ‎передают ‎знания‏ ‎другим.

А‏ ‎вот‏ ‎Сенека, ‎Марк‏ ‎Аврелий, ‎Эпиктет‏ ‎— ‎все‏ ‎они‏ ‎предлагали ‎радикально‏ ‎другой ‎подход: ‎прими ‎смерть ‎как‏ ‎естественную ‎часть‏ ‎бытия.‏ ‎Стоики ‎говорили: ‎«Ты‏ ‎не ‎можешь‏ ‎контролировать ‎смерть — так ‎зачем ‎её‏ ‎бояться?»,‏ ‎«Она ‎происходит‏ ‎ежесекундно: ‎каждый‏ ‎день ‎ты ‎теряешь ‎часть ‎себя», «Чем‏ ‎больше‏ ‎ты ‎живёшь‏ ‎осознанно, ‎тем‏ ‎меньше ‎сожалений ‎в ‎момент ‎смерти».

Буддизм‏ ‎и‏ ‎даосизм‏ ‎пошли ‎ещё‏ ‎дальше ‎—‏ ‎они ‎предложили,‏ ‎что‏ ‎смерть ‎как‏ ‎таковая ‎не ‎существует. ‎Личность ‎—‏ ‎это ‎поток‏ ‎изменений,‏ ‎а ‎не ‎фиксированное‏ ‎«я». ‎Раз‏ ‎нет ‎стабильного ‎«я», ‎значит,‏ ‎нет‏ ‎и ‎того,‏ ‎кто ‎может‏ ‎умереть. ‎А ‎страх ‎исчезновения ‎—‏ ‎лишь‏ ‎иллюзия ‎привязанности‏ ‎к ‎форме.

В‏ ‎дзене ‎даже ‎есть ‎практика ‎медитации‏ ‎на‏ ‎смерть,‏ ‎где ‎человек‏ ‎осмысляет ‎процесс‏ ‎умирания, ‎чтобы‏ ‎избавиться‏ ‎от ‎страха.

Западный‏ ‎мир ‎пошёл ‎другим ‎путём. ‎Вместо‏ ‎принятия ‎—‏ ‎борьба.‏ ‎Культ ‎молодости: ‎пластическая‏ ‎хирургия, ‎всё‏ ‎против ‎старения. ‎Попытки ‎победить‏ ‎смерть:‏ ‎крионика, ‎загрузка‏ ‎сознания ‎в‏ ‎ИИ. ‎И, ‎конечно, ‎максимальное ‎отвлечение:‏ ‎веселье,‏ ‎карьера, ‎соцсети.

Парадоксально,‏ ‎но ‎чем‏ ‎больше ‎культура ‎вытесняет ‎смерть, ‎тем‏ ‎сильнее‏ ‎страх.‏ ‎Люди ‎не‏ ‎сталкиваются ‎с‏ ‎естественными ‎циклами‏ ‎жизни,‏ ‎поэтому ‎смерть‏ ‎становится ‎чужой ‎и ‎пугающей.

Каждая ‎культура‏ ‎предлагает ‎свою‏ ‎стратегию.‏ ‎И ‎все ‎они‏ ‎сводятся ‎к‏ ‎одному: ‎либо ‎ты ‎вытесняешь‏ ‎смерть,‏ ‎либо ‎принимаешь‏ ‎её ‎и‏ ‎учишься ‎жить ‎с ‎этим ‎знанием.

Однако,‏ ‎есть‏ ‎ещё ‎одна‏ ‎стратегия ‎—‏ ‎личная. ‎Что ‎происходит, ‎когда ‎человек‏ ‎осознаёт‏ ‎смерть‏ ‎не ‎через‏ ‎религию, ‎философию‏ ‎или ‎культуру,‏ ‎а‏ ‎через ‎собственный‏ ‎опыт?

Личное ‎переживание

Все ‎знают, ‎что ‎смертны.‏ ‎Но ‎знать‏ ‎—‏ ‎это ‎одно, ‎а‏ ‎по-настоящему ‎осознать‏ ‎— ‎совсем ‎другое. ‎Настоящее‏ ‎осознание‏ ‎смертности ‎не‏ ‎похоже ‎на‏ ‎философские ‎размышления ‎или ‎чтение ‎книг.‏ ‎Оно‏ ‎приходит ‎как‏ ‎удар: ‎внезапно‏ ‎рушится ‎привычная ‎картина ‎мира, ‎и‏ ‎страх‏ ‎заполняет‏ ‎всё ‎пространство.‏ ‎Это ‎точка‏ ‎невозврата.

Осознание ‎смерти‏ ‎похоже‏ ‎на ‎процесс‏ ‎горевания ‎— ‎утрату ‎иллюзии ‎бесконечности‏ ‎времени. ‎Процесс‏ ‎этот‏ ‎уже ‎давно ‎описан‏ ‎Элизабет ‎Кюблер-Росс‏ ‎в ‎книге ‎«О ‎смерти‏ ‎и‏ ‎умирании»:

Отрицание — «Это ‎не‏ ‎про ‎меня.»‏ ‎Человек ‎интеллектуально ‎понимает ‎свою ‎смертность,‏ ‎но‏ ‎избегает ‎её‏ ‎глубинного ‎переживания.‏ ‎Он ‎может ‎шутить ‎на ‎эту‏ ‎тему,‏ ‎говорить,‏ ‎что ‎«до‏ ‎этого ‎ещё‏ ‎далеко», сохраняя ‎внутри‏ ‎иллюзию‏ ‎контроля.

Гнев — «Почему ‎это‏ ‎должно ‎случиться ‎со ‎мной?» ‎Когда‏ ‎иллюзия ‎рушится,‏ ‎возникает‏ ‎раздражение, ‎злость. ‎Жизнь‏ ‎кажется ‎несправедливой,‏ ‎бессмысленной. ‎Может ‎проявляться ‎агрессия,‏ ‎цинизм,‏ ‎отрицание ‎смыслов.

Торг — «А‏ ‎что ‎если?..»‏ ‎Люди ‎начинают ‎искать ‎лазейки: ‎можно‏ ‎ли‏ ‎отсрочить ‎смерть?‏ ‎Можно ‎ли‏ ‎её ‎«перехитрить»? ‎Одни ‎уходят ‎в‏ ‎фанатичный‏ ‎ЗОЖ,‏ ‎другие ‎—‏ ‎в ‎религию,‏ ‎третьи ‎—‏ ‎в‏ ‎научные ‎утопии.

Депрессия — «Это‏ ‎неизбежно…» ‎Период, ‎когда ‎человек ‎сталкивается‏ ‎с ‎реальностью.‏ ‎Может‏ ‎наступить ‎экзистенциальная ‎пустота,‏ ‎апатия, ‎потеря‏ ‎интереса ‎к ‎жизни.

Принятие — «Если ‎я‏ ‎смертен,‏ ‎то ‎как‏ ‎мне ‎жить?»‏ ‎Момент, ‎когда ‎страх ‎перестаёт ‎доминировать.‏ ‎Человек‏ ‎начинает ‎выстраивать‏ ‎свою ‎жизнь‏ ‎не ‎на ‎вытеснении ‎смерти, ‎а‏ ‎на‏ ‎осознании‏ ‎её ‎как‏ ‎фундамента ‎существования.

Этот‏ ‎путь ‎не‏ ‎линейный.‏ ‎Иногда ‎люди‏ ‎застревают ‎на ‎стадии ‎торга ‎или‏ ‎отрицания, ‎не‏ ‎желая‏ ‎двигаться ‎дальше.

Прошедшие ‎через‏ ‎этот ‎опыт‏ ‎говорят ‎о ‎нескольких ‎изменениях.‏ ‎Всё‏ ‎становится ‎ярче,‏ ‎значимее. ‎Тело,‏ ‎эмоции, ‎люди ‎вокруг ‎— ‎всё‏ ‎приобретает‏ ‎вес. ‎Уходит‏ ‎суета, ‎второстепенное.‏ ‎Остаются ‎действительно ‎важные ‎вещи. ‎Приходит‏ ‎освобождение‏ ‎от‏ ‎страха ‎осуждения‏ ‎(если ‎конец‏ ‎неизбежен, ‎зачем‏ ‎бояться‏ ‎мнения ‎других?). После‏ ‎принятия ‎смерти ‎тревога ‎снижается. ‎Остальное‏ ‎начинает ‎восприниматься‏ ‎проще.

Эти‏ ‎же ‎эффекты ‎описаны‏ ‎в ‎исследованиях‏ ‎людей, ‎переживших ‎клиническую ‎смерть‏ ‎или‏ ‎смертельные ‎болезни.

Может‏ ‎ли ‎осознание‏ ‎смерти ‎сделать ‎жизнь ‎лучше? ‎Парадоксально,‏ ‎но‏ ‎да. ‎Осознание‏ ‎конечности ‎—‏ ‎это ‎не ‎только ‎страх, ‎но‏ ‎и‏ ‎драйвер.‏ ‎Человек ‎перестаёт‏ ‎тратить ‎время‏ ‎на ‎ненужное.‏ ‎Если‏ ‎бояться ‎нечего,‏ ‎можно ‎жить, ‎как ‎хочется. ‎Ограниченное‏ ‎время ‎делает‏ ‎моменты‏ ‎ещё ‎более ‎ценными.

Но‏ ‎это ‎работает‏ ‎только ‎при ‎полной ‎интеграции.‏ ‎Если‏ ‎человек ‎остаётся‏ ‎в ‎страхе‏ ‎— ‎он ‎либо ‎убегает, ‎либо‏ ‎впадает‏ ‎в ‎отчаяние.

Как‏ ‎жить, ‎зная,‏ ‎что ‎ты ‎умрёшь?

Осознание ‎смерти ‎—‏ ‎палка‏ ‎о‏ ‎двух ‎концах.‏ ‎Оно ‎лишает‏ ‎комфорта ‎иллюзий,‏ ‎но‏ ‎даёт ‎шанс‏ ‎жить ‎иначе. ‎Большинство ‎людей ‎либо‏ ‎избегают ‎этой‏ ‎мысли,‏ ‎либо ‎застревают ‎в‏ ‎экзистенциальном ‎тупике:‏ ‎«Если ‎всё ‎временно, ‎то‏ ‎зачем‏ ‎вообще ‎что-то‏ ‎делать?»

Есть ‎и‏ ‎другой ‎путь. ‎Можно ‎встроить ‎осознание‏ ‎конечности‏ ‎в ‎свою‏ ‎жизнь ‎так,‏ ‎чтобы ‎оно ‎стало ‎источником ‎свободы,‏ ‎а‏ ‎не‏ ‎паралича. Когда ‎человек‏ ‎действительно ‎понимает,‏ ‎что ‎у‏ ‎него‏ ‎есть ‎конечное‏ ‎количество ‎дней, ‎появляется ‎естественный ‎критерий‏ ‎выбора.

Простой ‎вопрос:‏ ‎если‏ ‎бы ‎ты ‎знал,‏ ‎что ‎тебе‏ ‎осталось ‎жить ‎год, ‎ты‏ ‎бы‏ ‎продолжал ‎делать‏ ‎то ‎же‏ ‎самое?

— Если ‎нет ‎— ‎значит, ‎ты‏ ‎живёшь‏ ‎не ‎свою‏ ‎жизнь.

— Если ‎да‏ ‎— ‎значит, ‎ты ‎в ‎контакте‏ ‎со‏ ‎своими‏ ‎желаниями.

Идея ‎не‏ ‎нова. ‎Стоики‏ ‎практиковали ‎memento‏ ‎mori — ежедневное‏ ‎размышление ‎о‏ ‎смерти, ‎чтобы ‎не ‎тратить ‎время‏ ‎на ‎лишнее.

Страх‏ ‎не‏ ‎уходит, ‎потому ‎что‏ ‎контроль ‎над‏ ‎смертью ‎невозможен. ‎Что ‎реально‏ ‎можно‏ ‎контролировать ‎—‏ ‎так ‎это‏ ‎свою ‎реакцию ‎на ‎этот ‎факт.‏ ‎Вместо‏ ‎паники ‎—‏ ‎делать ‎выбор.‏ ‎«Чем ‎я ‎хочу ‎заниматься?» ‎«С‏ ‎кем‏ ‎мне‏ ‎важно ‎быть?»‏ ‎«Как ‎мне‏ ‎проводить ‎своё‏ ‎время?»

Можно‏ ‎воспринимать ‎смерть‏ ‎как ‎трагедию. ‎А ‎можно ‎—‏ ‎как ‎освобождение.

Если‏ ‎жизнь‏ ‎конечна, ‎значит, ‎ты‏ ‎не ‎обязан‏ ‎следовать ‎чужим ‎ожиданиям ‎и‏ ‎можешь‏ ‎ошибаться ‎(это‏ ‎всё ‎равно‏ ‎не ‎навсегда). Люди, ‎прошедшие ‎через ‎осознание‏ ‎смерти,‏ ‎часто ‎становятся‏ ‎не ‎пессимистами,‏ ‎а ‎наоборот ‎— ‎более ‎живыми,‏ ‎смелыми,‏ ‎спокойными.

Практика

Принятие‏ ‎смерти ‎—‏ ‎не ‎разовое‏ ‎событие, ‎а‏ ‎процесс.‏ ‎Оно ‎должно‏ ‎не ‎просто ‎случиться, ‎а ‎встроиться‏ ‎в ‎повседневность.‏ ‎Есть‏ ‎несколько ‎способов.

Memento ‎mori

Вспоминать‏ ‎о ‎конечности‏ ‎ежедневно, ‎но ‎не ‎в‏ ‎депрессивном‏ ‎ключе, ‎а‏ ‎как ‎вопрос:‏ ‎«Если ‎бы ‎этот ‎день ‎был‏ ‎одним‏ ‎из ‎последних,‏ ‎что ‎бы‏ ‎я ‎изменил?» ‎Раз ‎в ‎месяц‏ ‎осознанно‏ ‎задавать‏ ‎себе ‎вопрос:‏ ‎«Двигаюсь ‎ли‏ ‎я ‎в‏ ‎сторону‏ ‎того, ‎что‏ ‎действительно ‎важно?» ‎Представлять ‎себя ‎в‏ ‎старости ‎и‏ ‎спрашивать:‏ ‎«Буду ‎ли ‎я‏ ‎жалеть ‎о‏ ‎том, ‎что ‎делаю ‎сейчас?»

Не‏ ‎про‏ ‎мрачность, ‎а‏ ‎про ‎осознанность.‏ ‎Помнить ‎о ‎смерти ‎— ‎не‏ ‎повод‏ ‎бояться, ‎а‏ ‎способ ‎не‏ ‎терять ‎фокус.

Качество ‎вместо ‎количества

Большая ‎часть‏ ‎времени‏ ‎уходит‏ ‎на ‎мелочи:‏ ‎поверхностные ‎разговоры,‏ ‎прокрастинацию ‎в‏ ‎соцсетях,‏ ‎стремление ‎к‏ ‎количеству ‎(друзей, ‎денег, ‎проектов) ‎вместо‏ ‎качества.

Но ‎если‏ ‎время‏ ‎ограничено, ‎важны ‎не‏ ‎числа, ‎а‏ ‎опыт ‎и ‎связь. Лучше ‎один‏ ‎глубокий‏ ‎разговор, ‎чем‏ ‎десять ‎пустых.‏ ‎Лучше ‎одна ‎настоящая ‎идея, ‎чем‏ ‎сотни‏ ‎поверхностных. ‎Лучше‏ ‎несколько ‎близких‏ ‎людей, ‎чем ‎сотни ‎«знакомых».

Последний ‎день

Если‏ ‎бы‏ ‎завтра‏ ‎был ‎последний‏ ‎день ‎—‏ ‎что ‎бы‏ ‎ты‏ ‎сделал? ‎Если‏ ‎бы ‎ты ‎продолжил ‎жить ‎так‏ ‎же ‎—‏ ‎значит,‏ ‎ты ‎уже ‎на‏ ‎своём ‎пути.‏ ‎Если ‎бы ‎ты ‎что-то‏ ‎кардинально‏ ‎изменил ‎—‏ ‎значит, ‎живёшь‏ ‎не ‎так, ‎как ‎хочешь.

Этот ‎метод‏ ‎не‏ ‎про ‎радикальные‏ ‎шаги, ‎а‏ ‎про ‎корректировку ‎курса. ‎Жить ‎так,‏ ‎чтобы‏ ‎не‏ ‎бояться ‎своего‏ ‎последнего ‎дня.

Смерть‏ ‎как ‎начало

Осознание‏ ‎смерти‏ ‎может ‎разрушить‏ ‎или ‎освободить. ‎Всё ‎зависит ‎от‏ ‎того, ‎как‏ ‎его‏ ‎использовать.

Три ‎главных ‎вывода:

  • Страх‏ ‎уходит, ‎когда‏ ‎он ‎становится ‎инструментом. ‎Когда‏ ‎не‏ ‎борешься ‎со‏ ‎смертью, ‎а‏ ‎учитываешь ‎её ‎в ‎жизни, ‎она‏ ‎перестаёт‏ ‎быть ‎врагом.
  • Настоящая‏ ‎свобода ‎появляется‏ ‎не ‎от ‎отрицания ‎смерти, ‎а‏ ‎от‏ ‎её‏ ‎принятия.
  • Ты ‎не‏ ‎знаешь, ‎сколько‏ ‎у ‎тебя‏ ‎времени.‏ ‎И ‎это‏ ‎не ‎повод ‎бояться, ‎а ‎повод‏ ‎жить.


Смотреть: 1 час 59+ мин
logo АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ

Сложный путь одомашнивания дикого зверя | Иван Затевахин | Ученые против мифов 23-12 [Ранний доступ]

Доступно подписчикам уровня
«Homo habilis»
Подписаться за 200₽ в месяц

Как из волка получился чихуахуа? Одомашнивание и приручение — это одно и то же? Если взять домой волчонка, он одомашнится? Эволюция и одомашнивание никак не связаны?

Показать еще

Обновления проекта

Статистика

19 подписчиков

Метки

человекостроение 121 выбор 99 полевые процессы 98 безупречность 92 границы 92 инфантилизм 91 самовоспитание 83 ЧСВ 77 контрглупость 70 этичность 58 прокачка ресурсов 57 локус контроля 50 ответственность 50 паразиты сознания 49 контекст 48 Карма 47 профилактика 47 действие 45 планка притязаний 39 скромность 38 уравновешенность 38 смирение 37 самоуважение 36 дегенерация 35 эгоцентризм 34 личность 33 чёрное поле 33 принятие 32 самостоятельность 32 взросление 31 смерть 29 воля 27 красное поле 27 гордыня 26 агрессия 25 жалость к себе 25 социализация 25 стойкость 24 блокировки 23 власть 22 события 22 конфликты 20 спонтанность 20 косяки 19 культура 19 управление людьми 19 решето 17 лепка фигуры 16 недоступность 15 аддикции 14 битость 14 дыры в ресурсах 14 лицемерие 14 ресурс любви 14 ресурс семьи 14 ресурс имиджа 13 спорная территория 13 гендерные роли 12 круг ресурсов 11 самооценка 11 фокус внимания 11 Выскочка 10 здоровый образ жизни 10 манеры 10 ресурс здоровья 9 ресурс работы 9 ресурс транса 9 слияние 9 сталкинг 9 воспитание 8 Пассионарность 8 рефлексия 8 типы имиджа 8 гиперопека 7 дьяволизм 7 ревность 7 ресурс экономики 7 баги 6 биология 6 остановка мира 6 ресурс альтруизма 6 СЗ 6 физкультура 6 культ духовности 5 разгрузка психики 5 упадок сил 5 штурманство 5 алертность 4 липкость 4 ресурс искусства 4 физические патологии 4 архетипы 3 интериоризация ресурсов 3 корона Сокровища 3 намерение 3 не-делание 3 ресурс дружбы 3 страдание 3 терпение 3 унижение 3 фрики 3 Иллюзии 2 искусство 2 питание 2 пыточные инструменты 2 режим дня 2 ресурс учёбы 2 рост фигуры 2 сливы 2 старость и дряхлость 2 "решето" 1 'решето" 1 будущее 1 взлом границ 1 время 1 гармонизация 1 герои 1 дисбаланс 1 идеологии 1 информационный иммунитет 1 история 1 кино 1 колпачки 1 ментальные вирусы 1 недеяние 1 ненависть 1 ОЗ 1 остров тоналя 1 панибратство 1 пороки 1 разрушение фигуры 1 ресурс секса 1 самоирония 1 самоненависть 1 свобода 1 сексапил 1 семейная карма 1 социальные связи 1 стирание истории 1 страх 1 тщеславие 1 фрустрация 1 чувство вины 1 Больше тегов

Фильтры

Подарить подписку

Будет создан код, который позволит адресату получить бесплатный для него доступ на определённый уровень подписки.

Оплата за этого пользователя будет списываться с вашей карты вплоть до отмены подписки. Код может быть показан на экране или отправлен по почте вместе с инструкцией.

Будет создан код, который позволит адресату получить сумму на баланс.

Разово будет списана указанная сумма и зачислена на баланс пользователя, воспользовавшегося данным промокодом.

Добавить карту
0/2048