В
logo
Виталий Касс
Начинающий писатель.
В
logo
Виталий Касс

Повесть: Умираю, но не сдаюсь. Глава 5. Жизнь за глоток воды.

Это ‎было‏ ‎очень ‎быстрое ‎падение. ‎Падение ‎почти‏ ‎в ‎полной‏ ‎темноте.‏ ‎Скорее ‎всего, ‎это‏ ‎закончилось ‎бы‏ ‎для ‎меня ‎печально, ‎но‏ ‎меня‏ ‎спасла ‎лошадь.‏ ‎Самая ‎обычная,‏ ‎раненая ‎лошадь. ‎Я ‎упал ‎носками‏ ‎прямо‏ ‎на ‎нее,‏ ‎подогнул ‎колени‏ ‎и ‎перекатился ‎боком, ‎больно ‎ударившись‏ ‎о‏ ‎груду‏ ‎кирпича. ‎Она‏ ‎еще ‎дышала,‏ ‎не ‎пытаясь‏ ‎подняться,‏ ‎и ‎только‏ ‎хрипло ‎заржала ‎от ‎боли, ‎когда‏ ‎я ‎свалился‏ ‎на‏ ‎нее.

Извиниться ‎перед ‎лошадкой‏ ‎я ‎не‏ ‎успел. ‎Сверху ‎немцы ‎начали‏ ‎кидать‏ ‎что-то ‎металлическое.‏ ‎«Да ‎это‏ ‎же ‎гранаты!» ‎– ‎мелькнуло ‎у‏ ‎меня‏ ‎в ‎мозгу‏ ‎и ‎я‏ ‎из ‎последних ‎сил ‎нырнул ‎за‏ ‎полуразрушенную‏ ‎спасительную‏ ‎стену ‎каземата.‏ ‎Следом ‎раздались‏ ‎звуки ‎взрывов‏ ‎гранат.‏ ‎Меня ‎обдало‏ ‎взрывной ‎волной ‎вместе ‎с ‎кусочками‏ ‎кирпича ‎и‏ ‎пылью.‏ ‎И ‎наступила ‎тишина.‏ ‎Можно ‎было‏ ‎даже ‎различить ‎возбужденные ‎голоса‏ ‎переговаривающихся‏ ‎немцев ‎сверху‏ ‎вала, ‎они‏ ‎о ‎чем-то ‎жарко ‎спорили.

Я ‎поднялся,‏ ‎накинул‏ ‎на ‎плечи‏ ‎ранец ‎и‏ ‎пошел ‎вдоль ‎длиной ‎галереи, ‎правая‏ ‎рука‏ ‎продолжала‏ ‎сжимать ‎пулемет,‏ ‎который ‎я‏ ‎так ‎и‏ ‎не‏ ‎выпустил ‎при‏ ‎падении. ‎Внезапно ‎внедалеке ‎стены ‎осветились‏ ‎от ‎вспышки‏ ‎в‏ ‎темноте. ‎Прозвучал ‎одинокий‏ ‎выстрел. ‎Неестественно‏ ‎громкий ‎внутри ‎каземата. ‎Кто-то‏ ‎в‏ ‎меня ‎стрелял.‏ ‎Я ‎упал‏ ‎на ‎кирпичный ‎пол ‎и ‎закричал:‏ ‎–‏ ‎Не ‎стреляйте!‏ ‎Я ‎свой!‏ ‎Советский!

– Иди ‎сюда, ‎– ‎услышал ‎я‏ ‎чей-то‏ ‎низкий‏ ‎грудной ‎мужской‏ ‎голос ‎с‏ ‎каким-то ‎легким‏ ‎резким‏ ‎акцентом. ‎Пройдя‏ ‎с ‎десяток ‎метров ‎в ‎направлении‏ ‎откуда ‎я‏ ‎предположительно‏ ‎слышал ‎голос, ‎я‏ ‎остановился ‎в‏ ‎нерешительности, ‎не ‎понимая ‎куда‏ ‎двигаться‏ ‎дальше. ‎–‏ ‎Ээ. ‎Да‏ ‎кто ‎тут ‎у ‎нас. ‎Немчик‏ ‎и‏ ‎по-русски ‎говорит.‏ ‎Да, ‎–‏ ‎смуглый, ‎азиатской ‎внешности ‎солдат, ‎с‏ ‎элегантным‏ ‎синим‏ ‎платком ‎на‏ ‎шее ‎подсветил‏ ‎меня ‎светом‏ ‎зажигалки.‏ ‎Я ‎сильнее‏ ‎удивился ‎неуставному ‎платку, ‎как ‎у‏ ‎пижонов ‎во‏ ‎время‏ ‎НЭПа, ‎чем ‎тому,‏ ‎что ‎молодой‏ ‎солдат, ‎вероятно ‎откуда-то ‎из‏ ‎среднеазиатских‏ ‎республик, ‎довольно‏ ‎хорошо ‎разговаривает‏ ‎на ‎русском. ‎Еще ‎несколько ‎наших‏ ‎солдат,‏ ‎приблизились ‎и‏ ‎недоуменно ‎щурились‏ ‎на ‎меня ‎в ‎танцующем ‎свете.‏ ‎

– Да‏ ‎свой‏ ‎я ‎мужики,‏ ‎а ‎немецкая‏ ‎форма ‎это‏ ‎маскировка,‏ ‎– ‎я‏ ‎улыбнулся ‎как ‎можно ‎шире.

– Вода ‎есть?‏ ‎– ‎осведомился‏ ‎один‏ ‎из ‎солдат. ‎Я‏ ‎снял ‎с‏ ‎пояса ‎флягу ‎и ‎протянул‏ ‎ему.‏ ‎

– Пошли ‎к‏ ‎командиру, ‎–‏ ‎сказал ‎смуглый ‎пижон.

Меня ‎разоружили ‎и‏ ‎повели‏ ‎по ‎галереи.‏ ‎Постоянно ‎спотыкаясь‏ ‎о ‎куски ‎кирпича, ‎прошли ‎почти‏ ‎в‏ ‎полной‏ ‎темноте, ‎несколько‏ ‎казематов. ‎Идти‏ ‎без ‎моего‏ ‎тяжелого‏ ‎пулемета ‎было‏ ‎непривычно ‎легко ‎и ‎комфортно.

Вскоре ‎задребезжал‏ ‎в ‎темноте‏ ‎слабый‏ ‎свет ‎от ‎небольшого‏ ‎костра. ‎Несколько‏ ‎человек ‎склонились ‎над ‎ним.‏ ‎Кто-то‏ ‎кипятил ‎в‏ ‎воде ‎бинты,‏ ‎другие ‎жарили ‎мясо. ‎«Откуда ‎у‏ ‎них‏ ‎мясо?» ‎–‏ ‎подумал ‎я.‏ ‎

Приблизившись ‎к ‎своему ‎командиру, ‎сидящему‏ ‎внедалеке‏ ‎от‏ ‎костра, ‎солдаты‏ ‎положили ‎мое‏ ‎оружие ‎и‏ ‎припасы‏ ‎перед ‎ним:‏ ‎– ‎Вот ‎поймали, ‎говорит ‎что‏ ‎наш.

 – Это ‎что‏ ‎еще‏ ‎за ‎маскарад? ‎Кто‏ ‎такой? ‎Документы?‏ ‎– ‎затрещал ‎сильно ‎помятый‏ ‎капитан,‏ ‎в ‎разорванной‏ ‎гимнастерке. ‎

– Рядовой‏ ‎Котов, ‎132-й ‎батальон ‎НКВД, ‎–‏ ‎отчеканил‏ ‎я, ‎протягивая‏ ‎помятую ‎солдатскую‏ ‎книжку. ‎Хорошо, ‎что ‎не ‎забыл‏ ‎переложить‏ ‎ее‏ ‎в ‎карман‏ ‎немецкого ‎кителя,‏ ‎когда ‎переодевался.‏ ‎

– А‏ ‎ты ‎что‏ ‎тут ‎делаешь ‎рядовой? ‎Все ‎хотят‏ ‎отсюда ‎выбраться,‏ ‎а‏ ‎ты ‎наоборот ‎сюда‏ ‎пробрался, ‎да‏ ‎еще ‎в ‎немецкой ‎форме,‏ ‎–‏ ‎капитан ‎испытующе‏ ‎прищурил ‎на‏ ‎меня ‎красные ‎от ‎усталости ‎глаза,‏ ‎как‏ ‎будто ‎пытался‏ ‎заглянуть ‎мне‏ ‎в ‎душу.

Я ‎с ‎каменным ‎лицом‏ ‎лихорадочно‏ ‎размышлял:‏ ‎«Сказать ‎капитану‏ ‎правду ‎о‏ ‎том, ‎что‏ ‎ищу‏ ‎Нюру ‎и‏ ‎собираюсь ‎их ‎покинуть ‎при ‎первой‏ ‎возможности? ‎В‏ ‎лучшем‏ ‎случае ‎посмеется ‎и‏ ‎никуда ‎не‏ ‎отпустит. ‎В ‎худшем ‎отдаст‏ ‎приказ,‏ ‎чтобы ‎следили‏ ‎за ‎мной,‏ ‎да ‎еще ‎стрельнет ‎в ‎спину,‏ ‎если‏ ‎буду ‎бежать,‏ ‎чтобы ‎другим‏ ‎неповадно ‎было».

Я ‎решил ‎прикинуться ‎дурачком‏ ‎и‏ ‎как‏ ‎можно ‎спокойнее‏ ‎ответил: ‎–‏ ‎Да ‎везде‏ ‎немцы,‏ ‎а ‎тут‏ ‎думаю ‎наши ‎воюют. ‎Ну ‎я‏ ‎сюда ‎и‏ ‎рванул.‏ ‎Крепость ‎все-таки ‎это‏ ‎мощь ‎и‏ ‎сила. ‎Капитан ‎понимающе ‎кивнул,‏ ‎вроде‏ ‎как ‎поверив‏ ‎и ‎его‏ ‎взгляд ‎стал ‎менее ‎колючим.

– Где ‎наши‏ ‎знаешь?‏ ‎– ‎спросил‏ ‎он, ‎немного‏ ‎успокоившись.

 Я ‎помотал ‎головой: ‎– ‎Не‏ ‎знаю.‏ ‎В‏ ‎Бресте, ‎на‏ ‎вокзале ‎кажется,‏ ‎еще ‎идет‏ ‎бой.‏ ‎Везде ‎немцы.‏ ‎Прут ‎на ‎восток. ‎Железнодорожный ‎мост‏ ‎через ‎Буг‏ ‎захвачен.‏ ‎Крепость ‎окружена.

Я ‎вкратце‏ ‎рассказал ‎свою‏ ‎историю. ‎Капитан ‎молчал, ‎наконец‏ ‎он‏ ‎произнес: ‎–‏ ‎Пулемет, ‎продукты‏ ‎и ‎воду ‎реквизируем. ‎Сейчас ‎воде‏ ‎вообще‏ ‎цены ‎нет.‏ ‎

Он ‎протянул‏ ‎мне ‎обратно ‎солдатскую ‎книжку: ‎–‏ ‎Поступаете‏ ‎в‏ ‎мое ‎распоряжение.

«Ладно,‏ ‎ничего. ‎Немного‏ ‎отсижусь ‎здесь.‏ ‎А‏ ‎потом ‎сбегу‏ ‎при ‎первой ‎возможности. ‎Главное, ‎что‏ ‎поверили»,– ‎мелькнуло‏ ‎у‏ ‎меня ‎в ‎голове.‏ ‎Я ‎сделал‏ ‎рожу ‎кирпичом ‎и ‎не‏ ‎моргнув‏ ‎даже ‎глазом,‏ ‎ответил: ‎–‏ ‎Есть. ‎

– Разрешите ‎обратиться?– ‎задал ‎я‏ ‎вопрос.‏ ‎– ‎Что‏ ‎с ‎госпиталем?‏ ‎Медсестер ‎тут ‎у ‎вас ‎нету?

 Капитан‏ ‎вскинул‏ ‎на‏ ‎меня ‎удивленные‏ ‎глаза: ‎–‏ ‎О ‎госпитале‏ ‎ничего‏ ‎не ‎известно.‏ ‎У ‎нас ‎нет ‎связи. ‎Ни‏ ‎с ‎кем.‏ ‎Медсестер‏ ‎тоже ‎нет. ‎Да‏ ‎и ‎переоденьтесь,‏ ‎пока ‎вас ‎по ‎ошибке‏ ‎свои‏ ‎же ‎бойцы‏ ‎не ‎убили.

Я‏ ‎ответил: ‎– ‎Есть ‎переодеться, ‎–‏ ‎и‏ ‎полез ‎в‏ ‎ранец ‎за‏ ‎фуражкой. ‎Выудив ‎ее ‎оттуда ‎я‏ ‎с‏ ‎сожалением‏ ‎посмотрел ‎на‏ ‎блестящие ‎консервы‏ ‎и ‎хлеб,‏ ‎но‏ ‎делать ‎было‏ ‎нечего, ‎попал ‎к ‎своим ‎надо‏ ‎делиться. ‎Капитан‏ ‎еще‏ ‎раз ‎внимательно ‎посмотрел‏ ‎на ‎меня,‏ ‎теперь ‎как ‎то ‎по-новому.‏ ‎«Кажется‏ ‎он ‎о‏ ‎чем-то ‎догадался,‏ ‎зря ‎я ‎его ‎наверное ‎насчет‏ ‎медсестер‏ ‎спросил», ‎–‏ ‎отругал ‎я‏ ‎себя.

Мне ‎нашли ‎обмундирование, ‎на ‎спине‏ ‎гимнастерки‏ ‎зияла‏ ‎дыра ‎от‏ ‎пули ‎и‏ ‎темное ‎пятно.‏ ‎Но‏ ‎выбирать ‎было‏ ‎не ‎из ‎чего, ‎не ‎в‏ ‎магазине. ‎Я‏ ‎переоделся,‏ ‎и ‎натянув ‎на‏ ‎голову ‎пограничную‏ ‎фуражку ‎прислонился ‎к ‎холодной‏ ‎кирпичной‏ ‎стене, ‎и‏ ‎только ‎сейчас‏ ‎я ‎понял ‎как ‎устал, ‎даже‏ ‎ни‏ ‎есть, ‎ни‏ ‎пить ‎не‏ ‎хотелось. ‎Просто ‎спать. ‎Не ‎важно‏ ‎как‏ ‎и‏ ‎в ‎какой‏ ‎позе. ‎Я‏ ‎провалился ‎в‏ ‎тяжелый‏ ‎сон, ‎не‏ ‎обращая ‎внимания ‎на ‎стоны ‎раненых‏ ‎и ‎умирающих‏ ‎людей.

Проснулся‏ ‎я ‎от ‎того,‏ ‎что ‎кто-то‏ ‎тряс ‎меня ‎за ‎плечо.‏ ‎–‏ ‎Эй, ‎браток‏ ‎пить ‎дай,‏ ‎дай ‎попить ‎браток, ‎– ‎требовал‏ ‎чей-то‏ ‎голос. ‎Я‏ ‎пошевелился, ‎но‏ ‎тело ‎отказывалось ‎повиноваться. ‎В ‎темноте‏ ‎я‏ ‎еле‏ ‎разглядел ‎чумазого,‏ ‎в ‎кровавых‏ ‎бинтах ‎бойца.‏ ‎Походу‏ ‎он ‎бредил.‏ ‎– ‎Нету ‎воды, ‎братишка, ‎нету‏ ‎дорогой, ‎–‏ ‎попытался‏ ‎я ‎его ‎успокоить.‏ ‎Раненый ‎затих.‏ ‎Его ‎рука ‎безвольно ‎упала‏ ‎на‏ ‎груду ‎кирпичей.‏ ‎Он ‎не‏ ‎дышал. ‎Но ‎его ‎глаза ‎продолжали‏ ‎блестеть‏ ‎и ‎смотреть‏ ‎на ‎меня‏ ‎с ‎немым ‎укором, ‎будто ‎я‏ ‎прятал‏ ‎ведро‏ ‎воды ‎в‏ ‎кармане.

Не ‎в‏ ‎силах ‎выдержать‏ ‎этот‏ ‎взгляд, ‎я‏ ‎закрыл ‎ему ‎глаза ‎и ‎тяжело‏ ‎вздохнул. ‎Мертвый‏ ‎вдруг‏ ‎снова ‎открыл ‎глаза‏ ‎и ‎схватив‏ ‎меня ‎за ‎руку, ‎захрипел:‏ ‎–‏ ‎Водички ‎дай….‏ ‎

От ‎неожиданности‏ ‎я ‎вздрогнул ‎всем ‎телом. ‎Нервы‏ ‎расшатались,‏ ‎спать ‎больше‏ ‎не ‎хотелось.‏ ‎–Пить, ‎пить, ‎– ‎шептали ‎и‏ ‎стонали‏ ‎раненые.

Я‏ ‎подхватил ‎пустое‏ ‎ведро ‎и‏ ‎направился ‎в‏ ‎темноту‏ ‎галереи. ‎–‏ ‎Котов, ‎ты ‎это ‎куда ‎собрался?‏ ‎– ‎грозно‏ ‎посмотрел‏ ‎на ‎меня ‎капитан.‏ ‎

«Иш ‎ты,‏ ‎запомнил ‎меня», ‎– ‎подумал‏ ‎я‏ ‎и ‎махнул‏ ‎рукой ‎в‏ ‎темноту, ‎– ‎Прогуляюсь ‎за ‎водой.‏ ‎Я‏ ‎быстро. ‎

– Так‏ ‎приказа ‎не‏ ‎было. ‎Но ‎сейчас ‎будет, ‎–‏ ‎капитан‏ ‎знаком‏ ‎позвал ‎моего‏ ‎знакомого ‎смуглого‏ ‎солдата, ‎–‏ ‎Ногай,‏ ‎ты ‎за‏ ‎старшего. ‎Пойдешь ‎с ‎Котовым ‎и‏ ‎возьми ‎еще‏ ‎пару‏ ‎бойцов. ‎Принесите, ‎сколько‏ ‎сможете, ‎воды.

– Слушаюсь,‏ ‎– ‎Ногай ‎прихватил ‎меня‏ ‎за‏ ‎локоть ‎и‏ ‎сказал ‎мягким‏ ‎голосом, ‎– ‎Пошли ‎за ‎тарой,‏ ‎Немчик.

Выбрав‏ ‎место, ‎где‏ ‎можно ‎было‏ ‎подняться ‎по ‎насыпи ‎на ‎вершину‏ ‎укрепления,‏ ‎мы‏ ‎вдвоем ‎с‏ ‎Ногаем ‎медленно‏ ‎ползли ‎по‏ ‎валу,‏ ‎подбираясь ‎все‏ ‎ближе ‎к ‎окопу ‎немцев ‎на‏ ‎его ‎гребне.‏ ‎Немец‏ ‎за ‎пулеметом ‎курил,‏ ‎держа ‎сигарету‏ ‎в ‎зажатой ‎ладошке, ‎чтобы‏ ‎было‏ ‎не ‎заметно.‏ ‎Но ‎я‏ ‎его ‎увидел ‎все ‎равно, ‎вернее‏ ‎сначала‏ ‎учуял ‎табачный‏ ‎дым. ‎Похоже,‏ ‎что ‎он ‎один ‎не ‎спал.‏ ‎Дождавшись‏ ‎когда‏ ‎очередная ‎осветительная‏ ‎ракета ‎потухнет‏ ‎в ‎небе,‏ ‎мы‏ ‎прыгнули ‎в‏ ‎окоп ‎и ‎ножами ‎отправили ‎к‏ ‎арийским ‎праотцам‏ ‎всех‏ ‎четверых ‎немцев, ‎которые‏ ‎были ‎там.‏ ‎Трое ‎из ‎них ‎так‏ ‎теперь‏ ‎и ‎не‏ ‎проснуться ‎никогда.‏ ‎Вскоре ‎к ‎нам ‎подтянулись ‎еще‏ ‎двое‏ ‎наших ‎бойцов‏ ‎с ‎ведрами‏ ‎и ‎котелками.

Ногай ‎повернул ‎пулемет ‎в‏ ‎сторону‏ ‎рва.‏ ‎– ‎Ээ.‏ ‎Быстро, ‎давайте‏ ‎за ‎водой.‏ ‎Я‏ ‎вас ‎отсюда‏ ‎прикрою, ‎– ‎зашептал ‎он ‎мне‏ ‎на ‎ухо‏ ‎низким‏ ‎голосом. ‎Мы ‎побежали‏ ‎к ‎воде.‏ ‎Я ‎зачерпнул ‎воды ‎ведром‏ ‎и‏ ‎осторожно ‎начал‏ ‎подниматься ‎обратно‏ ‎на ‎вал. ‎Бойцы ‎же, ‎видно‏ ‎давно‏ ‎страдающие ‎от‏ ‎жажды, ‎упали‏ ‎на ‎колени ‎и ‎начали ‎черпать‏ ‎воду‏ ‎ладонями‏ ‎и ‎жадно‏ ‎пить. ‎Кто-то‏ ‎из ‎них‏ ‎задел‏ ‎ногой ‎одно‏ ‎из ‎ведер, ‎оно ‎упав ‎покатилось‏ ‎с ‎громким‏ ‎металлическим‏ ‎звоном. ‎На ‎раздавшийся‏ ‎шум ‎немцы‏ ‎выпустили ‎две ‎осветительные ‎ракеты‏ ‎и‏ ‎стало ‎довольно‏ ‎светло. ‎По‏ ‎крайней ‎мере ‎достаточно ‎светло, ‎чтобы‏ ‎немецкий‏ ‎пулеметчик ‎разглядел‏ ‎нас ‎и‏ ‎дал ‎длинную ‎очередь. ‎Один ‎боец‏ ‎сразу‏ ‎же‏ ‎уткнулся ‎в‏ ‎воду ‎головой,‏ ‎пуская ‎красные‏ ‎пузыри,‏ ‎а ‎второй‏ ‎зажимая ‎пробитый ‎котелок ‎с ‎водой,‏ ‎попытался ‎убежать,‏ ‎прихрамывая‏ ‎на ‎раненую ‎ногу.‏ ‎Я ‎выстрелил‏ ‎один ‎раз ‎в ‎сторону‏ ‎врагов‏ ‎из ‎захваченной‏ ‎в ‎окопе‏ ‎винтовки ‎с ‎одной ‎руки ‎и‏ ‎побежал‏ ‎петляя ‎с‏ ‎полным ‎ведром,‏ ‎расплескивая ‎воду.

Ногай ‎немедленно ‎открыл ‎огонь‏ ‎сверху‏ ‎и‏ ‎подавил ‎фашистский‏ ‎пулемет ‎и‏ ‎продолжал ‎прикрывать‏ ‎нас‏ ‎короткими ‎очередями‏ ‎пока ‎мы ‎подымались ‎на ‎вал.‏ ‎Перекинув ‎винтовку‏ ‎за‏ ‎спину, ‎я ‎перехватил‏ ‎котелок ‎с‏ ‎водой ‎у ‎второго ‎бойца‏ ‎и‏ ‎быстро ‎пересек‏ ‎гребень ‎вала.‏ ‎За ‎мной ‎не ‎отставая ‎хромал‏ ‎раненый‏ ‎боец, ‎а‏ ‎за ‎нами‏ ‎стреляя ‎из ‎немецкого ‎пулемета, ‎шел‏ ‎задом‏ ‎Ногай.‏ ‎Он ‎не‏ ‎спешил ‎и‏ ‎был ‎спокоен,‏ ‎как‏ ‎будто ‎был‏ ‎сделан ‎из ‎стали.

Наконец, ‎после ‎долгого‏ ‎бега, ‎мы‏ ‎отдышались‏ ‎в ‎темной ‎галереи.‏ ‎Слили ‎всю‏ ‎воду ‎в ‎ведро. ‎Получилось‏ ‎чуть‏ ‎больше ‎половины‏ ‎ведра. ‎Один‏ ‎боец ‎погиб, ‎второй ‎ранен. ‎Дорого‏ ‎же‏ ‎нам ‎досталась,‏ ‎пахнущая ‎тиной,‏ ‎водичка.

Добрались ‎до ‎своих ‎и ‎были‏ ‎отпущены‏ ‎капитаном‏ ‎спать. ‎Проснулся‏ ‎я ‎лишь‏ ‎утром ‎от‏ ‎громких‏ ‎слов ‎из‏ ‎немецкого ‎громкоговорителя: ‎– ‎Русские ‎солдаты‏ ‎вы ‎окружены.‏ ‎Сопротивление‏ ‎бессмысленно. ‎Сдавайтесь. ‎Сильный‏ ‎иностранный ‎акцент‏ ‎резал ‎слух ‎и ‎заставлял‏ ‎сомневаться‏ ‎в ‎правдивости‏ ‎слов. ‎Появился‏ ‎Ногай, ‎свежий ‎будто ‎всю ‎ночь‏ ‎спал‏ ‎в ‎своей‏ ‎кровати ‎и‏ ‎в ‎неизменном ‎элегантном ‎платке ‎на‏ ‎шее.‏ ‎Вместо‏ ‎пожеланий ‎доброго‏ ‎утра ‎он‏ ‎затараторил: ‎–‏ ‎Ээ.‏ ‎Проснулся ‎Немчик.‏ ‎Твои ‎уже ‎как ‎пару ‎часов‏ ‎свою ‎шарманку‏ ‎крутят.‏ ‎Да, ‎и ‎тебя‏ ‎наш ‎командир‏ ‎ждет. ‎Я ‎видел ‎Ногая‏ ‎сегодня‏ ‎ночью ‎в‏ ‎бою ‎и‏ ‎решил ‎пропустить ‎сквозь ‎ушей ‎его‏ ‎подколы.‏ ‎Взял ‎в‏ ‎руки ‎винтовку,‏ ‎захваченную ‎вчера ‎и ‎пошел ‎к‏ ‎командиру.

– Здравствуй‏ ‎Котов,‏ ‎– ‎поприветствовал‏ ‎меня ‎капитан,‏ ‎– ‎Садись,‏ ‎поешь.‏ ‎Чем ‎богаты.‏ ‎И ‎придвинул ‎большой ‎кусок ‎жареного‏ ‎мяса ‎на‏ ‎штыке‏ ‎Мосинки.

 – Это ‎что ‎немец?‏ ‎– ‎дрогнувшим‏ ‎голосом, ‎спросил ‎я. ‎

Капитан‏ ‎согнулся‏ ‎пополам ‎от‏ ‎смеха. ‎–‏ ‎Ну ‎Котов, ‎ну ‎рассмешил, ‎–‏ ‎смеясь‏ ‎и ‎вытирая‏ ‎слезы ‎сказал‏ ‎командир, ‎– ‎конина ‎это. ‎Сколько‏ ‎их‏ ‎убитых‏ ‎валяется ‎тут‏ ‎рядом. ‎Пока‏ ‎еще ‎свежее‏ ‎едим.‏ ‎

Почувствовав ‎приступ‏ ‎страшного ‎голода ‎я ‎впился ‎зубами‏ ‎в ‎жесткое‏ ‎мясо.‏ ‎Молодой ‎организм ‎восстанавливался‏ ‎и ‎требовал‏ ‎калорий. ‎Лошадь ‎второй ‎раз‏ ‎за‏ ‎сутки ‎спасала‏ ‎мою ‎жизнь.‏ ‎

Пока ‎я ‎ел, ‎капитан ‎начал‏ ‎рассказывать:‏ ‎– ‎Для‏ ‎тебя ‎и‏ ‎Ногая ‎будет ‎особое ‎задание. ‎Пойдете‏ ‎в‏ ‎восточный‏ ‎форт. ‎Его‏ ‎внешнее ‎укрепление‏ ‎начинается ‎тут‏ ‎совсем‏ ‎рядом, ‎метров‏ ‎через ‎сто. ‎Найдете ‎наших. ‎По‏ ‎моим ‎данным‏ ‎там‏ ‎командует ‎майор ‎Гавриилов.‏ ‎Надо ‎согласовать‏ ‎прорыв ‎сегодня ‎ночью. ‎Потом,‏ ‎если‏ ‎сможете, ‎дойдете‏ ‎до ‎цитадели.‏ ‎С ‎той ‎стороны ‎постоянно ‎слышны‏ ‎выстрелы,‏ ‎значит ‎там,‏ ‎скорее ‎всего‏ ‎сосредоточены ‎значительные ‎силы ‎наших. ‎Предупредите‏ ‎о‏ ‎нашем‏ ‎прорыве ‎и‏ ‎их. ‎Объясните‏ ‎ситуацию. ‎Воды‏ ‎и‏ ‎еды ‎нет,‏ ‎патронов ‎тоже ‎мало. ‎Пока ‎есть‏ ‎конина. ‎Но‏ ‎ее‏ ‎хватит ‎только ‎на‏ ‎несколько ‎дней.‏ ‎Надо ‎прорываться ‎к ‎своим,‏ ‎пока‏ ‎не ‎поздно.‏ ‎Пока ‎еще‏ ‎есть ‎силы ‎держать ‎винтовку. ‎В‏ ‎любом‏ ‎случае ‎сегодня‏ ‎в ‎два‏ ‎часа ‎ночи ‎наш ‎отряд ‎пойдет‏ ‎на‏ ‎прорыв.

Потом‏ ‎он ‎сделал‏ ‎паузу ‎и‏ ‎подмигнув ‎мне‏ ‎добавил:‏ ‎– ‎Да‏ ‎в ‎форте ‎и ‎цитадели ‎как‏ ‎раз ‎сможешь‏ ‎узнать‏ ‎побольше ‎о ‎судьбе‏ ‎медсестер ‎и‏ ‎госпитале.

 – А ‎как ‎же ‎раненые‏ ‎товарищ‏ ‎командир? ‎–‏ ‎спросил ‎я,‏ ‎не ‎поддавшись ‎на ‎провокацию ‎и‏ ‎переводя‏ ‎разговор ‎на‏ ‎другую ‎тему.

– Все‏ ‎кто ‎может ‎держать ‎оружие ‎и‏ ‎передвигаться‏ ‎самостоятельно‏ ‎уходят ‎с‏ ‎нами. ‎Остальные‏ ‎и ‎так‏ ‎умрут‏ ‎без ‎лекарств‏ ‎и ‎медпомощи, ‎это ‎только ‎дело‏ ‎времени, ‎–‏ ‎понизил‏ ‎голос ‎капитан, ‎–‏ ‎Мы ‎не‏ ‎можем ‎все ‎погибнуть. ‎Мы‏ ‎должны‏ ‎сражаться ‎за‏ ‎нашу ‎Родину.‏ ‎Слышишь ‎солдат, ‎должны ‎сражаться, ‎ради‏ ‎этого‏ ‎нам ‎придется‏ ‎оставить ‎тяжелораненых.‏ ‎Надеюсь, ‎что ‎немцы ‎не ‎тронут‏ ‎наших‏ ‎раненых.‏ ‎Ну ‎не‏ ‎звери ‎же‏ ‎ведь ‎они.

«Ну‏ ‎да‏ ‎не ‎звери»,‏ ‎– ‎подумал ‎я ‎и ‎вспомнил‏ ‎расправу ‎немцев‏ ‎над‏ ‎ранеными ‎пограничниками ‎на‏ ‎заставе.

– В ‎любом‏ ‎случае ‎мы ‎должны ‎идти‏ ‎на‏ ‎жертвы, ‎ради‏ ‎нашей ‎общей‏ ‎победы,– ‎он ‎внезапно ‎мне ‎подмигнул,‏ ‎–‏ ‎Сейчас ‎как‏ ‎раз ‎подходящее‏ ‎время, ‎чтобы ‎выйти, ‎пока ‎немцы‏ ‎не‏ ‎стреляют.‏ ‎Пойдете ‎под‏ ‎прикрытием, ‎пока‏ ‎трусы ‎и‏ ‎паникеры‏ ‎сдаются.

Мы ‎подошли‏ ‎к ‎стене ‎каземата ‎и ‎выглянули‏ ‎через ‎разрушенную‏ ‎амбразуру.‏ ‎По ‎полю ‎в‏ ‎направлении ‎Северных‏ ‎ворот ‎двигались ‎люди ‎в‏ ‎советской‏ ‎форме. ‎Да‏ ‎именно ‎просто‏ ‎люди, ‎на ‎военных ‎они ‎уже‏ ‎не‏ ‎походили. ‎Кто-то‏ ‎нес ‎черенок‏ ‎от ‎лопаты ‎с ‎бело-грязной ‎тряпкой.‏ ‎Они‏ ‎сдавались‏ ‎в ‎плен.‏ ‎Воевать ‎они‏ ‎больше ‎не‏ ‎хотели.‏ ‎Некоторые ‎были‏ ‎ранены, ‎но ‎было ‎много ‎и‏ ‎здоровых ‎на‏ ‎вид‏ ‎солдат. ‎– ‎Пора,‏ ‎– ‎сказал‏ ‎капитан ‎и ‎крепко ‎пожал‏ ‎мне‏ ‎и ‎Ногаю‏ ‎руки ‎на‏ ‎прощанье. ‎Все ‎складывалось ‎для ‎меня‏ ‎крайне‏ ‎удачно, ‎я‏ ‎потихоньку ‎двигался‏ ‎к ‎Госпитальному ‎острову ‎и ‎если‏ ‎я‏ ‎попаду‏ ‎в ‎цитадель,‏ ‎то ‎оттуда‏ ‎рукой ‎подать‏ ‎до‏ ‎госпиталя. ‎А‏ ‎в ‎цитадели ‎можно ‎и ‎потеряться‏ ‎под ‎шумок.

Мы‏ ‎вышли‏ ‎из-за ‎стены ‎крепости.‏ ‎И ‎перешагивая‏ ‎через ‎трупы ‎людей ‎и‏ ‎лошадей,‏ ‎начали ‎двигаться‏ ‎навстречу ‎потоку‏ ‎сдающихся. ‎Немцы ‎не ‎стреляли. ‎Движущаяся‏ ‎толпа‏ ‎смотрела ‎на‏ ‎нас ‎с‏ ‎удивлением ‎и ‎неприязнью.

– Ти ‎куди? ‎–‏ ‎услышал‏ ‎я‏ ‎от ‎солдата‏ ‎с ‎пилоткой‏ ‎одетой ‎поперек‏ ‎головы.

 – Так‏ ‎це ‎москаль‏ ‎з ‎татарином ‎до ‎Москви ‎йдуть,‏ ‎– ‎попытался‏ ‎пошутить‏ ‎второй. ‎– ‎Все‏ ‎закинчилася ‎ваша‏ ‎влада, ‎– ‎и ‎он‏ ‎вынул‏ ‎финку ‎из‏ ‎рукава, ‎как‏ ‎фокусник ‎кролика ‎из ‎шляпы.

 Я ‎ускорил‏ ‎шаг‏ ‎и ‎сделал‏ ‎вид ‎что‏ ‎не ‎слышал ‎ничего, ‎но ‎сам‏ ‎зорко‏ ‎следил‏ ‎за ‎развитием‏ ‎ситуации. ‎Ногай‏ ‎округлил ‎глаза‏ ‎и‏ ‎махая ‎руками‏ ‎как ‎птица, ‎что–то ‎запел ‎на‏ ‎своем ‎языке.

 – Та‏ ‎вони‏ ‎мабуть ‎контужены. ‎Пишли‏ ‎Микола, ‎–‏ ‎задергал ‎за ‎рукав ‎первый‏ ‎своего‏ ‎приятеля.

«Сам ‎ты‏ ‎контуженый, ‎контра.‏ ‎С ‎предателями ‎мне ‎разговаривать ‎не‏ ‎о‏ ‎чем», ‎–‏ ‎подумал ‎я.‏ ‎Винтовку ‎пришлось ‎оставить ‎в ‎каземате,‏ ‎чтобы‏ ‎не‏ ‎привлекать ‎внимания‏ ‎немцев. ‎У‏ ‎меня ‎был‏ ‎нож‏ ‎в ‎голенище‏ ‎сапога, ‎а ‎у ‎Ногая ‎пистолет‏ ‎ТТ, ‎который,‏ ‎как‏ ‎я ‎случайно ‎увидел,‏ ‎капитан ‎сунул‏ ‎Ногаю ‎в ‎руку ‎перед‏ ‎самым‏ ‎отходом ‎из‏ ‎казематов ‎и‏ ‎что-то ‎шепнул ‎ему ‎на ‎ухо.‏ ‎Вальтер,‏ ‎который ‎у‏ ‎меня ‎был‏ ‎раньше ‎пропал, ‎похоже, ‎что ‎он‏ ‎выпал‏ ‎из‏ ‎кармана ‎при‏ ‎падении ‎с‏ ‎вала. ‎Можно‏ ‎было‏ ‎порешить ‎этих‏ ‎явных ‎будущих ‎пособников ‎гитлеровцев, ‎но‏ ‎срывать ‎задание‏ ‎из-за‏ ‎предателей ‎я ‎не‏ ‎имел ‎права.‏ ‎Ногай ‎перестал ‎петь ‎и,‏ ‎подмигнув‏ ‎мне, ‎улыбнулся‏ ‎легкой ‎безмятежной‏ ‎улыбкой. ‎Настроение ‎сразу ‎улучшилось, ‎и‏ ‎идти‏ ‎стало ‎легче.

Через‏ ‎пару ‎минут‏ ‎мы ‎начали ‎взбираться ‎на ‎вал‏ ‎с‏ ‎внешней‏ ‎стороны ‎форта.‏ ‎Двигались ‎мы‏ ‎достаточно ‎быстро.‏ ‎Высокой‏ ‎травы ‎особо‏ ‎не ‎было. ‎Лошадки, ‎которых ‎в‏ ‎крепости ‎до‏ ‎войны‏ ‎было ‎очень ‎много,‏ ‎подъели ‎траву‏ ‎начисто. ‎Только ‎приходилось ‎обходить‏ ‎разнокалиберные‏ ‎воронки, ‎да‏ ‎и ‎уже‏ ‎редко ‎встречающиеся ‎трупы ‎наших ‎солдат.‏ ‎Проходя‏ ‎мимо ‎одного‏ ‎из ‎них,‏ ‎я ‎вдруг ‎увидел ‎пузатую ‎флягу‏ ‎у‏ ‎него‏ ‎на ‎ремне.‏ ‎Пересохшее ‎горло‏ ‎требовало ‎воды‏ ‎и‏ ‎я ‎уже‏ ‎собирался ‎снять ‎ее, ‎как ‎меня‏ ‎опередил ‎Ногай.‏ ‎С‏ ‎криком: ‎– ‎Ээ‏ ‎чего ‎я‏ ‎нашел! ‎– ‎он ‎быстро‏ ‎схватил‏ ‎флягу ‎и‏ ‎отстегнул ‎ее‏ ‎от ‎пояса ‎бойца. ‎Спорить ‎о‏ ‎том‏ ‎кто ‎ее‏ ‎первым ‎увидел‏ ‎было ‎бесполезно, ‎поэтому ‎я ‎просто‏ ‎решил‏ ‎подождать,‏ ‎когда ‎он‏ ‎великодушно ‎мне‏ ‎предложит ‎выпить.‏ ‎

Ногай,‏ ‎открутив ‎крышку,‏ ‎понюхал ‎содержимое ‎и ‎резко ‎сморщившись,‏ ‎сказал:– ‎Спирт.‏ ‎Может‏ ‎пригодиться. ‎Да.

Я ‎не‏ ‎был ‎трезвенником,‏ ‎но ‎мне ‎нужна ‎была‏ ‎вода‏ ‎и ‎находка‏ ‎фляги ‎спирта‏ ‎совсем ‎меня ‎не ‎обрадовала. ‎Раздумывая‏ ‎где‏ ‎же ‎раздобыть‏ ‎воды, ‎я‏ ‎и ‎не ‎заметил, ‎как ‎вал‏ ‎вдруг‏ ‎резко‏ ‎закончился ‎отвесной‏ ‎стеной, ‎и‏ ‎я ‎чуть‏ ‎было‏ ‎не ‎свалился‏ ‎с ‎четырехметровой ‎высоты, ‎но ‎мой‏ ‎напарник ‎успел‏ ‎схватить‏ ‎меня, ‎в ‎последний‏ ‎момент, ‎за‏ ‎рукав. ‎Я ‎глянул ‎вниз,‏ ‎нет,‏ ‎слишком ‎высоко‏ ‎прыгать. ‎В‏ ‎этот ‎раз ‎может ‎и ‎не‏ ‎повезти.

Форт‏ ‎представлял ‎собой‏ ‎два ‎вала‏ ‎с ‎двухэтажными ‎крепостными ‎сооружениями ‎внутри,‏ ‎одноэтажными‏ ‎снаружи‏ ‎и ‎был‏ ‎похож ‎на‏ ‎двойную ‎подкову‏ ‎по‏ ‎форме, ‎с‏ ‎внутренним ‎коридором ‎между ‎ними. ‎Со‏ ‎стороны ‎внешнего‏ ‎вала‏ ‎крепости ‎он ‎напоминал‏ ‎просто ‎холм‏ ‎поросший ‎травой, ‎несколько ‎поваленных‏ ‎взрывами‏ ‎деревьев ‎дополняли‏ ‎редкую ‎растительность.

Мы‏ ‎прошли ‎пригибаясь ‎дальше, ‎где ‎начинался‏ ‎более‏ ‎пологий ‎спуск.‏ ‎Восточный ‎форт‏ ‎выглядел ‎безлюдным ‎и ‎покинутым. ‎«Где‏ ‎все?‏ ‎Неужели‏ ‎сдались?» ‎—‏ ‎подумал ‎я,‏ ‎почему-то ‎с‏ ‎болью‏ ‎в ‎сердце.

Предыдущий Следующий
Все посты проекта
0 комментариев

Подарить подписку

Будет создан код, который позволит адресату получить бесплатный для него доступ на определённый уровень подписки.

Оплата за этого пользователя будет списываться с вашей карты вплоть до отмены подписки. Код может быть показан на экране или отправлен по почте вместе с инструкцией.

Будет создан код, который позволит адресату получить сумму на баланс.

Разово будет списана указанная сумма и зачисленна на баланс пользователя, воспользовавшегося данным промокодом.

Добавить карту
0/2048